— Синицын!

Оклик старосты заставил Никиту замереть в недоумении. Ещё в первый месяц учёбы одногруппники разбились на маленькие компании и контактировали друг с другом только в случае крайней необходимости. Пока Егор был на больничном, Никита и вовсе не общался ни с кем — был слишком увлечён перепиской с Андреем.

— Что? — пришлось задрать голову, чтобы посмотреть практически двухметровой Ангелине Ларисовой в глаза.

— Ты вчера объяснительную написал? — к концу семестра голос старосты едва не сравнялся с громогласным голосом их требовательной кураторши. Ларисова постоянно висела с Зинаидой Абрамовной на телефоне: сдавала ей каждого, кто завалил контрольные или практические, договаривалась о пересдачах, диктовала списки прогульщиков и даже фотографировала их с Егором на курилке. Короче говоря, строила себе карьеру карательного органа и зарабатывала дополнительные баллы в рейтинг.

— Ну… да.

— И что Волченко?

— Ничего?

Ангелина вздохнула и скорчила такую недовольную гримасу, будто Никита лично её оскорбил.

— Если ты забыл, у нас с ним экзамен, — упрекнула староста. Её единственная подружка Полина, которую Никита явно ошибочно считал адекватной, одобрительно кивнула у неё за спиной. — У всех с ним хорошие отношения, и только вы с Солоновичем умудрились отличиться. Если он из-за вас завалит всю группу…

Ларисова замолчала на полуслове. Никита никак не мог представить, какую угрозу может выдать девушка, которая за всё время учёбы только и делала, что сдавала всех в крысу. Подговорит других старост устроить им с Егором тёмную? Пожалуется на них Зинаиде Абрамовне, чтобы та провела очередную профилактическую беседу? Попросит Андрея провести повторную публичную порку?

Если бы она только знала о последнем, наверняка бы предложила деканату ввести подобные наказания для всех, кто ей неугоден.

— Сегодня после пары я буду узнавать у Волченко, что он собирается с тобой делать, — как ни в чём не бывало продолжила Ларисова, — и лучше бы тебе подойти к нему со мной и попросить прощения.

— Я уже попросил!

Ларисова явно ему не поверила. Оглянувшись на подружку, она отвратительно цыкнула.

— После пары подойдёшь к нему со мной, — повторила она и, ещё раз окинув его презрительным взглядом, прошла мимо и скрылась с Полиной на лестнице.

Никита почувствовал себя идиотом. Неужели все вокруг и правда считают его каким-то отбитым хулиганом и двоечником, который сам не способен разобраться со своими проблемами? И почему к нему так и тянутся эти контролирующие и злобные кикиморы, явно берущие уроки выноса мозга у его матери?

Не найдя быстрых ответов на свои вопросы, Никита развернулся и направился в буфет. Звонок на пару прозвенел ровно тогда, когда он шагнул к витрине со сладкими булочками.

— Сахарную, пожалуйста, — попросил он, стараясь не поддаваться плохим эмоциям. Ещё десять минут назад он был в относительно хорошем настроении: чувствовал приятное тепло и лёгкую боль при каждом шаге, прокручивал в голове воспоминаниями о вчерашнем наказании и наслаждался мыслями о том, что совсем скоро они с Андреем снова останутся одни. Надо же было этой противной Ларисовой всё испортить!

В расписании Андрея первой парой было окно, но Никита знал, что Верхний всё равно приехал пораньше. Прокравшись по пустым коридорам со стаканчиком кофе и булочкой в руках, Никита с трудом отыскал нужный кабинет на кафедре экономики, робко постучался и приоткрыл дверь. Андрей воззрился на него с удивлением.

— Ты что тут делаешь? — спросил он так, будто Никита вот-вот должен был упасть на пол и потребовать оказать первую помощь. — У тебя же сейчас математика.

— Да, но я тебе булочку принёс.

Никита прошмыгнул внутрь, закрыл за собой дверь и, довольный собой, поставил на стол Андрея стаканчик и булочку на салфетке.

— Тебе вчера не хватило? — Андрей наконец опомнился и теперь смотрел строго и так опасно, что Никита на всякий случай шагнул назад. — Что за самоуправство? Брысь на пару.

— Ну почему?

Глаза Андрея удивлённо округлились. Никита невинно улыбался и смотрел на него, не отводя взгляда.

— Обнаглел ты, — покачал головой Верхний и всё же отложил стопку работ для проверки. — Я здесь, вообще-то, не один сижу. Скоро Ирина Васильевна вернётся, а тут ты, прогульщик.

— Сделаем вид, что ты меня за вчерашнее отчитываешь.

— А тебе, я смотрю, нравится, когда я тебя при посторонних отчитываю. Мда, нужно менять методы…

— Не нравится!

Андрей усмехнулся, отпил немного кофе и довольно кивнул. Значит, Никита угадал: латте без сахара из автомата — это то, что нужно.

— Что случилось? — Андрей стал серьёзнее, и Никита понял, что увиливать и переводить всё в шутку больше не стоит. — Если нас будут часто видеть вместе, могут начаться вопросы.

— Знаю, но мне нужно выговориться.

Андрей приглашающе кивнул на стул напротив. Сбросив рюкзак с плеча, Никита осторожно уселся на твёрдый стул и, пока Верхний зачем-то полез в свою сумку, принялся оглядывать кабинет.

Преподавательская в университете почти не отличалась от учительской в школе — разве что была меньше раза в два и вмещала в себе исключительно профильную документацию. Два заваленных бумагами стола стояли бок о бок друг с другом, на внешних полках гигантских советских шкафов едва помещались дипломы и сертификаты с фамилией не только Андрея, но и нескольких других преподавателей, которых Никита замечал в расписании.

— Держи, — Андрей протянул Никите жменю шоколадных конфет. — Ира угостила. Тебе для работы мозга полезно. И от боли поможет.

Никита фыркнул, но конфеты принял. Андрей поставил сумку обратно на пол и принялся есть булочку.

— Меня Ларисова в коридоре выцепила и предъявила за то, что я тебя драконю, — принялся рассказывать Никита. — Мол ты из-за меня всю группу на экзамене завалишь. Хочет к тебе после сегодняшней пары подойти и за меня извиняться. Точнее, она хочет, чтобы я с ней тоже подошёл.

— Так подойди, в чём проблема?

Андрей явно не был столь же возмущён ситуацией. Никиту это слегка огорчило, и он решил пойти дальше.

— Она постоянно Зинке звонит и всех сдаёт, а та потом головомойки устраивает. Вот им заняться нечем? Как будто мы в школе, а не в универе. Она б ещё родокам начала звонить и жаловаться на то, что кто-то прогулял физру или тетрадку забыл. Какое им вообще дело? Я ведь и сам могу свои проблемы решить, нах... зачем ей со мной к тебе подходить? Она же вообще заучка, ей-то чего бояться? Даже если ты её валить начнёшь, она, как всегда, заноет, что у неё по всем предметам высокий рейтинг, и она не успокоится, пока не пересдаст на отлично. Ненормальная.

— Ты прогуливаешь пару, чтобы пожаловаться мне на старосту?

Никита вздохнул.

— Не только. Ты же сегодня опять раньше ушёл, а мать знаешь, что? Сказала, что я какой-то подозрительно довольный, и она меня таким никогда не видела. Думала, я обкурился.

— Отчасти, она права, — философски заметил Андрей.

— Эй!

— Что, эй? Добавить бы тебе ещё немного, чтобы прогуливать перестал — глядишь, и с мамой будешь всегда с улыбкой разговаривать.

Никита обиженно откинулся на спинку стула, поморщился и скрестил руки на груди. Андрей молча доел булочку, выпил кофе и вновь посмотрел на него со всей строгостью.

— Иди на пару, говорю, — повторил он, наклонившись ближе к Никите. — Нашёл, что прогуливать. На экзамене прогулы точно припомнят, а ты и так ничего не знаешь.

— И ты туда же. Как Ларисова…

— Нарываешься? Для того, кто еле сидит, как-то рановато.

Никита шутливо показал Андрею язык и усмехнулся, стоило тому театрально покачать головой.

— Ты не думай, я всё записываю, — пригрозил Андрей и действительно записал что-то в телефоне. Никита попытался рассмотреть, что, но его ловко отпихнули ладонью в лоб. — Что ты от меня хочешь? Чтобы я Ангелине сказал, что тебя прощаю?

— А ты простил?

— А что, недостаточно ощущается?

Никита фыркнул и покачал головой. Синяки от указки хоть и не были такими большими, как от щётки или ремня, всё равно давали о себе знать. Ощущения были прекрасные.

— Просто скажи ей, чтобы отстала от меня, — взмолился Никита, не выдержав пристального взгляда. — Если бы сегодня Егор был, он бы её послал, а я растерялся. Скажешь?

— Скажу, что мы с тобой уже всё обсудили, ты понёс справедливое наказание и очень раскаиваешься.

Андрей усмехнулся. Никита скорчил недовольную гримасу, но отвечать на добродушную издёвку не стал. Он был уверен, что Андрей так не скажет. Скорее всего, он просто займёт нейтральную позицию и не станет обращать внимание на попытки Ларисовой выставить Никиту дурачком.

— Тебя на пару за ухо отвести? — поинтересовался Андрей, заметив, что Никита не собирается уходить. — Почти двадцать минут прошло. Уже отсутствующих отметили, а ты всё сидишь.

— Так и какой смысл мне туда тащиться теперь?

— Смысл в знаниях. Завалишь экзамен, будет совсем не смешно.

Никита безразлично пожал плечами и только после этого понял, что Андрей явно имел в виду не его незавидное будущее без знания вышмата.

— А что будет? — спросил он, закусив губу изнутри от волнения. Андрей долго прожигал его взглядом, прежде чем ответить.

— Видел иву рядом с домом? Мало не покажется.

Никита нервно сглотнул. Он всегда опасался розог, но в то же время никак не мог перестать о них думать. Именно этим девайсом чаще всего пользовались персонажи в школьной литературе, что не могло не подогревать интерес к очевидно страшному и очень болезненному. Наверное, даже Андрей не сможет сделать такую порку терпимой.

— Так, уже размечтался? — прервал его фантазии Верхний. — Иди на пару.

Андрей поднялся, обогнул стол и мягко подтолкнул Никиту в спину.

— Да иду я.

— Иди-иди.

Никита подхватил рюкзак, подошёл к двери и взялся было за ручку, но в последний момент вдруг опомнился и развернулся к Андрею, чтобы попросить о самом важном:

— А ты можешь сегодня указку куда-нибудь спрятать? А то я это… и к твоему экзамену не подготовлюсь.