На пути к границе вересковых холмов Агнэ не встречается, и это настораживает уже гораздо сильнее. Аин хмурится, ускоряет шаг. То она, то Дэй периодически окликают друга, но в ответ лишь тишина. Даже если он пошел каким-то другим путем, должен был услышать. 

Беспокойство становится сильнее. 

Аин ускоряет шаг, а, стоит оказаться за границей тумана, начинает высматривать поблизости зверя или птицу. Так быстрее, чем обходить все самим. Тем более неизвестно, куда Агнэ могла завести охота. 

— Я осмотрюсь, — заметив на ветвях птицу, отрывисто произносит Аин, — оставайся поблизости и продолжай звать, вдруг я не в ту сторону направлюсь.

— Хорошо, — кивает Дэй и слегка касается ее руки. — Надеюсь, все обойдется, и он просто заблудился.

— Я тоже, — выдыхает Аин и произносит заклинание. 

Восприятие меняется, но в этот раз нет времени и желания разглядывать окружающие детали. Аин мысленно приказывает птице взлететь и держаться ближе к кронам, чтобы не пропустить, что происходит на земле. 

Как и в прошлые разы, она летит по спирали, сначала изучает места поблизости, потом все дальше и дальше. И с каждым взмахом крыльев все усиливается беспокойство. Агнэ, конечно, может на что-то отвлечься или излишне увлечься охотой, но он все же должен был помнить, что вернуться надо до заката, а также заметить, что уже начинает темнеть. Об этом ему не раз напоминали. 

Крупные пятна на траве привлекают внимание. Аин заставляет птицу лететь туда. Пара волков с торчащими из них стрелами заставляет еще сильнее ускорить полет. Под сенью деревьев находится еще несколько застреленных волков, а чуть дальше — трое бездыханных, но без стрел, окруживших лежащего Агнэ. Птичье восприятие не позволяет в должной мере оценить его состояние, но даже так Аин замечает кровавые следы на одежде. Нужно спешить. 

Не заботясь о состоянии взятой под контроль птицы, Аин возвращается, запоминает самый короткий путь, а развеяв чары тут же вскакивает, хоть и чувствует вызванную чарами дурноту. Это сейчас неважно.

— Все плохо? — интересуется Дэй, заметив ее движение.

— Волки. Стая. — коротко отвечает Аин и спешит туда, где видела Агнэ. 

Дэй так же быстро следует за ней. 

Путь по лесу пешком сложнее и дольше, но Аин не сбавляет шаг и почти бежит. Порой хочется воспользоваться чарами, прибавить себе хотя бы на время немного физических сил, но она останавливает саму себя, понимая, что они могут понадобиться для исцеления. Главное, чтобы Агнэ еще можно было исцелить. 

Наконец им встречаются первые убитые волки. Аин ускоряет бег, едва не спотыкается о выступающий корень, но не обращает внимания. Короткое заклинание усиливает собственное восприятие и заставляет выдохнуть. Жив. Сильно ранен и больше, чем полностью истощил магические силы, но жив. Это главное. 

И все же Аин не собирается хоть немного замедляться. Нельзя терять времени. Любое промедление лишь затянет и усложнит исцеление, а она должна помочь. 

— Аин, — голос Дэя вырывает из мыслей. Он обгоняет ее, крепко берет за запястье, заставляя поднять голову и посмотреть, — трать силы разумно. — Завтра еще одна встреча с хранителем вересковых холмов, но сейчас Аин нет до этого дела. Разберется, что-нибудь придумает, если сил не хватит. — Пожалуйста, подумай сначала, а не просто используй первые пришедшие в голову чары. 

Его голос звучит спокойно и серьезно, заставляя хоть ненадолго отвлечься от переживаний и взять себя в руки.

— Хорошо. 

Дэй разжимает ладонь и дает пройти дальше. Аин оглядывается по сторонам. Нужно сообщить Кей, чтобы взяла отвары и мази. Сейчас Аин сделает все, чтобы Агнэ продержался, пока они идут до деревни, но раны всегда лучше обрабатывать и промывать, иначе даже с исцеляющими чарами что-то может пойти не так. Взгляд цепляется за убитого оленя чуть позади Агнэ, и стрелы весьма красноречиво говорят, кому принадлежит добыча, на которую, похоже, нашлись и другие желающие. 

Аин вздыхает, трясет головой и замечает еще одну птицу. Посланник из нее выйдет неплохой. 

— Креадо трасдоу мижан вортжон, — быстро произносит она заклинание и, стараясь говорить спокойно продолжает: — Агнэ жив, но ранен и истощил магические силы, на него напала стая волков. Кей, принеси мази и все, что нужно для обработки ран. Ждите в центральном доме. Я сделаю, что смогу, и мы вернемся. Иру. 

Короткое слово завершает чары, и птица срывается с места. Теперь нужно заняться Агнэ. Хоть немного затянуть раны, передать немного магических сил, иначе истощение может закончиться трагически, да и на исцеление у организма не будет сил, потом вернуться к ранам. Возможно, придется повторить несколько раз, но это не важно. Она справится. Она должна. 

Аин быстро и осторожно, прислушиваясь в том числе и к усиленным даром ощущениям, осматривает раны Агнэ. Укусами на руках можно заняться и позже, а вот кровь и раны на левом боку тревожит гораздо сильнее. В первую очередь необходимо разобраться с ними. 

Аин сосредотачивается, пытается вспомнить наиболее подходящие заклинания. Жаль не догадалась взять с собой сборник, было бы проще. Короткие слова срываются с губ. Она осторожно направляет свою энергию на раны, убеждается, что сила полностью в них проникает, лучше дает понять, что и как серьезно повреждено. Агнэ повезло. Придись укусы правее, помогать, скорее всего, было бы уже некому. Но даже так он потерял немало крови, и быстро восполнить ее чарами не выйдет. Это займет время. 

Убедившись, что слабые исцеляющие чары не требуют много сил организма Агнэ, Аин переводит дыхание и тут же вновь сосредотачивается. Теперь нужно разобраться с даром и истощением. Аин внимательно смотрит на Агнэ. Кажется, его дар не совсем утих, просто нет энергии, которую можно тратить. Аин вздыхает. Вмешиваться рискованно: дар может повести себя непредсказуемо и взять энергию из истощенных жизненных сил Агнэ, но и других вариантов нет. Иначе восстановить силы ему не удастся. 

Как и с исцеляющими чарами, Аин действует предельно осторожно, а потому медленно. Связывает дар Агнэ со своим, одновременно позволяя воспользоваться ее энергией и не давая вновь бесконтрольно разыграться. Короткое, первое вспомнившееся заклинание позволяет его усмирить. Теперь нужно передать немного своих сил. Аккуратно, наблюдая, как дар реагирует на них, может ли их принять. Ощущения неприятные, заставляющие поморщиться, но все же не такие сильные, как при встречах с хранителем. Разве что в один момент отголоски его влияния отзываются резким, сковывающим холодом в груди, заставляющим сжать зубы и остановиться. Меньше, чем хотелось бы, но этого должно быть достаточно, чтобы собственные магические силы Агнэ начали медленно восстанавливаться.

Теперь можно немного усилить исцеляющие чары и взглянуть на другие раны. 

— Аин, — голос Дэя отвлекает от размеренных действий и чар, — можешь уже остановиться. На пути до деревни ему уже ничего не грозит, я донесу. — Она поднимает голову, перед глазами словно легкая пелена, и приходится несколько раз моргнуть. — А нам лучше поторопиться, уже почти стемнело. В деревне все явно беспокоятся. 

Аин глубоко вдыхает. Мысли все еще сосредоточены на том, какие чары использовать следующими, как еще помочь, но Дэй прав. Она трясет головой, окончательно приходя в себя. Вокруг уже заметно стемнело, и они могут не успеть вернуться до ночи. Духи ее не тревожат, сможет отогнать, какими бы сильными они не были, а вот реакция хранителя может быть разной. Ладно, она разберется. Сейчас главное добраться до деревни. 

— Спасибо, что остановил, — слабо улыбается она, — я увлеклась.

— Не скажу, что удивлен, — хмыкает Дэй. — Возьмешь лук, колчан и сумку? Я сложил туда оленины, сколько влезло.

— Да, конечно, — Аин поднимается с травы, разминает успевшие затечь ноги и помогает Дэю осторожно поднять Агнэ. 

Последние отблески заката пропадают еще до момента, когда Аин и Дэй добираются до границы холмов. Аин хмурится, но не замедляет шаг и все продолжает раздвигать перед Дэем низкие ветви, чтобы хоть немного облегчить ему путь. Мысль остаться и переночевать здесь мелькает, но быстро отбрасывается. Агнэ ночь в лесу на пользу не пойдет. Если подстилку и тепло от костра они еще могут устроить, то воды, чтобы промыть раны ни с собой, ни поблизости нет, да и друзья будут волноваться, даже если отправить им еще одно послание, еще решит кто-нибудь сам на поиски отправиться. Лучше рискнуть нарушить запрет, а завтра постараться объяснить хранителю причины. Хочется верить, что он окажется способен понять, и что его гнев не будет силен. 

У самой границы холмов она начинает ступать медленнее, старается держаться рядом с Дэем и произносит несколько коротких слов заклинания, которое даст им защиту от духов. Уже сейчас она видит, как они, чувствуя слабость Агнэ, стремятся к границе.

— Уверена, что нам стоит идти сейчас?

— Да. Постарайся от меня не отходить, — тихо произносит она, — нас не тронут, мне хватит сил, чтобы защитить, но скорее всего напасть попытаются. 

— Хорошо, — кивает Дэй. 

Они переходят границу холмов. Духи, прекрасно различимые даже не усиленным магией зрением, обступают со всех сторон, но тонкий купол защитных чар не дает подойти вплотную. И пусть Аин уверена в надежности заклинания и оберегов, подаренных хранителем, от этой толпы, меняющей свои облики, все равно не по себе. Они не навредят. Не смогут. Главное — поддерживать защитные чары и не покидать их пределы. Среди духов мелькает знакомый образ: черные волосы, перевязанные алой лентой, светлое льняное платье с красной вышивкой по краям. Кей. Аин едва не срывается вперед, но восприятие подсказывает, что это — лишь один из множества образов духов. Друзья должны ждать в доме.

— Они играют с нами, — в голосе Аин слышится легкое раздражение, — хотят одурить, заставить выйти за пределы защитных чар.

Если она устремится вперед слишком быстро, Дэй может за ней не успеть и останется без защиты. Нужно просто идти. Не обращать внимание на образы, что мельтешат вокруг. Вперед, осторожно, шаг за шагом. Вот только туман по ночам кажется гуще, и шаг замедляется.

Спустя десяток шагов один из духов, уставший от ожидания, устремляется к Аин, и от чувства, как его энергия обрушивается на защитные чары, она невольно морщится. Для остальных это служит сигналом. Духи набрасываются со всех сторон, сталкиваются с защитными чарами, которые слегка их отбрасывают, но не отступают и нападают вновь. Аин морщится, кусает губу, чувствуя, как уходят силы, но продолжает идти. Дэй неотступно следует за ней.

В густом тумане видны лишь духи, продолжающие испытывать прочность ее заклинание, и вереск под ногами. Впереди — белая пелена, и Аин лишь надеется, что идет в правильном направлении, что в какой-то момент огни центрального дома пробьются сквозь этот белый цвет, и они закончат путь. Сил тратится слишком много. Она не думала, не знала, насколько сильны духи, нашедшие свою цель. Они не отступят, пока у нее не останется ни капли сил, а потом с удовольствием подпитаются энергией их троих. Нет. Этого не случится. 

— Аин, нам левее, — произносит Дэй, и в его голосе слышится легкое напряжение. 

Она поворачивает голову: что-то поблескивает вдали, возможно и правда дом. Других ориентиров нет, придется идти так.

Огни приближаются медленно, но с каждым шагом крепнет уверенность, что идут они, куда нужно. Главное чтобы хватило сил. 

Аин плечом задевает оказавшийся слишком близко угол одного из домов и резко вдыхает от неожиданности. Неприятно, но терпимо. Только идти стоит осторожнее. В тумане ничего не видно. Она вытягивает одну руку вперед, другую — в сторону. Так должно быть надежнее.

Крыльцо и дверь в центральный дом они находят практически на ощупь. 

— Заходи, — коротко говорит Аин, открывая дверь. Из дома тут же слышатся шаги и встревоженные голоса друзей. — Я хочу немного дополнить защитные чары дома. Это недолго. 

— Следи за силами, — только и напоминает Дэй, скрываясь в доме.

Аин тихо вздыхает. Силы восстановятся, и завтра она сможет расплатиться. Но о других заклинаниях придется на пару дней забыть. Она трясет головой. Сейчас это не важно. Она видит, как духи обступают дом, как приближаются к крыльцу, но не могут подняться, что не мешает им пробовать снова и снова. В этот раз они слишком потревожены. Чуть подумав, она выводит, практически выжигает защитный символ в углу двери. Тоже чары, пусть и не такие сильные как заклинания. Аин мельком смотрит в сторону холмов, думая, не стоит ли объяснить все хранителю прямо сейчас, но не видит отблеска костра. После заката его можно и не найти, лучше вернуться в дом. Там можно развеять защитные чары и выдохнуть.

— Аин! — Трин встречает у самого порога. — Ты как?

— Понимаю теперь, на чем основаны истории об этих местах, — с невеселой улыбкой отвечает она, понимая еще, что годы назад ей очень повезло прийти сюда до заката и встретить хранителя. Иначе все могло обернуться гораздо печальнее. — Устала, но в остальном все нормально. Как здесь обстановка?

— Мы волновались, — Трин порывисто обнимает Аин, — особенно когда стемнело, Луг все порывался пойти вас искать, хорошо, что мне удалось убедить его остаться в доме. Кей после твоего сообщения места себе не находила, принесла все мигом, а потом сотню раз, наверно, обошла весь дом и все подходила к окнам, выходила на крыльцо, пока не стемнело, Инга пробовала ее отвлечь, в конце концов это даже получилось, они отварами вместе занялись, стоят на столе, тебе для восстановления сил тоже не помешает, — Аин кивает. — Сейчас также вдвоем занимаются ранами Агнэ, Дэй вместе с ними, чтобы помочь, если понадобится.

— Хорошо, — Аин снимает с плеча сумку. — Дэй пока мы там были оленины нарезал, найдешь, куда убрать? Думаю, это наш запас мяса на все время, пока мы здесь остаемся.

Рисковать с охотой уже не хочется. В следующий раз все может закончиться еще хуже.

— Конечно, — Трин забирает сумку.

Они вместе проходят в комнату, Трин скрывается на кухне, а Аин подходит к столу. Отвар для восстановления сил и правда не помешает. Взволнованный голос Кей, подсказывающей, что делать, слышится в одной из соседних комнат. Там, похоже, все собрались. Аин не станет им мешать. Теперь можно не волноваться, Агнэ ничего не угрожает. Разве что, когда восстановятся силы, нужно будет заняться полным исцелением его ран. Так быстрее и надежнее. 

— Аин, — из-за двери показывается Луг, вокруг которого то и дело появляются мелкие искорки, — дар опять меня не слушается, — в его голосе слышится обида. 

Волнения за жизнь друга в этот вечер явно было немало, так что Аин не удивлена проявлениям дара, но в их причинах стоит разобраться, и сейчас для этого есть возможность. Здесь справятся и без нее.

— Поднимемся на чердак? — предлагает Аин. — Я бы хотела разобраться, почему так происходит и чем могу помочь, и лучше найти место, где и мы никому не помешаем, и нас не отвлекут.

— Ага, — кивает Луг и спешит к лестнице. 

Аин поднимается следом.

Они садятся на доски недалеко от лестницы, и Аин снова обостряет свое восприятие, подсказывающее, что рядом с домом собирается все больше духов, которые, похоже, все еще надеяться заполучить хоть чей-то кусок энергии. Аин сосредотачивается на них, но лишь на пару мгновений — защитных чар дома должно хватить, а ей стоит заняться более важными вещами. 

Она поворачивает голову к сидящему рядом Лугу, то и дело бросающему взгляды в сторону стены и трещин в ней. Искр в воздухе рядом с ним все больше.

— Тоже чувствуешь духов? — мягко интересуется она.

— Ага. Они ведь сюда не заберутся? 

— Чары выдержат, — успокаивает она, — давай лучше разберемся с твоим даром. Покажи, что ты делаешь, чтобы его успокоить.

Луг кивает, закрывает глаза, шепчет слова, усиливающие его восприятие. Аин наблюдает за его даром, который для нее похож на пламя, как Луг старательно концентрирует его в своих руках, как он подчиняется воле магических слов и превращается в огонек, освещающий мрак чердака, и исчезающий стоит только произнести слова, развеивающие чары. И дар, утихший ненадолго, вновь проявляет себя.

— Видишь? Не выходит, — легкая обида в голосе Луга становится заметнее.

— Вижу, — кивает Аин, — дай мне пару минут подумать, хорошо?

— Угу, — он все сильнее озирается по сторонам, и Аин не до конца понимает, то ли это из-за духов, то ли из-за страха, что дар окончательно вырвется из-под контроля. 

— Все будет хорошо, — мягко улыбается она, — здесь нас не достанут, а с даром мы разберемся, я обещаю.

Ей нужно лишь понять, что идет не так. Луг все делает правильно, точно так же, как она показывала, и дар подчиняется, успокаивается, но совсем ненадолго. Может, чары развеиваются слишком быстро? 

— Попробуй подождать немного прежде, чем заставлять пламя исчезнуть, — предлагает она. 

Луг кивает, повторяет все то же самое, но теперь ждет около минуты, прежде чем развеять чары. И все равно стоит огоньку погаснуть, как искры через пару мгновений появляются вновь.

Нужно что-то другое. Возможно, чары, требующие больше сил, внимания, но при этом безопасные. Аин задумывается, вспоминает, чему она его обучала, и пытается найти что-то, что сможет помочь. 

— Помнишь чары, позволяющие сформировать След? — Луг кивает, медленно, неуверенно. — Попробуй использовать их, а потом развеять

В этот раз на концентрацию и использование заклинаний уходит заметно больше времени: Лугу нелегко даются подобные чары, но зато после искры не спешат появляться, да и по ощущениям Аин дар полностью успокоился. И все же это — лишь временный способ, подойдет для моментов, когда есть несколько минут, но заметно чаще их может и не быть.

— Я постараюсь придумать что-нибудь еще, — произносит она, — но пока используй эти заклинания, а если и они перестанут помогать, скажи обязательно. 

— Аин, почему так происходит? — тихо спрашивает Луг.

— Я могу предположить, что твой дар растет, и теперь ему нужно больше энергии, больше контроля, чтобы угомониться. — Она сомневается в своих наблюдениях, не знает, может ли такое вообще происходить, но других идей нет. Ей не приходилось сталкиваться с подобным, впрочем, как и обучать юных магов. — Но, я думаю, со временем он снова начнет подчиняться, вот увидишь, — она подбадривающе улыбается. 

— Угу, — в его голосе не слышно веры. Луг снова оглядывается на стену, потом — на лестницу. — Пойдем вниз? Хочу узнать, как там Агнэ. 

— Иди, конечно, — кивает она, — я чуть позже спущусь.

Пока что ей хочется немного подумать, и тишина чердака больше к этому располагает. Луг практически бегом скрывается на первом этаже, Аин выдыхает. Волнение и страх, которым не было места в лесу, все же проявляются легким, тут же исчезнувшим подрагиванием рук. Теперь все нормально. Нужно лишь время, чтобы Агнэ пришел в себя и его раны затянулись. С ним все будет хорошо.

Главное, чтобы у них было это время, чтобы хранитель не потребовал сразу же уйти из-за нарушения запрета, с остальным она сможет справиться. Но даже с этим пониманием не становится спокойнее. Аин невольно вспоминает, как ярко отозвались отголоски влияние хранителя, когда она делилась силами с Агнэ. Так не должно быть. Но она не понимает, то это может быть, и что можно с этим сделать. И спросить не у кого. Только надеяться, что когда они отсюда уйдут, это пройдет, и все станет как раньше. Она сжимает в пальцах кулон. Интересно, могли бы родители помочь? Может, хотя бы подсказали бы, где искать. Но спросить у них совета она не сможет.

Тихий скрип пола и лестницы отвлекает от мыслей. 

— Решила спрятаться ото всех в темноте чердака? — с явно напускной веселостью в голосе интересуется Трин. 

— Просто немного собраться с мыслями. — Стоит подруге сесть рядом, как Аин кладет голову ей на плечо. — Я волновалась, как и всегда, очень боялась не успеть, но все обошлось, если так можно сказать, теперь просто нужно время и еще немного чар, а которые, надеюсь, у меня скоро найдутся силы. 

— Аин, — Трин одной рукой обнимает ее, второй же проводит по коротким волосам, — ты и так это знаешь, но ты хорошо справилась. Кей сказала, что его жизни уже ничего не угрожает, что нужно просто дождаться, когда восстановятся силы, и он придет в себя. Так что все будет хорошо, ты только не забывай следить и за своими силами.

— Я постараюсь, просто… не могу потерять кого-то еще, — ее голос звучит тихо, едва различимо, а пальцы сильнее сжимают сапфировый полумесяц. 

Ночью почти никому так и не удается заснуть. Кей все время проводит рядом, а Агнэ, как и Инга, и Луг, то и дело оглядывающиеся на окна, за которыми толпятся и пробуют приблизиться духи, Аин пробует отдохнуть, но кошмары не дают погрузиться в сон, так что она старается отвлечь саму себя простыми, привычными занятиями и разговорами с Дэем и Трин, которым тоже не спится. 

Ближе к рассвету Агнэ приходит в себя, и Аин, хоть и понимавшая, что так и будет, чувствует облегчение. Она заглядывает в комнату и слегка улыбается, видя, как Кей обнимает брата. Теперь все точно будет хорошо.

— Аин! — тихо вскрикивает он. — Спасибо. Я так увлекся, не заметил, что не один охочусь, а потом уже было поздно…

— Ты жив, это главное, — мягко улыбается она, — с остальным можно будет разобраться. Только, пожалуй, больше никакой охоты, пока мы здесь, и, как восстановишь силы, я научу, как хотя бы не допустить истощения, раз уж дар стал проявляться активнее. 

— Как скажешь, — кивает он.

Окружившие дом духи не расходятся даже к утру, чем явно тревожат Ингу, чувствующую их и в ослабевшем состоянии, так что Аин принимает решение не покидать сегодня пределы дома. Хочется верить, что в конце концов они потеряют интерес и разойдутся, но пока их плотное кольцо не спешит редеть, а туман за окнами уж слишком густой. 

День, как и ночь, проходит в тихих разговорах, попытках отвлечься от мыслей о духах. Аин время от времени усиливает свое восприятие и убеждается, что окружающие дом чары все так же сильны, как и раньше. Здесь их не тронут. А выйти для встречи с хранителем нужно лишь ей одной, и защитных чар хватит. 

Она тратит немало времени, пытаясь понять, что лучше сказать, но в итоге решает просто быть искренней. Она не могла поступить иначе. И все же к вечеру Аин чувствует все больше обеспокоенных взглядов, направленных в ее сторону, и подбадривающе улыбается в ответ, уверяя, что все будет хорошо. 

Идти среди густого тумана сложнее, чем обычно, но Аин хорошо помнит дорогу. Влияние хранителя чувствуется еще при приближении к костру, от него становится трудно дышать, словно невидимая сила сковывает, давит на грудь и мешает двигаться. В сердце поселяется страх.

— Добрый вечер, — Аин кланяется глубоко, уважительно, старается сохранять спокойствие, — я прошу прощения за то, что мы нарушили запрет, и, если вы позволите, я расскажу, что послужило причиной.

От пристального, смотрящего, кажется, прямо в душу, взгляда хранителя хочется спрятаться или убежать. Ей впервые настолько страшно находиться рядом с ним, чувствовать силу, которой нечего противопоставить.

— Рассказывай. — Он даже не пытается сдержать свою мощь, и короткое слово звучит приказом, которому невозможно сопротивляться. — Но это не будет считаться рассказом в рамках договора.

Аин кивает, глубоко вдыхает и садится у костра. 

— Мой друг был серьезно ранен во время охоты, но мы узнали об этом слишком поздно, когда время близилось к вечеру, а он все не возвращался. И пока мы его искали, пока я старалась исцелить его хотя бы немного, чтобы он пережил путь, пока возвращались, успела наступить ночь. Но оставаться в лесу было рискованно и для спасенного друга, и для тех, кто остался в деревне, потому что они могли отправиться на наши поиски, так что я решила нарушить запрет и готова понести за это ответственность. 

Она замолкает, переводит дыхание. По пристальному взгляду хранителя невозможно ничего понять, но ощущение его силы вокруг не ослабевает, и все больше становится не по себе. 

— Не ты одна нарушила запрет. 

— Решение было моим, — твердо произносит Аин, — мне за него и отвечать. 

Дэй предлагал подождать до утра, но она не согласилась. 

— Как пожелаешь. Сними рубаху и приблизься.

Его голос оглушает, заставляет повиноваться. Аин выдыхает. Хотя бы пока речь не идет о том, что им нужно уйти. С остальным она сможет совладать. И все же страх не отступает. 

Внутри отпечатка ладони хранитель выводит ромб с перечеркнутым кругом внутри, и стоит ему закончить узор, как дышать становится еще сложнее, а собственное и без того обостренного чарами восприятие словно усиливается еще в сотни раз. Даже трава под ногами и тканью брюк колет неприятно, болезненно, словно царапает кожу, да и сами брюки словно стали гораздо грубее. 

— Я уберу метку в нашу последнюю встречу, — Аин хочется заткнуть уши или убраться подальше, где голос не будет звучать так, что от него моментально болит голова, но вместо этого она лишь кивает, показывая, что услышала. 

Нужно привыкнуть. Возможно, если развеять свои чары, станет проще. 

Рука хранителя касается кожи, и от одного этого хочется вскрикнуть. Аин невольно прикусывает губу, вцепляется в траву, и эти действия отзываются болью в ладони, лице, груди. Холод прикосновения расползается по телу, иглами проникает в каждый уголок, мешает дышать. Выступившие слезы неприятно покалывают кожу, а от стремительно утекающих сил темнеет в глазах. 

Мгновения тянутся еще медленнее обычного, и единственное, чего хочется Аин — чтобы все прекратилось. Она даже не уверена, хватит ли ей сил дойти до дома. Должно. Она едва ли потеряла их больше, чем обычно, но сбившиеся, усиленные ощущения не позволяют ничего понять. 

Когда хранитель убирает руку, Аин не сразу приходит в себя. Она тяжело дышит, старается сморгнуть слезы, затуманившимся взглядом смотрит на ладонь, которая по ощущениям должна быть в царапинах от травы и земли, за которые она пыталась держаться, но различает лишь ровную, испачканную кожу. Стоит развеять чары, и становится совсем немного проще, но даже так прикосновение легкой ткани рубахи неприятно и заставляет поморщиться. 

Нужно привыкнуть. И подумать, как объяснить друзьям, чтобы не волновать их слишком сильно. Они ведь явно будут переживать. Особенно Дэй. И Агнэ, который вполне может начать винить себя. Ладно, она разберется. Все же осталось меньше месяца, она сможет справиться. 

— Я жду и другой рассказ, — оглушающим голосом напоминает хранитель.

— Конечно, как вам угодно, — собственный голос тоже кажется слишком громким, и Аин надеется, что это лишь из-за искаженного восприятия.

Она глубоко вздыхает, собираясь с мыслями и вспоминая, о чем собиралась рассказать в этот раз.