Стенания о том, что у меня кривые руки, кривые мозги и что я сама по себе нескладная рыбёшка, отходят на второй план, когда вода для риса закипает, а мой мозг начинает тормозить от кучи разных мыслей. Блядское самосознание взрослого человека — просто не могу забить на ситуацию, какой бы отвратительной она не была. Это как забота, вылезающая не в самый удачный момент, мамкина привязанность к ребёнку, желание погладить бездомного котика… Называйте как хотите, но сам факт — я не ребёнок и мне присущи более взрослые потребности.

Собственно поэтому я занимаюсь готовкой. Сейчас она успокаивает.

Перекатываю зубочистку в губах и вздыхаю. Как же хочется покурить. Моей зависимости без малого семь лет — просыпалась с сигаретой в зубах и засыпала с ней же. Вонища от курева по всей квартире, сожранные жвачки, нелицеприятной кучкой лежащие на столе, голубая мечта любого, кто хотел бы со мной пожить, сечёте? Не вариант, не канает, астматикам вход запрещён. А детям уж тем более.

Моя зависимость — моя зона ответственности. И как же мне становится морально тошно от того, что двенадцатилетке нельзя курить. Нет, это вполне оправдано, травить юный организм нельзя, с этим я смирилась и это поддерживаю. Но чёрт! Раздражает, что я не могу снять напряжение привычным способом и приходиться изгаляться подручными материалами.

Я насыпаю рис в воду и перемешиваю покоцанной ложкой. В этом доме из нового водятся лишь мои регенерирующие нервные клетки и школьная форма всех троих детей. Да, семья неблагополучная, но это не значит, что одежда в учебное заведение должна быть такой же, как наши взаимоотношения. Пожалуй, кидать пыль в глаза семейство Шиба научилось отменно. Не отнять у людей того, что при живом отце дети являются сиротами, но такими, сука, счастливыми на вид.

Хаккай не вернётся до вечера. Жаль, что его нельзя оставить у Мицуи на всю жизнь. Хорошо было бы там мелкому, ой как хорошо. И друг под боком, и ещё разная мелочёвке возраста детского сада. И мать у Такаши живая. Уж лучше мать, которой не всё равно и которая вертится на двух работах, чем папаша в пьяных загулах.

У детей нет детства. Впрочем, у всей этой компании с солнечным знаком детства нет. Особенные, как называют один знаменитый диагноз. Может мне тоже вступить в какое-то объединение, почему я как приёмная? Есть же наверняка бандитские группировки, принимающие женщин не только на положение подстилки? Или нет… Или там конкуренция дикая, а у меня из опыта драк только скилл принимать удары и нарываться. Да и драться не хочу, маникюр жалко, и не важно, что сейчас у меня его нет. В любом случае для того, чтобы размять кулаки комплекция тела не сильно подходит.

Но какие мои годы! Поживём и увидим, кто кого: я или грёбанная генетика.

Фотографий матери я в этом доме не видела, но чутьё мне подсказывает, что женщина, родившая и вскормившая троих детей, просто не может не обладать хорошенькой фигуркой. Вообще все японки утончённые, милые, маленькие. А в детстве похожи на булочек, которых хочется потягать за щёчки.

Я трогаю свои щёки и несколько расстраиваюсь. Они не такие пухлые, можно даже сказать начали проявляться скулы. Тупое недоедание. С ворчащим животом и слабостью я ещё как-то справиться могу, но с тем, что детское тело не получает питательных веществ, нет! Эту проблему надо исправлять. Подключить Хаккая не получится — пусть мелочь и в моей власти, но пойти в комнату папаши и перерыть его вещи, увы, не согласится. Такой правильный, хороший мальчик. Впрочем, это не удивительно: тут ведь семья, во главе которой царствует насилие над ближними и дальними.

Пошлёшь нахуй — на хуе и окажешься. Дерьмовые перспективы как ни крути.

Вообщем, Хаккай отваливается. Втягивать я в любом этого щеночка не стала бы: пацан не в ответе за то, что у него старшая сестра с прибабахом теперь. Ну, чем богаты — тем и рады.

Я так и не научилась готовить традиционный рассыпчатый рис. Это больше как рисовая каша, только пресная и похожая на огромный слипшийся комок. Честное слово, не знаю, как ещё до сих пор жива осталась после таких кулинарных шедевров, но на меня даже старший брат смотрит со снисхождением: учится, девочка, лишь бы не поубивала всех нахрен. Максимум, что можно от моей готовки так это просидеть на унитазе больше десяти минут со звуками из Ада. Но это в прошлый раз мясо было некачественным, а не я с руками из жопы.

По крайней мере на это надеюсь. Кусок мяса из морозилки, пролежавший Бог знает сколько времени, не может быть нормальным.

Посмотрела на готовый рис взглядом полным скептицизма, закрыла крышку и ушла прочь из кухни. К чёрту этот рис! Почему нельзя купить нормальный, для плова? Блять, тут же нет плова! Господи, как японцы выживают… А, ну да.

Мой взгляд падает на кастрюлю.

Семья Шиба не настолько богата, чтобы позволить себе рисоварку, поэтому вместо техники имеет меня.

Ничего, я придумала план-капкан, чтобы раскрутить старшего брата на деньги. Осталось только, чтобы он домой вернулся в хорошем настроении.

К папаше в поисках денег я подходить не решилась. Знаете, страшновато мне со взрослыми пьяными мужиками ещё с прошлой жизни. Тем более если алкаш в перманентной отключке и может прийти в себя в любой момент. Рука у него тяжёлая, я уже проверила. Перетаскивание тела было не в счёт, потому как он без сил меня даже оттолкнуть не пытался.

Я потрогала разбитую губу языком. Хорошее напоминание на будущее, надеюсь только, что нового шрама не останется. Да и красивый купальник этому телу явно не светит.

Что же, пора на поиски приключений. Можно ли назвать это хоррор–квестом в старом доме? Призраки, скрипящие дощечки на полу… Не настолько в японском домике всё плохо, конечно, но всё же не хватает женской руки с молотком.

Я не прячусь, пока иду в комнату папаши. В любом случае у нас все комнаты на втором этаже. Отец в своей, я в своей, а братья делят одну на двоих. Стараюсь не думать, какой стресс испытывает младшенький, когда пытается уснуть. Позвать его, что–ли, к себе жить? Да нет, откажется как пить дать, плюс от старшего прилетит. Он, чёрт, блюститель моей чести.

В комнате светло, но пахнет затхлостью от старой одежды, пыли и отсутствия свежего воздуха. Я не рискну проводить уборку в этой мужской берлоге — может прилететь по шее. Да и не готова к потрясению, если найду какое-то оружие или порно-журналы. Даже не удивлюсь, если эти вещи хранятся в одном ящике.

Приходится рыскать в поисках денег максимально осторожно и возвращать все вещи на свои места. Разбросанные футболки и трусы я старалась обходить и даже не наступать, вдруг не первой свежести вещи. Это же полный пиздец, как можно жить в таком бардаке? Даже у меня есть жалкое подобие уборки, потому что старший брат повадился приоткрывать дверь и смотреть моё убранство.

«Девочка должна жить в чистоте. Кто возьмёт замуж неряху?», однажды сказал он мне и уронил лицом в груду вещей на кровати, которые я разбирала, чтобы найти чистую, а главное не рваную. Не стоит говорить, что согласилась молниеносно и прощебетала об уборке, давясь запахом пыли от юбок.

Почему-то у Юзухи не было штанов и шорт. Вот вообще не было. Юбки и платья разной длины и размера, цветастые, строгие — как на подбор. Почти все они были детские, на восьмилетку–десятилетку или меньше, но ни единых брюк в гардеробе! Спрашивать не стала. По всей видимости брат пытался слепить из Юзухи добропорядочную японку по каким-то своим канонам. Что же, ладно. У меня в любом случае нет права голоса в этой ситуации.

Хотя очень странно, что брат сначала бьёт, а потом приносит платье. На размер меньше, но как-бы… Извиняется шмотками? Хоть раз бы извинился, купив фрукты или овощи, без новой одежды я как-нибудь проживу. Во мне атрофировано чувство прекрасного.

Я открыла ящик стола и скривилась. Лучше бы он был пустой! Столько пробок и крышек от алкоголя никогда в жизни не видела. Причём ладно будь они чистые, но из ящика так воняет затхлым спиртом, что глаза невольно заслезились. Папаша держит коллекцию или считает сколько всего выжрал с момента начала алкоголизма? Чёрт с ним, закрываю.

В остальных тоже были не самые интересные вещи — документы и исписанные неровным почерком листы. Я полистала всё и с разочарованием закрыла. Иероглифы мне не знакомы. Пожалуй, единственная плюшка, которая мне перепала, так это знание японского на уровне начальной школы. Ну, буду развиваться и учиться, значит буду знать больше, верно? Верно. Документы подождут, если случайно куда-то не денутся.

Но вот в нижнем ящике среди груды сломанных канцелярских принадлежностей я нашла фотографию. Такую стандартную для девяностых–нулевых, немного мыльную и сильно потрёпанную.

На снимке изображена молодая пара с ребёнком в традиционных японских кимоно. Я никогда не видела таких красивых вещей, что в Японии, что в родном доме. Даже несмотря на нечёткость снимка можно понять, что пара была не из бедных, раз смогла себе позволить такие дорогие вещи.

В чертах лица мужчины можно было сразу опознать папашу троицы Шиба. В то время он выглядел не таким пропитым, вполне адекватным. Типичный японец с маленькими глазками, круглым, немного вытянутым вниз лицом и растрёпанной причёской. Да я бы в жизни не обратила на такого внимание, будь даже самой последней женщиной на Земле. Ничего не цепляло взгляд, кроме его тёмно-синего кимоно, для которого папаша был словно манекеном.

Женщина оказалась красивой. Светлые волосы собраны в высокую причёску, открывающую тонкую длинную шею. Она совсем не японка, как я наивно предполагала, европейские черты лица выдавали в ней иноземку. И занесло же такую даму в страну восходящего солнца… Занесло так, что она вышла замуж. Мать семьи Шиба казалась нежной и невинной, не производила впечатления высокомерной суки, как поминал меня папаша некоторое время назад.

Насколько я успела узнать: никто не связывает себя узами брака с иностранцами. Посмотрела на отношение к самой себе в больнице и поняла, что здесь есть ложка дёгтя.

Да, я похожа на эту женщину, словно две капли воды. От меня почти нет ничего японского, кроме полукруглого личика, сходящегося в красивый остренький подбородок. Широченные светло-карие глаза, карамельный блонд — мы одинаковые, но если приглядеться, то можно найти различия. Всё же азиатские гены сильнее европейских.

Ребёнку же навскидку было меньше года, а пояс, неплотно держащийся на животе женщины, непрозрачно намекал на беременность. Значит, это фото было сделано в начале девяностых, а мелочь на руках у матери мой старший брат.

Кто позволил беременной женщине держать на руках такого тяжёлого на вид ребёнка? Зла не хватает на эту систему ценностей.

Я перевернула снимок другой стороной. Вдруг не нём что-то написано?

И правда.

Изао Шиба, Америя Шибаяпонское произношение имени Амелия. Далее имя будет написано именно так., Тайджу Шиба.

Хана Мацурияпонский праздник цветов, который проводят в честь Сиддхартхи Гаутамы. 90.4.8японцы пишут дату по принципу: год-месяц-день..

Через пару месяцев родится маленькая Юзуха, как милодата рождения Юзухи 29.06.1990.

Я убрала снимок обратно в ящик и быстро закрыла его, от чего послышался хлопок. Не стоит лезть в прошлое, которое меня никоим образом не касается. Я не хочу знать как Америя оказалась в Японии, почему вышла замуж за Изао, из-за чего была в перманентном состоянии беременности порядка трёх лет, и как она умерла. Это не то, что мне нужно и не та информация, которая принесёт пользу. Это вообще меня не касается.

Семья Шиба никогда не вспоминала про Америю, не убирала алтарь от пыли и какого-то размазанного пепла на подставке. Словно хотели стереть существование матери, но при этом оставить напоминание, словно издеваясь над ней самой. И всё же, что такого сделала эта Америя… Сложно винить женщину в чём-то, когда сама являешься женщиной. Можно найти сотню и тысячу оправданий чужим поступкам, чтобы обелить собственное невежество.

Мне не хочется никого судить. Каждый получает то, что заслужил.

Я выбираюсь из комнаты папаши и смотрю с лестницы на то, как мужчина развалился на диване, запрокинув голову назад. Спит, кажется, но оно и к лучшему. Моё маленькие приключение остаётся в тайне.

Бесцельно шатаюсь по дому, думая чем же себя занять. Так уж вышло, что после выписки ко мне с фруктами и подарками не поскакали друзья. Вследствие отсутствия мобильного телефона я не могла даже узнать есть ли у Юзухи друзья или приятели. Но всё указывает на их полное отсутствие. Не очень странно, если так подумать. Это бедная, неблагополучная семья из трёх детей, каждый из которых ходит с ушибами и ранами разной степени тяжести и появления. Старший — бандит, прогуливающий школу, средняя — местная оборванка, а младший и такой и сякой.

Мне на самом деле сложно судить о семье Шиба. Однобоко, что здесь одно насилие и вакханалия, также не выходит. Это какой-то маленький тоталитарный мир со своим сводом законов, которые придётся принять, иначе последуют незамедлительные санкции.

К примеру, в доме всегда должны быть чистота и порядок вне зависимости кто устроил бардак. Комнаты должны если не кристально блестеть, то хотя бы делать вид. На кухне убрано, еда не валяется, крошки отсутствуют. Полы намывать каждую неделю, избавляться от песка в прихожей. Чистота это хорошо, верно? Но если она не соблюдается, то старший брат начинает устраивать бардак ещё более крупных масштабов, и если это не будет убрано, то поколотит меня. Однажды прилетело и Хаккаю за разбросанную у двери обувь. Ну, придраться к тому, что огромные кроссовки принадлежат Юзухе, у которой в наличии только туфельки и школьная обувь, даже с натяжкой будет сложно.

В категорию исключений попадает комната папаши, потому что туда запрещён вход, если не хочется быть побитым лично им. Правила по обычаю созданы, чтобы их нарушать. Но следует это делать так, чтобы за собой не оставить следов. Собственно, надеюсь я прохожу по этим аспектам и никто ничего не узнает.

Старший брат как-то более участлив в нашей жизни, чем папаша. Благодаря ему появляются пачки риса, одежда и более или менее привычный порядок. Возможно в детстве что-то случилось, из-за чего возросли его агрессия и желание тотального контроля.

Думаю, так и есть. Дети не рождаются отпетыми тиранами, алкоголиками и наркоманами, как бы взрослые не хотели вешать ярлыки. Не уверена, что гены передают плохое поведение, но вот наблюдение за ним, жизнь в неблагоприятной среде вполне себе способствуют становлению характера.

Если дети видят, что отец бьёт мать, то они могут сделать два вывода: так делать нельзя или так нормально делать. Из этих выводов следует их дальнейшее поведение: либо они бьют членов своей семьи, либо не заводят семью, либо делают всё, чтобы не повторить ошибок родителей.

А старший брат пытается взять на себя роль авторитетного родителя, хотя и, откровенно говоря, перегибает палку. Он дохрена авторитарный ребёнок с ролью родителя. Тайджу буквально нужно знать чем мы занимаемся, куда мы идём и всё вплоть до полного распорядка дня. Хаккай может убежать гулять к Мицуе, если брата нет дома, а потом сказать, что делал задания на лето в своей комнате. Не прикопаешься: младшенький действительно порционно этим занимается у друга, чтобы потом предоставить доказательства.

А что я? Ну, я убираюсь, готовлю, слежу за домом. Уроки с меня тоже требуют, но по первости могла отбрехаться травмами, что старший брат съедал и кивал головой. Отыграется, чую, отыграется на мне. Ему почему–то очень важно не моё полное обучение в школе, а умение вести хозяйство, в том числе и то, что связано с подсчётами. Резко вынырнуть с устной математической задачкой — его любимое занятие. Но эти задачки такие детские… На Руси матушке их задают первоклассникам.

Готовит к роли жены? Забавно. Ему так не угодила мать в качестве хозяйки дома, что брат решил воспитать меня?

Планов относительно нашего будущего Тайджу не раскрывает. А было бы неплохо узнать и подготовиться хотя бы морально. Но чёрт с ним.

Входная дверь ударилась об стену и раздался громкий звук. Я подпрыгнула на месте, выныривая из своих мыслей.

Помяни чёрта.