***

Тем вечером Рэнди впервые влетело от сестры. А еще его впервые наказали, запретив два дня выходить на улицу и встречаться с друзьями. Причем запрет налагался на все виды друзей, от вымышленных до настоящих.

А поскольку в школе были выходные, да и Андрэа на работу не пошла, нарушить запрет и увидеться с Саймоном у парня не получилось.

Правда, в понедельник в школе Рэнди удалось мельком взглянуть на друга, когда весь их класс высыпал на улицу перед физкультурой.

Саймон держался особняком и хмурился, глядя в безоблачное синее небо. С ним пытались заговорить, но он не шел на контакт. А потом просто лениво направился в главное здание, где находился спортзал.

Рэнди тут же сбежал, чтобы Саймон не решил, будто он подглядывает. А вечером пришел в сквер.

Саймон снова находился в кругу друзей и почти не изменился в лице, когда увидел мальчишку. А Рэнди, которому все меньше и меньше нравились эти ребята, не стал говорить при них, почему не приходил.

- Дай ему десятку, Саймон, пусть сгоняет за пивком, - потребовал Стив и обнял Рэнди за плечи, дыша ему в лицо перегаром и запахом табака. - Где ты был, мелкий? Нам приходилось ходить за пивом самим.

- Ну и ничего страшного, - заметил Рэнди, ужом выкручиваясь из крепкой хватки, и забирая у Саймона десять долларов, которые тот достал из кармана. - Ходить очень полезно. Помогает избежать варикоза вен.

Он улыбнулся другу одними уголками губ и ушел, все больше недоумевая, почему Саймон дружит с этими людьми и позволяет обращаться с собой, как с копилкой.

Впрочем, это было не его дело, и мальчишка вскоре выбросил эти мысли из головы.

Притащив пиво и чипсы, он отошел в сторону и сел на ближайшую лавку. В компании Саймона подтрунивали над ним, а он, стараясь не обращать на это внимания, смотрел вдаль и ждал того момента, когда все разойдутся, и можно будет побыть с парнем наедине.

Впрочем, разгулявшиеся ребята никуда не торопились, и Рэнди, воспользовавшись мгновением, когда они все отвлеклись на какую-то шутку, позорно сбежал. Ему было немножко обидно из-за того, что Саймон за весь вечер не сказал ему и пяти слов.

Но на следующий день он всё равно вернулся. И всю следующую неделю продолжал упрямо ходить в парк, чтобы бегать за всякой всячиной в магазин, и ждать, надеяться, мечтать...

***

- Эй, мелкий, чего опаздываешь? Дуй в магазин!

Рэнди еще не успел подойти, а его уже схватили за шкирку и всучили деньги.

- А Саймон где? - спросил мальчишка.

- Без понятия. Давай, иди, скорее. Холодно.

- Я Саймона подожду.

- Ты что, оглох? В магазин, быстро!

- Где Саймон? - упрямился Рэнди. - Для вас не пойду.

Еще он не бегал за пивом для этих болванов.

- Ты что, нарываешься? - заиграл желваками Стив. - Думаешь, тебе разрешают с нами дружить за просто так? Да Саймон тебя как шавку держит.

- Как кого? - не понял Рэнди, упрямо глядя на парня.

- Как шестерку.

- Я тебя не понимаю? - покачал головой мальчишка.

- А так понимаешь?

Стив резко схватил пацана за локоть и выкрутил ему руку за спину, да так, что на глазах у Рэнди выступили слезы.

Но он даже не пискнул.

- Иди в магазин, иначе я тебя сейчас в снегу закопаю!

Стивен давил на руку так, что Рэнди пришлось встать на колени и до крови закусить губу.

Кто-то шутливо, но ощутимо пнул его ногой в ребра.

Послышался смех.

- Идешь в магазин?

Рэнди кивнул. И когда его отпустили, со стоном осел на заснеженную дорожку, стараясь не расплакаться от боли в почти вывихнутом плече.

В него бросили деньгами, и тишина парка снова взорвалась хохотом.

Рэнди сгреб купюры. Встал, проглатывая слезы. И, развернувшись, поплелся в сторону дома.

Ребята не сразу сообразили, что он делает, а когда поняли, было уже поздно. Рэнди выбросил деньги и побежал. Кто-то побежал за ним. Но выступивший из-за кустов Саймон преградил преследователю путь.

Впрочем, Рэнди и тогда не остановился. А бежал до тех пор, пока не ворвался в дом и не закрылся на несколько замков.

Рука болела ужасно. Но на душе было как-то пусто.

Он устал ходить в парк и ждать, пока Саймон уделит ему время. А ведь этого времени оставалось так мало. Но, похоже, Саймону до этого не было никакого дела. Еще бы, у него, кроме Рэнди, есть другие друзья. А вот у Рэнди кроме него никого не было.

Вот и ответ на волнующий вопрос: Саймону просто всё равно. А раз всё равно, стоит ли навязываться?

***

Эта неделя была не просто плохой, а отвратной во всех отношениях. Участившиеся скандалы дома, напряг с преподавателями, бесплодные попытки уговорить руководство школы дать ему разрешение закончить учёбу экстерном. Все это в одночасье навалилось на парня, лавиной прижимая к земле и не позволяя подняться.

Саймон чувствовал себя мелкой мошкой, попавшей в липкую паутину безысходности и какого-то внутреннего отчаяния. Мечты крошились и рушились. Разлетались облачками пыли, слепили глаза, оседали на языке горьким пеплом разочарования и детской обиды на жестокий мир и несправедливую судьбу.

И все же парень не сдавался. По-прежнему почти до рассвета корпел над учебниками, зубрил еще не пройденный в школе материал, затыкал уши, чтобы не слышать вялых и сонных полуночных отголосков затухающих скандалов, и штурмовал кабинет директора.

А ещё он думал о Рэнди. И с каждым днем эти мысли становились все навязчивее.

После спонтанного признания мальчишки в душе Саймона что-то перевернулось. Это было похоже на сбой компьютерной программы, в сердце которой поселился вирус. Незаметный поначалу, несущественный, но уже коварно подтачивающий работу всей системы.

Все больше Саймон «зависал», всматриваясь в красивое мальчишеское лицо. Все чаще хотел поймать на себе восторженный и ласковый взгляд Рэнди, от которого сердце то сжималось, превращаясь в малюсенький комочек горячей плоти, то становилось до нестерпимой боли огромным, намереваясь покинуть живую клетку и воспарить к небу лишь для того, чтобы камнем рухнуть вниз и приземлиться в небольшие теплые ладони мальчишки. И эти новые чувства пугали Саймона до холодной дрожи между лопатками, и доводили его до исступленного вожделения, приходящего вместе со снами, после которых приходилось менять трусы и простыни.

Саймон чувствовал, что меняется. Что Рэнди меняет его своими ласковыми улыбками, теплыми взглядами и легкими прикосновениями, перекраивая уже сложившийся характер, и как искусный скульптор, ваяя из куска глины идеальный для себя образ.

Когда Саймона впервые посетила эта мысль, он воспротивился самой идее чего-то подобного. Вцепился в своё существо, не желая его отпускать и подвергать изменениям, и в результате вел себя как конченный мудак, не мешая своим приятелям нагло и обидно глумиться над мальчишкой.

После таких вечеров было тошно. Было нестерпимо противно и гадко, но страх затмевал эти ощущения, превращая Саймона в горстку безвольного, безразличного ко всему дерьма.

Но всему есть предел.

И даже рожденное из страха безразличие разбилось вдребезги, стоило только Стиву перешагнуть границу своего скотского поведения.

Саймон уже подходил к месту встречи, когда возмущенные вопли приятеля-дегенерата достигли его слуха. Задержавшись в густой тени деревьев, парень просто наблюдал за происходящим, стараясь сдержать разбушевавшийся в груди пожар ненависти и отвращения. Хотелось выскочить из своего укрытия, хотелось переломать мрази руки, хотелось долго и отчаянно колотить этих уёбков.

Но понимание того, что подобными действиями он только усугубит ситуацию, приковало парня к месту. И ему пришлось бессильно сжимать кулаки, скрипеть зубами и кусать губы. А когда Рэнди убежал, Саймон просто преградил путь преследователю, одним своим взглядом давая мудаку понять, что тому лучше оставить свою глупую затею догнать мальчишку.

Эта ночь была скверной. Тяжелой и, невзирая на зиму, душной. Саймон крутился в своей постели не в силах уснуть, и все прокручивал в голове события минувшего вечера. А к утру, не выспавшийся и злой, он наконец-то понял, чего хочет и как надо поступить.

Для этого пришлось напроситься на какие-то бессмысленные общественные работы и целый день носиться по поручениям завуча по всей школе. Но именно эти действия позволили парню на одной из перемен увидеть Рэнди.

Мальчишка выглядел подавленным и отрешенным. Под огромными глазами на бледной коже явно проступали темные синяки, как свидетельство долгой и бессонной ночи. Рэнди вел себя отчужденно и замкнуто. Ни на кого не смотрел, ни с кем не общался, и вообще создавал впечатление пришельца, который каким-то странным образом оказался на планете, которую населял не самый разумный во вселенной вид существ.

Пробравшись через повалившую по коридору толпу, Саймон схватил понуро бредущего мальчишку за локоть, заставляя тем самым обратить на себя внимание, и быстро проговорил:

- Если... Если ты не занят сегодня, может быть, погуляем? Только вдвоем.

«Что, в магазин некому бегать?», - чуть было не выпалил Рэнди, душу которого со вчерашнего вечера обуревали не самые приятные эмоции.

Но он сдержался. Как сдерживался всегда, когда ему хотелось наговорить людям каких-нибудь гадостей.

- Саймон, тебе совсем не обязательно гулять со мной. Из жалости или из корысти, не важно, - все же сказал он. - Ты мне ничего не должен.

- Я... - Парень запнулся, понимая, что в таком шуме и гаме попросту не сможет объяснить мальчишке ситуацию.

И всё же, спустя мгновение, нужные слова легко пришли на ум.

-  Вечером я буду ждать тебя у твоего дома.   Снеговику тебя не хватает, - признался он и смущенно улыбнулся.

После чего, завидев в конце коридора завуча, отпустил руку мальчишки, успев-таки скользнуть кончиками пальцев по его запястью и, быстрым шагом вошел в кабинет истории, громко здороваясь с учителем и тут же рассказывая ему, зачем явился.

Рэнди несколько мгновений стоял в какой-то прострации, отказываясь верить в происходящее. Но в итоге сдался разрастающемуся в груди счастью. И вечером, когда они с Саймоном снова встретились, был уже прежним - наивным, веселым и по уши влюбленным мальчишкой.

Саймон не мог дождаться вечера. После встречи с Рэнди время словно остановилось и почти не двигалось с места, пока небо не окрасилось чернильной тьмой и не покрылось драгоценной сеткой звезд.

К дому мальчишки парень пришел довольно рано, и еще какое-то время стоял чуть поодаль, всматриваясь в неяркий свет, льющийся из окон во двор.

Иногда он замечал в окнах худую фигурку, и тогда сердце замирало в груди, а дыхание становилось прерывистым и осторожным.

К тому моменту, как Рэнди вышел из дома, Саймон успел продрогнуть до костей. Но мороз не только не прогнал парня с места, но и показался божественной благодатью, когда мелкий чуть ли не вприпрыжку подскочил к нему и, невинно хлопая длиннющими ресницами, спросил:

- Замерз, да?

Саймон не стал отнекиваться и кивнул, а когда теплые ладони Рэнди обхватили его холодные пальцы, и вовсе начал жаловаться на лютый холод, снег и зиму в целом.

- Но весной ты исчезнешь, - с укором проговорил Рэнди, понимая, что теперь, когда снеговик обрел человеческую форму, терять его будет в сотни, в тысячи раз больнее.

Саймон на это лишь пожал плечами и улыбнулся, как никогда раньше не улыбался. Проникновенно, очень нежно. От чего у Рэнди приятно засосало под ложечкой.

- Но ты и, правда, непривычно холодный, - смущенно сказал мальчишка и, повинуясь порыву, поднес ладони Саймона к лицу, и стал дышать на них, растирая кончики его пальцев своими.

Горячее дыхание обжигало. Нет, не кожу. Душу обжигало. Нежило сердце, которое как заведенное барабанило в груди.

- Куда ты хочешь пойти? - спросил Саймон, пряча руку вместе с рукой мальчишки в свой карман и там крепко сплетая свои пальцы с его. - Только не в сквер. Не хочу видеть этих мудил.

- Не знаю, - едва слышно выдохнул Рэнди, и уставился на Саймона с изумлением и недоумением.

Что-то происходило между ними. Зарождалось что-то новое. Что-то очень волнующее.

Саймон крепко держал его за руку и не выпускал. И еще так смотрел, что Рэнди бросало в жар.

- Просто идем куда-нибудь... - сказал он, сдерживая эмоции. - Куда-нибудь туда!

Он махнул свободной рукой в противоположную от сквера сторону и улыбнулся.

- Идем, - согласился Саймон и свернул на самую неприметную улочку из всех.

Он не хотел, чтобы им мешали. Не хотел никого видеть или нарваться на неожиданную встречу. Этот вечер был только для них, и Саймон не хотел упускать ни мгновения.

Первые минуты этой странной и волнующей прогулки парни просто молчали и шли вперед, думая каждый о своем или, возможно, собираясь с духом, чтобы начать разговор с чего-нибудь незначительного, но все же не бессмысленного. С чего-то, что потом приведет к нужной, желанной теме разговора, и позволит избежать губительной неловкости.

Саймон нарушил молчание первым, признавшись Рэнди, что гулять только вдвоем ему нравится гораздо больше, чем в шумной компании, где и слова вставить не дают.

Рэнди согласился, и Саймон оживился.

Он спросил у мальчишки, хочет ли тот и дальше гулять отдельно от ребят, и, получив положительный ответ, обрадовался.  

Рэнди не сразу заметил, что Саймон стал каким-то другим. Не то, чтобы он сильно изменился, но все же стал более внимательным, отзывчивым и терпеливым.

Парень больше не кивал с отсутствующим видом, пока Рэнди говорил с ним. Он слушал внимательно, принимая в беседе живое участие, иногда даже перебивая, чтобы задать какой-то вопрос. А потом и вовсе разошелся. Начал рассказывать о себе. Даже немного разволновался, когда осознал, что Рэнди тоже внимательно его слушает, вникая в суть беседы. И, чтобы скрыть своё смущение, прервал душеизлияние и запустил в мальчишку снежком, призывая к игре.

Они долго бегали по пустынным улицам, обстреливая друг друга, а потом стояли под каким-то разлапистым деревом, и Саймон, под предлогом поднявшегося ветра, прижимал мальчишку к себе.

Рэнди слышал его осторожное прерывистое дыхание у себя над ухом. Чувствовал, как парень мелко дрожит, при этом судорожно сжимая его в объятиях. Но когда Рэнди спросил у Саймона, не холодно ли ему, тот ответил, что ему, наоборот, слишком жарко.

Рэнди повернулся к парню лицом и приложил к его щеке свою озябшую ладонь. И с удивлением отметил, что у Саймона действительно очень горячая кожа. А еще странно блестят глаза. И этот его взгляд, от которого внутренности стягивало в морской узел и подгибались колени... этот взгляд пронзал Рэнди насквозь.

Домой Рэнди вернулся непривычно поздно. И порадовался, что Андрэа была на работе.

Саймон никак не хотел его отпускать, да и Рэнди не спешил уходить.

Что-то происходило между ними. Что-то сладкое, волнующее.

Разве мог он отказаться от этого?

Да ни за что на свете!

Той ночью он спал очень плохо, боясь, как бы Саймон не передумал и при новой встрече не потащил его в сквер, к друзьям.

Но Саймон не передумал. Ни в тот вечер, ни в другой, ни даже в десятый.

Он по-прежнему забирал Рэнди из дома, и уводил куда глаза глядят, чтобы им никто не смог помешать, при этом делая Рэнди таким счастливым, что тот светился как лампочка, озаряя своим светом все вокруг, и душу Саймона в придачу.

10.04.2018

г. Курник, Польша