Взгляды, слова, движения. Интересный и опасный новичок, что смог лишь парой слов успокоить паранойю Эндрю, и заставить принять его в свою семью. С виду самый обычный: коричневые глаза и такие же волосы, но что-то в нём цепляло. Возможно, взгляд: пронзительный, острый, словно он мог прочитать человека, лишь раз взглянув на него. Таким взглядом Нил всегда смотрел на него, и от этого иногда пробегали мурашки. Воспалённый и подавленный лекарствами мозг не мог спокойно анализировать то, как Джостен влиял на него, будто Нил и не человек вовсе, а галлюцинация, знающая все его тайны, страхи и желания. Они сидели на крыше Лисьей Башни, обдуваемые прохладным осенним ветром. Эта ночь была безлунной, темной и тихой, но даже так Эндрю чувствовал на себе чужой пристальный взгляд. Нервировало, раздражало и до ужаса бесило. Как один единственный человек мог вызывать столько эмоций? Как он мог заставить трепетать что-то внутри Эндрю спустя годы безразличия и отсутствия в жизни интереса к чему-либо? Это походило на то, что будто его затянуло в глаз бури, а вокруг на гигантской скорости проносились мысли, воспоминания, слова, взгляды, движения, за которые он просто не мог уцепиться. Хватал одну, а та уже уносилась дальше, утягивая Эндрю в этот бешеный смерч, из которого его каждый раз выбрасывало обратно в центр.
Он смог заново выстроить взаимоотношения с братьями практически с нуля. Первые месяцы на таблетках были адом для мозга Эндрю — приспособиться к такой резкой смене функциональности мозга было чертовски сложно, а общаться хоть с кем-то было на грани невозможного. Братья всё время старались быть рядом, и если с Ники это было тяжелее в виду его шебутного характера и непрекращающегося потока слов, которые Эндрю просто не успевал осмысливать полностью и улавливал лишь урывками, то Аарон старался понять брата, даже в таком отсутствующем состоянии и по большей части просто был рядом, а если замечал, что Эндрю на некоторое время пропадал из реальности, теряя нить диалога, — он непременно рассказывал, что успел пропустить Эндрю. Наверно, только благодаря Аарону и Ники он смог сохранить уже начавшее ускользать самообладание и продолжать заниматься учебой и тренировками, а после прихода в команду Кевина он нашел первый стимул продолжать играть. Их сделка хоть и была важна, но Эндрю не думал, что Кевин в действительности сможет исполнить свою часть.
Экси теперь тоже перестало доставлять хоть какое-то удовольствие, но было забавно. Как бы на него не ругались, его статистика в играх была безупречной и лучшей в округе, а равнодушие ко всему происходящему помогало оставаться спокойным и рационально мыслить. Возмущения сокомандников и соперников заставляли злобно ухмыляться, а после отбивать мячи так, чтобы ни один из игроков на поле не мог просто так поймать его, не побегав. Ну, теперь был еще Нил Джостен, который смог заинтересовать не на шутку. Чего только стоит его путешествие из Колумбии до Пальметто автостопом и то, что его длинный язык не прекращал доставлять команде проблем и стал личной головной болью Эндрю. Хотя, если быть честным, самая большая проблема была в том, что Джостен находил к нему подход, даже не стараясь. Тот, не думая, соблюдал границы Эндрю еще с того момента, как Эндрю вскользь упомянул о том, что не терпит прикосновения и никогда не пытался надавить, а просто спрашивал и предлагал правду взамен на выполнение просьбы. Прям как Ваймак, который за особые старания на матче мог подогнать бутылку хорошего виски. Ненависть к этому человеку бурлила в крови, перекрывая все прочие эмоции, которые солнечными зайчиками прыгали в сознании Эндрю. Полное безумие под прослойкой наркотического помутнения.
— Пялишься, — всё-таки сказал Эндрю, смотря косо на Нила. Тот даже не дернулся от его слов и продолжил упорно смотреть. Что он пытался разглядеть на этот раз? Или придумал очередной тупой вопрос для их маленькой игры.
— Ага, — спустя несколько минут кивнул Нил. — Ты не похож на тех, чью агрессию надо подавлять.
— Хм, разве? — ответил Эндрю, скрывая удивление.
— Если бы твою агрессию действительно подавляли, ты бы не был настолько апатичным. Это… это словно пить снотворные, когда у тебя нет проблем со сном или принимать противозачаточные мужчине. Либо эффекта не будет, либо всё станет ещё хуже.
Эндрю не знал, что ответить на это. Слишком проницательно, слишком для Эндрю, который пытаясь почувствовать хоть что-то, встречаясь лицом к лицу с пугающей высотой, чувствовал слишком много просто находясь рядом с Нилом.
— Ты сам ответил на свой вопрос, — сложно было игнорировать Нила, но Эндрю усердно пытался это сделать. Достав сигареты, он прикурил одну, выдувая плотную струю дыма в небо. Не было желания возвращаться в общежитие, а Нил хоть и бесил… Эндрю нравилась его молчаливая и спокойная компания. Компания, в которой его слушают, слышат и не делают ничего, что Эндрю бы не хотел. Боковым зрением Миньярд видел, как волосы Нила мотаются от ветра туда-сюда, а сам Джостен даже не обращал на это внимания, продолжая упрямо смотреть на Эндрю.
***
Осознание случившегося давило, словно его придавили многотоннной скалой, будто он остался единственным Атлантом этого мира, и вся тяжесть небес свалилась на его плечи. В темноте, слыша дыхание других Лисов, которые отрубились практически сразу же после возвращения из Балтимора, не добавляли спокойствия к паронаидальной сущности Эндрю, но свернувшийся калачиком под его боком Нил, дарил чувство того, что они наконец-то дома, как бы абсурдно ни было называть общежитие домом. Но прямо сейчас рядом с ним лежал человек, которого он боялся потерять в течении прошлых суток и не было ни единого шанса того, что если бы дядя Джостена не успел, и Нил в итоге не вернулся к ним… Эндрю даже представить не мог, как бы он тогда себя ощущал. Би сказала бы, что ему необходимо пройти все стадии принятия, но был бы в этом смысл? Однозначно нет.
Из дрёмы его вывело то, что все Лисы, один за другим, начали просыпаться и расползаться по своим комнатам. Каким-то образом им всем удавалось быть достаточно тихими, чтобы не разбудить Нила. Это было хорошо, ведь иначе Миньярд бы не поленился и побил кого-нибудь из них. Сейчас в приоритете стояло спокойствие его идиота, который буквально сбежал из лап смерти за секунду до необратимых последствий.
Сев на одеяло, Эндрю потянулся, разминая затекшие из-за неудобной позы суставы, и тихо поднялся направляясь на кухню, чтобы выпить кофе. Внимательно прислушиваясь к звукам из зала, Эндрю наблюдал, как кофейник сначала медленно нагревается, а после вылил большую порцию кофе. Добавив сливки и сахар, он вернулся обратно в зал и устроился в отодвинутом вчера вечером к стене кресле, и закурив, игнорируя правила и отключенную давным давно пожарку, уставился на ворох из одеял, под которым продолжал спать Нил. Очень хотелось сбежать куда-нибудь подальше, но Эндрю прекрасно понимал, что Нила придется отгонять от стадиона чуть ли не палками и следить за тем, чтобы тот вовремя принимал лекарства и делал перевязки. Зная, что он не сможет доверить это кому-то кроме Эбби, Эндрю решил, что стоит попросить медсестру показать ему, как правильно всё сделать. В конце-концов в этой шайке малолетних бандитов не было ни одного, кто позволит Нилу еще сильнее себе навредить, и Эндрю убедился, что его идиота никто не будет трогать из посторонних, пока он сам будет на своих занятиях.
В скором времени куча одеял зашевелилась, и из неё показалась лохматая макушка Нила, который завертел головой, видимо пытаясь понять где он. В эту ночь никому из них не снились кошмары, что было бесспорно отлично. Молча встав, Эндрю сходил за второй порцией кофе себе и горьким безобразием для Джостена, который не спешил вставать с пола. Всунув в перебинтованные руки кружку, Эндрю уселся рядом с ним и молча продолжил пить кофе.
— Пошли на крышу? — хриплый голос Нила резанул по ушам, но Эндрю, не поморщившись, просто кивнул и помог встать сначала Нилу, а потом поднялся сам. Взяв с кресла брошенную там ранее пачку сигарет, Миньярд первым вышел из комнаты, а Нил молчаливой и привычной тенью последовал за ним. На крыше было уже тепло и немного ветрено и Эндрю пошел на их привычное место у самого края, где они провели столько времени, делясь своими тайнами и просто разговаривая.
На лице Нила расплылась скромная, но счастливая улыбка, и Эндрю мог его понять. Если он сам сходил с ума, думая, что потерял его, то Джостен, наверняка, попрощался со своей жизнью ещё в момент, когда увидел в раздевалке людей своего отца. Сказочный идиот.
— Я не могу поверить, что это всё не сон, — его голос был уже не таким хриплым, но все еще было слышно, что ему тяжело говорить. — Я попрощался с вами всеми и… я не мог подумать, что снова увижу вас всех, что увижу тебя.
Голубые глаза так пристально смотрели в глаза Эндрю, но у самого Миньярда не было желания прекращать это. Всё, что угодно, лишь бы видеть и понимать, что Нил жив. Ветер метал его распущеные волосы по лицу, закрывая ими глаза и залезая в рот, но Эндрю старательно игнорировал это неудобство, пока не заметил руку Нила, которая замерла в двадцати сантиметрах от его лица. Кивнув на немой вопрос, Эндрю следил перефирийным зрением за рукой, а сам не отрывал взгляда от перебинтованного, но отвратительно счастливого лица Джостена. Нил поймал разметашиеся пряди и аккуратно заправил их за ухо Эндрю, а после сделал так и со второй стороны. Эндрю продолжал тонуть в чужих глазах, слегка прижавшись головой к так и не убраной руке. Этот момент спокойствия на долгое время станет всплывать в голове Эндрю, когда тот будет оставаться наедине с собой и анализируя свои мысли, чувства и, возможно, даже спустя года, этот момент будет одним из самых важных в их истории.
— Дрю, — Нил их прошептал, обращая на себя чужое внимание, — Можно тебя поцеловать?
Миньярд кивнул и сам потянулся вперёд, встречаясь с губами Нила на половине пути. Опустив одну руку на чужой затылок, он мягко обхватил своими губами чужие искусанные губы, целуя Нила аккуратно и не давя. Не было желания чего-то большего, было лишь желание почувствовать чужое тепло и жаркое дыхание на своем лице. Укоренить в голове осознание, что это не сон, не несбыточная мечта. Это его Нил, с которым они стояли на коленях друг на против друга после ада в Балтиморе. Нил, который показал так много, и которому Эндрю показал так много. Нил, которого Эндрю не отпустит, не до того момента пока сам Нил не захочет этого.
Разорвав поцелуй, они ещё какое-то время сидели и просто смотрели друг на друга, после чего Эндрю достал две сигареты и прикурив их, отдал одну Нилу. Не хотелось терять контакт с Нилом, но куда не посмотри — всё его тело было одним сплошным шрамом, и Эндрю не хотел причинять боли больше, чем уже испытывает Нил. Ткнув того в плечо, Эндрю кивнул на чужие колени, делая затяжку и получив радостный кивок, развернулся так, чтобы после положить голову на чужие бедра. Это было безопасно и спокойно. Смотреть на склонившегося над ним Нила, который перебирал его растрепаные волосы и выдыхать в чужое лицо струи дыма и наблюдать за забавной реакцией, когда Нил понимал чем занимается сам Миньярд. (И вовсе он не хотел снова увидеть эту улыбку и озорство в чужих глазах. Вовсе не хотел.)
***
В автобусе стояла тишина. После раннего подъёма и быстрой посадки в автобус все расселись кто-куда и стали досыпать то, что не получилось утром. Эндрю занял самый дальний ряд и прислонившись к стеклу, наблюдал за проносящимися мимо фонарными столбами и редкими посадками деревьев. Перед ним сидел Нил, и даже если его не было видно, то Эндрю словно ощущал его присутствие, и мелькающее в окне отражение яркого силуэта. Джостен тоже не спал, смотрел в окно и постоянно вертелся. Было забавно наблюдать, как он не может устроиться поудобнее, но также хотелось, чтобы Нил смог поспать перед тем, как в очередной раз отыграть весь матч практически без отдыха. Эндрю были непонятны такие волнения, но он в принципе разучился волноваться о чём-то, кроме своей семьи.
— Кролик, — тихо позвал Нила Эндрю, обращая его внимание на себя. Тот дернулся, но быстро сообразил, что его зовут и просунул голову между сидений. — Иди сюда. Достал ёрзать.
Джостен мгновение удивленно на него смотрел, а потом слабо улыбнулся и тихо перелез на соседнее с Эндрю сидение и начал пялиться. Они смотрели друг другу в глаза. Эндрю было нечего сказать, а Нил видимо ждал то ли объяснений, то ли просто занимался своим «я ничего не делаю». Смотреть на Нила было уже привычкой. Они так часто этим занимались, что теперь Эндрю не мог представить себе, что это может исчезнуть. Вся команда видела то, как Нил Джостен влияет на него, как всего одной просьбой Нил мог… заставить это неподходящее слово, а скорее дать возможность сделать более правильный выбор касаемо как самого Эндрю, так и его окружения в целом.
— Да или нет? — Эндрю протянул свою руку собираясь дотронуться до затылка Нила.
— С тобой всегда да, — и после этих слов Эндрю притянул Нила к себе, укладывая того к себе на колени и начиная перебирать вьющиеся локоны, накручивая их на пальцы и прочесывая их от лба к затылку. Месяц после Рождества был смутным. Мир будто замедлился и в сравнении с тем, как раньше Эндрю не мог ухватиться хоть за одну мысль, теперь он мог разбирать одну мысль за другой, не боясь, что они улизнут. Полный штиль и попытки заново научиться анализировать свои чувства. И опять эпопеей этого всего был Нил, который оказался вовсе не иллюзией. Впервые увидев его после выхода из клиники, Эндрю не смог разобрать, что случилось. Нил выглядел так, словно прошел через мясорубку, а потом снова собрал себя по частям. Первые несколько дней после, Миньярд пытался, как назвала это Би, акклиматизироваться в социуме с новым ощущением всего вокруг. Потом был разговор в машине, в котором Нил признался, что уехал в Эвермор из-за Эндрю. Пожертвовал собой, надеясь, что маленький ублюдок сдержит своё обещание и не будет трогать Миньярда. Эндрю так сильно его ненавидел за это, так хотелось хорошенько вдолбить Джостену в голову, что нет необходимости его защищать. Улыбка, которая растянулась на лице Нила после, заставила желудок Эндрю упасть куда-то к ядру земли, видимо, в тот момент он окончательно пропал. Голубые глаза притягивали к себе, а рыжие вихры словно горели в лучах солнца и не было никаких сил продолжать спорить.
— Дрю, можешь распустить волосы? — спросил шепотом Нил, протягивая одну руку вверх, но не делая ничего большего, чем Эндрю ему позволил. Опустив голову Эндрю посмотрел на расслабленное лицо Джостена, который наконец-таки смог расслабиться и не ёрзал каждые пять минут, меняя свою позу. Хмыкнув, Эндрю выполнил просьбу и, встряхнув головой, позволил волосам упасть по обе стороны от лица. Нил на это лишь мягко улыбнулся и, разогнув руку, дотронулся пальцами до самых кончиков волос. Эндрю расслабленно наблюдал за тем, как Нил пропускает локоны меж пальцев, наматывал прядки на пальцы, а после снова начинал перебирать их, прикасаясь к самым кончикам. Лицо Нила в этот момент было настолько глупым и одушевленным, что Миньярду стало сложно смотреть на то, что кто-то настолько трепетно относится к нему. Слишком много всего, а сил разбирать все чувства не было.
— Спи, кролик, — сказал Эндрю и откинул голову на кресло, прикрывая глаза и погружаясь в легкую дрёму. Голова на его коленях чувствовалась правильно, этот вес не напрягал, а наоборот убаюкивал. Эндрю лишь мельком затрагивал эту тему на терапии, уделяя внимание своим личным тараканам, но, возможно, стоило посвятить отдельный сеанс тому, что бы Би помогла разобрать этот клубок из эмоций и чувств.
***
Начало весны выдалось дождливым, и все свободное время Лисы проводили, расплывшись по общежитию ровным слоем, что значительно снизило время, которые Эндрю и Нил могли проводить наедине. Редкие моменты, когда дождь прекращался, превращались в минуты уединения и разговоров, крупиц правды и поцелуев. Сейчас был один из таких моментов, когда выглянуло теплое весеннее солнце и Эндрю смог улизнуть из комнаты и уманить за собой Нила. Они оба устали от шума, создаваемого их сокомандниками и теперь, сидя на краю крыши, они уже в течение получаса курили одну сигарету за другой и просто смотрели вдаль. Мысли текли ленивым потоком и не было ничего, что могло бы напрячь. Тренировки проходили спокойно, сюрпризов со стороны что воронов, что прочего, что обычно падает на головы их проблемной команды, не было. Тишь да гладь, которая уже начинала напрягать, но иногда хотелось перестать думать и анализировать и в данный момент хотелось сосредоточиться на Ниле, чьё плечо мягко прижималось к плечу Эндрю и дарило тепло.
— Эндрю, сыграем в правду? — Нил выдохнул плотную струю дыма в небо, поворачиваясь лицом к Миньярду.
— Пользуешься тем, что сейчас твой ход? — Миньярд скосил глаза на Нила и сделал очередную затяжку.
— Ты словил меня на этом, — Джостен хмыкнул и отправив окурок вниз с крыши, откинулся назад, опираясь на руки. — Почему ты решил отрастить волосы?
Вопрос, не похожий на все предыдущие, заставил Эндрю изогнуть бровь в удивлении. Никто до этого не интересовался, почему Эндрю отрастил волосы. Кто-то говорил, что это один из способов их различить, кто-то думал, что Эндрю просто не хотел быть похожим на Аарона, но не смотря на такое значительное отличие их всё равно умудрялись путать. По факту, после всего что Нил уже знал, было бы глупо скрывать это, но те воспоминания всё ещё оставлялись болезненными и иногда возвращались ночными кошмарами в плохие дни.
— За несколько месяцев до того, как я узнал про Аарона, Дрейк обрил меня налысо. Этого ублюдка безумно бесили мои волосы, и он постоянно говорил, что я похож на бабу, — Эндрю хмыкнул и закурил новую сигарету. Он замолчал на несколько минут, обдумывая, с чего продолжить рассказ. — Тогда, в тринадцать лет, у меня не было контроля над своим телом, а после у меня не было возможности из-за нахождения в колонии. Там всем делали стрижку под нолик. Меньше мороки с этим. Когда уже я вышел оттуда, то просто начал отращивать волосы и, постепенно, мне начало нравиться то, что я вижу в зеркале. Когда нас забрал Ники, то меня уже никто не мог ограничить в моём желании, и я опустил волосы ниже плеч.
— Мне нравятся твои волосы, Эндрю, — спустя несколько минут размышлений ответил Нил, разворачиваясь к Миньярду лицом. — Я не знаю почему, но мне постоянно хочется к ним прикоснуться.
— Наркоман, — фыркнул Миньярд и взяв руку Нила в свою, положил её на свою макушку, давая разрешение. Нил, как всегда, по-идиотски улыбнувшись, провёл ладонью вниз по волосам и стал пропускать пряди между пальцев, перебирать и массировать пальцами кожу под волосами. Эндрю расслабился и, делая очередную затяжку, прикрыл глаза, отдаваясь на растерзание чужим рукам.
Ожидая, что после того, как он расскажет ту историю, его мозг начнёт по кругу прокручивать ту ночь, Эндрю удивился, что этого не произошло. Мысли по-прежнему лениво текли туда-сюда, а нежные пальцы на голове и волосах. Солнце приятно грело и даже высокая влажность, и начинающаяся духота не портила настроения.
— Нил, да или нет? — Миньярд посмотрел на Нила и чуть ли не утонул в голубизне чужих глаз, которые на солнце становились ещё более нереальными.
— Да, — и после ответа Нила, Эндрю притянул того к себе за затылок и втянул в легкий поцелуй. Нил, не разрывая поцелуй, подсел ближе и запустил вторую руку в волосы Миньярда. Чужие губы были мягкими и отзывчивыми, и Эндрю терялся в них, желая получить больше тихих вздохов и дрожи. Сжав затылок чуть сильнее, Эндрю положил вторую руку на талию Нила и притянул того к себе ближе. Тихий стон одобрения от Нила позволил Эндрю ещё сильнее расслабиться.
***
Сегодня была пятница, а значит очередная поездка в Эдем заставляла всех бегать по общежитию в поспешных сборах. Кинув часом ранее в Нила пакет с новой одеждой, Эндрю заперся в ванной, не забыв захватить с собой одежду. Приняв душ, он встал перед зеркалом, думая, какую укладку он хочет сделать сегодня. Взяв расчёску с мелким гребнем, он провёл ей по волосам, разделяя их на боковой пробор с правой стороны. Нанеся на локоны термозащиту, он вытащил из ящика круглую расческу и фен и принялся сушить волосы, укладывая их сначала по пробору, а после создавая прикорневой объём и завивая концы в разные стороны. Изначально получалась очень пышная прическа в стиле 90-х годов, но Эндрю прекрасно знал, что делать с этим непотребством дальше. Отложив фен и расчёску, Эндрю взял воск для укладки и, нанеся немного на ладони и растерев, разогревая, быстрыми движениями начал проводить по волосам от середины длины до кончиков, а когда на руках осталось совсем немного средства, он распределил его по корням, зачесывая волосы слегка назад. После в ход пошёл гель для укладки, с помощью которого Эндрю укладывал отдельные прядки в хаотичном порядке, слегка закручивая кончики. В конце, когда Миньярд остался доволен получившимся результатом, он просушил гель феном, намертво фиксируя результат. Для убедительности тряхнув головой, Эндрю стянул со стиральной машины сначала чёрные джинсы с большими рваными разрезами на коленях и внизу бёдер, а сверху надел майку с широкими рукавами, заправляя переднюю часть подола за пояс джинс. В конце он натянул свои нарукавные повязки, проверяя, не видны ли из-под них шрамы, и в завершении просунул под повязки ножны.
Из комнаты раздавался лишь громкий голос Ники, а остальные, как всегда, либо слишком тихо разговаривали, либо, как всегда, молчат, занимаясь чем-то своим. Выйдя из ванной, Эндрю окинул равнодушным взглядом уже готовых выходить парней, он обратил внимание на Нила, который нахохлившись, сидел в дальнем кресле и сверлил взглядом стену напротив. Хмыкнув про себя, Эндрю понял в чём причина недовольства. Каждый поход в Эдем значил новый комплект одежды для Джостена, который каждый раз начинал возмущаться тому, что у него есть одежда ещё с их прошлых поездок, но сам Миньярд не обращал внимания на все эти возмущения, ведь прекрасно знал, что Нилу нравится то, как Эндрю смотрит на него. При его появлении Нил ожил и посмотрел на Эндрю, окидывая его фигуру внимательным взглядом, а после возвращаясь к глазам. Эндрю снова тонул в них. То, как Нил благоговейно каждый раз смотрит на него, словно Эндрю не просто человек, заставляло каждый раз сердце сбиваться с ритма, и этот чёртов сукин сын прекрасно знал, что делал с Эндрю. Закатив глаза, Эндрю пошёл в прихожую, снимая с вешалки свою кожанку, а после надевая высокие берцы до середины голени на высокой подошве и металлическими вставками на носу и пятке. Остальные, вслед за ним, также начали крутиться в прихожей, толкая друг друга локтями и забавно переругиваясь. В это время Миньярд стоял за дверью, подперев стену. Последним из комнаты вышел Нил, и когда дверь была заперта на ключ, они пошли на выход. Эндрю шёл впереди, слушая чужие разговоры, а Нил, уже привычной тенью, следовал слегка позади него.
В машину они загрузились быстро, по уже привычной схеме: Нил на пассажирском, Кевин, Ники и Аарон сзади, а Эндрю за рулем. После того, как его сняли с таблеток, Эндрю в большую часть ситуаций сам садился за руль, а иногда отдавал эту привилегию Нилу, как человеку, которому он доверял безоговорочно. Они с Нилом сидели молча, и Эндрю ловил на себе чужой взгляд в моменты, когда бросал взгляд на боковое зеркало, а Ники сзади щебетал о чём-то, что происходило на днях, и что Эндрю было вовсе не интересно. В желании заглушить голос кузена, Миньярд включил радио и сделал чуть громче среднего. Этот вечер был хорошим, и Эндрю собирался выпить свой привычный виски, поиграть с Нилом в гляделки, а потом вытащить три пьяных тела и в конечной точке запихнуть в колумбийский дом.
Уже до мелочей знакомая дорога пролетела быстро и, выгнав всех из машины, Миньярд припарковал машину, а потом зашёл вслед за остальными в клуб, позволяя Ники, Кевину и Аарону отправиться на поиски столика, а сам утащил Нила в сторону бара, где уже был виден мельтешащий между клиентами Роланд. Пробившись к стойке, Эндрю маякнул бармену, который кивнул на их появление и поспешил разобраться с прочими заказами. Спустя минут семь Роланд подошёл к ним и обычным приветливым голосом начал болтать ни о чём. Сначала тот всё время обращал внимание на «это» между Эндрю и Нилом, но спустя несколько угроз смерти и гневных взглядов, тот всё же успокоился и теперь их общение свелось к ничего незначащим диалогам. Роланд рассказывал последние новости, а они просто ждали свои напитки.
— Ваш заказ, — сказал Роланд, загружая поднос последней порцией шотов. — Рад был вас повидать.
— Спасибо, — ответил ему Нил и после двинулся в толпу, раздвигая толпу перед Эндрю с подносом в руках. Ребят они нашли быстро, и те очень бурно поприветствовали алкоголь, и как только поднос коснулся стола, они сразу же принялись заливать в себя шоты. Эндрю бросил на них скептический взгляд и, взяв свой виски, удобно устроился на стуле, а Нил с банкой колы упал на соседний.
Музыка приятно отдавала битами сквозь всё тело, а наличие толпы вовсе не напрягало. Все люди здесь были проверены, и очень редко новички решали устроить дебош, а если такое и случалось, то вышибалы быстро это пресекали.
Когда троица убежала на танцпол, Эндрю смог посвятить всё своё внимание Нилу, который отстранённо сидел и смотрел, словно, сквозь Миньярда и медлительно попивал колу из трубочки. Было интересно, какие мысли крутились у Нила в голове в такие моменты? Это могло быть что угодно: от внезапного прилива воспоминаний до анализа очередного дурацкого матча экси.
— Опять ты залез в свою голову, — громко, чтобы перебить музыку, сказал Эндрю, слабо пиная Джостена в голень. — О чём задумался?
— А? — Нил вздрогнул, концентрируя свой взгляд на Миньярде. — Ни о чём таком, я в порядке.
Эндрю удручающе закатил глаза, делая глоток виски, и посмотрел очень недовольным взглядом на Нила.
— Что я говорил о твоей жертвенности? Рассказывай, что опять взбрело в твою дурную голову, — в какое-то время они оба замолчали, но спустя минут пять раздумий Нил все-таки заговорил:
— Я… я наверно и правда идиот, — Нил хмыкнул, делая очередной глоток. Его правая нога нервно тряслась, и Эндрю опустил свою ладонь на неё, желая успокоить Джостена. — Недавно, когда я ходил с Эллисон гулять, она подняла тему того, что происходит между мной и тобой и… и я пришел к мысли, что ты мне нравишься? У меня никогда такого не было, но думаю, что это можно назвать именно так.
Миньярд был удивлён. Действительно удивлён тем, что Нил поднял эту тему. Казалось, что с точки зрения Эндрю всё было кристально чисто: он не говорил, он делал. Проявлял внимание, защищал, разговаривал с ним, но, видимо, Нилу надо было всё, как всегда, разжевывать.
— Во-первых, я тебя ненавижу за то, что ты заставляешь меня это говорить, а во-вторых, ты чертовски глуп. До тех пор, пока моё «да» остаётся таковым, и пока есть твое «да», эта штука между нами будет. Смотри на мои действия, кролик.
Смотря на удивленный взгляд Нила, Эндрю допил виски и, вернув рюмки на поднос, пошёл в сторону бара. То, что он сейчас сказал, было лучшим что мог получить Нил. На данный момент. Нельзя было сказать, как всё будет в будущем, но Эндрю точно знал, что хотел быть с Нилом как можно дольше, пока Нил будет хотеть этого.
Дождавшись очередной порции напитков, он вернулся к столику. Нил по-прежнему посасывал газировку, а остальных всё ещё не было видно. Эндрю это устраивало. Нил не выглядел слишком загруженным и напряжённым, а остальные то и дело мелькали в толпе.
Уже устроившись в кровати в доме, Миньярд ждал, пока Нил вернётся из душа. Между ними не было напряжения, но Эндрю чертовски хотелось поцеловать Нила. Он терпел весь вечер, не желая проявлять свои чувства на публику. И когда Джостен появился с обмотанным вокруг бёдер полотенцем и влажными волосами, с которых капала вода, скатываясь по натренированным мышцам вниз, Эндрю понял, что не сможет удержаться. Нил смотрел на него заинтересованным горящим взглядом. Некоторое время они смотрели друг другу в глаза, а после Нил начал медленно приближаться.
— Да или нет? — первым не выдержал Эндрю, когда Нил уже стоял вплотную к кровати, нависая над Миньярдом.
— С тобой всегда да, — решительно ответил Джостен, ставя одно колено на край матраса в ожидании того, когда Эндрю обозначит границы.
— Не всегдакай мне, — раздражённо бросил Эндрю и притянул Нила на себя, усаживая на свои бедра и обхватив за шею, втянул в горячий поцелуй, сразу же беря инициативу на себя. Свободной рукой Эндрю взял руку Нила и положил себе на голову, а после обхватил ей Нила за талию, прижимая ближе к себе и уже чувствуя ответную эрекцию. Нил тихо постанывал в поцелуй, сводя Миньярда с ума и Эндрю, решив, что уже можно, перевернул их так, что теперь он нависал над Джостеном и возобновил поцелуй, оглаживая руками бока и проводя пальцами по линиям шрамов. Перейдя дорожкой поцелуев сначала на скулу и вслед через ухо, спустившись на шею, Эндрю начал оставлять мокрые поцелуи, слегка засасывая и прикусывая кожу на шее, чувствуя дрожь в поджаром теле и с упоением слушая тихие стоны и вздохи.
Руки Нила то сжимали, то разжимали волосы Эндрю, путались в них пальцами и прижимали его голову ближе к коже. Эндрю нравилось, что Нил проявлял такую аккуратную инициативу, показывая действиями, что это всё ещё «да», ведь рот Эндрю был занят Нилом, а сам Нил не прекращая издавал эти чарующие звуки. Спускаясь поцелуями ниже, Эндрю захватил губами один сосок, обводя его языком, но не задерживаясь там надолго. Дойдя до полотенца, Эндрю оторвался от манящей кожи и посмотрел на Нила. Совершенно уничтоженного, взъерошенного и раскрасневшегося Нила, который поняв, что Эндрю от него хочет, активно закивал головой, шепча себе под нос: «Да, Дрю, да, да, да.».
Развязав полотенце, Эндрю лизнул сгиб бедра, а после взял в рот раскрасневшуюся головку члена, обводя её языком и посасывая. Стоны сверху стали громче, а хватка в волосах крепче, и Миньярд начал уверенно вбирать член во всю длину, втягивая щеки и постепенно увеличивая амплитуду и скорость своих движений. У него самого уже болезненно тянуло возбуждение и, убрав одну руку с бедра Нила, Эндрю просунул её под резинку домашних штанов и белья и обхватил свой изнывающий член, начиная двигать рукой в ритм с тем, как он отсасывал Нилу. Тот уже был на грани и было заметно, как тот из всех сил старался контролировать свои бедра и приподнялся над кроватью, практически садясь вертикально и поджимая колени к груди. Чувствуя напряжение в чужом теле, Эндрю ускорился, и в скором времени раздался тихий протяжный стон, и Миньярд замер.
Спустя минут десять, когда они обтёрлись влажными полотенцами, а Нил пришел в себя после сильного оргазма, они лежали лицом друг к другу. Эндрю наблюдал за тем, как Нил, в очередной раз увлёкшись его волосами, путал их ещё сильнее. Но Эндрю вовсе не был против. Волосы хоть и не были слишком интимной зоной, но всё же не сказать, что Миньярд любил прикосновения к ним, но, если это был Нил… Эндрю вовсе не был против.
***
— Эндрю, да или нет? — тихо спросил Нил, сидящий рядом в кресле-мешке.
— Смотря чего ты хочешь? — ответил Эндрю, не отрываясь от книги по анализу портрета убийцы.
— Волосы, — Нил смотрел на него тем самым взглядом, который Эндрю порой так ненавидел. — Можно заплести тебе волосы?
Этот вопрос заставил Эндрю оторваться от книги и посмотреть на Нила. Тот лежал на боку лицом к Миньярду и блуждал взглядом по его лицу и волосам. Сейчас, впрочем, как и большую часть времени, волосы Эндрю были собраны в небрежную гульку. За три года на медикаментах Эндрю серьёзно опустил волосы, и теперь они, распущенные, опустились практически до лопаток и постоянно мешались и самым простым вариантом было их собрать в небрежный пучок. После всех событий, произошедших на его первом курсе, после детоксикации и рождества Эндрю стал чувствовать себя более человечным, чем в шестнадцать или семнадцать лет, до того, как его подсадили на наркоту по решению суда. И Нил, конечно же Нил. Эта катастрофа, подарившая ему то ли смысл, то ли цель в его, казалось, уже давно пропащей жизни. Конечно, он не стал жизнерадостнее или добрее, но он определённо начал лучше социализироваться. Признавать в этом заслуги Нила не очень-то хотелось, ведь Эндрю сам регулярно посещал терапию у Би и уже смог договориться решить их разногласия на групповой терапии и даже смог организовать нейтралитет с Кейтлин, которая появилась словно из ниоткуда, и реакция Эндрю была, по словам Би, «хоть и направленная во благо — может обернуться злом». И конечно же опять всплывает Нил, которого уже начал подозревать, и чего только стоил его монолог после дня Благодарения, в котором Нила обвинили во всех смертных грехах человечества. В общем, братья Миньярд друг друга стоили: хотели защитить друг друга, но выбирали отстойные методы.
Нил всё ещё смотрел на него практически немигающим взглядом и надо было что-то ответить. Это была странная и непривычная просьба. Эндрю даже и не задумывался о том, чтобы его волосы мог кто-то заплести. Волосы были для него каким-то символом свободы, того, что он сам управляет своей жизнью и позволить кому-либо прикоснуться к ним с этой точки зрения возможно было признаком сильного доверия. Эндрю может подумать об это чуть позже.
— А ты умеешь? — Нил вздрогнул. Возможно, молчание с его стороны слишком затянулось.
— Да, Мэри научила, — Джостен провёл по своим волосам, пропуская смешок. — Один раз мне пришлось около месяца притворяться девушкой и пришлось научиться.
Кивнув, Эндрю уселся поудобнее, оставляя позади себя пространство, в котором мог усесться Нил. Тот быстро сообразил и сначала забежал в комнату, доставая откуда-то расчёску и резинки, а после аккуратно сел позади Эндрю. Было заметно, что несмотря на разрешение, Нил всё ещё старался не прикасаться к нему, но волосы начал трогать смело. Сначала Джостен расплёл гульку и начал перебирать их пальцами, распутывая пряди и зачесывая их назад. Это было приятно, на самом деле. Нил не дёргал за пряди, а лишь продолжал перебирать пальцами, словно дорвался до самого большого сокровища и теперь не мог налюбоваться. Эндрю расслабился, прикрыл глаза и откинул голову так, чтобы Нилу было удобнее добраться до макушки, и стал анализировать свои ощущения. Не было и капли отвращения или чего-то отталкивающего — всё ощущалось правильно и словно это было их обычной вечерней рутиной. Невесомое прикосновение расчёски на мгновение вырвало из раздумий, но это, опять же, не вызвало тревоги. Он давно хотел дойти до парикмахера, но если Нил сможет регулярно заниматься его волосами… то, возможно, он ещё немного может походить с такой длиной. Эндрю не представлял, что именно делает с его волосами Нил: тот перекладывал пряди туда-сюда, зачесывал волосы, и постепенно Миньярд начал чувствовать, как начиная с макушки, а потом и по всей длине, волосы стягивались в какую-то причёску. Однако, с другой стороны, волосы продолжали лежать неровными волнами и спадать на плечо. Некоторое время Нил ещё что-то делал с уже заплетённой стороной головы, а потом взялся за вторую, повторяя те же самые манипуляции. Эндрю практически задремал, когда Нил встал и начал обходить его со всех сторон и что-то поправлять.
— Готово, — с улыбкой сказал Джостен, отходя на несколько шагов назад. — Я давно не практиковался, но, вроде, получилось неплохо.
— Хорошо, — Эндрю взял книгу в руки и вернулся к чтению.
— Даже не посмотришь, что я сделал? — начал подначивать его Джостен.
— Я тебе верю, — и на этом их разговор закончился. Эндрю сосредоточился на книге, а Нил вернулся обратно в своё кресло и снова уставился на Эндрю своими невозможными голубыми глазами. Будто снова начал разбирать Эндрю на составляющие и докапываться до самой омерзительной истины.
— Прекрати, — не выдержав, пробурчал Эндрю и откинул книгу в сторону, упираясь взглядом в Нила. Эндрю не переносил этот взгляд, который заставлял чувствовать его слишком много. Что во времена, когда он был под таблетками, что, когда наконец протрезвел.
— Я ничего не делаю, — Джостен продолжал улыбаться, и от этого его шрамы начинали изгибаться, но это не делало его менее привлекательным в глазах Миньярда. Он привлёк Эндрю, когда выглядел как самый обыкновенный парень с тёмными волосами и карими глазами, а когда открылась правда сначала про голубые глаза, а гораздо позже и про рыжие волосы, Эндрю иногда не мог отвести взгляда. Не просто так Миньярд упорно и уверенно называл его иллюзией, миражом или несбыточной мечтой.
— Повторяй себе это дважды в день и, возможно, это станет правдой, — они всё ещё смотрели друг другу в глаза, хоть и молчали. Если в начале это было странно, то теперь, спустя почти год, это было своеобразным соревнованием между ними — кто первый сдастся. — Иди сюда.
— Где? — Эндрю приподнял одну бровь и взглядом указал себе на колени. Нил ещё сильнее разулыбался и переполз на колени к Миньярду садясь так, чтобы не влезать слишком глубоко в личное пространство блондина. Эндрю взял Нила за руки и положил их себе на плечи, а после притянул его к себе за затылок, утягивая в легкий поцелуй. У него не было настроения на что-то большее и было спокойно знать, что Нил никогда не переступит его границы без разрешения.
— Теперь я жалею о том, что заплёл тебе волосы, — Нил отстранился и провёл руками по волосам. — Я люблю их перебирать между пальцами.
— Наркоман, — Эндрю притянул Нила к себе и уложил его голову к себе на плечо. — Ты можешь расплести волосы, а потом опять заплести. Сколько угодно.
— И это я ещё наркоман? — Нил уткнулся ему в шею, оставляя легкий поцелуй, и устроившись поудобнее, расслабился. Они оба знали, что сегодня точно никто не вернётся в общежитие, и наконец-таки они могли спокойно расслабиться, не прячась на крыше и не промерзая до костей.