***

Никогда еще дорога домой не казалась Саймону такой длинной. Несколько сотен метров в одночасье превратились в бесконечный кросс. Подтаявший снег цеплялся за ноги, предсмертным хрипом требовал остановиться, осколками разбитого зеркала надежд впивался в подошвы, вспарывая кожу и проникая в кровь, где превращался в яд вины, отравляющий сердце. А в висках пульсировала боль. Вопила, скулила, точила разум, древоточцами испещеривая душу и сковывая тело болезненной судорогой. Но Саймон упрямо шел вперед. Он уговаривал себя, что поступил правильно. Что так и для него, и для Рэнди будет лучше. Ведь у подобных отношений не может быть будущего. Жить с оглядкой, вскидываться от страха, разжимать руки каждый раз, когда кто-то обращает на вас свой мимолетный пустой взгляд, и молиться, чтобы никто ничего не заметил. Ведь если заметят, то оскалятся, обозлятся не пойми на что, не примут, захотят уничтожить, как все непонятное, недоступное скупым сердцам и черствым душам.

К тому же Рэнди привык. Ведь привык же? Весна в его жизнь пришла не впервые. Не первый раз он прощается со своим снежным другом. Он поймет. Поймет и подождет, а там, быть может, и забудет.

Забудет...

Эхо ветра насмешливо шептало о глупости, издевательски перемигивались в прорехах облаков звезды, и скалилась луна, будто знала что-то. Будто все понимала. Будто видела боль его сердца.

Нет!

Саймон тряхнул головой.

С Рэнди все будет хорошо. Он сильный. Он очень-очень сильный и очень преданный.

Но ноги сами уже несли Саймона обратно. К небольшому уютному дому. К низеньким окнам, в которые так легко заглянуть, чтобы увидеть то, от чего сердце подскочило к самому горлу, да так и осталось там, колючим комком застряв в гортани и разрывая ее немым криком отчаяния.

- Да блять! - в сердцах выругался Саймон, стоило ему только увидеть щуплую фигурку, кутающуюся в мокрый шарф и судорожно подгребающую под себя ускользающую воду.

Подошвы заскользили по черствой корке подмёрзшего к вечеру снега, застучали по невысокому деревянному крыльцу, утонули в мягком ворсе пушистого ковра, а колени коснулись растекшейся по полу воды.

- Ну зачем же ты так, а? - вопль хрипом рвался из груди, но не разрывал сгустившуюся тишину, утопая в отчаянных рыданиях мальчишки. - Рэнди, ну зачем? Это только вода. Вода. Она испарится, и все. А я не снеговик! Не снег я, пойми! Я человек. Самый обычный, подлый, глупый. Рэнди, я человек, пойми же ты!

- Я... знаю... - захлебываясь всхлипами и икотой выдавил из себя Рэнди. - Я не псих!

Появление Саймона ничуть не уняло его боль. Наоборот даже, всковырнуло еще свежую рану, заставляя мальчишку сжаться в комок.

Зачем он вернулся? Посмотреть, какое ничтожное существо бросил? Что ж, ему есть на что смотреть.

Рэнди не знал, откуда в нем взялись эти волны ярости, которые накатывали на него вместе с обидой. Он вообще впервые в жизни испытывал нечто подобное. И был немного шокирован тем шквалом эмоций, что бушевал в его душе.

Рыдания мальчишки кислотой проливались на душу. Жалили иглами, секли розгам, вспарывали острыми лезвиями сотен мечей. Но Саймон должен был объяснить. Должен был добиться того, чтобы Рэнди понял и осознал.

- Я не твой снеговик. Ты считал меня совершенно не тем. Просто так вышло. Понимаешь? Так получилось. Мы тынялись, ничерта не делали, и тут какой-то чудила снеговика слепил. Да еще и шарф на него нацепил. Мы пьяные были, разбили его, герои. А мне шарф понравился. Я его и забрал. Рэнди, я ведь даже и подумать не мог, что для тебя этот треклятый снеговик так много значит. Да и нужен тебе не я, а этот образ. Но сколько бы я еще смог притворяться? Сколько?

- Притворяться? - голос мальчишки сошел на сип, как будто он очень долго кричал или стоял раздетым на морозе. Сердце вспорола новая волна боли, яркая и жестокая. - Притворяться?! Так ты просто притворялся все это время?!

Он сел и, сорвав с шеи шарф, бросил им в Саймона. Мокрая ткань шмякнулась в лицо парня и сползла на пол.

- Ты обманывал меня, притворяясь моим другом?! Ты... - мальчишка задохнулся и спрятал лицо в ладонях, чувствуя, как слезы снова катятся по щекам. - Ты хуже всех... Ты хуже их всех!

- А что ты разве оставил мне выбор? - возмутился Саймон. - Ты мне его оставил? Нет! Просто заявил, что дружишь со снеговиком, а люди тебе и нахрен не сдались. Так что хуже всех ты, маленький эгоистичный сказочник! - выпалил Саймон и зашвырнул шарфом в Рэнди, возвращая ему и вещь, и оскорбление.

Рэнди изумленно захлопал ресницами, глядя на разозлившегося парня сквозь призму слез и сильной обиды.

- Я и правда сначала подумал, что сошел с ума, - дрожащим голосом выдавил мальчишка. - Я и правда принял тебя за снеговика. Думал, что тебя больше никто не видит. А потом появились твои друзья. Когда тебя не было, они рассказали мне, кто ты такой. И что вы сделали с моим воображаемым другом. Но мне было уже все равно. Потому что я не хотел больше дружить со снеговиками. Я хотел дружить с тобой. Я больше не хотел разговаривать сам с собой. Мне надоела такая жизнь, - он сгреб шарфик и прижал его к груди, сгибаясь пополам от давящего чувства вины, одиночества и внутренней пустоты. - Я больше не хотел быть уродцем, которого все ненавидят. Прости, что заставил тебя. Прости, что тебе пришлось терпеть меня все это время.

- Терпеть? - удивленно округлил глаза Саймон и чуть не рассмеялся, чувствуя себя совсем идиотом. А потом, в порыве безудержной нежности, притянул к себе мальчишку и обнял, заставляя усесться к себе на колени. - Ты все же дурак, Рэнди, - глубоко вдыхая запах мальчишки, сказал он. - Ты такой дуралей. Так много не понимаешь. Я ведь не могу остаться не из-за тебя. Я наоборот боюсь, что не смогу уехать. А тут... В этом проклятом городе... Я задыхаюсь. Тут тесно. Так тесно, что, кажется, будто меня заживо похоронили. Кажется, что я на самом дне. Под толщей земли. И не вздохнуть, не закричать. И только твой голос... Откуда-то сверху, так далеко, что почти не слышно... Я умру тут, понимаешь? Растаю в этом болоте. Я так хочу жить. Жить, Рэнди. Ты оживил меня. Воскресил. Но этот город все равно убьет меня. И даже ты не сможешь меня спасти. Да и сам подумай, ну что нас ждет? Я не хочу прятаться. Не хочу скрываться. Я слишком сильно тебя люблю, чтобы делать вид, что ты для меня не важен.

Рэнди слушал и понимал, о чем говорит Саймон. Он и сам задыхался. Задыхался, представляя, как теперь будет жить без парня. Один в этом городе, где нет ничего интересного. Где нет никого, кого можно было бы ждать. Где больше не будет нежных слов о любви и теплых ласковых рук. И запаха... его запаха.

- Ты можешь ехать куда хочешь, - срывающимся голосом проговорил Рэнди и уткнулся лицом в теплую шею парня. - Я не буду тебя держать или просить вернуться. Саймон, я люблю тебя. Если тебе плохо здесь, уезжай. Уезжай навсегда. Только больше не поступай так со мной. Не сбегай, не сказав ни слова.

Он впился пальцами в плечи парня, пытаясь сдержать подступающую истерику. И только рвано вздохнул.

Сегодня они видятся в последний раз. Не надо, чтобы Саймон запомнил его таким жалким. Еще более жалким, чем сейчас.

Пальцы Рэнди судорожно сжимали плечи Саймона, и парень вдруг понял, что просто не сможет отпустить мальчишку, что сомкнув руки за его спиной, уже просто не сможет разжать объятий. И от этого осознания глаза защипало от подступивших к ним слез.

- Прости меня. Прости, Рэнди, - сдавленно прошептал Саймон, зажмурившись так сильно, что перед глазами замерцали серебристые змейки. - Ну что же ты со мной сделал, мелкий? Ну как я теперь уеду? Как оставлю тебя?

- Просто оставь, - тихо выдохнул мальчишка. И его передернуло от прошившего тело озноба. - Со мной все будет хорошо. Обещаю. Если ты будешь счастлив, я тоже буду... Так что иди. Сейчас... пожалуйста. Уходи, пока я не передумал. Уходи и забудь меня. И я тоже...

Рэнди уже ревел. Снова взахлеб. Снова так, словно умирал от мучительной боли. А потом вскочил, не позволив Саймону воспрепятствовать этому, и убежал в свою комнату, закрывшись на замок и молчаливо глотая слезы.

Вот и все. Все... Конец его сказки, конец его мечты. Он теперь совсем один. Один в глубоком колодце тьмы. Под той толщей земли, о которой говорил Саймон. Под которой не слышно ничего.

Даже слабого шепота. Даже крика собственной души.

Рэнди убежал, а Саймон так и остался сидеть на полу в его гостиной. Зимний холод струился по венам вместо крови, а на щеках замерзали слезы, оставляя на коже ледяные дорожки, которые не в силах был растопить даже жар от камина.

Вот так и превращаются в снеговиков. В огромные, бесчувственные глыбы льда и снега. Мальчишка оживил его своей верой в чудо, своей теплотой, своей любовью, а теперь Саймон вновь замерзал. И этот холод, эту лютую стужу ничто не могло выгнать из сердца.

- Ну и что ты теперь собираешься делать?

Неожиданно раздавшийся откуда-то справа голос заставил Саймона вздрогнуть и обернуться. На пороге гостиной стояла Андрэа и с легким укором во взгляде смотрела на парня.

- Я не знаю, - честно признался Саймон, и быстро утер глаза рукавом. - Не знаю.

- Ох уж мне эти малолетки. - Закатила глаза женщина, и кивком указала Саймону на дверь в кухню. - Идем, чертов ты снеговик, поговорим.

 ***

Теплый ветер гнал вперед пожелтевшие листья. В воздухе пахло осенью и скорым дождем, но на лазурном чистом небе не было ни облачка. В эту пору в Траверс-сити уже выпадал первый снег, но тут осень была осенью, и не спешила менять свои пестрые платья на холодную белизну снежных покрывал.

Саймону нравилось на новом месте. Нравилось вдыхать в себя теплый загазованный воздух большого города, слушать ритм его сердца, исполненный гулом и рокотом моторов спешащих по своим делам автомобилей. В этой новой жизни все было по-другому. Не было извечных скандалов, не было давления, не было тесноты. Теперь не надо было часами просиживать в сквере, скрываясь от родных, не надо было мерзнуть и скучать. И все же он мерз. Мерз так сильно, что порой казалось просто превратится в сосульку. И некому было согреть заиндевевшую душу.

Но сегодня все изменилось. Приближение зимы вдохнуло в парня искорку счастья и Саймон, сам того не замечая, улыбался.

Он быстро шел вперед к указанному в сообщении адресу и краем глаза ловил свое отражение в начищенных до блеска стеклах витрин.

Забавный счастливый юноша, в глазах которого сияло солнце. Такое же яркое как летом, и такое же горячее. У снеговиков не бывает таких глаз. У обычных снеговиков не бывает. А у него есть. И этот простой факт делал парня невообразимо счастливым.

- Эй, Сноумэн, ты идешь сегодня?.. - договорить одногруппник не успел.

Саймон быстро замотал головой и, вскинув руку, поймал пролетающий мимо желто-багряный листик.

- Не сегодня, - чуть ли не смеясь от теплящегося в груди счастья, сказал парень и поспешил перейти через дорогу.

Еще несколько кварталов он чуть ли не бежал, но когда оказался на пороге указанного дома, замер, не зная, что и делать. Несколько бесконечно долгих минут он топтался на месте, а когда поднес руку к дверному звонку, дверь сама распахнулась перед ним.

На самом деле, конечно же, не сама, но выглядело все именно так.

- Ты пунктуален, - одобрительно сказала Андрэа, и приветливо улыбнулась парню. - Это радует.

Саймон не ответил. Только взволнованно обвел женщину взглядом и заглянул ей за спину.

- Где он? – чувствуя, как от переживания дрожит голос, спросил парень. - Точно все будет в порядке?

- Точно. - Усмехнулась женщина и, впустив Саймона в дом, прикрыла за ним дверь. После чего отступила на пару шагов назад и громко позвала: - Рэнди! Рэнди, снег выпал! Идем лепить снеговика.

- Издеваешься, да? - из глубины дома послышался ленивый, сонный голос. - Не нужны мне никакие снеговики. Отстань.

- Переходный возраст, - шепнула Андрэа, и подмигнула Саймону, который даже немного позеленел от волнения и теперь в нетерпении переминался с ноги на ногу, ожидая, когда же появится ее брат.

- Рэнди, спорим, что этот тебе понравится? - громко предположила женщина.

- Не понравится... - раздалось в ответ.

- Даже не посмотришь? - она приложила палец к губам, призывая парня к молчанию.

Минуту в доме было тихо. Потом послышался скрип половицы, от которого у Саймона оборвалось сердце, и тихие, осторожные шаги.

Рэнди вышел из какой-то комнаты, в которой царил полумрак, и зажмурился, прикрывая глаза ладонью. Лицо его было бледным, как будто он все лето избегал солнечного света. Под глазами виднелись темные круги, а губы казались ярко алыми, цвета созревающей вишни.

И все равно, несмотря на весь свой болезненный вид, Рэнди был очень привлекательным. В особенности, когда кутался в мешковатый растянутый свитер, доходивший ему до середины бедра. Отросшие волосы торчали в разные стороны непослушными вихрями. А большие, красивые глаза скрывала длинная чуть вьющаяся челка.

- Рэнди возомнил себя Робинзоном Крузо, - прокомментировала внешний вид брата Андрэа, и отступила в сторону. - Оделся бы хоть. У нас гость, между прочим.

Мальчишка посмотрел прямо на Саймона. Тот стоял у входной двери, застыв как изваяние. И, казалось, даже не дышал.

Рэнди тоже замер. Даже не моргал. Просто смотрел вперед, пытаясь осмыслить увиденное.

- Помнишь, я говорила тебе о том, что хочу сдать одну комнату знакомому студенту? - спросила Андрэа у брата.

Рэнди кивнул и опасливо откинул челку с глаз.

- Так вот он, этот студент. Сегодня он переезжает к нам и будет жить в этом доме. Вместе с нами. Пожалуйста, будь с ним приветливым и надень, наконец, штаны...

Андрэа не успела договорить. Рэнди с каким-то мучительным стоном бросился к застывшей на пороге фигуре и прильнул к ней, крепко обнимая.

Он больше никогда не разожмет своих рук. Он больше никогда не позволит ему исчезнуть. Ведь без него как в болоте. Как в кошмарном сне, который закончился только сейчас, развеявшись дымкой плохих воспоминаний.

Без него как в могиле, где нет даже болезней. Только абсолютное ничего в бескрайней черноте одиночества.

Саймон и не предполагал, что может быть так. Так ярко, так обжигающе горячо, так неистово счастливо.

Сердце заколотилось в груди, больно ударяясь о ребра, но на губах Саймона играла улыбка.

- Я скучал, - спрятав лицо в растрепанных волосах мальчишки, прошептал парень. - Я так сильно по тебе скучал, мелкий.

Рэнди хотел бы ответить тем же. Он хотел бы много чего сказать. Но в горле болезненно булькнуло, и он только сильнее вжался в парня, пытаясь осознать: Саймон будет жить у них. Но... почему? Почему он передумал?

- Я ведь тебя не спасу, - выдавил мальчишка через силу, сминая пальцами ткань кофты на спине парня. - У нас ведь нет будущего. Тогда... почему? Почему ты здесь?

- Потому что у нас нет будущего по отдельности. - Улыбнулся Саймон и прижался губами к виску мальчишки. - А вместе... Если мы будем вместе, то мы построим его сами. Вылепим из снега, соберем как дождь, высадим как цветы в саду. Это будет только наше с тобой будущее. Совместное. И только от нас будет зависеть, каким оно будет и будет ли вообще.

- Саймон, ты, правда, здесь? - спросил Рэнди, чувствуя, как его сердце вылетает из груди, пытаясь пробить ребра.

Андрэа язвительно прокомментировала его вопрос и ушла, тихо прикрыв за собой двери.

- Если это сон, я умру. Я больше не могу. Я не хочу. Я обещал быть счастливым, но без тебя не получается. Совсем не получается.

- Это видно. - Рассмеялся парень и, отстранив от себя мальчишку, окинул его жадным и голодным взглядом. - Но так ты еще красивее. Рэнди, - голос вдруг стал сиплым и тихим, а улыбка сошла с губ, - я так сильно тебя люблю, мелкий. Что готов и, правда, стать снеговиком. Для тебя хоть снеговиком, хоть щелкунчиком, хоть самим Сантой. Кем хочешь, тем и буду.

- Не надо, - покачал головой мальчишка. Ноги его подкашивались от какой-то ненормальной слабости. А голова шла кругом, словно он залпом выпил стакан вина. - Просто будь моим... только моим...

Он обхватил лицо парня ладонями, не в силах до конца осознать, что все это реальность. И, приподнявшись на носочки, поцеловал Саймона в губы. Очень легко, невинно. Но от этого поцелуя в желудке потяжелело, и стало очень жарко, как после глотка горячего чая.

- Я уже твой, - осторожно убирая со лба Рэнди мягкую прядку волос, улыбнулся Саймон. - Уже твой. И этого ничто не изменит.

Он вновь крепко обнял мальчишку и спрятал лицо в его волосах.

Эта зима была для них только началом. Саймон знал это наверняка. А еще он знал, что никакое солнце, никакая жара больше не сможет уничтожить то странное, восхитительное и до одури прекрасное чувство, что Рэнди вылепил своей любовью в его сердце.

23.06.2018

г. Курник, Польша