***

Устроенный Мирандой званый обед с треском провалился. А все из-за паршивца Этельстена, который буквально за двадцать минут умудрился наговорить ее гостям такого, что многие просто не захотели оставаться ни минутой дольше, чем требовали правила этикета. И уже скоро гости начали прощаться, покидая ее дом один за другим.

Миранда и так оказалась предметом сплетен и скрытых за маской сочувствия насмешек из-за своего развода. А сыночек еще и подлил масла в огонь, выставив ее перед высшим обществом не только ужасной женой, но и отвратительной матерью, которая не смогла научить свое чадо хорошим манерам.

К концу приема настроение женщины было окончательно испорчено. И когда она проводила последних гостей, ей нестерпимо захотелось подняться к Этельстену и придушить негодника за то, что он натворил.

Но все же она сумела сдержать себя, понимая, что ссоры с сыном ни к чему хорошему не приведут. Он был уже взрослым и не желал прислушиваться к ней. А главное, он действительно мог испортить ее репутацию рассказами о своем детстве.

Журналистам ведь безразлично, почему она поступала так с собственным ребенком. Они получат свою сенсацию и пропиарят ее с таким размахом, что она лишится лучших контрактов на съемки.

У Миранды не осталось выхода, кроме как смириться с тем, что Этель ее ненавидит и никогда не сможет войти в ее положение, и оставить сына в покое.

Два года назад Видегрелю удалось внушить ей, что увлечение Этельстена Легримом младшим скоро пройдет. И что Итан Легрим ни за что не позволит им быть вместе, но время шло, а проклятый консерватор никак не хотел приструнить своего сыночка и прекратить эти отношения.

Позже Видегрель начал уверять Миранду, что однополая любовь не так страшна, как она себе представляет. И что Этельстен рядом с Ленардом стал спокойнее и остепенился. Супруг втолковывал ей, что она должна радоваться, ведь мальчишка наконец-то перестал капризничать и начал прилежно учиться, и что Легрим в этих преобразованиях играет не последнюю роль. И в итоге Миранда поддалась на его уговоры. Она смирилась с тем, что ее сын гей, и даже признала его парня. И вот сегодня, когда она уже собиралась открыто показать обществу, что поддерживает его выбор, Этельстен притащил в дом совершенно незнакомого мальчишку.

Это стало для нее настоящим ударом. Все ее страхи относительно однополых отношений, вдруг, обрели реальное воплощение.

«У геев не может быть нормальной семьи и достойного будущего», - думала она. - «Все они глубоко несчастные люди, которые вступают в беспорядочные связи с кем-попало, а потом умирают от страшных болезней или кончают жизнь самоубийством».

И, вспоминая нового «возлюбленного» своего сына, Миранда чуть не плакала от досады, понимая, что ее ребенок покатился по наклонной и теперь ничто не сможет заставить его одуматься.

Она была так зла, что приложилась к двум бокалам вина, чтобы немного успокоиться. И выпивка действительно помогла, притупив чувство горькой досады. Однако, когда в дом ни с того ни с сего заявился Видегрель с огромной охапкой цветов, головки которых были надежно спрятаны в непрозрачную оберточную упаковку, терпение женщины все-таки лопнуло.

Она поднялась навстречу супругу и, сощурив глаза, напустилась на него прежде, чем он успел поздороваться:

- Как ты посмел заявиться сюда после всего, что сделал с моим сыном? Думаешь, цветы могут исправить то, что ты натворил?

- Этельстену нравятся цветы, - пожал плечами Видегрель, - не вижу причин, чтобы не дарить их ему.

Он говорил спокойно и даже улыбался, но брошенная Мирандой возмущенная фраза заставила мужчину сильно напрячься.

Неужели Этельстен в порыве злости все рассказал матери? Нет, он не мог этого сделать. Каким бы Этель ни был вспыльчивым, он умел хранить тайны.

Так что же, в конце концов, уже успело произойти?

Миранда в ответ на слова мужчины театрально закатила глаза и чуть было не швырнула в него бокалом, взбешенная его желанием угождать мальчишке во всех его капризах и прихотях.

- Так ты притащил эти цветы ему? - спросила она с презрением. - Этого стоило ожидать. Вот только если ты имеешь на него какие-то виды, спешу тебя разочаровать. У него появился новый любовник. Так что проваливай отсюда, пока я не вызвала полицию.

- И что же ты скажешь полиции? - с толикой насмешки в голосе спросил Видегрель, вскинув бровь. Слова о новом любовнике он благоразумно проигнорировал, не давая Миранде и шанса заподозрить что-то неладное. - Что выгоняешь своего мужа из дома, потому что у тебя плохое настроение? Ты ведь не забыла, что мы все еще женаты? И я имею полное право находиться в этом доме. Впрочем, у тебя есть прекрасный шанс обернуть ситуацию в свою пользу.

Видегрель сделал несколько шагов к низкому столику, стоящему перед Мирандой и положил на него пакет с документами.

- Это для тебя. А я пока пойду, проведаю своего пасынка. В конце концов, мое опекунство перестанет иметь юридическую силу лишь после того, как твой автограф появится на каждой из страниц нашего с тобой бракоразводного соглашения.

Миранда хищно сощурила глаза и посмотрела на мужа тяжелым взглядом. После чего нехотя потянулась к документам.

Видегрель, убедившись, что она не собирается и дальше закатывать скандал, направился к лестнице. Но стоило ему пройти несколько ступеней, как женщина вновь заговорила:

- Ты развратил моего сына. Если он умрет от СПИДа или убьет себя, я доберусь до тебя и уничтожу собственными руками.

Видегрель замер на несколько мгновений, но ничего отвечать не стал. Переживания и страхи Миранды были вполне понятны. А на беспочвенное обвинение реагировать не было никакого смысла. Миранда хотела найти виноватого. Признать собственные ошибки женщине не позволяла гордость. И все же Видегрель очень надеялся на то, что однажды она осознает их и сможет примириться с тем, что ее жизнь летит кувырком только из-за нее самой.

Не желая ввязываться в бессмысленную полемику на тему «Кто виноват?», мужчина, так и не повернувшись к супруге, направился к лестнице и уже скоро стоял перед дверью в комнату Этельстена.

В тишине коридора было слышно, что в спальне Этеля работает телевизор. И Видегрель громко постучал, предполагая, что парень вполне мог уснуть, как делал это после каждой ссоры с матерью.

Подождав немного, но так и не получив никакого ответа, Видегрель сделал еще одну попытку достучаться до Этеля и попробовал толкнуть дверь, которая, к его удивлению, оказалась не заперта.

Удивившись тому, что преграда неожиданно поддалась, мужчина заглянул в спальню парня.

Покрывало на кровати было смято, но Этеля на ней не было. На прикроватной тумбочке мужчина заметил бутылку вина и два бокала, один из которых все еще был наполнен. И это насторожило Видегреля.

Этельстен не употреблял алкоголь. Как-то раз парень признался, что спиртное действует на него не очень хорошо и потому он всячески избегал его. И наличие открытой бутылки вина в его комнате заставило мужчину встревожиться.

- Этель? - негромко позвал Видегрель, переступая порог и оглядываясь по сторонам.

На экране телевизора мелькали кадры какого-то фильма сказочной тематики, а дверь в кладовую была распахнута настежь, и оттуда доносились какие-то подозрительные звуки.

Волнуясь за пасынка, мужчина стремительно направился к кладовке.

- Этель, ты тут? - позвал он снова и заглянул за дверь, но тут же удивленно ойкнул, застыв как вкопанный от представшей его взору совершенно не игрушечной картины.

***

До этого момента весь сексуальный опыт Рики сводился к довольно грубому, болезненному сексу без подготовки, когда он первые мгновения только и делал, что мучительно постанывал и кусал себя за губы, чтобы отвлечься от неприятных ощущений в заду. А удовольствие достигал уже по ходу, постепенно привыкая и к грубости, и к размерам Ленарда.

С Этельстеном же все было иначе. Парень начал с предварительных ласк, которые разгорячили Рику и смягчили неприятные ощущения от проникновения в него длинных пальцев. И к тому моменту, как Этель уже собирался взять его, мальчишка изнывал от желания ощутить в себе горячий крепкий орган и сумбурно просил об этом, лаская пальцами затылок парня и толкаясь в его ласковый рот.

В такой вот момент, когда Рикальд находился на грани между экстазом и помешательством, он уловил в дверном проеме неясное шевелений. А потом, услышав очень отчетливый «ойк», распахнул глаза и тут же дернулся, пытаясь оттолкнуть парня и выбраться из-под него.

- Этель, прекрати, тут твой отчим! - выпалил, наконец-то, Рика.

И когда парень с недоумением и полыхнувшей злостью в глазах отстранился от него, первокурсник тут же вскочил и прикрыл свое сокровенное место плюшевой пандой.

Мужчина, который до этого момента смотрел на развернувшуюся перед ним картину каким-то оторопелым, изумленным взглядом, тут же махнул рукой и отвернулся.

- Простите, - торопливо заговорил он, делая шаг в сторону, чтобы не видеть обнаженных парней и больше не смущать их, - Этель, мама не сказала, что у тебя гость. Я подожду за дверью, пока вы тут закончите.

Рика, сгорая со стыда, бросился к своим вещам, начиная лихорадочно подбирать их. А когда потянулся за футболкой, которая валялась на груде игрушек, рядом с деревянными полками, снова поскользнулся. Только теперь Этельстен не успел прийти ему на помощь. И Рикальд, нелепо взмахнув руками, упал вперед, ударившись скулой об острый край.

Дыхание перехватило, а лицу сразу стало горячо. И Рика, осев на игрушки, зажал ладонью ушибленное место и теперь чуть не плакал от стыда, и из-за неудовлетворенности, которая волнами раздражения прокатывалась по его телу, не давая эмоциям прийти в норму.

- Рика!

Услышав болезненный стон мальчишки, Этель резко повернулся и тут же заключил парня в объятия. Ступор, в котором Этельстен пребывал, мгновенно испарился, но раздражение и злость никуда не делись, всего лишь спрятавшись за беспокойством о мальчишке.

- Ушибся? Сильно? - усаживая Рику на игрушки и опускаясь рядом, взволнованно спросил Этельстен, поглаживая парня по руке, которой он закрывал левую часть лица. - Дай мне взглянуть.

- Не знаю, - выдавил Рикальд и не без помощи Этеля отнял руку от лица.

Ему казалось, что его скула раскололась пополам, и что он лишился, по меньшей мере, двух зубов. И в подтверждение этого он почувствовал во рту солоноватый привкус крови.

На светлой коже мальчишки проступило довольно большое красное пятно, но, к счастью, никакой серьезной травмы не было. Этельстен облегченно вздохнул и совсем легонько прикоснулся к ушибленному месту губами.

- Прости меня, - прижимая Рику к себе, искренне проговорил он. - Прости, я вечно все порчу. Потерпи немного, я принесу лед или что-нибудь холодное.

- Может, оно и к лучшему, - сказал парень, обнимая Этельстена и тесно прижимаясь к нему. - Наверное, это знак, что нам не нужно было даже пытаться.

- Не говори так, - немного обиженно прошептал Этельстен, прижимаясь губами к темной макушке парня. - Никакой это не знак. Просто это я болван. Двери надо закрывать, а не рассчитывать на то, что никто не сунет свой любопытный нос, куда не надо. И вообще, я сейчас прогоню его.

Этель резко подался вперед, чтобы встать, но Рика его задержал.

- Нет, не надо. - Покачал головой он, мягко сжимая ладонь Этельстена в своих руках и удерживая парня от необдуманных действий. - Не ругайся из-за меня с родными. Оно того не стоит.

- Стоит, еще и как! - возразил Этель. - Вот что ему вообще понадобилось?!

- Может, ты просто спросишь его спокойно? - Рикальд сел на игрушки и стал натягивать футболку, при этом морщась от боли в левой части лица. - Он же сказал, что не знал, что ты не один. За что ты будешь ругаться с ним?

- За то, что не постучал, - насупился Этельстен.

Но, глядя на расстроенного мальчишку, смягчился, понимая, что, наверное, и правда не стоит ругаться с Видегрелем. Это заставит Рику нервничать, после чего последует чувство вины. А Этель очень не хотел, чтобы на душе у мальчишки оставался неприятный осадок.

- Я не буду ругаться, - пообещал он, становясь перед парнем на колени и целуя его в обнаженное бедро. - Если тебе от этого будет спокойнее, то я не стану.

- Спасибо.

От действий Этельстена кожа первокурсника покрылась колючими мурашками, и он улыбнулся, чувствуя, как по его ногам вверх к паху поднимается приятное тепло.

- Давай ты поговоришь с ним, а потом вернешься ко мне со льдом, и мы продолжим с того самого места, на котором нас прервали, - предложил он, перебирая пальцами волосы Этеля.

- Оу! - тут же оживился Этельстен, услышав заманчивое предложение Рики, и быстро поднялся на ноги. - Тогда я быстро. Я очень, очень быстро, - засуетился Этель, застегивая джинсы. - Ты и глазом моргнуть не успеешь, как я...

- Иди уже, - рассмеялся мальчишка и махнул рукой, выпроваживая Этеля.

И когда парень скрылся за дверью кладовой, повалился на игрушки, с тяжелым вздохом прикрывая глаза.

***

Оставив Рику в кладовой, Этельстен пулей вылетел в комнату и стремительным шагом направился к двери. Видегрель сказал, что подождет в коридоре, но Этель не был уверен, что мужчина будет торчать под его комнатой. Однако, когда он распахнул дверь, то с удивлением увидел отчима у противоположной стены.

Видегрель смотрел на старинную картину, которую мама отхватила на каком-то аукционе, рассчитывая на то, что Этель позволит повесить ее у себя в комнате. Но тринадцатилетнему подростку не были интересны экзотические пейзажи какой-то арабской страны, в отличие от крутых рок групп, чьими плакатами тогда и была увешана вся комната парня. Игнорируя все уговоры матери, Этель отказался выделить место для действительно великолепного полотна, и картину, как немой укор его подростковой безвкусице, повесили в коридоре напротив его спальни. И, как ни странно, теперь она сослужила хорошую службу, скрашивая своим незамысловатым сюжетом ожидание Видегреля.

- Ну? Чего ты хотел? - довольно грубо спросил Этельстен, стоя на пороге и даже не думая выходить из комнаты.

Видегрель повернулся на раздраженный голос пасынка и с недоумением посмотрел на него, удивляясь его недружелюбному тону.

- И тебе добрый вечер, - сказал мужчина, протягивая парню цветы, на которые тот посмотрел с таким отвращением, словно ему предлагали взять букет из живых змей. - Я приехал к твоей матери с документами на подпись и решил поздороваться с тобой. Но если ты мне не рад, то не буду больше тебя беспокоить. Возьми. Я купил их от чистого сердца.

- От чистого сердца... - ворчливо передразнил Этель, принимая букет, и тут же с возмущением уставился на мужчину. - Опять лилии, что ли? - с раздражением спросил он и принялся разворачивать шуршащую упаковку.

Но стоило парню откинуть один из бумажных краев, как сердце забилось с удвоенной силой.

За непрозрачной оберткой прятался шикарный и источающий умопомрачительный аромат букет из темно-красных роз, один только вид которых мог привести в неописуемый восторг любого.

- Какие чудесные, - с чувством выдохнул он, напрочь забывая и о своем недовольстве, и о злости на Видегреля за то, что прервал их с Рикой свидание. - Восхитительные!

- Рад, что тебе нравится, - улыбнулся мужчина, и прежде чем он успел сказать еще хоть слово, Этель схватил его за рукав пиджака и потянул в свою комнату.

- Заходи уже. Чего стоишь на пороге, как не родной?

- Ну, если ты настаиваешь... - натянуто рассмеялся мужчина и, повинуясь напору пасынка, вошел в его спальню.

В глаза снова бросилась бутылка вина, а перед мысленным взором встало раскрасневшееся от стыда лицо Рикальда Умино, которого Этель подготавливал к сексу, и Видегрель смущенно прокашлялся, пытаясь прогнать из головы довольно забавный и неприличный образ.

- Присаживайся, - сказал Этель, полностью избавляя букет от обертки и бросая цветы на кровать. После чего заглянул в кладовку и позвал лежащего на игрушках мальчишку: - Рика, иди к нам. Видегрель пришел меня навестить, но он не задержится надолго.

Рикальд открыл глаза и посмотрел на парня несчастными глазами. Он бы с радостью отсиделся в кладовке, но Этель поманил его рукой, предлагая поторопиться. И у парня не осталось выбора.

Он поднялся и побрел к Этельстену, который протянул ему руку и помог выбраться из плюшевого моря.

- Вы уже знакомы, - сказал парень, пристроившись за спиной красного как вареный рак Рики и обнимая его со спины, - но я хотел бы кое-что прояснить. Видегрель, с сегодняшнего дня мы с Рикой официально встречаемся. Теперь он мой парень со всеми вытекающими последствиями.

Глаза мужчины от такого заявления округлились, а Рикальд и вовсе чуть не грохнулся в обморок, услышав это заявление. Его сердце на миг перестало биться, а потом пустилось вскачь как ненормальное, сильно ударяясь в грудь, на которой лежала рука Этельстена.

- Понятно, - сказал Видегрель и немного помрачнел. - Что ж, надеюсь, ты все хорошо обдумал. И если вы двое счастливы вместе, то мне ничего не остается, кроме как поздравить вас.

- Этель, ты уверен? - спросил Рика, глядя в пол и не смея поднять глаз.

Его ноги потяжелели, и, казалось, вот-вот откажут. И он боялся сделать лишний вдох, лишь бы не спугнуть внезапно свалившееся на него счастье.

- А тут и не может быть никаких сомнений, - счастливо улыбнулся Этель, крепче прижимая парня к себе и целуя его в плечо. - Я люблю тебя. Я хочу быть с тобой. И ты отвечаешь мне взаимностью. Все предельно просто и вполне ясно. Мы счастливы вместе, и я никому не позволю разрушить это счастье.

Губы Рикальда задрожали, а в душе поднялся настоящий шквал эмоций. Он не мог поверить, что Этельстен сделал выбор в его пользу. Но, вспомнив о Ленарде, он, вдруг, почувствовал, как его желудок тяжелеет и скручивается в тугой узел из сожаления и тревоги.

Они не могут поступить с парнем так подло. Разве они смогут построить счастье, разбив чьи-то мечты?

- Этель... - выдохнул он и вскинул взгляд, в поисках хоть чего-то, что могло бы помочь ему затронуть неприятную тему.

И тут же наткнулся на огромный букет роз, рассыпанных по кровати.

- Цветы? - спросил он растерянно. - У тебя что, День Рождения сегодня?

- Нет, - покачал головой Этель. - Видегрель всегда дарит мне цветы. Это такая традиция, - пояснил парень и подтолкнул Рику к кровати. После чего взял из букета одну розу с самым пышным и самым красивым бутоном и протянул ее мальчишке. - Они прекрасны, правда? Возьми, пусть она символизирует мои к тебе чувства.

Рикальд смотрел на цветок, сердцевина которого источала тонкий, приятный аромат, и не смел прикоснуться к нему.

Розы во все века и во всех культурах символизировали страсть и любовь. И парень ни капли не сомневался, что этот подарок таит в себе нечто большее, чем просто традицию.

Цветов была целая охапка. И если бы Рика захотел взять их все, то ему пришлось бы держать их двумя руками.

Кто станет дарить такие букеты просто так, тем более парню? К тому же, и сам Этель, и его отчим, были очень привлекательными людьми, и вполне могли приглянуться друг к другу. Что, если между ними что-то есть? Учитывая, какой Этельстен ветреный и влюбчивый, он вполне мог закрутить роман с этим мужчиной.

От подобного предположения парню снова стало плохо, и он опустил руку, не желая прикасаться к цветку.

- Я хочу вернуться в школу, - сказал он тихо, отводя от розы взгляд. - Уже поздно. Мне может влететь от Садиса.

- Уже? - с нескрываемой досадой в голосе спросил Этельстен и нахмурился. - Но ведь до отбоя еще несколько часов.

- И все же, мне лучше вернуться в школу пораньше. - Все так же тихо ответил Рика.

- Но... - Этельстен хотел было возразить, но подставлять Рику было бы подло.

Садис вцепился в мальчишку как клещ, и мог превратить жизнь Рики в самый настоящий ад, а Этель не мог этого допустить.

Впрочем, решение пришло практически мгновенно, и парень решительно заявил:

- Я тоже возвращаюсь в школу. Поедем вместе. - Он широко улыбнулся и подался к Рике, обнимая его.

- Нет, ты в школу не поедешь, - вмешался Видегрель в планы пасынка. - Не в таком состоянии.

- В каком еще состоянии? - нахмурился парень. - Что ты выдумываешь?

- Ты сегодня пил спиртное? - спросил мужчина строго.

И когда Этельстен раздраженно передернул плечами, сказал:

- Тебе мало отработок? Хочешь нарваться еще на одно наказание?

- И, правда, Этель... - спохватился Рика. - Не нужно ехать со мной в школу. Что, если Садис снова тебя накажет?

- Поедешь утром, - твердо заявил Видегрель, мысленно поблагодарив мальчишку за то, что он не стал капризничать и вовлекать Этельстена в неприятности. - Рика никуда не денется. Я отвезу его. Не переживай.

- Я и на такси могу, - возразил первокурсник.

- Нет уж. Поедешь со мной. Так всем будет спокойнее.

- Но я не хочу оставаться дома один, - начал вредничать Этельстен.

Он был так счастлив, что Рика ответил на его чувства, и теперь не хотел расставаться с мальчишкой ни на мгновение. Но в одном Видегрель без сомнения был прав, возвращаться в школу в таком состоянии было не очень разумно.

- Этель, - мужчина подошел к парню и, положив ладонь на плечо пасынка, несильно сжал его. - Будь благоразумен. Я отвезу Рикальда. Он доберется до школы в полной безопасности. Я когда-нибудь тебя подводил?

- Нет, - вздохнул Этельстен и вновь посмотрел на мальчишку. - Ты не обидишься? - спросил он, заискивающе глядя Рике в глаза. - Не будешь злиться на меня?

Рикальд покосился на мужчину, который подошел к ним так близко, что парень без труда почувствовал запах его туалетной воды. И, насупившись, покачал головой.

Этельстен, заметив безрадостное настроение мальчишки, крепко обнял его и все-таки настоял, чтобы он взял розу.

- Смотри на нее и думай только обо мне. Утром я приеду в школу и сразу же приду к тебе, если только Садиса по дороге не встречу.

- Ладно, - Рика кивнул и мучительно вздохнул.

Роза жгла ему пальцы. Он хотел выбросить ее, но в присутствии господина Родже не посмел этого сделать.

- Идем, Рикальд, - сказал мужчина. - Прости за спешку, но я не хочу опоздать на работу.

Первокурсник сделал шаг к двери, но потом, вдруг, остановился и с тоской посмотрел на Этельстена. У него почему-то было такое ощущение, что они больше никогда не увидятся. И от этого царапающего душу чувства к его горлу подкатил болезненный ком.

- Проводишь меня? - спросил Рика и специально прижал большой палец к острой колючке, чтобы она проткнула кожу.

Физическая боль тут же отвлекла от боли душевной, и он даже смог улыбнуться.

Этель кивнул и, быстро натянув первую попавшуюся в шкафу футболку, поспешил за Рикой и Видегрелем.

Вечер был безнадежно испорчен, и парень чувствовал себя невероятно паршиво. Он совершенно не хотел расставаться с мальчишкой. Хотел прилипнуть к нему как пиявка и всегда-всегда быть рядом. Но проклятущая судьба вновь выстраивала между ними барьеры. Впрочем, настрой Этеля был более чем решительным, и он был готов крушить и ломать не только преграды на своем пути, но и людей, если таковые вознамерятся встать между ним и Рикой.

Они шли по коридору, но не проронили за это время ни слова. Видегрель вежливо держался впереди, стараясь не сокращать расстояние, и по лестнице он так же начал спускаться первым.

- Рика, ты точно не можешь остаться? - спросил Этель со слабой надеждой на положительный ответ. - Что, если Видегрель позвонит в школу и отпросит тебя? Он сможет, наверное. Если постарается, то точно сможет.

- Садис только начал мне доверять, - проговорил Рика. - Я не хочу, чтобы завтра мне запретили выходить из школы. Ты же знаешь, как для меня это важно.

- Да, ты прав, - с толикой обреченности в голосе проговорил Этель и сплел пальцы мальчишки со своими. - Но мы наверстаем, - попытался приободрить он не только парня, но и себя. - Обязательно наверстаем все, что не успели сегодня.

Видегрель уже был внизу и о чем-то негромко разговаривал с мамой. Было видно, что женщина недовольна этим разговором, но голоса она не повышала, а значит и скандалить не собиралась.

«Ну, хоть на этом спасибо», - подумал Этель, но благодарности его были преждевременными.

- Куда это ты собрался? - заметив сына в гостиной, спросила Миранда, прожигая парней злым взглядом.

- Не твое дело, - грубо отозвался Этель, направляясь к двери следом за Видегрелем.

- Нет, это мое дело, неблагодарный паршивец! - зашипела Миранда, хватая сына за руку. - Видегрель! Я подписала эти проклятые документы! У нас была договоренность!

Мужчина остановился и медленно повернулся к теперь уже бывшей жене.

- Я помню, милая. И я сдержу свое слово, - заверил он спокойно. - Этельстен проводит Рикальда к моей машине и сразу вернется домой.

- Так этот мальчишка работает на тебя?! - взвилась женщина, не веря собственным ушам. - С каких пор ты начал подкладывать своих шлюх в постель моего сына? Ты совсем из ума выжил?

Рикальд, услышав обидные слова в свой адрес, медленно высвободил свою руку из руки Этеля и, коротко попрощавшись, поспешил на выход, чувствуя, как у него от волнения подгибаются ноги.

У выхода парня уже ждал слуга, который держал на сгибе локтя его пальто. И Рика, схватив свою верхнюю одежду, буквально выбежал на улицу.

- Я не беру на работу несовершеннолетних, - холодно отозвался Видегрель и отвернулся от женщины, направляясь за мальчишкой, чтобы убедиться, что Рикальд не сбежит.

А вот Этельстен задержался.

- Ненавижу тебя! - прошипел он, приблизившись к матери почти вплотную. - Всей своей душой ненавижу тебя, мелочная, себялюбивая стерва! И знай, это последний раз, когда я переступил порог этого дома. Лучше жить под каким-нибудь мостом, чем рядом с тобой.

Гнев клокотал в его груди. Обида за Рику жгла сердце и душу, но хуже всего было то, что слова, брошенные родительницей, ранили Рику. И чтобы мальчишка не надумал себе никаких глупостей, Этельстен выбежал следом за ним на улицу.

Рика уже открыл дверцу автомобиля, чтобы забраться в салон, но Этельстен успел его поймать. И, крепко прижав к себе первокурсника, тихо зашептал ему на ухо.

- Дождись меня. Не сбегай один. Утром я вернусь, и мы уйдем вместе. Только дождись меня, Рика. Только дождись.

Рикальд замер на миг, лишившись способности дышать. А потом вскинул руки вверх и обнял Этельстена за шею, при этом яростно сжимая стебель розы в кулаке.

- Я подожду, - сказал он уверенно и, приподнявшись на носочках, поцеловал парня в губы. - Не переживай.

- Я люблю тебя, - вздохнул Этельстен, пряча лицо на плече парня. И постояв так несколько долгих вдохов, все же разжал руки, отпуская мальчишку.

- И я тебя, - снова признался Рика. - Очень сильно люблю.

Он на мгновение сжал руку парня в своей и, улыбнувшись ему, сел в машину на заднее сиденье.

Когда он захлопнул дверцу и пристегнулся, господин Родже помахал Этельстену на прощание и сказал водителю ехать в школу.

Рика оглянулся назад, буквально впиваясь взглядом в стоящего на дороге Этеля, и смотрел на парня, пока тот не скрылся из вида. И только тогда сел ровно и вперил взгляд в розовый бутон.

Интересно, насколько искренним был Этельстен, когда дарил ему этот цветок? Неужели он и, правда, влюбился настолько, что готов бросить ради него всё и всех?

Рика тяжело вздохнул и тут же с мрачным выражением лица покосился на сидящего рядом мужчину, который так же смотрел на него.

- Вам не нравится, что мы с Этельстеном начали встречаться? - спросил Рика, пытаясь угадать причину такого пристального внимания к своей персоне.

Прямой вопрос юноши вызвал в душе мужчины странные чувства. Не то, чтобы Видегрель был против этих отношений, просто он не понимал, как Этельстен умудрился потерять от этого мальчишки голову. Конечно же, Рикальд был симпатичным парнем: большие глаза, красивые губы, приятные черты; но, чтобы вот так, без оглядки, сломя голову в новые чувства... это было странным.

Несмотря на, казалось бы, ветреную натуру, Этельстен был очень преданным и верным человеком, готовым пойти на что угодно ради любимого человека. И очень долго этим человеком для парня был Ленард. А теперь вот... и этот мальчишка.

- Вовсе нет, - ответил Видегрель, немного погодя. - Просто пытаюсь подсчитать, как скоро ты его бросишь.

- Почему вы думаете, что я это сделаю? У меня что, на лбу что-то такое написано? - спросил Рика не очень-то дружелюбно.

- Нет, не написано. Но ты ведь не знаешь, как он переживал, когда ты исчез. Как не спал ночами. Как мучился кошмарами и даже перестал есть. Мне пришлось приложить немало усилий, чтобы тебя отыскать. И хорошо, что у меня получилось. Но... насколько ты уверен в своих к нему чувствах? У Этельстена сложный характер. Он как бесконечная матрешка. Простой только внешне. А если ты сбегаешь при малейшей проблеме, то и от него начнешь бежать. А мне очень не хочется, чтобы его сердце было разбито.

- Вы же не знаете, что происходит в моей жизни! - возмутился Рика. - Как вы можете определить степень проблем, от которых мне приходится бежать. У нас с Этельстеном запутанные отношения. Но я пообещал ему, что больше никуда не убегу. И я собираюсь сдержать свое обещание.

Парень снова тяжко вздохнул и поджал губы, пытаясь заглушить вспыхнувшую в его сердце обиду.

- В таком случае, что тебя связывает с Ленардом? - спросил мужчина. - Этель рассказал мне, что Ленард изменил ему с тобой. Это правда?

- Да, - честно ответил Рика. - Так получилось. Говорю же, все запуталось. Но мы попробуем разобраться во всем вместе.

В глазах мальчишки полыхнул праведный гнев и Видегрель подумал, что, наверное, Рикальд верит в то, что говорит.

- Надеюсь, что у вас получится разрешить эту проблему, - спокойно проговорил мужчина, давая понять, что больше не будет вмешиваться в эти странные и невероятно запутанные отношения. - Я всего лишь хочу, чтобы Этель был счастлив. Так, что не смотри на меня как на главного злодея из манги. В этой истории я положительный персонаж. Пока что.

- Извините, но я в этом сомневаюсь, - сказал Рика и протянул мужчине цветок. - Это ведь не просто ритуал, так? Охапка роз от мужчины для молодого парня - это нечто большее, чем какая-то там традиция.

- Какой проницательный, - усмехнулся Видегрель и коснулся кончиком пальца бархатистого лепестка. - Но это всего лишь традиция, хоть и несет в себе смысл. Впрочем, совершенно не тот, о котором ты мог подумать. Я не заинтересован в Этельстене, точно так же, как и он не заинтересован во мне.

Сердце Рики болезненно сжалось от ревности к мужчине, и он помрачнел. Было совершенно ясно, что его и Этеля связывают далеко не родственные отношения. И теперь он не мог понять, что на самом деле чувствует по этому поводу.

Но одно он знал точно: он не хочет терять Этельстена из-за глупой ревности. И постарается забыть о цветах как можно скорее, чтобы не свести себя с ума подозрениями и ненужными мыслями.

Всю оставшуюся дорогу до школы Рика молчал. И, лишь когда выбирался из машины, сухо попрощался с мужчиной.

Господин Родже пожелал ему спокойной ночи и, дождавшись, пока Рика пройдет через проходную, уехал.

Рикальд же шел в школу с тяжелым сердцем, которое то и дело болезненно сжималось. Он очень хотел сбежать с Этельстеном куда глаза глядят, и жить свободной, счастливой жизнью. Но что-то тревожило его. Что-то терзало душу и не давало ему покоя.

Вернувшись в комнату, Рика быстро принял душ и забрался в постель, желая поскорее провалиться в сон, чтобы не томиться в ожидании утра. Но, стоило ему лечь на подушку, как на его глаза навернулись слезы, а из горла вырвался отчаянный всхлип.

Вся его постель пропиталась запахом Ленарда, который напомнил Рике о том, как ему было хорошо и спокойно рядом с парнем. И он, не выдержав, разревелся в подушку, мысленно умоляя Ленарда простить их с Этельстеном. Но как бы он ни уговаривал себя, что ради достижения желаемого, нужно идти только вперед, не обращая внимания на слова и чувства других, рыдания душили его, не давая даже малейшей передышки.

Не в силах успокоиться, Рика подумал, что впереди его ждет бесконечная ночь терзаний и сожалений, но спустя час тяжелый сон сморил его, заставив на время забыть обо всех своих тревогах.