***

Особое помещение «Алого Куба», о котором упоминал директор, находилось в подвальной части заведения и занимало довольно обширную площадь.

Вход в это тайное место был замаскирован под настенную панель, и обнаружить его могли только члены клуба, которым уже было известно, где он находится.

Видегрель подвел Садиса к ничем не примечательной стене и приложил к ней пластиковую карту, после чего раздался тихий щелчок, и панель приоткрылась.

- Идем, - обратился мужчина к любовнику и, распахнув панель пошире, сделал приглашающий жест рукой.

Садис нахмурился, но все же переступил невысокий порог и оказался на самом верху металлической лестницы, ведущей в подпольный зал, залитый тревожным красным светом.

В отличие от верхнего помещения, в нижнем было потише. Здесь не было шумной толпы и отрывающейся на танцполе молодежи. Напротив, внизу собрались люди из высшего общества, которые сидели за приватными столиками, отделенными друг от друга стенами и ширмами, и наслаждались тихой музыкой и интимной атмосферой в компании молодых парней.

Некоторые посетители внимательно наблюдали за тем, что происходило за стеклом внушительного красного куба, иногда одобрительно кивая или недовольно морщась, когда представление не приносило им удовлетворения.

Несколько последующих минут Садис просто стоял на самом верху и молчаливо изучал обстановку. И чем пристальнее он всматривался в посетителей, тем мрачнее становилось его лицо.

В особом помещении «Алого Куба» мужчина ожидал увидеть всё, что угодно. Здесь могли торговать наркотиками или оружием, могли держать наемных убийц или даже разлагающиеся трупы... в конце концов, здесь мог процветать нелегальный игорный бизнес.

Но всё оказалось намного прозаичнее и гаже, чем Садис себе представлял.

В теневой части заведения торговали людьми.

- Ты сутенер? – спросил он у любовника, снова и снова окидывая взглядом просторный зал и, то и дело, концентрируя внимание на отдельных группах людей.

Среди мужчин и женщин в дорогих, стильных нарядах, Садис видел мальчишек, одетых в пошлую униформу. Одни расхаживали по залу, улыбаясь и флиртуя налево и направо. Другие без стеснения ублажали клиентов прямо у всех на глазах. Садис видел мальчишек, пошло распластанных на столиках или диванах, сидящих на коленях у посетителей или умастившихся на полу и заглатывающих члены.

От развернувшегося зрелища к горлу мужчины подкатила тошнота. Он смотрел в зал и видел один сплошной разврат. А в огромном стеклянном кубе с кровавой подсветкой и вовсе творился полный беспредел.

Огромный толстый мужчина, одетый в кожаные трусы, подвесил к потолку скрученного веревками парня и измывался над ним так, что несчастный извивался и вздрагивал в своей ловушке, крича от боли.

Видегрель что-то сказал в ответ на его вопрос, но Садис не расслышал, что именно.

У него в ушах стоял противный звон, а кулаки так и чесались разгромить это проклятое место, чтобы и камня на камне не осталось.

***

До самого входа в недра «Алого Куба» Видегрель шел с замиранием сердца. По спине мужчины то и дело пробегала нервная дрожь, а в желудке попеременно то бушевало пламя, то замерзали арктические льды.

Он боялся. Быть может, впервые за всю свою «карьеру», он боялся показать кому-то, чем занимается на самом деле.

Но скрывать от Садиса теневую часть своего бизнеса мужчина больше не мог.

Тайны и недомолвки не принесут им ничего хорошего. И лишь станут причиной бесконечных скандалов, как было с Мирандой. А повторения не самого приятного жизненного опыта Видегрель не хотел. И потому, собрав в кулак всю свою волю, он приоткрыл завесу тайны для Садиса, но, кажется, этим решением лишь все испортил.

Видегрелю хватило короткого взгляда на любовника, чтобы понять: на этом конец. Садис никогда не примет эту сторону его жизни. Не захочет принять. И от этой мысли все внутри Видегреля сжалось в тугую пружину.

- Я говорил, что тебе не понравится то, что здесь происходит, - тяжело сглотнул Видегрель под полным презрения взглядом мужчины.

Садис нервно передернул плечами и вновь обратил свой взор на куб в центре зала. И в этот миг его лицо сделалось похожим на маску первобытного гнева.

- Я знаю, что все это может показаться слишком развратным, но...

Видегрель осекся под тяжелым взглядом Садиса, в котором явственно читалось омерзение, и умолк.

Теперь мужчины просто смотрели друг на друга, один с искристой злобой, другой - с испугом, пока, наконец, Видегрель не решился снова заговорить.

- Прости, - сдавленно сказал он. - Тебе, наверное, лучше уйти. Мне нужно поприветствовать гостей. Я позову охрану, чтобы тебя проводили. А когда мероприятие закончится, я тебе позвоню.

- Я хочу остаться, - сказал Садис таким тоном, что у Видегреля по спине прошелся неприятный холодок.

- Зачем? - спросил он. - Чтобы весь вечер с осуждением смотреть на меня, а потом всю жизнь напоминать мне, какой я ужасный человек?

- Нет, - ответил мужчина. - Я просто хочу понять, что это за место. Или ты против?

- Не против, но... - попытался возразить Видегрель, однако Садис не стал слушать его объяснений и молча направился вниз, с интересом вглядываясь в скрытые масками лица посетителей и лишь изредка задерживая взгляд на откровенно-оголенных телах работников клуба.

Садис еще никогда не видел ничего столь грязного и омерзительного. И никак не мог поверить, что подобное место существует в реальном мире. Мужчине казалось, что он попал в развратный кинофильм, в котором фантазия сценариста разыгралась слишком уж бурно.

Собравшиеся в подпольном зале толстосумы развлекались с мальчиками, совершенно не стесняясь друг друга. И хоть маски умело скрывали их лица, многих можно было легко узнать по фигуре, жестикуляциям и голосу.

Впрочем, Садису было плевать, кто из сильных мира сего любит трахать юношеские задницы или принимать в себя члены проституток. Он пытался справиться с первым шоком и зачем-то выискивал взглядом директора Айзена, который наверняка развлекался где-нибудь с парой-тройкой симпатичных мальчишек.

Однако он ошибся.

Директор нашелся очень скоро. Он сидел за столиком, находящимся ближе всего к красному кубу, без маски или какого-либо другого камуфляжа, и внимательно наблюдал за представлением. У него на коленях по-хозяйски расположилась симпатичная азиатка, которую Садис уже однажды видел в школе. Девушка обнимала господина Айзена за шею и что-то нашептывала ему на ухо, а мужчина в свою очередь загадочно улыбался и ласкал ее между ног, забравшись ладонью под пышную юбку.

Видеть начальника в подобной обстановке было невыносимо, и Садис отвел от него взгляд. Но, куда бы он ни посмотрел, везде было одно и то же.

Гнев разгорелся в мужчине с новой силой. Он пульсировал в венах, разогревая кровь, которая ударила в голову Садиса, заставив его даже немного опьянеть от переизбытка адреналина.

Творящаяся вокруг вакханалия глубоко шокировала мужчину, но когда первый ступор прошел, а взгляд привык воспринимать настоящую картину реальности, он начал реагировать не совсем так, как следовало бы реагировать порядочному человеку.

Некоторые сцены, несмотря на всю свою омерзительность, откровенно заводили Садиса. И в какой-то момент он поймал себя на том, что просто стоит столбом посреди зала и переводит взгляд с одной группы людей на другую, акцентируя внимание на волнующих деталях, как то пухлые губы какого-нибудь мальчишки, по которым клиент с вожделением водил блестящим от смазки членом, или распластанное на столе тело, которым наслаждались сразу трое мужчин.

- Садис, ты в порядке?

Голос Видегреля донесся до мужчины издалека, словно тот стоял за толстой стеной или говорил через плотную повязку. И Садис не сразу понял, что любовник находится совсем рядом.

Он повернул голову, чтобы отыскать Видегреля, и обнаружил его прямо у себя за спиной. Но так ничего и не сказал, цепляясь взглядом за его встревоженное лицо и пытаясь сконцентрировать внимание только на нем.

Но как бы Садис ни старался абстрагироваться от обстановки в целом, тяжелый красный свет и спокойные ритмы музыки кружили ему голову, а отчаянно пульсирующая кровь заглушала все остальные звуки.

Видегрель сказал ему что-то еще, а потом, кажется, осознал, что мужчина его не слышит, и сделал шаг вперед, останавливаясь совсем близко.

Садис почувствовал запах его туалетной воды, а потом ощутил на себе мягкое прикосновение его рук, и его прошибла дрожь.

Тело Садиса было на взводе. И, стоило Видегрелю оказаться в опасной близости, мужчина тут же среагировал на него, властно сжимая его запястья и со смесью желания и гнева глядя в его темные глаза.

- Что я с тобой сделаю потом... даже не представляю, - с угрозой заверил любовника Садис, хотя возбуждения в его голосе было больше, чем раздражения.

«О нет, представляет. Еще как представляет», - мелькнуло в мыслях Видегреля, и губы мужчины тронула едва заметная улыбка.

Взгляд любовника говорил сам за себя, а голос, исполненный негодования и страсти завершал картину, от которой пах Видегреля сладко подвело.

- Потом ты сможешь сделать со мной все, что захочешь, - подавшись к Садису, проговорил Видегрель. - Но пока мне надо оказать немного внимания моим гостям. Ты со мной? Или?..

- С тобой, - не терпящим возражения тоном отозвался Садис и сильнее сжал пальцы на его запястье.

- Что ж, тогда идем. - Видегрель мягко погладил руку любовника и, когда тот немного ослабил хватку, повел его за собой вглубь зала.

Лавируя среди гостей и работников, он подходил от одного столика к другому, приветствуя тех, кто почтил его в этот день своим визитом. Интересовался, всем ли довольны приглашенные, желают ли чего-то еще, принимал поздравления, витиевато и изыскано отвечал на сыплющиеся комплименты и не скупился на ответную похвалу. И все же, занимаясь своим привычным делом, Видегрель не чувствовал себя спокойно. Садис, мрачной тенью следующий за ним по пятам, то и дело болезненно сжимал руку мужчины, словно напоминая, что когда вечер закончится, их ждет очень серьезный и очень неприятный разговор. И это не давало Видегрелю расслабиться.

Впрочем, внешне на нем это никак не отразилось. И после всех приветствий и расшаркиваний, Видегрель проводил Садиса к единственному пустующему столику в зале и, жестом подозвав официанта и отдав ему распоряжения насчет выпивки, обратился к любовнику:

- Мне надо объявить о начале шоу. Побудь здесь. Это не займет много времени.

Садис только молча кивнул.

Столик стоял особняком, в отдалении, и, несмотря на большое количество посетителей, до сих пор оставался свободным. Когда Видегрель отошел, многие клиенты, да и мальчишки тоже стали оборачиваться и кидать на Садиса любопытные, а порой и завистливые взгляды. Но мужчине, откровенно говоря, не было до них никакого дела.

Садис смотрел только на любовника. На то, как он идет к стеклянному кубу, и все расступаются перед ним, прямо-таки пожирая взглядами его изящную фигуру.

И Видегрель работает среди этих похотливых тварей уже восемь лет? И никому из них так ни разу и не ответил взаимностью?

Садису было трудно в это поверить.

Видегрель был привлекательным, гибким и угодливым человеком. Он воистину являлся украшением любой компании. И Садис не понимал, почему, при наличии такого огромного выбора поклонников, этот человек выбрал именно его.

Кажется, мысли мужчины в полном объеме отразились на его лице, чем и привлекли внимание главного интригана и прелюбодея, присутствующего на этом празднике разврата.

- Мой дорогой Садис, как же я рад видеть вас здесь сегодня. – Елейный голос директора Айзена, соизволившего подойти к столику, за которым сидел мужчина, заглушил негромкую музыку и патокой растекся в пространстве. – Мне приятно осознавать, что между вами и нашим дорогим господином Родже больше нет никаких недомолвок и разногласий. Могу я присесть?

- Прошу. – Садис кивком указал мужчине на свободное место и снова обратил взгляд на любовника, который поднялся на небольшое возвышение перед стеклянным кубом и взял в руки микрофон, чтобы его было лучше слышно.

- Ну и что вы думаете по поводу теневой части бизнеса вашего возлюбленного? – спросил Айзек, сверкая глазами не хуже голодного ягуара. – Вы разочарованы? Злы? Возбуждены?

- Я раздражен, - признался Садис, понимая, что посылать директора куда подальше или попросту отмалчиваться бессмысленно.

Этот демон, если захочет, все равно узнает то, что его интересует, даже если для этого ему придется прибегнуть к моральным и физическим пыткам. А Садис и без того испытывал жуткое напряжение, чтобы еще и вступать в неравный бой с мастером вызнавать чужие секреты.

- Вы очень скучный, - снова вынес свой неутешительный вердикт Айзек. – Из всего спектра эмоций, подходящих под данную ситуацию, вы выбрали самую унылую. Подумаешь, какое-то там раздражение. И к чему оно приведет вас и нашего дорого господина Родже? Уверен, когда праздник закончится, вашего любовника ждут часы самой занудной нотации, которую когда-либо кому-либо читали. Мне вас искренне жаль, Садис. Вы потеряете его, и глазом моргнуть не успеете. Оглядитесь вокруг, каждый в этом зале, включая меня, желает заполучить его. И каждый из присутствующих более достоин обладать этим произведением искусства, чем вы.

- Мы сами как-нибудь разберемся! – огрызнулся Садис, нервы которого и без того были напряжены.

А теперь, когда директор Айзен начал играть на них симфонию раздора, мужчине стало трудно удержаться от грубости.

- Что вам, в конце концов, от меня нужно?! – спросил учитель, в душе которого клокотало негодование.

- Мне нужно, чтобы вы были счастливы, - невинно улыбнулся Айзек. – И чтобы сын моего дорого друга был в надежных руках. А пока что я вижу, что он сидит на пороховой бочке, подписанной вашим именем, и меня это никоим образом не удовлетворяет.

- Господин Айзен! – вышел из себя Садис. – Мы не на работе, и, если потребуется, я не стану соблюдать субординацию. Не заставляйте меня нарушать границы приличия и...

Айзек внезапно рассмеялся жутким зловещим смехом и встал из-за столика.

- Нарушайте, мой дорогой, - благосклонно позволил он. – Можете даже пустить в ход кулаки, обещаю, что я на вас за это не обижусь, хотя не скажу, что покорно позволю вам меня избить. Это будет воистину занимательное шоу. Уверен, оно переплюнет даже то, что происходит в стеклянном кубе.

Видегрель начал свою речь, но сидящие рядом с Садисом посетители не слушали его. Их взоры были обращены на двух мужчин, которые смотрели друг на друга, один с гневом, другой с откровенной насмешкой.

Наконец, Садис взял себя в руки и сказал более спокойным тоном:

- Спасибо за совет, господин Айзен. Я подумаю над вашим предложением. А сейчас я хотел бы остаться один.

- Что ж, спешу откланяться, - осклабился директор. – Тем более что меня уже заждались.

Он помахал рукой своей спутнице, которая сидела, закинув ногу на ногу, и бросала на мужчину нетерпеливые взгляды. А потом снова обратился к Садису, словно пытаясь окончательно его добить:

- Умелый мальчик. Очень рекомендую. Перед уходом я засунул в него игрушку, которая причиняет ему немалый дискомфорт. Но посмотрите на его самообладание. Прямо как у вас. Хотя, когда я им займусь по-настоящему, все его холодность слетит с него как скорлупа. И я увижу его истинное лицо. Хотите, я одолжу вам его на один вечер.

- Он живой человек! – снова вышел из себя Садис. – Вы не можете его одалживать!

Речь Видегреля мешалась в голове мужчины с провокационными словами директора, и его душу наполнил сильный гнев.

Здесь торгуют людьми, обращаясь с ним словно с товаром. Все эти чертовы толстосумы уже не знают, чем себя развлечь. А Видегрель словно демон-искуситель предлагал им развлечение иного порядка. Он предлагал им выбрать себе мальчика и войти с ним в куб, чтобы измываться над несчастным.

- Он шлюха, - спокойно ответил Айзек. – Я плачу ему хорошие деньги за то, что он исполняет мои прихоти. И поделиться им с вами, это моя прихоть, за которую я ему заплачу. Так вы хотите его или нет? Можете даже развлечься с ним в Кубе. Если его хорошенько скрутить, он заскулит очень сладеньким голоском. Вам непременно понравится.

- Я не хочу, - ответил Садис, с трудом умудряясь сохранять крупицы самообладания. – У меня уже есть любимый человек, который полностью меня удовлетворяет.

- Вот и цените его, как он того заслуживает, - сказал Айзек и, подмигнув мужчине, наконец, удалился.

Садис проводил его взглядом и тут же помрачнел, когда увидел, как директор, приблизившись к своему спутнику, помог ему встать и запустил руку ему под юбку. Мальчишка, который выглядел как хорошенькая девушка, поморщился и повис у господина Айзена на шее, тесно прижимаясь к нему.

Директор тихо рассмеялся и сел на стул, увлекая парня за собой и заключая его в объятия. А азиат поерзал немного у мужчины на коленях и затих, уткнувшись лбом в его плечо и впиваясь пальцами в его спину.

После этого господин Айзен полностью обратился в слух и сконцентрировал все свое внимание на Видегреле, а Садис сжал руки в кулаки, желая врезать по его наглой, улыбающейся роже.

Воистину, в мире не было человека развратнее и безнравственнее, чем Айзек Айзен. И он ни на миг не переставал оправдывать это заслуженное звание.

***

Речь Видегреля была недолгой.

Он благодарил гостей за интерес, проявленный к клубу, работников за самоотверженность и профессионализм, и уверял, что без их поддержки и отдачи «Алый Куб» никогда не имел бы такого успеха. Он говорил и говорил, но сам то и дело возвращался взглядом к столику, за которым оставил Садиса, и, с нарастающим в груди напряжением, наблюдал за беседой любовника и господина Айзена.

Этот разговор по определению не мог принести ничего хорошего, но Видегрель не терял надежды на то, что директор Айзен не станет подкладывать ему свинью в столь значимый день. И все же по выражению лица Садиса Видегрель понимал, что пусть не свинью, но новорожденного поросенка господин Айзен ему все же подкинул.

Закончив свое выступление и представив на суд гостей новую развлекательную программу, Видегрель отдал микрофон охраннику и поспешил вернуться к Садису.

- Должно быть, господин Айзен был немало удивлен, увидев тебя здесь? - словно бы невзначай спросил Видегрель, усаживаясь за столик и глядя на явно чем-то рассерженного любовника невинным взглядом. - Надеюсь, он не грозил тебе увольнением?

- Нет, он предлагал мне воспользоваться услугами своей шлюхи, - ответил мужчина раздраженно. - Впрочем, ничего другого я от него не ожидал.

Видегрель бросил короткий взгляд на господина Айзена, который был настолько увлечен Рокси, что даже не смотрел в сторону куба, где начиналось поистине занимательное представление, и вновь обратил свой взор на Садиса.

- Директор Айзен очень ценит тебя, - улыбнулся он, вглядываясь в хмурое лицо любовника. - Еще никто не удостаивался от него подобного предложения.

- Ты хоть сам себя слышишь? - спросил Садис, раздражаясь еще сильнее. - Он обращается с человеком как с товаром на продажу. А ты, вместо того, чтобы порицать такое поведение, оправдываешь его. Хотя... о чем это я? Ты и сам торгуешь людьми. Порицать это, означало бы потерять большую прибыль.

Высказавшись, Садис замолчал. Ему не нравилось это место. Но, в то же время, было здесь нечто такое, что хватало за грудки и не отпускало, заставляя добровольно погружаться в порок как в болотную трясину.

Видегрель едва заметно поджал губы.

Обвинения со стороны любовника неприятно кольнули сердце, а обида оставила на душе свой огненный поцелуй.

- Я не торгую людьми, - хмуро ответил он, уязвленный тоном Садиса. - Я лишь посредник между теми, кто хочет продать и теми, кто хочет купить. Все присутствующие в клубе люди, находятся здесь по собственной воле. Кто я такой, чтобы читать им нотации о морали?

- Только что ты сказал, что любой из присутствующих может выбрать кого угодно из твоих работников и войти с ним в Куб, - напомнил Садис. - Ты это всерьез?

- Да, - ответил Видегрель. - Но эта привилегия у клиентов есть только сегодня. Я решил позволить им немного развлечься. Что в этом такого?

- Ничего. - Губы Садиса тронула холодная усмешка. - Судя по приспособлениям, которые я вижу внутри Куба, какому-нибудь бедолаге может прийтись несладко, если он попадет в руки неумелого садиста. Или все твои работники настолько подкованы в жестоких играх, что готовы рискнуть собственными жизнями ради сомнительного заработка?

- Сегодня тут нет неумелых, - парировал Видегрель.

Настроение любовника ему не нравилось. Невзирая на то, что глаза Садиса горели, в его взгляде мужчина читал не только нарастающее желание, но что-то очень нехорошее. Что-то злое и невероятно опасное.

- Поэтому риска нет, - постарался пояснить Видегрель. - К тому же все присутствующие работники действительно подкованы в подобного рода развлечениях. У этих молодых людей есть привилегия - они сами выбирают себе клиентов. Таковы правила. И они не нарушаются.

- То есть, если, к примеру, один из клиентов не приглянется твоим работникам, то уйдет отсюда ни с чем? - удивился Садис. - Не очень-то профессиональный подход.

- Есть несколько мальчиков, которые никому не отказывают, - сказал Видегрель. - Но это только их выбор. Я никого не заставляю идти с клиентом против воли.

- Прекрасно! - восхитился мужчина. - Значит я, к примеру, могу выбрать одного из этих уступчивых ребят, войти с ним в Куб и делать с ним все, что взбредет мне в голову? Могу подвесить его вверх ногами и бить плетьми или указкой до тех пор, пока он не истечет кровью и не захлебнется в собственных рыданиях?

Видегрель сделал глубокий вдох и прямо посмотрел Садису в глаза. Он понимал, к чему клонит любовник, и знал, что так просто объяснить Садису принципы работы клуба не получится, и все же надежды не терял.

- В этот Куб ты сможешь войти только со мной, и только когда в зале никого не будет, - безапелляционно заявил Видегрель. - Ты мой, Садис. Или что-то изменилось?

- Ничего не изменилось, - ответил мужчина. - Я предложил себя как пример. Потому что это сооружение пробуждает во мне не самые светлые инстинкты. Конечно, издеваться над кем-то из твоих работников я бы не стал. Но, попадись мне в руки какой-нибудь моральный урод, я бы с удовольствием заперся с ним за этим заманчивым кровавым стеклом.

- Я понимаю... - негромко проговорил Видегрель и, протянув руку, накрыл ею ладонь мужчины. - Для тебя все это кажется дикостью. Но, поверь, прежде чем приступить к работе, эти мальчики хорошо обучаются. Это только их выбор. Никого не принуждают. Никого не заставляют. И гости, собравшиеся сегодня здесь, люди проверенные. Попасть в эту часть моего клуба не так уж и просто. А заслужить внимание и расположение мальчиков еще сложнее.

Объяснения Видегреля были более чем разумные. И все же кое-что не давало Садису покоя.

Что-то зловещее притаилось в громаде из алого стекла. Что-то опасное.

Мужчина смотрел на разворачивающееся эротическое действо, но почему-то видел только кровь, которая заливала все вокруг, искажая зал до неузнаваемости.

- Мне не нравится это место, - признался он Видегрелю, переворачивая руку ладонью вверх и крепко сжимая пальцы любовника, которыми тот мягко оглаживал его кожу, пытаясь успокоить бунтующие нервы. - Ты уверен, что из-за подобного рода деятельности у тебя не будет проблем?

Видегрель мягко улыбнулся Садису.

- Я занимаюсь этим бизнесом уже восемь лет, и за все это время не было ни одного инцидента. Наверное, я даже смог бы получить награду по технике безопасности, - неловко пошутил он. - Уверен, что и в дальнейшем никаких проблем не возникнет.

- И все же, соблюдай осторожность, - сказал Садис.

Сам он сталкивался с власть имущими людьми только в качестве наставника их отпрысков, а вот Видегрель вел с ними бизнес, крутился в их обществе и старался угодить всем и каждому, при этом пытаясь никого не оскорбить и не обделить.

Но что, если однажды между клиентами «Алого Куба» возникнет конфликт, решение которого ляжет на плечи Видегреля? Что, если мужчине придется делать выбор между двумя влиятельными людьми, каждый из которых может уничтожить его одним щелчком пальцев? Сможет ли отец-мафиози защитить его? Сможет ли вообще хоть кто-то в таком случае поручиться за его безопасность?

Размышляя над этими вопросами, Садис помрачнел еще сильнее. И это не на шутку встревожило Видегреля. Он подсел к любовнику поближе и спросил с опаской:

- Садис, у нас ведь все хорошо? Ты сможешь принять все это, не обвиняя меня во всяких бреднях и не ревнуя к каждому встречному мужчине?

- У нас все хорошо, - отозвался Садис и, чуть повернув голову, натянуто улыбнулся Видегрелю. - Я не стану ревновать, если ты не будешь давать мне повод для ревности.

Он протянул к любовнику руку и обнял его, продолжая исследовать взглядом зал и наблюдать за происходящим в Кубе.

Но спустя примерно час Садис начал чувствовать сильный дискомфорт, так как действо за красным стеклом стало по-настоящему жарким. Теперь-то мужчина видел, что работники клуба действительно находили удовольствие в том, что с ними делали клиенты, и уже относился ко всему происходящему с меньшим осуждением.

На импровизированной сцене уже сменилось три группы участников, и каждое выступление было ошеломительнее предыдущего.

Неискушенный извращениями разум Садиса впитывал все происходящее как губка, и к середине четвертого акта этого развратного спектакля, в фантазиях мужчины роились тысячи идей, как можно разнообразить их с Видегрелем секс.

С каждой минутой в мужчине росло сильное напряжение, которое, не имея выхода, сказывалось на его действиях.

Он все чаще бросал на притихшего рядом Видегреля жадные взгляды, желая поскорее уединиться с ним где-нибудь и попробовать что-то новенькое, и прижимал любовника к себе с такой силой, как будто пытался его раздавить.

И в итоге, когда Видегрель как-то томно и волнительно вздохнул, не выдержал и сказал:

- Давай уйдем отсюда. Ты уже достаточно времени пробыл на виду у своих гостей. Надеюсь, у них не возникнет к тебе претензий, если ты сейчас удалишься?

- Уверен, им не до меня, - улыбнулся Видегрель, чувствуя, как внутри у него все замирает от пронзительного и обжигающе горячего взгляда Садиса, который обещал ему часы удовольствия. - Только надо поговорить с Этельстеном. Я обещал ему.

- Тогда не стоит откладывать этот разговор, - посоветовал мужчина. - Мне бы не хотелось, чтобы нас прервали на самом интересном.

Несмотря на природную холодность, в голосе любовника звучало столько страсти, что Видегрель не мог ему противиться. Разгоряченные представлением в кубе сознание и тело требовали уединиться с Садисом за семью замками, и Видегрель хотел как можно скорее воплотить свои желания в жизнь.

Он крепко сжал в своей руке ладонь любовника и поднялся с мягкого сиденья, увлекая Садиса за собой. Гостям действительно было безразлично, останется он или нет, и потому, отдав несколько распоряжений охране, мужчина поспешил к выходу.

Но не успели они с Садисом дойти до лестницы, как путь им преградил человек, увидеть которого в нижней части клуба Видегрель совершенно не ожидал.

- Мураками-сан? Что вы здесь делаете? - не понимая, каким образом этот молодой японец проник на закрытую вечеринку, удивленно спросил Видегрель.

Он был уверен, что не отправлял Ичиро приглашения. Праздник должен оставаться праздником, а этот человек являлся ходячей катастрофой, которой, к тому же, путь в нижний зал был давно заказан.

- Родже-сан! – протянул японец, растянув губы в хищной улыбке, от которой его собеседников обычно пробирала нервная дрожь. – Я пришел сюда, потому что хотел поговорить с вами об одном очень важном деле. Не уделите мне минуту своего времени?

- Я вас слушаю, - не стал скандалить Видегрель, тем более что Ичиро вел себя на удивление вежливо и пристойно.

- Тут такое дело, Родже-сан, - проговорил молодой мужчина, порывистым жестом поправляя на переносице очки с желтыми линзами, - я приехал на торжество, но даже и представить не мог, что мне улыбнется такая удача. В очереди у клуба я увидел человека, которым уже давно интересуюсь. В своей пламенной речи вы заявили, что сегодня любой желающий может войти в Куб с тем, с кем захочет. И вот я подумал, что коль уж шлюха моего кузена так удачно подвернулась мне под руку, то я просто не могу упустить такой шанс. Я бы хотел поучаствовать в представлении. Вы ведь не откажете мне в этой незначительной просьбе?

Видегрель с недоумением уставился на молодого мужчину, совершенно не понимая, о чем он толкует.

Шлюха кузена? Насколько ему было известно, Ригар Вальдрэ не интересовался мужчинами, и уж тем более не интересовался мужчинами, продающими свое тело. И хоть молодой бизнесмен был частым гостем в «Алом Кубе», все его визиты ограничивались исключительно деловыми интересами.

- Прошу меня простить, но я не понимаю, о чем вы говорите, - ответил Видегрель, чуть сильнее сжимая руку на ладони Садиса, чем невольно выдал свое волнение.

- Я говорю о том белобрысом трансвестите, с которым вы общались на стоянке перед клубом, - пояснил Ичиро. - Я долго искал эту мразь. И сейчас я хочу, чтобы вы отдали его мне. Я хочу развлечься с ним. Сегодня.

От подобного заявления глаза Видегреля изумленно округлились.

- Единственный человек, с которым я общался сегодня на стоянке - мой пасынок, - взяв себя в руки, твердо ответил он. - Он не трансвестит. Он не шлюха. Он член моей семьи. И ваши слова, Мураками-сан, недопустимы в его адрес. К тому же вы каким-то образом проникли на вечеринку, на которую не были приглашены. И требовать от меня что-либо не имеете никакого права.

- У меня есть приглашение.

Японец начал рыться в карманах своего дорогого, стильного пиджака, но что-то у него не задалось, и он уронил на пол ключи и бумажник, а потом никак не мог их поднять, словно не мог совладать с координацией движений.

И Видегрель догадался, что Ичиро, скорее всего, находится под действием наркотиков.

Садис, кажется, тоже пришел к такому же выводу и сказал:

- Он не в себе. Позови охрану, пусть выведут его отсюда. Не думаю, что твоим гостям нужна такая компания.

- Я никуда не пойду! - прорычал Ичиро и, выпрямившись, выудил из кармана штанов смятое приглашение. - Я имею право здесь находиться. Я ваш гость. И я хочу жестко оттрахать этого блондинчика там.

Он улыбнулся и вытянул палец, показывая на Куб.

- Я вынужден отказать, - твердо заявил Видегрель.

- Это ваше право, - не стал противиться японец. - Но подумайте сами, Родже-сан, на что вы обрекаете члена своей семьи. Если не позволите развлечься с ним сегодня, я подкараулю его на улице, запру где-нибудь и буду трахать и избивать до тех пор, пока он не захлебнется в собственных криках и не сдохнет. Но и тогда я не остановлюсь. Я буду трахать его разлагающийся труп и присылать вам видео. Как вам такое, Родже-сан?

- Вы не в себе, Мураками-сан, и только поэтому я пропущу ваши слова мимо ушей, - жестко ответил Видегрель, чувствуя, как в груди поднимается волна злости. - Этельстен находится под моей опекой. И если хоть волос упадет с его головы, боюсь, видео с озвученным вами сценарием отправится к вашему отцу. Вот только в главной роли вместо Этельстена будете вы. И если уж вам так хочется беседовать со мной с позиции угроз и силы, то могу незамедлительно проводить вас в Куб и пригласить к вам десяток-другой мастеров. Уж они удовлетворят все ваши больные фантазии.

Видегрель говорил уверенно и твердо, но сердце его сжималось от страха.

Да, он без труда мог бы выполнить любую из своих угроз, но... Ичиро был слишком опасным противником. К тому же с нарушенной психикой. И такое открытое противостояние могло обернуться для обоих из них страшной трагедией.

- В таком случае, поищите ему достойную замену, - сказал Ичиро, ни на миг не переставая улыбаться. - Как насчет другой шлюшки, которая была вместе с ним? Мне нравятся такие невинные сладкие мальчики. Они очень громко верещат, стоит лишь немного надломить их волю. Я с радостью приму его в знак нашего с вами взаимопонимания.

- И на эту просьбу я так же отвечу вам отказом, - улыбнулся Видегрель не менее гадко. - Впрочем, мы все еще можем прийти к взаимопониманию. Однако чтобы удовлетворить подобный запрос мне потребуется некоторое время. Сами понимаете, отыскать кого-то по вашим предпочтениям не так-то и легко.

Ичиро задумался. И устремил алчный взгляд на кроваво-алую громаду Куба.

Видегрель внимательно наблюдал за ним, с силой сжимая ладонь Садиса, словно пытался растереть его кости в порошок.

Он понимал, что от решения японца сейчас зависит очень многое. Конечно, отдавать Этельстена или Рику этому садисту мужчина не собирался, но и ссориться с отцом Ичиро тоже очень не хотел.

Молодой японец, кажется, тоже понимал, что не стоит вступать в открытый конфликт с Видегрелем. К тому же, ему все-таки пообещали развлечение в Кубе, пусть и в неопределенном будущем, о чем он до этого дня и мечтать не смел. И потому, как следует взвесив все «за» и «против», он, наконец-то, проговорил:

- Только не тяните с поисками слишком долго. Мое терпение не безгранично. А ваш пасынок уж очень лакомый кусочек.

Видегрелю потребовалось все его самообладание, чтобы не высказать этому заносчивому ублюдку все, что он о нем думает. Ичиро Мураками был тем еще чиряком на заднице мироздания, вот только власти удалить эту опухоль у Видегреля не было.

- Я не имею привычки откладывать дела в долгий ящик, Мураками-сан, - холодно процедил мужчина. - Как только появится человек, способный удовлетворить ваши желания, я сразу дам вам знать.

- Буду ждать с нетерпением, - протянул японец и, взмахнув рукой, направился вглубь помещения, поближе к Кубу, чтобы посмотреть на представление.

По пути он поманил к себе какого-то парня. Но тот, прежде чем откликнуться на зов, бросил на Видегреля вопросительный взгляд.

Мужчина кивнул своему работнику, давая понять, что сегодня Мураками-сан их гость и его нужно обслужить, после чего посмотрел на Садиса.

- Я знаю, все это кажется тебе ужасным, но, на самом деле, в мире действительно есть люди, которым нравится жестокое обращение. Нужно только найти такого человека и свести его с Ичиро.

- И где ты будешь его искать? - спросил Садис, лицо которого даже потемнело от злости. - Они где-то развешивают объявления с номерами телефонов или что?

- Ну... - протянул Видегрель, наблюдая за тем, как юноша усаживается рядом с Ичиро и что-то шепчет японцу на ухо, отчего тот, хищно улыбнувшись, по-хозяйски стискивает его в объятиях. - Телефоны они не развешивают, но путь в мой клуб знают. У меня действительно есть человек, который давно уже просил подыскать ему кого-то, кто не будет его щадить. На подобный изыск просто не было спроса. А теперь он появился.

- Мне не нравится эта затея, - сказал Садис, наблюдая за тем, как японец хищно скалится, рассказывая что-то выбранному работнику клуба. - Он явно не в себе. Как ты вообще мог позволить ему остаться в таком состоянии?

- Он всегда не в себе, - вздохнул Видегрель. - Но Джереми уже имел дело с Ичиро, и потому знает, на что идет. Что до затеи... - мужчина повернулся к любовнику и посмотрел в его глаза, - мне она тоже не нравится. Но есть спрос и есть предложение. Вдруг, эти двое найдут в компании друг друга то, чего им не хватает?

Садис сильно сомневался, что ожидания Видегреля оправдаются. Но всё же не стал больше надоедать ему нравоучениями и сказал:

- Это твой бизнес. Делай, как считаешь нужным. Только трижды подумай, прежде чем отдавать человека садисту.

- Я обещаю, что буду очень осторожен в этом деле, - заверил любовника Видегрель и благодарно ему улыбнулся. - А теперь давай поскорее поднимемся наверх, встретимся с Этельстеном и, наконец, займемся тем, что понравится нам обоим.

Садис кивнул, хотя, честно говоря, уже растерял весь настрой.

Впрочем, он знал, что стоит им с Видегрелем остаться наедине, и настрой обязательно вернется. Так что не стал особо противиться и последовал за любовником к выходу, все еще не в силах в полной мере осознать и принять то, что сегодня увидел.