Прошлое:

Толком рассмотреть Сеул Намджуну не удалось. Едва он вышел из самолета, как увидел табличку со своим именем в руках высокого загорелого альфы. Тот представился Шивоном, назвался помощником главы Кима и сказал, что нужно немедленно выезжать в город, так как на улице ливень, и они могут крепко застрять в пробке. Альфа был возраста отца, немногословный, точнее, все, что он говорил, было строго по делу. За его высокой и крепкой фигурой Намджун, таща сумку с вещами, которые брал в салон самолета, и покинул здание Инчхона, уселся в большой внедорожник с тонированными стеклами, и Шивон, усевшись за руль, вывернул машину со стоянки. В автомобиле, помимо водителя, присутствовали два охранника, молчаливые и спокойные альфы с строгих костюмах.

Намджун чувствовал себя странно. Во-первых, он давно не видел вокруг разом столько азиатов, и понял, что сам перестал себя ассоциировать с этой расой за годы житья в Штатах. Это его посмешило. Затем он попытался рассмотреть дорогу к Сеулу и саму столицу, но дождь шел сплошной стеной, шурша по крыше и стенам авто, и все, что альфа смог разглядеть - силуэты небоскребов, размытый фар автомобилей да тусклое серое небо. За спинами Шивона и сидевшего впереди охранника изучать дорогу впереди было не так уж просто. Играло негромко радио, корейская речь, от которой Намджун так же немного отвык в таком объеме, хотя все-таки использовал ее в Штатах, резала слух. Он старался сосредоточиться и не выглядеть растерянным, но понимал, что получается не очень хорошо.

Он вдруг осознал, что волнуется перед встречей с отцом. Они не виделись все эти годы, кроме нерегулярных чатов в Zoom, в последний раз это было около полугода назад. Альфа отлично помнил голос отца - низкий, неспешная речь, но довольно живой, в нем слышались и улыбки отца, и негодование. Но внешность... Он помнил главу высоким стройным мужчиной, всегда выглядевшим моложе своих лет, импозантным и следящим за модными тенденциями в парфюмерии и одежде. Полгода назад отец был в отличной форме, скорее всего, заключил Намджун, и сейчас он выглядит хорошо.

А дождь все шумел, хлеща плетьми машины, в салоне от него было прохладно и приятно, но если такая атмосфера в квартире Намджуна радовала, то в моменте, когда он волновался, - морозила, он подрагивал, чувствуя, что посинели губы. Ему не нравилось чувствовать подобное, он старательно раскрутил это раздражение, и именно так смог прийти в спокойное состояние.

- Вы везете меня в дом отца? - подал он голос, нарушая немного напряженную тишину в салоне. Собственная корейская речь звучала коряво.

- Глава Ким приказал доставить вас в офис компании, - улыбнувшись, ответил Шивон, следя за дорогой. - Ваш багаж прилетел за полтора часа до вас и уже доставлен в вашу квартиру, машины - выставлены в гараже, все инструкции по этому поводу я скину на ваше мобильное устройство. До адреса квартиры мы вас довезем, - добавил он, мгновение помедлив.

- Спасибо, я не помню, как водить в Сеуле, - признался Намджун, улыбнувшись. - Спасибо за труды.

Шивон улыбнулся снова, но не промолвил ни слова.

- Дом отца... все там же? Он ведь не продал имение за городом? - спросил Намджун еще немного погодя.

- Да, дом там, и парк вокруг тоже. За ваше отсутствие были предприняты некоторые изменения в плане планировки главного здания - сделаны пристройки, но в целом внешний вид не сильно изменился.

Интересно, мою комнату, поди, переделал, усмехнулся про себя Намджун. Он знал, что у отца есть небольшой гарем, что не редкость для делового, и, скорее всего, в доме не осталось ничего, что Намджун мог помнить с детства. Оставил ли он коробки с папиными памятными вещами, подумал альфа. Наверное, да, зная, что сыну это может быть важно, хотя обычно Данхэ был чужд сентиментальности.

Компания располагалась в офисном центре, который, как понял Намджун, весь принадлежал отцу. Шивон заехал на подземную парковку, поставил машину на собственном парковочном месте и, убедившись, что Намджун покинул салон, двинулся к лифтам. Оставив сумку на охрану, альфа поспешил за ним, с любопытством изучая таблички на хангыле, корейские номерные знаки, а так же сотрудников центра, в этот момент находившихся на парковке и с любопытством таращившихся на него в ответ.

Ехали в лифте довольно высоко. Шивон в своем черном костюме с серой рубашкой смотрелся очень стильно, выглядел спокойно и уверенно, и Намджун подумал о том, что и себе когда-нибудь заведет такого помощника. Только и самому нужно выглядеть уверенно, а, значит, ближайшие месяцы дома альфа отведет на то, чтобы как можно быстрее влиться в местную жизнь. Намджун хотел смотреться в Сеуле так же респектабельно, как в Штатах, раз уж не удалось отвертеться от возвращения...

В приемной отца, обставленной в стиле техно, за секретарским столом восседал привлекательный омега с довольно умным взглядом. Намджун даже удивился, ему красивые секретари и с интеллектом как-то прежде не попадались. Поднявшись без спешки, омега поклонился и вышел из-за стола, демонстрируя точеную фигуру, подошел к двери и постучал.

- Войди, - раздался из глубины кабинета голос отца, который Намджун безошибочно узнал.

Какая честь, подумал он, так старомодно - не пользуются селектором, показывая наследнику, что его визит - особенный. Шивон, заметил он, опустился за стул в приемной, закинув ногу на ногу, видимо, Данхэ хотел побеседовать с сыном наедине, что так же следовало воспринять как большую честь. Так что Намджун не стал мешкать и вошел в кабинет следом за бодро вышагивающим секретарем.

Внутри было очень просторно и очень по-альфски - темное дерево, металл, запахи кофе и сигар (Намджун едва не заурчал, он обожал ароматы хороших сигар и кофе), не старомодно ни разу, пропитано брутальностью. Помещение было зонировано - место для приема гостей, для совещания, для самого главы, имелся небольшой бар с кофемашиной и «зеленая» зона с кадками, в которых росли комнатные растения с большими листьями. Освещение было продуманным, не слишком ярким, но приятным, делавшим обстановку спокойной, располагающей к конструктивной беседе.

Появление сына Данхэ встретил из гостевой зоны - альфа разложил на журнальном столе какие-то бумаги и оторвался от них, когда Намджун вошел и посмотрел на него. Тут же поднявшись, глава Ким улыбнулся приятной улыбкой с ямочками на щеках и двинулся навстречу, чуть раскинув руки.

Ким Данхэ был роста Намджуна, выглядел молодым и привлекательным. Аромат его феромона - грецкий орех, - неизменно выгодно сосуществовал с дорогим парфюмом. Светло-каштановые волосы были уложены аккуратно, открыв лицо, большие умные, с хитринкой, глаза сверкали удовольствием, он был одет в костюм-тройку от лакшери бренда - качество за версту бросалось в глаза. Подойдя, Данхэ обнял сына, получив ответное объятие, отпустил и похлопал по плечам.

- Хорош, - сказал он. - Красивый, взял лучшее от нас с папой, статный, спортзалом не брезгуешь, одет хорошо, и шоколад твой пахнет изумительно. Угодил, - со смехом признал он совершенно необидно.

Намджун улыбнулся, принимая комплимент, и альфы уселись за стол. Вскоре усилиями секретаря на журнальном столике оказался кофе, а так же печенье, так как оба альфы не были голодны. От Намджуна не укрылось - печенье с шоколадной крошкой и большим грецким орехом должно было дать ему понять, что отец рассчитывает на их успешное партнерство.

- Рад, что ты не стал кочевряжиться, и все-таки понял, что отец не желает тебе зла, - хлопнув в ладоши, начал Данхэ. - Мне все казалось: он думает, я сразу пихну его в мои дела?! За кого он меня принимает?! Я еще молод и полон сил, - он рассмеялся. - Так что, на первых порах, которые будут длиться далеко не неделю, ты будешь заниматься тем, к чему привык: офисная работа, вливание в коллектив. Даю тебе пару дней на освоение в Сеуле, после чего познакомлю с моими директорами, те еще черти...

- Пары дней может быть мало, я не был в стране много лет, - улыбнулся Намджун.

- Я дам тебе личного водителя, - отмахнулся Данхэ. - В выходные будет возить тебя, куда скажешь, поможет выучить город, точнее, вспомнить его. Конечно, Сеул вырос, но не настолько, чтобы ты совершенно в нем не сориентировался. Корпоративную карточку отдаст тебе Шивон. По любому вопросу можешь обращаться к нему, ну, а тут у тебя будет помощник.

- Ты выделишь кабинет?

- Безусловно. В твой первый рабочий день через два дня Шивон тебе его покажет и познакомит с отделом инвестиций, которым ты будешь заправлять.

- Предыдущий директор?...

- ...назначен твоим замом и введет тебя в курс дел, - Данхэ усмехнулся, увидев ехидную улыбку сына. - Нет, он проштрафился и мог быть вообще уволен, так что рад тому, что лишь слегка понижен. Не переживай.

Намджун покусал щеки, косясь на родителя. Тот с улыбкой ждал, пока сын соберется с духом и задаст свой вопрос, грызя печенье.

- Отец, я уже говорил тебе... тот бизнес, который...

- Да, сын?

- Я ведь ничего не смыслю в этом.

- Научишься. Я же тоже не с рождения умел. Твой дед учил меня.

- Отец... я знаю, в этой сфере возможно работать через доверенных лиц, и я...

Намджун умолк, встретившись взглядом с Данхэ. Тот был спокоен, но не улыбался, мерно дыша, просто слушал, что ему говорят. Длинные пальцы уверенно держали чашку кофе.

Убедившись, что Намджун не в силах продолжать, Данхэ шлепнул губами и сказал ровным голосом:

- Разумеется, ты не станешь, будучи главой, ездить на сделки побочного профиля сам. Будут люди, которым мы доверяем такие дела - они живут скрыто и не боятся за репутацию в деловом кругу. Однако, если ты не будешь в курсе того, что происходит, как ты убедишься, что эти люди преданно служат тебе? Какого уважения к себе от них ты сможешь требовать, подчинения? Ты должен знать все о деле, которым зарабатываешь деньги. Это золотое правило бизнеса. Тогда будет доход и будет польза.

Вздохнув, Данхэ пригубил кофе. Между его аккуратных бровей пролегла маленькая морщинка, показавшая, что страхи сына отцу совершенно не импонируют.

- Я еще раз повторяю. Никто не пустит тебя руководить до того, как ты окончательно не станешь на ноги и не узнаешь все аспекты дела, - добавил он. - Я буду брать тебя за закрытые рауты со Старыми... ты ведь знаешь, кто это? - Намджун кивнул. - Хорошо. Познакомлю с теми из директоров, кто ведет ту часть бизнеса. Познакомлю с основными дельцами, работающими на нас, и, самое важное, представлю главных партнеров и конкурентов. Это нужно не только для ведения дел, но и для твоей безопасности. Чем больше ты знаешь, тем лучше ты вооружен от случайностей. Ты всегда любил учиться. Воспринимай это как новый необходимый опыт.

Он допил кофе и бесшумно поставил фарфоровую чашку на блюдце. Кофе Намджуна безнадежно остывал на дне его чашки, альфа смотрел на черную жидкость, ощущая отторжение в отчаянно бьющемся сердце.

- Когда ты будешь готов принять дела, я официально введу тебя в деловое общество как наследника, - прошелестел в его голове голос отца. - Тогда же, и только тогда, я начну подбирать тебе Луну.

- Мне нужно будет заводить гарем, как у тебя? - сам от себя не ожидая, спросил Намджун, и поднял на отца взгляд.

Данхэ усмехнулся.

- Если хочешь. Честно говоря, это довольно нервотрепно. Омега и один может всю кровь выпить... Впрочем, какой смысл теоретизировать? В ближайшее время я представлю тебя моим, они очень интересуются, каким ты стал.

- Ты перевез их в родовой дом?

- Да. Мне понадобился участок.

- Поэтому отселил меня в город?

Данхэ рассмеялся.

- Я тебя не отселял! Ты можешь продолжать жить в том доме, но мне показалось, тебе нужна своя территория?

- Ты же знаешь, этот дом напоминает о папе, - набравшись мужества, ответил Намджун, и Данхэ перестал смеяться, кивнул.

- Хорошо. Разумеется, ты можешь жить там, я распоряжусь, чтобы одну из комнат сделали пригодной для тебя, и ты сможешь жить там, сколько вздумается. Но давай сначала ты освоишься в столице, а я - как следует подготовлю эту шоблу в доме к твоему приезду, м? Они у меня не вот чтобы послушные...

- Ты стал давать им много воли? - рассмеялся Намджун.

На самом деле, ему было приятно, что отец идет даже на такие уступки, лишь бы расположить сына к себе, как пускает на свою территорию. В конце концов, наследник уже взрослый мужчина, и Данхэ имел полное право не возвращать его в дом на житье. В ответ на вопрос сына глава Ким расхохотался еще сильнее и произнес:

- Нет, воли никакой я им не даю! Но это не значит, что держу в черном теле. К тому же, сын, есть такие омеги, которых никакой розгой не угомонишь... Но тем слаще иметь такого в своей коллекции, не так ли? - подмигнул он.

С этим Намджун не мог не согласиться. Именно такого омегу ему всегда и мечталось заполучить.

-

Квартира Намджуну очень понравилась - просторная, светлая, с видом на Ханган, и в ней нашлось место для всех его вещей, и предметов искусства в том числе. Все те два дня, что отец отдал ему на личные дела, он потратил на разбор многочисленных коробок, обошел окрестные заведения и магазины, и убедился, что к подбору жилья для него люди отца подошли со всей ответственностью. Так же он скачал на телефон карту города, чтобы затем побродить по нему в одиночестве. Вечером второго дня он, переписываясь в чате с американскими друзьями, подбирал себе приличный образ для знакомства с советом директоров. От этого несколько отвлекали плачущие от горя омеги в чате, а так же ехидствующий Майкл, интересующийся, когда же приятель начнет топтать омег родной земли. Намджун ответил, что планирует поход в местный клуб на ближайшие же выходные.

На утро следующего дня четко к назначенному часу к дому подъехал Шивон. Оставив свою машину в гараже здания, он сел водителем в ту, что показалась Намджуну подходящей для поездок по работе.

- Мои машины не смотрятся чужеродно, как мне кажется, - заметил тот, садясь в салон.

- Да, они вполне в стиле тех, какие выбирают богатые корейцы, - кивнул Шивон, устраиваясь. - Если вам нужна помощь с тем, чтобы освоить наши правила дорожного движения, я к вашим услугам. Глава Ким приказал мне быть рядом с вами две недели как помощник.

Намджун был рад слышать это. Ему нравилось спокойствие и уверенность Шивона, его какая-то совершенно безыскусная и не наигранная мужественность, выражавшаяся даже в том, что, будучи подчиненным, Шивон не вел себя подобострастно. В его обществе не чувствовалось какого-то стеснения, словно альфа и молодой наследник были знакомы давно и тесно общались, так что по пути в офис в салоне автомобиля не чувствовалось накакой неловкости.

Хотя, как по размышлению понял Намджун, они были знакомы и до его отъезда в Штаты - Шивон служил главе Киму, однако, редко появлялся на глазах наследника, занятый выездами, как отец это называл. Намджуну не было известно, какие услуги оказывает Шивон отцу, впрочем, он всегда стремился вязаться в эти дела родителя как можно меньше.

Знакомым уже путем поднявшись на административный этаж, ловя заинтересованные взгляды, вдыхая чужие ароматы, Намджун прошествовал в кабинет отца и застал того за кофе и газетой. При виде сына родитель расплылся в довольной улыбке, кивком отпустил Шивона и произнес:

- Ну? Готов знакомиться с моей бандой?! Шучу, пугаться нечего, вполне себе безобидные саджанимы, хотя корчат из себя прожженных дельцов. Так сложилось, что все они - люди хорошо за пятьдесят, со старческими их примочками приходится считаться, - рассмеялся он.

- Ты в хорошем настроении, - заметил Намджун, опустившись на диван.

- Да, есть причина, - усмехнулся отец, поиграв бровями. - Хочу сказать тебе по поводу досуга, в эти выходные устраиваю вечеринку в одном из заведений в твою честь, будет много селебрити, а так же сыновей чеболей, и вообще, - полезных знакомств. Тебе понравится, - отец покивал. - Разумеется, я только появлюсь и сразу пропаду с глаз, чтобы не мешаться, да и своих дел дома много. Доволен ты отцовским подарком?

- Доволен, спасибо, - улыбнулся Намджун. - Люблю знакомиться и видеть новые лица вокруг.

- Не все будут новые, - возразил весело Данхэ. - В том клубе у меня управляет твой старый знакомый, Джексон Ван, помнишь его?

Удивленно вытаращив глаза, Намджун смотрел на отца, Данхэ был явно доволен эффектом. Джексона Намджун помнил хорошо - до отъезда в Штаты они неплохо общались, имели много общих интересов. Китаец был из влиятельного клана, родственного гонконгской Триаде и тесно связанного с ее делами в Стране утренней свежести, сам по себе был человек кипучей деятельности, с хорошим веселым характером, так что все воспоминания о нем у Намджуна были исключительно положительными. Теперь уже и вспомнить было трудно, почему их общение сошло на нет, однако, возвращение Намджуна давало повод возобновить его и упрочить.

Еще немного поговорив с родителем на самые разные темы, незаметно для самого себя будучи введен в рабочее настроение, Намджун отправился знакомиться с директорами - наступил час общего собрания. По словам отца, на будущий месяц планировалось собрание акционеров основной (легальной) компании, которую он так же планировал провести в формате фуршета, так что Намджун все меньше сетовал насчет того, что вернулся в Сеул. Пока все выглядело так, как ему нравилось.

Конференц-зал, собравший глав отделов и ведомств компании главы Кима, был по форме как огурец - неизвестно почему такое сравнение пришло в голову Намджуна, когда он очутился в этом помещении, возможно, из-за вытянутого овального стола светлого дерева с дырой по центру, вокруг которого расселись важного вида аджусси. Все они разом поднялись, когда в зале появился Шивон, предваривший появление главы, и все взгляды устремились сначала на самого Данхэ, с независимым видом прошествовавшего к своему председательскому креслу, а затем - вихрем, кажется, даже звук был слышен, - на молодого альфу, ступавшего за ним. Намджун опустился в свободное кресло по правую руку от отца, сел уверенно, с расправленными плечами, и посмотрел на мужчин перед собой спокойным взглядом.

Те времена, когда он внутренне сжимался при виде молчаливых наблюдателей, давно прошли. Он знал, что их опыт в бизнесе намного больше, чем у него, и они считают себя его выше и мудрее, но его это совершенно не заботило. Он сын главы и должен ставить себя уверенно.

- Господа, - разнесся по залу уверенный приятный голос отца. - Приветствую вас на собрании совета директоров.

- Добрый день, глава Ким, - ответили те, коротко улыбаясь.

- Сегодня мы все собрались не только за тем, чтобы выслушать доклады ведомств. Как вам известно, в Корею после долгой учебы и стажировки в Соединенных Штатах вернулся мой наследник, - Данхэ сделал красивый жест на Намджуна, и молодой альфа поднялся. - Господин Ким Намджун, новый инвестиционный директор.

Намджун тут же поднялся, одним красивым мощным рывком, и поклонился, держа руки прижатыми к телу, показывая четкое знание принятого в деловых кругах этикета. Выпрямившись, он окинул спокойным уверенным взглядом собравшихся мужчин.

- Мое имя Ким Намджун, прошу уважаемых директоров позаботиться обо мне. Я обещаю усердно учиться у вас и трудиться на благо нашей компании, - произнес он ровным низким голосом.

На лицах старших альф отразилось одобрение, кто-то кивнул словам юноши, кто-то одобрительно шлепнул губами, некоторые переглянулись, но в их взглядах не было неуважения. Намджун вернулся в кресло, и начались доклады. Все время собрания Шивон находился в зале единственным из подчиненных, он стоял за спиной главы Кима, кажется, совершенно не отягощенный своим вертикальным положением, сложив руки на животе, и смотрел куда-то вперед. Взгляд Намджуна иногда падал на него, внутренне молодой альфа завидовал выдержке помощника отца и внушал себе поучиться этому.

После совета отец самолично провел наследника в его отдел и представил заместителю - бывшему директору. Тот смотрел на молодого преемника тревожно - его чувства были для Намджуна совершенно очевидны, старший альфа, наверняка, боялся, что молодой наследник будет вести себя с ним неуважительно после той оплошности, которая и низвергла его с поста. Вполне вероятно так же, бывший директор до конца не принял свое понижение и считал назначение Намджуна уступкой наследнику компании, дескать, это его профиль, вот более опытного и подвинули, чтобы молодой человек мог занять нишу, подходящую ему по статусу. Поэтому, после ухода отца, Намджун попросил заместителя переговорить с собой, и потратил полтора часа на то, чтобы установить с ним контакт, показав, что ни о каком неуважении с его стороны не идет и речи.

Пока он не разберешься с здешней системой офисной работы, лучше не начинать подковерных конфликтов. Этому всегда учил его chairman в Штатах.

Месяц спустя он почувствовал, что совершенно освоился в Сеуле, и даже сам себе удивлялся из-за этого - Корея совершенно не походила на Штаты, ни традициями, ни укладом жизни, до отъезда ему казалось, что он не сможет обойтись без английской речи, но вот уже он не может представить себе, каково это - не говорить на корейском 24 на 7! В памяти всплыли первые месяцы в Нью-Йорке, когда ему остро не хватало общения на родном хангыле, казалось, что он задыхается, видя вокруг лица без азиатских черт и слыша язык, настолько иной, настолько чужой.

Теперь он был дома и чувствовал это каждый божий день. Восстановив старые связи и заведя кучу новых, освоив вождение в Сеуле, манеру местной жизни, он вспомнил и все блюда, что некогда любил в родной кухне, наслаждался походами по паркам, коих в Корее множество, музеям и галереям, ходил на показы фильмов и спектаклей, много работал и даже принял решение готовиться к поступлению в киберуниверситет - ему захотелось получить специальность в сфере айти. Отец, видел он, был им весьма и весьма доволен, ни в каких удовольствиях препятствий не чинил, был щедр и радушен, приходил к сыну в гости только когда тот приглашал, словом, стал наследнику лучшим другом.

Но был в жизни Намджуна и условно-негативный фактор - вернувшийся в его судьбу деятельный как галлон энергетика Джексон Ван. Оказалось, заведение, которое Данхэ передал управлению предприимчивого гонконгца, было далеко не просто клубом - в нем производились сделки нелегального спектра и имелся элитный бордель. Всем этим Джексон заправлял уверенной рукой с толковостью, свойственной его нации, он был въедлив в делах и подозрителен ко всему вокруг себя (что не мешало ему быть приятным и легким человеком для друзей и партнеров). Именно Джексон, обаяв Намджуна, вернув его в лоно своей дружбы, был тем, кто беспрестанно напоминал приятелю о том, что того ждет в будущем.

- Ты не должен расслабляться с господином Кимом, - увещевал с лукавой усмешкой этот китайский демон, - он дает тебе свободу заниматься твоими делами и в работе помогает, и ведет себя как ласковый и добрый отец, но ведь он делает это не просто так.

Намджун косился на приятеля недовольно. Он сидел за баром, пил шикарный виски в компании красивого омеги из службы Джексона и не хотел думать о наболевшем. Хотя бы один вечер. Но Джексон был иного мнения - ему нравилось ронять в душу корейца капли тревог и непокоя.

- Он располагает тебя, ласкает, обихаживает, усыпляя твою бдительность, сяо-Намджун, - пел гонконгец медоточиво, облипнув широкие плечи друга. - Но придет день, и он засадит тебя учиться другим делам, которые так тебе неприятны... И ты никуда не денешься, птенчик мой... Ты будешь плясать по его дудку... Сейчас ты кажешься безобидным маоцзы, наивно взирающим на мир вокруг, подняв ушки и взмыркивающим от восторга, но дай срок, и он уже сбросит тебя с мягкой подушечки - придется падать на лапки и рычать, как большой тигрище...

- Тигры - это омежья тема, я дракон, - фыркнул Намджун.

- Нет, пхеньо, дракон - это твой отец, - рассмеялся обидно Джексон, - а ты - пока еще маленький мыркающий тигруля...

- Ты тогда хоуцзы, - огрызнулся Намджун.

- Да, я умный хоуцзы, - не обиделся Джексон, хихикая. - Ты же знаешь, обезьяна - символ ума и хитрости.

Кореец заворчал себе под нос, проклиная всю китайскую нацию, залпом допил виски и потащил омегу наверх, в ВИП-комнаты, подальше от велеречивого черта по фамилии Ван. Джексон был такой же, как и Данхэ - умел вести разговоры и окружать человека пеленой морока, чтобы затем использовать в своих интересах. Однако, к Намджуну китаец относился к симпатией, которую не скрывал, он знал, что другу не хочется заниматься побочным бизнесом отца, и исподволь настраивал его принимать это с мужеством - вот такими подколами постоянно возвращал Намджуна с небес безмятежности легальной жизни на землю грядущих трудностей. И хоть Намджун и ворчал на него за это, все-таки был благодарен за старания.

Он и сам понимал, что отец, обычно довольно жесткий и категоричный, неспроста так добр и внимателен - это роль, которую Данхэ играет, чтобы не оттолкнуть наследника от себя. Намджун чувствовал себя драконом, посаженным на длинную цепь. Он мог лететь куда вздумается, побывать где хочется, посмотреть что интересно, учиться, как ему нравится, он чувствовал свободу и видел ее прямо перед собой - но цепь все равно была. И, рано или поздно, хозяин потянув за нее, призовет дракона обратно.

Наши дни:

Чонгук отмечал лунный новый год в компании Сана и Уена. Кэп и Хва, получив законные выходные, отправились праздновать с друзьями в Гонконге, по этому поводу остающиеся крупно завидовали им, однако, и в Сеуле праздник обещал быть грандиозным. За несколько недель до события власти столицы принялись украшать город, гуляли слухи о том, какие потрясающие фейерверки будут запущены в ночное небо, многие айдолы через соцсети хвалились, что примут участие в гуляниях, коварно не выдавая локаций, а бронировать места на вечеринках в лучших заведениях города требовалось за месяцы. Чонгуку повезло - на его стороне был Чхве Сан и его предусмотрительность, благодаря чему на руках парня оказались билеты на тусовку в лучшем заведении Джексона Вана - попасть туда мог далеко не каждый смертный.

Проведав о том, куда альфа отправится веселиться, Пак Чимин моментально взял бразды правления подготовкой в свои цепкие уверенные руки.

- Ты не понимаешь, о каком заведении идет речь, - недовольно фырчал он, впихивая альфу в кабинки бутиков, заставляя примерять тот или иной костюм. - Это не тот клубешник, где ты в ВИП-рум пользуешь того верноподданного омежку! Понимать надо, в какое место топаешь! Это ресторанный комплекс с гостиницей, одно из самых шикарных заведений города, дубина... Я сказал, чтобы ты померил этот пиджак, почему он как висел на вешалке, так и висит?! Что значит, он стремный, ты с каких пор начал понимать в таких вещах?! Не морочь хену голову, лезь в рукава!

Чонгук стенал, Чонгук роптал, Чонгук восставал, но Чимин был сильнее него, хотя внешне этого было не сказать, и, в конце концов, к такси, на котором Сан и Уен забирали друга, спустился респектабельного вида молодой чеболь в наимоднейшем костюме и туфлях, новом, с иголочки, теплом пальто, с стильной укладкой, весь какой-то на себя не похожий, и даже Сан как-то притих, изучая его. Уен молча потянулся потрогать ткань пальто и завистливо поджал губы.

- Это Пак его одевал, - сказал Сан с полной уверенностью в голосе. - Его вкус.

- Согласен, - кивнул омега. - Этот мелкий так не сообразил бы...

Чонгук на них за это обиделся и демонстративно отвернулся к окну. Водитель тронул машину, и вскоре они с ветерком мчали на другой конец города - потому что заведение Джексона располагалось за его чертой.

- А где Чимин сам отмечает? - спросил за его спиной Уен.

- Они с директором Мином будут у последнего, из окна квартиры открывается дивный вид на фейерверки, - ответил Чонгук. - Я так понимаю, дело идет к серьезным разговорам, то есть - совсем серьезным, так что директору хочется отсутствия свидетелей.

Уен с довольным лицом скрестил руки на груди, Сан усмехнулся и поцеловал его в висок.

- Наконец-то у них двинулось в верном направлении, оба ведут себя как надо, - прокомментировал омега.

Чонгук не мог с этим не согласиться.

В ресторанном комплексе было все вполне европейски, что не совсем вязалось ни с расположением вблизи азиатской столицы, ни с предпочтениями самого Джексона везде выпячивать свое происхождение - гонконгец корнями гордился, все время сыпал словечками из родного языка, а тут - чистая Европа. Но Чонгуку понравилось - ярко, богато, но не пошло, в огромном зале под дорогущими люстрами причудливой формы расхаживал столичный бомонд, то тут, то там можно было увидеть политиков или популярных актеров, известных чеболей.

- Жаль, глава празднуют в другом месте, - заметил Сан негромко. - Там тоже крутая тусовка, и тоже под патронажем Джексона. Это директор Мин сказал.

- Самое главное, что с главой поехал господин Сокджин, - округлил глаза Уен. - Я понял со слов Чонгука, это первый официальный выход его как спутника главы в Сеуле! Скорее всего, скоро его статус при господине изменится.

Чонгук ничем не прокомментировал сказанное. Уши по привычке вспыхнули от негодования и ревности - он и сам понимал, к чему ведет решение главы взять Сокджина на этот праздник. Перед глазами альфы стояли сообщения в чате - омега едва не взрывался от радости, что господин берет его с собой «блистать красотой», и что «он представит его всем как своего спутника». Это выглядело жалко - омега долгие годы был преданным наложником альфы, терпел его жестокость и прихоти, и, наконец, это терпение вознаграждено. Глава мог омежиться на сыне чеболя или ком-то могущим принести ему расширение влияния, однако, он соблаговолил остановить выбор на том, кто был его спутником, домашней игрушкой. За это, с болью понимал Чонгук, Сокджин будет почитать себя навеки обязанным. Осознание того, что обожаемый омега является игрушкой в руках влиятельного альфы, изводило Чонгука так, что он все труднее контролировал свои вспышки ярости.

Ему нужно отвлечься. Нужно стать самим собой хотя бы на эту ночь, хотя он затруднялся сказать на данном этапе, кто он настоящий есть. Голова устала от постоянного шепота мыслей, этих наветов демонов, сидящих за плечами, поэтому альфа с радостью принял с подноса официанта один бокал шампанского за другим. Сан и Уен в этот вечер много танцевали, выглядели чуть более влюбленными, чем обычно, но не оставляли Чонгука, пока он не нашел себе спутника - молоденького омежку, совершавшего выход в свет с родителями. Визитка с лейблом компании главы Кима убедила его отца и папу, что Чонгуку вполне можно доверить повести их сына танцевать. Затем молодые люди переглядывались между столиками во время трапезы, и на огромном балконе третьего этажа, куда все поднялись любоваться фейерверком, снова подошли друг к другу, продолжив разговор.

Омежка по имени Джонхан был хорош собой, хрупкий, изящный. Сын дипломата, он был очень хорошо воспитан и образован даже для своих юных лет - знал несколько языков, разбирался в искусстве, слушал не только к-поп, словом, обещал в будущем составить удачную партию человеку своего круга. Они стояли бок-о-бок и смотрели, как в небе над ними раскрываются потрясающие картины из разноцветных огоньков, Чонгук чувствовал исходящий от омежки нежный аромат малины и понимал, что еще один бокал шампанского - и он перестанет себя сдерживать.

Ровно через полчаса в огромной уборной в самом конце третьего этажа, куда всем попросту было лень идти, так как имелись и ближе, Джонхан показал, что все его несомненные достоинства увенчаны умением шикарно целоваться. Задыхаясь от желания, Чонгук едва вспомнил, что нужно запереть хотя бы дверь кабинки, после чего сам набросился на омегу, впрочем, не забывая, что одежды лучше снимать аккуратно. По счастью, больше никто в этот дальний угол этажа не зашел, и Чонгук получил желаемую разрядку во всех допустимых для узкого пространства позах.

Он тяжело дышал смесью ароматов корицы и малины (и находил ее неплохой), когда Джонхан вышел к зеркалам и взялся приводить себя в порядок. Лицо его было спокойным и приятным, как и до всего этого безумства, он доставал из аккуратной сумочки косметику и корректировал нарушенную Чонгуком гармонию своего макияжа. В распахе его блузы отчетливо виднелись алые следы альфьего расположения, но омега не выказывал ни малейшего негодования по этому поводу - достал булавку из той же сумочки, он искусно переколол блузу, и все засосы оказались спрятаны от посторонних глаз.

- Это было неплохо, - заметил он, увидев, что Чонгук наблюдает. - Хочешь продолжить у меня? Или снимем комнату тут?

- Скорее всего, твой отец будет этим недоволен, - заметил альфа, поднимаясь.

- Я совершеннолетний, к тому же - младший из трех сыновей, - пожал омега плечами, сверкнув на альфу глазами. - Отец не запрещает мне ничего из того, что не мешает его работе и имиджу. Если я не стану трахаться у всех на виду, остальное его не озаботит. Ну, так что?

Чонгук улыбнулся. Он написал Сану вкратце о том, что планирует сделать, на что друг ответил лишь лукаво улыбающимся смайлом. После этого Чонгук привел в порядок себя, и они с омегой покинули гостеприимный санузел.

Номер в гостиничной части комплекса пришелся Чонгуку по нутру. Нет, он не обратил ни малейшего внимания ни на обстановку, ни на вид из окна - едва они вошли в номер и хлопнули дверью, как он вжал омегу в стену, целуя, затем поднял на свои бедра и потащил в спальню, чья дверь была распахнута словно нарочно. Рухнув с драгоценной ношей на мягкую широкую постель, Чонгук мигом избавил их обоих от одежды и принялся покрывать омегу поцелуями. Он собирал с его смугловатой тонкой кожи малиновый аромат, покусывал выступающие ребра, косточки таза, оглаживая худенькое тело жадными горячими ладонями.

В какой-то момент он подумал - что если бы Джонхан узнал, что только накануне этого дня он, Чонгук, был на стрелке и этими руками прикончил троих альф, полезших к директору Мину? Он долго отмывал их кровь из-под ногтей, и ему пришлось выкинуть часы, так как они оказались безнадежно испорчены. Наверное, подумал альфа, омега орал бы истошно от ужаса, расскажи ему Чонгук, как держал одного из противников за горло, вонзая все глубже в его плоть ногти, сдавливая, пока не раздался характерный хруст.

Да, омеге бы это не понравилось. Вгоняясь напряженным членом в Джонхана, Чонгук держал его за плечо, глядя сверху вниз, и видел в глазах омеги - покорность, податливость. По вискам омеги текли слезы - альфа знал, партнеру хорошо, он вот-вот изольется, его член дергался, из головки сочилось белое. Рука альфы переползла выше и чуть сжала горло Джонхана - и в глазах его появилась паника.

И в этот же миг альфа излился, зарычав, импульсивно сжав пальцы, откинув голову назад, но тут же ослабил хватку на горле омеги, толкая еще, еще, еще... Он увидел, как Джонхан кончил, и упал рядом с ним на кровать, перетянув омегу на себя.

- Блять... я не люблю когда душат, но было круто, - прохрипел тот, падая Чонгуку на грудь. - Сука... ты космос, парень...

Как же мало вязался этот ругающийся омега с тем утонченным образованным сыном дипломата. Чонгук усмехнулся этой мысли, по инерции гладя Джонхана по спине. Тот поминутно сглатывал, дыша тяжело, водя взопревшей головой по груди Чонгука, ласкаясь.

- Душ и третий раунд, - сказал Чонгук, поднимаясь с постели с омегой на руках.

-

Он проснулся в девять утра. Об этом сообщили часы, висевшие над входной дверью. Озадаченно хмурясь, так точно помнил, что они бронировали номер до полудня, альфа посмотрел на лежащего рядом омегу, спавшего крепко и сладко, и задумался, почему он вдруг пробудился. Хочет в толчок? Пожалуй. Осторожно выбравшись из-под любовника, альфа на цыпочках пробрался в ванную, захватив по пути телефон. Сна почему-то не было ни в одном глазу, мало того - в душе нарастала непонятная паника.

Закончив со срочным делом, альфа подошел к зеркалу и как следует изучил себя. Освещение в ванной было хорошим, и особенно сильно Чонгук от себя не напугался, однако, было совершенно очевидно, что показываться так в приличное общество будет крупной ошибкой. Он решил, что примет душ, контрастный, чтобы хоть немного снять припухлости на лице и следы засосов на теле. Мышцы приятно ныли, член даже немного побаливал, кожа ощущалась очень липкой и стягивалась в определенных местах, но Чонгук только усмехнулся. Это была, без сомнений, лучшая встреча лунного нового года в его жизни.

Внезапно телефон, лежавший возле него на мраморной раковине, завибрировал. Увидев номер Егема, Чонгук озадаченно приподнял брови и поспешил ответить, так как вибрация телефона по мрамору в тишине ванной звучала очень громко, а будить Джонхана не хотелось.

- Привет, чувак, - зевая, произнес Егем. - Во-первых, с новым тебя годом, и все такое. Ты новости слышал?

- И тебя с новым годом, ничего я не слышал, я только встал, - возразил Чонгук, снова ощущая тревогу. - Что произошло?

- Та ничего хорошего, - невесело буркнул Егем. - Я подумал, что ты, наверное, так навеселился, что не знаешь, а тебя ведь это касается, ты же директор. Мин уже в курсе, носится по Сеулу сломя голову, злой, как сто чертей, но ты ему не нужен, это я по своему почину звоню...

- Спасибо, но что случилось-то? - проворчал Чонгук.

- Глава же с господином омегой на вечеринку ночью ездили...

У Чонгука сердце упало в пятки, он покачнулся, был вынужден схватиться за раковинную тумбу. Собственные глаза в зеркальном отражении напугали его.

- Что...?

- Они ехали домой, когда путь машине преградили, и на них напали, несколько человек, Мин понятия не имеет, кто это, все конкуренты отказались наотрез брать ответственность. Местные вызывали копов, те и разогнали стычку, отбили главу и его спутников, но если бы копы не подоспели, господина Сокджина, наверняка, уволокли бы.

- ЧЕГО ТЫ СКАЗАЛ?! - проорал Чонгук.

- А вот так! Его явно похитить хотели, его, - не испугался Егем. - Вытащили из тачки и отогнали подальше от главы, только копы это дело спасли... Отбили господина, говорят, уж так перепугался, ты же омег знаешь...

- Знаю, блять... А что... что задержанные? Как же неизвестно, кто они?

- Да может и известно, только копы не говорят.

- Мину не говорят?! - изумился Чонгук.

- А вот представь! Мин в ярости мечется, ищет лазейки, ему крови надо... Бля, меня вызывает начальник охраны, тут у нас еще проверки идут, тех охранников же в реанимацию увезли, надо новых назначать... все, я побежал!

И Егем сбросил вызов. Чонгук, дрожа перенабрал другой номер.

- Да?! - рявкнули.

- Директор Мин, как господин Сокджин, как глава? - срывающимся голосом спросил Чонгук.

Ореховый альфа выругался, очень смачно. Затем зарычал:

- Глава побит, но он крепкий тип, так что отделался несерьезными увечьями. Сокджину досталось, но он тоже живой, только вот перепугался до ужаса, сейчас спит дома, под успокоительными, так что не переживай. Сука, дайте мне только добраться, дайте только добраться... Я ведь знаю, кто это, но падла не колется - но я знаю!

- Джиен?

- А кто же еще?! Пусть мне пиздит, что не он - он, сердцем чую! Сука... как вот тебя с работы с омегой сняли, так у меня на душе непокой был, веришь...?

- Но так вы же сказали, что проблема решена, а то я бы остался, я бы защитил! - вскричал Чонгук. - А теперь он перепуган и ранен, он очень чувствительный, и как теперь, ...почему так мало охраны взяли?! Директор, верните меня к нему! - не вполне понимая от ужаса, что несет, прохрипел Чонгук.

На том конце связи усмехнулись, помолчали какое-то время.

- Все будет нормально. Теперь я тебе это обещаю, не глава. Я за дело взялся, Чон, а, значит, виновного найду и на кол посажу у забора, чтобы омега видел и не боялся больше. Но твое волнение, думаю, омеге будет важно. Вы ведь подружились. Так что напиши ему и поддержи. Больше от тебя пока не требуется.

И он попрощался и сбросил вызов. Чонгук стоял посреди ванной, тяжело дыша, весь красный от мысли, что сдал себя директору с потрохами, и мысль эта шумела в его голове, как цунами. Затем он осознал, что все еще крепко держится за раковину - на его ладони была кровь, так сильно он схватился за край.

- Это, наверное, мои, - прошептал он себе под нос так тихо, что даже сам толком не понял. - Это мои напали, как и собирались...

Он покивал сам себе, снова взялся за телефон и стал звонить Тэхену. Слышно было, как по спальне ходит, натыкаясь на мебель, сонный Джонхан, собирая одежду.

- Чонгук, мне нужно в душ, и я жутко голоден! - прокричал омега.

- Сейчас, погоди! - отозвался очень сильно дрожащим голосом тот.

- Ты чего там, что случилось?! - спросил омега.

- Да ничего, ничего!... да отвечай же ты, черт тебя раздери, Тэхен...

Но даже после третьего набора Тэхен не ответил.