«Его пшеничные волосы и ясные глаза. Звонкий смех, искренняя улыбка. Острый ум и доброта. Я так всё это люблю, но никогда ему не скажу».

Эта мысль крутилась в голове Александра Вилисова на протяжении уже нескольких лет. Он просыпался с ней и засыпал, стримил и монтировал ролики, думая о своем лучшем друге Диме Бурдукове совсем не как о друге.

Саша уже и не вспомнит, когда это началось. Может из-за дурацкой пошлой шутки приятеля, его чрезмерной тактильности или того раза, когда Дима по пьяни наклонился непозволительно близко к лицу Вилисова и сердце пропустило громкий удар. А может это случилось в тот раз, когда на Новый Год Уэс остался ночевать у Флинна? Хотя скорее всего все случилось после их ссоры. Как только их взяли на SG Дима тут же позвал Сашу отмечать и купил ящик пива. Никто из них толком уже и не помнит чем закончился тот счастливый день и как они уснули на одном диване, но на следующее утро обоим было стыдно смотреть друг другу в глаза. С тех пор парни делали вид, что этого эпизода никогда не было, и лишь отшучивались, если кто-то из друзей вспоминал невзначай об этом.

И таких моментов в их жизни было до ужаса много. «Алкоголь– зло» — подумал Вилисов пересматривая их бухлострим. Иногда Саше казалось, что Дима нарочно чуть-ли не заигрывает с ним, но зная этого человека на протяжении стольких лет, он мог сказать наверняка, — «В этом весь Бурдуков». Вся его манера общения была такой, очень много флирта и очень мало личных границ. Не то что бы Вилисов был против этой их близости, конечно, она только разогревала чувства в его сердце, но ради сохранения как раз таки этого самого сердца в относительном покое и отношений самого Димы с Алей приходилось пресекать подобное, уж слишком распущенное, поведение друга.

***

Сегодня был день работы над УиФ. Саша ещё вчера успел записать пару реплик для Уэса, но оставил те, что собирался озвучить вместе с Флинном. Оправдывал Вилисов это тем, что Дима, как сценарист, подскажет, какая должна быть интонация в тех или иных моментах. Да, он мог сделать это и онлайн, созвониться по дискорду, спросить что да как, но упустить возможность лишний раз посмеяться вместе с неудачных дублей и попросту побыть вдвоем, он не смог.

Саша и не заметил, как стал зависим от своих чувств, что с каждым годом все больше рвались наружу. Особенно их стало сложнее сдерживать после столь длительной для них разлуки, когда Вилисов уезжал в Китай. Уже в аэропорту он был готов рассказать о своей большой и чистой любви, но все же смог удержаться и не поцеловать сонного Диму, который крепко обнимал его после прилета. Да и делать такое в присутствии своих девушек было бы по меньшей мере странно, хотя в этой стране за такое бы… Это тоже была одна из тех причин по которым Саша зарёкся никогда не рассказать о своих чувствах.

Бурдуков пришел рано, что было крайне несвойственно для него и очень неожиданно для недавно проснувшегося Вилисова. Они оба поздно ложились и так же поздно вставали, а всему причиной их работа. Чемоданы сами себя не сделают! Хотя скорее проблема как всегда была в разных часовых поясах, ведь ребята из StopGame разбросаны не только по всей России, но и по целому миру.

— Доброе утро! Ты опять допоздна не спал? — разуваясь поинтересовался Дима.

— Да я это, монтировал просто, вот и не заметил, — зевая ответил Саша и жестом руки пригласил Бурдукова на кухню, когда тот уже надел тапочки.

На столе стояли две кружки с кофе, а приятный аромат манил уже с порога. Дима обожал когда Саша делал кофе, ведь он действительно получался у него очень вкусным. Интересно, дело было в том, что он покупал какой-то дорогой сорт или это все ловкость рук и никакой магии здесь нет? Впрочем ему было все равно, пока он мог наслаждаться этим напитком.

— А где Ира? — оглядывая помещение спросил Дмитрий, ведь сегодня был выходной и она должна была быть дома.

— Она уехала к родителям, сказала, что-то серьезное, — сказал Вилисов и сел напротив.

— Понятно, — задумчиво протянул Бурдуков гипнотизируя кофе, — надеюсь все будет в порядке.

Наблюдая за другом Саша заметил, что тот, несмотря на позитивный настрой, сегодня казался серьезнее обычного. Рано прийти ещё ладно, но не пошутить это уже звоночек, что что-то тут не так. Перед тем как начать говорить он долго смотрел в сторону и выглядел отрешённо. Но как только его взгляд устремлялся в сторону Саши, то лицо озаряла улыбка и от того вдумчивого Бурдукова не оставалось и следа. Он снова начинал долгие рассуждения ни о чем или делился впечатлениями от нового фильма для кинологов. За столько лет Вилисов уже научился определять эмоции друга, знал его повадки, но сейчас не мог догадаться, что же у Димы в голове и на душе.

— Ах да, держи, — Бурдуков достал из рюкзака ещё теплую шаурму, — Не знаю завтракал ты ещё или нет, просто подумал, что надо и тебе захватить.

— О, спасибо, сколько я, — не дав закончить фразу Сашу перебили заранее понятным «Нисколько».

***

Все прошло как и всегда. Пара гейских шуток, которые обязательно войдут в нарезку для патреона, очень много мата и вечно тараторящий Флинн. Каждый раз, когда тот запинался или задыхался, не успевая выговорить фразу, Саша тут же заливался смехом. Он и правда находил это чертовски милым, как и самого Бурдукова в принципе. Хотя кое-что все же было не так как обычно. Дима, будучи огромным любителем потискать Сашу, сегодня был на удивление холоден в этом плане, да и сам каждый раз вздрагивал от любого прикосновения в свою сторону.

— Ну что, я тогда пошел? — наконец оторвавшись от телефона сказал Дима и посмотрел на Сашу, который только что вернулся уже держа на руках своего домашнего кота Томаса.

Пройдя вглубь комнаты он сел рядом с Бурдуковым на диван, и, продолжая гладить любимого кота, глянул краем глаза на электронные часы, стоящие в пределах видимости. Стало ясно, что времени до вечера ещё полным полно, от чего Димина спешка была не совсем ясна. Обычно он любил задержаться на подольше, показать какой нибудь смешной ролик или обсудить планы на будущие серии. Материалы для обзора он скинул ещё вчера на правки, а ответ пока не пришел, поэтому торопиться некуда. «Ты так сильно не хочешь оставаться со мной наедине?» — от этой мысли у Саши неприятно кольнуло в груди.

— Если ты свободен, может останешься подольше? — глаза Вилисова были полны нескрываемой надежды, — Не всё же время нам с тобой работать, надо и время на отдых находить. Может закажем пиццу?

— Ну ладно, уговорил, чертяка! — слегка помедлив согласился Дима и снова стал похож на привычного, улыбчивого себя.

***

Незаметно для обоих так пролетела не одна пара часов и время близилось к вечеру. Вместе с пиццей были взяты две баночки безалкогольного пива, ведь как-то раз они уже зареклись не напиваться, дабы не создавать неловких ситуаций. Атмосфера казалась совершенно непринуждённой только на первый взгляд. Бурдуков был куда спокойнее и сдержаннее обычного, старался лишний раз не встречаться взглядом с Вилисовым, хотя обычно все было наоборот и тот лип к нему как банный лист, смеясь и шутя. Может быть ему мешало расслабиться отсутствие градусов в напитке? Александру это притворство уже порядком надоело, а любопытство, смешанное с переживаниями, не давало покоя.

— Дим, у тебя точно все в порядке? — прервав потуги Флинна завести диалог, Вилисов повернулся в сторону друга, — Ты весь день сам не свой. Может что-то случилось между вами с Алей? — его голос не скрывал переживания, — Ты же знаешь, что всегда можешь мне все рассказать.

Уэс подвинулся чуть ближе, и не прерывая зрительного контакта положил Диме руку на плечо. Аккуратные и плавные движения помогали успокоиться и собраться с мыслями, которые весь день, хотя, если быть честным, уже с неделю вертелись в голове Бурдукова, не давая нормально, не то что работать, но и спать.

— Она хочет расстаться, — он запнулся и все же опустил взгляд, который до этого был прикован к карим глазам друга, — потому что ей кажется, что я заинтересован в тебе больше, чем в ней. И мне обидно ведь это на самом деле так.

На этом вся смелость, что была до этого у Димы, тут же улетучилась и он закрыл лицо руками, боясь осуждения не за свою ориентацию, ведь Бурдуков знал, что его друг с годами стал куда лояльнее к «нетрадиционным» отношениям, в особенности благодаря Ире, а за тот факт, что предметом его воздыхания оказался, не абы кто, а Александр-мой-лучший-друг-Уэс-Вилисов.

В воздухе повисла немая пауза. Тишина звенела в ушах, от чего очень давила на них обоих. Рука, что до этого легко поглаживала плечо, замерла, как и ее обладатель. Саша пытался как можно скорее собрать все мысли в кучу, пока те не разберутся и не придумают себе то, чего нет, но подобрать нужные слова в этот решающий, для них обоих, момент, оказалось ещё сложнее. В голове звучали все новые и новые вопросы: Как давно ты влюблен? Почему ты любишь меня и почему раньше не говорил? Все те пьяные выходки были не шуткой? Хотелось уже просто наплевать на всех и вся, смело заявить Бурдукову о своих чувствах, но здравый смысл диктовал сбавить обороты и думать трезво. Дима, как казалось со стороны лучшего друга и брата его девушки, был прекрасным парнем для Али и рушить счастье двух самых дорогих для Саши людей было бы жестоко. Не стоит забывать и про Иру, которую он тоже очень любил, и не знал от этого как же все-таки следует поступить. Остаться друзьями все ещё вариант? Кажется нет. Чувства к этому назойливому балбесу не могли сравнить уже ни с чем.

Молчание со стороны Вилисова начинало подбешивать Бурдукова, который и так уже был на нервах. Стыд постепенно улетучивался, заменяясь раздражением. Немного осмелев тот наконец убрал руки со своего лица и положил на колени. Поднимать голову было все ещё страшно, не хотелось знать что за гримаса сейчас на лице у лучшего, мать его, друга. Поэтому он продолжил пялиться на незамысловатый принт на черной футболке, которой, на минуточку, было уже нескольких лет. Навевало воспоминания, о том как они ее нашли и купили в одном гиковском магазине.

«Ещё немного этой чертовой тишины, — думал про себя Дима, — и я просто встану и уйду отсюда!» Он ожидал от друга любой реакции, но точно не той, что получил в итоге. И уж лучше бы это был гнев или презрение, ведь тогда можно было постараться хоть как-то отшутиться. «Это был пранк, глупый Уэс, а ты повелся, » — так бы он и сказал. Но как бы не так. Его реакцией оказался чертов поцелуй! Руки, что до этого держали плечи, нежно подхватили Диму за подбородок, и, пока тот соображал, что вообще за хрень тут творится, его утянули в самый нежный поцелуй из всех возможных. На мгновение все переживания и тревоги, что до этого терзали обоих улетучились, оставляя на своем месте покой и наслаждение этим моментом.

«Так вот она какая на вкус эта ваша любовь…» — подумал Бурдуков закрывая глаза. Руки сами потянулись навстречу к Саше обвивая шею, а язык скользнул вглубь чужого рта, углубляя этот поцелуй. Не то что бы Дима до этого никогда в своей жизни не влюблялся. Ещё как влюблялся. Очень ярко и страстно, но от любви до ненависти, как говорится… И дело было не в партнёрах, а конечно же в нем самом, и в его паршивом истеричном характере. Он часто вспоминал о своих давних ошибках и корил за несправедливое отношение. Но сейчас это уже было не важно, ведь все те, что были до Саши, так и не смогли стерпеть Димин характер, а Вилисов смог. С одной стороны Бурдуков был безмерно благодарен, за то что его тогда простили, а с другой, теперь его лучший друг стал жертвой неразделённой, как он думал тогда любви, которая так и рвалась наружу, отражаясь в каждом действии, слове и взгляде. При этом каждый раз мысленно умоляя все высшие силы, чтобы его не приняли всерьез.

Наконец разорвав слегка затянувшийся поцелуй, Саша выдохнул и взглянув на довольное, как у кота, лицо Димы, решил что все же стоит прояснить один момент. Отодвинув друга, или уже нет, от себя чуть подальше, он кашлянул в кулак и отвёл слегка смущённый взгляд. Бурдуков же изменился в лице и уже хотел было подумать, что это был так сказать поцелуй на прощанье, но его мысленный процесс прервал голос сидящего напротив.

— Дима, я хочу сказать, что уже очень давно люблю тебя не только как друга, и был очень рад, когда ты признался мне, но так же, я очень люблю Алю с Ирой и даже не знаю что теперь делать… Но я никогда не откажусь от своих чувств к тебе, — взглянув в серо-голубые глаза он закончил говорить после чего обнял за плечи Диму прижимая ближе.

Уткнувшись носом в теплое плечо Бурдуков почувствовал родной запах в котором готов был раствориться. Его переполняли и счастье и безысходность. «Ура, наконец то можно не скрывать свои чувства!» — кричали победные фанфары. «О нет, а как же девочки» — как гром среди ясного неба стучалась реальность. Слезы наворачивались.

— Я тоже не знаю, ведь вы все мне очень дороги, — послышался тихий всхлип на плече.

— Уверен, если мы все вместе это обсудим, то обязательно найдем решение.

Легонько покачивая из стороны в сторону, Вилисов начал гладить Флинна по спине. А когда всхлипы постепенно прекратились, он слегка отстранился, чтобы смахнуть последние слезы с его любимых ясных глаз.