Анна Виоль Фрейзер не могла сказать, почему просто не заблокировала странного парня по имени Томас, когда звон оповещения о его сообщении потряс меланхоличную тишину ночи. Зато она точно знала, что не даёт ей бросить это дело сейчас, когда приключение начинало выходить за рамки мессенджера. Причина вторглась в её жизнь под ником, состоящим из вопросительных знаков, и без всяких приветствий:
???:
Ну… И как тебе?
Читать чужую переписку было странно, не очень законно, но — что уж греха таить? — интересно. Впервые заметив «шпионский чат», Анна решила проверить, не подхватила ли какой-то странный вирус, пока в очередной раз исследовала Сеть. Антивирус, как и ожидалось, ничего необычного не обнаружил, а полученное сообщение всё расставило на свои места.
Анна:
Ну… это волнительно
Почувствовала себя сетевой черепашкой-ниндзя😂
Твоих рук дело, да, мистер хакер?
???:
Хакер? Так меня называют?
Анна:
Ага.
???:
Меня обзывали словами и похуже.
Анна:
Оу. Так это теперь обзывательство? 😕Ладно, я не будуНе хотела обижать или типа того
???:
Сейчас не это важно. У нас есть цель и почти нет времени.
Анна действительно решила подыграть этой молодёжной дасквудской тусовке, хотя даже не знала никого по имени Ханна. Снова началась двойная жизнь, о которой уже почти удалось забыть.
Виоль — вторым именем была названа интернет-сущность — оживала сразу после работы и сидела в Интернете ночами, общаясь с друзьями пропавшей и разбирая по строчкам данные из облака. Позитивная, немного наивная и готовая помочь каждому — у Виоль были качества, которые давно сгорели в Анне.
Зато по утрам из кровати восставала Анна. Она кормила чёрно-белого лентяя Шеда, приветствовала отражение в зеркале («с наступлением очередного ужасного дня, дорогая») и выпивала большую кружку крепкого кофе. Утро можно было считать удачным, если удавалось не оставить коричневого пятна на белой рубашке. После можно идти на улицу — распугивать местных малышей синяками под глазами. В эту рутину вторгся странный дасквудский мир и его обитатели, от каждого из которых она теперь ждала любого, даже самого незначительного сообщения.
Но больше всего Анна (даже не Виоль) ждала хоть каких-нибудь вестей от Джейка. С тех пор, как впервые попросила — почти в шутку и на самом деле не надеясь на ответ — поговорить. Её, считавшую, что любая картинка может быть интереснее реального человека, впервые увлекло общение. Уже после нескольких часов знакомства возникло ощущение, что они знакомы не один год. Логические цепочки смешивались с совершенно глупыми шутками, замечаниями и абстрактными вопросами. Она понимала, что, возможно, не стоило всё это даже затевать, что было бы лучше общаться только по делу и не узнавать друг друга лучше. Но она не могла отказать себе в удовольствии написать что-то, что заставляло его улыбнуться. А он, в конце концов, продолжал отвечать на её вопросы.
Вместе с ощущением странной близости появлялось и всё больше вопросов. Он говорил, что похищение произошло на его глазах, но почему-то молчал о том, как всё это происходило. Если Джейк видел похитителя (пусть даже тот был в маске) или его машину, это здорово помогло бы сузить круг подозреваемых. Если не видел, то о каком произошедшем на глазах похищении могла идти речь? Что-то здесь не сходилось, но пока Анна не озвучивала своих подозрений.
Непонятными были и отношения Джейка и Ханны. Что связывало этих двоих и почему из этого надо делать такую тайну? Как на общечеловеческий перевести утверждение, что он скорее не знает Ханну лично? Как вообще защитить (всё же они действительно занимались опасным делом) этого дурака, если он ничего не рассказывает?
Хотя то, что удалось узнать его имя, Анна считала своим большим достижением, она всё же не хотела останавливаться на достигнутом и оставлять в покое человека по ту сторону смартфона. Даже если приходилось говорить о погоде или писать жестокие слова.
Джейк:
К чему ты клонишь?
Можно перестать искать Ханну, потому что она совершила самоубийство?
Анна:
Ничего подобного, но не стоит игнорировать факты
Джейк:
Давай сменим тему.
Анна:
Нет, для меня это важно
Нужно быть готовыми ко всему, иначе всё может стать только хуже
Я тоже не хочу в это верить
Тем более, Ханна очень важна для тебя
А я, кажется, привязалась к тебе
Грр, бесит😤
Я отвыкла говорить с людьми и теперь почти все слова звучат грубо
Короче, я просто хочу тебя защитить
Джейк:
Спасибо тебе за это. Но всё же давай сменим тему.
Всё это нелогично, и Анна пыталась бороться с теми ощущениями, что вызывала в ней переписка.
Во-первых, Джейк прав: между ними и без того было много откровений, которых быть не должно. Никаких признаний в симпатии и заинтересованности. Никаких личных данных. Не должно быть ничего, кроме информации по делу, ведь это опасно. И пусть оба краснеют перед экранами от каждого приятного слова, ни один не должен в этом признаваться, потому что так правильно.
Во-вторых, Анна не знала ни одного примера симпатии по переписке, закончившейся хорошо.
Только иногда логика ломалась.
Анна:
Слушай, Джейк…
Джейк:
Что такое, Анна?
Анна:
Хотела показать один набросок. Я же… иногда рисую то, что для меня важно
[Изображение]
Знаешь, ты первый настоящий человек в этом альбоме за долгое время
Я удалю это, как только прочитаешь
Джейк:
Признаюсь, это очень неожиданно.
Я… Даже не знаю, что сказать.
Анна:
Да забей. Я тупею после пары бессонных ночейТак что собираюсь выйти из сети
И тебе советую: изводя себя, Ханне не поможешь
Анна вышла из приложения, не дожидаясь ответа. После такого позора нужно несколько часов без телефона, кружка кофе (какая за последние сутки?) и прогулка под музыку. Любимая скрипка как нельзя лучше подходила к меланхоличному настроению. Ей приходилось слышать, что свежий воздух помогает избавиться от протухших мыслей, но пока чуда не случалось. Лёгкость ночи, крапинки звёзд и тяжёлая смесь цветочных ароматов лишь заставляли метафорических кошек царапать душу с удвоенной силой.
Ночью одиночество ощущалось во сто крат сильнее, чем днём, когда полностью отдаёшься работе. В этом году ей исполнилось двадцать четыре, а понимание смысла и целей жизни по-прежнему не появлялось. У Анны была только нелюбимая работа в местной библиотеке. И без того малочисленные друзья разъехались после школы и вскоре совсем исчезли, перестав даже отвечать на сообщения. Опыт отношений ограничивался виртуальным. И даже поговорить не с кем в моменты полного осознания своей никчёмности. Вот тебе и взрослая жизнь.
Мелодия закончилась. Небо начало немного светлеть, и Анна засобиралась домой. Надо сделать над собой усилие и попробовать поспать хотя бы час. Если и эту ночь проведёт полностью без сна, она начнёт потихоньку сходить с ума.
Почти сутки Анна не могла заставить себя взять в руки мобильный — будто разыгралась аллергия. Но вот очередное уведомление — почему она сразу их не отключила? — разорвало ночную тишь и заставило распахнуть слипавшиеся глаза. Сон сняло как рукой, и Анна, борясь с желанием разбить смартфон, снова взяла его в руки. Синеватый свет экрана на миг ослепил её. В дасквудском групповом чате (одном из) снова царило оживление — за время отсутствия скопилась не одна сотня сообщений. Но первым делом Анна открыла диалог, не обновлявшийся уже много часов.
Джейк:
Анна, ты многое для меня значишь. Я думаю о тебе чаще, чем следовало бы. Открываюсь тебе, хотя не должен.
Но позволить себе что-то подобное сейчас — значит подставить под удар нас обоих.
Возможно, я… Когда закончится это безобразие…
Джейку редко не удавалось подобрать слова, чтобы сразу выразить свою мысль, поэтому Анна с беспокойной надеждой провела пальцем по экрану. Продолжения не было. Она вздохнула и нажала на поле ввода сообщения.
Анна:
Ну вот, теперь буду перечитывать, краснетьи догадываться, что ты хотел сказать 🤭
Хотя ладно, это потом
Ты видел, что сделала эта женщина?