***

Однажды, когда Саймон был еще маленьким, он видел одну заумную передачу, в которой выступал тощий, сутулый философ. Особенно хорошо ему запомнились ужасные очки мужчины с толстенными линзами в аляповатой рябой оправе. Ведущий передачи с очевидной насмешкой задавал профессору вопросы, и тот охотно отвечал, мало заботясь о том, что над ним просто потешаются.

Ученый рассказывал о взаимодействии внутреннего восприятия и внешнего мира. О том, что одно неизбежно воздействует на другое и, что совершенно невозможно представить, какое влияние эта связь имеет на судьбы людей.

Тогда, в нежном возрасте девяти лет, Саймон совершенно не понимал, о чем идет речь, но пытливый ум не отпускал парня от телевизора.

Теперь же, после встречи с Рэнди, Саймон, кажется, начал понимать, о чем толковал старичок в смешных и совершенно нелепых очках.

Засиявшее в его груди солнце не только разогнало тучи душевных сомнений, но и коснулось вполне себе реального неба, которое больше не пряталось за пологом из серых низких туч и радовало взгляд глубокой синевой и мерцающей россыпью звезд.

Жизнь казалась прекрасной. Каждая минута, проведенная с Рэнди, наполняла сердце Саймона нежностью и теплом. Ему нравилось подолгу смотреть на мальчишку, рассматривая каждую черточку его милого лица. Нравилось наблюдать за его мимикой, движениями и жестами. Нравилось слушать его негромкий и ставший привычным голос, прижимать к себе хрупкое худенькое тело, вдыхая одуряющий запах его волос, целовать разгоряченную, покрывающуюся бисеринками пота кожу, ловить губами глубокие соблазнительные стоны…

Саймон понимал, что пропадает. Что все меньше и меньше думает о некогда выстроенных планах, все реже вспоминает о мечтах.

Поселившись в его сердце, нескладный, немного безумный мальчишка стал для Саймона тем светом, к которому хотелось стремиться и который окрасил действительность в яркие сияющие краски.

Траверс-сити больше не представлялся парню заржавелой покореженной клеткой, запертой на сотни замков. Семейные скандалы проходили мимо сознания, больше не отвлекая и не угнетая. И жизнь перестала казаться Саймону паскудной и мерзкой.

Но всё же порой, в это странное, будто навеянное колдовским мороком счастье, прорывались слабые отголоски изначальных мечтаний. И от невозможности сделать выбор душа Саймона рвалась на части.

В такие моменты он становился задумчивым и отстраненным. Не слушал, что ему говорят и так глубоко погружался в свои мысли, что порой Рэнди приходилось трясти парня за плечо, чтобы вернуть к себе его рассеянное внимание.

- Прости, я задумался, - ответил Саймон после очередного «выпада» из реальности и виновато улыбнулся. - О чем ты говорил?

- О том, что нужно отсесть подальше, - в этот раз голос Рэнди был не просто встревоженным. В нем скользили обреченные нотки тихой паники. - Пожалуйста, Саймон, давай отсядем.

Этот вечер они решили провести в кафе, и заняли столик недалеко от ярко-пылающего камина.

Саймон снова «витал в облаках», а у Рэнди сердце было не на месте. В груди у него так и ныло, саднило неприятно, жгло. Тяжесть медленно оседала в желудке, превращаясь в тошноту. И мальчишка беспокойно ерзал на стуле, поглядывая на язычки пламени и думая о том, что умрет в тот же миг, когда Саймон уйдет из его жизни. Он просто не вынесет расставания и растает вместе с парнем, превратившись в жалкую лужицу холодной воды.  

Когда парень, наконец-то, осмысленно взглянул на Рэнди, глаза подростка были на мокром месте.

- Ну же, пересядем к окну! - отчаянно взмолился мальчишка.

- Зачем? - удивился Саймон.

У камина было уютно и тепло. Отсветы язычков пламени скользили по начищенному паркету, придавая помещению душевную атмосферу. А тихий треск поленьев приятно ласкал слух, настраивая на романтический лад.

- Тут здорово. Хочешь, садись ко мне поближе. - Улыбнулся он, сжимая под столом чуть дрожащую ладонь мальчишки.

Пальцы Саймона были очень горячими, от чего Рэнди и самого бросило в жар. Не в нежное тепло ласкового чувства, а в яростное пламя отчаяния и страха.

Весна еще не наступила, а Саймон уже таял, хоть и не осознавал этого. С каждым днем он становился все более рассеянным и задумчивым. Иногда очень странно замирал и подолгу смотрел в пустоту, никак не реагируя на зов Рэнди. Он будто бы знал, что его время на исходе. Знал, но до конца не понимал этого.

Рэнди был в отчаянии. Ему хотелось кричать от безысходности. Хотелось выть от сжимающей сердце тоски и обречённости. Он не хотел, чтобы Саймон исчезал. Он не хотел этого так сильно, что готов был продать собственную душу любому из Дьяволов, лишь бы Саймону позволили остаться с ним навсегда

- Давай отсядем, - требовательно сказал Рэнди, но в голосе его отчетливо слышались подступающие слезы. - Мне жарко. Да и тебе нельзя... А там я сяду к тебе поближе.

Он судорожно сжал ладонь парня, но Саймону показалось, что руку Рэнди просто свело от спазма.

Мальчишка был напуган и взволнован, и Саймон мягко улыбнулся ему, вспомнив, чего именно Рэнди боится.

- Все хорошо, мелкий. Не волнуйся так. Время еще не пришло. - Он ласково погладил ладонь мальчишки и сделал большой глоток теплого чая. - Давай погреемся еще немного и пойдем гулять. Сегодня на удивление хорошая погода. Ночь ясная, и видно звезды.

Рэнди посмотрел на парня тяжелым взглядом и, справившись с приступом паники, придвинул свой стул ближе к огню. Так, чтобы его щуплое тело хоть немного загораживало Саймона от жара.

Парень смотрел на его манипуляции, чуть насмешливо искривив губы, и Рэнди пнул его по ноге носком ботинка.

- Не смешно! Тебе не понять, - губы мальчишки предательски задрожали.

У Саймона будут десятки таких «Рэнди» и сотни друзей. А у него есть только этот человек, который скоро исчезнет.

Рэнди не знал, откуда в нем взялась эта уверенность. Он просто смотрел на парня и понимал: Саймон с ним не навсегда.

- Где уж мне! - тихо рассмеялся парень и, чуть подавшись к Рэнди, шепнул ему на ухо: - Камин мне ничего не сделает, не бойся. До весны еще далеко, а ты горячее любого камина. Пойдем сегодня ко мне? Моих предков не будет.

Рэнди замер, чувствуя, как его охватывает сладостная дрожь, и с трудом сглотнул слюну, проталкивая ее через плотный ком в горле.

- Пойдем, - негромко сказал он, но голос его все равно дрогнул от волнения.

Он протянул руку и сплел свои пальцы с пальцами Саймона, показывая, что очень хочет побыть с ним наедине.

Парень ободряюще улыбнулся мальчишке и откинулся на спинку стула, прикрывая глаза.

Ему было безумно хорошо рядом с Рэнди, и все же ощущение чего-то тревожного не отпускало его. Поселившееся в груди и подтачивающее сердце переживание с каждым днем становилось сильнее. Саймону казалось, что он упускает что-то очень важное, что-то жизненно необходимое ему, и это тревожило сердце, лишая покоя.

Они пробыли в кафе еще минут тридцать. Саймон неспешно пил свой чай, рассказывая Рэнди всякую ерунду, а мальчишка угрюмо ковырял ложкой в своем какао, окуная маленькие воздушные зефиренки в горячий напиток и с тоской глядя на то, как они растекаются по шоколадной поверхности светлыми пятнышками.  Парень видел, что Рэнди расстроен, но развеселить его так и не смог.

Впрочем, после того, как он расплатился за заказ, и они с Рэнди вышли на улицу, настроение мальчишки улучшилось.

Как Саймон и говорил, небо было чистым и звездным. Мороз щипал кожу, а холодный воздух вырывался изо рта облачками пара причудливых форм. Высоко в небе серебряным диском висела яркая луна, приготовившаяся войти в свою центральную фазу. Она ласково улыбалась им с чернильного полотна и провожала их призрачным взглядом до самого дома.

Свет в окнах не горел. Родители, как и обещали, уехали на уик-энд, оставив его на хозяйстве, и Саймон был безмерно рад этому жесту доверия с их стороны.

Впустив Рэнди в дом и забрав у него куртку, Саймон уже направлялся на кухню, чтобы поискать им что-нибудь для перекуса, но его остановил настойчивый телефонный звонок.

Весело подмигнув Рэнди и пригласив его в гостиную, парень поднял трубку и направился вместе с ней на кухню.

- Добрый вечер, - послышался в динамике смутно знакомый, немного надтреснутый голос. - Мое имя Альберт МакМилан. Могу я поговорить с господином Саймоном Сноумэном?

Парень опешил и на несколько мгновений замер, потеряв дар речи и не в силах поверить, что сам профессор МакМилан удостоил его своим вниманием. Но как только первый шок миновал, он поспешил ответить.

- Да, это я. Саймон Сноумэн, это я, - дрожащим от волнения голосом сказал парень. - Чем обязан такой чести, профессор?

Дальнейшие слова мужчины стали для Саймона полной неожиданностью.

Профессор МакМилан рассказал, что так же присутствовал на семинаре, в котором совсем недавно участвовал Саймон. И что ему очень понравилось живое участие столь неординарного молодого человека в общей беседе.

Мужчина искренне хвалил некоторые вопросы и ответы парня, которые произвели на него неизгладимое впечатление. И в конце разговора пригласил его на подготовительные курсы в университет, о котором Саймон бредил уже несколько лет.  

- Конечно же, у вас есть время подумать. Не торопитесь и хорошенько все взвесьте. Я позвоню в конце недели, чтобы узнать о вашем решении. И, надеюсь, что оно будет положительным.

Мужчина попрощался и отключился, а Саймон так и стоял у окна, глядя на пустую заснеженную дорогу.

Теперь перед ним открывалось два жизненных пути, но сделать выбор между ними было чертовски сложно.

 Рэнди ждал парня довольно долго.

Сначала он просто сидел в гостиной, вновь оглядываясь по сторонам, и в который раз поражаясь блеску и чистоте, царящим в этом доме.

Рэнди давно уже согрелся и даже успел почувствовать легкий жар наравне с сильным волнением, которое всегда предшествовало их с Саймоном уединениям.

А парень всё не возвращался.

В доме было пугающе тихо. Обычно, когда Саймон делал чай или что-то готовил, Рэнди слышал его возню. Парень постоянно что-то ронял, чем-то звенел или тарахтел, сопровождая все это не громкими, но хорошо слышимыми ругательствами. Но сейчас, в гнетущем, тревожном покое, дом Саймона показался мальчишке моргом. И Рэнди бросился на кухню, не в силах выдержать этой звенящей и до дрожи пугающей тишины.

Саймон стоял у окна. Его фигура в ореоле серебристого лунного света казалась призрачной и ненастоящей. Он как будто истончился, на глазах превратившись в прозрачное расплывчатое марево. И только спустя несколько мгновений Рэнди осознал, что никакое это не марево, а его собственные слезы.

Он бросился вперед и прижался к спине Саймона, которая была настолько напряженной, словно парень неожиданно превратился в камень.

Рэнди крепко обнимал Саймона, прижимая свои дрожащие ладони к его груди. И только когда почувствовал под своей рукой ускоренные и сильные удары, облегченно вздохнул.

- Ты напугал меня, - дрожащим шепотом сказал Рэнди, уткнувшись лицом в плечо Саймона.

И чуть не разревелся.

Он кожей чувствовал, что Саймон вот-вот растает. Такой странный в этом лунном ореоле. Такой одинокий. Такой... чужой.

- Не молчи, - взмолился Рэнди тем же надтреснутым шепотом. И до крови закусил губу. - Ты уже уходишь, да? Прямо сейчас? Скажи мне. Не бросай просто так, не сказав ни слова.

Саймон сделал глубокий вдох и накрыл холодные руки мальчишки своими ладонями.

- Нет, мелкий, не сейчас, - проговорил он негромко и прикрыл глаза.

Чувствовать Рэнди за своей спиной было сладко и приятно, и терять эти ощущения совершенно не хотелось.

Но как же тогда быть? Как не обмануться и сделать правильный выбор? Как?

Саймон не знал ответов на эти вопросы. Но точно знал, что хочет быть с Рэнди. Хочет, чтобы в огромных зеленых глазах не было слез и печали. Хочет, чтобы мягкие ласковые губы не дрожали от боли и грусти, а улыбались, как улыбается миру весеннее солнце.

Саймон медленно открыл глаза и, развернувшись, подхватил мальчишку под бедра и усадил на довольно широкий подоконник. После чего устроился между его ног и, запустив руки ему под свитер, смял ладонями теплую кожу, при этом мягко целуя шею Рэнди.

- Не бойся. Пока я рядом, не бойся. Не живи тем, что будет или тем, что было. Живи сейчас. Тут. Со мной. Пока мы есть.

- Саймон... - выдохнул Рэнди, весь покрываясь мурашками и обнимая парня еще крепче.

Сердце болезненно сжалось в груди, а глаза вновь опалило слезами.

Если бы он только мог не думать о том, что однажды Саймон просто не придёт. Если бы он только мог выбросить из головы все тревоги и страхи и просто отключить свои мысли…

Но разве можно так просто отказаться от своего счастья? Разве можно не бояться потерять его? Разве можно отпустить и не умереть от безнадежной тоски?

Впрочем, уже через несколько минут ему уже было не до мыслей. Их просто смело шквалом ослепительных чувств, которые принесло вместе с волнами накатывающего возбуждения, когда Саймон взял его прямо на подоконнике, вжимая спиной в холодную раму и резко насаживая на себя, при этом превращаясь в какого-то влюбленного безумца, с горящими глазами и алыми губами, которые дарили Рэнди умопомрачительные поцелуи.

И мальчишка тонул в этих глазах, захлебывался собственными ощущениями, терял нить реальности, а когда его настиг оргазм, шептал имя Саймона словно молитву. Сцеловывал пот и, возможно, слезы, с соленых щек парня. Обещал любить его, пока не наступит конец света, и еще чуточку дольше. Даже если они расстанутся... даже если кто-то из них умрет.

- Я твой, помнишь? - от чего-то плача, шептал Рэнди. - Это навсегда, Саймон. Пока я дышу... И даже когда уже не буду дышать. Просто знай это, ладно? Просто поверь мне, хорошо?

- Я верю, Рэнди. Верю, - прижимая мальчишку к себе и пряча лицо на его шее, ответил Саймон.

А за окном в свете луны сверкал снег. Сверкал, подмигивал, напоминал, что скоро придёт весна.

Что их весна наступит уже через неделю…

17.06.2018

г. Курник, Польша