Аин так и засыпает рядом с Дэем и Трин, а когда друзья, не желая разбудить, собираются уходить, тянется к ним сквозь сон, молчаливо, полуосознанно прося остаться. С ними спокойнее. И меньше страха, что вернутся кошмары. 

И все же спит Аин беспокойно, постоянно вертится, словно не может удобно устроиться, и часто чувствует, как друзья аккуратно обнимают ее, усиливая царящее вокруг спокойствие и понимание, что она в безопасности. Спустя какое-то время это помогает, и Аин погружается в глубокий сон.

Позевывая, Аин открывает глаза. Вокруг уже светло, рядом, с разных сторон еще спят Дэй и Трин, и их руки сжимают друг друга и лежат на Аин, которая улыбается слегка неловко. Хочется верить, что она не сильно мешала им отдыхать. И все же она благодарна, что они остались, не ушли, как только она заснула, пусть даже для троих на этой кровати маловато места. Аин улыбается чуть ярче, аккуратно разводит руки в стороны, старается обнять и Дэя, и Трин и совсем не спешит подниматься. Сейчас можно расслабиться, наслаждаться мгновениями спокойствия и никуда не спешить. Непривычно. Кажется, им очень давно не удавалось остаться где-то по-настоящему надолго, и два месяца — это, с одной стороны, не так уж много, а с другой — гораздо лучше других вариантов. И пока можно не думать, что будет дальше, а просто жить. 

— Доброе утро, — шепот Дэя раздается спустя несколько десятков минут, — отдохнула?

— Доброе, да, спасибо, что остались, — так же тихо отвечает Аин. — Я вам не сильно мешала? 

— Нет, совсем нет, — он мягко улыбается, — напоминает о давних временах, правда? — Аин кивает. Когда они только начинали путешествовать вместе, кошмары не давали покоя, и не сразу стало понятно, что рядом с Дэем, а затем и с Трин, они блекнут и пропадают заметно быстрее. — Аин, если тебе что-то нужно, ты только скажи, мы сделаем все, чтобы помочь. 

— Я знаю, Дэй, знаю. Просто, кажется, не умею понимать, что нужно мне. — Он тихо вздыхает. — Но вы неплохо справляетесь с этим вместо меня, и я очень за это благодарна. Не представляю, что было бы, если бы мы не встретились. 

Скорее всего, она бы погибла. Тогда ей было не важно, что с ней случится, и едва ли это равнодушие закончилось бы хорошо. 

Продолжая одной рукой держать ладонь Трин, второй Дэй аккуратно касается лица Аин, проводит по ее коротким волосам, стремясь отогнать дурные мысли.

— Хотя бы за это можно поблагодарить инквизицию, — с горечью усмехается он. — Только за это. Но, Аин, пока у нас есть время, попробуй потратить его и на себя тоже, не только на обучение других.

— Я постараюсь. 

Пока Трин возится с тканями и мерками, Аин в мутном зеркале разглядывает шрамы, старые и новые, покрывающие худощавое тело. Прикосновение хранителя черным контуром виднеется на груди. Если оно не пропадёт, о вырезах на нарядах можно забыть, не сказать, что она часто носила что-то подобное, это больше в стиле Трин да и практичность важнее красоты, но вдруг что-то изменится. В остальном же все выглядит лучше, чем она думала. Кей хорошо обработала раны, а чары хранителя помогли им затянуться. Есть несколько новых шрамов, но они теряются среди других, местами тонких и белесых, местами ярких рубцов, и в скором времени непросто будет сказать, когда и что появилось. Их просто слишком много. Аин тихо вздыхает. Надо дождаться, пока Трин сделает все необходимое, и скрыть их от взглядов под одеждой. Хорошо, что зеркала попадаются им нечасто. Ей не хочется видеть, ведь часто взгляд приносит и воспоминания, от которых хочется отгородиться, забыть навсегда, хоть это и кажется невозможным. 

Трин подходит ближе с портновским метром в руках. 

— Нашла наконец-то, помнила же, что где-то тут он был, — улыбается она, но, заметив выражение лица Аин, становится серьезней. — Все хорошо?

— Просто мысли, — она слегка качает головой, — ничего серьезного. Просто смотрела, как это все на мне отразилось. Оденусь, и они хотя бы отступят. 

Трин обнимает ее и, слегка нагнувшись, кладет подбородок на плечо. 

— Это, конечно, не заставит твои воспоминания исчезнуть, но знай, ты красива со всеми своими шрамами. 

— Спасибо, — Аин слабо улыбается. — И все же предпочту видеть их пореже.

— Значит, платье будет с длинными рукавами и закрытым воротом, — Трин улыбается в ответ. — И здесь есть такая нежно-желтая ткань, думаю, тебе будет очень к лицу. 

— Полагаюсь на твой вкус. — Аин все равно мало в этом разбирается. — И сможешь сшить еще одну жилетку? Пусть будет на смену. 

— Конечно. Такую же длинную?

Аин кивает. 

Она подходит к дому на окраине деревни, откуда слышатся разговоры и смех, преимущественно мужской. Похоже, друзья неплохо проводят утро. Вот и хорошо.

— Доброе утро! — Луг выбегает на крыльцо. — Позанимаемся? 

— Доброе, — улыбается ему Аин, — позже. — Все же сейчас она пришла не за этим. — Инга в доме? 

— Ага. Мы тогда с Агнэ займемся чем-нибудь поблизости, позовешь потом? 

— Конечно, — кивнув, она заходит в дом и едва не сталкивается с Агнэ. — Доброе утро. Как ты после вчерашнего? 

— Сны дурацкие снились, — он чуть дергает плечами, — но они все равно ничего не сделают, так что все хорошо. Продолжим потом? 

— Обязательно. 

Она все же добирается до самой большой комнаты, которая размерам все же уступает такой же в центральном доме, и замечает Кей и Ингу, сидящих за столом. 

— Доброе утро, — улыбается Аин. — Как вы? Смогли отдохнуть? 

Она помнит, как Инга говорила, что чувствует присутствие духов, и стоит убедиться, что здесь это не проявляется сильнее.

— Доброе, — Инга отвечает первой, — все нормально, не так спокойно, как с тобой, — в ее голосе слышится неловкость, — но ночью ничего не случилось, так что я почти выспалась. Снилось бы еще что-то приятное. 

— Со временем обязательно начнет, — подбадривает ее Аин и занимает свободный стул.

— Да и сейчас бывает, но не всегда, и когда снится не то, кажется, что это никогда не закончится. 

 — Именно так, — понуро и тихо произносит Кей.

— Тоже снились кошмары? — с легкой обеспокоенностью спрашивает Аин. 

— Да. Агнэ рассказал вчера о вашем занятии, сначала просто заявил, что сумел до дара дотянуться, но выглядел совсем не таким довольным, как мог бы, да и вел себя странно немного, так что я решила узнать подробнее. И, Аин, это правда было необходимо? — Кей поднимает взгляд. — Вспоминать обо всем, да еще и не раз. 

— Это было решение Агнэ, — спокойно и уверенно отвечает Аин. — Сначала я предложила этот способ Лугу, чтобы разобраться, почему его дар выходит из-под контроля, Агнэ услышал и решил попробовать, не поможет ли это ему. Помогло. Но, признаюсь, мне тоже не нравится этот способ, надеюсь, что он лишь послужит толчком, после которого Агнэ и сам сможет дотягиваться до дара, не прибегая к помощи воспоминаний. Все же он искренне хочет его изучить, и я помогу и прослежу, чтобы это не истощило полностью его силы.

Кей вздыхает. 

— Он иногда бывает такой упрямый, вобьет себе что-то в голову и не отступает, пока хоть чего-то не достигнет. Аин, для него это правда не опасно?

— Пока я наблюдаю, да, я не позволю ничему случиться ни с Агнэ, ни с кем-либо еще, позже, когда он научиться понимать и оценивать свои силы, сможет и сам следить, но ты тоже присматривай, когда меня рядом нет. Все же сил у него немного, и, увлекшись, он сам может не заметить, как все потратит. 

— Хорошо, — кивает Кей, — я постараюсь.

Аин подбадривающе улыбается ей и переводит взгляд на Ингу. Пора вспомнить, ради чего она сюда пришла.

— А как твой дар? Не проявлялся больше? 

— Вроде нет, — Инга качает головой, — я ничего не замечала. 

Аин ненадолго задумывается. С момента прошлого проявления дара прошло уже достаточно времени, и то, что он не дает о себе знать, кажется немного странным. С другой стороны, возможно, он и до этого не проявлялся ярко и заметно, как в прошлый раз. Иначе бы Инга о нем узнала заметно раньше, да и она упоминала о цветах, которые выращивала. Возможно, и здесь дар нашел другой способ себя проявить. 

— Не возражаешь, если я взгляну? 

— На что? — Инга с легким недоумением и испугом оглядывается по сторонам. 

— Как ведет себя твой дар. Не волнуйся, тебе ничего делать не придется, точно не сразу, я хочу лишь убедиться, что он и правда под контролем и не выплеснется, не испугает тебя снова, и не хочу делать это в тайне. 

Инга медлит, обводит взглядом комнату, задерживает его сначала на Аин, потом на Кей, потом снова на Аин и тихо выдыхает.

— Хорошо.

Аин привычно усиливает собственное восприятие и сосредотачивает внимание на Инге. Собственные мысли быстро находят подтверждение: дар медленно, почти незаметно тратится, хоть Аин пока не может сказать, на что именно. Нечто похожее она замечала у Кей, когда та готовила отвары или мази, и предложила показать, как использовать это осознанно, а не случайно. Но, как и с заклинаниями, Кей не спешила изучать свои возможности, и даже так в последнее время кажется, что она разобралась сама. С Ингой же ситуация иная, сейчас она ничем не занята, а дар все равно проявляется. Лучше, конечно, с этим разобраться. Такое неспешное проявление не тратит много сил, чтобы опасаться истощения, но в любой момент может измениться и стать сильнее. Понять бы еще, как он проявляется, и с чем это связано. Может, это просто неосознанная защита от духов этого места, а может что-то совсем иное. Аин чуть хмурится, пытаясь понять, как лучше поступить. 

— Что-то не так? — тут же интересуется Инга. 

— Не сказала бы, — Аин качает головой, — твой дар проявляется сам по себе, но так медленно и незначительно, что это непросто заметить, да и внешних изменений не видно, и все же я бы предпочла узнать больше. Как насчет немного прогуляться? Духи нас не тронут, даже не приблизятся, и я буду рядом. 

Стоит проверить появившуюся идею. 

— Если это может помочь… — Инга говорит неуверенно, словно еще не знает, соглашаться или нет. 

— Обязательно, — Аин тепло улыбается и, поднявшись, протягивает руку, — идем. 

Инга колеблется, но все же принимает приглашение. 

Не желая, чтобы бродящие вокруг духи сильнее напугали Ингу, Аин произносит одно из защитных заклинаний, которое точно удержит духов на расстоянии, пусть даже вплетенные в бусины чары точно так же не позволят им приблизиться. Но даже так Инга постоянно озирается по сторонам и держится ближе к Аин, словно боится, что все может измениться в любой момент. Аин же подбадривающе улыбается и сжимает ее ладонь. 

Стоит уйти чуть в сторону от деревни, как все внимание сосредотачивается на даре Инги и его возможном проявлении. Аин опускает взгляд, вглядывается в траву и цветы вереска вокруг, чуть оборачивается и улыбается.

— Инга, смотри вниз, — мягко произносит она и делает шаг вперед, — тоже сделай шаг и обрати внимание на траву позади. 

Если под стопами Аин трава, как и положено, приминается, а затем медленно распрямляется вновь, то шагов Инги она словно вовсе не замечает, оставаясь такой же ровной и нетронутой, как и до этого. 

— Это?.. — голос Инги звучит неуверенно и слегка удивленно. 

— Одно из проявлений твоего дара, — Аин тепло улыбается и садится на траву, увлекая за собой Ингу, — он может показывать себя по-разному и, поскольку твой дар весьма силен, важно уметь различать, когда его проявление такое незначительное и почти не тратит сил, а когда готово выплеснуться более активно. Конечно, пока я рядом, я не допущу, чтобы что-то случилось, но неизвестно, что будет впереди, и будет лучше, если ты сама научишься замечать и останавливать проявления дара. 

Инга отводит взгляд в сторону, почти втягивает голову в плечи, словно хочет скрыться от разговора, и Аин тихо вздыхает. Ей казалось, что уже прошло достаточно времени, чтобы принять магию и свой дар, но, видимо, все же нет.

— Инга, что беспокоит, может, пугает тебя больше всего? Я постараюсь ответить на любой твой вопрос, помочь, чем только смогу. 

— Не знаю, — она трясет головой, и ее длинные волосы касаются травы. — Вчера, когда ты исцеляла раны, и когда ты с Лугом занималась, было спокойно, наверное, даже немного интересно, но сейчас, стоит лишь подумать, что нужно самой использовать магию, как становится страшно.

Аин отвечает не сразу, а пару минут обдумывает, что хочет сказать. Пусть ей уже приходилось сталкиваться со страхом магии, подобрать верные слова все еще непросто, ведь для каждого они должны быть свои, а она не испытывала этот страх и едва ли может полностью его понять. 

— Не буду говорить, что знаю, откуда взялся этот страх, и что могу развеять его за пару слов или действий, потому что это совсем не так, — Аин говорит спокойно и мягко, внимательно наблюдает за Ингой, не желая упустить ее реакцию, — но я могу попробовать помочь либо немного его сгладить, либо преодолеть, не знаю уж, на что тебя наведут мои слова, — она слегка улыбается. — Ты точно можешь не переживать, что использовать магию придется сразу, об использовании, по крайней мере свободном и полноценном, пока что речи не идет. В первую очередь я бы хотела, чтобы ты научилась его замечать, прислушиваться и понимать, что он проявляется или готов проявиться. А дальше можешь просто сказать мне, и я помогу его угомонить так же, как тогда, в дороге. Пару заклинаний для этого запомнить все же придется, но не больше. Потом я объясню, как то же самое ты можешь делать сама, убежусь, что у тебя все получается, и все. Все остальное я буду объяснять и показывать лишь если и когда ты поймешь, что готова, что хочешь этого. 

Инга вновь отводит взгляд, с опаской оглядывается по сторонам и всматривается куда-то в сторону. Аин смотрит туда же, и усиленное магией зрение замечает в отдалении духа. Хорошее восприятие. Только Ингу сейчас это не радует.

— Чувствуешь присутствие духов? — Инга кивает в ответ. — Они к нам не приблизятся, не волнуйся. Помимо чар хранителя нас сейчас окружает и мое заклинание, само по себе оно не самое сильное, но вместе с уже имеющимся талисманом не оставляет духам ни шанса даже просто подойти, не говоря уже о том, чтобы навредить. — И все равно беспокойство с лица Инги не пропадает. Похоже, здесь не самое удачное место для обучения. — Давай так, я сейчас помогу избавиться от проявления дара, а потом, в доме, расскажу, как его можно почувствовать, — Аин замечает, как плечи Инги слегка вздрагивают. — Либо же я могу отложить свой рассказ, но лучше ненадолго, пока мы можем себе позволить заниматься, не опасаясь инквизиции.

— Давай завтра поговорим? — тихо предлагает Инга.

— Хорошо. 

Аин чуть сильнее сжимает ее руку, объясняет, что нужно сказать и сделать, и вскоре из земли рядом с вереском появляется небольшое соцветие сиреневой гортензии. Глядя на него, Инга чуть улыбается, срывает цветок и быстро, словно не раздумывая, кладет его на ухо Аин, чтобы он переплелся с короткими рыжими волосами, а, так же быстро убрав руку, отводит взгляд. На щеках ее проступает румянец.

— Спасибо, — улыбается Аин и уже при помощи своих чар выращивает рядом еще один цветок. 

Вскоре гортензия украшает и прическу Инги, а румянец на ее щеках становится заметнее.

Повисшая тишина нарушается почти у самого дома. 

— Аин, можно спросить? 

— Конечно. 

— Твой дар правда не проявлялся сам по себе, как у меня?

Аин покачивает головой.

— Родители хорошо меня обучили, так что дар никогда не выходил из-под контроля, но были моменты, когда я позволяла ему выплеснуться, проявить себя подобным образом. Я знала, как он проявится, могла его контролировать, остановить, если бы захотела, но эмоции не оставили места более рассудительным мыслям, и меня устраивало подобное проявление. По крайней мере на тот момент, а после… бывало по-разному, и, признаюсь, я не очень хочу сейчас об этом вспоминать. 

Сильные проявления дара связаны с сильными эмоциями, а они редко бывают хорошими. По крайней мере у нее.

***

Пару дней спустя Аин и Агнэ, скрытые от чужих глаз чарами, выбираются за пределы холмов на охоту. Они выходят с противоположной стороны от места, где пересекли границу в прошлый раз, и за невидимой чертой становится особенно заметно, как сильно туман ограничивает видимость. Лес, начинающийся в нескольких десятках шагов, кажется огромным, темным и на первый взгляд пустым. 

Аин крутит головой, делает несколько шагов в сторону леса, надеясь найти кого-то живого. Но, кажется, ни звери, ни птицы не спешат приближаться к этой стороне леса. А осмотреться стоит. Пусть чары и подсказали, что поблизости нет людей, стоит убедиться в этом собственными глазами. Вернее, почти собственными. 

Агнэ обгоняет ее, приближается к лесу и вглядывается в землю в поисках следов. 

— Подожди, пока я осмотрюсь, — останавливает его Аин. 

Они договаривались об этом еще в деревне, но напомнить все же стоит. Тем более она замечает маленького вьюрка, скрывающегося среди листвы. Не спугнуть бы. И поймать его взгляд. Чары все еще должны скрывать их присутствие, но Аин не уверена, что на зверей и птиц они действуют так же, как на людей. Она медленно, стараясь ступать как можно тише, делает несколько шагов в сторону дерева, на котором сидит вьюрок, и останавливается, так и не приблизившись вплотную. Так удобнее смотреть. Аин садится на траву и все не сводит взгляда с мелкой птицы. 

— Ласу минвид первиа джокул эстажо, — заклинание спокойно и твердо срывается с губ. 

И восприятие мира вокруг меняется. Он становится гораздо больше, меняет свои оттенки. Листва на деревьях уже не кажется просто зеленой, верхняя ее часть скорее розово-фиолетовых оттенков, тогда как нижняя остается насыщенно зеленой. Впрочем, касается это не только листвы, но и всего вокруг: травы, стволов деревьев, неба и Аин с Агнэ. Особенного Агнэ. Его короткие, обычно черные волосы с птичьим зрением кажутся интересным переплетением синих, зеленых и фиолетовых прядей. Непривычно, но смотрится довольно интересно. Собственная же прическа такого разнообразия не показывает, рыжий оттенок волос разве что кажется еще ярче и местами краснее. 

Дав себе еще немного времени на привыкание к новому зрению, Аин мысленно приказывает птице взлететь. Как и всегда, чары дают странное ощущение: вроде она движется, и образы перед глазами меняются, и должен чувствоваться ветер, проникающий под маленькие крылья и явно сопровождающий полет, но она чувствует лишь траву и землю, на которых сидит. И чтобы привыкнуть к разнице ощущений, нужно еще несколько минут. 

Освоившись в достаточной степени, Аин все такими же мысленными приказами задает направление полета. Сначала — осмотреться поблизости, потом все дальше по неровной спирали. Пусть на это уходит время, лучше убедиться, что здесь безопасно. 

За часа полтора полета ей не попадается ни следа присутствия людей, да и деревень, или даже отдельно стоящих домов, с высоты птичьего полета не видно. Вот и хорошо. Можно вернуться к Агнэ, он, должно быть, уже заждался. И хочется верить, что он ждет, а не ушел охотиться в одиночку. 

Надежда оправдывается: Агнэ сидит на земле недалеко от Аин и перекладывает самодельные стрелы, рассказывая одну из историй, произошедших с ним на охоте. 

— Ты же знаешь, что я не могла тебя слышать? — с легкой улыбкой интересуется Аин, развеяв чары. 

Мир становится меньше и заметно тусклее. К горлу подкатывает тошнота, все же сказывается разница ощущений, и требуется несколько глубоких вдохов, чтобы ее отогнать. 

— Я догадался, да, — улыбается Агнэ, — но так все равно интереснее, чем в тишине сидеть. Ты нашла что-нибудь?

— Людей поблизости точно нет, так что можешь идти охотиться, потом только сюда вернись, я все же скрою наши следы. 

Осторожность никогда не бывает лишней. 

— Точно не хочешь со мной пойти?

Аин качает головой. Еще больше тратить магические силы не хочется, а без них охотница из нее весьма посредственная. Она только зверей распугает и будет мешать. 

— Если вдруг мне станет скучно, я всегда могу понаблюдать. Так что если вдруг какая-то птица решит к тебе приблизиться, не спеши стрелять. И не задерживайся, нам надо вернуться в деревню до того, как начнет темнеть. 

— Хорошо, — Агнэ тихо смеется в ответ, подбирает разложенные стрелы. — Я постараюсь быстро обернуться, их же еще приготовить надо будет.

Он уверенным шагом направляется к деревьям и скрывается за ними. 

***

Жизнь в заброшенной деревне окончательно приобретает спокойные, начинающие становится привычными черты. Большую часть дня Аин занимается с Лугом и Агнэ, рассказывает Инге про дар и его возможности. В один из дней выращивает на свободном от вереска клочке земли множество цветов, семена которых не смогли бы вырасти иным путем, и плетет из них венки для всех вокруг. В другой — едва успевает остановить пламя, вышедшее из-под контроля Луга прежде, чем оно добирается до домов. В третий — искренне радуется, что Агнэ, пусть и ненадолго, но удается самому усилить свое восприятие, да и обращения к дару постепенно становятся легче и быстрее. 

Аин помнит просьбу Дэя, и пробует найти занятие, которое будет по нраву ей самой, но быстро понимает, что лучше всего ей вместе с друзьями, и не важно будут ли это обычные разговоры, готовка, уборка или же рассказы о магии и постепенное обучение. Спокойствие, которое приносит их присутствие, для нее дороже всего. Тем более едва ли кто-то способен дать ей другое, что она желает: место, где они смогут спокойно жить и быть собой, не опасаясь преследования инквизиции. Все чаще Аин задумывается, что было бы неплохо остаться здесь, договориться с хранителем, тем более после восстановления сил встречи с ним перестали сказываться так сильно. Разве что оставшиеся после исцеления ран остатки его влияния в груди все продолжают время от времени напоминать о себе. Аин пыталась с ними разобраться, понять, можно ли что-то сделать, но даже с усиленным восприятием чувствовала лишь обжигающий холод и древнюю силу, стоящую за ним. Она пробовала коснуться этого сгустка энергии своим даром, но он лишь стал ощущаться сильнее, как и пару часов, после каждой встречи с хранителем. Возможно, именно это его и подпитывает, и, когда они отсюда уйдут, он со временем пропадет сам собой. 

И это — одна из немногих вещей, удерживающих от того, чтобы остаться здесь. Вторая — понимание, что друзья могут и не согласиться. Дэй точно будет против, он все еще волнуется каждый раз, когда она уходит на встречу, Трин скорее всего тоже, да и Инге здесь не слишком нравится, все еще не по себе от присутствия духов. И в то же время Аин не знает, куда направится дальше, и каждый раз, когда в мыслях всплывает этот вопрос, обещает себе подумать позже, как и спросить друзей. 

А время летит незаметно. 

И Аин удивляется, когда в одну из встреч хранитель говорит, что прошло уже чуть больше половины срока. Удивляется, но не спешит ничего менять. 

Близится очередной вечер. Аин вместе с Трин занимаются ужином, выращенные при помощи чар овощи и мясо и птица с охоты заметно разнообразили возможные блюда, только Аин то и дело поглядывает в окно. Агнэ сегодня снова охотится — она ходила с ним еще пару раз, но перестала, когда окончательно убедилась, что встреча с людьми ему не грозит — и уже должен был вернуться. Скоро уже начнет темнеть. И раньше он следил за временем. Почти всегда. Увлекался пару раз, но возвращался до заката. Может, и сейчас просто увлекся. 

Однако легкое беспокойство не желает пропадать. Людей там нет, но звери тоже могут быть опасны. Агнэ, конечно, хороший охотник, но произойти может что угодно. 

Аин тихо вздыхает. Стоит дать ему еще немного времени, а потом пойти поискать. 

Размышления прерывают стук двери и тихие шаги. 

— Агнэ еще не вернулся? — обеспокоенно спрашивает Кей, заходя на кухню. 

— Нет, — Аин качает головой, — может, опять увлекся. 

— Может, — в голосе Кей слышится сомнение, — но мне совсем неспокойно, кажется, что что-то случилось. Может, я просто слишком волнуюсь, но предчувствие дурное. Аин, можешь его найти? Я здесь помогу. 

— Конечно, — она соглашается моментально. 

К предчувствиям, особенно если они касаются близких, стоит относиться серьезно. Иногда они могут быть проявлениями дара, желающего предупредить о возможной опасности. А если нет, все равно стоит проверить и напомнить Агнэ, чтобы не затягивал с возвращением.

— Я пойду с тобой. — К дверям подходит Дэй, слышавший разговор из соседней комнаты. — Хоть отвлекусь от этого постоянного тумана.

Он улыбается, и все же Аин прекрасно понимает, что дело не только в этом, и кивает в ответ. Он тоже беспокоится. 

— Спасибо, — тихо произносит Кей.