В первую очередь Сонхва решил отправиться на разведку. Не то чтобы капитан отдавал ему конкретный приказ — просто высказал рекомендацию. Он даже не был его капитаном. У них тут всё было отработано, все занимались своими делами — его помощь была не нужна. Наверняка в процессе он найдёт кого-нибудь из команды. Хотя он очень постарается этого избежать.

Сонхва никогда не поднимался на борт этого корабля, хотя видел его много раз. Ему всегда было интересно, как именно он работает. Он был несоразмерно большим для такой маленькой команды, он не представлял, как они справляются с ним вшестером, и ему не терпелось узнать.

Вход на нижнюю палубу он нашёл без проблем. Дверь прямо рядом с дверью в кабинет капитана, затем небольшой люк в конце коридора — довольно стандартное устройство. Сначала Сонхва старался шагать осторожно, но его одежда и обувь хлюпали при ходьбе, а каблуки на сапогах звучно цокали по полу, так что он сдался почти сразу. Он не делал ничего запретного.

Нижняя палуба была интересным местом. Довольно обжитым, явно любимым. Этот корабль был полноценным домом, и это было заметно. Яркие ткани развешенные между каютами вместо дверей, картины и памятные безделушки, прикреплённые к стенам, не то магией, не то чем-то ещё. 

Четыре спальных места в четырёх отдельных каютах выглядели необычно. По ним наверняка можно было угадать владельца, если хоть что-то о нём знать. Сонхва не знал почти ничего, но всё равно сразу понял, что аккуратно сваленная в углу одной из комнат гора цветных мягких тряпок принадлежала тигру, а загадочное сооружение, до половины наполненное морской водой, на которое он наткнулся в предыдущей комнате — русалу. Кому принадлежали простой гамак и скромного вида широкая кровать, прибитая к полу, он не знал. Где было ещё два спальных места тоже было не ясно.

Он ничуть не смущался заглядывать в чужие комнаты. Не то чтобы он куда-то лез. Просто осматривался. Предельно осторожно и не трогая ничего руками.

Он дошёл до конца коридора и так и не сумел отыскать два потерянных спальных места, зато обнаружил два настоящих помещения с реальными дверями, за которые лезть уже не стал. Он не встретил никого из команды и не нашёл ничего похожего на свои вещи. Никаких подсказок на тему того, как управлялся этот корабль здесь не было тоже, но этого он и не ожидал. Эта палуба явно была жилой.

В самом конце имелась ещё одна полноценная дверь, тяжёлая с виду и вряд ли ведущая в чью-то комнату. Сонхва осторожно толкнул её. Дверь открылась бесшумно, открывая вид на деревянную стену напротив и лестницу, ведущую вниз. Как и ожидалось. Прежде чем Сонхва успел сделать шаг, он почувствовал тихий предупреждающий звон в ушах и замер на месте, старательно прислушиваясь. Там, дальше, внизу, было что-то. Что-то опасное. Вопреки здравому смыслу, Сонхва сделал шаг вперёд и…

— Куда это ты собрался?

Он вздрогнул и обернулся. За его спиной, уперев руки в бока, стоял тигр. Его хвост метался из стороны в сторону. Сонхва безмолвно уставился на него, не в силах отвести взгляд.

Он не сразу вспомнил, что ему задали вопрос.

— Искал людей, — почти честно ответил он, с трудом поднимая взгляд обратно на лицо тигра. — Ваш капитан сказал познакомиться с вами самостоятельно.

— Это я слышал. Ты чего сюда-то полез? Мы с Минги были в вороньем гнезде, это ближе.

Сонхва скрестил руки на груди. Они ожидали, что он станет карабкаться в воронье гнездо? Разве они не должны были думать, что он неумелый белоручка? Он надеялся, что они будут.

— И я должен был туда лезть? — спросил он.

— Почему нет? — не понял тигр. — На корабле ты явно не в первый раз, ходишь уверенно — видно же. Для тебя не должно быть сложным туда залезть. Там не так и высоко.

Сонхва почувствовал, как к ушам приливает жар. Возвращаться в море было как возвращаться домой. Он уже давно чувствовал себя на земле чужим. Вдобавок ко всему, этот корабль был куда больше, чем он привык, так что качки он не чувствовал вовсе. Не то чтобы он собирался скрывать свой опыт, но афишировать его вот так сразу он не собирался. К тому же, был один небольшой нюанс. Сонхва не боялся глубины. Его не тревожили шторма. Но он никогда в своей жизни не забирался в воронье гнездо. Раньше ему даже не приходилось придумывать оправданий — это просто была не его обязанность. Уён был единственным, кто знал, насколько его это пугает и разделял его нелюбовь к чрезмерным высотам в принципе.

— Я никогда не поднимался в воронье гнездо, — сказал он, изображая невозмутимость, — для этого никогда не было причин. То, что я иногда бываю на кораблях, не значит, что я матрос.

Тигр от его слов только отмахнулся.

— Да нет, ты для “бываю на кораблях” слишком уж легко туда-сюда в таких неудобных туфлях бегаешь, — он взял его за руку и потянул за собой, продолжая радостно щебетать, словно они были знакомы всю жизнь. — Что, правда не поднимался? Совсем-совсем? Это надо исправить! Пойдём сначала найдем тебе что-нибудь нормальное из одежды. Если у тебя там хоть что-нибудь есть. Если нет — тоже ничего! Я тебе своё дам. Я одежду не очень люблю.

Он привёл его в ту самую комнату с тряпичным гнездом и отбросил в сторону одну из тряпок. Сонхва думал, что это была гора, состоящая из нескольких сваленных в кучу тряпок, но нет — снизу находился сундук, резной и разноцветный, явно из дворца. Тигр сделал жест рукой, приглашая его взглянуть. Говорить он по прежнему не перестал, хотя скорость сбавил.

— Меня, кстати, Сан зовут, но ты зови меня Саннию. Все зовут. Тебя я знаю. Сонхва, да? Очень красивое имя. Ничего, что я не буду звать тебя принцем? Это как-то слишком официально.

Сонхва пожал плечами. Если бы его называли принцем, это было бы странно. “Принц Сонхва” в его сознании был другим человеком. Кем-то, кого он не знал и кем его пытались заставить быть. Но это было его имя. Единственное, которое у него осталось.

Он не хотел об этом думать.

Он открыл сундук, и все мысли тут же вылетели из головы. Эти вещи собирал Уён, это было заметно. Сан тоже затих, выглядывая из-за его плеча.

Первым, на что падал взгляд была серебристая рукоять меча. Его меча. Меча Командира Пака, короткого и лёгкого, надёжного и удобного. Вокруг него лежало три кинжала, один принадлежащий ему, и два – Уёну. Они были завёрнуты в самые дорогие шёлковые рубашки, что у него были, и это тоже было весьма символично, почти по-издевательски. Сонхва понятия не имел, как именно Уён сумел это всё достать, но его приоритеты во время сборов были очевидны.

Сонхва протянул дрожащую руку и коснулся пальцами рукояти, но его запястье тут же было перехвачено. Он поднял взгляд. Сан крепко сжимал его руку, во взгляде его ясно читалось предупреждение.

Сонхва нахмурился.

— Я не собирался ничего делать. Это просто… Он дорог мне как память. Ты же не думал, что я собираюсь нападать на тебя с мечом?

Тигр пожал плечами.

— На твоём месте, я бы, может, и стал, — сказал он. — Ты ведь сюда не хотел. И не знаешь нас совсем.

Сонхва вздохну и опустил руку.

— Я не “не хотел”. Просто не знал, что меня сюда отправят. Ты можешь забрать всё оружие, что тут есть. Просто, пожалуйста, не выбрасывай его, — негромко попросил он, — оно… Оно принадлежало важному для меня человеку.

Тигр кивнул, а затем склонил голову набок.

— А что на счёт того, кто это собрал? Он, должно быть, хорошо тебя знал. Что он такого сделал, что ты решил его убить?

— Убьёшь его, как же, — буркнул Сонхва себе под нос и ответил уже громче, — это не было тайной. Все в замке знали, что это важно для меня.

Тигр дёрнул ухом и снова кивнул, не став развивать эту тему. Затем он сгрёб меч и ножи в охапку, обернув их всё теми же безумно дорогими рубашками и, пообещав скоро вернуться, упорхнул куда-то вглубь корабля. Сонхва принялся торопливо обшаривать дно сундука. Все то, что лежало сверху наверняка было для отвлечения внимания. Должно быть быть что-то ещё. Хоть что-то. Уён не мог так глупо… Ага!

Сонхва нащупал гладкую рукоять небольшого метательного кинжала. Это было уже что-то. Он не собирался использовать его против этой команды, но он не хотел оставаться совсем беззащитным. Он не был особенно хорош в рукопашном бою.

Сонхва вытащил первый попавшийся комфортный на вид комплект одежды, спрятал под него нож, и как мог быстро стянул свои мокрые тряпки, скидывая их прямо на пол. Сапоги, штаны, рубашка — с ними проблем не возникало. Но, когда он дошёл до последней детали, то на время застыл, не зная, что делать. Как именно снимать зашнурованный за спиной корсет, Сонхва не понимал. Обычно ему помогали.

Он попытался дотянуться руками до шнуровки, но не сумел понять, как именно она устроена. Попытался повернуться, но, разумеется, не преуспел. Сонхва как раз пытался изогнуться в другую сторону, когда в каюту вернулся Сан.

Он замер на пороге, глядя на Сонхва с ошарашенным выражением на лице. Сонхва замер тоже, готовый провалиться на месте. Ему стоило надеть хотя бы штаны.

— Ты меня соблазнить пытаешься? — наконец, спросил Сан на удивление спокойным тоном. Как будто это было чем-то ожидаемым.

— Нет! — возмутился Сонхва. — Я пытаюсь это снять! Шнуровка сзади, я не дотягиваюсь.

На лице тигра появилось понимание, и он подошёл ближе, заглядывая ему за спину.

— Выглядит вроде несложно. Помочь?

Сонхва облегчённо выдохнул и повернулся к Сану спиной.

— Пожалуйста.

“Вроде несложно” на практике оказалось достаточно непростым. Они провозились несколько минут, прежде чем тигр раздражённо фыркнул и с силой дёрнул за шнуровку, заставляя Сонхва пошатнуться.

— Эти штуки совсем мокрые, они еле двигаются! Я вообще не понимаю, как я должен… Сонхва, можно я это разрежу, а?

— Режь, — разрешил Сонхва. Надо было сделать это сразу. Уж корсет-то ему в будущем точно не понадобится.

Что-то гладкое и тёплое коснулось его спины и рывком прошлось по линии корсета. Шнуровка лопнула с тихим треском, и он сорвал отбросил корсет в сторону. Рёбра немного ныли.

— Жуткая штуковина. У тебя следы на спине, — сказал Сан и его спины коснулась ладонь, ненормально горячая и мягкая.

Сонхва резко повернулся, отшатываясь в сторону. Тигр поднял перед собой пустые ладони. Когтистые и большие, больше тигриные, чем человеческие. Сонхва моргнул, и иллюзия пропала. Его руки были самыми обычными. Так же, как его уши. Они ему тоже привиделись? Но он был уверен…

— Ну что, одеваться будешь, или так пойдёшь? — спросил Сан, кивая в сторону лежащей на полу одежды.

Сонхва кивнул и кинулся к ней, быстро натягивая уже куда более удобные свободную рубашку и штаны, пряча небольшой нож в петле на поясе. Во всей его одежде было что-то подобное. Если только это не было что-то чрезмерно вычурное и сшитое на заказ, как его свадебный наряд.

Тигр, кажется, ничего не заметил.

— Быстро ты, — только и сказал он, — не знал, что ты умеешь одеваться самостоятельно.

Удостаивать это ответом Сонхва не стал, но Сан этого, кажется, и не ждал. Он схватил его за руку и потянул за собой.

— Пойдём теперь, покажу тебе, где тут что. Потом можем уже и в воронье гнездо — лучшее надо оставлять напоследок!

В том, что оно действительно было лучшим, Сонхва сомневался, но спорить было бы глупо. Это был его первый нормальный знакомый, и он относился к нему куда более благосклонно, чем в их прошлую встречу. Было не ясно, почему, но было бы глупо упускать такую возможность. Сонхва улыбнулся, кивнул и приготовился быть образцовым гостем.

~⁠☬~☬~⁠⁠☬~

Экскурсия по кораблю заняла куда больше времени, чем он ожидал. И дело было даже не в том, что корабль был большим. Дело было в том, что Сан был до невероятного дружелюбным тигром, не способным ни секунды стоять на месте и явно истосковавшиеся по общению.

В первую очередь, он отвёл его в довольно приличного вида туалетную комнату на носу корабля. Редкая роскошь, но, учитывая размер судна, это имело смысл. Сонхва тут же получил разрешение пользоваться этой конкретной комнатой в любой удобный момент дня и ночи, и услышал целую лекцию о том, как именно поддерживать в ней порядок, потому что это должны были уметь делать все. Сонхва поддерживать порядок на корабле умел в любых комнатах, но перебивать не стал.

Следующим пунктом стала ванная и, по совместительству, комната, где пираты хранили все свои чистящие средства. Сонхва не был удивлён их наличию, но он был удивлён количеству. Как и сложности устройства ванной комнаты, со всеми её насосами и регуляторами температуры воды. У них во дворце была подобная система, но он не разу не встречал ничего подобного на корабле. Быть может, потому что на крупных кораблях он просто не бывал.

Его восхищённый взгляд вызвал у Сана такую радость, что он едва не набрал ему ванну прямо здесь и сейчас. Сонхва удалось уговорить его остановиться и, вместо этого, тигр рассказал ему, какие средства использовались для чистоты помещений, а какие для чистоты кожи, шерсти, клыков, когтей и чешуи.Сразу после он чуть ли не за шкирку поволок Сонхва в помещение на верхней палубе, найти которое самостоятельно он едва ли смог бы.

Это была изогнутая комната на корме, вход в которую скрывался в самой задней части корабля. Внутри было душно, несмотря на то, что снаружи дул прохладный ветер и на дворе была поздняя осень. Это было некое подобие оранжереи. Растения всевозможных видов и форм, названий которых Сонхва не знал — зато знал Сан. Почти час они провели внутри, разглядывая всевозможные разноцветные травы. Тигр рассказывал о каждом конкретном растении так, словно это было его детище. Пару раз он отвлекался от Сонхва, чтобы поворковать напрямую с тем или иным растением. Небольшое лимонное дерево, усыпанное цветами, он обхаживал несколько долгих минут, словно вообще забыв, что тут был кто-то ещё.

То, что в помещении не было потолка Сонхва понял не сразу. Как, в таком случае, оно оставалось таким жарки? Магия? Почти наверняка. Чья именно, он не знал — каждое существо на этом корабле владело какой-то формой магии.

Из полученного от тигра потока информации, было понятно, что именно из этих растений и немного из их улова, они создавали всё, что было нужно для жизни на корабле. Звучало так, словно этот корабль был почти независим от внешних факторов. Они не нуждались даже в том, чтобы закупать воду — судя по словам Сана, они умели делать пресную из морской. Вся эта самодостаточность требовала времени, усилий и затрат, и пока Сонхва совершенно не понимал, чего ради это было нужно.

Разумеется, следующим делом они направились прямиком к Чонхо, который и занимался всеми манипуляциями, как с водой, так и со всем остальным.

Сонхва был заинтересован. К сожалению, узнать что-нибудь полезное о самом Чонхо ему не удалось. Чонхо был крайне недоволен тем, как своевольно Сан вломился в его не то кабинет, не то лабораторию и погнал его прочь. Сонхва не стал даже заходить, но через приоткрытую дверь успел заметить, как тигр беззастенчиво трётся носом о чужую макушку и целует сопротивляющуюся сирену в щёки.

Чонхо выглядел немного отлично от того, как привык его видеть Сонхва. Он был одет куда легче, на шее виднелись закрытые жабры, а его вытянутые синеватые уши не были спрятаны за волосами. И Сонхва даже знал, почему. Он успел заметить и его босые ноги, и некое подобие плоского тазика с водой в углу его кабинета. Скорее всего, Чонхо мёрз в отсутствии контакта с морской водой, так же, как Сонхва, но, скорее всего, в несколько раз сильнее. У него не было человеческой части, более приспособленной к жизни на суше. Зато у Сонхва не было жабр, так что, всё было вполне справедливо. Но в том что касалось поведения, Чонхо не изменился ни капли: такой же недружелюбный на вид, хмурый, с пронзительным пристальным взглядом.

С Саном дело обстояло иначе. Сонхва видел его раньше. В бою, дерущегося одним своим телом против мечей и неизменно побеждающего, за плечом капитана, злобно глядящего либо на их общих врагов, либо на него и Уёна. Даже в их последнюю встречу дружелюбным его было не назвать.

Сан которого он привык видеть, выглядел опасным и был всегда настроен резко негативно в его сторону. Сан, которого он видел сейчас, был гигантским шебутным котёнком, жаждущим дружить с любым, кто подойдёт достаточно близко. Было неловко пользоваться его неожиданным расположением, зная, что он терпеть не мог Пака.

Хотя какая разница, что он думал о мёртвом человеке?

После короткой встречи с Чонхо, Сан показал ему неприметный люк, ведущий, по его словам, на камбуз, но уже туда заводить не стал. Вместо этого он потащил его на самый нос, чтобы он мог “как следует почувствовать ветер”. Сонхва смог. Ветер дул прямо ему в лицо, развевая всё ещё заплетённые волосы, свежий и холодный. Только на этом моменте он понял, что они двигались вперёд, с весьма уверенной скоростью, несмотря на то, что ветер был встречным. Он поднял взгляд на мачты. Паруса были опущены. Но как, в таком случае, они вообще двигались, да ещё с такой скоростью?

Он хотел спросить у Сана, как это вообще возможно, но не успел. Тигр широко улыбнулся и, без какого либо предупреждения, закинул к себе на плечо. Сонхва успел только схватиться за его спину, а Сан уже кинулся вперёд и легко взлетел вверх по мачте, судя по звукам, вцепляясь в дерево когтями. Сонхва зажмурился, едва только увидел, как стремительно удаляется от него палуба, но это не помогло. Он словно чувствовал высоту всем телом и ему она ужасно не нравилась.

— Сан-а, я же просил, не порти мачту! Только что просил! — недовольно пробасил неизвестный некто. — Где ты вообще ходил так долго?

— Показывал Сонхва корабль! — радостно сообщил тигр, похлопывая его по спине. — Ты иди, спасибо что подменил.

Он попытался ссадить Сонхва на пол, но он вцепился намертво. У него не было ни малейшего желания отпускать единственную надежную опору или открывать глаза. Он мог слышать как скрипят на ветру снасти, чувствовать, как шатается мачта. Под ним не было воды. Под ним была палуба. Даже представлять падение с такой высоты не хотелось.

— Без проблем. Развлекаетесь. Меня, кстати, Минги зовут. Если тебе вдруг интересно.

Сонхва приоткрыл глаза, и повернулся на голос. Этот пират был одним из двух высоких. Его вид сейчас тоже был чуть менее угрожающим, чем привык Сонхва, но и особенно дружелюбным он не выглядел. Скорее настороженным.

— Приятно познакомиться, — выдавил он, всё ещё не в силах отцепиться от Сана.

Минги фыркнул и изобразил подобие реверанса, после чего бесстрашно прыгнул вниз, как будто совсем не беспокоясь о высоте. Сан тихо хихикнул.

— Выделывается, — шепнул он. — Увидел, что тебе страшно, и показывает, какой он крутой. Смотри только, не повторяй эти глупости. Минки и сам обычно очень аккуратный.

Не повторять. Сонхва понятия не имел, как он вообще будет спускаться. О повторении этого безумного прыжка веры речь не шло. Он боялся даже посмотреть вниз, чтобы проверить как он закончился. Грохота и криков не было, так что, вероятно, всё прошло нормально.

Сан уселся поудобнее, размещая его на своих коленях, так, будто это было совершенно нормально, и продолжил:

— Знаешь, тут всем сначала неспокойно. Ёсан и Чонхо так и не могут забраться — говорят, от воды далеко очень, неспокойно, но остальные привыкли. Это для них неестественно, они же все морские. Хорошо тут только мне. Я иногда тут даже сплю, но Джунни ругается. Боится, что я упаду.

Значит, для Сирен это было нормально. Интересно, мог ли привыкнуть полукровка, такой как он. Открыть глаза у него уже получалось, но каждый раз, когда он видел что-то, напоминающее о высоте, он закрывал их снова.

— Ты ведь тигр? Как ты попал на пиратский корабль? — спросил Сонхва, стараясь отвлечь свой паникующий разум разговорами. — Я думал, тигры не любят воду.

— Путаешь с кошками, — фыркнул Сан, — я, вообще-то, отлично плаваю, и даже люблю это делать! Желательно, правда, не в морской воде, но что уж. А попал я сюда… Ну, как все попадают. Хотел мирной жизни для семьи и друзей, наткнулся на Джунни. А потом как-то завертелось и вот — это мой дом. Может, тебе тут тоже понравится. Мне жаль, что у тебя всё вот так сложилось.

Он действительно звучал так, будто ему было жаль. Куда сильнее, чем жаль было самому Сонхва.

Может, поэтому он был так добр?

Возможно, не стоило разрушать иллюзию, но Сонхва не видел в этой лжи практической выгоды и особого смысла, ни для себя, ни для кого-то ещё.

— Ты зря мне сочувствуешь, Сан- Санни, — произнёс он, немного запинаясь на имени. — Я не знал, что меня отдадут вашему капитану, но я знал, что меня отдадут кому-то. Я к этому был всю жизнь готов и я не против.

Сонхва надеялся, что у этого союза была практическая польза для его людей. Он был почти уверен, что была. Команда не-людей и королевская семья в официальном альянсе? Большой шаг. Только бы суметь сделать его официальным. Пока Сонхва не знал условий, он не мог быть уверен, возможно ли это в принципе.

— И ты не хочешь сбежать? — любопытством спросил Сан. — Совсем-совсем? Ты жил в замке, там разве не лучше?

— Совсем, — твёрдо ответил Сонхва, и он редко был уверен ни в чём настолько сильно. — Это место никогда не было моим домом. Я не думаю, что у меня вообще будет дом. Но тут ничем не хуже, чем во дворце.

Гораздо лучше, ведь тут на нём не было оков и здесь было море. И он знал, что Уён жив и свободен. Может быть, ему бы стоило броситься в море вслед за ним, но тогда бы Уён точно не сумел вернуться к своим людям, на глубину, как предлагал ему Сонхва несколько лет назад. Он хотел верить, что сейчас русал был занят именно этим.

Сан издал долгий задумчивый звук, прежде чем заговорить снова.

— Даже представить не могу, как это. Жить, зная, что однажды тебя кому-то отдадут. Быть принцем, выходит не очень весело.

Сан звучал, как будто начал жалеть его ещё больше. Сонхва начинал чувствовать раздражение. Он сам встречал достаточно таких случаев, чтобы понимать, что это вовсе не было чем-то уникальным для знати.

— Многие организовывают браки между своими детьми по тому же принципу. В моём случае удивительно только то, что мой супруг мужчина и пират.

Сан напрягся. Казалось, даже температура вокруг изменилась. Если бы Сонхва мог разжать руки, он бы сделал это прямо сейчас.

— “Супруг”? — переспросил он. — В каком смысле “супруг”? Тебя ведь отдали, чтобы гарантировать соблюдение условий альянса, разве нет? Джунни так сказал.

А капитан, судя по всему, врал своей команде. Чудесно.

— Альянса, да. Основанного на брачном союзе. Я был отдан вашему капитану в качестве супруга, — объяснил Сонхва. — Нас обвенчали так что, по всем правилам — он мой муж. Так работают брачные союзы.

Сан оттолкнул Сонхва так резко, что он едва не вылетел из гнезда. Сонхва судорожно схватился за первое, что нашёл руками, что-то деревянное и тонкое. Послышался скрип, треск, а затем гулкий стук откуда-то снизу. Сонхва открыл глаза, в панике оглядываясь по сторонам. Сана нигде не было. Он снова их закрыл. Снизу доносились крики, но он не мог сосредоточиться на их звучании за грохотом собственного сердца в ушах.

Он был совсем один. Ветер трепал его волосы, бил в лицо. Мачта скрипела и шаталась, и его могло сбросить с края в любой момент, если он только расцепит руки, хотя бы на секунду. Тонкая деревянная перегородка была не тем, за что стоило цепляться. Её шатало тоже, так, словно она могла отвалится в любой момент.

Сонхва собрался с силами, сделал несколько глубоких вдохов и открыл глаза. Мир плыл и шатался. В центре вороньего гнезда было основание палубы и флагшток. Это место выглядело более надёжным. Медленно, ползком, он продвинулся в нужную сторону. На третье неуверенное движение он закрыл глаза. Это было слишком. Он всё равно толком не мог ничего видеть. Он ещё раз вслепую протянул руку вперёд, пытаясь найти опору и его рука провалилась, не найдя ничего. Сонхва в панике распахнул глаза. Перед ним был провал, прямо в центре, тот самый, через который, должно быть, ушли Минги и Сан. Сонхва был совершенно не готов пользоваться этим выходом. Он снова закрыл глаза и лёг на пол плашмя, надеясь, что так качка будет ощущаться меньше. Его рука вцепилась в край. Пытаться доползти до мачты он больше не хотел. Слишком опасно. Слишком высоко, слишком близко к уже другому краю. Все здесь состояло и краёв. Стоит ему двинуться не туда – и он рухнет вниз, разобьётся насмерть.

Сонхва не знал, сколько пролежал вот так, прижавшись лицом к деревянным доскам, когда его плеча коснулась чья то рука. У него не было сил поднять взгляд или даже дёрнуться, но этого и не потребовалось. Кто-то грубо разжал его судорожно сжатые пальцы и небрежно закинул его к себе на плечо. Сонхва тихо всхлипнул вцепился в чужую спину руками.

Путь вниз ощущался шатким, ещё более пугающим, чем всё то время, что он провёл наверху, и бесконечно долгим. Когда его наконец поставили на палубу, он тут же лёг, не в силах держаться на ногах и прижал к лицу ладони, стирая выступившие слёзы. До этого дня он понятия не имел, что можно бояться чего-то настолько сильно. Он чувствовал себя слабым.

— Надеюсь, это не повлияет на условия нашего альянса.

Сонхва приоткрыл глаза. Капитан — Хонджун — Стоял над ним. Значит, это он его спустил. Он выглядел слегка обеспокоенным.

— Это не, — голос надломился. Сонхва откашлялся, стараясь не показывать неловкость. — Это не зависит от меня. Я никак не влияю на ваш договор с короной.

Они всё равно рано или поздно поймут, что он никто. Едва ли правда повлияет на их к нему отношение. Эти пираты не были склонны к бессмысленной жестокости.

— Напрямую — может и нет. Но ты можешь, например, нелестно высказаться о нас в письме, — Хонджун пожал плечами. — Какая-то власть у тебя есть.

Сонхва медленно поднялся в сидячее положение и уставился на пирата. Он ожидал, что Сонхва будет писать письма домой? Или думал, что у него был какой-то тайный способ связи? Предусмотрительное предположение с его стороны. Жаль ему было не с кем связываться.

— Я не собираюсь никому писать, — просто сказал он. — Но теперь мне интересно, на каких условиях был заключён этот ваш альянс, раз ты решил, что я могу на него влиять.

— Ты и этого не знаешь? — удивился Хонджун. Сонхва пожал плечами. — Условий не было. Ваш король только сказал, что по завершению трёх месяцев я должен “доказать крепость и истинность нашего союза”, что бы это ни значило. Я предполагал, что окончательное решение будет принято на основании твоих слов.

Сонхва рассмеялся. Так вот почему ему дали три месяца! Кто бы мог подумать. Они действительно заключили брачный союз с пиратами. Реальный, полноценный, какой заключали с другими странами. Они настолько в него верили? Или надеялись на невежественность пирата? Ну, тут они были правы. Хонджун понятия не имел, о чём была речь.

Сонхва был достаточно мелочным, чтобы это исправить.

— Мои слова не влияют ни на что, — сообщил он, радостно улыбаясь. — Поздравляю, условия честные. Соблюсти их не сложно. Те ленты, что тебе дали в конце церемонии? У короны есть точно такие же. Священник может создать копию после проведения церемонии. Когда обе ленты станут красными, крепость и истинность союза будет доказана и закреплена и брак будет считаться законным. Так это работает.

Три месяца было сроком, необходимым для того, чтобы супруги могли узнать друг друга получше. Сонхва знал страны, в которых срок был сильно меньше — подразумевалось, что всё произойдёт в первую брачную ночь, даже если супруги познакомились только в день свадьбы. Сонхва лично считал это варварством. 

— И как сделать их красными?

Сонхва покраснел. Он не ожидал этого вопроса. Он видел, как такие же, пусть и не магические, ленты вяжут на руках людей в деревнях. Разве у них всё было не точно так же? Как Хонджун этого не знал?

— Доказать крепость союза делом, — пояснил он. Понимания на лице пирата не прибавилось. Сонхва вздохнул. — Я подразумеваю физическую близость, капитан.

— Взять тебя за ручку? — хмыкнул пират. — Или, может, обнять?

Теперь Сонхва начинал злиться.

— Я подразумеваю интимную близость!

— Это всё ещё очень растяжимое понятие, ваше высочество. Вам нужно выражаться точнее.

Голос пирата звучал вежливо. Очень вежливо и очень искренне. Сонхва подозрительно прищурился.

— Ты просто издеваешься! — возмутился он, поднимаясь на ноги. Его лицо пылало.

— Не издеваюсь. Просто наблюдаю, — ответил Хонджун. Улыбка пропала с его лица. Теперь он выглядел задумчивым. — Очень странно видеть, как человек с твоей репутацией старательно избегает слово “секс”.

Сонхва не знал, что на это ответить. Он не представлял даже примерно, как вообще происходит интимная связь двух мужчин. Не то чтобы он вообще об этом думал. Может, если только пару раз.

— Звучит действительно просто, — согласился Хонджун, подходя ближе и окидывая его взглядом. — Мы могли бы покончить с этим уже сегодня. Прямо сейчас, перед ужином. Ты наверняка предпочитаешь быть сверху, я прав?

Сонхва непроизвольно попятился. Вот так сразу? Сейчас? Он не был готов. И что значило это “сверху”?

Хонджун подошёл вплотную и обнял его за талию, привлекая ближе. Сонхва замер, не в силах пошевелиться. Он знал, как вести себя в бою, но он не знал, что делать сейчас. Но он должен был что-то делать, ведь так? Это было то, для чего он был тут. Ему хотелось сделать этот альянс реальным. Это был его шанс.

Вторая ладонь Хонджуна коснулась его шеи. Сонхва зажмурился. Он словно бы снова был в вороньем гнезде, беспомощный и испуганный.

Послышался тихий вздох, и руки с его тела исчезли. В следующую секунду его чувствительно щёлкнули по носу. Сонхва ойкнул и открыл глаза.

Хонджун стоял неподалёку, скрестив руки на груди.

— Ты серьёзно думал, что я стану что-то делать? Я подозревал, что будет подвох. Теперь я хотя бы знаю, какой.

Сонхва потёр кончик носа и недовольно нахмурился.

— Нет никакого подвоха. В чём проблема? Я не буду сопротивляться.

Пират смерил его очередным взглядом. Он будто пытался понять, идиот Сонхва, или притворяется.

— То, что ты не будешь сопротивляться, не делает ситуацию лучше, — сказал он, медленно и чётко. — Я не собираюсь спать с перепуганным девственником, уж прости. Меня подобное не возбуждает.

Сонхва открыл рот, чтобы возразить, но не смог подобрать слов. Было ли это попыткой оскорбления, или он просто констатировал факт? Верил ли он сам в то, что говорил? Как вообще с подобным спорить? Никто и никогда раньше не говорил ему ничего подобного.

— Как успокоишься иди на камбуз, — небрежно бросил Хонджун. — Не успеешь — будешь голодным до утра.

Он развернулся, и ушёл в сторону люка, который показывал ему Сан, оставляя Сонхва стоять на дрожащих ногах посреди палубы.

Он сделал пару размещенных вдохов и выдохов, провёл ладонями по лицу и пошёл вслед за Хонджуном. В последний раз он ел сегодня утром. Неизвестно, как часто его вообще будут приглашать присоединиться.

~⁠☬~☬~⁠⁠☬~

Сонхва сидел на палубе, свесив ноги за борт, и смотрел на свет заходящего солнца, отраженный в воде. Корабль больше не плыл вперёд, хотя Сонхва так и не понял, как и почему он делал это раньше. За весь день он не увидел чтобы хоть кто-то трогал паруса или штурвал. Хотя, учитывая то, каким вообще был этот день, он вполне мог что-то упустить.

Ужин был мирным, но ужасно неловким. Никто не обронил ни слова, но все бросали на Сонхва и, как ни странно, Хонджуна, неодобрительные взгляды. Сан выглядел грустным и не смотрел в его сторону вовсе. Сонхва не был уверен, в чём была причина и не хотел спрашивать. Он съел свою порцию так быстро, как мог, не пытаясь понять, что именно ел и почти не чувствуя вкуса, а потом просто сбежал.

Возможно, он попытался бы начать диалог или хотя бы узнать имена оставшихся двоих, но он был совершенно выжат после всего того, что случилось. День тянулся бесконечно, и Сонхва мечтал о том времени, когда он наконец закончится.

Сейчас, пока солнце ещё только опускалось за горизонт и никто не пытался его искать, он старался хоть немного привести мысли в порядок.

Капитан, он же Король Пиратов (когда он успел получить это нелепое имя? Сонхва всё ещё не мог этого понять), Хонджун, стал его мужем. Пускай их брак был не закреплён и мог распасться через три месяца, он был его сейчас, и это было… Нечто. Не этого Сонхва ожидал, когда говорил, что не ступит шагу на его корабль. Если бы он знал, что всё так закончится, может он бы остался с ними ещё тогда и…

Нет. Нет, он бы не смог. Командир Пак и Принц Сонхва не должны были даже стоять рядом. Командир Пак поступал правильно и старался сделать всё, что в его силах. Командир Пак был смелым воином, позволившим себе слабость лишь один день в своей жизни. Командир Пак умер два месяца назад. Принц Сонхва был…

О нём он и сам не знал ничего, кроме нелепых слухов.

Судя по тому, что он видел сейчас, принц Сонхва был бесхребетным, эмоциональным и нелепым, не способным даже изобразить интерес в момент, когда это было необходимо.

Имел ли он право пользоваться оружием, принадлежавшим не ему?

Был ли он вообще воином, или всё, что он делал, это обманывал самого себя?

Сонхва чувствовал, как от всех этих мыслей начинает ломить виски. Он переключился на что-то более радостное и более важное, чем он.

Уён был жив. Скорее всего, его просто вернули к работе дворцового слуги. Это было по-особенному жестоко, позволить им быть так близко но не позволить им видеть друг друга, но это было лучше, чем если бы его бросили за решётку, или казнили. То, что русал сумел осуществить этот по-идиотскому гениальный план побега было поразительно. То, что он действительно сбежал, а не попытался следовать за ним, несмотря на свою пламенную речь, было…

Правильно. Это было правильно.

Разумеется, Сонхва хотелось, чтобы он остался. Это был его лучший друг. Он хотел видеть его рядом. Хотел снова слышать его голос — его настоящий голос. Выслушать, каким идиотом он был, когда выдавал пиратам то, что можно было скрыть. Коснуться его. Он скучал. Конечно, он скучал.

Сонхва свесил голову и опустил взгляд на темнеющие волны, лижущие борт корабля. Он не знал, что делать дальше. Быть может, если здесь от него никакой пользы не будет, он может просто…

Из под воды бесшумно показалась тёмная голова с блестящими злыми глазами. Сонхва зажал рот руками, сдерживая крик.

Какого чёрта Уён тут делал?! Сонхва только поверил, что он сбежал!

Русал, тем временем, вытянул руки на головой, и принялся жестикулировать, смазано и быстро, то и дело с опаской глядя куда-то мимо Сонхва. Позиция была сомнительная, а движения слишком быстрыми, чтобы он понял всё, но то, что большая часть была ругательствами, можно было понять по одному его взгляду.

Сонхва оглянулся, проверяя, нет ли никого рядом и ответил, как мог быстро.

“Я тебя спасти пытался! Уходи!”

Уён вместо ответа оскалился и показал ему средний палец, после чего нырнул, мелькая чёрным хвостом над поверхностью воды.

Сонхва поднялся на ноги. Он был обеспокоен и счастлив в равной степени. Что, если его примут за опасного хищника и атакуют? Что он вообще собирался делать? Где спать? Что есть? Сонхва надеялся, что Уён найдёт защиту у своего народа и они позаботятся о нём, но тут он был совсем один. Он не спал под водой ни разу на памяти Сонхва. Он даже не знал, помнит ли Уён, как это делать. Надо ли было это помнить. Он точно не захлебнётся, но насколько это удобно и, главное, безопасно?

Теперь он не мог найти себе места от беспокойства и понятия не имел, куда с этим беспокойством идти. Остальные думают, Уён просто утонул. Должен ли он во всём признаться, или так он сделает только хуже?

Сонхва прошёл от одного борта до другого два раза, пытаясь придумать хоть что-нибудь дельное, когда его руки вдруг коснулась горячая ладонь. Он сразу понял, что это был Сан.

— Прости, — с ходу выпалил тигр, как только он повернулся к нему лицом. — Я не должен был так реагировать. И бросать тебя там тоже не должен был. Но это Хонджун виноват, клянусь!

Сонхва приоткрыл рот, удивлённый этим заявлением. Он не ожидал извинений. И при чём тут был капитан?

— Хонджун? — повторил он, надеясь на пояснения.

— Да! — горячо согласился Сан, сжимая руки в кулаки. — Он нам сказал, что это просто альянс, а ты следишь за соблюдением нами договора! Я думал, “брачный союз” это просто фигура речи.

Это было странно.

— Зачем ему это от вас скрывать? — нахмурился Сонхва. — Я бы понял, если бы, он скрывал сам факт альянса, но свадьбу? Или, у меня настолько ужасная репутация?

Теперь Сонхва чувствовал обиду. Эти слухи даже правдой не были. Неужели все в них верили? И неужели они были настолько ужасны?

Сан замотал головой.

— Не в тебе дело. Хонджун — наш. Мой в том числе. Он не мог просто взять и выйти замуж, ничего нам не сказав, но он это сделал! Он сказал, что тебя он не любит, и это совсем другое, и всё такое, но это уже слишком! В общем, из спальни мы его пока выгнали.

Сонхва медленно моргнул. Один раз, другой. Это ведь не значило то, что он думал, это значило?

— Твой — в смысле?..

— В смысле мой, — повторил тигр. — Без обид и всё такое. Ты, может, его муж — теперь. Но я его мужчина. Не только его, конечно, но… ну, ты понял суть. Мы его тебе не отдадим, даже ради альянса!

Сонхва снова почувствовал, как краснеют щёки и кружится голова. Это было вообще не то, чего он ожидал. Они были в таких отношениях? Как он мог согласится на брачный союз, имея любовника?!

— Зачем он вообще тогда соглашался на брак? — сипло вскрикнул он, всплёскивая руками. — Меня никто не спрашивал, я-я вообще за час до срока узнал, что у меня свадьба! Но он-то что? Он идиот?!

Сан шумно, возмущённо охнул, глядя на него широко распахнутыми глазами. Его хвост хлестал из стороны в сторону с пугающей скоростью.

— В смысле, за час? Ты серьёзно? Мы недели две готовились! Не к свадьбе, конечно — к тому, чтобы тебя забрать. Тебе вообще ничего не сказали? Не удивительно, что ты не хочешь туда возвращаться!

В следующую секунду он сгрёб Сонхва в объятия, совершенно забывая о том что всего несколько секунд назад они были как будто соперниками. Не то чтобы они действительно ими были.

— Мы о тебе позаботимся, — пообещал Сан, отпуская его и пристально глядя в глаза, — мы вместе обязательно придумаем что-нибудь, что тебе можно делать, чтобы ты влился в команду! И с Ёсаном и Юнхо я тебя познакомлю, а потом...

Он потянул его за собой, и Сонхва пошёл, тратя все силы на то, чтобы не оглядываться. Уён наверняка сможет пережить одну ночь без особых проблем. Сонхва обязательно придумает что-нибудь завтра.

Завершения дня было неестественно спокойным. Сан водил его за собой едва не за руку, подгадывая время так, чтобы они не встретили никого из команды. Уже одного это подсказало, что остальные не были настроены по отношению к нему столь же позитивно, что было справедливо. Он всё ещё не понимал, откуда позитивный настрой был у самого Сана.

Спать он его уложил тоже в свою комнату, и сначала Сонхва не подумал об этом ничего вовсе. Они с Уёном часто делили самые разные спальные места. А место Сана выглядело достаточно просторным, чтобы туда с комфортом могло влезть человек пять, и человек десять, если очень постараться. Только когда свет из яркого стал чуть приглушённым (тоже магия? Сонхва мало знал о подобных бытовых мелочах) и Сан принялся раздеваться полностью, он начал нервничать.

Спросить, что именно он собрался делать, Сонхва не успел. Сан опустился на четвереньки и потянулся, на ходу обрастая шерстью и увеличиваясь в размере. Тут же стал ясен размер его кровати. Тигр — настоящий, внушительного размера тигр — нуждался в большом ложе.

Сонхва сдвинулся к краю, не желая стеснять хозяина комнаты, но Сан легко сгрёб его лапой, укладывая едва не в центр, звучно фыркнул, раздувая его волосы и коснулся его лба большим мокрым носом. Он весь был тёплым и бархатным наощупь. Это был первый раз в жизни Сонхва, когда он видел тигра настолько близко и точно первый раз, когда он до него дотрагивался.

Он понятия не имел, что хозяева гор действительно были тиграми. В мире было столько всего, о чём он не знал.

Сонхва обнял лежащую на его боку пушистую лапу рукой и закрыл глаза. Завтра. У него ещё будет время подумать обо всём завтра.

~⁠☬~☬~⁠⁠☬~

Его день было достаточно загруженным и шокирующим, чтобы отвлечь его разум от любых переживаний. Сонхва был в этом уверен.

Хотел в это верить.

Он надеялся.

Он ошибался.

Он сумел заснуть, куда быстрее, чем обычно. Сонхва понимал, что спит. Каким-то задним умом, неторопливым и не способным достучаться до сознания в полной мере, он осознавал, что происходящее нереально, но это не помогало. Он снова был там на площади, и он смотрел в испуганные глаза напротив, видел, как капала изо рта кровь, но теперь это было не его лицо. Теперь это был Квансук, и это было его настоящее лицо, не то, с каким он остался в памяти большинства знавших его людей. Теперь он смотрел на Сонхва, испуганный, несчастный,непонимающий, а Сонхва мог только смотреть в ответ не способный пошевелиться или издать хоть звук. Это была не по-настоящему публичная казнь. И здесь, во сне, и в реальности, присутствовали лишь немногие избранные, только малая часть из которых не относилась к посвящённым, не знала, что происходит. Сонхва видел всех других зрителей как тёмные провалы вокруг, где-то на границе зрения. Всё, что его волновало, это человек напротив. Тот, которого он не смог спасти тогда и которого он не мог спасти даже сейчас, в своём собственном сне. Он не мог даже закричать.

Он не смог сказать его дочери, что её отец умер как герой. Не смог выслушать её ответ, каким бы он ни был. Он так и остался ей должен.

Быть может, сейчас он считала его убийцей своего отца. Если это действительно было так, она была права.

Сонхва услышал знакомый до боли звук, с которым сталь рассекла воздух и…

Он проснулся.

Он лежал в груде одеял, прижатый к горячему тигриному боку и тяжело дышал. Чужое молчаливое присутствие успокаивало. Доверять свои эмоции зверю было легче, чем человеку. Разумеется, Сан не был настоящим зверем, но сейчас он спал, так что разница была невелика. Сонхва повернулся на бок и вжался лицом в бархатный мех. Тигр издал неразборчивое сонное ворчание и немного повернулся, прижимая его ближе. Сонхва почувствовал, как когтистые лапы царапают кожу спины. Это было немного больно, но это было отличным напоминанием о том, что это, здесь и сейчас, была реальность. Это, а не то, что он видел несколько минут назад. Сонхва снова закрыл глаза и попытался уснуть. Быть может, в следующий раз ему повезёт больше.

Сан проснулся спустя пару часов. Он неспешно потянулся, осторожно убирая с Сонхва лапы и подталкивая носом, чтобы не разбудить, но он не спал и так. Ему удалось подремать, но уснуть полноценно так и не смог. Лежать в тигрином гнезде было тепло и комфортно, но сейчас он чувствовал себя совершенно выжатым. Кроме того, его прижатое к кровати тело затекло и местами онемело. Он пытался выбраться, но Сан не отпускал, только затягивая его ещё глубже под себя. Вероятно, к Сану его положили всё же из соображений безопасности.

Сонхва слабо улыбнулся и попытался сменить положение, но смог только вяло дёрнуться и глухо застонать. Сан вскинулся и Сонхва фыркнул. Видеть испуганного тигра было странно.

— Я в порядке, — заверил он, когда Сан осторожно толкнул его в бок лапой. — Просто ты очень тяжёлый. Я рук не чувствую.

Как и ног. Он вообще чувствовал себя очень странно.

Тигр вздохнул с явным облегчением, поплыл краями и, спустя секунду, перед ним снова сидел Сан. Он выглядел неуловимо более близким к зверю, чем вчера, хотя Сонхва не мог точно понять, почему.

— Это пройдёт через пару минут, — улыбнулся Сан. — Ты можешь ещё поспать, если хочешь. Я обещал помочь Юю с завтраком, так что я буду на камбузе. Если встанешь — иди к нам.

С этими словами он поднялся на ноги, быстро оделся и поспешил прочь из комнаты.

Сонхва лежал на спине, чувствуя как острое покалывание распространяется по его рукам и смотрел на деревянный потолок. Сан почти наверняка был приставлен к нему, чтобы за ним приглядывать. Мало кто мог противостоять целому тигру. Но сам Сан как-то уж слишком ему доверял. Оставлять его, совсем одного, так близко к его спящим друзьям? Это было опрометчиво.

Сонхва медленно поднялся в сидячее положение, потёр руки и ноги ладонями. Терпимо. Теперь он мог одеться и снова отправиться на разведку вглубь корабля.

Он пересел ближе к своему сундуку, возле которого лежала аккуратно сложенная одежда и скользнул под неё рукой, отыскивая кинжал.

Кинжала не было.

Сонхва обшарил всё вокруг ещё раз, перетряхнул одежду — ничего. Он открыл сундук и раздосадованно выдохнул, тут же закрывая его обратно. Царивший внутри беспорядок был куда более явным, чем раньше. Сундук они тоже осмотрели.

Хорошо, может, на счёт доверчивости он ошибся. Его контролировали, просто ненавязчиво. Сонхва оделся, сдерживая закипающее внутри недовольство. Направлено оно было на него самого. Он должен был оставить кинжал под одеждой, зачем он вообще его снял? За прошедший день он принимал слишком много сомнительных решений и совершал слишком много странных поступков. Ему нужно было взять себя в руки и прекратить. Жаль только, Сонхва понятия не имел, как это сделать.

Стоило ли продолжать попытки исследовать корабль, или пока разумнее было вести себя как образцовый пассажир? Стоило ли рассказать про Уёна и попросить прощения за сказанную ранее ложь? Хотел ли он попытаться сделать их союз законным, в процессе предав доверие Сана и свои собственные желания, или это того не стоило?

Сонхва неспешно привёл себя в порядок. Умыл лицо холодной морской водой, распутал волосы, вытаскивая забытые в них нити жемчуга. Всё ещё раздражающе короткие пряди лезли в лицо, падали на глаза. Едва ли они скоро отрастут достаточно, чтобы он смог заплетать их в хвост.

Чем дольше он думал, тем меньше ему нравились приходящие в голову ответы. Принц Сонхва был абсолютно бесполезным и едва ли мог сделать хоть что-то, чтобы это изменить. Эти пираты жили без его помощи много лет, и они проживут ещё столько же, а потом ещё немного. Он не знал, зачем изначально они соглашались на альянс, но это было уже не его делом.

Сонхва вышел на палубу и поднял взгляд на горизонт. Было раннее утро, светлое и свежее. Он был тут совсем один. Пожалуй, сейчас было идеальное время для того, чтобы покончить с ситуацией.

Он подошёл к левому борту и посмотрел вниз. Корабль снова двигался вперёд, уверенно и быстро, пусть и не так быстро, как вчера. Паруса всё ещё были опущены. Зачем им вообще были нужны паруса? Для отвлечения внимания?

Вероятно, это будет просто ещё одним неотвеченным вопросом, про который ему придётся забыть.

Сонхва перелез через ограждение и прыгнул в воду, не давая себе времени передумать.

Приземление вышло куда менее грациозным, чем он надеялся. Он врезался в водную гладь боком и тут же погрузился под воду с головой. Воздух вышибло из лёгких, окружающие корабль потоки воды дёрнули его вниз, не позволяя вынырнуть. Что-то твёрдое с силой ударило в висок, и он отключился, не успев даже толком понять, что случилось.

~⁠☬~☬~⁠⁠☬~

Сонхва пришёл в себя и тут же понял, что что-то в его плане пошло не так. Вокруг не было воды, а рядом не было Уёна. Он снова был на корабле, на верхней палубе, а прямо над ним нависал Минги, мокрый и недовольный с виду. Чуть сбоку от него маячил Ёсан.

— Очнулся, наконец, — проворчал Минги. В его голосе слышалось облегчение. — Ты чего это устроил, а?

Сонхва сел. Голова кружилась и немного болела.

— Я просто, — начал он и затих, не зная что сказать.

Он просто пытался сбежать. Им не нужно было быть вместе, короне хватало того, что он был жив — у них всё ещё оставались три месяца мира, вне зависимости о того, где был он сам. Уён должен был встретить его в воде, поймать, как он делал это всегда, забрать с собой. Вдвоём они бы что-нибудь придумали. У него не было конкретных мыслей и идей. Ему не хотелось ничего придумывать. Ему просто хотелось увидеть друга. Он чувствовал себя невероятно глупым и загнанным в ловушку. Ему просто хотелось сбежать как можно дальше от этих ощущений.

Он не мог признаться в этом, не выдав Уёна, и он не хотел этого делать. Наверняка это было бы глупым решением. Все решения, которые он принимал за последнее время были глупыми.

Минги понял его молчание по своему.

— Настолько плохо? — вздохнул он. — Слушай, я не очень хорош в таких делах. И не знаю тебя совсем. Но ты… Ну, постарайся не умирать хотя бы пару месяцев? Мы тебя обижать не будем, клянусь. Потом — пожалуйста, топись сколько угодно, но ты можешь с этим немного подождать?

Это звучало так нелепо. Это было лучше, чем если бы он уверял его, что всё будет хорошо, но это звучало так неправильно, что он просто не мог сдержать смех.

— Я хотел сбежать, а не умереть, — наконец, сказал он, слабо улыбаясь. — Знаю, звучит как идиотская идея, но обычно я плаваю лучше.

— Обычно… Чего?! Сбежать? — теперь Минги выглядел возмущённым. — Мы посреди океана, ты в курсе? Хоть как хорошо плавай, ты не доберёшься до берега! Не вытащи тебя Ёсан, ты бы прямо тут утонул! Да и куда вообще ты собрался бежать? Санни сказал, ты не хочешь обратно. Ты ему соврал что-ли?

Сонхва отвёл взгляд.

— Не соврал. Я не хочу обратно. Но здесь я не нужен тоже. Вам нужно чтобы я был жив, вам не нужен я.

Минги вскинул брови. Сонхва нахмурился.

— Я серьёзно. У короны нет возможности отследить моё или ваше местоположение, они могут только узнать, жив ли я. Этого будет достаточно первые три месяца, а затем альянс распадётся в любом случае — ваш капитан отказался его закреплять.

— Закреплять? — переспросил Минги, продолжая смотреть на него с нечитаемым выражением на лице.

Сонхва снова почувствовал раздражение, жгучее и болезненное. Он явно знал о чём была речь зачем он спрашивал? Прямо как его капитан.

— Он отказался со мной спать, — пояснил он, куда резче, чем стоило бы, — а без этого союз не будет считаться законным. Таковы условия.

Минги кивнул, словно всё только что стало понятно и закатил глаза.

— То есть, он отказался с тобой спать, ты психанул и решил сбежать, я правильно понял?

— Нет! — Сонхва вспыхнул, сжимая руки в кулаки. — Я тоже не хочу с ним спать, но это нужно для соблюдений этого дурацкого союза! Это он его заключил! Я был нужен только для него, но раз это всё просто фикция, то и моё присутствие тут не имеет смысла!

Минги похлопал его по плечу и одним рывком поднял на ноги. Сонхва только сейчас обратил внимание на его странный внешний вид: голая грудь и чуть блестящие красные чешуйчатые штаны, едва скрывающие хоть что-то. Сонхва тут же отвёл взгляд.

— Не стесняйся, за желание с ним переспать тебя никто не осудит. А вот за попытки уже да, так что с этим поосторожнее, — он явно пропустил всё то, что Сонхва только что сказал, мимо ушей. — Один больше не остаёшься, раз ты такой драматичный. Ёсан за тобой присмотрит.

Он подошёл к борту и… прыгнул прямо в море. Сонхва дёрнулся было в его сторону, но Ёсан не позволил ему, удерживая за лодыжку. Хватка русала была неожиданно крепкой и твёрдой. Сонхва перевёл на него взгляд.

— За него не беспокойся. Плавает он лучше, чем ты.

Это было несколько оскорбительно. Ёсан не мог этого утверждать. Сонхва прекрасно плавал, просто в этот раз ему немного не повезло. Он уже хотел возразить, когда наконец заметил, что Ёсан лежал на палубе не просто так. Его большой и гибкий лазурный хвост слегка постукивал по палубе. Может он пытался стряхнуть воду, а может, просто беспокоился. В любом случае, оставлять его тут было бы неправильно. Уён всегда жаловался на то, как неприятно деревянные доски скребли чешую и как он не любил по ним ползать.

Сонхва подошёл ближе и присел на корточки возле русала, протягивая руку.

— Помочь?

Ёсан кивнул, настороженно и медленно. Сонхва наклонился ближе, позволяя ему ухватиться за шею, подсунул одну руку под широкую часть хвоста, второй осторожно подгибая его так, чтобы он не волочился по полу а обвивал его вокруг талии и только потом схватил хвостовой плавник, не позволяя ему упасть. Ёсан был тяжёлым, но он был куда легче Уёна. Его хвост был короче и тоньше, а плавники куда менее острыми и опасными.

— Куда тебя отнести?

Ёсан не отвечал. Он всё смотрел на него большими удивлёнными глазами, совершенно не мигая, как будто Сонхва сказал что-то совершенно возмутительное. Ему потребовалось ещё несколько секунд, чтобы сообразить, в чём было дело. 

— Чего ты так удивляешься? — ухмыльнулся он, чувствуя некоторое самодовольство. Не многие знали, как правильно брать их на руки. — У меня есть знакомые русалки. Это не сложно. Так куда тебя отнести?

— В мою комнату, — наконец ответил Ёсан. Сонхва кивнул.

Спускаться по лестнице с русалом на руках было уже не так просто, но он справился, сначала спустив его хвост, а затем спустившись следом, и только после подбирая его снова. Когда он наконец опустил Ёсана на пол в указанном месте он выглядел впечатлённым. Сонхва упал рядом, тяжело дыша.

— Обычно мне просто приносят полотенце, — сказал Ёсан словно бы между делом, вытирая свой хвост тем самым полотенцем. — Никто даже не пытается меня поднять когда я в таком виде. Это слишком тяжело и непрактично.

Сонхва уставился на русала в немом возмущении. Тот только пожал плечами а ответ, смахнул последнюю каплю воды и сменил свой длинный сияющий хвост на пару ног, тут же накрывая их полотенцем.

— Мне просто было интересно, как ты справишься. Я не ожидал, что настолько хорошо. Как часто ты общался с этими своими знакомыми русалками и куда ты их носил?

В голосе русала слышалось искреннее любопытство. Сонхва же чувствовал досаду. Его снова обманули.

— Часто. В свою постель, — отчеканил он, — о целях можешь догадаться самостоятельно.

Куда проще было вытереть Уёна уже в постели, особенно если он был ранен. Хотя порой в подобном не было никакого смысла и Уён просто хотел, чтобы кто-нибудь взял его на руки. Это делал не только Сонхва. Все, кто часто работал с Уёном хоть раз носили его на руках, в обеих его формах.

Сонхва ожидал, что Ёсан хоть немного смутится, но этого не произошло. Он натянул штаны, накинул рубашку, поднялся на ноги и подошёл ближе, заглядывая ему в глаза. Сонхва моргнул и попятился.

— Нет, стой на месте, — потребовал русал, хватая его за край рубашки и притягивая обратно. — Посмотри на лампу, вон ту, в углу.

Сонхва недоумённо поднял голову на лампу. Ёсан щёлкнул пальцами, и она вспыхнула ярче, едва не ослепляя его. Он попытался зажмуриться, но русал не позволил, хватая его за лицо и пальцами распахивая глаза.

— Вроде всё в порядке, — пробормотал он себе под нос, прежде чем отпустить его и снова щёлкнуть пальцами, возвращая свет в нормальное состояние. — Не тошнит? Голова не кружится?

Сонхва зажмурился, пытаясь прогнать пляшущие перед глазами пятна и постарался встать ровнее. Вопросы были знакомыми. Значит, Ёсан был местным лекарем. Лекарей он слушался беспрекословно.

— Не тошнит. Немного кружится. Висок болит, — отчитался он.

Ёсан, повернул на бок его голову и мягко коснулся ноющего места, безошибочно находя его кончиками пальцев.

— Здесь? — уточнил он.

— Да.

Прохладные пальцы прошлись по его волосам, отслеживая ноющую зону, видимо, ту, которой он ударился о борт корабля, словно невзначай пробежались по шее и исчезли

— Ты довольно крепкий для человека, — заметил он. — Пройдёт за пару часов.

Сонхва выдохнул с облегчением, но долго оно не продлилось. Ёсан положил ладонь на его предплечье и слегка сжал.

— Но я бы хотел поговорить с тобой кое-о-чём ещё. Зайдёшь в мой кабинет?

Не то чтобы у него был выбор. Сонхва набрал воздуха в грудь и кивнул. Никто в здравом уме не спорил с лекарями.

~⁠☬~☬~⁠⁠☬~

Всего спустя несколько минут разговора Сонхва начинал сильно жалеть о своём согласии. Тихий и робкий с виду русал с вежливым голосом задавал ему совершенно непристойные вопросы, ответов на некоторые Сонхва не знал. Его голос оставался нейтральным и спокойным всё это время и, почему-то, это только делало ситуацию хуже.

Его крайне интересовали вопросы интимной жизни Сонхва. Количество его партнёров, частота “общения”, виды взаимодействий. Сонхва был абсолютно не способен отвечать на эти вопросы вслух, так что они сошлись на том, что он будет просто кивать и качать головой в нужный моменты. Так у него был шанс ответить хоть что-то. Сонхва не имел ни малейшего понятия, сколько всего у него было любовников и как часто было нормально с ними спать, так что все его ответы были совершенно случайными.

Он думал, что Ёсану было просто любопытно, и на этом всё и закончится, но, как оказалось, вопросы были не праздными. Ёсан перешёл ко второй части опроса, куда более смущающей. Как часто он бывал “принимающей стороной”? Испытывал ли он зуд и жжение в причинных местах? Не позволит ли он взглянуть?

Он слышал о болезнях подобного толка, но он никогда не думал о том, что его будут подозревать в их наличии. Ёсан изъяснялся весьма спокойно и ни в чём его не обвинял, но приятного в его повышенном внимании всё ещё было мало. Сонхва позволил ему всё, о чём он просил, решив, что хуже уже не будет. Он был почти уверен, что умрёт от стыда в процессе, но всё обошлось. То как он себя при этом чувствовал, было уже не так важно.

— Ты здоров, — наконец сообщил Ёсан. — Поразительно здоров, для твоего образа жизни. Ты планировал сбежать к одному из своих любовников?

Это было сказано совершенно неожиданно, без какого либо перехода. Сонхва не сразу сообразил, что ответить.

— Нет, я… Да? Я не знаю. Я не думал куда. Просто отсюда.

— Ты любишь плавать?

Сонхва неопределённо повёл плечами. Эти внезапные вопросы сбивали его с толку Он не был уверен. Вода была врагом и другом одновременно. Он чувствовал себя свободно и естественно, но он не мог быть по-настоящему свободен. Он не был полноценной сиреной, и это делало каждое его погружение при котором рядом не было Уёна смертельно опасным. Море звало его, но он не мог ответить ему.

— Можешь идти завтракать, — разрешил Ёсан, улыбаясь неожиданно тепло и мягко. — Только вымой руки. И не пытайся больше искать свои кинжалы, ладно? Они тебе пока не пригодятся.

Сонхва оторопело смотрел на русала-лекаря в течении нескольких долгих долгих секунд, прежде чем коротко поклониться и стрелой вылететь из кабинета, на ходу поправляя одежду. Значило ли это, что он забрал его кинжал, или что все здесь знали о том, что он у него был? Скорее второе, чем первое. Сонхва чувствовал себя взбудораженным, загнанным в ловушку и потерянным одновременно.

В этой команде что знал один, то знали все. А это значило, что теперь все пираты знали, что он был слабаком, начинал плакать от ерунды, краснел от всего подряд, не был способен спрятать крошечный кинжал и не мог нырнуть, не расшибив голову о борт корабля. А уж что они будут способны узнать от Ёсана даже представлять не хотелось.

Сонхва просто надеялся, что в этот раз Уён всё же сдался и уплыл.

~⁠☬~☬~⁠⁠☬~

Следующая неделя смазалась в один день, бесконечно длинный и муторный. Сонхва словно вернулся в замок, где каждый день был похож на предыдущий и вокруг ничего не происходило.

Он больше не видел в воде знакомого силуэта и был под постоянным присмотром Сана, Ёсана или Юнхо. Все трое вели себя добродушно, в воронье гнездо его больше затащить не пытались, но Сонхва понимал, что был для них обязанностью, утомительной и отнимающей время.

К счастью, уже на второй день ему придумали достойное занятие. Сонхва занимался уборкой. Он драил палубу, стирал одежду, убирал в каютах. На четвёртый день ему доверили даже камбуз и личные комнаты. Возможно, это занятие должно было ощущаться унизительным, но ему нравился простой физический труд и ему нравилось быть хоть сколько-то полезным. Не нужно было думать — только делать. За ним всё ещё наблюдали, но теперь куда менее пристально.

Они могли бы не делать этого вовсе. У Сонхва не было сил на то, чтобы пытаться сбежать. Он не обращал особого внимания ни на окружение, ни на время. Сонхва чувствовал глубокую апатию ко всему происходящему и просто ждал, в этот раз даже не зная, чего.

Спал он всё ещё в комнате Сана. Кошмары не отпускали, неизменно преследуя и настигая каждый раз, когда ему случалось прикрыть глаза, не важно, было это днём или ночью. На все вопросы о своём самочувствии он отвечал односложно. Он в порядке. Ему ничего не надо. Он не голоден.

Его даже не волновало, куда и как они плыли. Быстрый темп первой пары дней прошёл, паруса были подняты, и корабль плыл совершенно нормально, как и было положено кораблю. Может быть, всё то что было в первые пару дней, ему просто почудилось.

К сожалению, занят он был не постоянно. Например, сегодня делать ему было почти нечего, поэтому он уснул, сидя прямо на лестнице на верхней палубе. Небо было ясным, ярко светило полуденное солнце, но его сон был всё таким же неглубоким и беспокойным. Сонхва почувствовал чьё-то касание и встрепенулся, открывая глаза. Сан сидел рядом с ним, придерживая за плечо и заглядывая в глаза.

— Не хочешь лечь в кровать? — спросил он негромко. — Чонхо не против тебе уступить. Хотя бы на день.

Сонхва привычно мотнул головой, отказываясь от предложения. Дело было не в том, на чём он спал. Его постель в замке была достаточно удобной, но это не помогало. Скорее, делало хуже.

— Я в порядке, — ответил он, потирая глаза и сдерживая зевок.

В этот раз он даже не запомнил никаких кошмаров. Может, просто не успел уснуть достаточно крепко. Возможно, ему и не стоило. Всю последнюю неделю ему снился исключительно Уён, в самых разных неприятных сценариях, от казни до морских хищников. Нужно было занять руки. Если постараться, всегда можно было найти чем заняться.

Сонхва уже поднялся на ноги, как вдруг услышал громогласный рёв откуда-то со стороны моря. Он отшатнулся назад, но был тут же пойман Саном и оттащен назад, к дверям на нижнюю палубу. Зайти внутрь они уже не успели.

Корабль пошатнулся, словно в него с силой врезалось что-то огромное и тяжёлое. Сонхва упал бы, если бы его не держал Сан. Затем из-за края показалась огромная голова, красная с золотом, и, в следующее мгновение, огромное длинное тело с тяжёлым грохотом упало на палубу. Сонхва боялся шевельнуться или вдохнуть, глядя на огромное сверкающее тело в шаге от себя. Это был дракон. Настоящий дракон лежал на корабле, тяжело дыша и мелко вздрагивая.

Он всё ещё стоял столбом, не зная, что делать, а Сан уже кинулся к его голове. Он не выглядел напуганным. Он выглядел обеспокоенным.

— Минги! — выкрикнул он. Странно, что он звал именно его. — Ты в порядке? Что случилось? Где Юнхо?

Дракон издал низкое гудение, жалобное и… знакомое. Сонхва почувствовал, как распахивается его рот в немом изумлении. Сан не звал Минги. Он к нему обращался. Минги был драконом.

В этот момент на палубе показались Ёсан и Хонджун. Капитан бросился к драконьему носу, пока лекарь ощупывал длинное тело. Дракон слабо застонал, задрожал всем телом и уменьшился до размеров человека с глухим резким хлопком. Сонхва видел на его голых ногах следы чьих-то когтей и зубов. Они не были большими. Что за существо было настолько отчаянным, чтобы напасть на дракона?

— Русалка, — простонал Минги, прижимая раненую ногу к телу. — Это была чёртова русалка, преследовала нас всё это время! Я пытался поговорить, но она просто напала! Юнхо и Чонхо пытаются её поймать, но я просто… Я думал, она мне ногу оторвёт! Психованная тварь!

Сонхва смотрел, как Ёсан хлопочет над Минги и чувствовал, как жизнь возвращается в его тело. Недоверие, надежда, тревога и ужас. Это был Уён. Это не мог быть кто-то ещё. Он снова был тут и прямо сейчас он сражался под водой с сиреной и ещё чёрт знает кем. Сразу после дракона. Потому что, разумеется, он должен был напасть на дракона.

Не раздумывая ни секунды, Сонхва разбежался и ласточкой прыгнул за борт. Он успел услышать паникующие крики за своей спиной, но остановить его не успели. В этот раз Сонхва вошёл в воду аккуратно и гладко, почти без всплесков. Он нырнул глубже и осмотрелся по сторонам. Ниже под кораблём виднелось нечто огромное, тёмное и подвижное. Сонхва поплыл вперёд не раздумывая, игнорируя предупреждающие тревожные звуки в голове. Он был в курсе, что там было опасно. Ему было плевать.

Несмотря на все предупреждения, течение помогло ему подплыть ближе. Теперь Сонхва мог разглядеть огромное существо с тёмной чешуёй, похожее на гигантскую змею и мечущийся вокруг него юркий силуэт, в котором он безошибочно узнавал Уёна. Чонхо держался чуть поодаль, иногда пытаясь схватить Уёна руками, но быстро отплывая в сторону после неудачи, чтобы не попасть под удар хвоста или морды змея. Сонхва бы никогда в жизни не предположил, что Юнхо был морским змеем. Впрочем, кем был Минги он тоже едва ли когда-нибудь догадался.

Сонхва ринулся вперёд, как мог быстро, прямиком к юркой тёмной фигуре. Он не боялся Юнхо. Он не был плохим человеком, так что и змеем наверняка был хорошим. Юнхо заметил его на подходе и замер, как вкопанный, только подтверждая его мысли. Уён воспользовался его замешательством и вцепился в его бок, не то зубами, не то когтями. Юнхо стряхнул его одним лёгким движением и в этот момент Чонхо снова бросился вперёд.

Он двигался быстро и плавно, словно был одним целым с водой, и Сонхва оставалось только завидовать его скорости и ловкости. Он с силой сжал зубы, жалея, что не может закричать вслух, рванулся вперёд и вдруг врезался в чужое тело.

Он и сам не успел сообразить, что именно случилось. Как будто течение вдруг бросило его на те самые недостающие пару метров вперёд. Сонхва не собирался выяснять, ему было не до этого.

Уён начал сопротивляться, как бешеный, явно не понимая, что случилось, но Сонхва только сжал его крепче, прижимаясь лицом к шее и сжимая ногами хвост. Уён оставил пару царапин на его руках, прежде чем замереть на месте.

— Сон…Хва?..

Его голос звучал жалко. Хрипло, тонко и так слабо. Сонхва поднял голову встречаясь с ним глазами и обнял его лицо ладонями. Он хотел бы ответить, но захлебнуться сейчас было бы полным идиотизмом.

Уён издал высокий жалобный звук и обнял его в ответ, крепко сжимая в кольцах рук и хвоста. Сонхва мог чувствовать, как сильно он похудел. Удивительно, что у него вообще оставались хоть какие-то силы.

Сам Сонхва существовал на чистом упрямстве. И сейчас, когда цель была достигнута, силы окончательно покинули его тело. Сонхва прикрыл глаза и позволил себе расслабиться. Уён был рядом. Всё остальное было не важно.