Ярик хотел свалить, быстро и без объяснений. Он не написал записку, только закинул в рюкзак вещи, которые посчитал нужными. Он ещё вчера перевёл на карту все сбережения, так что даже с учётом курса доллара мог позволить себе достаточно. Он ненавидел это место, ненавидел Москву за то дерьмо, с которым она его столкнула. Здесь он осознал, что является не просто человеком, а сыном знаменитости. Здесь он впервые понял, что бездарен, и сотню раз в этом убедился. Здесь он связался с Максом и теперь не знал, что делать с этими отношениями. Здесь он похоронил свою подругу, и в очередной раз удостоверился, кто он сам.

Фред Уэйнрайт стал для него светом в конце туннеля, призрачной надеждой на лучшее будущее. Стал огоньком, к которому хотелось тянуться, к которому он готов был лететь через океан. Ради которого он врал и изворачивался, строил из себя не пойми что, не думая, что скажет Максу через несколько дней. Да, для Макса Ярик хотел только лучшего, но на американской земле их дороги должны были разойтись.

– «Загранник не забудь», – прилетело сообщение.

– «За собой следи».

С некоторой злобой Ярик перешёл в другой чат.

– «Я должен признаться, что делаю это только ради тебя. Я тупой и импульсивный. Пожалуйста, помоги мне».

– «Всё в порядке, я уже понял. Если тебе нужно проветрить голову в другой стране, это нормально».

– «Блять, помоги мне».

– «?»

– «Скажи, что я не сдохну там».

– «О, нет, всё будет хорошо. Я научу тебя жить по-американски, по этому поводу даже не смей переживать».

– «Какой у тебя рост, напомни?»

– «Шесть футов», – а это где-то сто восемьдесят.

– «Иди нахуй».

Фред кинул ему сердечко. Его отчего-то тащило каждый раз, когда Ярик матерился на русском. Хотя, скорее, он больше находил это интересным объектом для своих личных исследований.

– Не могу поверить, что мы реально это делаем, – первое, что сказал Ярик Максу в аэропорту.

– Уже поздно что-то менять, – тот заблокировал телефон и протянул руку для объятия.

– Я и не собирался, – Ярик уткнулся ему в плечо, наотрез отказавшись делать этот момент коротким. «Прости, прости, прости меня».

Ярик настроился. Уже сидя в самолёте и пялясь в иллюминатор, он был готов, но живот всё равно крутило от волнения.

– Не переживай, – бархатно произнёс Макс полушепотом – Билеты обратно на любой день взять будет намного легче.

– Знаешь... – Ярик вдохнул, но подобрать слова не получалось, как бы он ни старался. Голова не работала, словно он снова на ЕГЭ.

– Что?

– Забудь.

Макс опустил голову ему на плечо. Из-за разницы в росте это должно было быть не удобно, и Ярик наклонился к нему тоже.

– Как надумаешь, скажи.

– Наверно, я сглупил... У меня живот от страха болит, а нам лететь одиннадцать часов.

– Поспи. Потом фильм досмотрим, а там и к своему Фредди в объятия прыгнешь, – Макс скрестил руки на груди, удобнее притеревшись к чужому плечу, и сказал беззлобно – А я пойду гулять один-одинёшенек. В отеле устроюсь, поищу других русских... их там восемьдесят тысяч.

– Правда?

Макс угукнул.

– Я гуглил, ещё давно, – и замолк, давая понять, что действительно планирует досыпать.

Ярик откинул голову и уставился на площадку аэродрома. Проводники носились с какой-то женщиной, которая требовала пропустить её бизнес-класс.

– Надо было тоже туда брать, я как-то не подумал...

Макс не ответил. Быстро пролетела стандартная лекция по технике безопасности на двух языках, и самолёт начал движение. Ярик задержал дыхание в попытке затолкнуть волнение поглубже. Хватит, правда. Он открыл контакты и занёс палец над блокировкой. Его никогда не простят за это, но он должен. Должен. Пути назад нет. Он заблокировал обоих родителей везде, где мог.

– «Мне страшно что-то».

– «Страшно будет, когда тебе придётся ещё раз этот день переживать). Часы перевести не забудь».

Попытки шутить у Фреда пресные. Время в Бостоне было на семнадцать часов назад, и Ярик уже успел привыкнуть, что когда он ложится спать, Фред сидит на последней паре. По началу было сложновато, но он принял это, как данность.

– «Не успокоил. Меня трясёт пиздец».

– «Вас встретить?»

– «Если законектишься с Максом, то валяй».

– «Буду стараться. С твоих слов я примерно понял, что он за человек».

Хотелось спросить, что же он там такого понял, но если бы у самого Ярика спросили, он бы не ответил. Макс замкнутый, местами стеснительный, наивный, – но Фредди куда круче – и Макс способен на вот такие взбалмошные поступки. Ярик прислонился виском к его мягким кудряшкам. Макс такой... добродушный дурак, раз всё ещё общается с Яриком. Полный придурок.

* * *

– О, вижу твою шпалу, – внезапно выдал Макс, и Ярик начал вертеть головой, как сумасшедший.

– Ох, блять... реально шпала.

Фред стоял, прислонившись к прямоугольной, облепленной зеркалами, колонне. Не заметить его было сложно, хотя кроме цвета волос он ничем не выделялся. Только взгляд всё равно из толпы выцеплял именно его. Он стоял, сунув одну руку в карман серых джинсов, а другой держал телефон, агрессивно что-то набирая. Большим пальцем прям, не подключался.

– Я забыл английский.

– Ярик.

– Блять, мне страшно.

– Ты его знаешь уже год.

– Это другое!

Макс закатил глаза и схватил его за руку.

– Пошли.

– О боги, хоть с кем-то я могу быть на одном уровне, – что бы он там не обсуждал, телефон отрубил сразу и в задний карман сунул; нарисовал на лице такую правдоподобную улыбку, что у Ярика сердце ухнуло. Он знал, что Фреду тяжело даются эмоции, но это было... идеально и искренне.

– Я и рад познакомиться. Не издевайся над ним, мы должны быть выше этого.

Ярик молча ахуел. Это американский воздух Макса таким отвратным сарказмом зарядил? А Фред мимо ушей пропустил.

– В любом случае, я мега рад, что вы не разбились. Как долетели?

– Без происшествий. У вас тут всё так по-другому...

– О, парень, ты ещё города не видел, – Фред чуть наклонился и протянул руку, мол, давай сумку. Левую руку.

Тут Макс опешил, а Ярик мысленно хлопнул себя по лбу.

Фред посмотрел на свою ладонь, и самодовольно обратился к Ярику:

– Ты ему не рассказывал?

– Спасибо, что соизволил меня заметить. Нет, не рассказывал.

– Да я сверху тебя не увидел просто.

– Сходи нахуй.

И снова эта голливудская улыбка.

– Как раз собирался. Макс, отомри, пожалуйста, а то мне неловко.

И стоило выйти из аэропорта, эти двое сцепились, будто лет сто знакомы.

– А это?..

– Это бионический протез, усовершенствованная версия.

– В плане?

– Без ограничения сжимания, но это делает его существование не совсем легальным. К тому же, на ребре USB-разъём, в указательном штучка, чтобы к приборам подключаться. А в ладони прикуриватель.

– Ты куришь?

– Нет, он не для меня, но иногда бывает полезен. Ещё мою руку можно использовать, как павербанк.

– Это... очень круто. А про ограничения... то есть, он буквально работает на сто процентов так же, как обычная рука?

– Зачастую. Преимущества перевешивают недостатки, я бы сказал.

Ярик шёл рядом с Максом, не особо увлечённый их разговором. Он жадно всматривался в город. Кто бы мог подумать, что одно лишь отсутствие бордюров изменит восприятие полностью. Тротуар от проезжей части отделяли линии на асфальте, и, несмотря на количество людей, пространства было так много. Будто даже дышалось легче... этим странным, тёплым, сладковатым воздухом. Кто бы что ни говорил об Америке и о том, как наплевательски они относятся к природе, Бостон оказался намного зеленее Москвы. Ярика привлёк огромный, широкий небоскрёб с зеркальными панелями, что стоял прямо позади старой трёхэтажки. Как в Питере... старая, но ухоженная.

– Эй, Слава.

Он выплыл из собственных мыслей. Фред взял Макса за плечи и мягко подтолкнул вперёд. Нельзя было не смотреть на то, как его протез сминает ткань толстовки и вцепляется в плечо сильнее, чем нужно. У него действительно не было ограничений.

– Ты с нами?

– Что?..

– Так внимательно по сторонам смотришь, – негромко добавил Макс.

– Просто здесь совсем не так, как я думал...

– У нас чисто, если ты об этом. Это в Нью-Йорке всё, что не Таймс Сквер, завалено мусором, и везде травой воняет.

– Ты был в Нью-Йорке? – вновь вспыхнул Макс, и Ярик на секунду захотел дать ему подзатыльник.

– Конечно. Я много где был, – пожал плечами Фредди – почти всю страну объездил. А лечусь в Германии в основном, но немецкий у меня на уровне. Так вот, – он вновь легонько толкнул Макса в спину и почти остановился.

Ярик задержал дыхание, когда чёрный пластик коснулся его подбородка, а чужое лицо впервые оказалось так близко.

Голос упал на пару октав:

– Я не игнорирую тебя. Просто такое не принято говорить на людях.

Немногим позже Фред отправил Макса к отелю по Гугл картам и взял обещание кинуть смс, как доберётся.

– Что ж, – Фред прислонился спиной к резному чугунному столбу фонаря на набережной – теперь я и с тобой на одном уровне.

– Прекрати, – Ярик толкнул его в плечо, на что тот рассмеялся, но также быстро затих.

– Не успел на тебя насмотреться, – влажный воздух перекинул несколько огненных прядей ему на лоб – Твой друг очень настырный, чуть руку мне не открутил.

– Я от него не ожидал...

– Расслабься, – Фред протянул руку и тёплыми кончиками пальцев приподнял его подбородок.

Он выглядел, как чёртов бог. Лицо как с обложки, кожа идеальная, даже без родинок, неестественно синие глаза, высокий, с отлетичной фигурой... Ярик ему в подмётки не годится.

– Слав, я уже в твоих глазах это читаю, – лёгкие прикосновения пошли выше по щеке – Ты красив и безумно талантлив. Когда я услышал твой голос, был в паре секунд от того, чтобы кинуть денег на телефон с нормальным микрофоном. Ты великолепен, но не осознаёшь этого.

Ярик хотел убрать его руку, но собственную поднять не смог.

– Ты это... к чему?

– Ни к чему, – он отстранился, непринуждённо зажал протез под мышкой, чуть покрутил, и кисть там и осталась. В месте, где должен быть сустав, торчал прикуриватель. Фред поджёг изрядно помятую сигарету – Хотя на самом деле... – он поднял взгляд на Ярика. Зажал сигарету зубами и прикрутил кисть обратно – Хочешь переспать со мной?

Ярик непонятливо проморгался.

– Ты говорил, что не куришь...

– У сестры взял. Без дела что-ли с тобой тут стоять. Так что скажешь?

– Ну... – он глубоко вздохнул – давай, чё.

– Первый раз?

– Типо того.

Фред выдохнул дым, который тут же унёс ветер.

– Тебе повезло. Прокатимся на общественном транспорте?

* * *

Когда ночь окутала Бостон, в голову полезли странные мысли. Лёжа в тёплой постели на белых простынях, освещаемых тусклыми огнями города сквозь панорамное окно, Ярик думал, что же случилось. У Фреда всё левое предплечье была заменено протезом, но своими пальцами он управлял так, будто родился с ними. Что же случилось...

На самом деле, разбираться он не горел желанием. Но, водя пальцами по его протезу, Ярик каким-то образом заставил Фреда открыть глаза. Прекрасные, холодные синие глаза, что никак не сочетались с его огненной шевелюрой. Хотя... врёт, сочетались и ещё как. Этот шарм был одной из причин, по которой Ярик так быстро прыгнул к нему в постель.

– Чего ты?..

Вопрос сложился на ходу.

– Ты ведь левша? – он заметил это далеко не сразу, но ещё момент с Максом и его сумкой дал понять.

– Да.

– Что произошло с твоей рукой?

Он вздохнул, притеревшись щекой к подушке, и прикрыл глаза.

– Долгая история... Попал в дерьмовую ситуацию, лежал под завалом несколько дней. Когда откопали, руку отрезали.

– Недавно что-ли было?

– Года четыре назад.

В шестнадцать или семнадцать... Вопросы формировались сплошным потоком, но Ярик задумался, насколько тактично спрашивать о подобном. Он менталитет Америки ещё не полностью прочувствовал, да и... обстановка. Конечно, американцы были более раскованными, но и значило это, что многое, очень многое воспринималось как данность. Но Фред вроде спросил, откуда он, когда споткнулся на имени, так что...

– Ты не очень тактильный, я заметил...

– Есть такое. Знаешь, – он посмотрел на свою здоровую руку, сжал – я вообще не то чтобы понимаю, зачем люди занимаются сексом. Не испытываю экстаза или типо того.

– А зачем тогда?..

– Мне нравится наблюдать, как кого-то ломает из-за меня. И тебе стало легче, согласись.

О... да. Ярик уткнулся лицом в подушку. Блять, да, его переломало знатно, это всё-таки был первый раз с парнем. Первый раз вообще. И как он не прогадал, выцепил из толпы идеального. Идеального для данной ситуации, прямо как с Максом.

– Да трогай, не стесняйся, – смешок будто молнией разрядил воздух в комнате.

Ярик выдохнул с облегчением.

– Просто одно дело во время секса, а другое так...

И сердце подскочило к горлу, когда Фред так легко взял его руку и положил себе на живот.

– Трогай. Не стесняйся.

Ярик завидовал его телу. Но было приятно... приятно ощущать под ладонью тепло чужого тела, его рельеф – этот парень был ну нихуя не неженка, будто в спортзал гоняет каждый день – и знать, что позволено. Наверно, Ярику вправду нравились и мужчины тоже. Эта мысль не была каким-то ударом, просто... занятное наблюдение. И очередной виток осознания.

– Ещё кое-что. Ты не пугайся, если утром я буду выглядеть как труп.

Но он всё равно испугался. Открыл глаза, напрочь забыв о предостережении, и чуть не сдох от инфаркта.

Шею потрогал. Сердце билось, но температура оставляла желать лучшего. Ярик откровенно рассматривал... Кожа приобрела голубоватый оттенок, а губы посинели вовсе. У Фреда была какая-то чуткая способность просыпаться, когда на него смотрели. И когда он распахнул глаза, Ярик связал их цвет с его кожей.

– Я же говорил, не пугайся, – произнёс он с долей насмешки и поднялся на локти.

– А... ладно.

Немногим позже, в свете утреннего солнца, Ярик замечал, как медленно и незаметно чужая кожа приобретала сначала фиолетовый оттенок, а потом более здоровый розовый.

– Чего? – Фред усмехнулся. Ярик, наверно, слишком неприкрыто пялился на него, пока завтракал.

– У меня очень много вопросов, если честно.

– Не стесняйся, задавай.

Ярик громко выдохнул и потёр лицо руками. То, что он ощущал себя не в своей тарелке, мягко сказано.

– Я вроде тебя знаю, но теперь мне страшно спрашивать. Не понимаю, что можно, а что нет.

– Со мной можно всё, – Фред пододвинул к себе его тарелку и забрал вилку. Ярик мысленно его поблагодарил, потому что ну какого хрена у них тут порции такие большие? Теперь он будет ходить по сервисам доставки куда осторожнее.

– Я уже забыл, когда нормально ел...

– Это в порядке вещей, я тоже.

– У тебя улыбка – это по дефолту реакция?

Его лицо вмиг стало серьёзным.

– Так лучше?

– Не, верни.

– Люди улыбаются всем знакомым и незнакомым, вот я тоже.

– У нас не так. Если тебе кто-то улыбнулся, это пиздец достижение.

– Да по тебе видно. Ходишь, как в воду опущенный.

– Это моё стандартное выражение лица.

Он наклонил голову.

– М-м-м-м... понимаю. Но на улице лучше заставляй себя, иначе посчитают грубым. Что планируешь делать дальше?

– Хуи пинать и наслаждаться каникулами. Пройдусь по универам, конечно, но с баллами я проебался очень сильно.

– Пересдашь в следующем году, не велика потеря, – сказал Фред, жуя макароны и держа вилку поднятой. Тоже в левой руке – Взятку можно дать, если совсем всё плохо.

– У вас берут взятки?..

– Взятки берут везде, Слава. Этот мир прогнил, им правят деньги и влияние.

– Ты достаточно влиятелен, – Ярик склонил голову набок.

– Ровно настолько же, насколько и ты. Я первый человек, у которого по венам течёт тириум, а ты ребёнок вашей местной знаменитости.

– Кстати об этом... это этот тириум тебя в аватара превращает?

Фред свёл брови к переносице, и Ярик пояснил:

– Фильм две тысячи девятого, советую.

– Окей... Да, он, но это лишь побочный эффект, – Фред копался в тарелке без особого энтузиазма – Тириум делает меня выше, сильнее, перестраивает мозги и ещё много приятных бонусов. Но иногда я устаю играть роль нормального человека, это слишком утомляет. Мой мозг не настроен на чувства.

– Поэтому у тебя нет друзей, – Ярик опустил голову на сложенные на столе руки.

– Люди – глупые, жалкие создания, живущие эмоциями, – после этой фразы Ярику стало не по себе. Он же тоже человек... а считать ли Фреда человеком в полной мере, вопрос открытый – Поэтому ты мне и понравился. Ты не тратишь силы на переживания о чужой судьбе, о смысле жизни, о мире, политике, экономике и прочей херне. Тебя волнуешь только ты сам, твой голос и твоё развитие. Это круто.

– О... – Ярик отвёл взгляд – Рад, что ты так считаешь, – но это оказалось обезоруживающе странно и пугающе. Люди не говорят так. Люди считают, что нужно помогать близким, плакать на похоронах и радоваться на чужих праздниках. Но никогда... никогда Ярику не говорили, что то, как ведёт себя он – правильно. Он не был готов такое услышать.

* * *

– ...мне к родителям заскочить надо, – Фред оглянулся на Ярика, который за ним еле успевал.

Он всеми фибрами души ненавидел шататься по городу с такими людьми. Сто восемьдесят сантиметров роста и шаг, как у Ярика два. Так он ещё и не устаёт.

– Нахера?

А взгляд такой добрый и, мол, захлопнись. Ярик закатил глаза. Он всё не мог привыкнуть к городу. Бостон был чем-то похож на Москву, только Москвы-Сити тут было намного больше, а частные и малоэтажные сектора находились прямо рядом, укрытые многоэтажками от солнца. Вечерело, но небо всё равно оставалось очень светлым, а стекло домов будто отражало ещё не пришедшую темноту, разряжаемую желтоватыми точками окон.

– Давай на автобус, я сейчас откинусь за тобой так бегать, – Ярик схватил его за руку, умоляя притормозить.

Фред вскинул брови.

– Сказал бы помедленнее идти.

Макс мог бы кинуть какую-нибудь шутку про рост, но у Фреда, Ярик был уверен, даже мысли такой не возникло. Наивное, искреннее удивление.

Они дошли. Ярик уже был готов себя по лбу ударить. Серьёзно, почему буквально все крутые челы во всех странах живут в двухэтажных домах? Что за понты такие? Почему никто не хочет квартиру на двадцатом этаже в центре? Эти люди, очевидно, могут себе такое позволить. У Ярика мысленно отвисла челюсть, но внешне он остался спокойным. Дом чёрный, в верхней части отражалось окружение, а фундамент был отделан тёмной древесиной. Везде уже загорелась тёплая подсветка, почти незаметная в свете дня, но когда стемнеет совсем, она должна выглядеть изыскано. Какая парковка... светлая, с обрамлением чем-то вроде живой изгороди. И какая машина, блять.

– Что за марка?

Фред с лицом, полным похуизма, произнёс что-то на французском. А потом заметил заинтересованность.

– Шестнадцати-ступенчатый двигатель. Единственный в своём роде.

Ярик выдохнул слегка болезненно, свёл брови.

– Пиздец, сколько ж стоит...

– Мама в свободное время их перепродаёт, – ещё круче – поэтому я на свою документы отцу в сейф положил, не готов пока расставаться.

– Ты уверен, что меня следует показывать твоим родителям? Может... тут лучше подожду?

– Нет. Я им о тебе все уши уже прожужжал, чтобы тут бросать. Хотя, будь моя воля, Сэму я бы тебя не показывал.

Ярик фыркнул, продолжая осматриваться. Они поднялись по шести ступенькам.

– А чё так?

– Если он посмотрит на тебя, как на дерьмо, не обращай внимания, он такой со всеми.

Ярик не стал задаваться вопросом, почему Сэм здесь... живёт? Мало ли, не его дело.

– Вы тоже входные двери не запираете?

– Когда кто-то дома, смысла нет.

– А мы на несколько запираемся.

Фред перевёл на него взгляд, не поворачивая головы, и Ярик поспешил пояснить.

– Знаешь, что такое... тамбур? – он не был уверен, как это по-английски.

Фред покачал головой.

– Такой микро-коридор с двумя дверьми. Может быть... сантиметров пять расстояние между ними, – и секунду спустя Ярик вспомнил, что у них не метрическая система. Махнул рукой – загугли, кароче.

– Окей... – Фред отмер, плечом толкнул дверь и тут же столкнулся с другим лицом – Блять, куда намылился?

– Тебя ебать не должно.

Ярик сделал шаг назад. Нужно было остаться где-нибудь на территории. Хотя... было бы ещё хуже встретиться с ним в одиночку. Этот человек... роста и возраста, на вид, одного с Фредди, короткие чёрные волосы контрастировали с мертвецки бледной кожей. Фигура очень вытянутая, неширокие плечи, но и... угловатая, выраженные костяшки длинных пальцев с двумя кольцами, острые скулы и бледные губы, челюсть узкая. Это был Сэм Лоуренс.

Он медленно перевёл взгляд за плечо Фреда, на Ярика. Его светло-голубые, почти прозрачные глаза едва заметно расширились.

– А это... кто?

Фред мягко выдохнул, произнеся так спокойно, как мог только он, с долей привычной насмешки:

– Тебя ебать не должно. Отец здесь?

– У себя в кабинете, – голос смягчился, и он отодвинул Фреда с прохода. Ярик второй раз уронил челюсть, когда увидел их дом внутри – Давай, до завтра.

– Удачи.

Ярик выдохнул, только когда тот скрылся за воротами.

– Твою ж мать...

– Не понимаю твоих русских матов, – уголок губ приподнялся, и Фред пошёл к лестнице. Не разувшись. А Ярик только к своим кроссовкам потянулся. Да что ж... да как они так живут? Ясен хуй, асфальт здесь такой чистый, что в белых носках можно пройти без последствий, но всё-таки!

Он надеялся, что не слишком очевидно крутит головой. Комната огромная, казалось, весь первый этаж – только она. Белые стены не казались угнетающими из-за множества мелочей и чёрных рам. Пол из дерева, гладкий, приятного светлого, коричнево-серого оттенка. Кое-где стояли большие растения в белых горшках, разбавляя зеленью эту безжизненную атмосферу. Электрический камин, протянувшийся почти во всю дальнюю стену, привлёк внимание, но Ярик побоялся... постеснялся подойти. Он и без того ведёт себя как челядь, впервые попавшая в подобное место. Были тут мелочи, вроде кружки с недопитым кофе, но их было настолько мало, будто тут вовсе никто и не жил.

– Пап, – Фред открыл дверь кабинета и приложил руку к чёрному наличнику. Ярик тем временем притормозил на широкой дубовой лестнице. Хорошо, что никого больше тут не было. Видно, из приближенных к народу в этой семье только Фред.

Ох блять. Это тот мужчина, которого Ярик видел в Инстаграме Кэрри. Только вот теперь... их взгляды пересеклись всего на секунду, но в следующий момент он аж прервал свою речь, обращённую к сыну, и уставился на Ярика.

Фред обернулся.

– А это Ярик, я тебе о нём говорил.

– Здрасьте...

– Здравствуй, – медленно, с прикрытым презрением. Ярик не заметил, что сам от шока поздоровался на русском. Кажется... он. Он, только мушка на щеке. И рост... Фред возвышался сантиметров на десять, если не больше. Он просто не выглядел, как его сын, скорее как какой-то случайно забредший сюда парень.

Кабинет был более обжитым, даже в каком-то творческом беспорядке, но на это Ярик обратил внимание вынужденно.

– ...и страховка на машину, если у тебя есть, мне бы забрать.

Он прослушал половину слов, не отводя взгляд от лица мужчины, пытался убедить себя, что кажется.

– И в руках не носи, сколько раз говорил. Что тебе, что Сэму.

– Я помню. Спасибо, пап, – Фред даже не обернулся, демонстративно помахав ламинированными листами.

– Слушай, а как зовут твоего отца? – спросил Ярик, когда они вышли.

В доме всего ничего провели, а на улице так потемнело. Подсветка действительно сияла ненавязчиво и изыскано. Город вдали горел ещё ярче, растворяя в своём свете любую тьму.

– Владимир, – чётко произнёс Фред, покривив губы.

А что дальше?.. да ничего. Холодно стало...

– Значит, у тебя есть машина...

– Ага, из автосервиса без страховки уже две недели забрать не могу, – Фред задел его плечом и спросил почти равнодушно – Чего кислый такой?

– Да ничего... – Ярик обнял себя руками. Ему отчего-то так сильно захотелось вернуться к Максу.

– Можешь у меня остаться сегодня.

– О нет, спасибо, ещё один секс с тобой я не переживу.

Фред отмахнулся.

– Это был приветственный жест от Америки, больше приставать не буду.

– Благодарю, но мне нужно к Максу, иначе он посчитает, что я его бросил. И ещё кое-что. Если я правильно понял, от родителей свалил только ты. Твоя сестра..?

– Она в туре ещё неделю будет. Потом познакомлю вас тоже.