***
Слегка запыхавшийся от беготни по бесконечным городским лестницам Туор стоит в тронном зале дворца Тургона. Огромный зал пуст. Снаружи, за большими окнами, сияет солнце, отчего зал кажется сумрачным. Туор озирается в недоумении.
Слышится звук шагов, усиленный эхом. Через тронный зал деловито проходит Эктелион.
Туор: помогите, пожалуйста! Как мне попасть к королю?
Эктелион, останавливаясь, с удивлением себе под нос: смертный? Здесь?! (вслух) Как вы сюда попали?!
Туор: Владыка Ульмо показывал мне дорогу. Я Туор, его посланник.
Эктелион, рассматривая кольчугу и прочее оружие: да-да, вижу. Вещи, несомненно, те самые. Туор, Туор… а Хуор вам случайно не родственник?
Туор, с гордостью: он мой отец.
Эктелион: как же, как же, припоминаю. Он был здесь еще отроком. А теперь вы… Удивительно, как у вас, смертных, все быстро! И чего вы хотите?
Туор, слегка удивленно: у меня с собой вести от Владыки Ульмо. Я должен видеть короля Тургона.
Эктелион: у короля неприемный день.
Пауза.
Туор: что это значит?
Эктелион: это значит, что король не принимает сегодня посетителей, просителей, ходатаев, вестников и прочих визитеров.
Туор: но, быть может, в порядке исключения…
Эктелион: нет, этого быть не может.
Туор: почему вы решаете это сами? Доложите обо мне королю, и пусть он решает, принять меня или нет.
Эктелион: это невозможно. Вы же видите, короля нет на месте.
Туор: а где он?
Эктелион: сейчас посмотрим.
Эктелион подходит к стене, на которой висят какие-то разграфленные бумажки, и начинает водить по ним пальцем.
Эктелион, найдя нужную клеточку и указывая на нее: ага, вот. Его величество сегодня на кухне.
Туор, не веря своим ушам: простите… Где?
Эктелион: на кухне.
Туор: и… что он там делает?
Эктелион, читая надпись в столбце: выполняет обязанности кухонного рабочего.
Туор, озадаченно: это как?
Эктелион: очень просто — воды или дров принести, за печью следить, помои вынести…
Туор: помои?
Эктелион: это входит в обязанности кухонного рабочего.
Туор: но ведь он король?
Эктелион: ну да.
Туор: король не должен выносить помои!
Эктелион: а кто за него их вынесет, если обязанности кухонного рабочего исполняет сегодня именно он?
Туор: но король не должен выполнять эти обязанности!
Эктелион: почему?
Туор: он же король! Я, конечно, вырос в глуши, но мне рассказывали… что короли правят своими подданными, а подданные на них работают…
Эктелион: у людей — возможно. У вас там сословное общество, угнетение человека человеком и прочее неравенство. А мы — эльфы. Мы все равноправны, для нас не существует разницы между мужчиной и женщиной, бедным и богатым, королем и самым низкорожденным парией. У нас любой труд в почете. Вот сегодня, согласно графику, король дежурит рабочим при кухне.
Туор: н-ну… хорошо… А завтра?
Эктелион: сейчас посмотрим… (глядит в другой расчерченный лист) Нет, завтра тоже не получится. Завтра его величество моет полы.
Туор, недоуменно: весь день?!
Эктелион, разводя руками, словно призывая посмотреть вокруг: конечно. Вы же сами видите, королевские чертоги весьма велики.
Туор: а послезавтра он, наверное, подметает двор?
Эктелион, приподняв второй лист и заглянув в третий: так и есть! Кажется, вы начинаете понемногу постигать нашу мудрость.
Туор: а вечером?
Эктелион: что вечером?
Туор: когда-нибудь король ведь закончит мыть полы. Может быть, тогда?
Эктелион: ах, вот вы о чем. Нет, даже не думайте. На все работы у нас отведено строго определенное время, и упаси Единый превышать его. Потом наступает свободное время, которое мы тратим на сон, пищу и отдых, кому как вздумается, но занимать эти часы работой нельзя. (взглянув на Туора) Что вас удивляет? Разве у смертных не так?
Туор: да, примерно так… Но мы делаем работу, пока она не будет сделана или пока совсем не устанем.
Эктелион: что ж, ваши жизни коротки, вам можно себя не жалеть. А нам нельзя.
Туор: но у меня действительно очень важное дело. Может, у короля есть советники, которые…
Эктелион: конечно, они у него есть. Вот Маэглин, племянник его величества и его правая рука…
Туор, перебивая: может, тогда он меня выслушает?
Эктелион: а ваше послание не слишком конфиденциальное?
Туор, подумав: Владыка Ульмо не говорил, что я должен передать весть одному только королю.
Эктелион: тогда все в порядке. Сейчас посмотрим. Нет, тоже не получится. Лорд Маэглин сегодня занят уборкой конюшен.
Туор, раздосадовано: ах, чтоб тебя!
Эктелион: погодите расстраиваться. У короля много советников. Может быть, кто-нибудь из них свободен.
Эктелион тщательно просматривает лист, водя пальцем по строкам, чтобы не ошибиться.
Эктелион, себе под нос: лорд Дуилин — перебирание картофеля, лорд Эгалмот — мытье окон в Восточной башне, лорд Пенлод… куда он подевался?.. кажется, у него сегодня… ах, нет! Как глава Дома Колонны, он свободен, но как глава Дома Снежной Башни, он натирает паркет — как раз подошла его очередь. Лорд Галдор — уборка улиц. Лорд Глорфиндель — вот он как раз ничем не занят. И завтра тоже.
Уставший уже стоять Туор заметно приободряется.
Эктелион: но ни сегодня, ни завтра вы не можете с ним встретиться.
Туор: почему?!
Эктелион: видите ли, вчера он… как бы это сказать поделикатнее… чистил выгребную яму, а запах после этого выветривается не меньше трех суток.
Туор: ничего, я готов потерпеть.
Эктелион, строго: а мы — не готовы.
Туор снова сникает.
Эктелион: далее лорд Салгант сегодня носит воду в купальни, а у лорда Рога нет дежурств, и он занят своими обычными делами.
Туор: так, может, он?..
Эктелион: ни в коем случае. Глава Дома Молота Гнева — главный смотритель наших арсеналов. Его нельзя отвлекать на посторонние предметы. Это важно для обороноспособности города. И наконец я.
Туор: а вы не можете выслушать меня?
Эктелион: конечно, могу. Вот закончу одно небольшое дело, и я к вашим услугам. Только сегодня его величество я не увижу, а завтра по расписанию я буду вытирать пыль. Послезавтра я мою полы…
Туор, перебивая: но вы же сказали, что полы завтра будет мыть король!
Эктелион: ну и что? Все это надо делать регулярно. Может быть, когда-нибудь, в Арде Исцеленной, наступит время, когда полы перестанут пачкаться, а пыль — накапливаться, но пока с этим можно бороться только постоянной уборкой. (возвращается к спискам) Так, потом у меня большая стирка, потом естественным образом глажка… В общем, (просматривает еще несколько листов) я смогу передать ваше послание королю только через две недели.
Туор, не сдаваясь: я слышал, здесь есть еще принцесса Идриль.
Эктелион, с улыбкой: да-да. Мы все в ней души не чаем. Редкостная красавица. И умница.
Туор: а ее я могу увидеть?
Эктелион: нет.
Туор: неужели она тоже дежурит на кухне?!
Эктелион, заглянув в список: принцесса сегодня чистит курятник.
Туор, слабым голосом: чистит… что?
Эктелион: что у вас со слухом? Я, кажется, внятно объяснил: принцесса чистит курятник. На случай, если вы не знаете, поясняю: курятник — это такое место, где содержатся куры.
Туор, слабым голосом: принцесса Идриль! Такая нежная… Такая прекрасная… Вся в белом… всегда босиком…
Эктелион: не переживайте так уж сильно. На время подобных работ она переодевается. И обувается.
Туор: послушайте… Вот это вот… все, что вы мне тут рассказали… Это ведь шутка, правда? Этого же не может быть на самом деле.
Эктелион: почему же? Все чистая правда. Да посмотрите сами.
Эктелион подходит к одному из окон и знаком подзывает Туора. Внизу, во внутреннем дворе, какая-то златовласая девица колет дрова. Явно со знанием дела — полешки так и разлетаются.
Эктелион, недоуменно: не понимаю… Что это? Я же… (бросается к стене, пересматривает списки) Ах, нет! Слава Единому, все правильно. (Туору, недовольно) Совсем вы мне голову заморочили своими расспросами! Из-за вас я уже путаюсь в простых вещах! Курятник принцесса чистила вчера, а сегодня она пилит и колет дрова.
Туор, глядя в окно и хватаясь за голову: с ума сойти! Но это же тяжелая работа!
Эктелион: ну и что? Вы сами видите — девицам она вполне по силам.
Туор, растерянно: я думал… что принцессы… они танцуют, вышивают, гуляют в саду…
Эктелион: мы все танцуем и гуляем в садах в свободное время. И вышиваем тоже все.
Туор: и мужчины?!
Эктелион: а что такого? Просто поразительно, сколько предрассудков у вас, смертных! Если женщины могут колоть дрова, почему мужчины не могут вышивать?
Туор, ошеломленно: не может быть!
Эктелион: отчего же? Вот пойдемте, я вам покажу.
Эктелион ведет Туора в соседний зал. Там висит большой, во всю стену, гобелен с изображением какого-то празднества.
Эктелион, с гордостью: вот, смотрите, «Праздник урожая в Валиноре». Это, между прочим, моя работа.
Туор: вот это да! (внимательно рассматривает детали многофигурной композиции).
Эктелион: обратите внимание на лица Манвэ и Варды. Все говорят, что они удались особенно хорошо.
Туор: Ульмо тоже очень похож.
Эктелион выглядит весьма польщенным.
Туор, вспомнив о своем поручении: вижу, что ничего не поделаешь. Тогда давайте я передам послание Владыки Ульмо вам, раз уж так выходит.
Эктелион: хорошо.
Они снова идут через анфиладу покоев, коридорами и лестницами королевского дворца, пока не оказываются в небольшой комнате со множеством полок. На полках множество бумаг.
Эктелион, как будто извиняясь: сейчас мне нужно поскорее записать кое-что, пока я не забыл. Подождите немного.
Эктелион садится за стол и, то и дело макая перо в чернильницу, переписывает что-то в большую книгу с маленького листка. Туор смотрит в окно. Отсюда тоже видно Идриль и взлетающий в ее руках топор, поблескивающий на солнце.
Туор, пораженный внезапной мыслью: но что это получается?! У вас все-все по очереди чистят хлева и работают на кухне?
Эктелион, со вздохом отвлекаясь от писанины: а еще метут дворы, качают воду — пока шли сюда, вы же видели фонтаны?
Туор кивает.
Эктелион: что же, по-вашему, они бьют на вершине холма сами собой?
Туор: но для подъема воды вроде бы работает скотина. Я видел — такая штука вроде колеса, и лошади ходят по кругу…
Эктелион: это вы, люди, без зазрения совести эксплуатируете животных. А мы любим и бережем их, и даже лишний раз стараемся не пахать на них, если можем вскопать землю сами. Вам, кстати, повезло, что сейчас зима. Если бы вы явились сюда в апреле, вы вообще никого не застали бы в чертогах — мы все копали бы поля. Так же, как сейчас моем полы, штопаем носки и тому подобное.
Туор: но почему?!
Эктелион: то есть как «почему»?! Это же необходимо. Может быть, вы, люди, ходите в грязной одежде, едите с грязных тарелок и разводите грязь в своих домах, но мы так не можем.
Туор: нет, я не об этом. Я имел в виду, почему это делают все?
Эктелион: я же сказал вам! Потому что…
Туор, торопливо: да-да, я помню, у вас равноправие и все такое. Но если любой труд одинаково почетен, зачем все непременно меняются? Почему прачки не могут стирать белье, водоносы — носить воду, а король… ну, делать то, что положено делать королю?
Эктелион: но кто же захочет постоянно стирать белье?! И выполнять другие тяжелые и грязные работы?! Выделка кож, например, — это же ужасно вонючее занятие. А окраска тканей — после нее месяц рук не отмыть. Справедливо, чтобы такие работы делились на всех.
Туор озадаченно хмурится, Эктелион продолжает писать. Некоторое время слышен только скрип пера.
Туор: прощу прощения, но ведь окраской тканей и выделкой кож не может заниматься кто попало. Это же ремесло, его надо уметь. И знать всякие тонкости.
Эктелион, отбросив перо, с некоторым раздражением: ведь мы не смертные люди. И за нашу бесконечную жизнь у нас есть время освоить самые разные профессии и ремесла и сделаться мастерами во многих делах. Помолчите наконец! Иначе я так никогда не закончу.
Туор замолкает и молча размышляет над услышанным. Потом начинает переминаться с ноги на ногу и нарочито покашливать.
Туор, как будто себе под нос: а интересно все же…
Эктелион: ну, что на этот раз?! Учтите, если я посажу хоть одну кляксу, переписывать я заставлю вас.
Туор: извините. Все это так необычно… А мне говорили, что по вашим законам я должен буду остаться здесь, в городе, да?
Эктелион: или умереть.
Туор: так если я останусь, мне тоже придется все это делать?
Эктелион: само собой! Чем вы лучше короля? Кстати, хорошо, что напомнили. В график дежурств теперь надо включать и вас, раз уж вы тут. В этом месяце, так и быть, ничего переделывать уже не будем, а в следующем приступите к выполнению работ наравне со всеми. Что вы умеете делать?
Туор: н-ну… Охотиться.
Эктелион: в городе это ни к чему. Что-нибудь еще?
Туор, перебирая в памяти прежние дни: еще пасти скотину, кормить собак, рубить дрова…
Эктелион: никаких ремесел?
Туор качает головой.
Эктелион: то есть только черная работа? Что ж, мы это учтем.
Туор замолкает снова и терпеливо ждет, стараясь больше не думать лишнего. Время идет.
Эктелион, откладывая перо, с удовлетворением: ну вот, все готово. Теперь я вас слушаю. Что у вас за вести?
Туор встает прямо, расправляет плечи, на всякий случай откашливается и набирает побольше воздуха.
Туор, неожиданно выдохнув: подождите! А я не понял. Если у вас все равны и за свою жизнь могут овладеть всяким мастерством, то почему королевская работа не переходит по очереди? Если король может мыть полы, почему кто-то в это время не может быть королем вместо него?
Эктелион вперяется взглядом в Туора, встает. Перо выпадает из его пальцев. Глаза его вытаращены, рот приоткрыт — словом, Эктелион совершенно ошарашен.
Эктелион, неверным голосом, с запинками: что… что вы хотите сказать? По-вашему, управлять королевством… может каждый повар?!
Занавес