Часть I. Свет Кшахревара.

«Малая властительница Кусанали проводит проект, в котором требуется твоя помощь. Если не хочешь участвовать, можешь отказать», - слова аль-Хайтама стучали в виске Кавеха, пока он нервозно оглядывал двери Храма Сурастаны. Его тревожила неопределенность, волновали новые горизонты, и… раздражал стоящий рядом аль-Хайтам.

- Ты так и собираешься торчать здесь?! Неужели у уважаемого секретаря Академии нет других дел? – прошипел Кавех, покосившись на обложку книги, которую читал спутник. – Что? «Причинно-следственная петля и принцип самосогласованности. За и против»? Ты подал документы на очередную специальность?

- Хотя многие работы исследователей Вахуманы перегружены словоблудием, они зачастую имеют достаточно низкий порог вхождения, - отозвался аль-Хайтам. – В курсе «Элементарной логики» хотят расширить секцию о парадоксах на основе серии статей группы профессора Новикова. Они подали заявки… - аль-Хайтам замолчал и коротко выдохнул. - И, к сожалению, заполнили все пункты верно.

Кавех ухмыльнулся. Он слышал, что расшифровка проявлений эмоций аль-Хайтама считалась одной из главных загадок Академии, но Свет Кшахревара, знакомый с этим типом уже далеко не первый год, научился распознавать его настроение по самым едва заметным признакам. Хайтам явно надеялся на то, что ему удастся отклонить очередную заявку ввиду неправильно заполненной формы. Он был против включения нового материала в курс, и ему совсем не нравится то, как эти материалы написаны. Более свободный в проявлении эмоций Кавех, наверное, цокнул бы языком, гневно фыркнул и долго бы проклинал профессора и всех его учеников. Но аль-Хайтам не считал нужным тратить на это энергию, ограничившись нечитаемым «пфе».

- Вот поэтому люди и думают, что ты высокомерный придурок, - доведя логическую цепь в своей голове до такого вывода, заявил Кавех.

- Интересный тезис. Но мне лень выслушивать твою аргументацию. Ты долго будешь тереться у порога? Мне потом еще отрицательный отзыв писать.

- Во мне, знаешь ли, в отличие от тебя, недостаточно спеси, чтобы прийти раньше положенного времени и требовать аудиенции у божества! – взвился архитектор. – На такое способен только ты! Я пришел раньше, и я сам в этом виноват!

- Да-да, - не моргнув глазом, отозвался Хайтам. – Если у тебя есть энергия на возмущение, лучше скажи, что ты об этом думаешь?

- О чём? О заявке? – осекся Кавех. Он в задумчивости потер подбородок и притих. Устремив взгляд вдаль, он сказал: – Во-первых, я не читал статей и не могу судить объективно об их научной ценности, а во-вторых, я являюсь выпускником Кшахревара. Но, пожалуй, как сторонний наблюдатель, соглашусь с тобой. В базовом курсе парадоксы рассматривают поверхностно. Только наиболее общие случаи, основные определения и положения, чтобы нанести на формирующуюся картину мира новые линии. Шутка в духе: «Если это утверждение не верно, то аранары не существуют»[1], совершенно адекватно воспринимается студентами как пример, но нагрузка в базовом курсе теориями о квантовых скачках и рассуждениями о причинно-следственной связи – это слишком. Ты сам говорил, что у большинства студентов пропала мотивация учиться и заниматься исследованиями после отключения терминалов Акаши. Дети вынуждены привыкать к новой парадигме, а теперь еще им хотят навязать знания чужого даршана. Думать надо головой.

- Согласен, - кивнул аль-Хайтам, закрывая книгу. – Нужно уточнить, конкретно эта работа не имеет никакого отношения к заявке. Хотя это материал той же исследовательской группы.

- Пф. Мог и не говорить, мне это до лампочки, - дернул плечом Кавех, а затем с тревогой спросил: – Ну что, пошли?

- Тебя не будут препарировать или ругать. Малая Властительница Кусанали – богиня мудрости, а не контрактов. Ни денег, ни здоровья ты не потеряешь.

- В отличие от тебя, я не вожу знакомств с богами, и для меня такая возможность – нечто из ряда вон выходящее, - зашипел Кавех. – Мне еще ни разу так не везло!

- Сомнительное везение – оказаться втянутым в глобальные еретические схемы и последующую революцию, - парировал аль-Хайтам. – Я бы отказался повторять подобное – слишком хлопотно.

- Как знаешь, - Кавех сжал ручку Мехрак и зашагал вперед. – Чёртов лентяй.

- Кстати, у меня вопрос.

Слова аль-Хайтама застали его врасплох, и Кавех остановился. Обернувшись, он с удивлением увидел едва заметную ухмылку на губах спутника.

- Ты и вправду веришь в аранар?

- Ты!.. – Кавех покраснел и, демонстративно фыркнув, громко зашагал по плитке Храма. – Ты невыносим!..

- Хм, - аль-Хайтам позволил себе сдержанный смешок и последовал за Кавехом.

Оказавшись внутри Храма, Кавех не смог подавить судорожный вздох восхищения – до всех судьбоносных событий обитель Малой Властительницы Кусанали была закрыта для всех за исключением узкого круга лиц – безумцев, пожелавших создать бога, и их приближенных. За всеми навалившимися заботами у Кавеха не было времени на то, чтобы исполнить давнюю мечту и посетить Храм Сурастаны, а после Турнира даршанов он и вовсе завертелся в заботах.

Залитый мягким светом, огромный изумрудный зал поражал своим великолепием и масштабами. От сакральности этого места перехватывало дух, и архитектор замер, приоткрыв рот в благоговении. Широко распахнув глаза, Кавех жадно рассматривал внушительные колонны, поддерживающие сооружение в самом центре зала внутреннего святилища, куда привел его аль-Хайтам. Каждая из семи таких колонн была вырезана из камня с величайшим мастерством, а для того, чтобы они выполняли свои функции на протяжении веков, необходим был недюжинный инженерный ум. Однако их красота меркла в сравнении с столпом, который они поддерживали. У основания сооружение имело форму цветка лотоса – литые из темного металла и украшенные зеленым камнем лепестки-колонны будто бы защищали алтарь, располагающийся на небольшой площадке в центре от невзгод, отгораживали его от грязи внешнего мира. Кавех сделал несколько шагов назад, желая выжечь эту картину в своей памяти, чтобы потом иметь возможность позже воспроизвести её на полотне, но врезался спиной в стоящего позади Хайтама.

- Ох, прости, - выдохнул он, мелко дрожа от возбуждения – его существо захлестнул священный трепет не то религиозного, не то творческого экстаза. – Я… я засмотрелся.

- Не упади, - аль-Хайтам положил руки на его предплечья, отводя подальше от края моста, ведущего к алтарю, и посоветовал: – Дыши медленнее.

- Когда я читал про этот синдром[2], мне казалось, что это просто преувеличение, - покачал головой Кавех, делая глубокий вдох. – Скажи… Это ведь клетка? Та самая?

- Да.

- Неужели такую красоту создали лишь для этого? – с грустью в голосе спросил Кавех, ни к кому конкретному не обращаясь. – Так не должно быть.

- Так и не было, - ответил ему веселый девичий голос. – Изначально его проектировали как место для медитаций.

Стремительно обернувшись, Кавех обнаружил, что к ним приближается малая властительница Кусанали в сопровождении юноши из Вахуманы, Мастера Шляпки. Кавех в растерянности замер, не зная, должен ли поклониться, упасть на колени или буднично поздороваться – его всё еще крепко держало ощущение священности этого места и сама богиня, обитательница величественного, грандиозного Храма, лично вышла к ним из внутренних покоев.

- Дыши, - снова напомнил аль-Хайтам, ткнув его в спину. Когда Кавех недовольно фыркнул, он обратился к Малой Властительнице Кусанали. – Рад видеть Вас в добром здравии. Это – Кавех.

Свет Кшахревара метнул в него испепеляющий взгляд. Из всего, что можно было сказать богине при встрече, аль-Хайтам выбрал самое странное приветствие. Боги вообще болеют?

Отогнав странные мысли, Кавех прокашлялся и почтительно поклонился.

- Рад нашему знакомству, госпожа Малая Властительница Кусанали. Меня зовут Кавех.

- Я давно хотела встретиться с вами, господин Кавех, - улыбнулась ему Архонт. Она оглянулась на своего спутника. – С Мастером Шляпкой вы уже знакомы.

- Уж теперь-то я могу попросить не называть меня этим тупым прозвищем? – прошипел юноша в бело-голубых одеждах. – Мне надоело слышать его от каждого встречного!

- Хорошо, а как… как тогда тебя величать? – Кавех растерянно потёр шею. Он прокашлялся и протянул ему руку. – И… я всё хотел сказать тебе спасибо за то, что спас меня во время Турнира.

- Благодарности приняты, - дернул плечом юноша, проигнорировав рукопожатие. – Зови меня Странником.

- Разве ваша исследовательская группа не должна сейчас находиться на раскопках Панджвахе, Мастер Шляпка? – ледяным тоном поинтересовался аль-Хайтам.

- Мастер Шляпка помогает в моём личном исследовании, - улыбнулась Дендро Архонт. – Надеюсь, что вы тоже присоединитесь.

- Разумеется, - оживился Кавех. – Для меня это честь, ведь сама богиня мудрости оценила мои способности.

- Воздержусь. Слишком хлопотно, - покачал головой аль-Хайтам. – Я здесь только для того, чтобы привести его.

- Ты можешь проявить хоть каплю уважения к госпоже Малой Властительнице Кусанали? – прошипел Кавех, ткнув его под ребра. –  Безответственный лентяй!

- Достаточно просто «Нахида», - рассмеялась Дендро Архонт. – Не беспокойтесь, я уже знаю, каков аль-Хайтам. Хотя я все же предпочла, чтобы он остался с нами хотя бы в качестве консультанта – здесь, как нигде больше, мне пригодился бы трезвый взгляд на вещи.

- Если это означает сверхурочные, я пас, - покачал головой аль-Хайтам.

- Не думал, что ученые Академии настолько ленивы, - фыркнул Странник.

- Я всего лишь секретарь с четко обозначенным рабочим днём, - парировал аль-Хайтам.

- Так, а ну хватит, - Кавех встал между ними и обратился к Архонту: - В чем заключается моя задача?

Аль-Хайтам отошел в сторону, привалился к стене, и раскрыл книгу, углубляясь в чтение. Кавех тяжело вздохнул и в раздражении потер переносицу. Будь аль-Хайтам проще в выражении собственных чувств, у него было бы куда меньше недоброжелателей. Малая Властительница Кусанали силой Дендро вызвала из ниоткуда четыре стула – три для них, и один для Хайтама, и жестом предложила им присесть. Аль-Хайтам, отвлекшись от книги, коротко кивнул в знак благодарности. Кавех с опаской устроился на сотканном из элементальной энергии конструкте, ментально и физически напрягшись. Странник и Нахида же, уселись на свои места как ни в чем не бывало – они совершенно точно привыкли к такого рода мебели.

- Итак, полагаю, мне не нужно объяснять, что такое Ирминсуль? - начала Дендро Архонт.

- Чт?!.. – огорошенный подобным вопросом, Кавех едва не свалился со своего «стула». Аль-Хайтам настороженно поднял голову, оторвавшись от книги. – Конечно, я знаю, но… разве не логичнее позвать для его изучения в помощь выпускников Спантамада? Мои знания в этой области поверхностны и обрывочны, и я это прекрасно понимаю.

- Дослушай сначала, - недовольно фыркнул Странник. – Странно объяснять богине мудрости такие вещи.

- Да, но… - Кавех прикусил губу. Вместе с громким званием гения он получил еще и непоколебимую уверенность людей в том, что способен на всё – и ему, нет-нет, да приходится объяснять толпе то, что это далеко не так. Впрочем, он явно ошибся, машинально предположив, что его собеседники имеют на его счет какие-то заблуждения.

- Ирминсуль – огромный банк данных, в который стекается вся информация, собранная лей-линиями, а также воспоминания о каждом событии, произошедшем в Тейвате… - Нахида ободряюще улыбнулась Кавеху. – Это то, что известно большинству.

- Я бы не переоценивал учёный народ, - хмыкнул Странник. – Уверен, многие и этого не знают.

- А я просила тебя быть добрее к людям, - со вздохом покачала головой Архонт, и снова обратилась к архитектору. – Однако Ирминсуль – куда более грозная сущность, чем можно представить. Он сам способен формировать реальность.

- Что?.. – ошарашенно выдохнул Кавех. Аль-Хайтам замер, прислушавшись к их разговору. – То есть как?!

- Если говорить вкратце, и очень грубо, то можно внести изменения в информацию, хранящуюся в Ирминсуле и изменить прошлое.

- Это безумие какое-то, - нахмурился Кавех, потерев подбородок. – Редактирование бытия? Я понимаю теперь, почему ученые, пытавшиеся установить контакт с Древом, сходили с ума. Помимо огромного массива вводных данных, нужен тщательный анализ причинно-следственных связей… Хотя соблазн исправить совершенные однажды ошибки все равно велик.

- Об этой возможности не знает почти никто, - продолжила Архонт. – Это слишком опасное знание.

- Слишком опасно, - мрачно согласился Кавех. – Ведь… чем дальше в прошлое расположить такие правки, тем больше последствий будет. Я не удивлюсь, если Ирминсуль окажется способен стирать существование человека из реальности.

Нахида со Странником переглянулись, а затем Дендро Архонт медленно кивнула:

- Так и есть. Уже даже были прецеденты.

- У каждого человека найдётся не один скелет в шкафу. А если это скелеты дорогих людей, то… - Кавех оборвал свои рассуждения кашлем, осознав, что сболтнул лишнего. – У каждого свои мотивы. Но я не думаю, что люди, мудрые достаточно, чтобы работать с таким поразительным… - Кавех задумался над тем, каким словом лучше определить Ирминсуль. Механизмом? Существом? - …поразительной сущностью, будут использовать эту его функцию только для того, чтобы стереть кого-то целенаправленно. Разве что самого себя.

Краем глаза он заметил, что аль-Хайтам поднял голову и настороженно вслушивается в каждое слово, уже даже не скрывая своей тревоги. Тряхнув головой, ухмыльнулся и громко продолжил, явно гордясь своими выводами:

- А что самое главное, я почти уверен в том, что такую возможность учли при конструировании Ирминсуль. Если эта сущность позволяет вмешиваться в судьбы людей, то вы не могли не учесть подобный вариант развития событий. Думаю даже, эта «защита от дурака» стоит на нескольких смысловых уровнях. Я прав, госпожа Малая Властительница Кусанали?

- Совершенно, - с улыбкой кивнула Нахида. – Данные могут быть изменены лишь богом, или подобной ему силой. Кроме того, Ирминсуль действует по принципу самосогласованности… о котором, должно быть, мне стоит рассказать больше.

- Тогда разговор затянется на неопределенный срок, - вмешался Странник. Он поднял указательные пальцы обеих рук на уровень своих глаз, и прочертил мнимую линию от одной точки до другой. – Если просто, связь между подавляющим числом событий можно описать функцией состояния, а не процесса. Событие, которому суждено было произойти – произойдёт, пусть некоторые детали изменятся, независимо от вмешательств извне.

- Что полностью сводит на нет любую попытку воздействия на временную линию, - пробормотал Кавех в задумчивости. – Но тогда это бессмысленно, разве нет? Я имею в виду «оперировать данными прошлого».

- Божественная или околобожественная сущность вроде Малой Властительницы Кусанали будет мыслить совершенно в иных категориях, нежели ты, господин архитектор, - недовольно заметил Странник.

- Это правда, - согласился тот. – Что возвращает нас к вопросу, к чему вам понадобился такой заурядный человек, как я.

- Знаменитый Свет Кшахревара действительно очень скромен, - засмеялась Нахида. – Вы отнюдь не заурядный человек, но то, что нам нужно от вас, лежит немного в иной плоскости знаний. Это связано с механизмами времен Короля Дешрета.

- Я не… - начал было Кавех, но быстро сдался. Отрицать свои достижения перед лицом богини мудрости – глупо, как ни крути. – Боюсь, моих знаний в этой области недостаточно, чтобы быть хоть сколько-нибудь вам полезным. Я всего лишь архитектор. В Академии много куда более сведущих специалистов-механиков.

-  Не соглашусь, - покачала головой Архонт. – Во-первых, в этом поколении из-за ужесточения правил изучения механизмов таких ученых не так много, а во-вторых… скажем так, у меня большие вопросы к морально-этическим составляющим их исследований. И это не говоря уже о том, что вы уже работали с машинами Алого Короля.

- Работали… - эхом отозвался Кавех, бросив быстрый взгляд в сторону аль-Хайтама, который вновь погрузился в чтение. – Было дело.

- Все, чего я хочу, это чтобы вы помогли нам восстановить одну машину, созданную самим Дешретом. Вы смогли справиться с ремонтом расчетного модуля одной из его машин и создали своего маленького помощника.

- Я уверен, что не восстановил полностью все функции этого ядра, - неожиданно для самого себя признался Кавех. – Но я и не пытался. Уже одно это показалось мне достаточно рискованной авантюрой.

- Бойся богов и не стремись к запретному… - хмыкнул Странник. – Я бы предложил переписать уже запреты.

- Кого-то остановит и слово, а к кому-то придется применить меры пресечения, - тяжело вздохнула Нахида. – Чем умнее человек, тем больше бед может натворить.

- А как… - начал Кавех осторожно, снедаемый жадным любопытством. – Как связаны машины Короля Пустыни с Ирминсулем?

Архонт молча посмотрела куда-то вдаль – Кавех безошибочно определил, что в той стороне находится Великая Пустыня. Нахида закрыла глаза и печально вздохнула:

- Легенды о том, почему Повелитель Пустыни, несчастный Аль-Ахмар, искал запретные знания, известны многим. Но о том, что он искал, и, что важнее, о том, что он нашел, знают единицы. В поисках способа обратить естественный порядок вещей, он обращался ко многим источникам. Машина, которой мы занимаемся – его наследие. Я подозреваю, что с её помощью Аль-Ахмар собирался вмешаться во временную линию, не ограничивая себя простой работой с данными. Он создал что-то, что позволило бы ему физически вмешиваться в минувшие события.

- Хотите сказать, он создал… дверь в прошлое? – удивился Кавех. В его глазах зажегся огонь восторга. – Это… невероятно!

- Разговоры о технологиях Дешрета тебя, значит, не впечатлили, а при слове «дверь» ты прямо возбудился? – Странник с недоумением оглядел Кавеха. – У тебя с головой все в порядке?

- «Дверь, созданная при помощи технологии Царя Дешрета»! – довольно рассмеялся Кавех. – Это не просто «дверь»!

- Если вы согласны, мы предоставим вам материалы и рабочее место. Разумеется, с оплатой вашего труда и всех расходов, - обрадовалась Нахида, вскочив со стула. – Пойдёмте, я покажу вам саму машину!

- Погодите, - аль-Хайтам поднялся на ноги и подошел к ним. Нахмурившись, он обратился к Кавеху. – Ты собираешься в этом участвовать?

- А разве ты не для этого меня сюда привел? – архитектор с недоумением посмотрел на спутника.

- Я не рассчитывал на то, что это настолько опасное, - ответил аль-Хайтам тихо. – И я не думал, что что-то окажется способно привести тебя в столь бурный восторг.

- Ну извини, читать мысли не умею, - фыркнул Кавех. Он поднялся со стула и, почтительно поклонившись Архонту, протянул ей руку. – Буду рад с вами поработать.

Аль-Хайтам ответил ему долгим и тяжелым взглядом.

- Не беспокойтесь так, - поспешила вмешаться Нахида. – Мы не планируем ничего опасного.

- Дело не в этом, - Секретарь Академии со вздохом покачал головой. – В вашем здравомыслии я не сомневаюсь, а вот в его… теперь не знаю.

- Ох, скажите, пожалуйста!.. – Кавех закатил глаза. – Во-первых, я – старше тебя!

- Мы уже давно выяснили, что это самый бесполезный параметр для сравнения, - моментально парировал аль-Хайтам. – Ты обладаешь столькими достоинствами, но выпятить всегда пытаешься что-то совершенно нелепое.

- Твоя способность исказить любой комплимент вызывает оторопь, - архитектор демонстративно отвернулся. – Я уже всё решил, я буду участвовать в этом проекте!

Дендро Архонт вновь переглянулась со Странником. Тот раздраженно фыркнул и зашагал прочь.

- Что заставляет тебя так беспокоиться, аль-Хайтам? – поинтересовалась Нахида, внимательно разглядывая красивое лицо Секретаря Академии. По его маске отсутствующего выражения прошла рябь – Хайтам недовольно поджал губы и нахмурился.

- Боги не всемогущи, а судьба еще не написана. Если что-нибудь может пойти не так, оно обязательно пойдёт не так[3].

- Во имя Семерых, аль-Хайтам! – раздраженно воскликнул Кавех. – Если бы люди боялись выходить из зоны комфорта, никакого прогресса бы не существовало!

- Мы говорим о разнице между «разумными рисками» и «чистым безумием», - тяжело вздохнул Секретарь. Он посмотрел на Кавеха, а затем, после некоторых раздумий, кивнул: – Хорошо. Я помогу вам. Госпожа малая властительница Кусанали, я тоже буду участвовать в вашем проекте.

- Что?! – вытаращился на него Кавех.

- Вот и отлично, - обрадовалась Нахида. – Можем начинать завтра!

- Хорошо, - кивнул аль-Хайтам.

- Эй?! Какого?!.. Я против!.. – взвился Кавех, но его уже никто не слушал.

Патронаж богини мудрости вовсе не гарантировал немедленных результатов. С момента начала работы над проектом прошло уже больше трех месяцев, но Кавех все еще мог лишь строить догадки о том, как имплементировать технологию Царя Дешрета в механизме, который он уже собрал по горячим следам, едва получив чертежи. Сейчас, когда адреналиновая волна схлынула, он уже неделю безрезультатно бился с текстами, в которых Алый Король описывал финальный этап возведения Врат и момент их запуска.

«Чем дальше, тем хуже его состояние», - подумал Кавех, сверяясь с переводом страниц, в которых был описан предыдущий этап разработки технологии. «Эта всепоглощающая тоска… раньше в записях её нельзя было почувствовать, а теперь здесь все больше личных переживаний. Кажется, к этому моменту он уже…»

- Я дома, - голос аль-Хайтама донесся из коридора и отвлек Кавеха от мрачных мыслей.

- Привет! – крикнул ему Кавех. Он принялся искать лист с заметками, которые делал в процессе перевода для того, чтобы обсудить их с Хайтамом – в некоторых случаях слова предложения не имели смысла и выглядели бессвязной комбинацией. Да где же она?

- Ты так и не отрывался? – спросил аль-Хайтам, проходя в кабинет. – Ты уже перестаёшь походить на приличного человека.

- Не хочу слышать это от тебя, - огрызнулся Кавех. Он озадаченно почесал щетину – и правда, стоит побриться. Откинувшись на спинку кресла, он посмотрел на аль-Хайтама. – Ты сегодня поздно.

- Студенты, - коротко ответил Секретарь Академии. – Сегодня снова было два заявления.

- Ну, может, это и к лучшему, - Кавех убрал карандаш за ухо и сладко потянулся. – Не все мыслят в одной парадигме, и отключение терминала наконец-то позволило им посмотреть на мир своими глазами.

- Пусть смотрят на мир, как хотят, - пожал плечами аль-Хайтам. – Меня это не касается. Но из-за постоянного потока отчислений старики начали паниковать и каждый день устраивают бессмысленные собрания.

- Ты устал, - спохватился Кавех. – Я сделаю что-нибудь перекусить.

Однако, как только он резко поднялся на ноги, комната покачнулась, и Кавех с трудом удержался на ногах, неожиданно громко охнув.

- Ты не спал? – помрачнел аль-Хайтам. – Судя по всему, слухи о твоей гениальности сильно преувеличены. Разумный человек не станет доводить себя до такого состояния.

- Мне ли тебе говорить, что «разумность» и «гениальность» - разные понятия? Не говоря уже о том, что я не претендую на звание гения, - процедил Кавех, потерев висок. – Я слегка увлекся, признаю.

- Поедим, а потом ты ляжешь спать, - не терпящим возражений тоном заявил аль-Хайтам. – Ты подготовил документы?

- На самом деле, там всего два проблемных момента, - Кавех вытащил из вороха бумаг листы, исписанные скачущими буквами. – Я перевел почти все, но вот тут…

Несмотря на то, что аль-Хайтам согласился принять участие в исследовательском проекте, брать отпуск или отгулы он не стал – вместо этого использовал всё своё свободное время, стараясь помочь в своей области всем, чем сможет. Стоило признать, что в вопросе технологий и механизмов его познания были не столь всеобъемлющи, и поэтому лучшее, что мог сделать аль-Хайтам – помочь с переводом древних текстов.

- Мне кажется, что я достиг предела, - жалобно сказал Кавех, наливая вина в свой стакан. – Я как будто стою на месте.

- Равномерное движение ощущается почти также, как состояние покоя, - отозвался аль-Хайтам, поставив перед ним тарелку с ужином. – Ты неуклонно движешься вперед и сам этого не замечаешь. Даже Мастер Шляпка доволен прогрессом восстановления, а Малая Властительница так и вовсе в восторге. Тебе не на что жаловаться. Разве что ты куда более амбициозен и хочешь превзойти богов.

- Я просто не хочу останавливаться, - пробурчал Кавех. – Спасибо.

- Если бы я позволил тебе готовить сегодня самому, ты бы перебил всю посуду, - продолжил аль-Хайтам. – Посмотри на свои записи, у тебя руки дрожат.

- Я же сказал: «Спасибо»!» - взвился архитектор. – И ни слова больше не произнес!

- У тебя на лице было написано – «Я мог и сам», - хмыкнул аль-Хайтам, сняв фартук и усевшись за стол со своей порцией.

- К твоему сведению, я старше! Прекрати вести себя со мной, как с маленьким ребенком!

- Взрослый и адекватный человек не станет доводить себя до обмороков, - отрезал Секретарь Академии менторским тоном. – Как поешь, иди спать. Я все переведу.

- Вот же ж зараза, - проворчал Кавех. – И слова вставить не дашь.

Однако спать Кавех не пошел. Он устроился за столом, напротив аль-Хайтама, разложившего перед собой древние манускрипты и записи перевода, сделанные самим Кавехом – выпускник Хараватата то и дело насмешливо хмыкал. Кавех не спешил возмущаться – он не раз слышал странную, своеобразную похвалу аль-Хайтама: «Для человека с инженерной специальностью у тебя слишком литературные переводы». Кавех же просто думал о том, чтобы как можно точнее передать чувства человека, который делал оригинальные записи.

- Я думал о том, как сильно Алого Короля тяготили те слова, которые он никогда не смог сказать Хозяйке Цветов, - пробормотал Кавех, наблюдая за тем, как Хайтам, склонившись над пергаментом исходного документа, внимательно вчитывается в выцветшие символы. Аль-Хайтам нахмурил брови, очки для чтения съехали на кончик носа, но он не спешил их поправлять – сильные пальцы осторожно, почти нежно гладили пергамент, не позволяя Хайтаму потерять след чужой мысли. Кавех, впервые за двое суток наевшийся досыта и вкусивший хорошего вина, сонно прищурился. Он смотрел, как в свете ламп блестят от пота ключицы Хайтама, и думал о том, что тогда, в юности, и представить не мог, что когда-нибудь они снова будут вместе заниматься исследованием, да еще и под руководством богини мудрости.

- Скажи, что побудило тебя согласиться на предложение Архонта? – неожиданно спросил аль-Хайтам. Он по-прежнему смотрел на древние письмена, но не шевелился, как будто застыв в ожидании ответа.

- Я же говорил уже, - заплетающимся языком произнес Кавех, улегшись на столешницу. – Я хочу участвовать.

- Почему?

- Алкоголь и тебе ударил в голову? – возмутился архитектор, уткнувшись носом в сгиб локтя. – Тогда брысь от манускриптов, испортишь!

- Просто ответь на вопрос, - аль-Хайтам поправил очки и внимательно посмотрел на собеседника. – Зачем тебе рисковать?

- Сам подумай… это невероятная возможность увидеть, понимаешь?.. Увидеть здания, искусство… людей исчезнувшей цивилизации. Не в виде красивых картинок в учебнике. Не в качестве красивой картинки в терминале Акаши или фотографии. Увидеть своими глазами. Только представь!

- То есть, это не из-за финансовых проблем? – уточнил Хайтам.

- Я похож на нищего? – возмутился Кавех, выпрямившись и уставившись на собеседника во все глаза. – Я знаю, что ты считаешь меня иждивенцем, но я, между прочим, зарабатываю лишь немногим меньше тебя!

- Хм. Не передергивай мои слова. Я этого не говорил, - Хайтам изогнул бровь и вернулся к чтению пергамента. Иногда Кавех думал, что было бы неплохо научиться читать мысли с такой же лёгкостью.

- Ну и пожалуйста! – фыркнул архитектор.

- Я знаю, какие глупости иногда приходят тебе в голову, поэтому решил спросить, - спокойно пояснил аль-Хайтам.

Кавех хмыкнул, но промолчал. Он положил руки на стол и устроил на них подбородок для того, чтобы наблюдать за сожителем. Аль-Хайтам чувствовал его заинтересованный взгляд, но не произнес ни единого слова. Он не собирался раскрывать истинную причину своих расспросов, и хорошо понимал, что может быть понят превратно.

В ночной тишине гостиной они оба продолжали действовать так, чтобы укладываться в ту картину мира, что видел визави.

В Храме Сурастаны существовал целый исследовательский комплекс, в котором Азар и его приспешники пытались сымитировать божественную сущность. Сеть лабораторий, в которых прежде разрабатывали условия содержания богини, находились сервера терминала Акаши, стазисные капсулы, источники энергии (часть из которых нельзя было назвать законными), теперь использовалась в качестве личного испытательного полигона богини мудрости. В одном из просторных помещений, имеющем доступ к нескольким генераторам энергии, они разместили «Врата цветов» - машину, способную открывать двери в прошлое.

И Кавеху, и Страннику Нахида выделила личные рабочие кабинеты рядом с главной лабораторией – они проводили в комплексе больше всех времени, иногда ночуя рядом с вратами. Впрочем, Свет Кшахревара даже это посчитал тратой времени и средств, а потом расположил рабочий стол непосредственно в самой главной лаборатории. Исследователи, помогавшие со сбором машины и выполнявшие основную механическую работу, в первые дни со старта проекта находили Кавеха спящим за своим столом – он горел желанием собрать машину.

Когда ему это удалось, его энтузиазм несколько поутих – Кавех наконец-то начал уходить домой, но при этом всё равно продолжал проводить в лаборатории больше времени, чем кто-либо в исследовательской группе. Тогда богиня мудрости строго наказала ему брать обязательные выходные – что, впрочем, не мешало ему работать дома.

Помещение, в котором находились «Врата цветов», было обшито пластинами из магических кристаллов и залито белым, искусственным светом, и атмосфера здесь сильно отличалась от чувства сакральности, мистерии внешнего Храма. Сама машина располагалась в центре зала и очень напоминала конструкты времен Царя Дешрета – Кавех желал остаться верен не только идее, но и духу той технологии.

Две колонны и связывающая их перекладина, казалось, были высечены из белого камня и металла, но на самом деле цельным и каменным был лишь небольшой остов, к которому крепились схемы и механизмы. Они гудели и переливались голубым светом, потребляя такое количество энергии, что хватило бы на подпитку всех терминалов Акаши в Сумеру в течение месяцев. Составляющие по отдельности функционировали отлично, так почему же в комплексе машина не желает работать?..

Кавех внимательно вглядывался в световые панели, расположенные по краям машины. Одна из панелей не активировалась, хотя он был уверен, что правильно учел перераспределение энергии.

- Хм… может быть, не хватает напряжения?.. – пробормотал он, открыв панель. Рассматривая схемы, он задумчиво произнес: - Тут работы на весь даршан, нет, даже два даршана! Можно даже привлечь ребят из Спантамада!

- Простите, - раздался за его спиной виноватый девичий голос. – Я привлекла всех, кого смогла, но, если вы считаете, что нужен кто-то конкретный…

- Госпожа Нахида?! – от неожиданности Кавех шарахнулся в сторону. – Я не слышал, как вы подошли!

- Простите.

- Нет-нет, это моя вина, - вздохнул тот. – Я просто размышлял о том, что, если бы мы разрабатывали эту технологию с нуля, потребовались бы неимоверные усилия, чтобы выйти хотя бы к результатам первого этапа, описанного учеными Алого Короля, - Кавех указал на кипу бумаг на своём рабочем столе. – Прогресс такой небольшой группы, как наша – это невиданное чудо. Даже с учетом того, что вы – богиня мудрости.

- Основную работу проделали вы со Странником, мой вклад минимален, - покачала головой Нахида.

- Здесь многие сыграли свои роли, - улыбнулся Кавех. Он довольно посмотрел на генераторы энергии. – Особенно Фарида и Тахир. Без знаний выходцев Спантамада мы бы ни за что не сумели бы даже зажечь активационные диски.

- Ты бы смог добиться этого и самостоятельно, если бы прочел нужные книги, - насмешливо заметил аль-Хайтам, до сих пор сидевший молча за рабочим столом Кавеха. Все обеденные перерывы он проводил здесь и выводил Кавеха из себя своими язвительными комментариями. Впрочем, справедливости ради стоит сказать, что большую часть времени аль-Хайтам читал, не реагируя ни на какие внешние раздражители – в том числе и на самого Кавеха. – И не будь ты таким суетливым и шумным.

- Я ведь говорил тебе уже, что в тебе нет ни капли такта? – фыркнул Свет Кшахревара. – К окружающим стоит быть добрее.

- Я не отношусь к тому типу людей, что сажают себе на шею никчемный балласт. И тебе бы не стоило.

- Клянусь Архонтами, это невозможно! – вспыхнул Кавех. – Из года в год это становится нашим камнем преткновения! Как вообще меня угораздило связаться с таким жутким эгоистом, как ты?

- Я по-прежнему считаю, что мой рациональный эгоизм – это то, чему тебе стоит научиться, - парировал аль-Хайтам. – Вот увидишь, жить станет легче. Я ухожу.

Он поднялся с места и подошел к Кавеху. Взмыленный и лишенный последнего слова архитектор открыл было рот, чтобы выдать самую убийственную тираду, на которую был сегодня способен, но Секретарь Академии всунул ему в руки книгу, которую еще недавно читал.

- На листке я записал номера страниц, на которые тебе стоит обратить внимание. Думаю, по аналогии можно решить и твою проблему. Когда закончишь, верни в Дом Даэны, - сказал он и ровным шагом вышел из лаборатории.

Вопреки ожиданиям, Кавех схватил фолиант и принялся скользить жадным взглядом по строчкам.

- О, - Свет Кшахревара облизал губы и его глаза зажглись. – О!

- Кавех? – осторожно позвала Дендро Архонт, о присутствии которой все забыли. – Что-то хорошее?

- Да. Да-да! – просиял Кавех. – Мы можем использовать технологии из Инадзумы! Активируемые Электро механизмы трансмиграции позволят нам сэкономить энергию лей-линий, которую мы использовали для преобразования физического объекта, и направить её на стабилизацию подключения к Древу! – радостный Кавех подхватил Нахиду свободной рукой и закружил в танце. – Такое самому Дешрету не снилось!..

Затем он осознал, что именно сделал и шокировано вытаращился на Дендро Архонта, которую держал на весу.

- О… о-о-о… - со стыда Кавех был готов провалиться под землю и не знал, что сказать. Большее, на что он был способен – это воспроизводить нечленораздельные звуки. Архонт, однако, не придала этому какого-либо значения. Она с интересом разглядывала книгу, которую Кавех сжимал в другой руке.

- А, «Древние механизмы Энканомии», - она кивнула своим мыслям. – Можем попробовать. Мне найти специалиста по порталам?

- Эм… Нет, наверное, нет, я сам смогу… - голос Кавеха скрипел как несмазанное колесо. Осторожно опустив её на землю, он моментально упал на колени. – Госпожа Малая Властительница Кусанали, я!..

- Все в порядке, - развеселилась Нахида. – Пожалуйста, поднимитесь, уважаемый Кавех.

Виновато потупив взгляд, Кавех поднялся на ноги. Нахида с интересом оглядела его пунцовые щеки и хихикнула:

- Полно вам. Я нисколько не злюсь. Напротив, мне радостно видеть, насколько искренни вы в проявлении своих эмоций. Кроме того, - Нахида хитро прищурилась: - Я удивлена, но вместе с тем несказанно рада тому, что вы выросли столь почтительным человеком.

- Позвольте мне не согласиться, - покачал головой Кавех с тяжелым вздохом. – Ни почтения, ни смирения, ни, тем более, скромности я так в себе не взрастил. Я даже не могу назвать себя верующим… И вижу вас в качестве ученого, которого безмерно уважаю.

- Большего мне и не нужно, - улыбнулась ему Нахида. – Я рада, что мне довелось с вами поработать, Кавех.

- Взаимно, госпожа Нахида.

В книге, которую ему оставил аль-Хайтам, и вправду нашелся листок с номерами страниц, на которые Секретарь Академии советовал обратить внимание. Кавех проглотил книгу меньше, чем за двое суток, параллельно внося коррективы в свои расчеты и чертежи. Разумеется, для того, чтобы переделать их полностью и по всем правилам, ему понадобится куда больше времени и усидчивости, но для глобальных и грубых правок хватило и этого.

- Этот блок нужно полностью пересчитать, - пробормотал Кавех, делая пометки в записях. – У нового материала другие характеристики, нельзя использовать старые цифры. Хм?

Между пятой и четвертой с конца страницами находилась странного вида закладка. Вне всяких сомнений это было перо. Более того, казалось даже, оно принадлежит особи того же вида, что и те, чьи перья Кавех использовал для украшений сейчас. Однако это перо было старым, поломанным, и сохранилось только благодаря смоле, которой её бережно залили.

Кавех поднял закладку к свету и прищурился. Искусственный свет рабочей лампы лаборатории резал глаза – охваченный энтузиазмом, Кавех забыл о времени и уже больше суток находился в кабинете. Впервые отвлекшись от записей, он принялся копаться в собственной памяти и пришел к выводу, что несколько раз видел эту вещь у аль-Хайтама.

«Должно быть, он оставил её в книге, когда мы сцепились», - подумал архитектор. – «Надо не забыть вернуть, когда буду просить прощения».

Каким бы упрямым Кавех бы ни был, злиться долго он не умел. Он не видел ничего предосудительного в том, чтобы первым признать вину и раскаяться – в конце концов, довольно часто сдаётся не тот, кто неправ, а тот, кто больше ценит отношения. Кроме того… Кавех не утверждал, что Хайтам не прав. Это было тем самым случаем, когда спереди цилиндр выглядел как круг, а сбоку – как прямоугольник, и его правду Кавех понимал. Вот только принять не мог.

Двери лаборатории открылись почти беззвучно, и Кавех услышал знакомые шаги.

- Теперь ты решил похоронить себя в этом деле? – холодно спросил аль-Хайтам. – Идем домой.

- Да, прости, - Кавех сорвался с места и едва не уронил стопку книг, неизвестно когда выросшую на краю его стола. В последний момент он удержал их от падения. – Ох.

- Как я уже сказал, в такие моменты ты совсем не походишь на взрослого и адекватного человека, - заметил аль-Хайтам с едва различимой усмешкой. – У тебя даже траектория как у шаровой молнии.

- Ой, заткнись, - проворчал Кавех, приводя книги в порядок. – Помоги лучше. Потом пойдём домой.

- Ты хочешь расставить их в алфавитном порядке? До завтрашнего утра? – аль-Хайтам насмешливо изогнул бровь. Кавех уставился на своё рабочее место.

- Пожалуй, ты прав, - вздохнул он наконец. Его взгляд зацепился за «Древние механизмы Энканомии», Кавех спохватился. – А! Это ведь твоё?

Когда он протянул аль-Хайтаму закладку, тот, к удивлению Кавеха, заметно переменился в лице.

- Это… ну… - кажется, на памяти архитектора это был первый раз, когда аль-Хайтам не мог подобрать слов. Он отвел взгляд и пробубнил: - Нашел в пустыне, когда был маленьким.

- Ох, Хайтам, мне ли тебе говорить, что такие птицы не живут в пустыне? - рассмеялся Свет Кшахревара. Он протянул закладку собеседнику и назидательно упер указующий перст в потолок. – Ты неплохо его сохранил, но, видимо, пожадничал со слизью слайма, когда готовил смолу. Добавь ты её чуть больше, смола не вышла бы такой мутной.

- Некому было подсказать, - буркнул аль-Хайтам. Кавех с ухмылкой заметил, что уши и шея Секретаря Академии порозовели, пока он прятал закладку в поясную сумку. – Я боялся, что перо пропадёт.

- Маленький и наивный мальчик, - хихикнул архитектор. Он шутливо ткнул пальцем в его широкую грудь. – Признавайся, куда ты его дел?

- Прекращай дурачиться, - Хайтам раздраженно прищурился. – Пошли уже.

- Погоди, - Кавех вернулся к столу и взял несколько папок с бумагами. – Это надо дома просмотреть.

Аль-Хайтам встретил его нечитаемым взглядом. Он скрестил руки на груди и тяжело вздохнул:

- Хаким.

- Что? – не понял Кавех. Он подошел ближе к спутнику. – Ты о чём?

- Человек, который научил меня владеть мечом. Его зовут Хаким.

- И? – удивился архитектор.

- Ты как-то спрашивал.

- Хорошо? – растерянно кивнул Кавех. Изумление длилось недолго – он ухмыльнулся, вспомнив, что в юности Хайтам часто говорил странные вещи, невпопад, прямо и искренне. Теперь аль-Хайтам чаще молчал, выдавал тяжеловесные, неопровержимые тирады и постоянно играл словами. Кавех вздохнул: - Ну, это было неизбежно.

- Ты о чём? – аль-Хайтам изогнул бровь.

- Подозреваю, это твой даршан так на тебя повлиял, - проворчал Кавех, зевнув. – Зайдём в таверну, купим выпить?

- Таверна уже закрыта. Ты видел часы? Ты должен быть мне благодарен, я купил вино заранее.

- О, отлично! – оживился Кавех. Они уже шли по коридору Храма и архитектор бросил на спутника задорный взгляд: - Давай наперегонки?

- Как там было? «Старший», «взрослый»? – насмешливо хмыкнул аль-Хайтам.

Даже если кто-то из Академии и увидит Секретаря и Свет Кшахревара, несущимися вскачь по улицам Сумеру, никто им не поверит.

Несколько дней спустя Кавех вновь задержался в лаборатории допоздна. Никого из ассистентов и приглашенных исследователей это уже не удивляло, и Свет Кшахревара работал в полном одиночестве. Он чувствовал, что близок к логическому завершению ремонта, в нём нарастала ажитация – еще чуть-чуть, и всё будет готово. Он починит машину, созданную безумным богом, и совершит настоящее чудо, открыв дверь в прошлое. Казалось, от долгожданного триумфа его отделяет лишь одна замкнутая схема, один опущенный рычаг, один вздох…

Кавех вытер пот со лба. Даже несмотря на то, что в помещениях исследовательского комплекса были хорошие системы вентиляции воздуха и терморегуляции, он взмок, постоянно находясь рядом с аккумуляторами и настраивая машину так, чтобы она заработала. Он снял защитный плащ и подвернул рукава рубашки.

- Давай, родная, - пробормотал он, соединяя очередную схему. – Я знаю, что ты уже почти готова.

Что-то щелкнуло. Кавех бросился на звук и обнаружил, что один из кристаллов, выполняющий роль регулятора элементальной энергии, треснул, и вся система вышла из строя. «Тахир сказал, что мы должны попытаться стабилизировать энергию Электро с помощью кристаллов Грома. Кажется, где-то тут был…» - подумал он и побрел к шкафам, в которых хранились материалы для машины. Обнаружив искомый кристалл, он вернулся к «Вратам» и с кряхтением залез на стремянку – стабилизирующие кристаллы располагались на верхней перекладине машины.

Кавех слишком поздно понял, что нарушил одно из главных правил работы в лаборатории. «Эксперимент ни при каких условиях нельзя проводить в одиночку» - поскольку Кавех не занимался исследованиями вплотную, он, как и многие, относился к правилам техники безопасности с легким пренебрежением, хотя и был далеко неглупым человеком. Тем не менее, когда стремянка, упертая на притолоку, соскользнула, в полёте он понял, что ему следовало дождаться хотя бы кого-нибудь из ассистентов.

Выругавшись, Кавех зажмурился и приготовился к удару с полом – высота Врат превышала два с половиной метра, и времени полёта у него было предостаточно. И хотя он приготовился столкнуться с каменным покрытием помещений Храма, к своему несказанному удивлению Кавех почувствовал под собой мягкую землю и сочную траву, а стремянка впечаталась в грунт со звучным шлепком.

- Что?!.. – ошарашенно выдавил он, оглядываясь. Кавех узнал это место – он находился на окраине города Сумеру, неподалёку от огородов местных жителей. Но как он здесь оказался?

Усевшись на землю, он запустил пальцы в почву – ощущения были хорошо ему знакомы, и происходящее не казалось иллюзией. Сжав комок земли в кулаке, Кавех в задумчивости прикусил губу, припоминая свои последние действия. Ответ пришел практически сразу – он успел вставить кристалл в паз, что активировало Врата Цветов. Это значило, что он влетел вместе с лестницей в рабочие Врата, и они перенесли его на окраину Сумеру. Хорошо, если ограничится этим.

Кавех поднялся на ноги и отряхнулся. Он не помнил, выставлял ли координаты конечной точки в машине, но был совершенно точно уверен в том, что не задавал пространственных параметров – гипотетически, в ходе прыжка во времени, его должно было перенести в то же самое место, но в прошлом.

С другой стороны, они обсуждали эту проблему со Странником – вероятность существования физического объекта на том же месте в назначенный момент времени. Решение предложила Дендро Архонт, создав алгоритм поиска оптимального места «прибытия», максимально близкого к конечной точке, благодаря чему столкновения или, что еще хуже, «сплавления» двух физических тел быть не должно. Кавех не мог сказать, как работали алгоритмы, которые создали Малая Властительница Кусанали и Странник, но совершенно четко понимал одну вещь – если они сработали верно, то у него возникли проблемы куда серьёзнее, чем просто вымазанная в грязи одежда. Он прошел сквозь двери в прошлое, но понятия не имел в сколь далёкое, и, что самое главное, как ему вернуться назад?..

Кавех огляделся и поднял лестницу, а затем поставил её рядом, легонько стукнув её ножками о камень и стряхнув грязь. Теперь эта деревянная стремянка была единственным его спутником, и чисто психологически терять её он не хотел.

Свет Кшахревара и представить не мог, что его первое путешествие в прошлое пройдёт со столь скудной экипировкой (если быть точнее – с полным её отсутствием) и лестницей в качестве помощника.

«Если аль-Хайтам, не приведи Архонты, узнает о том, как я тут оказался, он до конца жизни будет мне это припоминать», - в его сознании вспыхнула первая мысль. Вторая была более рациональной – «Нужно узнать, как далеко в прошлое я попал».

Исходя из того, что Кавех видел, он мог с уверенностью утверждать, что его унесло в относительно недавнее прошлое – в этом времени окрестности были плюс-минус ему знакомы: некоторые здания отсутствовали, а другие, пусть и незначительно, но отличались от тех, что он знал.

- Лет пять? Шесть? – в задумчивости пробормотал он, оглядывая улицы. – Нет?..

Проще и надежнее было бы спросить дату у кого-нибудь из прохожих – в этот час по улицам окраины Сумеру проходило немало людей. Однако Кавех понимал, как выглядит в глазах незнакомых людей – растрёпанный мужчина с кругами под глазами, в грязной одежде, и с лестницей наперевес. В лучшем случае ему просто не ответят, а в худшем – сочтут душевнобольным и отправят в Бимарстан. Кроме того, он понятия не имел, как взаимодействие с людьми из прошлого может повлиять на будущее. Хотя госпожа Нахида и Странник говорили о том, что глобальный принцип самосогласованности Ирминсуля не позволит изменить настоящее, рисковать Свет Кшахревара не хотел.

Кавех направился к одной из досок с объявлениями – именно тут он надеялся узнать дату. Однако его взгляд выцепил знакомые одеяния студентов Академии, и Кавех инстинктивно спрятался за стоящие поблизости ящики. Если он мог узнать окрестности, не видел сильно выбивающихся из его памяти деталей, это прошлое не должно быть слишком далеким от его настоящего, из чего следовало, что вероятность встретить кого-то знакомого не равна нулю.

«А вдруг?..» - мелькнула в его голове безумная мысль. Сердце забилось быстрее, стало трудно дышать. «Если я… если я достаточно далеко в прошлом, может, я смогу спасти отца?..» Кавех вцепился в лестницу так, что побелели костяшки – несмотря на то, что он так старательно отгонял это желание всё время, что работал над машиной, но сейчас оно захватило всё его существо.

Эта мысль ярко вспыхнула в его разуме, затмевая собой всё иное. Кавех, словно завороженный, уставился в одну точку – его сознание вилось вокруг этого желания будто обреченный мотылёк у огня, не в силах улететь, не в силах приблизиться, не сгорев в пламени. Это было сродни горячечному бреду, одержимости: неистовое, всепоглощающее стремление лишило гения Кшахревара способности рационально мыслить.

Он размышлял об этом раньше и отчетливо понимал, насколько катастрофичны для него могут быть последствия его вмешательства в эту историю. Если он спасёт своего отца, то перестанет существовать. Впрочем, это утверждение нельзя было назвать истиной в полной мере.

С объективной точки зрения, «Кавех» продолжит существовать, но именно его, Кавеха, создавшего Алькасар-сарай, не вылезающего из долгов и неприятностей, больше не будет. Человек с его лицом и исходными вводными будет жить совершенно другую жизнь, придерживаться других взглядов и, возможно, никогда не поссорится с аль-Х… Нет-нет, Свет Кшахревара был почти уверен в том, что рано или поздно, в каждой из возможных жизней, будет спорить с аль-Хайтамом по сотне причин. В какой-то степени, это было схоже с тем, о чём они говорили с Архонтом и Странником – изничтожением самого себя, с той лишь разницей, что никто физически не исчезнет. И всё же целая реальность с заданным набором параметров канет в небытие.

«Готов ли я к этому?..» - спрашивал себя Кавех и малодушно убегал от ответа, обнаруживая в своей работе изъяны или неотложные дела и находя в них спасение. «Не думать» - самая простая опция в любой дилемме.

Но Кавех продолжал думать об этом. Убегал, прятался, но снова и снова возвращался к этому соблазнительному огню, обжигая свою душу злыми и беспощадными мыслями.

«Если я исчезну, то отец будет жить».

«Если я сотру себя, то мои родители будут счастливы».

«Если меня не будет, другой я будет счастлив».

«Если…»

«Если…»

«Если».

Всё казалось до нелепого простым и очевидным. Уже много лет Кавех чувствовал, как вина тянет его вниз, топит в отчаянии и одиночестве, и теперь перед ним предстал шанс очиститься от неизбывного греха – и такая возможность выпадает реже, чем раз в жизни. Но…

«Это не так просто».

Как бы Кавех ни старался отводить взгляд от огней, в минуты тишины, смятений или полудрёмы они вторгались в его сознание, требуя ответа. Но что-то маленькое и тревожное сжималось в районе груди и тихо спрашивало:

«А что случится с теми, кому я помог?..»

«Почему мне обязательно пропадать?»

«Зачем мне всё это нужно, если я исчезну?»

Присутствие других людей заглушало эти голоса, но оно же взращивало ту тревогу в груди, подтачивая желание действовать. И это запускало новый цикл вины – теперь он корил себя за малодушие, нежелание менять знакомый ему мир. Нежелание жертвовать собой.

Кавех был уверен, что еще совсем недавно сделал бы это без колебаний. Что же изменилось? Его отношение к своему греху? К своей жизни? Он не мог ответить на этот вопрос, и не думал, что когда-либо сможет. Разве что…

- Эй, ты. Ты кто такой?

Кавех ошеломленно замер. Он совсем позабыл о том, где находился, о своих намерениях проверить даты – и сидел в засаде за ящиками, ожидая момента, когда стайка студентов наконец скроется из виду. Однако, когда они ушли, Кавех оказался слишком поглощен своими мыслями, что не заметил, как это произошло – равно как и то, что к его импровизированному укрытию приблизился юноша в одеждах Академии.

Свет Кшахревара придумал стратегию экстренного отступления на случай, если кто-то попытается завязать с ним разговор – притвориться невменяемым и с улюлюканием убежать, благо внешний вид только играл ему на руку, но сейчас все его планы летели коту под хвост, ведь он никак не ожидал увидеть перед собой его.

Худой, невысокий юноша в форме Академии, держа в руках стопку книг, хмурил пепельные брови, вглядываясь в лицо Кавеха яркими бирюзовыми глазами с невероятным оттенком. Знакомый голос, пусть и много выше, тоньше, повторил вопрос:

- Кто ты такой?

- Э… - Кавех спешно отвернулся, чтобы юноша не увидел его лица. Он прокашлялся и ответил ему самым хриплым голосом, на который был способен: - Я – Архонт!

Он всё ещё надеялся на то, что стратегия игры в безумца сработает. Хотя с этим мальцом шансы на успех приближались к нулю.

- Не похоже, - отозвался тот. – Актёр ты так себе.

- Проклятый мальчишка, - проворчал Кавех хрипло, взглядом пытаясь отыскать хоть что-нибудь, чем можно закрыть лицо. – Почему ты мне не веришь?!

- Если бы ты действительно был сумасшедшим, то не прятался бы, - наморщил нос юноша. – И явно не интересовался бы моим мнением.

- Ты мыслишь слишком стереотипно, - проворчал Кавех, и не найдя ничего лучше, чем натянуть рубашку до глаз, резко обернулся к нему. – БУ!

- Пока ты похож только на идиота, - заключил мальчишка. – Или бандита. Выходит, я должен о тебе сообщить?..

- Нет-нет! – испугался Кавех. Он выпрямился и посмотрел на юношу сверху вниз. – Ладно. Что тебе от меня нужно? Чего пристал-то?

- Сначала мне было интересно, что тут забыла библиотечная стремянка, - ответил студент, равнодушно разглядывая его. – Поблизости нет ни одного высокого здания, а в Бимарстане совсем другие лестницы. Потом я увидел тебя, наблюдавшего за моими однокурсниками и строившего страшные рожи, и решил, что ты извращенец. А теперь окончательно в этом убедился.

- Эй-эй, притормози. Почему это? – Кавех оскорбился до глубины души. Вот же, этот тип даже в соплячестве был невыносим.

- Посмотри на себя, господин извращенец, - дернул плечом юноша.

Кавех слишком поздно осознал, что покрой его рубахи не позволял ему скрыть и лицо, и тело одновременно. Натянув ткань до глаз, он открыл взору мальчишки свой торс – и тот явно не был впечатлён. Громко охнув, Кавех спрятался за ящики – не хватало еще быть арестованным за эксгибиционизм.

- Ты не местный, да? – продолжал расспросы мальчишка.

- С чего ты так решил? – пробурчал Кавех. – И вообще, вдруг ты прав, и я действительно следил за твоими друзьями и строил злодейские планы. Какого хиличурла ты всё еще тут?

- У тебя нет «Терминала Акаши», - студент показал на своё ухо. – Это устройство есть у всех жителей Сумеру и его гостей. Если ты не получил такой, то, должно быть, прибыл сюда неофициально?

Задумавшись, Кавех кивнул. До недавнего прошлого «сеть Акаши» использовали повсеместно, навязывая её и иноземцам. В её использовании, несомненно, были и свои плюсы, но сейчас ему нельзя было подключаться к сети – это грозило куда большей проблемой, чем стычка с Бригадой тридцати. Если в архитектуре сети существовал способ выявить аномальных пользователей, его могли вычислить и схватить, а затем проводить на нём опыты – Кавех знал, что Азар и его прихвостни были способны и не на такое. С другой стороны, а был Азар в это время в рядах Мудрецов?

- Эй, кто-нибудь, помогите! – ровным и монотонным голосом воскликнул юноша, которому, очевидно, не понравилось то, что его игнорируют. – Здесь…Мх!?!

Не ожидавший крика, Кавех сгрёб мальчишку в охапку и закрыл ему рот. Лестница, которую больше ничего не удерживало, мягко шлёпнулась на землю.

- Ты с ума сошел?! – прошипел Кавех. – Ты чего удумал?!.. Ай!

Юноша, недолго думая, пребольно лягнул его в голень. Когда Кавех отпустил его и принялся баюкать травму, прыгая на здоровой ноге, мальчишка оправил одежды и равнодушно заключил:

- Для похитителя ты слишком несуразный. И, намеревайся ты действительно злодействовать в этом районе, то знал бы, что в это время здесь нет патрулей.

- Ах ты, сопляк! – взвился Кавех. – Ты недооцениваешь взрослых!

- Скорее, это взрослые переоценивают важность возраста, - парировал тот. – И вообще, не человеку с рубашкой на голове учить меня чему-то.

- А, это… - Кавех спешно придумывал отговорку, но затем просто махнул рукой. – Неважно.

- Сними, перегреешься, - посоветовал юноша. – И потом, пока ты сидел в засаде с безумной физиономией, я все равно успел хорошо тебя рассмотреть.

- Э?.. – Кавеха прошиб холодный пот. – И?

- Ничего особенного, - фыркнул мальчишка. – Ты больно похож на одного моего знакомого. Может, ты родственник Кавеха или госпожи Фаранак?

- Н-нет, - покачал головой Свет Кшахревара. – Никогда не слышал.

- Хмпф, - поверил ему мальчишка, или нет, Кавех определить не смог. Однако затем юноша внимательно посмотрел на его лицо, сощурив бирюзовые глаза: - Как тебя зовут?

- Ты должен знать, что приличествует сначала назваться самому, - обрубил Кавех, надеясь, что гордость не позволит собеседнику назвать своё имя. Надеялся, что это позволит ему убежать.

- Аль-Хайтам, - к удивлению Кавеха, юноша совершенно спокойно представился. – Теперь доволен?

- Зачем тебе моё имя? – нахмурился архитектор.

- Не ты ли только что говорил мне о приличиях? – мини-версия аль-Хайтама изогнула бровь. – Если я скажу, что знание имени даёт власть над собеседником, и я смогу повлиять на тебя, то как ты на это отреагируешь?

- Ты неожиданно болтливый и странный, - заметил Кавех, спешно перебирая в памяти имена. В алфавитном порядке. – Ах…

- Ах?.. – насторожился аль-Хайтам.

- Ахангар, - ляпнул Кавех и прикусил язык. Придумывать и называть другое уже было поздно, поэтому он решил позориться до конца: - Моё имя.

- Ты кузнец? – удивился аль-Хайтам.

- Э-эм, нет, - проклиная себя за излишне ассоциативное мышление и длинный язык, покачал головой он. Чувствуя себя идиотом, он отпустил фантазию вскачь: – Дедушка хотел, чтобы я им стал.

- А. Ага, - кивнул растерянный аль-Хайтам. Тряхнув головой, он снова нахмурился: - Не знаю, в чём дело, но мне кажется, что у тебя проблемы.

- Это еще мягко сказано, - вздохнул Кавех. Он поднял стремянку и снова отряхнул её от грязи. Юноша не сводил с архитектора пристального взгляда:

- Я могу помочь.

- Что? – архитектор удивленно поднял брови. - Ты?

- По мне, может, и не скажешь, но я достаточно способный ученый Академии, - уязвленно заметил аль-Хайтам, очевидно покривив душой.

- Нет, я не об этом, - хмыкнул Кавех. – Дело не в том, как молодо ты выглядишь. Просто… ты не показался мне настолько альтруистичным человеком, чтобы бескорыстно помогать незнакомцу.

- А я и не говорил, что хочу помочь бескорыстно, - нахохлился мальчишка. – Мне просто интересно, в какую передрягу ты попал, хочу развеять скуку.

- Спасибо, - Кавех протянул руку и с мягкой улыбкой взъерошил его непослушные пепельные волосы. – Но мне не нужна помощь. Живи своей жизнью и забудь, что ты меня встречал. Береги себя, аль-Хайтам.

- Но…

Кавех поудобнее подхватил лестницу и молча побрел прочь. Еще не хватало втягивать ребёнка в эту опасную ситуацию. Он был уверен, что сам аль-Хайтам бы с ним согласился.

[1] См. Парадокс Карри. Логический парадокс, возникающий в результате использования в утверждении недопустимой ссылки на само утверждение.

[2] См. Синдром Стендаля. Психогенная реакция, характеризующаяся частым сердцебиением, головокружением и галлюцинациями, которые вызывает стресс от эстетических переживаний.

[3] См. Закон Мёрфи