Сон Алеана тревожный и беспокойный. Фантомная боль отдаётся настоящей в теле. Он вновь просыпается с криком. Кошмар обрывается на смерти Лисанны и её тихом: «Ты нас не спас».

Алеан подрывается, новая волна ужаса накрывает его с головой. В комнате темно, поэтому он не сразу понимает, что всё в порядке. Это позволяет панике разгуляться сильнее. Алеан с трудом глотает воздух, по щекам в который раз бегут слёзы.

— Алеан? — от чужого голоса он вздрагивает.

Глаза постепенно привыкают к темноте, и Алеан узнаёт в стоящем у входа в комнату, Эйрора. Тот сонно трёт глаза.

— Раны открылись?

Алеан молчит. Холодное и зыбкое марево сна не желает отпускать его до конца. Перед глазами всё ещё стоит окровавленная Лисанна.

— Не защитил… — тихо произносит Алеан её последние слова.

Эйрор не трогает его, но и не уходит. Его забота и помощь удивляют Алеана. Даже пугают. Полгода в плену не добавили ему доверия. Он всё ещё ждёт, что всё это просто ловушка, в конце которой Алеан вновь окажется на холодной земле, прикованный цепями.

«Подумай, — шепчет ему внутренний голос, — зачем этому дракону тебе помогать?».

Но несмотря на всё пережитое где-то глубоко внутри Алеан хочет верить Эйрору. И это пугает Алеана больше всего. Но он должен воспользоваться всеми возможностями, чтобы вернуться домой. Там его ждут (а ждут ли ещё? Нет, не надо думать об этом) Лисанна и Райвер, мама… и клан.

— Алеан, — спустя немного времени Эйрор зовёт его вновь. — Свет.

Лампы зажигаются по щелчку пальцев и короткому всполоху пламени. Едва ли это помогает.

Внутри Алеана всё скручивается от боли и обиды. Сейчас он не способен даже на такой простой трюк. А будет ли вновь?

Эйрор делает несколько шагов к кровати и садится на пол. Он чуть склоняет голову, тёмный взгляд словно изучает Алеана, ищет в нём что-то.

— Кого ты не спас, Алеан? — вдруг спрашивает он.

Это удар под дых. По крайней мере, ощущается именно так.

— Никого, — спешно отвечает Алеан, выдавая нервозность. — Просто дурной сон.

— Давай я посмотрю раны, — продолжает Эйрор. Почему он не спит? Алеан его разбудил криками?

— Нет, не надо. Я в порядке. Иди отдыхать.

Алеан благодарен, что Эйрор больше не пытается помочь или переубедить. Он просто вновь щёлкает пальцами, погружая комнату в темноту.

— Ты поспал лишь пару часов. До рассвета ещё есть время. Постарайся отдохнуть, — произносит Эйрор на прощание и закрывает дверь.

Алеан вслушивает в шаги по дому ещё пару минут и утыкается в подушку. Сейчас ему не остаётся ничего, кроме как разрыдаться в подушку.

— Лисанна…

***

Конечно, Эйрор не надеется, что ему откроются сразу. Поэтому уходит из комнаты, не желая навязываться и пугать Алеана ещё больше. От его эмоций тёмных и болезненных у Эйрора начинается мигрень. Их много. Вкупе с тяжёлым днём и сном за столом — это больше, чем Эйрор способен выдержать спокойно.

«Не смог спасти», — шёпот Алеана эхом раздаётся в голове.

«Кого ты не смог спасти, маленький эльфёнок? Ты был там не один?» — от вопросов Эйрору не становится лучше.

Зачем его это беспокоит? Какое дело до чужих дел? Он делает и так больше, чем мог бы. Но не может остановиться. Словно не Алеан пьёт драконью кровь и рискует стать зависимым, а сам Эйрор.

— Ерунда, — коротко фыркает он, падая на заправленную кровать. У него нет сил, чтобы всё разобрать, поэтому он просто лежит на мягком покрывале, пытаясь не слышать и не чувствовать.

«Что мы будем делать, если они нас найдут… Нет, когда. Это лишь вопрос времени, — мысли не уходят, их становится только больше. — Дурак ты, Эйрор. Сам нашёл себе проблем. Но нельзя же его теперь просто так оставить…»

Отголоски чужой истерики усиливают головную боль. Эйрор проклинает свою чувствительность.

До рассвета ему так и не удается больше поспать. Как и Алеану. Отголоски его эмоций постепенно стихают только к утру.

Эйрор с трудом находит в себе силы подняться с кровати и проверить чужое состояние.

Эйрор осторожно приоткрывает дверь, но Алеан уже спит, устроившись в странной позе и сбросив одеяло на пол.

Эйрор осторожно подходит, укрывая его, и идёт на кухню. Поспать всё равно уже не получится.

***

Эйрор готовит завтрак себе и Алеану. Это позволяет хотя бы немного отвлечься. Ненадолго переключиться от мрачных мыслей и насладиться тишиной в доме, а главное в голове.

Вот только надолго не получается. Эйрор вновь вздыхает себе под нос:

— Сколько у нас времени? Явно меньше, чем нужно. В седло ты сможешь сесть минимум через две недели, которых у нас нет. Сколько придёт их в этот раз?

Эйрор очень жалеет, что не умеет управлять вероятностями и менять будущее. А ещё жалеет, что не может связаться с Рашель. Её дар очень сильно их выручил. Придётся справляться по-другому.

Эйрор отставляет в сторону тарелку с бутербродами для себя и перекладывает немного салата. Для Алеана он выбирает лёгкие блюда: немного овощей и бульон с парой кусочков мяса. Ставит на поднос склянки с лекарствами смешанными с его кровью и лёгкой поступью идёт в комнату.

Алеан спит, но тихое звяканье подноса будит его. Он смотрит на Эйрора безумными заплаканными глазами. Требуется время, прежде чем ужас и желание напасть сменяются узнаванием. Взгляд становится усталым, болезненным, а эмоциональный фон мягче.

— Ты не спал, — Алеан не спрашивает.

— Нет, — соглашается Эйрор, доставая прикроватный столик, ставит на него поднос с едой и смотрит на Алеана, — поешь, пожалуйста. Нужно выпить лекарства.

— Почему? — Алеан смотрит на него загнанным зверем.

— Что? — Эйрору в целом тяжело много думать с утра, а после бессонной ночи тем более.

— Почему ты не спал?

— Это не так важно, — Эйрор вымучено улыбается, — поешь.

Алеан молчит, внимательно разглядывая его. Думает о чём-то. И вдруг поражает Эйрора умозаключением:

— Ты эмпат, я прав? И мои эмоции не дали тебе отдохнуть.

— Это не так важно, — повторяет Эйрор ни отрицая и ни соглашаясь. — Сможешь поесть сам?

Алеан берёт в руку ложку, пальцы немного дрожат.

— Справлюсь, — мрачно отзывается Алеан. — А ты?

— Завтрак ждёт меня на кухне. Не хочу беспокоить тебя своим присутствием слишком сильно.

Алеан опускает ложку в тарелку, кажется, хочет что-то сказать, но всё же молча приступает к еде.

А Эйрор не давит, уходя на кухню. Он всеми силами делает вид, что не чувствует чужие эмоции в этот момент.

***

Эйрор нервно ходит по дому. Поднимается даже на чердак и ведёт умную беседу с поселившимся там пауком. Последний правда спешно ретируется в какую-то щель.

Пытаться выяснять что-то у Алеана сейчас гиблое дело. Эйрор уверен (и знает по эмоциям), что присутствие больше нервирует его, чем помогает.

Сидеть в четырёх стенах Эйрор больше не может. Он прекрасно осознаёт риск, но всё же накидывает на себя несколько маскирующих заклинаний (плащ с капюшоном в такую жару вызовет куда больше подозрений) и решает пройтись до местного рынка.

Уходя Эйрор прислушивается к звукам и эмоциям. Всё более-менее в порядке. Особенно, если сравнивать с ночью.

Медлит, думая заходить или нет, но всё же не решается. Незачем волновать только-только успокоившееся море.

«Пожалуйста, будь в порядке, когда я вернусь», — мысленно просит Эйрор, прежде чем выйти за порог. Он нервничает. Сам до конца не может понять почему. Причин более чем достаточно.

Эйрор медлит, несколько раз перепроверяя магический ключ. Формула не выдержит долго, если кто-то захочет вломиться, но Эйрор хотя бы успеет использовать амулеты, чтобы переместиться. Впрочем, он очень надеется, что это ему не понадобится. Хотя бы сегодня.

— Пожалуйста, не делай глупостей, Эйрор, — бурчит он себе под нос, — ты и так достаточно натворил уже.

***

Рынок шумит жизнью, но явно не из-за торговли.

— Что такое? — Эйрор кладёт на прилавок пару монет, выбрав всё необходимое. — Неужели ярмарка скоро? В такую погоду?

— Да куда уж там, господин, — торговец недовольно бьет рукой по поверхности, — ах если бы! Чёртовы нелюди!

Эйрор пропускает мимо ушей все выражения, которые позволяет себе торговец. Маскировочные заклинания действуют как надо. Хотя бы на людях.

— Эльфы? — Эйрор понимающе кивает, подыгрывая. Чем больше информации ему удасться вытащить, тем безопаснее будет его нахождение здесь. И не только его. — Снова требуют платы за леса?

— Да пошли они со своими лесами! Снова потребуют, мы их до Мыса Ангелов погоним. Первый раз что ли?!

«Самонадеянно, — хмыкает Эйрор мысленно. — особенно учитывая, что в прошлую войну гнали как раз людей».

— Лесные бабы припёрлись в город! Говорят, что переговоры. Ха! Знаем, какие у них переговоры! Снова девочки из семей пропадать начнут! Чёртовы бабы, но красивы, задери их Тринадцать.

Эйрор молчит, осмысливая слова торговца. Не ту ересь про другие расы, а важную её часть. Посольство дриад, значит.

— Так к нам они или к эльфам? — осторожно спрашивает он.

— Да чёрт их знает! Однако сын мой мелкий говорил, что видел, как несколько всадниц на лошадях пересекли реку на границе с ушастыми. Но кто знает, что они там обсуждать решили?! Но мы им покажем…

Дальше Эйрор вовсе перестает слушать. Больше ничего полезного.

Дриады. Приехали к эльфам и к людям. Хорошо.

«Если у них переговоры, значит эльфы какое-то время будут заняты. Это увеличивает наши шансы. Хорошо. Но сколько?»

Эйрор отходит от торговца, ругается себе под нос.

«Стоило спросить про клан, возможно, удалось бы найти знакомую, а там и про Алеана что-то выведать. Впрочем… Вряд ли эльфы станут доверять дриадам такое. Даже при хрупком Альянсе детей леса».

Эйрор замечает у одного из многочисленных торговцев сияющие на солнце подвески и долго смотрит на небольшой зелёный камушек на верёвочке. Вряд ли изумруд, но так подходит под цвет глаз Алеана.

— Сколько? — Эйрор спрашивает скучающе, хотя уже знает: из него попытаются выбить как можно больше.

— Десять золотых, господин. Чистый изумруд, чтобы меня гномы разорвали! — торговец едва слюной не плюётся от волнения и желания впихнуть свои товары подороже.

— Могу организовать, — хмыкает Эйрор, — слышал гномы как раз вам водопровод делали пару лет назад. Привести одного, чтобы он сказал, что это за стекляшка и сколько медяков ей цена?

— Восемь золотых, господин! И я даже забуду ваши оскорбления. — торговец аж хватается за сердце.

Эйрор крутит в руках камушек, он приятно отдаёт теплом в руках и мурчит, как и многие другие подходящие силе Эйрора амулеты. Не изумруд, но и не стекло. Впрочем, у него нет времени разбираться.

— Пять, — он снимает цепочку, кладёт монеты, — бывай.

Эйрор не знает, откуда это желание, купить безделушку для едва знакомого эльфа, но не противится ей.

«Возможно, это порадует тебя, Алеан».

***

Алеан слышит, как закрывается входная дверь.

Облегчение от тишины и покоя быстро сменяются тревогой.

«Если он… приведёт их?» — повторяется в голове одна и та же мысль, а вслед за ней воспоминания о побоях и магических иллюзиях, которыми его пытали. Собственный крик звенит в ушах.

— Кто ты, задери тебя Тринадцать, такой, Эйрор? — скулит Алеан, сжимая в руке простынь. — Кто ты такой и что ты задумал?

«И почему мне так сильно хочется тебе верить?!» — это он не может произнести вслух.

Он пытается подняться, но только-только пришедшее в себе тело не желает полностью слушаться. Алеан шатается, несколько раз падает обратно на кровать и выругивается от боли.

Нужно встать. Сбежать.

«И как далеко ты уйдёшь в таком состоянии?» — Алеан горько смеётся сам над собой. Но всё равно повторяет попытки до тех пор, пока ноги наконец-то не удерживают его.

— Подумай здраво, Алеан, — бурчит он себе под нос, — зачем кому-то из Детей Пламени участвовать в политических играх Альянса Детей Леса? Впрочем, тот же вопрос стоит задать и в сторону помощи тебе. Неужели просто так удачно шёл мимо и не смог пойти дальше?

Алеан нервно смеётся. Перед глазами чуть плывёт, на него накатывает слабость.

— Должен вернуться домой. Рассказать королеве о случившемся… Защитить свою семью. Должен вернуться.

«И что ты сможешь сделать? — едкий страх выползает наружу через внутренний голос. — Что? Без Искры? Правда веришь, что они не смогли тебя её лишить? Хорошо, это не помешает занять место на троне, но что действительно будет в твоих силах? Жалкий и беспомощный эльф без Искры. Вот кем ты стал».

— Не защитил, — вновь повторяет Алеан слова, сорвавшиеся с кровоточащих губ сестры в ночном кошмаре. А если он однажды станет реальностью?

Его пробирает смех. Нервный, близкий к истерике. От осознания, что в одиночку он не способен даже приблизиться к границе территорий родного клана.

— Получается остаётся только воспользоваться шансов, предоставленным Судьбой, так? — Алеан падает обратно на кровать. — И опасаться нового удара в спину. Другого выхода нет.

Он слышит, как открывается входная дверь.

***

Эйрор ощущает поток эмоций ещё до того, как снимает охранный ключ. Страх, сомнения и тревога накрывают его с головой. Кажется, на пару мгновений он даже забывает как дышать.

«Кажется, стоило всё же сказать, куда я иду», — Эйрор потирает виски. Конечно же, головная боль возвращается к нему.

— Алеан? — зовёт Эйрор, заходя в дом. Но не получает ответа. Это заставляет нервничать уже его. — Алеан?

Он повторяет чужое имя, осторожно стучась в комнату, вот только входить приходится без стука.

— Ты вставал? — спрашивает Эйрор, смотря сидящего на кровати Алеана. Тот тяжело дышит. Кажется, он только что пережил ещё одну истерику. — Это слишком рано, ты ещё слаб.

— Почему? — голос Алеана глухой, потерянный.

— Твои раны…

— Я не про это, Эйрор. Почему ты мне помогаешь?!

— Мне казалось, что мы уже обсудили это, — Эйрор тяжело вздыхает. Снова это.

— Я не понимаю, почему. Зачем?! Ты не спросил и спрашиваешь, кто я, но всё равно спасаешь и продолжаешь заботиться, — Алеан срывается на крик и вновь дрожит.

— В мире много добрых людей, ну и не только людей, — хмыкает Эйрор.

— И всё?! Ещё скажи, что мимо проходил, — фыркает Алеан в ответ, но получается всё равно слишком нервно.

— Просто проходил мимо, — соглашается Эйрор с лёгкой грустью, — я умирал от жары и надеялся искупаться в ближайшей речке, уже мечтал, как разденусь и окунусь с головой, а тут ты…

— Ну так прошёл бы мимо! — вновь кричит Алеан. Кажется, ему хочется бросить что-то в Эйрора.

— Я не смог, — Эйрор говорит очень тихо, делая паузы между словами, — не смог пройти мимо. Оставить тебя там.

— А если ты спас убийцу? Монстра? — нервно смеётся Алеан. — Если ценой твоего спасения будет гибель других?

— В тебе нет зла, Алеан, — Эйрор устало садится на край кровати, — извини, у меня ужасно болит голова, нет сил больше стоять, а пол… Нужно будет завтра этим заняться. Прости, отвлёкся. В тебе нет зла. Я просто знаю это, чувствую. Ты пережил нечто ужасное, полон усталости и страха. Но ты явно кто угодно, но не чудовище.

Алеан в ответ молчит. Эйрор видит, как по его щекам катится несколько слезинок.

— Я не хочу задавать тебе лишних вопросов. Верю, что расскажешь всё сам. Если, конечно захочешь, — продолжает Эйрор, приближаясь чуть ближе, — мне нечего предоставить тебе, чтобы ты поверил. Ничего, кроме слов и обещаний. Твоё право сомневаться. Я не держу тебя…

— Но без твоей помощи я не продержусь и дня, — перебивает его Алеан, — я думал об этом, пока тебя не было. Я не могу тебе верить и не ждать подвоха, но, похоже, ты мой единственный шанс восстановиться и вернуться домой.

— Ну уж нет, — фыркает Эйрор в ответ, — домой — это без меня. Я к вашим лесам больше ни ногой, а то вдруг опять придётся кого-то спасать вместо похода на речку.

Удивительно, но Алеан смеётся в ответ на его глупую шутку, а его эмоциональный фон становится мягче, а головная боль Эйрора меньше.

— Договорились.

— Вот и отлично, — Эйрор собирается уходить к себе, заняться делами по дому, что угодно, но не мешаться едва успокоившемуся Алеану.

— Постой! — Алеан медлит. Кусает губы, словно сказал что-то лишнее. По его напрягшемуся лицу, лёгким сладкам на лбу, нервно бегающим глазам, видно, что он принимает какое-то решение. — Эйрор…

— М? — Эйрор пытается просчитать, понять, что изменилось. — Раны?

— Нет, — голос Алеана становится тише, — побудь со мной. Пока я не усну.

В другом случае Эйрор бы уже отпустил несколько шуток, но он молчит, поражённый сменой настроения.

— Мне холодно и страшно, Эйрор, — Алеан поднимает голову, смотря в чужое лицо. В изумрудных глазах океан боли и усталости. — Только пока не усну.

И Эйрор не пытается сопротивляться. Кажется, пора начать просто плыть по течению. И смотреть, что из всего этого выйдет.

— Хорошо, — улыбается Эйрор своей самой тёплой улыбкой, — я побуду твоей большой грелкой сегодня так и быть. Только сначала схожу за лекарствами.

По дороге на кухню Эйрор думает, можно ли назвать это глупостью?

***

По итогу Эйрор так и не уходит, когда Алеан засыпает, боится тревожить чужой чуткий сон. Продолжает мурлыкать себе что-то под нос и осторожно перебирать светлые пряди. Удивительно, как быстро Алеан засыпает в чужих объятиях, хоть сначала лишь сильнее дрожал в них. Вина тому усталость или их связь из-за крови?

Эйрор прислушивается к мерному дыханию Алеана и делает то, чего ему по жизни делать не стоит. Начинает думать.

***

Драконы — это не только благородные порождения магии, но и пара мешков ценных ингредиентов для алхимии и магии крови. Поэтому долгое время охота на них была повсеместной и ничем не запрещённой. Те времена прошли, однако старые раны так и не зажили. Боль и страх повторения Великой Охоты останется с ними навсегда.

Поэтому большую часть жизни Эйрор проводит в огромных, но всё ограниченных стенах резиденции. В его руках все знания мира, но едва ли он знаком с самим Виртером по-настоящему. Магия и тренировки — под контролем, полёты — не далеко и вновь под присмотром.

«Это для твоей безопасности, — повторяет мать, — ты знаешь, что это необходимо».

Юному Эйрору очень хочется понять это, но внутри сплошное противоречие, которое подкрепляется самой же матерью — все запреты действуют только для Эйрора. Сёстры выезжают на учёбу за пределы территорий клана, старший брат, наследник престола, на минуточку, не появляется дома месяцами. И только Эйрор должен помнить об Охоте и проводить лучшие годы своей юности в четырёх стенах.

Эйрор пытается понять мать. Она делает это не специально и не со зла. Просто в Эйроре в единственном в семье пробудилась кровь предков, уничтоженных с особой жестокостью, разобранных на части до последней косточки.

Полноценный маг-зеркало. Страшный противник, способный ещё и превращаться в дракона.

С первого дня пробуждения искры Эйрор знает, что он может «отражать» магию своих противников, использовать их же дар. Это требует многих знаний и лет практики, бесконечного самосовершенствования. Сначала он ненавидит дар, потому что заключение в стенах родового дома Арлайт сводит его с ума и не даёт дышать. Но учится с этим жить и даже быстро начинает делать всё больше успехов. Эйрор любит веселиться и строить из себя дурака, но он умён и хитёр, тренировочные бои отличное тому доказательство. Вот только магия всё же требует свободы. Стены замка стали тормозить его развитие. Тогда Эйрор постепенно начинает уговаривать мать отпустить его в путешествие. Посмотреть мир, научиться новому, принести в дом честь и почёт.

Выходит далеко не сразу. У королевы Арлайт сотни аргументов и усталая улыбка, она уже пережила нескольких своих детей. Когда-то давно, но старые раны заживают долго и не всегда до конца.

Они спорят, кричат и даже дерутся на протяжении года. И она всё же соглашается. Даёт Эйрору полгода, королевское сопровождение и просит не делать глупости.

Правда у Эйрора на это всё своё мнение. Первое, что он делает — платит стражникам, чтобы те ослабили контроль, а потом и вовсе «потеряли» его. Мысленно он тысячу раз просит у матери прощения, но у него свой путь. И Эйрор не собирается возвращаться домой до тех пор, пока не найдёт своё место в этом большом мире, созданном Тринадцатью.

Мама просила его не делать глупостей, но всё складывается явно не так, как ей хотелось бы. Его знания о мире обширны, но на практике выходит, что они во многом бесполезны. Виртер на страницах тысяч книг и настоящий — разные. Но Эйрор счастлив. Каждый день странствия приносит что-то новое. Радости и разочарования. Ему даже кажется, что он вновь стал ребёнком, уж очень бурная реакция на некоторые события.

Первое время он не задумывается о месте, просто выбирает ближайший город на карте. Смотрит, слушает чужие разговоры, подмечает детали. Даже ведёт дневник, где оставляет записи и зарисовки о каждом новом дне.

Позже берёт маленькие поручения, чтобы заработать деньги. Монет, которые дала ему мать, более чем достаточно, но суп в таверне после целого дня на поле или после пойманного вора почему-то намного вкуснее. Вслушиваясь в чужие беседы, Эйрор подмечал детали и отправлялся туда в поисках новых знаний. Он горел не только увидеть мир, но и действительно отточить свои навыки, стать сильнее.

Так, прислушиваясь к пьяным беседам, после тяжелого дня, он узнает о ведьме, живущей в деревне неподалёку. Якобы она гадает с помощью карт, а её слова всегда сбываются. Покинув дом, Эйрор собрался строить путь своей Судьбы сам, но любопытство всё же чуточку сильнее. Поэтому ранним утром отправляется искать гадалку. Вот только встретившая его девушка такая же ведьма, как Эйрор не делающий глупостей. Маскирующие чары хороши, но под внимательным взглядом они становятся бесполезны. Эйрор смотрит на неё и знает, что девушка одна из народа моря. Сирена.

— И что же ты нагадаешь мне, дитя морей, какую гибель? — улыбается он ей, обнажая клыки. — Меня зовут Эйрор. И я хочу услышать от тебя, сирена, правдивое предсказание, а не то, что ты говоришь местным пьянчугам.

— Моё имя — Рашель. Плохого ты мнения о том, кого даже не знаешь, дракон. — фырчит она шутливо, но её взгляд едва уловимо меняется, — даже этим пьяницам я говорю лишь правду.

— И какую же плату ты желаешь? — он догадывается, что золото — слишком просто. В конечном итоге он ведь не крестьянин.

— Ничего страшного, — она пожимает плечами, на мгновение переводя взгляд на мальчишку во дворе. Тот упорно воюет с колкой огромной стопки дров. Те, впрочем, пока что одерживают победу. — Я окажу услугу тебе, а однажды её окажешь мне.

— Не думаешь, что это излишне размыто? — Эйрор скалится, показывая, что он не деревенский дурачок. — Одолжения разные. Порой опасные.

— А ты не такой глупый, как пытаешься показаться, — плечи Рашель расслабляются, — ничего, что может навредить тебе или твоему окружению. Услуга равная моей. И ты будешь в праве мне отказать.

— Я всё равно чувствую подвох, но твоя взяла. Уж слишком интересно мне, что расскажут тебе твои карты, — Эйрор вновь скалится, но теперь это не защита. Просто хищная улыбка.

— Имей в виду, что будущее может измениться, — она медленно выкладывает три карты на стол. Бледные пальцы по очереди переворачивают каждую.

— Чтобы я потом не приходил к тебе с жалобами? — хмыкает он.

— Чтобы думал, что делаешь и понимал, что любое твоё решение влияет на последствия, — её голос звучит серьёзно. Рашель явно не планирует шутить.

Эйрор молчит, прислушиваясь к чужим эмоциям.

— Карты говорят, что ты огромный и вредный ящер, — улыбается она. — Я с ними согласна.

— Ты ведь понимаешь, что за такое я тебе никогда не помогу в ответ? — Эйрор укладывает голову в собственную ладонь и смотрит то на карты, то на Рашель.

— Ладно, на самом деле они говорят совсем другое, — она касается каждой карты по очереди, хмурится и берёт ещё две, — ты долго находился в заточении, воля твоя была скована. Но тебе удалось вырваться. Ты в поисках. Себя и чего-то ещё. Или, может быть, кого-то?

Эйрор молчит, стараясь сдерживать эмоции и реакции тела. Вот только с каждым словом всё больше убеждается: Рашель действительно умеет читать судьбы с помощью карт, а, может быть, как-то иначе. Главное, что говорит она правду. И не то, что можно понять после короткой беседы.

«И почему же ты с таким даром живёшь на отшибе мира средь людей?» — думает Эйрор.

Впрочем, его ли это дело?

— Впереди… Ты бы хотел услышать про долгую и счастливую жизнь на горах золота? — Рашель внимательно смотрит на него. — Но я не могу такого сказать. Впереди много бед, но между ними прячется твоя судьба. Сильный союз.

— Надеюсь, это будет красивая девушка, — смеётся он, — спасу её от какого-нибудь рыцаря, и будем мы жить долго и счастливо наперекор твоим гаданиям.

— Отнесись к этому серьёзно, Эйрор, — на столе оказывается ещё одна карта, — я не люблю, когда к моим словам не прислушиваются. Они тоже. Много боли впереди. Не твоей. Но тебе придётся помочь преодолеть её. А дальше всё зависит только от тебя. Это всё, что я могу рассказать тебе сейчас. Мой совет: будь осторожнее и не делай глупостей.

— Где-то я это предостережение уже слышал, поздновато.

— Глупости разные, — Рашель лёгким движением складывает и прячет карты, словно их и не было на столе, — я не могу сказать, кто тебе предназначен. Ни расу, ни пол, ничего. Карты молчат об этом. Но я точно знаю, что впереди тяжёлый и долгий путь. И он того стоит.

— Я запомню твои слова, Рашель. Это ещё не плата, но тебе тоже стоит быть осторожнее. Многое говорят о тебе в округе.

— Я знаю, — она улыбается как-то грустно, — ты не представляешь, сколько всего об этих людях я знаю. Но не их стоит бояться. Мои проблемы в другом, но это уже не твоё дело, благородное создание магии. Иди, пока Эридан не услышал, что ты дракон. А то он как раз искал чудище, чтобы убить его и спасти принцессу.

— А принцесса ты?

Она показывает ему неприличный жест на прощание.

***

Эйрор вслушивается в спокойное дыхание Алеана, вспоминает встречу и вновь всё обдумывает.

Может ли встреча с Алеаном быть предназначенной Судьбой? Или Эйрор видит то, чего на самом деле нет?

— Спорить о твоей красоте я не посмею, Алеан, — тихо шепчет Эйрор, уткнувшемуся ему в в плечо эльфу. — Правда на принцессу, которую нужно спасать от рыцаря ты не очень похож.

Эйрор усмехается.

«Но всё же… Я не прошёл мимо, потому что это была Судьба? Поэтому так легко принимаю столь опрометчивые решения? Или сейчас я просто пытаюсь переложить ответственность? Как же это тяжело… Если встречу Рашель… Впрочем, это не важно сейчас».

— И что мне с тобой делать? — едва слышно произносит Эйрор, смотря на спящего Алеана. — Неужели отправить тебя домой в одиночестве не выйдет?

Алеан лишь бурчит в ответ что-то сквозь сон и жмётся ближе к Эйрору, греясь. Ночь после долгой жары на удивление холодная.

— Вот и я так думаю, — соглашается Эйрор, — хорошо, я подумаю об этом утром. Он осторожно двигается, устраиваясь поудобнее.

— Спокойной ночи, Алеан.