После солнечного и жаркого Таиланда Сеул показался таким неприютный и серым, что на душу Чонгука накатило уныние, и он с большим трудом держал себя в руках, чтобы не приняться бурчать и раздражаться на все вокруг. Дом главы Кима встретил вернувшихся жителей усыпанным снегом парком, серым небом в тяжелых облаках и пронизывающим ветром, что гулял по территории, заставляя ежиться в теплых куртках охрану, патрулирующую территорию. Чонгук уже знал, что за время отсутствия главы в дом пытались проникнуть, желая установить камеры наблюдений - лазутчики были успешно отловлены охраной и как следует допрошены. Дом стоял молчаливой махиной и взирал на едущую к нему машину черными окнами.

При приближении к парадному крыльцу, однако, дом ожил: отворились двери, и на подъездную дорожку вышли Синдон, Тэмин, оба домашних охранника и чибсаним, все ужасно довольные, хотя и держали улыбки в сдержанности. Выйдя из машины, Сокджин сердечно обнял омег и кивнул альфам, и побежал в дом, так как еще не привык к резкой смене температуры за бортом и нуждался в согреве. На фоне бледных Тэмина и Синдона он казался особенно загорелым, тут же раздал им небольшие пакетики с сувенирчиками и умчался принять согревающий душ.

- С возвращением, - поклонились слуги главе.

- Спасибо, приятно быть дома, - вздохнул он. - Через полчаса подавайте на стол, господин Сокджин всю дорогу урчал желудком. Чонгук, присоединись к нам, - обернулся он к парню, добродушно улыбаясь, похлопал его по плечу и поднялся следом за омегой на второй этаж.

Слуги тут же обступили Чонгука и дружной толпой поволокли его вместе с его чемоданом в кухню, где был накрыт стол с легкими закусками (ввиду предстоявшего ужина), и заставили все себе рассказывать. Осознание того, что слуги этого дома ждали его, Чонгука, и даже подумали покормить, было внезапно очень приятно, и парень весь рассиропился, благодарно поглядывая на суетившихся вокруг омег. Известие о том, что Мин и Пак теперь пара, было встречено дружными аплодисментами, и чибсаним сказал:

- Синдон, я полагаю, ты можешь налить всем по стаканчику макколи.

Лежа в постели в тот же день, Чонгук улыбался. Давно он не чувствовал себя настолько «в семье», и это было ужасно приятно - все сидели вокруг, слушали его, комментировали им увиденное, Кибом важничал, оказалось, он очень хорошо знал тайский язык и культуру и смог объяснить то, что Чонгук не понял. Минхо интересовался ценами на такси и ценниками кафешек. Глаза Тэмина сверкали подозрениями, которые альфа профессионально игнорировал (хитро улыбаясь). Еще Чонгук думал о том, что завтра глава, наконец, уедет в офис, и на целый день Сакура будет принадлежать только своему охраннику. И это самое лучше.

Вся последующая неделя прошла счастливо. Солнце выглядывало довольно часто, если шел снег, то все равно вокруг было красиво, и альфа с омегой много гуляли по парку. Омега кутался в пуховик с опушкой из белого искусственного меха, полными восторга черными глазами любуясь белым безмолвием вокруг, он мог подняться в беседку, чтобы сделать селфи для главы. Затем он звал Чонгука и делал их совместные снимки, стоя очень тесно с альфой, и даже положив голову ему на плечо. Чонгука и возмущало это поведение - омега издевался, показывая, подчеркивая их дружеские отношения, однако, и радовался тому, что его не сторонятся. Хоть так он мог быть подле Сокджина, как правильно сказали Сан и Уен, наслаждался последними деньками с ним.

Разумеется, они ездили в город. После возвращения из Таиланда Сакура изъявил желание садиться на обратном пути возле альфы, но уже на следующий день сел вперед и утром. Он занимался настройкой радио, болтал с Чонгуком, они пели вместе и шутили, и все время омега клянчил дать ему поводить машину, но тут альфа был непреклонен.

- Вы должны понимать: ваши враги только и ждут удобной возможности захватить вас, - старался он растолковать омеге простым языком. - Вы наверняка видели это в кино. Куда проще им будет подрезать тачку, если ее будете вести вы.

- Недооцениваешь мои навыки водителя, - фыркнул, выслушав, Сокджин, но спорить перестал. - Ладно, но я эдак совершенно забуду, как машину водят...

Он немного надулся, но затем все же угомонился, переключился на что-то другое.

В среду он затащил Чонгука с собой в бассейн купаться. Нет, альфа всегда ходил в бассейн в плавках, чтобы сразу нырять, если возникнет необходимость, однако, теперь Сокджин не дал ему сидеть в шезлонге, а утащил с собой в воду. Омега плавал очень хорошо, ничем не хуже Чонгука, и в движения его стройного тела вполне можно было назвать сильными. Темно-синий плавательный костюм, водолазка и удлиненные плавки, подчеркивали фигуру - широкие плечи и узкая талия, каждая мышца на своем месте, нигде ничего не свисает и не требует доработки. Костюмная ткань даже облегала выпуклости груди, видимо, решив окончательно доконать Чонгука. Он плыл за омегой и видел перед собой его правую ногу с нисходящим тигром на ней. Морда зверя была отвернута в сторону и смотрела угрожающе.

«Тут слева должен быть дракон», думал Чонгук. Тигр угрожает дракону, показывает, что не признает его могущества? Сколько ни силился, альфа не сумел рассмотреть на омеге других татуировок. В тот же день, после бассейна сидя с омегой на фудкорте за легким обедом, он поинтересовался этим.

- Нет, у меня только тигр. Это предложение главы - парные татуировки, - улыбнулся омега, хрустя салатом. - У него дракон на левой лопатке, очень красиво смотрится. По традиции, мужчина олицетворяет светлую энергию, и символ ее - дракон, как ты знаешь, ту а тигр - энергия темная, омежья. Мы делали их в Китае, когда ездили по приглашению друзей в Гонконг. Делать тигра было несколько больно, так что я не хочу больше так страдать, не люблю боли, - поежился Сакура. - Попросил его не терзать меня этим.

Бросив на него быстрый взгляд, альфа помедлил, но все-таки сказал:

- Если вы не любите, отчего не скажете главе? - и сжался, так как тему эту считал табу, и ужасно боялся, как омега отреагирует, что он ее затронул.

- Мое согласие приносит ему радость, - улыбнулся омега, не поднимая взгляда. - Я взят в дом именно для этого. Поэтому, когда главе хочется, он доставляет мне боль.

- То есть, если бы он... захотел сделать вам еще татуировки...

- Я сделал бы. Мое тело принадлежит ему, - просто ответил омега, на этот раз не избегая зрительного контакта. - Я живу так, как он мне велит, - добавил он.

Набрав воздуха в грудь, Чонгук ринулся в омут с головой.

- Вы возражаете против того, что я... вижу...? Скажите, как вы сами с этим?

- Его это заводит, - не улыбаясь, ответил омега, не отводя и взора.

- Я спросил про вас. Я понял, что его это заводит. Но как вы это видите? Вы в каком положении себя ощущаете? - едва не крича, спрашивал альфа.

Сокджин помолчал, глядя на него, затем слабо улыбнулся, словно обдумал что-то и пришел к выводу, что ему это нравится. Пожав плечами, он продолжил свою трапезу.

- В тот момент, когда это происходит, не думаю о том, как отношусь. Пытаюсь пережить, если ты понимаешь, о чем я. Если тебе интересно, испытываю ли стыд, то больше половины жизни я не знаю значения этого слова. Его из меня вытравили добрые люди, - негромко и жестко произнес омега в тот момент, когда Чонгук уже истомился ждать и собирался переспросить. - Я ощущаю себя в положении собственности богатого мужчины. У меня есть привилегии и бонусы в связи с этим, а не сплошное рабство, есть те, кому повезло гораздо меньше, и я не жадный, довольствуюсь имеющимся.

- Мне... кажется, он вас любит, - выдавил из себя Чонгук, опустив взгляд.

- Это значит, что свою задачу я выполняю хорошо, - фыркнул омега. - Надеюсь, что ты хоть на йоту прав.

Шумно выдохнув, альфа ощутил, что, несмотря на сложность темы, ему полегчало - его долго не отпускало желание обсудить все это, послушать мнение омеги. С отчаянно бьющимся сердцем, он сбивчиво поблагодарил омегу за искренность и поклялся, что этот разговор останется между ними.

Сакура в ответ улыбнулся, веселой нежной улыбкой.

- Я знаю, - кивнул он. - Я знаю, что ты меня не предашь. Сердцем чувствую, что могу доверять тебе, Чонгук, - приложил он ладонь к груди.

Если бы была ночь и на небе сияла луна, альфа наверняка на нее завыл бы.

Не только тотальная ревность и возмущение житейскими несправедливостями не давали Чонгуку покоя. Вопреки кажущейся его профессиональной безалаберности (порой так казалось не только Тэхену, но и самому альфе), он все-таки помнил, зачем добивался так усердно попасть в этот дом. Как описывалось, временами и довольно часто на него накатывали сильные сомнения, а стоит ли ему вообще продолжать свою миссию, однако в Таиланде он окончательно убедился, что стоит, стоит непременно завершить ее, и успешно. Закрытие дела казалось единственной возможностью вырвать Сакуру из лап всемогущего главы Кима, так как ожидать, что конкуренты доберутся до него раньше, не приходилось, конкуренты попались ленивые и бесталанные. Значит, от альфы следовало избавиться, так же, как и от Минги в свое время, и руками полиции будет самое то.

Поэтому всякую свободную минуту, коих было досадно мало, Чонгук старался прорваться в кабинет на втором этаже. Используя все ту же скрытую камеру, он тщательно изучил замок на двери и понял, что ключ там необходим совершенно обычный, вполне вероятно, подумал альфа, удастся провернуть все отмычками. Стащив у техника в гараже инструмент, якобы чинить что-то в доме для охраны, Чонгук поковырялся в двери на втором этаже. С помощью Юнхо были подделаны записи с камер - удаленный помощник устроил так, что сидящие в операторской Минхо и Кибом видели на втором этаже безлюдье, в то время как в замке ковырялся наш незадачливый воришка.

Почему незадачливый? Потому что простейший замок ему так и не поддался. Обливаясь потом, Чонгук так и эдак крутил тонкими стержнями в замке: он умел пользоваться инструментами, на сноровку не жаловался, но почему же чертов замок не открывается?! Наконец, пришлось назваться ослом и ретироваться: из оранжереи, где работал Сокджин, послышался его голос, омега просил альфу принести с кухни лимонаду.

В другой раз, так же имея в тылу пособника Юнхо, Чонгук проработал чуть дольше, и даже стало казаться, что замок поддается, однако в тот момент, когда он буквально чувствовал, что чертов засов отодвигается, сломалась отмычка. Вытащив отверточку из скважины замка, весь похолодев от ужаса, Чонгук увидел, что у инструмента действительно отломан конец. Сглотнув, он поспешил выхватить из кармана приготовленное устройство - магнит на нитке, любой домушник (и коп) знает, что отмычки имеют свойство ломаться, а улику в виде отломившегося кусочка желательно не оставлять. Промучившись, Чонгук все-таки достал злосчастный обломок и ретировался.

Вечером они с Юнхо долго препирались, как же быть. В голосовом чате так же участвовал Тэхен, явившийся к Юнхо узнать, как продвигается дело. Чонгук так и видел, как омега исходит ядом, читая и слушая о его, альфы, поражении.

«Что насчет мобильного подслушивающего устройства?» - спросил он непутевых альф, когда всласть наглумился над ними обоими. - «Я слышал, в киберотдел завезли парочку пробников».

«Проблема как раз в том, что они пробники», - отвечал Юнхо скрипуче. - Неизвестно, насколько безопасно это, системник главы может отловить сигнал маячка этих никчемушек, у меня нет иллюзий, что он так хорошо шифруется. К тому же, это бешено дорогая техника, начальник киберотдела меня кастрирует, если с устройством что-то случится, а оно случится, так как за его целостность будет отвечать кроличий рукожоп!»

«Я бы попросил!» - возмутился «рукожоп», даже на постели подпрыгнул. Понятно, что свою часть переписки он вел письменно, а так хотелось тоже поорать! - «Тот факт, что я сломал отмычку, не является чем-то из ряда вон, это не редкий случай!»

«Согласен, ты не редкий рукожоп, а вполне заурядный», - Тэхен. - «Считаю, нам стоит все-таки рискнуть. Я попрошу шефа Чона отправить заявку твоему шефу, Юнхо, затем передам «жучок» Кролику, а дальше?»

«Если шефы дадут добро, то Кролик запустит «жука» в замочную скважину или, лучше всего, под дверь - там ведь нет ковра? - и дальше я уже осмотрю комнату, заберусь на стол, на шкафы, там есть опция увеличения съемки, короче, все посмотрю, а затем спрячу гаджет, пусть посидит несколько дней. Если в комнаты придут, он подслушает и передаст мне, если ничто ему не помешает внутри или снаружи корпуса...».

«Изумительная вещь!».

«Да, и бешено дорогая, хочу, чтобы вы не забывали об этом! Не уверен, что у меня хватит здоровых органов с этой работой, чтобы за него расплатиться».

«Кроль в доле, гыгыгы!»

Альфы заспамили эфир злыми смайликами, омега и ухом не повел.

«Но мой шеф будет долго фордыбачить», - угомонившись, сказал Юнхо. - «Кролику нельзя прекращать попыток. И лучше бы завладеть ключами».

«Попасть к чибсаниму в кабинет нереально, я пытался, там закрыто, и сам коридор непосредственно возле кухни, где безвылазно ошивается повар. У Синдона хороший слух», - посетовал Чонгук.

«Не волнуют твои трудности», - отрезал Тэхен. - «Не тяни время. К тем уликам, что ты добыл в Таиланде, нужно добавить нечто веское, парень. Правда, есть еще вариант»

«Какой?! Почему молчал?!» - взорвался Чонгук.

«Потому что пока ты в доме, идиот, но ведь тебя оттуда выпнут? Так вот, если это случится, и ты вернешься к работе с партнерами... попробуй разговорить кого-то из них насчет главы. Наверняка кто-то из тех, кто работает с ним долго, разговорится, особенно если под градус. Но это вторичная мера. Главное - попасть в комнату на втором этаже. Если у главы есть какой-то секретный офис с бумагами, и это не кабинет на первом этаже, то наверняка помещение на втором! Работай, Кролик, работай, солнце еще высоко!»

-

С момента возвращения в Сеул Сокджин, ввиду того, что альфа снова начал пропадать сутками вне дома, заскучал без него. Нет, вида он не показывал, развлекал себя делами и хобби, как только мог, помогал по дому, когда требовалось, был приветлив со всеми, однако, Чонгук замечал, что омеге тоскливо. Чему удивляться, совершенно непонятно, когда вновь выпадет оказия вот так куда-то выбраться, побыть с альфой, увидеть новые места, что для живого характера Сакуры было очень важно. Поглядывая на его порой задумчивое и грустное лицо, Чонгук терзался раздумьями, как бы омегу повеселить, и, наконец, придумал.

Вечером среды, ознаменованной неудачной попыткой вломиться в запретные покои, Чонгук вошел в кабинет главы, дело было после ужина, и попросил поговорить. Сокджин был тут же, восседал на диване с огромным справочником по ботанике на коленях и бокалом вина в руке. Услышав просьбу Чонгука, омега тут же поднялся, подхватив книгу подмышку, перехватив удобнее бокал, и тут же покинул кабинет, прикрыв двери, хотя от главы никакой команды на эту тему не последовало. Альфа отнесся к действиям омеги как к само собой разумеющимся, поправил очки на кончике носа и уселся удобнее в кресле - он работал за компьютером.

- Присаживайся, - с улыбкой указал он Чонгуку на стул напротив. - Выглядишь серьезным и напряженным даже, только не говори, что пришел уволиться!

- Нет, - рассмеялся Чонгук, придвинув стул и опустившись на него. Глава указал на пепельницу, но курить при нем вишневые сигареты было бы фатальной ошибкой, и Чонгук отказался. - Я по делу, непосредственно связанному с моими временными обязанностями, глава.

- О, как интересно! И что же? Омега себя капризно ведет? - заинтересовался тот.

- Нет, нет, господин Сокджин понимает, что мои требования по его поведению исходят из желания защитить, поэтому вне дома ведет себя безупречно, слушается, - возразил Чонгук, расставив ноги и сцепив пальцы в замок.

Ему не хотелось выглядеть подчиненным в этот момент, хотелось смотреть на главу как на равного альфу, такой каприз, который мог показаться глупым, но юный альфа сознательно шел на него. Смотри, мол, я думаю о нем, а не ты.

- Работа по вопросу идет, - кивнул глава. - Мы успешно справляемся с теми, кто покушается на господина Сокджина, так что недолго тебе осталось скучать в этом доме, не переживай.

- Я вовсе не скучаю, у меня находится время решать дела в офисе, общаясь с помощником по видео-чату, глава, да и с господином, как вам известно, мы дружны, - улыбнулся Чонгук, глядя прямо в глаза старшему альфе.

Тот едва заметно хмыкнул, но затем поднял брови, показывая, что готов слушать дальше.

- Так вот, я задумался над тем, как бы поразвлечь господина, - улыбнулся добродушно Чонгук. - Конечно, он и сам дивно развлекает себя - студия флористики, плавание, шоппинг, хотя к этому у него ослаб интерес в последнее время, оранжерея, домашние дела, фитнес дома... это все хорошо, но ему не хватает разнообразия. Я так понимаю, господин любит водить машину, любит скорость и адреналин, но в этих условиях, когда недруги угрожают похитить его, это не допускается...

- Дело тут не совсем в недругах, - почесал переносицу глава. - Просто этот непоседа очень лихой водитель, и, по правде говоря, в условиях зимы это не кажется мне безопасным. Ему случалось попасть в аварию, слава богу, все кончилось благополучно... но омега у меня один, как ты заметил. Рисковать не хочется.

- Думается, господину было бы приятно узнать, что он для вас незаменим, - подыграл Чонгук.

- Он знает, уверяю тебя, - кивнул глава Ким. - Так твое предложение - дать Сокджину возможность порулить?

- Да, но не на трассе. За вашим имением расположен пустырь, где вполне достаточно места для дрифта. Разумеется, никаких байков в зимний период, и сам не катаюсь, и ему не дам. Но на надежном седане, я видел в гараже, имеется хорошая Тойота...

- Это его машина, купил лет пять назад мне назло, - фыркнул глава. - Попросил его купить подарок Паку на день рождения, специально, чтобы не ревновал, что это делаю я, так он эти деньги потратил на тачку и в день презентации сказал, что она нравится ему самому, пришлось спешно покупать серьги, - альфы рассмеялись. - Но машина хорошая, ты прав.

- Позвольте мне завтра, когда будет свободное время после дел в городе, дать ему возможность полихачить там. Под моим наблюдением, разумеется. Пусть вспомнит, каково это - самому сидеть за рулем, управлять скоростью... Он, разумеется, вез меня тогда... после инцидента, но вряд ли мог сосредоточиться на удовольствии от вождения.

- Да, тогда его больше заботило вставить мне за то, что ты пострадал, - усмехнулся лукаво глава. Помолчав, добавил, сощурившись. - Вы стали очень близкими друзьями, Чонгук?

Пожевав губы немного, тот усмехнулся в ответ, глубоко вздохнув.

- Каждый из нас знает допустимые границы. Вам не о чем переживать, - произнес он.

- Боюсь, понятия о границах у нас троих могут разниться, - глаза главы сверкнули.

- Уверен, господин знает, что может вам не понравиться, - развел руками Чонгук.

- Парень, мне не нравится уже тот факт, что ты назвал вас двоих друзьями, - отрезал глава. - Я рад, что вы поладили, и он тебя слушает, но не сближайся с ним. Ты здесь, чтобы заботиться о его безопасности. Не стоит думать о нем больше, чем указано в задании, ясно?

Чонгук промолчал, не сводя тяжелого взгляда с мужчины напротив.

- Так я могу дать ему покататься? - спросил он наконец, голосом, не выражающим никакие эмоции.

Глава смерил его холодным взглядом и пожал плечами.

- Почему бы и нет, - выдохнул он, словно отмахнулся.

Чонгук тут же поднялся, поклонился и вышел вон, аккуратно прикрыв за собой дверь. Его так сильно колотило от ненависти, что он всерьез боялся не сдержаться и заорать.

Известию о том, что он может полихачить, Сакура обрадовался так сильно, что даже запрыгал на месте. Сообщено ему это было главой за завтраком, Чонгук расхаживал за дверьми и слышал, в какой восторг пришел омега. Обернувшись, альфа посмотрел в распахнутые двери столовой, как Сакура вскочил и повис на шее главы, целуя его, но никакой ярости при этом не испытал. Глава уедет на работу, не он, а именно Чонгук будет с омегой в эти моменты адреналиновых взрывов, именно он увидит радость и услышит слова восторга, и именно он будет тем, кто получит свою благодарность, так как пусть глава и сказал, что это была его идея, а толку в этом ноль - ведь накануне Чонгук сообщил омеге о своем решение обратиться к главе с просьбой, и Сокджин знает, кто на самом деле его благодетель, и просто подыгрывает главе.

«Думал меня обскакать, чувак, но не на того напоролся», самодовольно улыбнулся Чонгук и милосердно отвернулся, давая главе получить свои пару секунд славы.

Погода к обеду разгулялась чудесная, небо в тучах, но близость снегопада не ощущалась, и на пустыре за территорией владений главы ни о каких сугробах и речи не шло - припорошенный снежком участок, идеальный для маневров на машине. Кричали вороны на ветках сакур, словно обсуждая грядущую гонку, в отсутствие ветра парк стоял в остальном тихий, только издали доносился легкий скрип снега под подошвами ботинок охраны.

- Чувствую себя ребенком, которого повезли в парк развлечений, - признался Сокджин, выйдя на задний двор вместе с Чонгуком. Потер руки в теплых перчатках, застегнул пуховичок, поправил шарф. - Спасибо, что уговорил главу разрешить мне покататься, - с улыбкой посмотрел он на альфу.

- Он так старался показать, что это его идея! - рассмеялся альфа, направляясь по дорожке к гаражу.

- Конечно, но я бы не поверил, даже если бы не знал. Ему дай волю, он не позволит мне и шагу ступить за пределы территории, пока моих похитителей не отловят, - фыркнул омега, идя за ним. - Печется, как отец родной, о своем имуществе...

- Он заботится...

- Да ладно, просто понимает, что если меня украдут, то изнасилуют, а если изнасилуют, то ему потом будет противно со мной спать, вот и все, ему жалко хорошую вещь, - выдохнул с паром омега. - Если он тебе говорит, что любит меня и так далее, это он просто легенду поддерживает. Чтобы рабовладельцем не выглядеть. Не верь ему.

Чонгук не ответил, но про себя торжествовал - получается, он все правильно про главу понял. Воспрянув духом, альфа ускорил шаг и вошел в гараж - техник поднялся ему навстречу из-за своего стола, где он разгадывал судоку, поклонился Сокджину и выдал Чонгуку ключи от седана.

- Давно господин Ким не приходили, - с улыбкой произнес альфа.

- Да, все у дома сажусь, водить редко приходится, - ответил тот добродушно. - Водители сегодня все на выезде?

- Синдон уехал за продуктами, из тех, что он предпочитает выбирать сам, еще один увез ретрокар господина Кима на перетяжку салона, - охотно отчитался техник. - Третий возит господина Кима. Мы знаем, что при вас господин Чон, так что услуги водителей не требуются.

- Да, так и есть, но сегодня я буду его водителем, - рассмеялся омега счастливо. - Вам обед приносят? Или вы в вашем домике только, ужинаете и завтракаете?

- Приносят, Минхо прибегает с дошираками, - поклонился альфа. - По поводу домика еще вот хотел - к нам прибудут завтра систему обогрева чинить, не знаю, чибсаним передал вам...

- Передал, все в порядке, охрана в доме предупреждена.

Пока омега разговаривал с техником, Чонгук дошел до седана и осмотрел его со всех сторон, к чему у него уже сложилась привычка. Существовала лишь маленькая вероятность того, что кто-то сумеет пробраться в дом и испортить машину либо начинить ее чем-либо, однако, сам-то Чонгук пробрался, и исключать возможности не хотел. Но с седаном все было нормально, салон встретил безликими запахами кожи и металла, от сигнала брелока мотор заурчал исправно - машиной давно не пользовались, и она казалась только что купленной в салоне, без пробега. Усевшись за руль, Чонгук проверил приборную панель, проверил салон, затем, успокоенный, вышел и помог омеге сесть за руль.

- Волнуюсь, - признался Сакура, чуть розовея щеками. - Хорошо, что ты рядом, - добавил, и завел мотор.

Мягко шурша шинами, автомобиль выехал с парковочного места и покинул гараж. Чонгук был приятно удивлен тем, что омега, пусть и явно насторожен, но ведет хорошо, не дергает, хорошо знает свою машину.

- Помнят руки, - хихикнул тот, словно прочитав мысли Чонгука.

Альфа улыбнулся - ему все утро казалось, что будет несколько страшно ехать с омегой, и он настраивался на невозмутимый вид, но не тут-то было, вел Сакура хорошо, все больше набираясь уверенности. Они выехали к парадному крыльцу, затем взяли на главную аллею, омега не ускорял автомобиль, соблюдая положенную для внутренней территории парка скорость. Затем он так же уверенно покинул ее через ворота, Чонгук посмотрел, как они закрылись за ними.

- Путь налево, - сказал он.

Сокджин кивнул и повернул машину. Его поза с каждой минутой все больше расслаблялась, исчезла легкая морщинка между бровей, он выдохнул и - увеличил скорость.

- Я помню этот пустырь, - с улыбкой сказал он. - Летом соседи устраивали там кейтеринг, и нас звали.

- Вы можете кружить там, сколько угодно, полигон ничейный, - ответил Чонгук.

- Да, я знаю, - кивнул омега и уверенно вырулил за угол забора собственных владений.

Чонгук не понимал, в какой момент омега, сидящий рядом с ним, перестал бояться или смущаться. Уверенной рукой Сакура вывел машину на полигон, ни разу не остановившись, его глаза смотрели спокойно вперед, он откинулся на спинку сиденья и выкручивал рулем вправо и влево, пока машина, вздымая снежный пепел с полигона, рисовала круги и восьмерки.

- Я и забыл, какая эта японка послушная, - усмехнулся Сокджин. Теперь он управлял машиной одной рукой. - Не слишком я? - бросил он на Чонгука быстрый взгляд.

- Нет, круто! - воскликнул тот.

Он и сам чувствовал, как глаза его округлились, адреналин бил в крови, тело ощущало круговерть салона. Чонгук обожал скорость и дрифт, сердце бешено стучало, и салон автомобиля наполнил аромат корицы - корицы, смешанной с густым дурманящим вишневым духом. Мотор японки ревел, шины визжали, снег столбом поднимался вокруг словно сошедшей с ума машины.

Наконец, Сокджин сделал красивый вираж и остановился. Распахнув дверь, он выбрался на улицу, рассмеявшись громко, освобожденно, вскинул руки и запрыгал на месте, затем пробежал вокруг машины. Смеясь, Чонгук выбрался тоже, пошатываясь, похлопал в ладоши.

- Я хочу по трассе, пожалуйста! - крикнул Сокджин так, словно задыхался. Он отбежал уже далеко от Чонгука и теперь тяжело дышал, по все глаза глядя на него.

- Нельзя, он сказал - только полигон, - виновато развел руками альфа.

- Ну, пожалуйста! - взмолился омега, бросившись к нему навстречу. - Чонгук-а!

Тот вспыхнул и раскинул руки, поймав омегу в объятия, закружив, чуть приподнимая над асфальтом. Сокджин обвил его плечи крепко, запыхавшись, рассмеялся, словно пьяный. Поставив его на ноги, Чонгук стиснул тонкую талию под пуховиком, который был на омеге расстегнут, и впился в его губы поцелуем. Он не соображал, что творит, и сознательно оттягивал момент пробуждения от эйфории, охватившей всего его. Первые пару мгновений омега был в ступоре, потом отпихнул альфу, но не сумел вырваться из его рук. Чонгук тяжело дышал, глядя ему в глаза, смело, дерзко.

- Какой ты, - прошептал омега, тяжело дыша. - Это адреналин в тебе...

- Нет! - крикнул Чонгук. - Это ты! Ты во мне! - он стукнул кулаком себе по груди. - Сокджин... нет, Сакура! Я... так тебя называю сам с собой, - его голос сорвался от этой оглушающей и внезапной даже для него правды.

- Но сакура пахнет иначе, чем вишня, - бестолково выпалил омега, запнулся, понимая, что говорит глупости, что дело вообще не в этом. Он ткнулся Чонгуку лбом в висок, гладя его затылок. - Милый... Чонгук... это нехорошо для тебя, это нужно бы остановить в себе...

- Я ни на что не претендую. Пока, - жестко произнес альфа, заставив омегу смотреть на себя. - Сейчас мне важно только, чтобы ты знал, что можешь на меня положиться. Не обижу, не унижу и не стану пренебрегать тобой. Ты должен понять это, усвоить твердо. Сакура... твои щеки так же нежны, как ее цветы, и ты сам... прекрасен, как она, но не только в этом дело... я...

Он задохнулся, но собрался с силами и договорил:

- Я мечтал о тебе, кажется, всю жизнь. О тебе таком, какой ты есть. И запах, и внешне, и характер, и... чувственность... Сакура... Сокджин... не бойся меня, пожалуйста. Этот альфа - самый последний человек в мире, кого тебе стоит опасаться, - стукнул он себя кулаком в грудь.

Омега улыбнулся и кивнул, показывая, что в этом не сомневался. Уже не пытаясь высвободиться, он обнял плечи Чонгука и вдохнул его аромат, мороз, смешанный с корицей и вишней.

- Ты сказал, что пока ничего не требуешь, но поцеловал меня...

- Прости, я не смог сдержаться...

- ...сделай так снова...

Запнувшись в своих извинениях, альфа вытаращил глаза, пару мгновение изучая смущенное лицо с блестящими глазами напротив, затем, словно опомнившись, прильнул к его губам. Горячим и мягким, сладким и - ответным.

- Ну... поцелуй такой же... как ты мечтал? - прошептал омега.

- Даже лучше, - выдохнул альфа и поцеловал его снова, и снова, и снова, крепко, жарко, понимая, что в эти мгновения обнажен душой перед омегой так, как никогда и не перед кем. Ему казалось, жар сердца льется из тела и обволакивает омегу, делая их тела единым целым, их души сливая так, как два разрозненных прежде магнитика - теперь плотно сомкнулись, идеально совпадая выпуклостями и пазами.

Затем омега мягко высвободился, кашлянув, глядя тепло на альфу. Его одежда была в легком беспорядке, и он принялся оправляться дрожащими, непослушными руками.

- Хватит, - проговорил он. - Твоя корица дивно впитывается в мои волосы и одежду, и глава будет недоволен. Сейчас я его, Чонгук. И он имеет права. И мне... не хочется быть с ним нечестным. Я давал ему слово в этом. Не только потому что боюсь. Просто... ты обещал мне время...

- У тебя есть это время, - кивнул альфа. - Давай, садись за руль и еще поезди вокруг меня, наполни салон своим запахом, а я - проветрюсь тут от вишневого аромата, идет?

Омега согласился, что это хорошая идея. Он коснулся пальцами щеки Чонгука и побежал к машине. Чонгук смотрел, как он ловко выводит на новый круг и мчится по краю полигона, то увеличивая скорость, то выписывая петли, и думал о том, что ему жарко в этот морозный день, что сердце бешено скачет в груди, что хочется орать на всю округу. Губы горели от поцелуев омеги, руки тоже, помня объятия. Он лелеял в памяти, как омега был взволнован признанием альфы, их поцелуем, как явно нехотя его разорвал, и это бесконечно нежное касание щеки альфы...

«Ты будешь мой, я знаю, », думал альфа, поворачиваясь, чтобы не упускать машину из виду. «Я все сказал, как надо, и теперь ты поймешь, кто из нас двоих тебе больше подходит! Даю тебе время, омега, как следует думай обо мне.»

-

Хосок занимался бумагами в мире и покое вот уже полчаса, и данное обстоятельство его крайне напрягало. На самом деле, было много других вещей, что напрягали его в эти дни, например, подвисший в воздухе «неразговор» с Тэхеном о том, что между ними было, но Хосок привык ждать, пока омега созреет, так что старательно и профессионально отгонял от себя покамест мысли об этом.

Все равно он уже сотни раз за годы их знакомства отрепетировал то, что скажет, толку переживать постоянно?

Однако, полчаса покоя при наличии омеги в управлении полиции могли значить со стопроцентой вероятностью, что где-то этот самый омега творит очередную дичь. Ни дня не проходило спокойно с тех пор, как Кролик отбыл на задание (нервы Хосока уже с трудом выдерживали), Тэхен постоянно что-то отчебучивал, то ссорился с кем-то из коллег, то скрывался от заданий, то, наоборот, лез во все вылазки и облавы, рискуя собой. Хосок понимал, что кроется за этим, хотя омега отрицал, и терпел. Вся жизнь, думал он частенько, это одно большое терпение.

И вот, полчаса омега не возвращается в офис, хотя отправился звонить Кролику за отчетом по неделе работы, стандартное дело, скажете вы, но тут замешан Тэхен, возразит Хосок, так что ждать можно чего угодно. Словно в ответ его мыслям в коридоре послышались приближающиеся к двери стремительные шаги. В дверную щель проник очень густой аромат карамели, затем возле самой двери рявкнули:

- Захлопнись, Ли, на свою морду лучше посмотри, а феромон твой воняет перекисшей капустой! - затем дверь распахнулась, и снова закрылась, на этот раз за спиной вошедшего омеги. - День-ночь, шеф Чон, - выдохнул он, по привычке последних дней пряча глаза. Пройдя к своему столу, он плюхнулся в кресло не снимая пуховика. - Я думаю, лучшим решением по заданию Кролика будет убить самого Кролика, - выдал он, постукивая пальцами по столу. Карамельный дух создавал вполне обозримую пелену вокруг него, хоть вафли макай или в кофе лей.

- Что на этот раз тебя разгневало, омега? - вздохнув, потер альфа переносицу.

Обычно Тэхен огрызался, когда кто бы то ни было звал его так, но Хосок считал себя вправе, и, кажется, Тэхен это признавал, пусть и нехотя, потому что от ворчания сдержался. Покосившись на мужчину, Тэхен скривил губы.

- Он меня задрал. Я говорил вам, что он выходит на связь из рук вон плохо, говорит мало, отчеты неполные. Все его неудачи с заданием, ощущение, заботят кого угодно, кроме него самого, и то и дело руками разводит. Никакой инициативы в расследовании от него я не вижу, и ситуация с этим все ухудшается. Устав от этого, я написал ему огромную портянку угроз в защищенном чате, и ему пришлось позвонить мне. Говорил я от Юнхо, так как нуждался в его поддержке, в итоге, выпил у них две чашки чаю, чтобы успокоиться...

- Надеюсь, ты говорил там, где тебя слышал только Юнхо.

- Я не идиот.

Хосок промолчал, не желая напоминать, что в таком настроении даже гений способен косякнуть. Он терпеливо ждал, что же Тэхен скажет дальше.

- Я вновь вынужден говорить с вами о том, чтобы снять Кролика с задания, - добавил тот немного погодя, уже успокоенно и сосредоточенно, глядя в монитор, но мыслями дальше таблиц на нем. - Он огрызается, хамит, о деле говорит сухо, да, он продолжает попытки пробраться в комнату на втором этаже, но делает это галочки ради. Это чувствуется. Когда я спрашиваю, когда он сможет встретиться, чтобы передать ему того «жучка», на которого мы с таким трудом получили разрешение, он отмахивается. Я все пропишу в рапорте, шеф Чон, - кивнул Тэхен на непроизнесенное уточнение альфы, отразившееся в его взгляде. - Юнхо подтверждает, все время в доме он проводит с тем омегой. Он получил записи с внешних камер - они и гуляют вдвоем, и в доме, то в оранжерее сидят, то в кабинете на первом этаже, то в кухне, наш помогает готовить, то в гараж идут, садятся в машину и едут куда-то.

- Он пускает пыль в глаза, - Хосок и сам понимал, что звучит неправдоподобно.

- Я вынужден говорить о своих сомнениях напрямую, так как у них появились основания, - возразил Тэхен, впервые посмотрев альфе в лицо. - Он влюбился. И в таком состоянии никто не поручится, что он не примет решение сдаться им. Они вполне успешно убедили его в том, что он - часть их круга. Я ни разу не удивлюсь, и говорил ему об этом, если они и так уже обо всем знают и используют его для каких-то целей, как мы порой используем «крыс», шеф Чон.

- Думаешь, там собралась талантливая труппа? - усмехнулся альфа невесело.

- Это не исключено. Это случается сплошь и рядом. Да и не нужно много таланта, чтобы запудрить мозги молодому альфе, подсунув ему красивого омегу под его вкус. Точь-в-точь под его вкус, шеф. Пожалуйста, обдумайте. Пока я буду писать рапорт.

Хосок кивнул. Червячок тревог внутри него рос и ширился. Ему и самому не по нраву было поведение Кролика в последние месяцы, и он сам подозревал, что парня просто используют, но взрывной характер Тэхена, с которым он прежде делал доклады, наводил на мысль, что все подозрения - плод ревнивой фантазии.

Альфа был в глубине души рад, что из поведения омеги исчезла эта ревность. Он не имел привычки надеяться попусту, но все-таки радовался, что, кажется, Тэхен остывает к Кролику. Одновременно, от него не ускользнуло изменение поведения омеги все дни после случившегося между ними, и это, пусть Хоск и держал себя в руках, все же грело душу. Что если Тэхен обдумывает? Что если...?

Но, одернул он сам себя, о личном надо думать в личное время. Сейчас важно понять, как быть с агентом, который, кажется, стоит в шаге от раскрытия инкогнито и предательства.

Из мыслей его вырвал Тэхен - он подошел к столу и положил перед Хосоком лист с рапортом. Не говоря ни слова, альфа пробежал строки взглядом, поднялся и вышел из кабинета.

-

Джонхен был на месте и внимательно выслушал Хосока, попутно прочитав рапорт. За время рассказа и чтения лицо его не выразило никаких эмоций - Джонхен всегда был спокоен и собран, не давал подчиненным и шанса понять, что у него на уме. Когда Хосок умолк, старший детектив Ким вздохнул и произнес:

- Подумай сам, как скоро мы сможем внедрить нового сотрудника? И как скоро он доберется до этого дома? А после исчезновения Кролика охрану и бдительность наверняка усилят. Глава Ким очень умный человек, и быстро сведет концы. Не будем рубить с плеча, - омега вздохнул, качая головой. - Неприятная история, к несчастью, не новая... Поступим так. Пока пусть будет там, Чон, но твой связной должен пристально наблюдать за ним и писать рапорты, копию тебе и мне. Дадим мальчишке шанс. И пусть твой связной донесет ему, что я взял дело на карандаш, и слежу за ним. Это поможет урезонить и встряхнуть его, - Джонхен открыл верхний ящик стола и убрал туда рапорт, тем самым ставя в разговоре точку.