***            

- Раз-два, левой!.. Левой!.. Левой!.. Напра-а-аво!

Голос командира отряда оборвался, и раздался оглушительный сигнал свистка. Люди, вооруженные фонариками, биноклями и дубинками остановились и сделали неуклюжий поворот. Престарелый мужчина в форме охранника супермаркета снова поднес свисток к губам и протяжно засвистел. После чего гаркнул:

- Левой!.. Левой!.. Левой!..

Городской патруль, нестройно маршируя, скрылся за поворотом.

- Самое время, дружище.

Голос Бенджи раздался у Ноа над ухом.

Парень на это лишь скептически поджал губы и, повернувшись к однокласснику, спросил с явным сомнением в голосе:

- Это действительно необходимо?

- А то! - оживился Бенджи, и его светлые глаза сверкнули азартным огнем. - Это докажет, что ты мужик!

- Прости, но я не понимаю, как стук в чью-то дверь может служить показателем мужества.

Ноа раздвинул пышные ветки кустов, за которыми они с Бенджи и Клео прятались от пытливых глаз патрулирующих район горожан, и посмотрел на противоположную сторону дороги, где расположилась обнесенная высоким ветхим ограждением автомастерская.

- Линкс, и почему ты такой инопланетянин? - спросил Бенджи с явной досадой в голосе. - Это дверь маньяка.

- Да хоть кого... - парень пожал плечами, возвращая ветки на место и поворачиваясь к однокласснику. - Подобная шалость - это уровень детского сада.

- Ноа, не трусь, будь же мужчиной, - обратилась к парню Клео.

Девушка сидела прямо на земле, в ворохе опавших листьев, и, зажав кончик языка между зубами, колдовала над своим стареньким фотоаппаратом, в котором заела какая-то кнопка.

- Зачем ты возишься с этим старьем? - Бенджи обреченно покачал головой.

- Отвали! Он достался мне от дедушки. - Девушка подняла на парней взгляд и улыбнулась Ноа, который с интересом наблюдал за ней. - Любой дурак может научиться фотографировать новыми навороченными фотиками, - пояснила она. - А это классика. Только истинный художник может понять, какой это кайф, извлечь на свет уникальный шедевр, пользуясь самым настоящим раритетом.

- Да, выставка фотографий, на которых я эпично шествую через дорогу к автомобильной мастерской, а потом стучу в закрытую дверь и так же эпично убегаю, станет апогеем твоего самовыражения, - хмыкнул Ноа.

Клео рассмеялась, а Бенджи почему-то нахмурился.

- Линкс, если ты не пойдешь туда, то прослывешь трусом. Это я тебе гарантирую. Даже самые мелкие сосунки в нашей школе уже побывали у той двери. Некоторые из них по три раза наложили в штаны, пока осмелились постучать. И все же фотографии их подвига теперь украшают страницы «Альбома Отваги», и ими гордится весь город.

- И много там фотографий? - с искренним интересом спросил Ноа, поражаясь уровню умственного развития местной молодежи.

- Больше ста за последний год, - ответила Клео. - Часть этих фото мои.

- Бедный человек. Неудивительно, что он ест детей, - проговорил парень задумчиво, и девушка снова рассмеялась.

- Линкс, ты совсем идиот?! - зашипел Бенджи, но тут же замолчал, так как со стороны гаража послышалось уже изрядно наскучившее:

- Левой!.. Левой!.. Левой!..

- Он убийца и насильник! - продолжил парень после сигнала свистка. - Если бы ты услышал хотя бы десятую часть того, что знаю я, то обделался бы от страха.

- Я слышал достаточно.

Ноа присел рядом с Клео и помог ей вскрыть крышку фотоаппарата.

- Ну а ты, что думаешь по этому поводу? - спросил он у девушки. - Глупость какая-то.

- Тогда почему ты здесь? - она подняла на парня пытливый взгляд.

Ноа пожал плечами. Наверное, потому, что Бенджи проел в его мозгу огромную дыру, уверяя, что это нужно сделать ради престижа и во избежание насмешек в будущем.

- Ты пойми, Линкс, - одноклассник так же присел рядом с друзьями, и понизил голос до полушепота, - если твоего фото не будет в альбоме, тебя зачмырят.

- Что, прости?

- Загнобят... - перевела Клео, тихо посмеиваясь. - С какой планеты ты свалился, Ноа? - с восхищением спросила она.

- Очевидно с той, где у общества в приоритете культура речи в общении с себе подобными.

- Тебя точно зачмырят, - вынес свой вердикт Бенджи.

- Да с чего бы вдруг?! - возмутился парень. - Что отважного в этом поступке? Я не понимаю... глупость какая-то.

- Ну, если ничего такого страшного в этом нет, пойди и постучи в эту чертову дверь! - зашипел Бенджи. - Учти, Линкс, труса я в своей газете не потерплю!

Ноа закатил глаза. Этого-то он и боялся больше всего. Старс был маленьким городом. Даже крошечным. Когда Ноа впервые прочитал табличку с количеством населения, то решил, что они приехали в Хоббитанию. И это предположение оправдало себя спустя каких-то два дня.

К тому времени, как он пошел в школу, весь город знал о том, что новая семья переехала сюда из Сан-Франциско. Что отец семейства занимает высокую должность в обществе защиты животных и будет опекаться популяцией рысей в местном заповеднике, а мать беременна вторым ребенком и срок у ее беременности два месяца и три недели.

Чуть ли не каждая домохозяйка побывала у них в доме, и первую неделю мама совсем ничего не готовила, так как холодильник был заставлен разнообразными блюдами, а полки в кухонных шкафах ломились от тонн печенья.

Папу уже успели позвать в городской патруль, который был создан местным шерифом, чтобы оберегать население от маньяка. И хоть мужчина благоразумно отказался участвовать во всеобщем психозе, его попросили подумать и дать положительный ответ в течение месяца.

Маму записали сразу в два общества: «почетных домохозяек» и «мудрых мамочек». Женщина вступила туда с большой охотой, и теперь каждый вечер ее муж и сын вынуждены были слушать забавные истории о заседаниях совета идеальных жён.

А сам Ноа пошел учиться в местную старшую школу, где, к его счастью, располагалась редакция единственной в городе газеты, которую вели ученики, но взахлёб читали все горожане. Парень мечтал о карьере скандального журналиста, но переезд из Сан-Франциско в Старс, штат Монтана, чуть было не поставил крест на этой мечте.

Впрочем, ему повезло, и в городе все-таки была газета.

В первый же учебный день Ноа заявился в редакцию с просьбой взять его в штат. И Бенджи, который в данный момент возглавлял «Старс-Ньюс», дал ему задание написать какую-нибудь пробную статью.

Ноа взялся за дело с присущим ему энтузиазмом и, порывшись в местной библиотеке, нашел старые записи городских хроник и легенд. На основе этих данных парень красочно изложил историю маленького провинциального городка, и принес статью в редакцию на одобрение.

Бенджи, напустив на себя важный вид, внимательно прочитал текст и с уверенностью заявил, что это «дерьмо» уже никому не интересно. Но, несмотря на критику со стороны главного редактора, статья все же пошла в печать, так как нужно было чем-то занять свободную полосу. И в итоге, ко всеобщему удивлению, Бенджи пришлось запустить повторный тираж, потому что газету раскупили в считанные часы, а желающих заполучить себе данный экземпляр становилось всё больше.

Оказалось, что статья Ноа вызвала у горожан настоящий ажиотаж.

Воодушевившись свежим взглядом на историю своего города, старейшины вставили вырезку из газеты в рамку под стекло и вывесили в холле мэрии, а спустя несколько дней устроили ярмарку, посвященную Старсу, на которой мэр вручил Ноа грамоту почетного горожанина и провозгласил его достойным молодым человеком, гордостью родителей и целого поколения.

После такого ошеломительного успеха, Бенджи пришлось признать за Ноа талант к журналистике и взять его в газету. Однако, прежде чем допустить парня к работе, главный редактор выдвинул ему весьма специфическое условие: он должен был пройти обряд инициации, обязательный для каждого жителя города, чтобы доказать свое мужество и заслужить всеобщее одобрение.

Ноа согласился, наивно полагая, что ему дадут какую-то опасную тему для статьи, в которой придется проявить себя и свой характер.

Но на деле все оказалось очень даже прозаично.

Бенджи и Клео, которая работала в газете фотографом, привели его на окраину города к автомобильной мастерской и рассказали о том, что за ее стенами прячется маньяк, отсидевший в тюрьме за тройное убийство какой-то семьи и за изнасилование беременной женщины и двух котят. А еще поведали о том, что он похищает и ест новорожденных детей, а кости прячет на заднем дворе под грудами ржавых автозапчастей.

Бенджи потребовал от Ноа пойти и постучать в дверь к маньяку, а потом, конечно же, бежать оттуда как можно скорее. Парень отказался, и главный редактор газеты заявил, что он может забыть о карьере журналиста.

Несколько дней Ноа упрямо отказывался даже думать о подобной глупости, несмотря на поставленный Бенджи ультиматум. Но, подслушав, как какой-то малолетний пацан хвалился другу, что пойдет стучать в дверь автомастерской и тем самым докажет свое мужество, Ноа понял, что в итоге ему придется согласиться на эту авантюру.

Он лишь надеялся на то, что, когда постучит в дверь, хозяина мастерской не окажется дома. Парню было ужасно неловко беспокоить этого человека, кем бы он ни был, но глупые условности и желание во что бы то ни стало писать статьи, заставили его пойти на этот безумный во всех смыслах поступок.

- Линкс, я серьезно, - не унимался Бенджи, заметив на лице парня тень сомнения. - Не пройдешь обряд, можешь забыть о газете.

Ноа на мгновение поджал губы, а потом кивнул.

Что ж, так тому и быть. Он пойдет туда прямо сейчас, Клео запечатлеет его «подвиг», и от него отстанут.

Правда, парню не особо нравилась то, что его фото будет размещено в глупом альбоме. Но с маленькими городами всегда так: если не будешь жить по правилам, станешь изгоем, как тот же маньяк, к которому местная молодежь устраивала ежедневные паломничества с целью самоутвердиться.

Ноа не очень-то хотелось, чтобы и к его двери ходили всякие дегенераты в поисках своего так называемого «мужества». И потому он решил изменить своим принципам и пойти на маленькую подлость.

Подстегиваемый одобрительными шепотками и улыбками, Ноа вышел из своего укрытия, и, озираясь по сторонам, медленно направился к мастерской. Ворота во двор были настежь распахнуты, и это очень удивило парня. Каким бы преступником ни был проживающий тут человек, его не могла не напрягать человеческая глупость. На его месте Ноа закрывался бы на сто замков и завел бы во дворе злющую псину, которая загрызла бы любого, кто осмелился бы посягнуть на его территорию.

Дождавшись, когда «Левой!.. Левой!..» стихнет вдалеке, парень осторожно прокрался к воротам и, оглянувшись на кусты, увидел вспышку фотоаппарата.

Ну что за глупость?

Обреченно покачав головой, он вошел на территорию чужой собственности и, прислушиваясь к окружающей его тишине, быстро пошёл в сторону большой металлической двери.

Сердце его стучало очень быстро, выдавая сильное волнение. Перед глазами стоял странный туман, мешающий адекватному восприятию окружающего мира. В душе велась самая настоящая баталия двух желаний: Ноа до зуда под кожей хотелось писать статьи для местной газеты, но, в то же время, он только и думал о том, чтобы сбежать отсюда как можно дальше и не позорить себя недостойным поступком.

«Это преступление», - говорил он себе, подбегая к самой двери и вновь оглядываясь на кусты в поисках смысла происходящего.

Вспышка! Еще и еще!

Господи, какой бред!

Затаив дыхание, парень медленно повернулся к мастерской и, обзывая себя невоспитанным идиотом, занес руку для удара.

Что, если он только сделает вид, что стучит, а на самом деле просто тихонько опустит кулак на металл и уберет руку? Поверят ли ему? Не сочтут ли неловкость трусостью? Не выгонят ли из газеты, забив еще один гвоздь в гроб его самой заветной мечты?

Сомневаясь в собственном здравомыслии; думая о том, а что бы сказали его родители, если бы узнали, как недостойно он повел себя; взвешивая все «за» и «против», Ноа никак не мог решиться и уподобиться местным болванам в их массовом безумии. Уговаривая себя, что это нужно для дела, Ноа снова занес кулак для удара, и тут его взгляд упал на стоящий под дверью цветочный горшок, в котором рос куст герани. Бок горшка был варварски разбит ударом ноги. Из сколовшейся части торчали корни растения, а по порогу была рассыпана еще совсем свежая земля.

Значит, это случилось совсем недавно. Значит, сегодня он не первый осел, который пришел к этой двери в поисках славы. И, наверное, не последний.

Господи, какой же он идиот! Нет уж, увольте. Он не станет уподобляться этим кретинам. Не для того родители воспитывали его здравомыслящим человеком, чтобы он одним глупым поступком опозорил их на всю жизнь.

В Монтане наверняка есть еще какие-нибудь газеты. Может быть, одна из них заинтересуется его историей, в которой он расскажет о том, какое безумство творится в Старсе.

Приняв окончательное решение не унижать себя недостойным поступком, Ноа отвернулся от двери, но, не успел сделать и шага, как позади скрипнули ржавые петли, и чья-то рука схватила его за капюшон куртки.

- Отлично! Ты-то мне и нужен! - раздался сверху чуть хрипловатый мужской голос, и парня втащили в мастерскую.

Дверь с грохотом захлопнулась.

- Что вы?.. - начал было Ноа, чувствуя, как паника подкатывает к горлу истошным воплем.

Но не успел он больше издать ни звука, как его отпустили.

- В машинах разбираешься? - спросил «маньяк», показываясь парню на глаза.

Это был высокий мужчина, одетый в грязную робу, измазанную мазутом. На глазах у него прочно сидели прозрачные защитные очки. А нижнюю часть лица закрывал шейный платок, как у ковбоев из старого вестерна. Волосы мужчины были связаны в хвост и дико торчали в разные стороны. А шею и выбритую часть головы покрывала вязь цветных татуировок.

- Немного... - запинаясь, ответил Ноа, чувствуя, как его лицо заливает жаром стыда. - Простите, я...

- Знаешь, что это такое? - мужчина указал ему грязным пальцем на инструменты и гаечные ключи.

Парень бросил на невысокий столик беглый взгляд и кивнул.

Он пребывал в полнейшей растерянности и лихорадочно думал о том, что Бенджи и Клео уже, наверное, позвали кого-нибудь на помощь. Но, мужчину, кажется, это совершенно не волновало.

Еще раз внимательно взглянув на Ноа, он сказал: «Отлично!», и полез под машину.

Следующие десять минут парень только и делал, что исправно подавал владельцу мастерской инструменты и запчасти, которые тот просил. Полиция за это время так и не приехала. Городской патруль продолжал спокойно вышагивать по периметру квартала, повторяя свое «Левой!.. Левой!..», и никто из этих людей даже не догадывался, что их ужасный «маньяк» затащил в свое логово очередную жертву.

Спустя несколько минут из-под машины раздалось тихое ругательство, после чего механик попросил Ноа подать ему гаечный ключ и очередную запчасть. Парень порылся в ящике с инструментами и быстро отыскал все необходимое. И когда он вложил находки в измазанную свежим мазутом ладонь «маньяка», тот сдавленно проговорил:

- Спасибо. Можешь быть свободен.

Дважды ему повторять не пришлось.

Ноа вежливо попрощался и дал деру. Да так быстро, что чуть не убился, споткнувшись о порог и кубарем свалившись с невысокого крыльца.

Вскочив на ноги, парень побежал к кустам, но ни Клео, ни Бенджи там не оказалось.

«Вот же засранцы!» - мысленно выругался он и, прихрамывая от боли в разбитой коленке, поплелся домой, костеря себя на чем свет стоит за проявленную глупость.