Вторая половина дня пролетела весело и незаметно: все афиняне, выбравшие всего по одному кружку (или успевшие забросить остальные), собрались в штабной палатке и неплохо поразвлеклись, играя в "Крокодила" и пытаясь отгадать самые невообразимые пантомимы друг друга. Увлеклись настолько, что едва не позабыли про ужин, спохватившись лишь тогда, когда их всех пришла разыскивать Агата.
А вот после ужина наконец пришло время выступлений!
Как близнецы и предполагали, состояться импровизированный концерт должен был все там же в столовой, где в дальнем конце обеденного зала специально для этого имелось довольно просторное возвышение, напоминающее небольшую (едва ли по колено высотой) сцену. Вдобавок к этому, обеденные столы были сдвинуты в дальний конец, а стулья (к которым невесть откуда донесли еще десятка два их товарищей) – расставлены рядами перед сценой. И вот обеденный зал безо всякого колдовства уже превращен в актовый!
Сыскалась у организаторов смены и техника – на сцене красовались две пузатые черные колонки и чуть в стороне – стойка с микрофоном, а прямо перед сценой за парочкой сдвинутых вместе столов располагался знакомый близнецам еще по этапной игре Артем, обложенный ноутбуком и какой-то неведомой аппаратурой, от которой во все стороны тянулись разноцветные провода.
Не остались конкурсанты и без зрителей: помимо того, что перед сценой собрались все отряды и вожатые, к ним присоединились и многие взрослые – как виденные близнецами руководители кружков, так и несколько совсем незнакомых, составляющих, видимо, неведомое руководство лагеря (среди которых была и виденная ими утром женщина).
Но вот Ивы нигде видно не было – сколько Ярослав ни крутил головой, но милую его сердцу девочку так и не обнаружил. Как не обнаружил и, немного присмотревшись, доброй половины Дома Фемиды – часть стульев с того конца, где сидели их товарищи, явно оставалась незанятой.
"Но ведь вожатые утром запретили участвовать только десятку человек из двух отрядов, и фемидян там не было? Да и зрителями быть, вроде, никому не запрещали. Так где же они? Не случилось ли чего?"
– Думаю, не случилось, – отозвалась Венси, как всегда подслушивающая мысли брата. – Смотри, в зале все вожатые, кроме Юли, а если бы случилось что-то, "выкосившее" больше половины отряда – тут бы почти никого не было.
– Ну да, разумно. Да и если так подумать – вряд ли они за полчаса после ужина успели натворить что-то такое, что их даже смотреть соревнование не пустили.
– Почему именно после ужина?
– Потому, что иначе мы бы за ужином и узнали об этом.
– А, ну да… Ой, кажется, начинается!
Встрепенувшись, Яр обратил свой взгляд к сцене, куда как раз поднималась Аглая с микрофоном в руках. Взобралась, вышла на середину, включила микрофон, тихонько постукала по нему пальцем, перепроверяя, а затем широко взмахнула левой рукой.
– Доброго всем вечера! Рада приветствовать вас всех в этом чудесном зале! – даже говоря со сцены на целый зал, у нее так и не получалось отделаться от привычки то и дело сбиваться в азартную скороговорку в конце доброй половины фраз. – Думаю, уже ни для кого не секрет, что мы все собрались здесь на конкурс театральных сценок вообще и для демонстрации ваших талантов в частности! Единственное, о чем не знало большинство из вас, так это о том, что на сей раз жеребьевка была тайной для всех.
Примолкнув, девушка обвела зал лукавым взглядом, однако собравшиеся остались к данному откровению безучастны: ну тайная жеребьевка и тайная, все равно ж все выступят. Так что ведущей ничего не осталось, кроме как продолжить.
– Вы весь день усердно старались и готовились – я в этом не сомневаюсь, и вся в нетерпении, что же у вас всех вышло! Думаю, вы со мной в этом солидарны, а потому – не стану томить вас долгими вступлениями и скажу, что мы-ы начинаем!!!
Девушка азартно крутнулась на сцене, попутно прихлопывая левой ладонью по запястью правой, а затем указала на входную дверь, одновременно с этим отступая к краю сцены.
– И первое выступление порадует всех нас уже сейчас! Они почти здесь, я уже их слышу!..
Но Ярослав и без нее уже встрепенулся, разворачиваясь в указанную сторону, откуда доносилось что-то вроде походной речевки (что-то о том, что ее исполнители идут через космос к бесконечности).
Минута – и в двери один за другим стали входить отсутствующие адепты Дома Фемиды! Один, за ним еще двое, и еще… слаженно, едва ли не как на параде выстраиваясь в довольно четкую формацию: один впереди, а остальные девять позади него тремя линиями по трое, каждый положив руку на плечо впереди стоящего.
И Яр даже плечами невольно передернул от их внешнего облика: все десятеро (и парни, и девушки) были одеты примерно одинаково – темные футболки (черные или серые), коричневые или песчаного цвета шорты или бриджи, у обладательниц длинных волос они подобраны в строгие минималистичные пучки… и у всех одинаково раскрашенные лица: правая сторона темно-зеленая, а левая покрыта одинаковыми черными и белыми квадратиками, расположенными в шахматном порядке.
– Жутковато смотрится! – согласилась Венси, чуть напряженнее обычного сжимая его ладонь.
Ярослав кивнул, хотя особой жути уже и не ощущал - он успел нашарить глазами Иву, что стояла во второй шеренге с краю. Такой же, как у остальных, наряд, такое же обращенное в маску лицо… и отсутствующий взгляд, кажущийся сейчас застывшим. Однако почему-то это совсем не отталкивало, а наоборот, привлекало к ней внимание, невольно побуждая любоваться девушкой точно диковинной скульптурой.
– Я… на месте, – выдохнул деланно-механическим голосом парень, стоящий впереди всех, и остальной отряд эхом подхватил его фразу. И едва последняя шеренга произнесла это, как ее лидер сделал четкий, уверенный шаг вперед, который как по команде повторили остальные.
А необычайная речь продолжилась, только теперь весь отряд говорил практически в унисон, сливаясь в единый хор:
– Я механизм. Точный как часы.
Изнутри я смазан маслом. Маслом и пюре-ре-ре-ре… - звучал конец фразы так, точно одного из роботов (которых видимо, и изображали фемидяне) заело на одном слоге. И почти немедленно стоящая позади него девушка механически (точно кукла на шарнирах!) приподняла руку и несильно треснула его по плечу. "Заклиненный" немедленно "починился" и притопнул ногой, делая вместе с остальными шаг вперед, к сцене. Дальнейшая же механическая речь зазвучала куда более громко, монолитно, решительно и угрожающе, дополнительно подчеркнутая зазвучавшей из колонок грозной рокочущей мелодией:
– …Увидев меня не наделайте в трусы
Когда я марширую механическим каре!
Слышишь грохот в отдаленье где-то?
Я иду за тобой, я – Легион Преследующий!
И где б не спрятался ты, хоть на краю света –
Я ассимилирую тебя, ты следующий!"
И, декламируя, причудливый "Легион" действительно продолжал свое движение – неспешное, механически-единообразное, неторопливое, жутковатое, – продвигаясь от входа в зал к зрительским рядам. Остановились они не доходя буквально пяти шагов, все так же "в ногу" остановившись и единым жестом рук указав на сидящих перед собой.
Но что еще более нагнетало атмосферу – кроме Ивы "отсутствующие взгляды" были и у всей первой шеренги, и Яру вновь стало не по себе от осознания, что благодаря этому он даже приблизительно не может определить, куда и на кого устремлено внимание этого "единого механизма".
И не его одного это заставило проникнуться – Эльнара и еще одна незнакомая девочка из Дома Гермеса, устроившиеся в первом ряду, непроизвольно отодвинулись вместе со стульями назад, едва не прижав ноги негромко возмутившемуся второму ряду.
– Прикольно придумали! – оценила Венси, одновременно с этим ехидно косясь на брата. – И, кажется, я даже знаю кое-кого, кто не отказался бы "Ассимилироваться"! Хи-хи!
– Ну уж нет, не хочу я с ними ассимилироваться! – тут же нахмурился Яр (который, правда, перед этим и правда задумался было о том, что бы он делал, будь это все взаправду). – Стать единым целым неизвестно с кем и неизвестно ради чего? Да ну его. Я уже с тобой "ассимилировался", мне хватит. Хотя вот подключить к нашему "слиянию" Ивушку было бы заманчиво…
– О-о-оу, у меня прям сердце медом облилось от твоих чувств! – немедленно разумилялась близняшка. – Кажется, тебе стоит проявлять к ней больше внимания, ты в нее совсем втрескался!
– Скажешь тоже… как будто я теряю от нее голову.
– Вот я и не хочу, чтобы начал!
Покуда брат с сестрой делились мыслями и переживаниями, Аглая со сцены эмоционально рассыпалась в мнениях относительно того, что только что увидела. Однако заметив, что зрители ее не очень-то и слушают, тоже увлеченные впечатлениями, ведущая быстренько закруглилась, похвалив фемидян и отправив их по своим местам. И "механизм" тут же рассыпался – зрячие предусмотрительно "подхватывали" незрячих, помогая им рассесться.
– Чудненько, чудненько! – Аглая вновь вышла к центру сцены, одновременно притаскивая с собой какой-то стул. – Что ж, участники первой сценки уже расселись по местам, а это значит, что время готовиться второй труппе – представителям Дома Афины, ей!..
– Ребят, кто участвует, думаю, вам лучше выйти из зала, – негромко подсказала Агата.
– … а пока они готовятся – ваше ожидание любезно согласился скрасить своей песней Слава! Пр-рошу!
Чем занимается Слава кроме ситуативной помощи вожатым Яр так и не выяснил - парень продолжал для него оставаться "Тем, кто наблюдал за Лабиринтом на этапной игре". Да и любительские песни под гитару его не слишком очаровывали, так что он предпочел понаблюдать за своими товарищами по отряду, которые один за другой зачем-то выскальзывали из зала.
Впрочем, Венцеслава тут же и подсказала ответ: сцена открытая и ни занавеса, ни чего-то подобного на ней нет, а вход в обеденный зал как раз удачно расположен сбоку от сцены, и вполне может сыграть роль эдакого закулисья! "Ну нельзя же выводить на сцену всю группу с самого начала? Это будет глупо".
Ярослав, поразмыслив, заключил, что близняшка, видимо, права. А согласившись – не преминул мысленно и подбодрить ее: покинув вместе с остальными зал, сестра заметно нервничала перед своим первым выступлением на широкую публику.
А тут и песня закончилась, стихнув последним гитарным перебором.
– Очаровательно, Слав, просто очаровательно! – восхитилась со сцены Аглая, вновь хлопая себя по запястью в качестве аплодисментов. – Ты очень зря не соглашаешься давать сольные концерты!.. Кхе-м, впрочем, ладно, сейчас мои вздохи не совсем к месту. Тем более, что наша вторая группа артистов, думаю, уже вся в предвкушении от возможности ворваться на сцену! И я просто не могу себе позволить еще дольше отказывать им в этом! Прошу, ребятки, прошу, все наши аплодисменты – именно вам!
Яр охотно присоединился к остальному залу, не забывая мысленно напомнить сестре, что она в любом случае умничка.
Ну а дальше сцена началась – первые ноты подобранной Лео мелодии, и вот уже Венси и Галий преувеличенно счастливо шагают по сцене, только чтобы десятка полтора шагов спустя драматично расстаться, а Венси отправиться горевать на краешек сцены с микрофоном. Яр за сегодняшний день видел это все не один десяток раз, а потому поначалу куда внимательнее вглядывался в зрительный зал.
Вот Ива и Лероника сидят голова к голове, и Лера что-то негромко говорит своей подопечной (видимо, пересказывает суть происходящего), а Ива заинтригованно – и как всегда донельзя очаровательно, что не скрывает даже маска грима! – улыбается.
Вот пристроился с краю одного из зрительских рядов Ариман, сложив руки на груди, закинув ногу на ногу и предвкушающе ухмыляясь.
А вон в заднем ряду сидят какие-то парень и девушка из Дома Гермеса и, совершенно не интересуясь происходящим, увлеченно целуются.
"Интересно, это не те ли самые ребята, про которых тогда говорила Даф?"
Впрочем, почти сразу вниманием Яра вновь завладела сцена, где наконец-то появился Костя. По залу тут же пронеслись смешки, однако парень, старательно отрепетировавший свою роль и вдобавок настроенный девушками, этого, кажется, даже не заметил. Он, по началу, вообще ничего не замечал, кроме трех девушек, за которыми со всем упоением и волочился!
Но вот девушки его наконец замечают, вот отмахиваются и уходят, а взгляд Ботаника обретает растерянную осмысленность… вот он натыкается на горюющую Певицу… и в следующий миг уже и Яр едва удержал смешок: "озаренный", Костя вскинул руку с указательным пальцем вверх, иллюстрируя свою догадку для зрителей… и умудрился угодить рукой ровнехонько по сидящим у него на носу очкам!
Однако парень не растерялся – ловко подхватив очки в последний момент, он характерным жестом вернул их на нос, после чего наконец выудил из-за пояса цветок. Правда, увы, это было уже совсем не то солнечно-золотистое великолепие, что отыскал для репетиции Яр: чтобы не потерять "реквизит", Костя недальновидно протаскал его с собой весь остаток дня и к вечеру бедное растение было в таком унылом и измочаленном виде, что дарить его постыдился бы, пожалуй, даже самый нелепый и безнадежный заучка. Разумеется, постыдился и сам актер, да только вот беда – выступление было вечером, и когда он и взявшиеся ему помочь Яр и Вит спохватились, все сколько-нибудь приличные цветы уже успели закрыться на ночь. Мастерить же искусственный было уже поздно, так что парней от совершенного провала спас только тысячелистник, чьи гроздья цветов скромненько белели тут и там в траве.
Но белеть-то они белели, да вот только понять из глубины зрительного зала, что это именно цветок (помятый он или нет), Яр сумел только потому, что знал об этом (даром, что зрение у него было неплохое), и ситуацию, на его взгляд, спасла только Венси, поднеся подарок к носу и демонстративно принюхавшись. Ну а дальше, как и было запланировано, счастливые Певица и Ботаник покинули сцену под последние аккорды песни, понемногу перешедшие в неподдельные аплодисменты.
– Браво-браво, это была очень трогательная история – я едва не расчувствовалась! – поведала Аглая, вновь легко запрыгивая на сцену и прижимая свободную руку к щеке. – Это вы мило придумали, умнички! Мне неловко признаваться, но кажется у меня появился личный фаворит на сегодняшнем конкурсе! Впрочем, не переживайте – оценивать на сей раз буду не я. Зато я напомню вам о том, что не просмотренной у нас осталась всего одна сценка! Ну а пока ребята из Дома Гермеса будут готовиться, я вновь приглашаю на эту сцену нашего дорогого Славу с еще одной песней…
– Ты просто замечательно выступила, сестренка, умничка! – похвалил Яр сестру, пока со сцены лились новые гитарные аккорды.
– Спасибо, братик! – Венси просто цвела от удовольствия. – Я немного нервничала, но мне ужасно понравилось!
– Главное, не забрасывай школу и не сбегай в театральное училище.
– Хи-хи-хи, даже не думала! Хотя вот как вариант того, чем можно заняться после школы – мысль интересная!.. Была бы…
Девушка вздохнула и приобняла его за плечи. Яр обхватил ее запястья и ободряюще улыбнулся.
Тем временем, очередная "песенная пауза" плавно завершилась, и на сцену вновь выпорхнула Аглая, рассыпаясь в комплиментах исполнителю. Столь активные комплименты на сей раз вызвали порцию ехидных перешептываний на тему ее любовных отношений с исполнителем, однако ведущая этого, кажется, совершенно не заметила, принимаясь объявлять начало третьей сценки. Объявила, вновь соскочила в зал…
Первой на сцену вышла незнакомая близнецам девушка из Дома Гермеса: довольно симпатичная, темноволосая, в непримечательном наряде из рубашки и шорт, в очках и с микрофоном в руках. Деловито огляделась, точно что-то прикидывая, а затем призывно помахала рукой. И тотчас в зале появились и неспешно поднялись на сцену парень и девушка, несущие между собой растянутое во всю ширь покрывало от кровати. Обладательница очков же явно руководила ими, сперва жестами указав, куда встать, а затем и попросив чуть сдвинуться сперва в сторону, а затем и чуть назад. Когда же ребята выполнили ее просьбу, она удовлетворенно кивнула и, встав сбоку от них, взмахнула рукой и поклонилась. А распрямившись – заговорила в микрофон, обращаясь к залу:
– Здра-авствуйте, мои дорогие! Вы же любите народные сказки, правда?
Реакция была смешанная: одни дружно выдохнули "да!", другие не менее дружно и громко не согласились, однако последних девушка предпочла проигнорировать.
– Здорово, что любите! Потому что именно такую историю мы и собираемся вам поведать! И расскажу я вам сегодня, мои дорогие, сказку "Про репку"!
Сидящая неподалеку от близнецов Вига фыркнула, а бросив взгляд на товарищей по отряду Яр обнаружил, что как минимум Ян, Вит и Ариман страдальчески закатили глаза. И лишь Венси была явно любопытна и заинтересована.
– Итак, – продолжила тем временем Рассказчица, – одним прекрасным весенним утром Дед…
– Оп-пана!!!
Перебив рассказчицу на полуфразе, на сцену выскочил еще один парень, которого Яр только мельком видел несколько раз: сухопарый, подтянутый, европейской внешности, в модной шапке с напяленными поверх наушниками, провод которых уходил куда-то за пояс его спортивных штанов, в спортивной футболке, в темных очках – внешне он куда больше походил на довольно модного рэпера, нежели на преклонных лет крестьянина, предполагающегося сказкой. Да еще и, будто всего этого недостаточно, парень сложил пальцы обеих рук в две "козы".
Покрасовавшись с полминуты перед зрителями, парень обогнул покрывало и скрылся так, чтобы его не было видно.
– Агась! – кивнула Рассказчица, нисколько не смущенная тем, что ее прервали. – Так вот, посадил Дед…
– Оп-пана! – едва заслышав слово "дед" "рэпер" выглянул сверху над покрывалом, показав вновь две "козы", после чего скрылся обратно.
– …репку!
Закончив фразу, Рассказчица повернула голову к дверям зала, откуда как раз выскочил еще один парень: крупный, высокий, плечистый, в ярко-оранжевой футболке, ворот которой он придерживал руками у лба (лица было не видно), и шортах. На голове же у парня красовалось некое подобие бумажной короны, вместо зубцов у которой были зеленые листья. Запрыгнув на сцену и добежав до ее середины, Репка остановился, громко воскликнув "Только не за волосы!", после чего тоже скрылся за покрывалом.
– Здоровая у них репка! – оценил Марек.
– Ну так! Все по канону! – хмыкнула Вига.
Рассказчица же тем временем продолжала:
– Выросла Репка…
– Только не за волосы! – вновь панически выкрикнул Репка, как и Дед перед этим показываясь на десяток секунд над верхним краем покрывала.
Расположился же он, как отметил Яр, справа от Деда и у дальнего конца покрывала.
– …больша-ая-пребольша-ая!
– Думаю, участники так и будут сидеть шеренгой и выглядывать по очереди, – заметила Венси.
И актеры немедленно подтвердили ее догадку.
– Стал дед…
– Оп-пана! – выглянул Дед.
– …тянуть репку!
– Только не за волосы! – подоспел и Репка.
– Тя-анет-потя-анет, а вытянуть не может. Ну что поделать? Позвал дед…
– Оп-пана!
– …бабку!
Зал дружно грохнул со смеху. На сцену кое-как выковылял, держась за поясницу будто при радикулите другой парень, только теперь уже явственно "восточной" внешности: чернявый, крючконосый, в потертой донельзя кофте, криво подпоясанной шалью, в продырявленных штанах с вытянутыми коленями и невесть где раздобытых валенках - словом, на Дедку он был похож куда больше, чем его предшественник.
Продефилировав по сцене, второй дедка остановился на середине, развернулся к зрителям и, тряхнув плечами на цыганский манер, лихо крякнул “Ё!”, после чего под дружный хохот тоже скрылся за покрывалом.
– Это кто?! – оторопело уточнила Рассказчица.
– Это мой сосед – Колян! – охотно пояснил Дедка, выглядывая из-за покрывала. – Знает, как раздуть кальян!
– А где бабка?..
– Померла! Дуба в том году дала…
– Но ведь я позва́ла бабку… – почти безнадежно протянула девушка.
– Ну так плакать, что ль, вприсядку?! Нам не свадьбу ж с ним играть – надо репку…
– Только не за волосы! – не преминул влезть Репка.
– … доставать! Он ж глухой: ты позвала́ – думал, тут дают бабла!
Зрители снова покатились со смеху. Рассказчица же только вздохнула и покосилась в зал, пожав плечами, мол “что поделаешь”.
– Решили они действовать вместе! – объявила она спустя пару минут, тактично выждав, пока смех в зале пойдет на убыль. – Стали они тянуть репку…
– Только не за волосы!
– Бабка… о-ой, то есть Колян…
– Ё! – выглянул Колян, на сей раз преувеличенно и заговорщически подмигнув (обнаруживаясь при этом слева от Дедки).
– За дедку…
– Оп-пана!
– …дедка…
– Оп-пана!
– …за репку!
– Только не за волосы!
– Тя-анут-потя-анут, а вытянуть не могут. Позвал Дед!..
– Оп-пана!
– Да погодь же ты, шпана! Вну́чку кликнуть хватит сил?
– Что ты… Бог не наградил! – Дедка вновь задержался над покрывалом. – Но, скажу не с кондачка – кликнуть я могу Внучка́! Правда, редкий он задрот, доложу, косяк мне в рот…
На сей раз Яр хохотал едва ли не громче остальных: Внучком оказался Ринат! В карикатурно огромных и невесть как не падающих с носа круглых очках, в майке-алкоголичке и помятых брюках с неодинаково подвернутыми штанинами, оголяющими носки разного цвета, он трусцой выбежал на сцену, а остановившись – поднял руку, сжал ладонь в кулак и резко опустил, будто радовался чему-то, одновременно провозглашая "Затащим катку!", после чего тоже нырнул за покрывало.
– У них там что, девчонки кончились? – скептично проворчал Витольд.
Близсидящие афиняне только плечами дружно пожали, с кривыми ухмылками продолжая наблюдать за борьбой с урожаем.
– …тя-анут-потя-анут, а вытянуть опять не могут. Позвал тогда внучок…
– Затащим катку!
– …Жучку!
– Вот тебе девочка, как заказывал, – ухмыльнулся Яр, указывая соседу на весело прискакивающую к сцене девушку с недлинными каштановыми волосами, к которым были прицеплены вырезанные из картона уши навроде спаниельих, с задорно болтающимся сзади на штанах пришитым собачьим хвостом, и с разрисованным под собачью мордочку лицом. – А из Хонораты милая собачка вышла!
– Ну готовы, так давайте, – неожиданно флегматично заявила Жучка, добравшись, как и все остальные, до середины сцены, после чего тоже скрылась за покрывалом.
…эта девушка была Яру знакома по кружку общеазиатского – веселая и общительная, – однако толком поболтать с ней у него так ни разу и не вышло. В общем, только и оставалось наблюдать, как она подключается к битве с урожаем.
– …тя-анут они потя-анут, – разливалась со сцены Рассказчица, – а вытянуть ну никак не могут! Позвала тогда Жучка…
– Ну готовы, так давайте.
– …кошку!
Кошку тоже изображала девушка, и тоже знакомая Ярославу по кружку – Доброслава. Миниатюрная, в черной кофточке с принтом большеглазой кошачьей мордочки на груди, в венчающем белые волосы ободке с черными кошачьми ушками, с разрисованной под кошачью мордочку лицом, с пришитым к юбке пушистым хвостом, она степенно прошествовала по сцене, жизнерадостно и лаконично возгласив "Мяу!" прежде, чем скрыться за покрывалом.
И вот репке противостоят уже целых пять персонажей, а сказка близится к кульминации! Однако и впятером персонажи…
– Тя-анут-потя-анут, тя-анут-потя-анут, а вытащить ну все равно никак не могут, ну что такое-то! – вновь во всеуслышание огорчилась со сцены Рассказчица. – Какая диковинная уродилась репка!
– Только не за волосы!
– Позвала тогда кошка…
– Мяу!
– …мышку!
Зрители дружно повернулись ко входу в зал, уже предвкушая нового персонажа, однако оттуда никто не появился. И спустя полминуты тоже.
– Позвала Мышку! – погромче и с нажимом повторила Рассказчица.
И вновь никого.
– У них что, мышка слиняла под шумок? – хмыкнул Витольд.
– Пажди, братик, вдруг это тоже прикол такой? – урезонила его Вига.
– Кошка! – потребовала тем временем Рассказчица со сцены, не без сомнения косясь в перешептывающийся зал.
– Мяу!
– Не "мяу", а зови мышку!
Не успевшая присесть обратно Кошка вздохнула, а затем, набрав в грудь воздуху, вдруг заголосила:
– Мы-ы-ышка-а! Ты где?! Джунгли зову-ут!!!
Кое-кто из зрителей негромко захихикал. И тут…
– Не пойду я никуда! – раздался тоненький сварливый голосок откуда-то со сцены. – Нашли дуру!
Кошка и Рассказчица озадаченно переглянулись, смешков в зале стало больше.
А ребята, держащие "занавес, вдруг пришли в движение. Сперва в сторону двинулся парень, выступая вперед и открывая взглядам зрителей шеренгу актеров-"огородников", и правда кроме кошки сидящих рядком на корточках. А затем шагнула вбок и девушка, растягивая покрывало поперек сцены… и обнаруживая, что рядом с присевшей репкой сидит Эльнара – в серой футболке, штанах и с двумя крупными, явно мышиными ушами на голове, – обхватив руками репку за бока.
Зал покатился со смеху.
– Мышка! – окликнула уже и Жучка, тоже распрямляя ноги. – Ты здесь, что ли?!
– Я в домике! – откликнулась Мышка, вредно косясь в зал. – Тут темно, уютно, и много еды! Я что, дурная, кошке в лапы лезть?!
Венси, фыркнув носом от смеха, уткнулась брату в плечо.
– Ты нужна нам в команду, чтобы вытащить репку! – громко воззвала к мышиной совести Кошка. – Мышка, мы выбираем тебя! Лет'с гоу, мышечу!
– Идите на …, не хочу! – громкий звон смартфона, незаметно вытащенного из кармана Рассказчицей, заглушил адрес, путешествие по которому рекомендовала незадачливым огородникам Мышка, однако зал и так прекрасно понял и вновь дружно засмеялся.
Рассказчица (успевшая спрятать гаджет) всплеснула руками.
– Ай-ай-ай, какой скандал! – ужаснулась она, пока остальные огородники поднимались на ноги. – В грядке-то засел вандал! Что же делать, как им быть? Как же репку затащить?
Однако прежде, чем зрители успели подать хоть одну ехидную идею, Дед выступил вперед, вскидывая руку вперед ладонью.
– Не бузить, едрен навоз! – громко призвал он безо всякого микрофона, тоже доставая смартфон. – Нам поможет Дед Мороз! Зуб даю и шар для диско – он мой кент, здесь все без риска!
И едва он поднес мобильник к уху как из колонок на сцене полилась мелодия из рекламы популярного оператора сотовой связи.
– Богатый дед! – оценил сидящий позади Ярослава Костя. – У этих гавриков тарифы просто грабительские!
Афиняне похихикали. Телефонная беседа же на сцене тем временем кончилась, и Дедка мрачновато провозгласил:
– Дед Мороз нам не поможет – его нéдуг сильно гложет! Хоть звонок мой почти царский – насморк у него гусарский!..
Устроившийся в дальнем углу зала Казимир заржал голос. Близнецы и кое-кто из их соседей поглядели на него с недоумением (а Яр подметил, что Юлия-Фемида недовольно поморщилась), однако актер-рифмоплет не остановился, снова приковывая к себе внимание:
– Но Мороз в беде не бросит – отморозков нам подбросит!.. Петуха ко мне на крышу! Я уж их, робяты, слышу!
А вскоре услышал не только он – из колонок раздавались "металические" гитарные переборы, громкость которых плавно нарастала. И вместе с тем в зал вдруг ворвались – другого слова не подобрать – еще три актера!
Первым вышагивал Чеслав: его футуристические протезы были обклеены бумагой, разрисованной под древесную кору, и такие же куски "коры", только рваные, там и тут украшали его одежду. Лицо его было расписано красками, точно у глэм-рокера гримом, на носу красовался длинный и узкий конус из все той же "деревянной" бумаги, а в руках он держал выпиленный кусок фанеры, на котором была красками нарисована электрогитара.
Следом за ним же вышагивали парень и девушка: он в черной футболке и асимметрично подвернутых штанах, она – в коричневом топе и нарочито порванных джинсах, на которых покачивалась цепочка, оба увешанные такими же "кусками коры", оба с такими же разрисованными лицами, и оба с фанерными инструментами – парень с бас-гитарой, а девушка с клавитарой.
Зрители восторженно протянули "О-о-о-о!", однако почти немедленно их заглушила тяжелая музыка, взорвавшаяся переделкой известной большинству песни, которую распевало во весь голос трио (запасшееся где-то закрепленными на одежде мини-микрофонами), и где каждая строчка перемежалась тяжелыми музыкальными риффами:
"Кто доброй сказкой входит в дом?!
Кто с детства каждому знаком?!
Не Супермен, не синий еж,
Но в детские сердца он вхож,
И стадионы с ним поют…
Скажите, как его зовут?!"
Трио переглянулось и грянуло вновь, поднимаясь на сцену, только теперь гитарными риффами перемежался уже каждый слог:
"Бу!.. Ра!.. Ти!.. Но!..
Бу-ра-ти-но!
Бу-ра-ти-но!.."
Музыка вдруг смолкла, оборвавшись на полуноте.
– А-а-а, класс! – радостно восторгалась Венси. – А я-то все думала, почему они Алкида и Ежевику не задействовали? А они вот они, солнышки!
Алкид и Ежевика тоже были среди тех, кто посещал театральный кружок, и близняшка неоднократно с восторгом отзывалась о них в своих рассказах о миновавших занятиях, но сам Ярослав с ними почти не сталкивался.
Поднявшееся же на сцену трио остановилось, притопнув ногами, подбоченилось.
– Кому тут ботву пообрывать?! – вопросил Чеслав, и все трио выжидательно воззрилось на огородников.
– Кто-кто вы? – оторопело переспросила Жучка.
– Я – Буратино! – заявил Чеслав, взмахивая гитарным грифом. – Мне тут Мороз звонил, сказал вам помощь нужна!
– А-а-а эти двое? – с некоторой опаской справился Внучок.
– А эт мои дружбаны-чурбаны! – махнул рукой Буратино. – Так что у вас стряслось-то?
– Да вот, едрена вошь, репку тащим, понимашь! – отозвался Дед, вновь прерванный воплем "Только не за волосы!". – В грядке там засела мышь, овощ не дает тащить нам, слышь! Что нам делать, чуваки, мож вы на руку легки?!
Трио переглянулось.
– Спокуха, сейчас разрулим! – заверил Буратино, подходя к покрывалу и прислушиваясь. А затем поднес ладонь ко рту и гаркнул так, что Эльнара аж поморщилась: – Ты чего засела, мышь?!
– Я живу, чурбан, тут, слышь! – возмущенно отозвалась Мышка. – А их репка, ну и ну, мой запас на всю зимý!
Буратино поразмыслил с минуту.
– Репка что, заложник твой?! – уточнил он.
– Он мой харч! О боже мой…
– Что желашь за нее, Мышь?
– Пережить всю зиму, слышь! – Мышка картинно призадумалась. – Бабла мне много подари… ну и кошку убери!
– А с баблом ужель уйдешь?!
– Если кошку уберешь! Ну и Жучку тож, наверно… а с баблом уйду я, верно!
Буратино задумчиво порылся в кармане и достал какой-то свиток из кармана. Отпустил гитару (та повисла на привязанной веревке, которую Яр поначалу не рассмотрел), развернул свиток – и оказалось, что это большой лист бумаги, с напечатанной купюрой в тысячу квадродолларов. В зале в который раз раздались смешки.
Продемонстрировав всем вокруг банкноту, Буратино сунул ее за "грядку" (а Мышка не преминула немедленно зацапать).
– Ну так что, – вопросил "переговорщик", – уйдешь ты, Мышь?
– Кошку ты там держишь, слышь? Можешь даже не топить, только дайте мне свалить!
– Ладно… Эй, народ, держите кошь! С Жучкой же, едрена вошь!
Кошка возмущенно мяукнула, когда Чурбан-басист ее обхватил за талию, Жучка же от подобного жеста Чурочки-клавишницы (как ее окрестила про себя Венси) только печально вздохнула. Буратино же деловито осмотрел получившуюся композицию и, кивнув, обратился снова к "грядке":
– Держим их, уйдешь хоть тут?
– Дай собраться пять минут! – Эльнара отпустила репку, быстро свернула банкноту в трубочку и сунула за резинку штанов. А затем, почесав в затылке, обратилась к своему несостоявшемуся запасу на зиму: – Кстати, я хочу спросить: как тебя там не тащить… Репка?
– Только не за волосы! – охотно отозвался Репка.
– Ага, отлично!.. – кивнув, Мышка вдруг увалилась на спинку, после чего задними лапками активно пихнула Репку под зад.
Громко айкнув, злополучный овощ подскочил с места, под хохот зала вылетев к остальным. Мышка же, качнувшись на спине, тоже вскочила на ноги и, спрыгнув со сцены, чесанула к выходу из зала.
– Ну, ребят, я порешал! – удовлетворенно заключил Буратино. – Овощ тоже вам достал, так что Репка нынче ваша!
– Не видали репки краше! – старческим голосом подхватил Колян, с дурашливым видом обнимая Репку за плечи. – Воплощенный сладкий сон! Пустим всю на самогон!
– Что ж, победа, наша взя́ла! – довольно и чуть патетично заключила Рассказчица. – Ну а злая Мышь удрала! Под луною вновь бабло победило нынче зло! Тут и сказочке конец, а кто слушал – молодец!
Зал взорвался аплодисментами – некоторые даже со своих мест повставали.
– Браво-браво! – восхитилась Аглая, заскакивая на сцену к оставшимся гермесовцам, которые как раз решили дружно поклониться. – Замечательно придумали, умнички!
Она вновь преувеличенно энергично поаплодировала свободной рукой, а затем развернулась к зрителям.
– И на этой восхитительной ноте позвольте закончить наше чудесное состязание! Все команды отлично постарались, все молодцы! А вот результаты будут как всегда позднее!..
***
– По-моему, на этот раз гермесовцы всех сделали, – заметил Ярослав четвертью часа позднее, когда все разошлись, а они с сестрой утащили Иву с собой прогуляться по вечернему лагерю.
Вокруг уже безнадежно смеркалось, по лесопарку вокруг тянулись длинные тени, а вечерняя заря уже едва теплилась тонкой алой полоской у горизонта.
– Мне тоже так кажется, – безмятежно заметила Ива, подставляя лицо свежему вечернему ветерку. – Хотя идея вашего дома была тоже симпатичной! Это ты, Венси, придумала?
– Не-е, что ты! – жестами отозвалась Венцеслава, убедившись, что брат смотрит и переводит. – Это все Лео предложила.
– Одна из троицы "Красоток"?
– Угу, из них!
– А тебе они как, Яр? – вдруг ехидно уточнила незрячая.
Ярослав чуть поморщился.
– Поля и Лео симпатичные, Рика очень привлекательная, – честно ответил он. – Но для меня они с тобой не сравнятся. Да и с Венси, хотя она и моя сестра.
Близняшка смущенно и благодарно улыбнулась. Улыбнулась и Ива, но куда спокойней и благостнее.
– Я и не для сравнения, Яр, – мягко проговорила она, чуть несмело приобнимая его (Венси умиленно разулыбалась). – Просто любопытничаю. И немного дразнюсь.
– Я так и понял, – парень неловко усмехнулся, тоже приобнимая её. – А вообще – мне понравилось, как ты выглядишь в этом вашем гриме!
– Да? И как же?
– М-м, он… как живая маска. Он скрадывает мимику, и твое лицо точно застывшее вместе со взглядом! Но вместе с тем все-таки заметно, что оно настоящее. Это немного странно, но мило, тем более, что ты и так очаровательная.
Ива с минуту помолчала, улыбаясь, а затем кивнула.
– Я… не очень представляю те нюансы, что ты живописуешь, но спасибо за комплимент!
– Я просто сказал то, что думаю, – Яр немного смутился. – Да и… оу… ну да…
– Что-то не так?
– А… да-а… Венси донельзя умиляется и говорит, что мы ужасно мило смотримся вместе, – Яр смутился еще больше (тактично умолчав о сестринском сожалении о невозможности показать эти различия Иве ментально).
– Даже так?
– И не только, – Венси тоже смутилась, хотя и продолжала умиленно улыбаться. – Это… не очень тактично, конечно, но мне почему-то очень хочется, чтобы у вас все получилось, и вы начали встречаться!
"Потому, что кто-то сама по любимому мальчику скучает, а еще прется с моих внутренних эмоций как кот со сметаны, – не без иронии подумал Яр, закончив переводить и косясь на близняшку. – Я все понимаю, конечно, блин, но никогда не думал, что меня будет клеить к девочке моя собственная сестра!"
На это Венси уже не ответила – только ментально рассмеялась звонко и восторженно, точно засыпая разум брата хулигански разбитыми вдребезги солнечными лучами.
Ива же на сей раз молчала куда дольше – задумчиво и загадочно.
– Вот даже как? – протянула она наконец. – Очень… необычно звучит. Я… чувствую, конечно, что Яр неровно дышит ко мне (иногда буквально, хи), но чтобы это так со стороны смотрелось…
– Венси извиняется, – смущенно перевел Яр. – Да и я тоже.
– Нет-нет, все нормально, – незрячая улыбнулась чуть шире. – Просто ваша связь как близнецов… она такая странная. Непонятная. Чуть пугающая, но завораживающая.
Близнецы дружно переглянулись, испытывая одинаковую неловкость из-за двусмысленности.
– Она не телепат и не может чувствовать ментального шлейфа.
– Я знаю. Но, богиня, как же она близко…
– А еще, – продолжила Ива, даже не догадываясь о внутреннем смятении своих партнеров по прогулке, – ты так мило заботишься о чувствах брата, Венси! Ужасно мило! И-и… хмь… возможно, мне и правда стоит задуматься обо всем этом основательнее. А пока – провóдите меня, пожалуйста?
Улыбка девушки была совершенно обезоруживающей, что только подчеркивала маска гротескного грима.