Шерсть выскальзывала из пальцев, и я рисковал свалиться от этой безумной скачки. Мы давно покинул город. Лесная чаща отлично скрывала нас, но Фаелан, видимо, считал, что нам следует убраться подальше.

В конец обессилев, я крикнул ему, призывая остановиться. Зверь сбавил скорость, практически затормозив, а я буквально слетел с него, рухнув в кусты папоротника. Стоит ли говорить, что мои несчастные бока изрядно помяло за сегодняшний день?

Фаелан прорычал что-то и принялся обходить меня по кругу. Волк оскалился. Пригнулся к земле, не сводя с меня глаз. Я напрягся, хотя и понимал, что он не нападëт.

Повисла тишина. Из всех ситуаций, в которых были бы замешаны человек и волк, эта казалась самой маловероятной. Волчище, в холке достигающий полутора метров, безотрывно укоряюще взирал снизу вверх на грязного потрëпанного человека, не нападая, замерев в одной позе, припав к земле.

Когда боль в теле поутихла, а молчание изрядно мне поднадоело, я наконец проговорил:

– Ты решил возродить легенды о волке-людоеде? – хмыкнул я, указывая на всего волка. – Не мог принять форму начальника законников или хотя бы... хотя бы лошади.

Волк поднялся. Потянулся. Шерсть его заискрилась. И мгновение спустя передо мной, потирая область шеи, возник очень недовольный черноволосый парень.

– Скажи спасибо, что я вообще вожу тебя на собственном горбу! – резонно заявил он. – Бросить бы тебя да чëртов договор.

– Пожалуйста, – пожал я плечами. – "Гори" вместе со мной.

Фаелан тяжело выдохнул и поднялся. Пройдя пару шагов, подал мне руку.

– Всë с тобой не по-человечески, – посетовал парень. – Столько материала и времени потратил!

Я только махнул рукой. Заготовки было жалко. Камни – ещё больше. Но не настолько, чтобы потерять голову и вернуться за ними. Я расстегнул карман куртки и посмотрел на рубиновый перстень. Пошарил в остальных карманах, но они оказались пусты – всë остальное конфисковали до допроса. Что ж, и с этим жить можно. Всë-таки когда-то я начинал с одного чëрного оникса.

Мы побрели по чаще, не выбирая дороги.

– Чем займëшься теперь, Бирн? – поинтересовался Фаелан.

– Давай подумаем, – вслух начал размышлять я. – Кражи были. Контрабанда – пару раз. Мошенничество с камнями тоже. Наëмный убийца?.. Мерзость.

– Неужели ничего не осталось, и нам придëтся встать на путь честных добропорядочных граждан? – притворно ужаснулся собеседник.

Мы рассмеялись. Но горький осадок всë равно остался. Фаелан прекрасно знал, зачем мне нужно испытывать судьбу и нервы законников на прочность. Возможно, если я буду достаточно дерзок с госпожой Удачей, то добьюсь её внимания. И не только её.

– Быть может, такое случится на закате жизни. Но пока мы молоды, я не могу жить без авантюр, – пафосно заявил я. – Сейчас будь добр, объясни, где мы, чëрт возьми, находимся.

– В лесу.

– Спасибо, я понял. А можно что-то связанное с географическими названиями?

– М-м... Мы сейчас где-то в центре Шифшейского леса. Из ближайших городов Шифбэл, Триклонгард, из которого мы удрали, и деревушка... Название которой я уже не помню, – пояснил парень. – Если я не ошибаюсь и мы продолжим идти в том же направлении, то выйдем к реке. Следуя вверх по течению, легко доберëмся в Юзлипфорд... думаю, к утру следующего дня.

Я брезгливо стряхнул паутинку, в которую влетел лицом. Перспектива ночëвки без провианта в лесу меня не радовала. Но, увы, постоялых дворов в Шифшейском лесу не водилось. В отличие, от зверей и насекомых.

– У меня появилась идея, – осторожно начал я.

– Если в ней фигурирует моя персона в качестве транспортного средства, увольте, господин де Креван, – отрезал Фаелан. – Хватит и одного забега на сегодня.

Я промолчал. Мы шли по лесу около получаса. Желудок был пуст, а вот голова полна мыслями. Ничего съедобного на глаза не попадалось. Я с досадой посмотрел на мелкие цветки брусники и сорвал пару иголок с небольшой сосенки. Рот наполнил кисловатый привкус.

В какой-то момент я понял, что Фаелан отстал. Он остановился, привалившись к стволу дерева, и пытался унять сбившееся дыхание.

– В птицу, – протараторил я. – Превращайся в птицу. Осмотришь окрестности с высоты.

Парень скривился и кивнул. Он сполз на землю. Фаелан стал значительно меньше ростом. Волосы его сменились перьями, руки превратились в крылья. Раздался глухой хлопок. Ворон пронзительно закаркал, привыкая к новому телу.

Оборотень поневоле. Проклятый сменять обличия время от времени. Сколько лет провëл Фаелан, в попытках усмирить своë проклятье? Лишь за несколько месяцев до нашей встречи несчастный научился выбирать новый облик. В момент очередного превращения ему необходимо лишь точно представить зверя или человека. Чаще всего парню удаëтся стать тем, кого он представил. Но эти превращения случаются с ним неожиданно: промежутки времени между ними неодинаковы и их невозможно высчитать или предсказать.

Ворон сделал несколько скачков по земле. Хлопнул крыльями, подпрыгивая. Наконец ему удалось взлететь, и он тут же покинул меня, поднимаясь над кронами леса. Я проводил его взглядом, удручённо понимая, что лишился на какое-то время единственного своего собеседника.

Мог ли я назвать его другом? Фаелан, конечно, приходил мне на помощь, был довольно интересным человеком и хорошим рассказчиком. Но что-то подсказывало мне, стоит нам отыскать способ снять его проклятье, мы, вероятно, больше не увидимся. Было бы лучше назвать нас приятелями по несчастью. Этакий союз проклятых, не умеющих выбирать себе противников и поплатившихся за это.

Я шёл ещё около часа, когда наконец лес расступился передо мной, открывая реку. Воды её были спокойны. Она смиренно протекала в оковах берегов. Я огляделся по сторонам. Моста не было, а "лезть в воду, не зная броду" – удел героев увеселительных историй и потенциальных утопленников.

– Эй! – Раздался вороний крик.

Я задрал голову и прислонил ладонь ко лбу, высматривая птицу. Ворон сделал круг над кронами и спикировал на склонившееся над рекой дерево.

– Ну что, куда? Туда? Туда? – спросил я, поочерёдно показывая в разные стороны.

– Я уже говорил: Вверх по течению, идиот, – раздражённо ответил Фаелан.

Иногда я жалел, что заключил незаконный контракт фамильяра с ним. Контракт давал нам обоюдные приемущества, в число которых входило понимание друг друга вне зависимости оттого в человеческой Фаелан форме или нет. Чаще всего это необычайно радовало меня – оборотень был моим верным помощником в преступных махинациях – но иногда это доводило меня до раздражения. Этому парню с кучей острот порой полезно помолчать.

Но да, я действительно увлëкся размышлениями и позабыл его указания. Немного пристыженный своей плохой памятью, я проигнорировал его оскорбление.

– Видел что-нибудь интересное?

– Впереди мельница, – рассказал ворон. – Деловитый мельник суетится вокруг колеса. Возможно, нас ждёт ужин.

– Надеюсь. Иначе, за неименением припасов, мне придётся тебя съесть.

– Подавишься, – буркнул он и тяжело поднялся в воздух.

Собирались тучи. Я брëл вдоль реки, глядя себе под ноги и надеясь, что мы найдём укрытие до первых капель дождя. Признаться, я недолюбливал долгие пешие прогулки. Вскоре я совсем заскучал, а Фаелан, видимо, пребывавший в дурном расположении духа, не торопился поддерживать беседу.

По ощущениям, было уже время обеда — к скуке добавилось явное чувство голода — но показавшаяся вдалеке водяная мельница несколько улучшила моë настроение.

Мельница выглядела угрюмой и одновременно печальной. Дверь её то и дело жалобно поскрипывала, когда хозяин выходил на улицу, чтобы что-то осмотреть. Завидев меня, он замер. Затем опустился на ступеньки и принялся ждать.

Я насторожился и неосознанно замедлил шаг. Фаелан спланировал на крышу мельницы и принялся разглядывать мельника, наклонившись к краю. Я перебирал в голове наиболее удачную предысторию, чувствуя на себе тяжëлый взгляд.

– Мир доброму человеку, – громко поприветствовал я, когда до мельницы оставалось с дюжину шагов.

– И тебе, незнакомец, – мельник медленно поднялся со ступенек. – Как ты оказался в этих краях?

Я озадачено посмотрел на него и остановился.

– Насколько я знаю, Шифшейский лес не входит в чьи-либо владения, – протянул я. – Или, быть может, что-то изменилось? Да простят меня новые хозяева, коли я помешал им, ведь впервые путешествую вдоль этой реки.

Мужчина покачал головой.

– Нет, вовсе нет. Единственный хозяин этого лес – леший, – усмехнулся мельник и жестом пригласил меня зайти.

Не дождавшись меня, он первым прошёл внутрь мельницы. Я взглянул на ворона и проследовал за мужчиной.

– Так значит, ты путешественник? – переспросил хозяин мельницы.

– Да.

Мы вошли в небольшую комнату, совмещавшую в себе кухню и столовую. Мельник достал две глиняных кружки и разлил из кувшина пиво.

– Нечасто встретишь на этой дороге людей. Лишь те навещают меня, с кем у меня уговор насчёт зерна и муки. Куда держишь путь? – поинтересовался мужчина, отхлебнув.

Я замялся, забыв название ближайшего города.

– Вверх по течению, – ответил я, вызывая смешок у собеседника.

– Это я уже понял.

– Ищу работы разной. Где есть возможность подзаработать, там и я, – я завëл извечную песню.

Обычно после этих слов мне понимающе кивали и начинали давать советы, куда податься да как сыскать расположение у нанимателя. Этот случай не стал исключением. Правда, вместо поучений хозяин, покивав, почесал подбородок и заискивающе начал:

– Как говоришь, тебя звать?

– Бран, – не колебоясь, соврал я.

– Будем знакомы, Бран. Меня зовут Одхран. Я готов дать тебе работу. И по справедливости заплатить за неё... Согласшайся, не робей! Оно того стоит, парень!

На самом деле, меня не слишком интересовал такой заработок. Но что-то в интонации мельника меня насторожило. Так убеждают ребёнка перед принятием горького лекарства. Также вкрадчиво я убалтывал своих невнимательных покупателей.

– А что за работа? – спросил я, подвигаясь ближе.

– Нужно помочь мне починить одну вещь. Следуй за мной.

Одхран осушил свою кружку в один момент и поднялся из-за стола. Я бросил взгляд на пиво, но, так и не отпив, отставил кружку. Мельник повëл меня на улицу, и я, заинтригованный, поспешил за ним.