На лице Усяня не дрогнул ни один мускул, когда толпа оборотней бросилась на него. Он только раскинул руки, словно хотел кого-то обнять и громким властным голосом произнес:

      — Выходите!

      Демоны на мгновение остановились, опасливо оглядываясь. Но не увидев никого, кто бы пытался пробраться внутрь, и вернув взгляды к темному заклинателю, остолбенели. Из его тела исходили сгустки темной энергии. По мере удаления они расширялись и принимали человеческую форму. Когда преобразование заканчивалось, на месте сгустка появлялся человек, чьим единственным отличием от живого были прозрачность тела и безжизненные глаза, с ненавистью смотрящие на оборотней.

      — Что это, гуи побери? — Хоу Же ошарашенно смотрел на увеличивающуюся толпу духов.

      Он знал, что темную энергию можно изменять как угодно и придавать разную форму. Но никогда не видел и не слышал, что эта форма будет так реалистично выглядеть и внушать страх, потому как от нее исходили волны силы и гнева. Даже не гнева — ярости. Толпа призраков походила на стаю волков, которые только ждут команды вожака, чтобы растерзать стоящих перед собой существ.

      — Ты спрашивал о моей армии? Вот она, — Усянь кивнул головой в сторону духов, хищно скалясь. Его глаза изменили цвет на алый и полыхали огнем, грозящим выйти за пределы глазниц.

      — Какие-то бестелесные духи. Что они могут против живых цзиней? — презрительно фыркнул лис, отойдя от первоначального шока. Он шагнул в сторону Усяня, — Чего застыли? Уничтожьте их всех!

      С этими словами он махнул рукой в сторону темного, а сам бросился к Ванцзы и, выпустив когти, приставил их к горлу заклинателя. Усянь поморщился, заметив, что один из них впился в кожу, выпуская капельку крови.

      — Время мести пришло, действуйте, — Усянь выбросил вперед руки, и некогда бывшие сгустками энергии призраки бросились на демонов, — Только этого щенка не трогайте. Он мой!

      На самом деле темному заклинателю вовсе не надо было что-то говорить вслух, он общался с духами без слов. Пока они были частью него самого, Усянь знал, о чем они думают, что чувствуют и чего желают. Все эти духи в недавнем прошлом были обычными людьми, которых похитили и забили демоны для удовлетворения своих низменных потребностей.

      Как и он предполагал, в огороженном забором месте находился забой. И так как все люди погибшие там, умерли не своей смертью, их души, не имея возможности попасть на новый виток колеса Сансары и имея при этом посмертное желание отомстить, превратились в гуев. Но организаторы «фабрики человеческих деликатесов» — как Усянь прозвал про себя найденное место — были не глупыми существами и понимали, что огромное количество гуев может вызвать подозрение. Тем более там, где находилась штаб-квартира местного ордена заклинателей. А потому они решись обезопаситься, наложив на территорию забоя заклинание Поля сдерживания мертвецов.

      Не могли же они знать, что данное место посетит сам основатель темного пути и выпустит все страдающие души. Усянь мог снять заклинание сдерживания, но это бы вызвало волнение, так как последствия не проходят незаметно. Поэтому он, как и в свое время на Курганах смерти, просто пустил души людей в свои меридианы, сделав на некоторое время их частью себя.

      А так как он способен повелевать тем, что является его частью или во что его часть входит — духи умерших здесь людей смогли обрести силу, способную противостоять демонам, и защиту от противников. Но об этом те не знали и потому ринулись на призрачную толпу, ожидая легкую победу. Но не тут-то было.

      Из-за численного перевеса духи нападали на оборотней группами. Призраки входили в тела существ и распределялись там в разные части. Кто-то направлялся в мозг — внушать кошмары и ужасы, заставляющие демонов рвать на себе волосы или даже вырывать части плоти. Кто-то — в конечности или внутренности, причиняя нечеловеческую боль и страдания.

      Со стороны происходящее походило на сцену из фильма ужасов. Люди с дикими криками носились по помещению или валялись на полу, крутились, пытались согнать с себя невидимых врагов. Кто-то выгрызал из себя куски плоти, части рук или ног, в зависимости от того, что было атаковано духом. Очень скоро все вокруг звенело от криков о помощи и бессильных стонов. Кровь оросила стены, пол и все вокруг, распространяя свой тошнотворный запах, железом оседая на языках и в горле присутствующих.

      — Ты настолько меня боишься, что прикрываешься беззащитным человеком? — ухмылялся Усянь, медленно приближаясь к лису.

      На самом деле он мог незаметно атаковать его темной энергией или натравить на него ворона, но темному заклинателю хотелось собственноручно придушить этого оборотня за то, что тот посмел покуситься на Ванцзы. Сейчас Хоу Же представлялся для Усяня собирательным образом тех, кто убил его шицзе, и заклинателей, что уничтожили брата и сестру Вэнь. И потому умереть быстрой смертью ему не полагалось. Но сперва надо сделать так, чтобы он потерял интерес к Лань Чжаню и отпустил его.

      — Я не трус, просто осторожный, — ухмыльнулся лис, сильнее прижимая к себе заклинателя, вызывая гулкий рык из горла Усяня. Заметив реакцию темного, Хоу Же вдавил когти глубже.

      Ванзцы же с ужасом наблюдал за происходящим вокруг, не в силах никому помочь, не замечая собственного положения. Захвата, сжимающего горло, и крови, что текла из ран, оставленных когтями лиса. Гусулановец бегал глазами с одного агонизирующего оборотня на другого, иногда возвращаясь к лицу своего супруга.

      И вид его возвращал светлого заклинателя во времена Аннигиляции солнца. К дню, когда Вэй Ин вернулся через несколько месяцев после своего исчезновения. Вернулся полным темной ци и желанием мстить. Усянь очерствел, стал жестоким, хотя основные свои принципы не растерял и не предал.

      Он все так же стремился помочь людям, защитить их, вот только методы его изменились, и это пугало Ванцзы тогда. Спустя года он понял, что подобные перемены были неизбежны из-за пути, что выбрал его любимый, а через некоторое время он узнал и причину. И это стало для него еще большим шоком.

      Он не мог себе представить, какие страдания пережил Вэй Ин при пересадке золотого ядра. Ванцзы часто возвращался к размышлениям по поводу того, а смог бы он пожертвовать своим ядром ради брата или дяди? И к своему стыду не мог представить подобную ситуацию, потому что не желал расставаться с тем, что старательно взращивал и укреплял десятки лет. И тут возникало уважение и восхищение Усянем, который сам отдал ядро человеку, который не был ему родственником, который никогда не узнал об этом и спасибо не сказал.

      А самое удивительное, темный заклинатель ни на мгновение не пожалел о том своем решении. Сделал доброе дело и забыл. И так было всегда. Он никогда не забывал добра, что ему делали, как не забыл и человека, который был добр; при этом напрочь забывая о своих собственных добрых делах.

      Впрочем, о зле, причиненном ему, а особенно близким людям, Усянь также не забывал, вплоть до того момента, как не взыскивал долги. Он говорил, что так его учила мать в обрывках воспоминаний о семье, которой он лишился еще будучи совсем ребенком.

      Если и было по отношению к супругу раздражение или недовольство за то, какими способами он идет к цели, то сейчас Ванцзы смотрел на Усяня с сочувствием и пониманием.

      — Я тут подумал, а не слишком ли ты заботишься о своей еде? Питомец из него, конечно, красивый. И толк, вероятно, есть. Мечом, опять же, умеет пользоваться. Но дело же не в этом? — Хоу Же буквально на пару мгновений перевел глаза на Ванцзы, словно пытаясь найти в нем что-то, чего не заметил ранее.

      — Еда? Он мой шуансю*, щенок, — раздался шепот сквозь зубы над ухом лиса.

      Каким образом этот человек (а человек ли?) оказался близко так быстро, хули-цзин не понял. Усянь ткнул ему флейтой в лоб, и оборотня парализовало. Сколько бы он не силился пошевелиться — бесполезно. Темный тем временем, надавив на точку у запястья, разжимал пальцы Хуо Же. Освободив Ванцзы, оттолкнул его в сторону. Лань Чжань еле устоял на ногах, но устоял.

      А затем отошел как можно дальше от места действия, пожалев, что супруг не избавил его от веревок. И меч находится довольно далеко. Усевшись на металлические ступени, гусулановец издали наблюдал за происходящим. Вскорости рядом с ним приземлился ворон и несколько раз каркнул, словно пытаясь передать свои ощущения от битвы.

      — Да, Яблочко, твой хозяин молодец, — удовлетворенно кивнул птице Ванцзы и та ткнула клювом ему в бок, а когда мужчина посмотрел на нее, кивнула, — И где он тебя такого умного нашел?

      Как только Ванцзы оказался на расстоянии, Усянь с помощью свиста отправил к нему поток темной энергии, который окружил гусулановца защитным барьером, готовым оградить его от любого нападения. И только после этого опустил флейту, освобождая Хуо Же от своего влияния.

      — А теперь потанцуем, — ехидно со зверским выражением лица произнес Усянь и поманил лиса.

      Сперва Хуо Же пытался нападать на темного заклинателя используя свои руки как оружие, выпустив когти. Для чего он подверг себя трансформации: лицо вытянулось как лисья морда, появились уши, на руках когти и подушечки. Но любую атаку Старейшина Илин с легкостью отбивал своей флейтой на манер меча. Тогда лис вспомнил, что тоже является обладателем темной энергии и не плохо умеет ее управляться.

      Выпуская ци через руки, Хоу Же тер руки словно пытается слепить из клейкого риса шарик, сворачивая энергию и шепча себе в руки заклинание, наполняя «снаряд» силой и огнем. А затем бросал его в сторону Усяня, который приложив к губам флейту играл резкую мелодию и когда шар темной энергии оборотня подлетал, из Чэнцин выходил сгусток черной блестящей субстанции, превращаясь в круглый щит. «Снаряд» ударяясь о барьер разлетался огненными искрами в разные стороны, не задевая при этом намеченной цели.

      Но самым невероятным было то, что искры отлетев на расстояние превращаясь в свой исконный вид, то есть темную ци, вопреки закону природы не растворялась в воздухе, а притягивалась к Усяню и впитывалась в его тело. Другим интересным фактом было то, что человек назвавшийся господином Илин не нападал. Сейчас он выглядел совсем не так, как при встречах в баре. Горящие глаза смотрели холодно, губы сжаты и нет даже намека на шутку, которые так любил, казалось бы, этот человек.

      И это раздражало Хоу Же. У него было стойкое ощущение, что с ним играют. О том, что он зря связался с этим существом, лис пожалел как только флейта уперлась ему в лоб и он потерял возможность двигаться. Нет, он конечно знал, что есть Парализующее заклинание и даже пару раз попадал под него.

      Обычно оно было записано на бумаге киноварью и использовалось на манер талисмана, реже представляло собой начертанный в воздухе иероглиф «Застыть». Но о том, что им можно воспользоваться без слов, без вспомогательных элементов, лис не слышал.

      Откуда ему было знать, что это вовсе не Парализующее заклинание. Усянь попросту не мог бы им воспользоваться так как для него необходима светлая ци. Все дело в том, что темный заклинатель запустил в мозг Хоу Же сгусток энергии, которая по желанию хозяина может принимать бесцветный вид. И уже с ее помощью управлял сознанием лиса, банально превратив его на некоторое время в свою марионетку.

      Поняв, что огненными шарами противника не победить, оборотень сменил тактику. Был в его арсенале один козырь — заклинание, которое воспроизводило тысячу дротиков с ядом кураре. Этому его научил хули-цзин, приехавший в Китай из Южной Америки. Именно он парализовал Ванцзы. Этот цзин был горным львом — кугуаром, по просту пумой. Сильный и ловкий человек, способный забираться на любую возвышенность и плюющий, казалось бы, на земное притяжение.

      Так как заклинание требовало времени, лис сперва установил вокруг себя защитное поле на тот случай, если темный заклинатель решит на него напасть. Но Усянь даже не думал об этом. Он демонстративно сложил руки на груди и уперся подбородком в флейту, которую держал в руке. Внимательно следя за плавными движениями оборотня, он словно записывал их на карту памяти разума, сожалея лишь, что не может слышать слов, что лис шептал себе под нос.

      «Ну, что ж, придется сперва выудить из него это интересное заклинание прежде чем убить», — думал Усянь, кивая головой в подтверждение слов. При этом губы его расползлись в жуткой улыбке.

      — Кажется твой хозяин нашел новую забаву, Яблочко, — с теплотой произнес Ванцзы, безошибочно поняв, о чем думает супруг.

      Тем временем Хоу Же выпустил большой поток энергии, который распался на тысячи мелких сгустков, превратившихся в большие иглы, подобными пользовались китайские мастера иглоукалывания. Лис развел руки и повернул ладони к противнику, в ту же сторону развернули острия дротики. После этого демон взмахнул руками словно отталкивает от себя что-то. Дротики же метнулись в сторону Усяня, который в свою очередь пронзительно свистнул и его тело выпустило темное переливающееся красным облако, которое окружило его.

      И тут наступила очередь удивляться Усяня. Вопреки его ожиданиям, дротики не упали, не растворились и уж тем более не стали его частью. Они упорно пытались прорваться сквозь барьер. Вскинул глаза на лиса, он заметил, что тот стоит с раскинутыми руками, ухмыляясь лисьей мордой, отчего выглядел жутковато, напирал, давая силы дротиками. Лицо темного заклинателя расплылось в довольной усмешке и он разразился громким хохотом.

      — А ты мне нравишься, — прогремел Усянь.

      А затем тихонько просвистел и облако вокруг него начало редеть, позволяя дротикам проникать внутрь. Его лицо приняло задумчиво-удивленный вид. Дротики выглядели вполне себе настоящими, а это значит, что лис владел техникой творить из темной энергии предметы. Желание залезть в мозги оборотня разгорелось сильнее. Но для того кто сам освоил и придумал темный путь это не было особой проблемой. Дротики застыли в облаке энергии, словно мошкара в янтаре или сахарном сиропе. И сколько бы Хоу Же не напирал, не мог сдвинуть ни один из них.

      Усянь же начал насвистывать спокойную мелодию, похожую на колыбельную. Не сразу, но иглы начали меняться, возвращаясь в свое первоначальное состояние. Когда все закончилось, энергия бывшая дротиками слилась с защитным облаком. Темный заклинатель стряхнул руки и облако впиталось в его тело, занимая свое место в меридианах. Движимый желанием покопаться в голове у Хоу Же, он в два шага оказался рядом с лисом и приложив руку к его голове.

      — Как ты хочешь умереть, щенок? — спросил он, говоря в ухо, — Может разорвать твое тело на части? А может превратить навсегда в зверька, без возможности стать человеком? Или может сделать своей послушной хули-цзин?

      — Если сможешь выжить после этого, — Хоу Же голова которого была опущена и упиралась в плечо Усяня, выплюнул из пасти дротик, который впился в плечо Усяня.