1

***

Из «Алого Куба» Джой вылетел подобно урагану, и, поймав такси, назвал водителю адрес школы.

В его груди царила буря. Мысли пронзали разум, и страх, жалящий душу, отзывался во всем теле почти физической болью. Джой всеми силами гнал от себя дурные мысли. Он старался не думать о том, что, возможно, больше никогда не увидит Садиса, но проклятущее воображение безжалостно подкидывало сухие дрова страшных образов в огонь беспокойства, вырисовывая ужасающие картины.

«Дождись, дождись меня, Садис», - мысленно молил парень, подгоняя водителя и умоляя его ехать быстрее. – «Я уже рядом. Я почти приехал. Только дождись меня».

Охранник на школьной проходной встретил Джоя подозрительным взглядом и преградил ему путь. Но пожилой привратник пожурил его за грубость и, расплывшись в благодушной улыбке, позволил Джою пройти.

Парень сумбурно поблагодарил мужчину и пулей бросился к зданию школы. Быстро поднялся на нужный этаж и без стука толкнул незапертую дверь.

- Садис, послушай, я всё знаю. Я...

Вот только слова повисли в тишине пустого кабинета, так и оставшись недосказанными.

Садиса не было.

Сердце Джоя неистово и болезненно заколотилось в груди. Так сильно, что парню стало дурно от его безумных ударов.

Громкий стон сорвался с губ Джоя, и он подошел к столу, на котором лежал прижатый подставкой для ручек лист. Дрожащими пальцами парень взял его в руки и вчитался в ровные красивые слова, написанные до боли знакомым почерком.

- Садис, - в отчаянии простонал Джой, - что же ты делаешь? Что?!

Пальцы с силой смяли ни в чем неповинный белый лист, кромсая записку на части.

«Нет уж. Раз Видегрель не захотел принять Садиса, значит, он недостоин этих откровений. Недостоин!»

Мелкие клочки бумаги выпали из рук Джоя и осыпались на пол подобно хлопьям первого снега. Несколько мгновений парень смотрел на них, а потом стремительно вышел из кабинета друга.

Он должен был найти Садиса. Найти, во что бы то ни стало, и чего бы ему это ни стоило. Найти и отобрать у мафии. А если не получится, то...

Но мысли Джоя прервались, когда большая горячая ладонь вновь легла на его шею и крепко сжала воротник куртки.

Повернув голову, Джой снова встретился с внимательными и уже знакомыми ему глазами, в которых читалось явное раздражение.

Парень нахмурился, поджал губы, а потом вздохнул и, опустив плечи, спросил обреченным голосом:

- Я так понимаю, история с Колумбом больше не прокатит?

***

Стоило Айзеку уехать в отпуск и оставить школу без присмотра, как всё в его учебном заведении начало разваливаться прямо на глазах. Мало того, что его лучший учитель собирался уволиться, так ещё и ученики в отсутствие дисциплинарного воспитателя распоясались и разошлись, пустившись во все тяжкие.

Трудные детки не менее трудных родителей, что б их!

Чего только стоил заноза в заднице всех учителей и учеников Даррен Спаркс, который несколько дней назад затеял с Джоссом драку не на жизнь, а на смерть. Джосс победил, и сегодня в холле состоялся матч-реванш, в ходе которого пострадало три окна, лестничные перила и первокурсник, которому сломали нос. Джосс опять-таки выиграл, но попал в лазарет с сотрясением мозга. А второкурсник отделался синяками, ссадинами и легким испугом, когда вылетел из окна первого этажа и приземлился спиной на промерзлую землю, с которой, к его несчастью, только-только расчистили снег.

Наглый мальчишка вообще никого не слушал, кроме Садиса и своего отца. Но первый впал в депрессию и забросил свои прямые обязанности, а второй, как назло, уехал в Вашингтон по работе, и не мог прийти в школу, чтобы угомонить взбесившегося отпрыска.

Поэтому, когда Айзек переступил порог школы, обязанности воспитателя легли на его плечи.

Мужчина первым делом заглянул к Джоссу, чтобы узнать у него о причинах противостояния с Дарреном, но Аррек и сам не знал, из-за чего парень бросался на всех, кто не там стоял или кто, по его мнению, слишком громко дышал.

И тогда Айзек направился к зачинщику всего этого безобразия.

Даррен был у себя в комнате, но идти на контакт с директором отказался. Он грубо бросил, что не против просидеть в карцере хоть целую неделю, лишь бы от него только отстали со своими нравоучениями, и попытался захлопнуть дверь. А, когда Айзек пригрозил парню, что позвонит его отцу, тот фыркнул и сказал, что ничего из этой затеи не выйдет, потому что, к сожалению, еще не придумали способ дозвониться на тот свет.

Мужчина чуть не застонал, вспомнив, что у мальчишки в жизни произошла трагедия. А ведь об этом трубили во всех новостям. Но Садис со своим увольнением заморочил ему голову, и Айзек позабыл обо всём на свете.

Воистину, прошедшее Рождество было насыщено трагичными событиями!

И всё же Айзек не стал жалеть Даррена, и напомнил ему, что у него есть ещё один отец, который всё ещё жив, и который будет очень недоволен его поведением. Парень в ответ на эту угрозу присмирел и, грубо извинившись за причиненные неприятности, пообещал успокоиться.

Решив одну проблему, Айзек поспешил разбираться с другой. А именно с истерикой Садиса, который упорствовал в своем решении уйти с работы.

Но, когда Айзек пришел к учителю в первый раз, то поймал у двери его кабинета странного юношу, заморочившего ему голову историей про Колумба, а потом нагло сбежавшего прямо из-под его носа.

Директор хотел было сходить на проходную и узнать, кто это был, но тут же забыл о мальчишке, так как ученики подняли в спортзале невообразимый шум и снова затеяли какую-то пакость.

Пока Айзек ходил разбираться с этой проблемой, Садис внезапно вышел из своего оцепенения и зачем-то направился к господину Игараси, решать какие-то неотложные вопросы. И эта встреча, судя по выражению лица учителя, должна была закончиться плачевно.

Не зная, что и думать, Айзек на всякий случай попросил «Ноль Ноль Семь» следить за Садисом, а сам позвонил Видегрелю и попросил его разобраться с возникшей ситуацией.

И только после этого направился к себе размышлять о том, что же там такого произошло в этом чёртовом «Алом Кубе», что Видегрель сбежал из страны, а Садис отправился к его отцу с явным намерением нарваться на пулю.

Айзека неимоверно бесило отсутствие информации, которую скрывали от него за семью печатями. И потому он без зазрения совести снова направился в кабинет Садиса, чтобы покопаться в его «грязном белье» и разузнать хоть что-то. Но, как только мужчина подошел к двери, из нее снова вышел уже знакомый ему юноша и вновь ляпнул что-то про Колумба.

- Нет, молодой человек, - покачал головой директор. - Не прокатит. Пройдемте в мой кабинет для беседы. И не дергайтесь, ибо бежать бессмысленно. Один мой звонок, и вас пристрелят на проходной как диверсанта.

- Но, дяденька, это будет не в меру жестоко с вашей стороны, - пролепетал Джой, чувствуя, как сильная рука мужчины подталкивает его вперед. – Мне, если честно, некогда разговаривать. Отпустите. Прошу, отпустите. У меня очень важное дело. Очень важное и очень-очень срочное.

Джой попытался вырваться из цепкой хватки, но ничего не получилось. А страх вновь подступал к горлу, поднимаясь в душе удушливой волной.

«Нельзя задерживаться. Нельзя опаздывать!»

- Сжальтесь, дяденька, - взмолился Джой и сложил ладони в молитвенном жесте. - Мне, правда, надо торопиться. Садис в опасности, и я должен успеть остановить его. Отпустите.

- В опасности? Ну, надо же!

Айзек подталкивал выдирающегося мальчишку вперед, не позволяя ему вновь сбежать, и думал:

«Неужели у меня в руках оказался человек, который знает о жизни господина Эйгерта нечто эдакое интересное, что учитель скрывает от других?»

- Кто вы такой и кем приходитесь Садису? – спросил Айзек, волоча юношу к своему кабинету как нашкодившего котенка. - Я вас не отпущу, пока не получу информацию. Так что лучше признайтесь поскорее.

- Я его брат, - чуть ли не простонал Джой, предпринимая очередную попытку высвободиться. – Да отпустите же меня! В конце концов, если его убьют...

Кровь громогласно зашумела в висках, смешиваясь с яростным щелканьем, и Джой резко остановился.

- Я сказал, отпустите!

Он ловко развернулся и, перехватив руку мужчины, сильно сжал её в запястье.

- Я вам не малолетний хулиган, чтобы вы могли со мной так обращаться. Так что уберите руки!

- Брат, значит, - хмыкнул Айзек. - Я слышал, вы писатель. Это правда?

Джой глупо рассмеялся и состроил невинную моську.

- Я? Писатель? Боже упаси. Еще чего не хватало. И кто вам вообще сказал такую глупость? Нет, нет. Я всего лишь скромный студент. Пройдоха. И... клянусь, я стану вашим личным невыносимым кошмаром, если вы меня не отпустите и не позволите наконец-то вытащить Садиса из той жопы, в которую он за каким-то хером залез.

Айзек нахмурился.

- И куда же вы пойдете, позвольте спросить? Вы в курсе, куда и зачем направился ваш драгоценный брат? В ваших же интересах сказать мне об этом, так как мои люди сейчас следуют за ним, и у них есть четкие распоряжения любым способом предотвратить трагедию. И вы очень мне поможете, если скажете, с чем им придется иметь дело.

- Он собрался к мафии! – скривившись от отвращения, воскликнул Джой. - Уж не знаю, где он будет их искать, но явно не у Видегреля. К нему он сейчас и на пушечный выстрел не подойдет. Я должен его догнать и остановить. Поэтому хватит меня держать. Ваши люди не остановят его. Они просто не сумеют этого сделать.

- Мои люди способны на многое, - многозначительно проговорил Айзек и тут же извинился перед парнем, когда у него в кармане завибрировал телефон.

Звонил «Ноль Ноль Семь» с весьма недурными новостями, касающимися Садиса. И Айзек, выслушав отчет своего личного шпиона, удовлетворенно улыбнулся.

- Вам больше нет нужды никуда спешить, - сказал он, обращаясь к молодому писателю. – Ваш брат нашелся. Он сейчас находится в надёжных руках. И, пока что, никакая опасность ему не грозит. Вы хотите узнать, где он сейчас и с кем?

Джой прищурился и с подозрением посмотрел мужчине в глаза.

- А не врете ли вы? – спросил он недоверчиво. – Знаю я таких добрых престарелых дяденек. «Идем со мной, дам тебе конфетку, расскажу кое-что интересное». Где гарантии? И что это за руки такие надёжные? Откуда они вообще взялись?

- Юноша, я не предоставляю информацию, когда мне это не выгодно, - ответил Айзек. - Без моей подсказки вы не сможете найти своего брата, и потратите очень много времени, пытаясь найти логово мафии, в котором вашего брата нет и быть не может. Сейчас вы вольный уйти, если хотите, но, в таком случае, я не дам вам ни единой подсказки. Или же, вы можете ответить мне услугой за услугу, и узнать то, что вас так сильно интересует.

Джой задумался, изучающе глядя на мужчину и решая, можно ему верить или нет. В конце концов, он уже догадался, кто поймал его своей когтистой лапой. И, по словам Садиса, этому человеку можно было верить.

- Думаю, на такую сделку я мог бы пойти. Но каковы гарантии того, что вы мне не лжёте, и Садис действительно в безопасности?

- Он мой лучший работник, которого я искренне ценю, уважаю и оберегаю. Как вы думаете, стал бы я вас задерживать, зная, что он в опасности, и, что только вы можете ему помочь или удержать его от опрометчивого поступка?

Джой глубоко вдохнул и, выдержав паузу, кивнул.

- Нет, думаю, вы не стали бы так поступать, - сказал он и виновато потупился. – Наверное, мне стоит извиниться. Особенно за Колумба.

Джой протянул мужчине открытую ладонь и лучезарно улыбнулся.

- Адам Кейн. К вашим услугам.

- Айзек Айзен, директор этого заведения, - представился мужчина и пожал протянутую ему ладонь. - Идемте скорее в мой кабинет, поведаем друг другу наши маленькие секреты. Уверен, наша с вами беседа будет весьма позновательной.

- О! Я в этом даже не сомневаюсь, - усмехнулся Джой и последовал за мужчиной, где-то в глубине души понимая, что маленькими секретами эта беседа не ограничится.

Впрочем, так было даже интереснее.

2

***

Видегрель с Садисом выпали из жизни на целых два дня. Закрывшись в своей собственной маленькой Вселенной, они заново узнавали друг друга. Открывали свои сердца. Отпускали призраков прошлого. Начинали жить заново.

Долгие разговоры сменялись жаркими объятиями. Изнуряющий секс - признаниями и откровениями. И в этом цикле в сердце Видегреля зарождалось совершенно новое, неизведанное до этого чувство.

Но рано или поздно всему приходит конец. И сладостно-горькое единение пришлось прервать, чтобы вернуться к обычной жизни.

Договорившись о том, что вечером обязательно встретятся, любовники расстались, отправляясь каждый по своим делам. Садису предстоял нелегкий разговор с господином Айзеном, а Видегрелю следовало вернуться к работе и заняться, наконец, своими прямыми обязанностями владельца клуба.

Покинув гостиницу, Видегрель поймал такси и примерно через час был у клуба. На входе его встретил уже знакомый охранник, который в этот раз вежливо поздоровался и пропустил Видегреля внутрь. Но, стоило мужчине переступить порог, как на него накинулся Мишель.

- Ты разбил мою машину! – гневно проговорил помощник, и под его взглядом Видегрель невольно поежился.

- Я куплю тебе новую, - чувствуя себя немного виноватым, пообещал мужчина.

Но Мишеля такой ответ явно не устроил.

- Ты и часа за рулём не провёл, - не унимался он. - И еще умудрился разбить машину рядом со своим домом, а потом куда-то испарился. Как ты думаешь, что подумал господин Игараси, когда ему донесли об этом происшествии?

- Эм... - замялся Видегрель, - он подумал, что ты попал в аварию?

Такой вариант был самым правдоподобным, только вот последствия такого исхода были очень паскудными.

- Отец звонил? Что ты ему сказал?

- Я сказал, что за рулём был ты, - жестко отрезал Мишель. - И, знаешь, господин Игараси был вне себя от беспокойства. Мой тебе совет, лучше позвони ему сам. Он думает, что тебя кто-то похитил.

- Какое нелепое предположение! - вздохнул Видегрель, но тут же пожалел об этом.

- Нелепое?! Ты сказал нелепое?! После всего, что случилось, такой вариант тебе кажется нелепым?

Возмущению Мишеля не было предела. И Видегрель, кажется, понимал почему.

- Прости, - попытался исправить он ситуацию. - Прости, я не подумал. Я позвоню. Немедленно позвоню. И прости, что заставил тебя беспокоиться.

- Ты неисправим, - покачал головой парень. – Надеюсь, господин Игараси вправит тебе мозги. Если ещё осталось, что вправлять.

- О, можешь быть спокоен, он вправит, - нервно улыбнувшись, сказал Видегрель.

Но Мишель на его слова только фыркнул и ушел, продолжая бормотать себе под нос какие-то ругательства.

А Видегрель достал из кармана телефон и с замиранием сердца включил гаджет.

Как он и предполагал, от Кано была тьма пропущенных вызовов. Среди тысячи уведомлений были так же пропущенные вызовы от Акено и от Мишеля. А еще сотни три сообщений от них же, в которых бесконечной вереницей пестрили вопросы о том, где он и что с ним.

Сделав глубокий вдох и собравшись с духом, Видегрель набрал номер отца. А потом полчаса разговаривал с мужчиной, всячески оправдываясь и без конца извиняясь за свое скотское поведение.

Под конец разговора Видегрель был так вымотан, словно работал не покладая рук несколько суток к ряду. И все же у него оставалось еще одно незавершенное дело, которое он хотел решить.

Поднявшись по лестнице, Видегрель направился к комнате, которую выделили для его гостя и, коротко постучав, толкнул оказавшуюся незапертой дверь.

Кайлер выглядел не намного лучше, чем в день их знакомства. Синяки и гематомы на его лице всё ещё представляли собой жуткое зрелище, но отеки понемногу сходили, и избитая мордашка уже не казалась такой устрашающей.

Парень сидел на кровати и без интереса листал какой-то журнал, но, стоило Видегрелю появиться на пороге, и мальчишка оживился, смерив его сверкающим взглядом.

- Как твое самочувствие? - приветливо улыбнувшись, спросил мужчина и присел в стоящее у окна кресло. - Выглядишь все еще не очень хорошо. Ты исполняешь предписания доктора?

***

Неделя бездействия оказалась для Кайлера настоящей пыткой. И хоть никто и никогда еще так хорошо о нём не заботился, как это делал странный молчаливый бармен с пытливым взглядом, парню было смертельно скучно.

Владелец «Алого Куба» поговорил с Кайлером только один раз, а потом, определив в комнату, оставил его на попечение своего помощника.

Мишель носил парню еду три раза в день, подсовывал сперва книги, потом журналы, чтобы было не так скучно коротать часы выздоровления. Следил за тем, чтобы он исправно пил лекарства и не вредничал во время посещения врача, который приходил каждый день. И, вообще, проявлял всевозможное участие, на которое только был способен.

За это время Кайлеру сделали кучу анализов, и один раз чуть ли не силой отвезли в частную клинику, где протащили по всяким разным кабинетам для полного обследования.

Было ужасно нудно, и хотелось сбежать, но Кайлер терпел эти издевательства, только для того, чтобы ему позволили еще немного побыть под крышей клубной гостиницы. Потому что показаться Миллесу на глаза в таком плачевном состоянии он не мог.

Кайлер был уверен, что мальчишка сильно расстроится и, возможно, будет плакать. А для Кайлера каждая его слезинка была драгоценнее бриллианта. Он не хотел, чтобы Миллес плакал по пустякам. Он хотел видеть только улыбку на его милом личике.

Во время осмотра в организме Кайлера не выявили никаких болезней или патологий. А у проктолога парню даже удалось немного повеселиться. Хотя веселье продлилось совсем недолго, потом что, когда при проверке простаты Кайлер, вдруг, начал громко стонать и специально насаживаться на пальцы доктора, в кабинет вошел Мишель и остановил это «безобразие».

После осмотра помощник Видегреля долго отчитывал Кайлера за раздолбайство и несерьезный подход к делу. А парень начал жаловаться, что ему не хватает тепла и ласки, вот он и решил найти ее хотя бы таким способом.

И, в самом деле, ласки и тепла ему не хватало катастрофически. За несколько месяцев он так привык, что у него есть Миллес, что уже не мыслил без него жизни, и даже не мог нормально спать без своей маленькой нежной «подушки» для обнимашек.

Кайлер так скучал по Миллесу, что уже почти решился пойти к Мишелю и сказать, что уходит. Но, навестивший его Видегрель, нарушил эти планы.

- Как твоё самочувствие? - спросил мужчина, усевшись в кресло, стоящее у окна. - Выглядишь всё ещё не очень хорошо. Ты исполняешь предписания доктора?

- Ну, я много отдыхаю и пью лекарства, - ответил парень, - а ещё Мишель очень хорошо обо мне заботится. Так что, думаю, уже очень скоро я смогу избавить вас от своего присутствия.

- Твое присутствие мне никак не мешает, - усмехнулся Видегрель и поправил волосы, убирая длинную прядь за ухо. - К тому же... у меня к тебе есть предложение. Как насчет того, чтобы работать на меня?

- Работать на вас? - удивился Кайлер, хотя глаза его загорелись азартным огнём. - Вы всё-таки решили позволить мне искать клиентов в вашем заведении? И сколько процентов от прибыли я буду получать?

- Никаких клиентов, - покачал головой Видегрель и чуть не рассмеялся, когда глаза мальчишки потухли от его заявления. - Никакой проституции. Я предлагаю тебе вполне легальную работу с оформлением всех документов, страховкой, социальной защитой, отчислениями в налоговую службу и пенсионный фонд. А так же оплачиваемые больничные и отпуска, трехразовое питание, и, если захочешь, бесплатное проживание. Оплата будет достойной, и не исключено, что будет возможность продвижения по карьерной лестнице. Но напомню, никакой проституции.

- Скукотища, - проговорил Кайлер. - Вы же говорили, что позволяете некоторым парням зарабатывать на клиентах. А я в этом очень хорош. Зуб даю, что ни один из них не принесет вам столько прибыли, сколько мог бы принести я. Или у вас здесь действуют какие-то двойные стандарты? Если нужно пройти собеседование, то я готов. Можете даже сами меня протестировать, я совсем не против.

- Я не позволяю, - уточнил Видегрель, - я не препятствую. Это разные вещи. Впрочем, как знаешь. Мое предложение пока еще в силе, так что у тебя есть время подумать. Однако мне стоит тебе напомнить, что однажды все может выйти из-под контроля, и то, что ты называешь «весельем», закончится далеко не весело. Подумай о своем парне. Вполне возможно, что однажды ты разобьешь ему сердце. А, если не будешь осторожен, то и тело его уничтожишь. Неразборчивая проституция приведет лишь к болезням и травмам. Да и что вообще может быть хорошего в том, чтобы продавать себя за гроши?

- Я не занимаюсь неразборчивой проституцией, - обиделся Кайлер. - Все мои клиенты - обеспеченные люди, и платят мне неплохие деньги. А, что касается моего парня, ему необязательно знать о том, чем я занимаюсь. Он думает, что я хожу на подработку, и ни о чём не переживает.

- А, если, однажды, он всё же узнает? - поинтересовался Видегрель. - Как будешь выкручиваться?

- Да откуда он узнает, если никто ему не расскажет? Я так точно языком трепать не стану. Я же не идиот.

- Тайны такая штука, что рано или поздно они всплывают, как бы тебе ни хотелось их скрыть. - Вздохнул Видегрель. - Он может увидеть тебя с клиентом. Или кто-то из ваших общих знакомых ему расскажет. Думаешь, он с лояльностью отнесется к тому, что ты торгуешь собой? Думаешь, захочет с кем-то тебя делить? Думаешь, он останется после того, как всё узнает? Ну, сейчас, конечно, может и останется. Я так понимаю, он еще очень юн и неопытен. Но ты представь, что будет немного позже, когда он повзрослеет. В конце концов, даже если твой парень так ничего и не узнает, он устанет от постоянных недомолвок. Устанет от того, что от тебя пахнет другими мужчинами. И, как бы ты ни старался избавиться от этого запаха, он все равно будет его чувствовать. Потому что этот запах будет идти не от тела, а от твоего сердца. И все закончится плачевно. Твой парень бросит тебя и уйдет к тому, кто будет принадлежать только ему и никому больше. Кто не будет раздаривать себя всем подряд, вместо того, чтобы принадлежать одному человеку.

- Говорите как старикан, - насупился Кайлер.

Парень, конечно, никогда так далеко в будущее не заглядывал, но слова мужчины задели тревожный колокольчик в его душе. И он вздохнул, понимая, что господин Родже во многом прав. Вот только отказаться от своих клиентов Кайлер не мог, иначе жизнь Миллеса превратится в ад.

- Говорю, как человек, который знает немного больше чем ты, - возразил Видегрель, почти даже не обидевшись на «старикана».

- Вы не понимаете, - проговорил парень, зачем-то пытаясь оправдаться перед этим человеком. – Если бы мне нужен был обычный секс, я бы, не задумываясь, бросил проституцию. Но обычный секс мне не интересен, а мой парень не может полностью меня удовлетворить. Он нежный и ласковый, но он ужасно зажатый. И, сколько бы я ни пытался расшевелить его, он все равно не может раскрепоститься. Поэтому мне нужны другие. Но, моё сердце принадлежит ему одному. Поэтому нет никакой разницы, с кем я сплю. Главное, что всё оставшееся время я провожу с ним.

- Разница есть, и она очень большая, - весомо заметил Видегрель. - Представь на мгновение, что твой парень трахается со всеми подряд без разбора. Ты сидишь тут, а он стонет под каким-то уродливым стариком, который пихает в твоего любимого мальчика свой сморщенный член. А потом твой парень с вожделением облизывает этот самый член и просит старика впихнуть его ему в глотку поглубже. Следом за одним незнакомцем появляется второй, потом третий, потом четвертый, и так до бесконечности. Он приходит к тебе оттраханный сотней разных мужчин и говорит, что любит тебя, но через час у него важная встреча, на которой его снова будут иметь во все дыры.

Кайлер поморщился.

Если воспринимать ситуацию в таком свете, то выглядит весьма мерзко. Вот только Миллес вряд ли стал бы поступать подобным образом. А, что касается его самого, он занимался этим до появления Миллеса, и не видел причин прекращать только потому, что теперь у него есть парень.

- Я уверен, что Миллес никогда об этом не узнает, - сказал Кайлер. - По крайней мере, оторвавшись на клиентах, я не буду причинять ему физическую боль в постели. Он просто не выдержит. К тому же Миллес из религиозной семьи, и, если он узнает о моих предпочтениях, то наверняка будет шокирован. Так что у меня нет выбора.

- Выбор есть всегда. - Видегрель пожал плечами. - Ты мог бы рассказать ему о своих предпочтениях. И, если он любит тебя, то примет со всеми твоими демонами. Говоришь, он из религиозной семьи? Там, кажется, было что-то про возлюбить ближнего, невзирая на странности. В любом случае, мое предложение в силе. Обдумай его хорошенько. Быть может, все не так страшно, как тебе кажется. Отказ от саморазрушения еще никому не навредил.

Кайлер поджал губы, но всё-таки кивнул.

- Я подумаю, - пообещал он. - И ещё, спасибо, что пытаетесь помочь, хотя мы с вами совершенно чужие люди. Я не забуду вашей доброты.

Видегрель кивнул и поднялся с кресла. После чего кивнул на прикроватную тумбочку и сказал:

- Пользуйся кремом из той коричневой банки, и тогда уже через пару дней все синяки сойдут, и ты сможешь показаться своему парню в нормальном виде.

Кайлер перевел взгляд на тумбочку, а Видегрель направился к двери.

Он искренне надеялся на то, что мальчишка прислушается к его словам и сделает правильный выбор. Что-то в Кайлере нравилось Видегрелю. И, хоть мужчина не мог понять, что именно, он очень хотел, чтобы у этого парня всё было хорошо.

3

***

Когда Садис вернулся в школу, на него горной лавиной обрушилась истерика «Ноль Ноль Семь».

Едва мужчина переступил порог своего кабинета, ему тут же позвонил помощник директора и умоляющим голосом воскликнул:

- Господин Эйгерт, прошу, остановите это затянувшееся пьянство! Ваш брат и господин Айзен закрылись в кабинете директора три дня назад, и с тех пор пьют и говорят, говорят и пьют. И я не знаю, как это остановить! Они почти не спали и не ели. Сделайте же что-нибудь!

- Джой у директора в кабинете? – переспросил Садис, сложив в уме логическую цепочку из сумбурных слов «Ноль Ноль Семь».

- Да! И, кажется, не собирается оттуда уходить.

- Я разберусь с этим, - пообещал Садис и поспешил в кабинет директора.

Дверь, вопреки утверждениям «Ноль Ноль Семь», была не заперта. Садис прокрутил ручку и беспрепятственно вошел в провонявшее перегаром помещение.

Директор уже спал, сложив руки на столе и положив на них голову. Еще и бутылку с коньяком уронил на документы, и теперь янтарная жидкость беспрепятственно пропитывала бумагу.

Джой пока еще держался, сидя на пыточном кресле вразвалочку, и глупо улыбался своим мыслям, глядя перед собой рассеянным взглядом. Но, когда Садис приблизился к нему, парень сфокусировался и переменился в лице.

- Садис? – спросил он.

- Джой, что ты здесь делаешь? - поинтересовался мужчина строго. – Посмотри, на кого ты похож. О директоре я вообще молчу. Что вы тут затеяли?

- Мы? - Джой пьяно хихикнул и заговорщицким шепотом проговорил: - Мы тут секретничали. И тебе не надо знать, о чём именно.

Парень икнул и потряс головой, так как Садис перед его глазами начал отпочковываться и превращаться в целую толпу Садисов.

- Не многовато ли у вас секретов? - спросил мужчина. - Вы тут трое суток просидели.

- Да не может быть! - изумился Джой.

- Еще как может. Ладно, вставай, отвезу тебя домой, чтобы ты мог проспаться и поесть нормально.

- А можно я тут вздремну? – с надеждой спросил Джой, но Садис категорически отказал ему и настойчиво протянул руку, чтобы помочь парню подняться.

Джой обреченно вздохнул и, проигнорировав вежливый жест друга, сделал несколько попыток подняться самостоятельно, но, так и не добившись в этом деле успеха, вложил свою руку в ладонь Садиса и крепко сжал ее.

- Надо же! Тепленький. – Глупо хихикнул парень, тяжело поднимаясь и практически заваливаясь на мужчину. – И, знаешь, я этому очень рад. Я так рад, что ты все еще живой... так рад.

Джой уткнулся в плечо мужчины лбом и всхлипнул, не в силах сдержать слезы облегчения. Ведь тревога за брата хоть и приутихла под действием алкоголя, но окончательно не исчезла.

- Прости, что заставил беспокоиться, - проговорил Садис, крепко обнимая парня, чтобы утешить и поддержать его в случае, если он надумает упасть. - Но для тревог больше нет причин. Я решил все свои проблемы.

- Точно? - позволяя Садису вывести себя в коридор, спросил Джой, чтобы окончательно убедиться в том, что другу больше ничего не угрожает.

И когда мужчина уверенно кивнул, признался:

- Знаешь, я был готов убить Видегреля... он так подло поступил с тобой... и не хотел меня слушать... я объяснял, что ты не виноват, а он... Садис... я люблю тебя... ты... не делай так больше... не ищи смерти...

- Прости меня, - снова попросил мужчина, - но я не видел иного способа искупить перед ним свою вину. Теперь мы все выяснили. Во многом, конечно, благодаря тебе. Так что... спасибо. Правда.

Садис улыбнулся и, поддерживая Джоя за талию, повел его к выходу.

- Так вы помирились? - пробормотал Джой, стараясь несильно шататься, чтобы не доставлять Садису неудобств.

Мужчина кивнул, и Джой улыбнулся.

- Ты счастлив с ним? – снова спросил он, не желая оставлять в своем разуме даже толику сомнений. – И, думаешь, он примет тебя настоящего?

- Он уже меня принял и... сделал меня невероятно счастливым, - признался Садис, с трудом сдерживая глупую улыбку, и чувствуя себя при этом незрелым школьником. - Я его очень сильно люблю. Никогда не думал, что подобное произойдет, но теперь в моей жизни есть два человека, о которых я хочу заботиться. Надеюсь, ты не против?

- Если ты счастлив, то я не против, - зевая, сказал парень, чувствуя, как тревога окончательно покидает его разум. – Это хорошо...

Джой счастливо улыбнулся, а потом сильнее прижался к руке Садиса и закрыл глаза, проваливаясь в темноту.

- Джой! - мужчина только и успел, что подхватить обмякшее в его руках тело, и тихо выругался, понимая, что не сможет дотащить его до машины.

А потом сказал раздражённо:

- Многое у нас с тобой было, мальчишка, но таскать тебя пьяным - это уже перебор.