***

- Ну что, Арэй, готов к свершениям? - Этельстен приобнял парня за плечи и привлек к себе, успокаивающе поглаживая по спине.

Мальчишка был бледным как снег, но в глазах его читалось упрямство.

- Не делай так, Рика увидит... - хрипло проговорил Арэй, обнимая себя руками и с беспокойством глядя на подъездную дорогу, которую почти не было видно из-за сильного дождя.

На улице было сыро и холодно. До конца лета оставалось еще три дня, а погода уже очень сильно напоминала осеннюю.

- Он понимает... - сказал Этельстен с улыбкой.

- И потому Ленард хочет свернуть мне шею, - хмуро бросил мальчишка, поводя плечами от холода. - Такси скоро приедет?

- Кто его знает? - ответил парень, так же вглядываясь в серую пелену проливного дождя. - Ты все вещи собрал? Ничего не забыл?

- Все нормально... - Арэй смотрел себе под ноги, чувствуя ужасное напряжение.

- Ты справишься, я в тебя верю, - приободряюще проговорил Этельстен и оглянулся на скрипнувшую дверь подъезда. - Рика! Ты зачем вышел?

- Брата проводить. Нельзя, что ли?

Мальчишка хлюпнул покрасневшим носом и подошел ближе, внимательно вглядываясь в лицо Арэя.

- Не бойся, - сказал он простуженным голосом. - Следуй советам Сайтона, и постарайся забыть обо всем, что с тобой произошло. Ты записал наши телефоны?

Арэй кивнул, так и не поднимая взгляда.

- Хорошо. - Рика переглянулся с Этелем и протянул брату небольшой блокнотик. - Тут номера телефонов Этид, мамы и Ленарда. На всякий случай. И ты должен пообещать, что будешь приезжать к нам на выходные.

- А это не опасно?

Арэй так же посмотрел на Этельстена.

- Нет. - Этель покачал головой, хотя, признаться, именно он уговорил мальчишку поступить в университет и переехать жить в общежитие. - Держи в памяти советы Сайтона. Не забывай о том, что...

- Чем больше у меня друзей и близких, тем сложнее меня выкрасть, - заученно проговорил Арэй, повторяя слова брата Ленарда, с которым у него несколько недель назад состоялась очень содержательная и длительная беседа на тему: «как обезопасить себя от религиозного ордена».

- И еще ты должен учиться, - напомнил Этельстен. – Помни: в знании сила.

- И было бы неплохо, если бы ты звонил каждый день и говорил, что с тобой все нормально, - попросил Рика.

- Постарайся никуда не ходить один. Подружись с соседом по комнате.

- Построй с кем-нибудь отношения, - посоветовал Рикальд. - Твой любимый человек станет для тебя хорошей поддержкой.

Дверь подъезда снова скрипнула, и на крыльцо вышел хмурый как грозовая туча Ленард.

- А еще лучше вздернись на первом попавшемся суку и не еби себе мозг, - вставил свою реплику парень, завершая тем самым напутственные речи, которые были слышны даже в подъезде.

- Очень смешно, - тихо проговорил Арэй, буквально выкручиваясь из дружеских объятий Этельстена.

И, опасливо оглянувшись на самого злобного члена этой семьи, отошел от него как можно дальше.

Рика ничего не сказал, только с какой-то опаской посмотрел на Ленарда и вжался в его бок, чтобы в случае чего можно было предотвратить скандал. А Этельстен раздраженно прищелкнул языком.

- Обязательно быть такой язвой? - спросил он негромко. - Мальчишка и так весь извелся, а тут еще ты со своими советами.

- Да все нормально со мной, - отозвался Арэй, мрачно поглядывая на парней. - Я не пропаду.

- Ну, а что? Мне, молчать, что ли? - пожал плечами Ленард, приобнимая Рику. - Все раздают советы, а мне нельзя? Я, между прочим, в отличие от вас двоих, посоветовал что-то действительно стоящее. А вообще, он уже не ребенок, сам разберется, что ему делать. Если что-то случится, позвонит. Номера телефонов у него есть.

- Ну да, ну да, - протянул Этельстен, действуя любовнику на нервы, - в любой непонятной ситуации - вздернись на ближайшей ветке.

- Ну сколько можно? Снова вы за свое? - возмутился Рика и закашлялся от слишком громкого возгласа.

Целых два месяца, парни день за днем грызлись и цапались, а если не придирались друг к другу, то переговаривались как сварливые супруги.

Рика обреченно закатил глаза и ободряюще улыбнулся Арэю, который нервно переминался с ноги на ногу.

- Прости, - миролюбиво сказал Этель, обращаясь к Рикальду. А потом перевел взгляд на Ленарда. - Мы любя, так ведь?

- Это ты меня спрашиваешь? – огрызнулся парень, и Рика почувствовал, как тот напрягся, прожигая любовника раздраженным взглядом.

- Такси едет, - прервал бестолковый спор Арэй и хотел взять свою сумку, но Ленард опередил его, первым схватившись за короткие ручки.

- Звони нам и на звонки отвечай. Не заставляй нас волноваться, - попросил Рика, который, почему-то, вдруг, ощутил странное опустошение, как будто вместе с Арэем уезжала часть его привычной жизни.

- Я на днях забегу к тебе перед работой, - пообещал Этельстен, порываясь проводить мальчишку к машине.

- Останься с Рикой, - резко бросил Ленард. А когда Этель открыл рот, чтобы что-то возразить, добавил: - Не тащитесь под дождь. Хватит одного больного в доме.

- До встречи.

Арэй неуклюже махнул рукой, прощаясь с братом и его Этельстеном, и поспешил за Ленардом, кутаясь в слишком легкую для такой погоды ветровку.

Загрузив сумку Арэя в багажник, Ленард повернулся к мальчишке, и нахмурился. Несмотря на то, что тот выглядел намного лучше, чем в самый первый день их знакомства, все же вид у него был довольно болезненный.

- Не буду скрывать, что я рад твоему отъезду, - в лоб заявил Ленард, даже не думая лукавить. - И все же... звони. Если понадобится что-то или... в общем, можешь на нас рассчитывать.

Неожиданное снисхождение со стороны этого хмурого и нелюдимого человека заставило Арэя смутиться. И он, сглотнув тяжелый комок, отвел от парня взгляд.

- Спасибо, - проговорил Арэй дрогнувшим голосом.

- Что, «спасибо»? В машину садись, дурак. Заболеешь.

Мальчишка на эту реплику только виновато кивнул и забрался в салон автомобиля, захлопывая за собой дверцу. После чего с тоской оглянулся на подъезд, где все еще стояли Рика с Этельстеном, и прижал к животу подрагивающую ладонь.

Как же не хотелось уезжать из этого мирного приюта, где о нем так хорошо заботились. Как же не хотелось вновь чувствовать себя одиноким и потерянным человеком, до которого никому нет дела. Но он не мог остаться у брата по одной простой причине: если их враги объединятся, ни у кого из них не останется шанса на спасение.

Нельзя давать ордену повод копаться в прошлом Рики и его любовников. Нельзя подвергать парней опасности. Если их достанут, ему негде будет спрятаться. Лучше уж жить на расстоянии друг от друга, чтобы можно было в любой момент обратиться за помощью.

- Эй, пацан! - коротко переговорив с таксистом, Ленард напоследок заглянул в салон и строго посмотрел на вздрогнувшего Арэя. - Не пропадай. Рика к тебе привязался, так что не будь засранцем, звони иногда.

С этими словами он захлопнул дверцу и направился в сторону подъезда. К людям, которые любят его всем сердцем. К своей семье, радушие и тепло которой Арэй смог ощутить и на себе.

- Поехали, скорее... - попросил парень, сглатывая колючий комок, и нырнул рукой в карман рюкзака, покоящегося у него на коленях.

Пальцы нащупали прохладный пластик брони, в которую был облачен подаренный Этельстеном робот. С губ Арэя сорвался тихий всхлип, но парень быстро взял себя в руки.

Нельзя раскисать... настало такое время, когда нужно призвать на помощь все свои душевные силы, чтобы двигаться дальше, не боясь оступиться. Истерики ни к чему. Сейчас главное собраться и сделать первый, самый сложный шаг. Шаг в новое, светлое будущее. В будущее, над которым не будет довлеть тяжелое прошлое…

***

- Обязательно было отправлять его в общежитие? - спросил Рика, прижимаясь к Этельстену, когда Ленард и Арэй отошли на достаточное расстояние от них. - А если с ним случится что-то плохое?

- Не случится, - уверенно сказал Этель, массируя пальцами голову мальчишки. - Сайтон составил договор, по которому Арэй не сможет распоряжаться своими деньгами до двадцати пяти лет. И даже после этого он не получит ни цента из своих сбережений, пока не пройдет тест на наркотики и консультацию у одного из трех ведущих психиатров в клинике доктора Сеттона. Орден не получит его деньги, если Арэй не захочет отдать их добровольно. К тому же, в случае смерти твоего брата, все его сбережения уйдут в фонд защиты окружающей среды. Думаю, если ему и нужно кого-то опасаться, то только фанатиков из Гринписа.

- Но в ордене не знают об этом. Они все равно могут причинить ему вред.

- В университете он в большей безопасности, чем с нами. Представь, что может случиться, если фанатики объединятся с мафией и Итаном Легримом. Нас раздавят, а потом сметут, как ничтожную пыль.

Рика взволнованно вздохнул и испуганно посмотрел на Этельстена.

- Не бойся, маленький, - проговорил парень с улыбкой и поцеловал мальчишку в темную макушку, наблюдая за тем, как Ленард спешно возвращается к подъезду, сутулясь от холода. - С нами ничего плохого уже не случится. Все в прошлом. Поверь мне. Все уже закончилось.

***

Непривычная тишина, в которую погрузилась квартира после отъезда Арэя, ласкала слух Ленарда.

Рика, измученный простудой, ушел спать. Этель решил составить ему компанию. А Ленард, вместо долгожданного отдыха, занялся учебой.

Он уже подал документы в университет, согласовал с руководством все насущные проблемы и взял небольшой отпуск на работе, чтобы как следует подготовиться к началу учебы.

И все же Ленарду не верилось, что теперь они остались одни. Не то, чтобы его слишком уж сильно напрягал этот смурной пацан, но все же без него было лучше. Хотя, когда два часа назад Арэй позвонил и сказал, что благополучно добрался до общежития и почти уже заселился в комнату, у Ленарда отлегло от сердца. И он облегченно вздохнул, только в тот момент до конца осознавая, что на самом деле очень сильно волновался за мелюзгу, хотя обоснованную причину этому волнению найти так и не смог.

Тишину, окутавшую гостиную, нарушил тихий скрип дверных петель, и Ленард обернулся на звук, отрываясь от учебника, который пролистывал, чтобы освежить в памяти полученные за два года знания.

Этельстен, встрепанный и все еще немного сонный, выскользнул из спальни и теперь на цыпочках пробирался к кухне. И этот весь его разнежено-взъерошенный вид вызвал у Ленарда невольную улыбку.

Как же давно он не видел Этельстена таким... таким... домашним, что ли. Таким спокойным и таким привлекательным.

Раньше это было так обыденно, просыпаться по утрам и видеть его рядом с собой. Перебирать его всклокоченные волосы, щекотать дыханием нежную кожу на шее, наблюдать за улыбкой, совершенно счастливой и искренней, которая появлялась на его губах, прежде чем он говорил свое тихое «доброе утро». А потом целовать его. Долго, нежно, впитывая каждую эмоцию, растворяясь в глубоких водах всепоглощающей страсти.

А потом все куда-то ушло. Не исчезло, нет, просто было безжалостно задвинуто в глубокий, темный ящик с надписью «до лучших времен». Только времена эти все не наступали. И вот теперь, когда все более или менее успокоилось, воспоминания яркими картинами всплывали из глубин подсознания Ленарда, словно радостные приветствия из давно позабытого прошлого.

Сладкий запах цветочной пыльцы, исходящий от кожи. Медовый аромат волос. Мягкие как нежнейший бархат прикосновения.

Как же хотелось вновь почувствовать все это. Как же сильно хотелось вновь окунуться с головой в сводящее с ума чувство!

Но ведь сейчас им уже ничто не мешает. Больше нет ни преград, ни условностей, ни зоркого и строго надзора со стороны всех, кому только было не лень надзирать и высматривать.

Все изменилось. Очень давно уже изменилось. А они и не заметили. Словно застряли в серой скорби оставшихся в прошлом неудач.

Как глупо. Как же все это невероятно глупо.

Этельстен стоял у раковины и, низко склонив голову, пил воду прямо из крана. Избалованный кот, которому даже лень протянуть руку за стаканом. Изогнутая спина, оттопыренная назад, соблазнительная задница...

Ленард невольно облизнул пересохшие губы и широко улыбнулся.

Семь шагов. Тихих, словно зверь на охоте. Семь вдохов. Осторожных, чтобы не спугнуть добычу. Семь громких и гулких ударов собственного сердца.

Ленард обхватил ладонями упругие сильные бедра Этеля, смял его кожу, и дернул парня на себя, чтобы было удобнее вжиматься напряженным пахом в его аппетитные ягодицы. После чего чувственно поцеловал его в небольшую ямку между лопатками.

Внезапное коварное нападение заставило Этельстена вздрогнуть и крепче ухватиться за края раковины, чтобы не упасть.

- Что ты делаешь, позволь спросить? – хмыкнул Этель, слизывая с губ капли воды, и краем глаза посмотрел на любовника, который крепко прижимался к нему и прерывисто дышал в шею. - Рику жалко трогать из-за простуды, и ты вспомнил о старом, давно позабытом причале?

- А на что это похоже? - улыбаясь капризному тону принцесски ответил Ленард и скользнул ладонью на его живот.

Горячая кожа Этеля под его пальцами тут же покрылась россыпью мурашек, а мышцы сильно напряглись.

- Это похоже на попытку снять напряжение за счет нелюбимой жены, пока любимая болеет, - ответил парень, пытаясь за колкостью скрыть обиду, сквозящую в голосе. - Прости, дорогой, но мне нужно собираться на работу. Можем продолжить вечером, если тебя к тому времени не отпустит.

Слова Этельстена отозвались в сердце Ленарда неприятной тоской. А ведь он и, правда, долгое время обделял парня своим вниманием. Словно забыл о нем или, того хуже, разлюбил.

Но ведь это не так. Совсем не так. И сердце рядом с Этелем бьется так же громко и так же стремительно, как рядом с Рикой. И желание просыпается отнюдь не по привычке.

- Глупый, - тихим, вкрадчивым голосом проговорил Ленард. – Все совсем не так. 

Но слова не могли донести до Этельстена всю глубину его эмоций. Слова не могли передать и толики того, что творилось у Ленарда в душе. Нужно было действовать, и вернуть их отношения в прежнее русло.

- Этель, я так соскучился по тебе, - проговорил Ленарда, прикусывая мочку уха парня и поглаживая ладонью твердеющий от его прикосновений член. - По тебе… по твоим капризам… по твоему смеху… по твоему теплу. Я так сильно по тебе соскучился.

Этельстен прикрыл глаза, вслушиваясь в хрипловатый голос любовника, в котором, кажется, не было и капли лжи. И шумно вздохнул, когда теплые ласковые пальцы скользнули под резинку его трусов и коснулись влажной головки.

- И, кажется, кто-то скучал не меньше? - улыбнулся Ленард и крепче прижал к себе Этельстена, прикусывая его за плечо.

- Да... и что с того? - спросил Этель, не сопротивляясь, но, в то же время, никак не реагируя на действия любовника, хотя одна часть его тела была совсем не против того, чтобы ей уделили как можно больше внимания. - Хочешь сказать, что любишь меня не меньше, чем Рику? Не смеши... я теперь всегда для тебя на втором плане. Это и понятно. Я сам во всем виноват. Я инициатор всего, что сейчас происходит между нами. Так что не мне жаловаться... но я никогда бы не подумал, что окажусь в положении дополнения, сраного гаджета, который можно с легкостью забросить в какой-нибудь ящик и забыть... Прости...

Высказавшись, Этельстен сделал глубокий разочарованный вдох и попросил:

- Пусти, мне нужно на работу. А еще успокоиться.

Он выкрутился из рук Ленарда и направился в ванную, чтобы остудить взбунтовавшиеся нервы под прохладным душем.

Ленард смотрел вслед уходящему Этелю, и не мог поверить в то, что его только что так резво отшили. Злость вскипела в душе подобно лаве в проснувшемся вулкане, но внутренний голос тут же напомнил, что каждое сказанное Этельстеном слово, это истинная правда. Он действительно вел себя как распоследний выблядок и совсем не уделял парню внимания. Но... еще не поздно изменить положение дел. Еще не поздно вернуть былые времена, когда их близость была подобно урагану, сметающему все на своем пути.

Хитрая улыбка скользнула по губам Ленарда, и он последовал за Этельстеном в душ.

Шум льющейся воды заглушил щелчок замка. Теперь строптивец точно не сбежит. Ему придется поверить в то, что не все еще потеряно. Ему придется объявить капитуляцию.

Подхватив тонкое полотенце, висевшее на сушилке, Ленард нырнул в душевую кабинку к Этельстену. И пока парень не успел сообразить, что происходит, резким движением завел его руки за спину и вжал грудью в холодный кафель стены.

- Гаджет, говоришь? - проговорил Ленард на ухо взбрыкнувшему любовнику и быстро скрутил его запястья полотенцем. - Мне нравится эта идея. Ты, правда, далеко не телефон, но некоторые функции в тебе просто сводят меня с ума.

- Эй, ты взбесился?! - Этельстен забился в руках парня, пытаясь отстраниться от него, но с таким же успехом он мог бы попробовать сдвинуть с места десятитонный валун.

Ленард, упрямо следуя своим инстинктам, превращался в самого настоящего первобытного человека, со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Вот и сейчас он напряженной грудой мышц стоял за спиной Этеля, излучая дикую сексуальность, и страстно сминал здоровенной ладонью правую ягодицу парня, иногда проскальзывая между его ног, чтобы подразнить возбужденный член.

- О, да! - усмехнулся парень, прикусывая Этельстена за плечо и оставляя на светлой коже яркий красный след от зубов.

Любовник зашипел и дернулся в сторону, но Ленарда это только раззадорило. Он оставил еще один укус, но уже ближе к шее, и тут же ласково прошелся языком по саднящему месту.

- Взбесился, - подтвердил он. - Озверел еще несколько лет назад, когда одна строптивая принцесска, испугавшись темноты, запрыгнула в ложе к дракону.

- Дурак...

Этель попытался выпутаться из стягивающих руки пут, но Ленард тут же пресек его порыв, грубо раздвинув ноги парня в стороны и наваливаясь на него всем телом, чтобы максимально обездвижить.

- Отпусти... – потребовал Этель.

Нельзя сказать, что это нападение не заводило Этельстена. Заводило, еще и как! Ленард сильно изменился в последнее время. Стал отчужденным, злым и резким в общении. Но сейчас он словно преображался, возвращаясь в своё обычное состояние этакого грубоватого, сексуально озабоченного самца, от неуемной похоти которого у Этеля срывало крышу.

- Ну уж нет, - зловеще рассмеялся парень, одной рукой стягивая с себя джинсы, которые уже вымокли до нитки.

Влажная ткань не хотела так просто поддаваться, но отвлекаться от Этельстена было бы верхом неблагоразумия, и потому Ленард лишь немного приспустил штаны, высвобождая уже истекающий смазкой член из плена непослушной ткани.

- Злые драконы не слушают принцесс, - проговорил он. - Они их едят. Вот только... ты слишком сладкий, чтобы есть тебя так быстро. Я хочу сначала поиграть с самыми аппетитными твоими частями.

Он приставил свой член к напряженному анусу любовника, но входить не торопился, пока только осторожно поддразнивая чувствительную зону и лаская ладонью уже ставший довольно твердым член Этеля.

- Ты чертов извращенец... - ругался Этельстен, конечно же, больше для вида, чем всерьез.

Затеянная Ленардом игра заставляла его внутренние преграды крошиться и рушится под напором меняющейся реальности. Тело бурно реагировало на любимого человека. Покрывалось мурашками, когда крепкие ладони скользили по коже. Прогибалось, подставляясь под поцелуи и укусы, особенно в самых чувствительных местах. Анус похотливо раскрывался, желая принять в себя горячую пульсирующую плоть, но Ленард продолжал терзать Этельстена, прижимаясь к нему на мгновение, а потом отстраняясь, с улыбкой слушая разочарованный вздох. Его рука крепко сжимала свободные концы полотенца, тем самым ограничивая свободу движений Этеля.

- Хватит, Ленард, это уже не смешно... - выдохнул Этельстен, когда парень вжал его в стену и начал с каким-то маниакальным наслаждением оглаживать пальцами влажную головку его члена, заставляя Этеля дрожать от чересчур острых ощущений, приподниматься на носочки и выпячивать зад, прямо-таки выпрашивая звонкий шлепок, который не заставил себя ждать.

Ленард не смог отказать себе в таком изысканном удовольствии. Ладонь горела, а на округлой бледной ягодице теперь красовался отпечаток его пятерни. Ленард даже губу закусил, услышав громкий вскрик любовника, и только невероятным усилием воли сдержался, чтобы не засадить свой член в Этеля по самое основание.

За шлепком последовала брань. Этельстен ругался так самозабвенно, так отчаянно, что от дикого и уже какого-то совсем неконтролируемого возбуждения перед глазами у Ленарда потемнело. Он резко развернул парня к себе лицом и заставил его опуститься на колени. После чего, глядя в его сверкающие какими-то странными эмоциями глаза, провел влажной от воды и смазки головкой по чуть приоткрытым, все еще исторгающим проклятия губам.

- Лучше займи свой рот более полезным делом, - шумно выдохнул Ленард, жадно облизываясь.

Его безумно заводила эта странная игра, и он не хотел останавливаться, как бы Этель ни сопротивлялся и не прикрывался опозданием на работу.

- Ты чертов засранец! Ты... - Этельстен дышал глубоко и часто, чувствуя, как тело предает его, наполняясь жаром желания.

Член болел, истекая смазкой так обильно, словно парень был пересмотревшим порно девственником. Стянутые полотенцем руки начали неприятно ныть, требуя свободы. Но в голове у парня словно помутилось.

Запах Ленарда, тепло его тела, внушительное естество, подрагивающее рядом с губами, превыше всего жаждущее ласки… все это туманило разум Этеля, лишая его рассудка и связности мыслей.

- Я люблю тебя, бессердечная ты скотина, - выдохнул Этель, вкладывая в свои слова все, что чувствовал к парню.

А потом приоткрыл губы и позволил блестящей красноватой головке проникнуть в свой рот.

Ленард утробно зарычал, вжимаясь ладонями в стену, и качнул бедрами вперед, проникая в него глубже. А когда Этель дерзко прикусил зубами толстый ствол, сгреб волосы на его затылке в охапку, и стал вколачиваться в глотку с каким-то маниакальным удовлетворением, выстанывая слова любви вперемешку с матами, искусно вплетая в эту хаотичную речь имя любовника и порой не особо лестные, но дико возбуждающие эпитеты.

Ленард плавился от всего происходящего. Это был, бесспорно, лучший минет в его жизни. Мир сконцентрировался лишь на жарком рте и юрком, искусном языке, который вытворял с его членом что-то дикое, от чего парень попросту терял связь с реальностью.

Но, пользоваться только ртом было глупым расточительством сил. В этом распрекрасном «гаджете» были места поинтереснее, и Ленард намеревался воспользоваться всеми доступными ему функциями.

Чувствуя, что оргазм неминуемо близок, он отстранил от себя Этельстена, все так же оттягивая его голову за волосы, а потом заставил его подняться на ноги и впился в горячий влажный рот жадным грубым поцелуем.

- Люблю тебя, - скользя ладонями по мокрому телу Этельстена, выдохнул Ленард. – Люблю даже сильнее, чем раньше.

Слова смешались со стонами Этеля, который едва устоял на ногах, когда Ленард грубо вогнал в него сразу два пальца. Парень болезненно зашипел и выругался, в отместку прикусывая зубами кожу на шее Ленарда. Но Ленард терпеливо сносил эту боль, продолжая разрабатывать узкий проход, пока Этельстен не издал очень эротичный стон, знаменующий о готовности к проникновению. Освободив запястья парня от полотенца, Ленард развернул его лицом к стене и, вылив на ладонь гель для душа, нанес на свой член. После чего грубо приподнял одну ногу Этеля вверх и резко вошел в его сжавшийся анус. Закусив губу от приятных ощущений, Ленард начал покрывать шею и плечи любовника поцелуями, чтобы расслабить его и отвлечь от дискомфорта.

Этот секс был не менее безумным, чем тот, когда они вдвоем овладели Рикой.

Лишь единожды заглянув в глаза Ленарда, Этельстен, вдруг, понял, что парень не лжет и не лукавит. В его затуманенном страстью взгляде было столько чувств, что не поверить в их искренность мог только слепой идиот.

«Когда же мы успели так усомниться друг в друге, что пришлось прибегнуть к столь жестким доказательствам?» - подумал Этельстен. – «Когда же мы утратили способность открываться друг другу в постели и в жизни, что, чуть было, не потеряли самое дорогое, что у нас есть?»

- Ленард... - позвал Этель, на выдохе выстанывая имя любовника, и оттопырил зад, подставляясь под резкий грубый толчок. - Ты теперь должен на мне жениться.

- Хорошо, - хрипло ответил парень, сжимая бедра Этельстена так, словно хотел их раздавить.

- И на ручках меня носить как раньше.

- Как скажешь...

- И сексом со мной заниматься каждый день до самой смерти... и любить меня так, чтобы я знал, что не лишний в этой семье.

- Я сделаю все... - вгоняясь в Этеля словно обезумевший, изголодавшийся зверь, прорычал Ленард. - Только список составишь позже.

Усмехнувшись собственной шутке, Ленард резко отстранился от Этельстена и развернул его к себе лицом, чтобы уже через мгновение вновь вторгнуться в него, только теперь жадно и жарко целуя эти сладкие и такие любимые губы.

Этель сдался. Руки его теперь были свободны, и он обхватил ими шею Ленарда, открываясь парню еще сильнее, чтобы можно было почувствовать его в себе еще глубже.

Как же он скучал. Как же ему было одиноко без внимания своего грубого, дикого, страстного парня, которого он любил до одурения, до потери пульса.

Еще резче... еще глубже... еще напористее... движения все стремительнее. Вода становится совсем холодной, но она не может остудить внутренний жар, который вспыхнул в парнях из крохотной, уже почти угасшей искры. Сильные руки Ленарда как тиски, сминают бока, давят на ребра. Поцелуи глубокие, болезненные, страстные... после них губы еще неделю будут саднить и кровоточить.

- Люблю тебя... люблю... Ленард... - член Этеля напрягся сильнее, запульсировал болезненным удовольствием, бедра свело спазмом, и парень выплеснулся на любовника, с силой сжимая его орган в себе и не желая отпускать.

Ногти Этеля царапнули напряженные плечи Ленарда. Он прогнулся в пояснице, подставляя ключицы под резкие, болезненные укусы парня. И, чувствуя, как Ленард с глухим утробным рыком заполняет его своей спермой, улыбнулся, откидываясь затылком на холодный кафель.

Оргазм оглушил Ленарда. Выбил резким ударом по затылку из реалий и отправил в абсолютный нокаут к источнику чистого яркого удовольствия.

Ленарду потребовалось несколько минут, чтобы прийти в себя. Этель обнимал его, поглаживая мокрые волосы на его затылке, и нашептывал какие-то глупости. А немного позже, когда кровь перестала шуметь в ушах, Ленард осознал, что это были пункты его списка условий. Но, как бы Ленард ни клялся во время секса исполнить все требования Этельстена, с последним он согласиться так и не смог.

- Нет, твою стряпню я есть не буду, хоть ты меня расстреляй на месте. - Улыбнулся парень и коротко поцеловал Этеля. - Так что можешь сразу вычеркнуть этот пункт.

- Ты чертов зануда, Ленард, - зашипел Этельстен, тем не менее, счастливо улыбаясь парню и глядя на него чуть затуманенным и абсолютно влюбленным взглядом.

- Не игнорируй меня больше, - попросил он тихо, перебирая пряди мокрых волос Ленарда. - Никогда. Это мое единственное и безапелляционное требование.

- Никогда… - повторил Ленард, прикасаясь к ладони Этельстена губами. - Больше никогда.

Он действительно все это время был тем еще ублюдком, забывая о том, что рядом с ним, помимо Рики, есть еще один любимый человек, который так же нуждается в его внимании и так же хочет своей порции ласки и тепла.

Но теперь все будет по-другому. И этот счастливый взгляд Этеля никогда не помрачнеет от печали или тоски. Ленард был в этом абсолютно уверен, и собирался сделать для их маленького рая все возможное, чтобы там всегда царила теплая ласковая весна. Он даже готов был один раз съесть приготовленный Этельстеном суп. Правда, об этом своем намерении Ленард решил пока благоразумно умолчать.