Смысл семейных посиделок не только в том, чтобы встретиться с близкими и вывезти детей на природу. Но ещё и в том, чтобы этим детям передать традиции, которые сформировались за поколения. Даже если это — простое барбекю на пляже с купанием и играми на солнце.
Когда-то давно, когда ещё был жив отец Кавеха, они тоже выезжали втроём с мамой на побережье. Это было такой же семейной традицией, какой теперь стало в семье Рацио. Отец пытался научить его ловить рыбу и плавать, но Кавех вместо этого строил замки из песка и так и не полюбил воду, предпочитая купанию в море солнечные ванны. Позже, когда они с Хайтамом поженились, и появился Веритас, традицией стало барбекю на пляже вместе с Саабами1. Однако чем именно заниматься на побережье не имело большого значения. Важнее было то чувство единения, что несомненно было самым ценным активом в их семье.
Больно долго они не виделись полноценным составом. И сегодня они все собрались на уже давно полюбившемся местечке именно потому, что хотелось вновь почувствовать эту сплоченность.
Кавех уже давно поседел, ему исполнилось семьдесят два в этом году. Многие в таком возрасте жалуются на болячки, ходят по врачам, вечно обивая пороги Центральной больницы “Бирмастан”, но не он. Кавех до сих пор работает. Его проекты пользуются огромным спросом, но он перестал брать их так много, придирчиво выбирая и соглашаясь только на те заказы, которые действительно нравятся, и больше не вступает в споры с клиентами, а просто отказывает, если что-то не устраивает. Теперь Кавех может себе это позволить.
Хайтам давно ушёл на пенсию. Моры было в достатке на спокойную и комфортную жизнь, а на приятные излишества и подарки семье зарабатывает Кавех и получает от этого большее удовольствие, чем когда им действительно нужно было трудиться. Хайтаму шестьдесят девять, и его больше волнует образование внуков, чем собственный доход. Он помогает Трише с подготовкой к поступлению в Академию, а Максу просто пытается привить стремление к знаниям.
Но он не давит. Трише тринадцать, а Максу девять, успеют ещё научится всему, что им пригодится в жизни. Не всем же быть такими, как Веритас. Да и сложно это — быть гением. Можно счастливо жить и без пресловутой уникальности. Тем более она всё равно есть у каждого, просто заключается вовсе не в высоком не по годам IQ. Это было видно и по их зятю, который в раннем детстве не получил образования, а вырос в такого влиятельного и образованного человека.
Авантюрину в этом году сорок два. Уже два года, как совет директоров сделал его главой КММ и даже согласился перенести центральный офис в Сумеру ради этого. Джейд дорожила им и не отпустила, когда он просил об отставке после событий на Пенаконии, вместо этого отправив в бессрочный отпуск.
Спустя год Авантюрин вернулся. Он любил свою работу, она была для него отдушиной, способом почувствовать себя увереннее и сильнее. И Авантюрин не смог бы без неё обходиться. Карьерный рост не заставил долго ждать. Сначала он курировал открытие офиса КММ в Сумеру, потом расширял влияние корпорации по всему Тейвату. В конечном итоге Авантюрин дорос до самой высокой должности, какая была возможна в КММ. Работа, безусловно, сжирала львиную долю жизненного ресурса, но в их семье не принято отворачиваться от человека, даже если он пропадает в любимом деле.
Но несмотря на должность и карьеру Авантюрин всегда успевал побыть с семьей. Ведь он любил их больше, чем себя. И сегодня его телефон был на беззвучном режиме, а звонки по работе сразу отправлялись на автоответчик.
Кавех и Авантюрин сидели на шезлонгах, в одинаковых соломенных шляпах и солнцезащитных очках, и обсуждали какой-то спектакль, на который хотели сводить детей в следующие выходные.
Хайтам, Веритас и Тигнари жарили мясо на гриле и вели беседу на совершенно непонятные постороннему слушателю темы.
— К расхождению с экспериментальными данными могут привести ошибочные гипотезы о характере взаимодействия популяций и неправильное написание уравнений, описывающих различные процессы, дядя Тигнари, — сказал Веритас, переворачивая решетку с куриными крыльями в панировке. — Но это вовсе не означает, что системный математический анализ бесполезен в экологии.
— В экологии важна работа в полевых условиях, а не пустые расчёты, сделанные, сидя в кабинете, Веритас. Архонты, я же учил тебя азам, и к чему ты пришёл…
— Теория не расходится с практикой, если, конечно, теоретик не дурак и умеет считать.
— Я считаю, что вы бессмысленно спорите, — заметил Хайтам. — Обе точки зрения имеют место быть…
Рядом шептались Коллеи и Триша, о чем-то хихикая и поглядывая на отцов. Коллеи было уже сорок семь, но она по прежнему вела себя как подросток, не переживая о том, что подумают окружающие. Наверное, поэтому она нравилась детям больше прочих взрослых. Вокруг них недовольно скакал Макс и ныл, что ему скучно и с ним нужно срочно поиграть в прятки.
Проблему решил вовремя подоспевший Сайно. Он со сложным лицом подошёл к Максу и, хихикнув, схватил его за шиворот и потащил в воду.
— А-А-А! Дедушка Сайно, поставь на место! Я же не взял с собой свои нарукавники.
— Тебя давно пора научить плавать по-взрослому, малец. Дедушка Сайно покажет, как надо.
Закинув его в воду, он со смехом побежал обратно к берегу, но не отходил далеко, присматривая, чтобы Макс действительно не начал тонуть.
Это был самый обычный день в кругу семьи. Традиционные посиделки. Такие же, как и многие раньше.
✧ ✧ ✧
Через две недели после переезда в Сумеру
— Авантюрин, а Веритас рассказывал, что у него есть одна большая любовь на всю жизнь? — Кавех ухмыляется и подливает ему еще кофе, сваренный в турке на специальной плитке с горячим песком.
Они сидят все вместе за столом и отдыхают после обеда.
— Вообще-то, я думал — это я, — Авантюрин обиженно дует губы и смотрит на Веритаса вопросительно.
— Так-то оно так, да вот больше всех он всё равно любит свою бабуленьку.
— Мадам Фарузан?! — Авантюрин удивленно округляет глаза.
— О, так вы знакомы, — улыбается Кавех. И добавляет, тоже немного дуясь: — Веритас любит её больше всех в семье.
— Любовь — не та категория, которую можно измерить количественно, — возражает Веритас и потягивает Авантюрину ягоду, который, вместо того, чтобы взять её и съесть самостоятельно, хватает сочный плод губами прямо с рук, незаметно прикусывая пальцы. Улыбается. Играет.
— Однако ты говоришь о ней слишком редко, zorii mei. Вообще, если так подумать, сказал только один раз.
— О, не волнуйся, дорогой, наш Веритас не разбрасывается словами, — Кавех хмыкает и пожимает плечами. — Весь в Хайтама. Он и нам говорил это лишь однажды. Зато мадам Фарузан напоминал об этом ежедневно.
— Зачем повторять одно и то же, если у вас всех прекрасная память? — пожимает плечами Веритас. — А у бабуленьки она слабая в силу возраста.
— Чтобы мы в этом не сомневались, альби, — поучительно говорит Кавех. — А мадам Фарузан специально притворялась, чтобы ты напоминал ей почаще. Это приятно, знаешь ли.
— Вам и не нужно сомневаться. Я сообщу, если что-то изменится. И не нужно оговаривать бабуленьку, она совсем не такая.
— О, она ещё хуже!
✧ ✧ ✧
Главная задача любого учителя — нести своё знание миру. Но что делать тем, кто учеников найти никак не может.
Мадам Фарузан была редкой гостьей в доме Рацио2, но с появлением Веритаса в их семье, она зачастила. Она всегда питала слабость к Кавеху, но теперь в поле её зрения попал куда более перспективный ребенок, которого она мечтала заполучить в свои ученики.
— Слушай, — шепнул Хайтам, когда мадам Фарузан в очередной раз засиделась у них под предлогом навестить Кавеха, а на самом деле пыталась вбить в голову трёхлетнему Веритасу, что ему непременно нужно поступать на Хараватат, когда он подрастет, — мы же можем воспользоваться её помощью в своих интересах.
Был уже десятый час ночи, они пили кофе с пахлавой, которой Кавех зачем-то решил угостить Фарузан перед её уходом. Веритас уже благополучно спал в собственной кроватке — благо, проблем со сном у него сейчас не было, а режим был давно налажен.
Они не оставались вдвоём с тех пор, как Веритас только появился на свет. Нормального секса у них с Кавехом не было примерно столько же времени. И если поначалу это Хайтама не сильно заботило по банально простой причине — усталости, то теперь, когда прошло уже три года, он готов был на стенку лезть.
— М-м? — Кавех, не понимая, что он имеет ввиду, поднял бровь в немом вопросе.
Хайтам вместо того, чтобы ответить мужу, сразу обратился к гостье:
— Мадам Фарузан, скажите, а можем ли мы с Кавехом обратиться к вам за помощью?
— Помощью? Люди в моём возрасте обычно просят помощи у молодёжи, а не наоборот, — проворчала Фарузан и схватила с блюда ещё один кусок пахлавы.
— Ой, как жаль, — притворно вздохнул Хайтам. — А мы с Кавехом так рассчитывали, что вы смогли бы взять Веритаса к себе на пару дней…
Кавех в ответ на это заявление удивленно подскочил на месте, замотал головой и чуть не подавился кофе:
— Но… кхе-кхе… В смысле..?
Поняв, о чём Хайтам просит, мадам Фарузан тут же вскочила на ноги и радостно хлопнула в ладоши:
— Конечно! Для этого же и нужны бабушки. Не переживайте, мы с Веритасом уже так хорошо поладили, что оставить у себя его на все выходные — для меня совсем не проблема.
✧ ✧ ✧
Для Фарузан, конечно, это проблемой не было. Зато было большой, нет, огромной, проблемой для Кавеха.
— Клянусь, Хайтам, сразу, как моего ребенка заберут на все выходные, я тебя прибью! — Кавех громко поставил тарелку с супом перед мужем, так, что тот чуть не разлился на книгу, лежащую перед ним.
— Что ты так переполошился, я не пойму? Хорошая же идея, — Хайтам по своему обыкновению поморщился на чересчур громкий звук и закатил глаза. — Ты же сам хотел бы побыть вдвоём. С Веритасом в доме это несколько… проблематично.
— Да, но… мы… ладно, я не готов был так сразу отдавать ребёнка куда-то.
— Да ладно тебе, это же мадам Фарузан. Сколько раз она уже сидела с ним у нас дома.
— Да, но я-то тоже дома был!
— А гулять она с ним ходила одна, — возразил Хайтам. — Кави, Веритасу уже три, — с нажимом добавил он. — Наш ребёнок вполне способен пережить без нас пару дней.
Веритас то, конечно, способен. Он вообще очень, очень одарённый ребенок. Вопрос насколько были одарены в этом плане его родители.
До конца рабочей недели Кавех дулся на Хайтама за то, что тот всё решил за него. И дёргался из-за любой мелочи, касающейся Веритаса.
— Он сегодня чихнул трижды! Говорю тебе, он заболел. Его нельзя отпускать к мадам Фарузан.
— У него точно аллергия развилась на твою пустынную лисичку, — невозмутимо парировал Хайтам. — Я говорил тебе, что прежде чем заводить животное, надо было аллергопробы сдать.
На следующий же день Кавех отвез Веритаса к врачу, где выяснил, что никакой аллергии у него нет и вообще ребенок полностью здоров. А чихал он из-за того, что пытался достать книжку, до которой не мог нормально дотянуться, а вместо этого уронил несколько совсем уж старых фолиантов на пол и поднял пыль. К слову, Хайтам именно с тех пор начал протирать полки ежедневно. И притащил небольшую приставную лесенку к книжным шкафам.
Выходные неминуемо наступили, и вечером в пятницу мадам Фарузан всё-таки явилась за тем, чтобы забрать Веритаса к себе домой. Кавех вручил ей сумку с детскими вещами и огромную инструкцию с тем, как обращаться с ребёнком, страшась того, в каком виде его вернут домой. А Хайтам просто молча наблюдал, оперевшись на дверной косяк их спальни, и смотрел на то, как они собираются. Выражение его лица с трудом можно было считать, даже Кавех не взялся бы, но он сейчас был занят совсем другими вещами.
Когда за Фарузан и Веритасом захлопнулась входная дверь, они одновременно выдохнули:
— Я уже скучаю…
— Ну наконец-то!
И Хайтам, не теряя ни минуты, набросился на мужа с жадными поцелуями.
✧ ✧ ✧
В доме мадам Фарузан было непривычно. Это первое. Второе — будучи трехлетним ребенком, Веритас, и правда, никогда надолго не отрывался от родителей. Это тоже было непривычно. Но интересно, потому что мадам Фарузан рассказывала очень интересные вещи, которые от Кавеха, допустим, он не слышал.
Например, что обратившись к семиотике, можно изучать и механику.
— В науке не бывает «устаревших» тем, — говорила Фарузан. — При помощи толкования текстов, можно изучить всё, что угодно.
— И математику? — удивился Веритас, привыкший, что для того, чтобы изучать его любимую область науки, нужно прежде всего уметь считать, а не писать.
— Конечно! Вот, смотри…
Фарузан долго объясняла Веритасу, что если отправиться, например, в древние руины пустынной части Сумеру, то там наверняка можно отыскать информацию о том, как решались интегралы во времена правления царя Дешрета и на основании проанализированных текстов создать совершенно новую теорию — уникальную, ну и пусть, что немного отстающую от времени.
Такая концепция Веритаса увлекла достаточно сильно, чтобы по возвращении домой впервые за долгое время устроить родителям истерику с требованием отвезти его в древние руины — изучать математику. Естественно, после того, как сперва он попытался убедить их привычными способами: длительными переговорами, подкрепленной фактами аргументацией и приведением всех возможных доводов «за».
В пустыню, конечно, его так никто и не повез. Однако несмотря на такую проблему в виде истерики сына, перенявшего несколько непрогрессивные убеждения Фарузан относительно методов научного познания, и Веритасу, и его отцам понравилось некоторое время проводить порознь. Поэтому на выходные отдавать его стали всё чаще и чаще. Благо Фарузан была совсем не против.
✧ ✧ ✧
Под влиянием Фарузан Веритас научился: а) ворчать еще похлеще, чем Хайтам в самом душном из своих настроений; б) возненавидел падисаровый пуддинг, так ни разу его и не попробовав; и в) называть мадам Фарузан бабуленькой.
Насчет последнего Кавех понятия не имел, с какого такого перепугу, ведь его собственную мать и, соответственно, родную бабушку, в тот единственный раз, когда они виделись, Веритас звал не иначе, как мадам Фаранак, и исключительно на «вы». Оно, конечно, и к лучшему: меньше всего на свете Кавех хотел бы, чтобы его сын привязался к его матери. Но всё-таки и то, что Веритас звал мадам Фарузан бабушкой, как-то не очень вязалось с его представлениями о том, какими были его собственные отношения с ней.
Но пришлось смириться: кроме неё достойных кандидатов в няньки их сына в том возрасте всё равно бы не нашлось. К тому же, Фарузан действительно занималась с Веритасом, помогая ему в его первых шагах в математике и физике, пусть и способы у неё были немного замысловатыми. Позже, когда сына пришлось отдать на дальнейшее обучение к профессору Ронду, тот заметил, что именно её методы повлияли на его неординарное мышление.
Но как бы то ни было, самым большим удивлением было то, что Веритас научился под влиянием Фарузан петь. Точнее, сначала он попросил у Кавеха спеть ему на ночь, но после ему пришлось учить отца новой колыбельной.
— Что ты хочешь, чтобы я спел, альби? — осторожно поинтересовался Кавех.
— Песенку про дифференциал. Бабуленька Фарузан пела мне её перед сном, теперь я не могу без этого засыпать.
— Может, я лучше про пушистого котёнка тебе спою?
— На кошачью шерсть у меня аллергия, — возразил Веритас. — Давай лучше про дифференциал.
— Золото моё, я не знаю такой песенки, — устало выдохнул Кавех, потирая переносицу. — А аллергии у тебя нет никакой, мы недавно сдавали пробы, скажи спасибо своему папе. К тому же, ты же живешь как-то с Мехрак рядом!
— Мехрак — пустынная лиса, и мы сдавали на лисью шерсть, а не на кошачью, — резонно возразил Веритас. А песенке я тебя сейчас научу.
И он запел высоким и чистым голосом:
Дифференциал в математике — нужная штука,
Его очень важно понять.
Это совсем непростая наука —
Приращения функции линейная часть3.
Очень нужен он для выражения интеграла,
Ты должен об этом знать.
Но, знаешь, математикам одного дифференциала
Для расчетов не будет хватать.
В математики полно переменных,
Но если их всех сосчитать,
Докажешь однажды ты теорему,
Которую мне не понять.
С первого раза, естественно, эту ахинею Кавех не запомнил. Со второго — тоже, но на помощь пришёл Хайтам. У него получилось ненамного лучше, но во всяком случае Веритас остался более менее удовлетворён.
— Архонты, альби, я же изучал высшую математику в Академии, но честное слово, в этой песенке мне не понятно ровным счетом ничего, — проворчал Кавех, когда колыбельная наконец-то была выучена обоими родителями.
Когда он, наконец, уснул, они вышли из комнаты и поклялись больше никогда не оставлять его на выходные у мадам Фарузан.
Клятву, естественно, исполнять никто не спешил.
✧ ✧ ✧
— Ха! Он и меня эту песню просил спеть, — довольно смеётся Авантюрин.
— Когда это такое было? — сложив руки на груди, Веритас скептически поднимает одну бровь.
— Когда ты заболел на Пир-Поинте и не вышел на работу, — напоминает ему Авантюрин и нежно улыбается, видимо и сам припомнив обстоятельства, в которых ему пришлось петь. — Я тогда тебе ещё суп приносил. И мазал грудь мазью.
— Не было такого, не неси чепухи.
— Знаешь, альби, в данной ситуации я склонен больше доверять Авантюрину, а не тебе, — замечает Кавех и улыбается украдкой, прячась за кружку с кофе. Сделав крупный глоток, он спрашивает: — Кстати, а откуда ты вообще знаешь мадам Фарузан, Авантюрин?
— О-о-о, это просто невероятная история. Вы не поверите, но она приезжала к нам в гости, когда мы временно жили на Пенаконии!
✧ ✧ ✧
— Знакомься, Авантюрин, это моя бабуленька. Бабуленька, это мой парень — Авантюрин.
— Зови меня мадам Фарузан.
— Как скажете. А меня можно звать просто Авантюрином, — улыбнулся он.
Фарузан придирчивым взглядом осмотрела квартиру, и Авантюрину показалось, что прямо сейчас она устроит досмотр всех имеющихся у них на Пенаконии вещей. Но всё обошлось, и бабушка Веритаса просто прошествовала в гостиную.
— Почему так, кстати? — спросила Фарузан, усаживаясь в кресло. — Это же не настоящее имя, верно?
«Довольно бестактно», — мелькнула мысль в голове, но Авантюрин никак не выдал свою реакцию, продолжив спокойно улыбаться.
— Верно, — кивнул Авантюрин. — Но того человека, которому при рождении дали имя Какавача, давно больше нет. Так что лучше — Авантюрин.
Фарузан кивнула. Повисло неловкое молчание, которое Авантюрин не придумал разбавить как-то лучше, чем предложить:
— Может, налить вам вина?
— О, не переживай, Авантюрин. Веритас сейчас нальёт мне всё так, как я люблю.
— Бабуленька, вот твой виски. В стекле и побольше.
— Спасибо, пирожочек, — кивнула Фарузан и улыбнулась. Когда она перевела взгляд на Авантюрина, то улыбка тут же погасла. — Кстати, Авантюрин, ты же не знаешь, что я зову Веритаса пирожочком?
«Я и о вашем существовании-то не знал до сегодняшнего утра», — подумал Авантюрин, а вслух сказал:
— О, вы знаете, кажется, я что-то такое припоминаю…
— Я никогда тебе об этом не рассказывал, — начал было Веритас, но Авантюрин перебил, всё также улыбаясь:
— Ну теперь вот я в курсе.
Снова повисло неловкое молчание, только приправлено оно было двумя фальшивыми улыбками и одной — искренней. Веритас безмятежно попивал вино, пока Фарузан прожигала взглядом Авантюрина.
— Кстати, а чем ты занимаешься, Авантюрин?
— Работаю в КММ. Я топ-менеджер отдела стратегических инвестиций, — вежливо и чересчур приторно ответил он. .
— Хм, вот оно что, — хмыкнула.
— И что же, это значит, позвольте узнать? — Авантюрин, начал терять терпение, но пока улыбался.
— Только то, что ты — офисный планктон, — заметила Фарузан. — Вот Веритас важное дело делает. Несёт просвещение человечеству.
— Между прочим, он тоже работает на КММ, — как бы невзначай бросил Авантюрин.
— И он мой начальник, — добавил Веритас, подливая Фарузан ещё виски.
— Так у вас что, служебный роман?! — Фарузан от неожиданности подавилась виски, и Веритасу пришлось добрых пятнадцать секунд хлопать её по спине.
Когда она, наконец, пришла в себя, Авантюрин ответил:
— Вроде того, — кивнул он, и Веритас вторил ему, соглашаясь.
Фарузан некоторое время молчала. А потом со вздохом покачала головой и сказала:
— Молодежь нынче совсем от рук отбилась!
✧ ✧ ✧
— Как это в духе мадам Фарузан! — смеётся Кавех и предлагает Авантюрину ещё кофе. Тот кивает, соглашаясь. Приятно получать такую заботу, как ни крути. Кавех подливает горький напиток ему в кружку, пододвигает сахарницу и молочник, а Веритас подкладывает ему в тарелку ещё медовой пахлавы.
— Удивительно, кстати, что она так легко вас отпустила и не отчитала, — замечает Хайтам, до этого просто молча слушавший историю, улыбаясь.
— Отчитала, ещё как, — вздыхает Авантюрин.
Но Веритас возражает, нахмурив брови:
— Ничего подобного, — для пущей убедительности он мотает головой. — Ты очень понравился бабуленьке.
«Примерно также, как и твоим родителям, поначалу», — думает Авантюрин и улыбается.
Конечно понравился. Просто не сразу.
✧ ✧ ✧
«Даже если ты когда-то был совсем один, — подумал Авантюрин, глядя на дочку, так похожую на Веритаса и Хайтама сразу, только с его собственными неоновыми глазами и длинной серебристой косой за плечами, а потом на сына — вообще его полную копию в детстве, — то это вовсе не означает, что тебе никогда не будет ради чего жить. Семья найдется для любого человека», — теперь он перевел взгляд на мужа и нежно улыбнулся.
Просто нужно верить. И доверять любимым.
В этом весь смысл.