Пока близнецы безмолвно обсуждали происходящее, тема межотрядной конфронтации успела себя исчерпать, и афиняне переключились на обсуждение темы куда более злободневной: вечером их поджидало-таки очередное мероприятие! И не просто мероприятие, а конкурс театральных сценок, чего так ждали некоторые девушки!

– …и нам надо решить, что мы будем ставить, и кто в этом будет участвовать, – резюмировала Вига. – То есть, попавшие под санкции, при желании, могут идти по своим делам.

– Отлично, тогда я пошел в библиотеку! – первым обрадовался Костя, поднимаясь на ноги.

– Куда?! – азартно рявкнула Лео, не успел он сделать и пары шагов. – Ты не в списке отстраненных!

– И что?! – возмутился Костя, не без тоски кося взглядом на уходящих Витольда, Аримана, Дафну и Ян.

– А то, что я тебе сразу сказала, что нефиг отлынивать!

– Да ну ты серьезно, что ли?!! Я что, сдурел, на сцене кривляться?!

– Ты что, сдурел, отряд в трудный час бросать?! И вообще – покусаю!

Близнецы обменялись ехидными взглядами, дружно припомнив сценку из просмотренного однажды на каникулах японского мультика, где герои точно так же препирались по какому-то поводу. Разве что Костя и Лео делали это не столь преувеличенно эмоционально.

– М-м-мь, Костенька, я, конечно, за свободу выбора, но нам и правда каждый человек не лишний, – Вига состроила умильно-вкрадчивое выражение лица, одновременно с тем будто бы невзначай передвигаясь со стулом ближе к выходу. – Может останешься, м?

– Да вы шутите! – возмутился обладатель пиджака. – Что я на той сцене забыл?!

– Ну Ко-о-остя, ну пожа-алуйста, останься! – не менее умильно попросила Валерика, тоже строя глазки.

– Да вы сговорились, блин!..

– Блин, его четыре красивые девушки упрашивают, а он еще упирается! – с ехидной укоризной припечатал сзади Марек. – Я бы уже на второй согласился!

– Где четыре?! – обернулся Костя, явно хватаясь даже за намек на возможность перевести тему. – Ты, вроде, не девушка?!

– Был бы я девушкой, я б тебя сковородкой "уговаривал"! – гоготнул Марек.

Ярослав тоже с недоумением заозирался, но почти сразу сообразил, что, увлеченный перепалкой, совершенно упустил из внимание такое же умильно-упрашивающее выражение и на лице собственной сестры (которое, видимо, и приметил Марек). Венси же, подметив, что брат смотрит на нее, устремила к нему безмолвную просьбу помочь ей. Закатив глаза, Яр все-таки тоже присоединился к коалиции, решив не упускать возможности подначить товарища:

– Кость, Венси четвертая, и она тоже просит тебя помочь нам, – с усмешкой оповестил он. – А еще она просит напомнить, что ты сам изо всех сил хотел нас мобилизовать для расчетливой победы, а теперь пытаешься слинять в кусты!

Выражение лица Венцеславы в этот момент стало просто воплощенной невинностью. Костя же напротив скривился, скорчив непередаваемую гримасу.

– Злые вы! – во всеуслышание заявил он. – Садисты доморощенные! Ну ладно уж, посижу-посмотрю, чего вы там затеяли, а то, чую, вы меня живым не выпустите… И кстати, а что ты сама, Вига, тут делаешь? Ты же тоже наказана?

– Мне запретили участвовать в мероприятии, а не обсуждать с вами его подготовку, – пожала плечами Вига. – Тем более, Агата даже не смотрит. Кстати, она, вроде, хотела подойти? Может, позвать ее?

– Да ладно, что мы, сами не справимся?! – отмахнулась Рика. – Главное придумать, что ставить будем, да отрепетировать! Идеи уже есть у кого?

– У меня, у меня! – Лео даже запританцовывала от нетерпения. – Я уже все продумала!

– А если у нас какие-то идеи есть? – ехидно уточнил Радмил.

– Ну изложишь после Лео, в чем проблема? – пожала плечами Вига. – Лео, рассказывай.

Леокадия, кажется, только этого приглашения и ждала, немедленно вскакивая на ноги, и оказываясь между учительским столом и партами. Лицо ее приобрело выражение азартного предвкушения.

– В общем, слушайте! – провозгласила она, чуть приосаниваясь. – Итак, все начинается с типичной такой любовной сцены: парень и девушка идут за ручку. Идут под песню, кстати, я потом включу. Ну, в общем, идут такие – а-ня-ня, а-ня-ня! – но потом вдруг что-то происходит, и они ссорятся и расстаются: парень ее оскорбляет или даже дает пощечину, и уходит. А девушка, убитая горем, садится на краю сцены, плачет и как бы поет ту песню, что играет на фоне.

Ярослав еле удержался, чтобы не прыснуть со смеху, когда девушка показывала, как "а-ня-ня" должна идти незадачливая парочка: преувеличенно счастливо, почти демонстративно и едва ли не дурашливо, с дурацкими улыбочками. 

– Чур, я этого парня играть не буду! – сразу отказался Марек. – Не хочу девочку бить. Но вообще, я что-то не совсем понял – это, типа, пантомима, раз она под фанеру поет?

– Ну да, типа! – согласилась Лео. – И-и потом с ролями, потом, я еще не дорассказала!.. Так, вот, в общем, героиня, значит, сидит поет, а внимание зрителей переключается на задний план, где в этот момент идут три девушки: красивые, шикарные, от бедра идут!..

Изящно взмахнув руками, Лео продемонстрировала, изобразив едва ли не самую нарочито сексуальную и модельную походку, какие Ярославу когда-либо доводилось видеть. И, похоже, не ему одному.

– У меня встал, продолжай! – со своими обычными ехидно-ироничными нотами в голосе заметил Радмил.

На сей раз от смешков не удержались почти все зрители. Сама же Лео лишь мрачновато глянула на него, укоризненно задирая бровь.

– Вот так и идут, да! – с апломбом заявила она. – Так вот, они, значит идут, а за ними тащится паренек весьма ботанистого вида, не очень опрятный, в очках, и едва ли не умоляет обратить на себя внимание…

На сей раз со смеху полегли даже те, кто удержался в прошлые два раза: на сей раз Лео прошлась подволакивая ноги и в жалобной просьбе вытягивая вперед руки, одновременно изображая на лице убийственную смесь из фанатичного влюбленного обожания и отчаянной мольбы, добивающую зрителя дебильной улыбочкой.

– Я предлагаю отправить на конкурс одну Лео! – выдавил сквозь смех Галий. – Если зал будет так же валяться – конкурс будет у нас в кармане!

– Да я серьезно, блин! – вспылила Лео.

– Я тоже!

– Ша! – поспешила вмешаться Вига. – Гал, отставить троллинг постановщицы! Лео, у тебя правда слишком преувеличенные эмоции выходят, хоть и очень выразительные.

– Но я до вас идею пытаюсь донести! – воскликнула постановщица.

– И мы тебе очень признательны, но ты сама комичность задираешь до предела.

– Юля тебе, кстати, пару раз говорила об этом, – прожестикулировала Венси. – Ты очень ярко передаешь эмоции, но нужно учитывать и то, каких эмоций ты хочешь при этом добиться от зрителя. 

– Сейчас ты добилась того, что мы ржем, – добавил Галий, выслушав перевод Яра и продолжая покатываться со смеху. – Но все же продолжай, пожалуйста, мне лично очень интересно!

– Бу! – Лео надулась и скривила губы. Однако, выдержав небольшую паузу, вздохнула и продолжила объяснять задумку: – В общем, он за ними тащится, они в какой-то момент оборачиваются к нему, смеются и дружно отмахиваются, мол "топай отсюда, убогий!", и уходят. А ботаник остается один, донельзя огорченный, и одиноко бредет в сторону… где и натыкается на нашу героиню (которая поет)! Он тоже огорчается от вида нее, такой драматичной, пытается подойти, утешить… но и сам не очень умеет, и она слишком расстроена и только отмахивается…

Ярослав поймал себя на том, что невольно следит за сюжетом в пересказе их вызвавшейся постановщицы, и даже умудряется немного сопереживать героям. И в тот же момент в его сознании точно серебристая бусинка скакнула – Венси приметила его любопытство и беззлобно хихикнула над ним.

– …но наш ботан упорный сочувствующий, он не хочет просто так бросать девушку в большой печали! – продолжила Лео, одновременно расхаживая в наигранной задумчивости. – И вот он ходит, пытаясь придумать, что же ему делать… и вдруг его осеняет, и он достает откуда-то из-за резинки штанов цветок: яркий такой, но до ужаса пожамканный, точно у коровы из пасти вытащил! И вот этот-то цветок он и дарит Певице, мол ты такая чудесная, не грусти, вот тебе цветочек! Та наконец обращает внимание, ужасно растроганная, принимает цветок, а затем, подумав, протягивает руку и ему и они, обрадованные, уходят за ручку в закат! Все хорошо, все счастливы!

И постановщица счастливо прижмурилась, будто ставя точку в своем повествовании, после чего вопросительно воззрилась на товарищей по отряду. Костя, Галий, Яр, Венси и Вига поаплодировали, а чуть погодя и Валерика, видимо увлекшаяся рассказом и от того не сразу спохватившаяся, тоже похлопала себя ладонью по ноге.

– Я по-прежнему предлагаю отправить на конкурс одну Лео, – заметил Галий.

– Да ну тебя! – снова возмутилась та. – Я не театр одного актера, а это не на одного человека постановка! Не нравится – так и скажите!

– Нравится! Но я лично так не смогу.

– Да ты даже не пробовал!

– Ну, по-моему, не слишком замысловато, но интересно! – оценила Вига, дождавшись, пока ее товарищи закончат препираться. – Я бы хотела в подобном поучаствовать, но увы…

– И мне понравилось! – жестами поддержала Венси. – Я за!

А следом за Венцеславой идею сценки так или иначе поддержали почти все собравшиеся. Не в восторге были только Радмил и Костя, но они, во-первых, оказались в меньшинстве, а во-вторых не смогли предложить ничего толкового на замену.

– Спасибо, ребят! – Лео смущенно зарделась, одновременно улыбаясь до ушей. – Тогда давайте распределим роли! Итак, кто Певица?!

– Я! Я! Я! – тут же вскочила Венси, вскидывая обе руки. – Я хочу! Братик, скажи им, пожалуйста!!!

Но Лео догадалась и без постороннего перевода.

– Венси, ты хочешь? Но ты же… – постановщица осеклась, приоткрывая рот. – А, ну это ж пантомима, да… Ха-ха, точно! Гениально! Так даже выразительнее получится! Я за! Я за!

Хлопнув в ладоши, она указала на продолжающую трясти рукой Венцеславу.

– Я тоже уступлю Венси, – улыбнулась Поляна. – Но тогда, чур, я одна из трех Красавиц!

– Ты и так красавица, – подмигнула ей Вига. – Но вообще у вас и выбора нет – вас всего четверо девушек допущенных осталось.

– Ой, точно же!

– Ну, значит, с женскими ролями определились, – довольно заявила Лео. – Теперь мужские. И я предлагаю на роль ботаника… Костю!

– Так и знал! – проворчал тот. – Вот почему сразу я, а? Вон Яр, например, пусть идет!

– Ага, щас, ухажера собственной сестры изображать! – возразил Ярослав. – Думаешь, зрители поголовно извращенцы?

– Но вы же и так обнимаетесь постоянно!

– Во-первых, мы по-родственному…

– … а во-вторых зритель Такой сценической условности не поймет без пояснения, а для пантомимы это провал! – подхватила Лео. – Ты вот больше недели с ними рядом живешь, видишь их в жизни, и то нюансов, похоже, не улавливаешь, а зритель увидит их прямо в двусмысленной ситуации!

– Н-да, пожалуй, – скривился Костя. – Но все равно – почему я?

– Потому, что у тебя отлично выйдет его сыграть! – вмешалась Вига. – Ты в жизни на ботаника похож мало, ты вполне симпатичный и, в принципе, харизматичный, и если ты сыграешь правильно – то у тебя получится именно карикатура на ботаника, и будет весело!

– А почему не, скажем, Марек?

– Потому, что я с палкой хожу, и это будет слишком сложная ирония, – откликнулся Марек, одновременно приподнимая свою трость в кулаке и показывая остальным. – Хотя если вас это устраивает – я не против за красивыми девушками потаскаться!

Он весело усмехнулся.

– Н-ну, я-то может и согласилась бы, но… ты в ритм попадешь ли? – усомнилась Лео, неловко улыбаясь. – Прости, но ты правда не шибко быстро ходишь, как по мне.

– Не за что прощать, я и сам не уверен, но могу попробовать. Главное, на вторую мужскую роль меня не отбирайте – не хочу таких гавриков играть.

– Я тоже за Костю, ему больше подойдет, – высказалась Рика. – Давай, Кость, чего тебе? Мы же знаем, какой ты, плохо не подумаем, а хорошо сыграешь – и другие впечатлятся!

– Н-ну… н-ну ла-адно, попробую… – с мрачной неохотой протянул Костя.

– Здорово, спаси-ибо! – тут же расцвела Лео. – И остался только Экс-парень! Галий или Радмил? Радмил или Галий?

Парни переглянулись.

– Мне кажется, у Галия выйдет убедительнее, – пожал плечами Радмил, – но я не отказываюсь, если что.

– А мне кажется, нам всем просто нужно попробовать, – откликнулся Галий. – И нам с Радмилом на Предателя, и Косте с Мареком на Ботана. Не попробуем – не узнаем, да и дублеры каждому не помешают, на всякий случай. Только, парни, чур не филонить – мы, в конце концов, для общей победы стараемся!

Остальные согласно покивали, хоть Костя и выглядел все так же уныло.

– Яр, а ты добудь для нас, пожалуйста, цветок посимпатичнее, – попросила Ярослава Вига. – Если тебе не сложно.

***

Ярославу было несложно, и он, закончив помогать другим растаскивать стулья и парты к стенкам штабной палатки (чтобы места было больше), отправился за цветком.

Летнее солнце жизнерадостно пылало в зените, а ветер будто застенчиво прятался где-то в неведомом тенечке, утомленный этой жарой. Благо, цветы и травы этим совершенно не смущались, так что вскоре парень отыскал необходимое: довольно крупный цветок с симпатичными желтыми лепестками – и девочке подарить не зазорно, и зрителям, пожалуй, будет сразу видно!

Правда названия его Яр не знал, но это были, в сущности уже мелочи, а потому можно было отправляться с добычей обратно… да там, в сущности, и оставаться: сестренка и больше половины отряда на репетиции, Ива еще с утра предупредила, что тоже хочет попытаться поучаствовать со своими, на улице жара – куда еще?

Пока он ходил, остальные тоже времени не теряли, наскоро прогнав пробную сценку и, видимо, определившись, что лучшими Ботаником и Бывшим все же будут Костя и Галий. От самого Яра же больше ничего не требовалось, а потому он устроился в сторонке и принялся наблюдать.

Песня, которую подобрала Лео, ему была не знакома, да и не шибко интересна: нечто из области поп-музыки, сравнительно благозвучное и драматичное, про разбитые сердца, ушедшую любовь и надежду на расцветание новой рассады помидоров. 

"Мде-м, добровольно бы я слушать подобное не стал. Венси, насколько я знаю, и подавно, но тут, похоже, искусство требует жертв".

Впрочем, близняшка расстроенной не выглядела совершенно, раз за разом вдохновенно отыгрывая свою роль. И возобновив с ней связь на одном из перерывов, Яр узнал, что "Да, песенка не фонтан, что поделаешь, зато это отличная практика! И вообще, хочешь большие и приятные роли – не брезгуй сперва небольшими и не самыми приятными". Спорить с этим было сложно, но он и не собирался, вновь устраиваясь в своем уголочке и продолжая наблюдать.

В целом, на его неискушенный взгляд, репетиции шли довольно неплохо и у остальных. Галий старательно отыгрывал парня элегантного, но довольно высокомерного, и то, что он девушкой не очень-то и дорожит, можно было заключить с первых мгновений его появления на сцене (Яру даже пару раз пришлось напомнить себе, что его товарищ играет роль и обижать его сестру даже не думает).

Сравнительно успешно выступала и троица красавиц: Лео довольно быстро обучила Рику и Полю нарочито соблазнительной походке, и взгляд от них отводить в моменты появления и правда хотелось куда меньше. Незадачи были скорее с поддержанием общего темпа ходьбы – Рика нередко вырывалась вперед, а Поля отставала, хотя общий принцип они явно уже понимали.

"Мде-м, мне, кажется, повезло, что Ива незрячая и не особо ревнивая, – вздохнул Яр, когда соблазнительное трио вновь покинуло условную сцену. – Вот как тут не любоваться, а?.."

Сложнее всего было Косте. Несмотря на высказываемое нежелание, он явно старался играть свою роль, но двигаться при выходе так, как задумала Лео, одновременно строя при этом (как выразилась она же) "не слишком одухотворенное лицо", у него выходило не слишком хорошо. Почему большинство "дублей" и приходилось переигрывать.

– Костя, миленький, не строй из себя дебила! – почти взмолилась постановщица, остановив очередной "прогон". – Твой герой – Ботаник, он интеллектуальный и начитанный! Просто в любовных делах неопытный и девушек вожделеющий. Он волочится, он страдает без любви, да, но он не настолько думает "не головой"! 

– Да как, блин?! – возмутился Костя. – Я не понимаю этих твоих "полутонов"! Ты сама показывала так, что будь я девушкой и увидь подобное – в монастырь бы удрал!

Лео только глаза закатила. 

– Ну что тут непонятного?! Ты их молишь, ты их хочешь! Ты нелепый, но ты – не дебил! Ты вожделение можешь сыграть?!

В ответ Костя закатил глаза, томно приоткрыл рот и вывалил язык, строя выражение настолько преувеличенного экстаза, что Яр решил, что волочиться такому Ботанику нужно уже только домой за чистыми трусами (а то и штанами).

"Соблазнительницы" дружно сложились пополам от хохота. Вига тоже опасно покачнулась на стуле, заливаясь смехом. Не удержались и парни.

– Не, Кость, ахегао еще рано строить, они тебе еще не дали! – со смехом заявил Радмил.

– Да вот как после такой прелести отмахиваться-то, а?! – выдавила сквозь смех Поляна. – Я б прям на месте растаяла!

– Я ведь это запомню! – с ироничной улыбкой пригрозил Костя, тоже посмеиваясь.

Репетицию на несколько минут пришлось прервать, пока все не успокоились. Лео со смеху даже икота одолела – еле уняла.

– Костя, ты шикарно изобразил шарж на сексуальную страсть, но это тоже не то, – не без огорчения заметила она наконец. – Хм… У тебя в школе с каким предметом хуже всего?

– С геометрией…

– Ага! Так вот, значит, представь: ты сидишь на самом важном экзамене по геометрии, от которого зависит то, поступишь ли ты в институт своей мечты, и тебе попался очень сложный вопрос, который ты не учил. Но, по счастью, рядом сидит умничка-Валерика, которая геометрию знает хорошо, а преподаватель не смотрит в вашу сторону. И вот ты должен взглядом попросить ее помочь тебе и дать списать, но если скажешь хоть слово – тебя мигом выставят без возможности пересдачи!

Глаза и лицо Кости стали такими жалобно-умоляющими, что Ярославу захотелось дать ему списать по всем предметам, даже магическим, не только геометрии.

– Я бы ему не только геометрию, я бы ему и алгебру с физикой дала списать, – хмыкнула Вига, вновь уютно устроившаяся на своем стуле.

– А я химию! – хихикнула Рика. – Какой у нас страшный обольститель в отряде, оказывается, имеется!

– Во-от, уже лучше! – одобрила Лео. – А теперь представь, что ты у нас троих занял по приличной сумме денег.

– Хм. Насколько приличной? – озадачился Костя.

– Ну я не знаю… десять тысяч квадродолларов для тебя приличная сумма?

– Очень даже!

– Ну вот. А теперь представь, что мы тебе дружно сказали, что мы не знаем, что тебе дарить на День Рождения и Рождество, так что можешь нам просто не возвращать долг… во-во-во, именно такой взгляд – почти влюбленный, но без перегибов!

– Это было бы самое дорогое "не знаю" в моей жизни... – буркнула Поляна.

– Во-от, а теперь совмести эти два взгляда, – продолжила наставлять постановщица. – Мы трое можем дать тебе списать и попутно простили приличную сумму денег!.. Да, вот примерно так и смотри, только зрение чуть расфокусируй! Если до вечера привыкнешь и перестанешь впечатляться – можешь мысленно удвоить сумму прощенного и количество предметов для списывания.

– Он бы у меня минимум неделю трудился не покладая языка за такую щедрость, – пробурчала Вига себе под нос.

"Интересные у Лео методы, – оценил Ярослав, попутно посмеиваясь над Вигиным бурчанием. – Но, главное, действенные. Надо бы запомнить".

– Так, Костя, кажется, запомнил, – распорядилась тем временем Лео. – Так что давайте все на исходные и начнем заново!

***

Репетиции растянулись до самого обеда, а генеральная (где сценку одобрили и оставшиеся не у дел члены отряда) так и вовсе состоялась спустя полчаса после него.

А затем, пока не начались послеобеденные кружки, все дружно взялись за создание образов! Но если у девочек симпатичные и подходящие к случаю наряды отыскались сразу, то над образами парней пришлось думать коллективно.

Первым был Галий. Некоторое подобие строгих брюк у него с собой было, а вот в качестве "верха" Ариман одолжил ему одну из своих рубашек: темно-синюю, со сложным серебряным узором, напоминающим не то моментально замерзшие посреди своего натиска волны, не то застывшие шквалы ветра.

– Ого-го, какая рубашка! – восхитилась Валерика, вместе с еще половиной отряда набившаяся в общую палатку. – Завидую! Я бы тоже такую хотела!

– Она ж мужская? – озадачилась Лео.

– Да и бог бы с ним – такая прелесть! Где ты такую взял, Ариман?! И почему не надевал?

– Тетя подарила, – пожал плечами пепельноволосый. – А не надевал – слишком крутая, чтоб каждый день таскать.

– Оу-у! – личико Рики приняло почти печальное выражение. – Кажется, у тебя очень крутая тетя, я тебе все больше завидую!

– Я сам себе завидую иногда, – хмыкнул Ариман. – Впрочем, если ты мне об этом напомнишь, могу попробовать узнать у нее про рубашку.

– Это было бы здорово! Обязательно!

– Ладно, а что там с Костей? – нетерпеливо отмахнулась Лео. – Его наряд должен быть самым красноречивым! Хм-м…

– А давайте его пиджак отберем, помнем хорошенечко, испачкаем и обратно наденем? – со вредной ухмылочкой предложила Ян, по своему обычаю валяющаяся на своем лежбище. – Самое то для ботана будет!

– Я вам помну!!! – громко пригрозил Костя. – Потом догоню и еще раз помну! И месть моя будет страшна – атака гермесовцев мелкой пакостью покажется!

– Дрожим-дрожим, – предельно скучным голосом отозвалась Ян, переворачиваясь на бок.

Собравшиеся деликатно похихикали.

– Не, пиджак слишком круто, – отмахнулась Лео. – Или наоборот нелепо – он ж не алкаша играет какого. Хм… у тебя большие штаны не по размеру есть? Или наоборот очень маленькие?

– Мне что, делать нечего? А в твои я не влезу.

– Да я тебе свои и не предлагала, блин. Хм… Ну, хотя бы самые непритязательные напяль… ну и правда, помни их и запыли, в идеале!

– Ну ОК…

Костю перспектива выданного ему образа по-прежнему не прельщала, и он полез в сумку со своими вещами, выискивая требуемое.

– А сверху что? – поинтересовался он оттуда. – Вы ж не угомонитесь на штанах, правда?

Девушки обменялись задумчивыми взглядами.

"И почему у меня такое чувство, что они проверяют, когда у него терпение лопнет? – вяло подумал Ярослав, лежа на своем спальном месте и наблюдая за происходящим. – Он ж и без того не хочет".

– Если бы правда проверяли – послушали бы Ян и действительно отобрали пиджак, – заметила Венцеслава. – Он сам не хотел "кривляться" на сцене, вспомни-ка, а они и пытаются ему помочь выглядеть убедительно.

– У него вообще не самая привлекательная роль.

– Да, но такие роли тоже нужно кому-то играть. И талантливый отыгрыш их может дать актеру не меньше.

Пока они безмолвно препирались, остальные девушки думали. И еще думали…

– Хм-м, вообще, рубашку тебе могу дать я, – чуть ехидно улыбнулась Вига. – Она как раз простенькая, клетчатая, не очень аккуратная, и если ее побольше помять – мне кажется, подойдет.

– Женскую рубашку на парня? – Поляна даже усомнилась раньше Кости (который, кажется, просто выпал в осадок). – По-моему, это даже для рассеянного ботаника перебор.

– Да нет, почему, она мужская… ну что вы так на меня смотрите? Я как-то одолжила у Вита рубашку, а он потом отказался ее забирать – мол, я ее опять растянула, – девушка с намеком обвела руками свою грудь. – Ну не выкидывать же ее было? 

– А, то есть, у нашего ботаника есть сестра, но он оказался не такой привередливый, как Вит? – хихикнула Валерика.

– Ну да! Да и чего я на словах-то объясняю? Сейчас принесу ее да покажу! – и с этими словами Вига выскочила из палатки, провожаемая пасмурным Костиным взглядом 

– Ну хоть накладные сиськи мне не сватаете, и на том спасибо, – вздохнул он. – Но вообще, раз уж вы из меня невесть что лепите…

– Очень даже весть, – перебил Яр, вновь подпихнутый ментально сестрой. – Они делают твой образ убедительным, как раз чтобы ты не выглядел как невесть что.

– Как будто ты не видел, что мне играть приходится…

– Костя, тебе кто-то из других отрядов нравится? – жестами спросила Венси.

– Э-э-э… да не особо, – растерялся тот, переводя взгляд с нее на Яра и не зная, кому именно отвечать.

– Так и не беспокойся тогда! Тебе уже говорили на репетиции: ты красивый, ты харизматичный, и если ты хорошо сыграешь свою роль – ты только плюсов себе заработаешь!

– Плюсов? – окончательно растерялся Костя.

– Да. Во-первых, ты не побоялся выглядеть нелепо, значит ты смелый. Во-вторых, ты поступаешь самоотверженно и стараешься ради нас всех, пусть мы тебя и попросили об этом. А в-третьих, парня ты играешь может и нелепого, но доброго и чувствующего, а это тоже дорого стоит. И умные девушки это все понимают. 

Костя машинально кивнул, задумчиво глядя в стенку палатки.

– Между прочим, Венси права, и не всем девочкам нравятся крутые и "плохие" парни, – поддержала Рика. – И ты сам будешь выглядеть даже лучше на контрасте с тем образом, какой сыграешь.

– И у тебя не так плохо с самооценкой, чтобы послать тех парней, кто надумает ржать, и не переживать за это, – добавил Ариман. 

В разговоре наметилась пауза. Костя сидел в глубокой задумчивости, переваривая услышанное. И, как подметил Яр, задумался не он один – Галий, тактично молчавший весь разговор, тоже явно призадумался. 

А тут и Вига подоспела.

– Простите, ребят, еле нашла! – она потрясла перед всеми добытой одежкой. – Вот она, рубашечка! Смотри, Кость, ну тут ведь ничего… ой, чего это с ним?

Девушка наконец заметила переменившееся настроение некоторых товарищей.

– Прозрел кажется наш Костя, – ехидно заметила Ян. – О высоком думает, жизнь переосмысливает, просветления, практически, достиг, а тут ты с какой-то тряпкой!

– Никакого просветления я не достигал, – возразил Костя. Потряся головой, он поднялся на ноги и скинул пиджак с плеч, принимаясь расстегивать собственную рубашку. – Но призадумался – это верно... Давай сюда свою рубашку, посмотрим.

Рубашка и правда оказалась довольно непритязательной, и Косте пришлась не по размеру – Вит был заметно крупнее, – так что видок у Ботаника получился и впрямь не слишком внушительный

– В штаны ее заправишь еще и будет самое оно! – заявила Вига.

– И штаны в носки! – добавила Ян, покатываясь со смеху.

Костя выполнил их указания, а затем оглядел себя сверху донизу и вздохнул. Затем подумал и почти обвиняюще указал на Галия:

– Ты! Мне нужны твои очки.

– Очки? – не понял Галий. – Зачем?

– Как зачем?! Я ботаник или где?! Какой ботаник без очков?!

– Э-э-э… но тебе круглые нужны к образу! Да и потом – а я как?

– У нас нет больше "очкариков" в отряде, а картонные будут выглядеть глупо.

– А, между прочим, правда! – воскликнула Лео. – Очков очень не хватает! Гал, у тебя что, настолько плохое зрение, что ты сценку без очков не отыграешь?

– Н-ну… мне будет некомфортно, но отыграю как-нибудь, наверно…

– Ну так и вот – отдашь очки Косте перед выступлением, а после сразу заберешь обратно. И сейчас дай – мы заценим, что получится!

– Хорошо, держи, Кость. Только старайся смотреть поверх оправы…

Но Костя уже напялил очки, оглядывая всех вокруг, и даже рот приоткрыл.

– Ух ты, какое все четкое вокруг! Я, кажется, каждую волосинку на Виге вижу, и каждую родинку у Венси!..

– Не увлекайся, балбес, глаза посадишь! – перебил его Галий. – По-моему, ему идет, хотя вид у него не слишком "ботанский" становится.

Что верно, то верно – Костя в очках и правда стал выглядеть построже и посерьезнее, однако заучкой Яру не показался. Как и остальным участникам подбора костюмов, однако после небольшого совещания очки было решено оставить.

И вот наконец все готово и осталось лишь дождаться вечера! А Костя, стянув очки, усиленно принялся тереть глаза.

– Я ж тебе сказал, блин! – проворчал Галий, возвращая оправу себе на нос. – Закрой глаза и посиди или полежи так минут пять-десять - пройдут.