Сказать легко. И уже в который раз Макс корил себя за необдуманные обещания.
По-началу, признаться, было не по себе, даже немного страшно. Хотя ситуация, в которой он оказался, должна была по меньшей мере бесить. Макс сидел в приемной у бывшего любовника Мира и ждал аудиенции. Чем не сюжет для комедии положений?
Самир сказал, что тот с ним даже говорить не станет, потому что явно подумает, что все было подставой. А вот Максим, как человек незнакомый, сможет спокойно выяснить все, что их интересует. Правда же? А вот как бы не так! Зяблик ждал уже третий час. И что-то подсказывало, что может подождать ещё столько же.
Пришел он по записи. Естественно, по телефону он не назвал секретарю настоящей причины. Наврал про проект по бизнесу в университете, и что он всю жизнь мечтал написать про Илью Викторовича.
Илья, мать его, Викторович Клинков. Этой фамилии Зяблик тоже никогда не слышал, но уж подготовился к встрече, как мог. И все равно многого не понял. Клинков с Валиевым вроде бы не поделили экспорт зерна. Это было совсем странно. Не нефть или газ, что Макс представлял изначально, а зерно. Это же, ну, просто зерно? Хотя Валиев старший, опять же, насколько Макс понял из интернета, нефтью и газом тоже не пренебрегал, так сказать, инвестировал в разные сферы деятельности, а вот Клинков был занят исключительно сельским хозяйством. Но это все было скучно и неинтересно.
Что уж действительно поразило Максима, это то, как Илья Викторович выглядел. Когда Мир дал понять, что этот мужчина старше его, Максим представлял кого-то вроде Роберта Дауни младшего или других возрастных голливудских актеров. Но Клинков был обычным: лысеющим, полноватым, невысоким… Не отвратительным, нет, среднестатистическим россиянином хорошо за сорок. И Зяблик, хоть убей, не понимал, почему он? Даже не так, почему он вместо самого Макса? Как можно было променять его на вот этого человека? Неужели всё-таки деньги? Ему даже было интересно его увидеть вживую, понять причины. Для чего? Макс не знал. Больно уже все равно не было. Разве что обидно. Но с этим уже вполне можно было мириться.
Однако вот увидеть как раз пока не получалось:
— Илья Викторович сегодня уже не появится, — в голосе секретарши послышалось вроде бы даже сочувствие. — Могу перезаписать на следующий вторник.
— Перезапишите, пожалуйста.
А что толку возмущаться? Во-первых, она не виновата, даже чаем напоила. А во-вторых, час назад Максим бы ещё повозмущался, а сейчас уже слишком устал, хотел есть и был даже где-то рад, что все обломалось — хоть какая-то отсрочка их безумной затее.
Он вышел из холдинга, оглянулся, пытаясь сообразить, в какой стороне метро, и вдруг увидел этого самого Клинкова. Он тоже шел из того же здания, что и Макс, в компании двух человек. Как-то на автомате, совсем не подумав, Макс кинулся наперерез.
— Илья Викторович, здравствуйте, я к вам был записан на двенадцать.
Подойти близко ему не дали. Видимо эти два человека были охраной, и один из них просто преградил Зяблику путь, для верности выставив перед собой руку.
Клинков не то что ничего не ответил — даже не посмотрел в его сторону. Как будто Макса в принципе не существовало. Да даже если бы собака залаяла, ей бы и то больше внимания уделили. Наверное, злость придала немного смелости или глупости, потому что в противном случае Макс бы не сделал ничего.
— Я знаю, как потопить Валиева!
Не стоило так кричать, наверное, но по крайней мере Клинков на него посмотрел, и взгляд был такой, что Максим невольно поежился. Но снова ничего не ответил. Только кивнул охраннику. А дальше Зяблика подхватили под руку и поволокли в сторону припаркованного автомобиля.
Максим не сопротивлялся, только спина враз стала холодной и липкой. А уж когда хлопнула дверца машины, отгродив его от внешнего мира, и вовсе пришлось сглотнуть противный колючий комок. Сразу вспомнились все слова Самира о том, что он даже не подозревает, куда лезет.
В фильмах обычно жертва похищения оказывается зажата посередине заднего сидения между двумя мордоворотами, но Макса и Илью, блядь, Викторовича разделял охранник. И никто никуда не был вжат. Места на заднем сидении достаточно, чтобы свободно разместиться вчетвером. Снаружи машина не казалась такой просторной. Эти мысли мелькали где-то на переферии нарастающей вместе со скоростью автомобиля паникой. Куда его везли? Зачем?
— Я тебя слушаю, — подал голос Клинков.
Всего одна фраза, а Максу сразу стало понятно, почему Самир выбрал его, несмотря на неказистый внешний вид. В голосе рокотала такая сдерживаемая мощь, что даже толики ее хватило, чтобы намертво пригвоздить Максима к сидению, дай ей волю, и она бы, наверное, просто размазала его тонким слоем. Трахнуть такого мужика, подмять его под себя, это что-то из разряда невозможных фантазий. Наверное… У самого Максима таких фантазий не было. Но он понимал. Теперь понимал.
Илья все ещё тяжело смотрел, ожидая ответа, и Макс начал, сглотнув:
— Я друг Самира…
Он думал, что его рассказ займет гораздо больше времени, но уложился минуты в две, спотыкаясь от волнения на словах и проглатывая окончания. Зяблик замолчал и повисла гнетущая тишина, только сердце гулко бухало в груди, отсчитывая секунды. Макс только надеялся, что это не секунды до его смерти, или до того, как его вытолкнут из машины на полном ходу. Или это одно и то же? Однако его не вытолкнули, вместо этого Клинков рассмеялся. Смеялся он тоже хорошо, задорно и молодо, заразительно настолько, что даже Максим улыбнулся, хотя ситуация вроде не располагала, да и смеялись над ним.
— Ну вы даёте! — прозвучало даже восхищённо, это немного обнадёживало. — Честно говоря, не ожидал от Самира такого. Это не он, это ты придумал?
Такие слова даже польстили, Макс подобрался и кивнул.
— Так и подумал. Ничего более идиотского в жизни не слышал.
Зяблик разом спустился с небес на землю.
— Почему это? — голос стал обиженным против воли. Конечно, ему и самому план не нравился, но одно дело знать, другое — услышать со стороны.
— Во-первых, никто не хранит важные документы в свободном доступе. Бумаги будут в сейфе или даже в банковской ячейке, электронные — закрыты паролем и ключом. Во-вторых, он будет первым, на кого подумают, если всё-таки удастся что-то найти.
Зяблик отвел взгляд. Он и сам все понимал. Вот только он помнил взгляд Самира тем утром и никакого другого плана у них не было.
— Помогите нам, пожалуйста. Может, у вас есть какие-то идеи.
— С чего мне вам помогать? — Он сделал ударение на слове «вам», и Макс остро почувствовал, что он в этой истории вообще не пойми кто. — Самир меня знатно подставил. А тебя я вообще впервые вижу.
— Он не подставлял вас. Он понятия не имел, кто вы, а с отцом вообще до этого случая долго не общался. Он сам пострадал гораздо больше, чем вы.
Горячая речь Максим наткнулась на ледяной взгляд.
— Это он тебе сказал? И ты ему веришь?
Конечно, он верил Миру. Конечно, но… Этот простой вопрос вдруг посеял сомнение. А с чего он, собственно, верил человеку, который столько времени водил его за нос? С одной стороны, такое не придумаешь и не сыграешь. А с другой, кто знает диапазон Мировых актерских способностей. Да и много ли влюблённому дураку надо, чтобы поверить? Видимо, прочитав на лице все сомнения, Илья покачал головой:
— Вот видишь… Ты хороший мальчик, я в этом разбираюсь, так что дам тебе бесплатный совет — не лезь ты во все это.
Задело. И про хорошего мальчика, и снисходительный тон. Хотя кто виноват, что по нему видно, какой он лопух.
— А что вы тогда с Самиром так просчитались, раз разбираетесь? — Видимо, детская обида придала смелости ответить этому размазывающему голосу.
— А мне как раз был нужен плохой. Только вот проверили его недостаточно тщательно.
— Тщательно, просто это не он. — упрямо возразил Максим, хотя и сам уже не на сто процентов был в этом уверен. — Помогите нам. Вы ведь ничего не теряете. Даже если все окажется хитрой подставой, что Валиев получит с вашего участия? Узнает, что вы о нем знаете? Думаю, он и так в курсе. Попытается слить вам дезинформацию? Вы ведь все равно проверите все, прежде чем пустить в оборот. Зато если все получится, вы окажетесь в выигрыше.
— С чего ты взял, что я окажусь в выигрыше? Валиев — не Валиев, на его место кто-то придет. Придется рыть компромат, выяснять, что есть на меня. Лучше известный конкурент, которого держишь в узде.
— Насколько я знаю, в этой паре известный конкурент, которого держат в узде — вы. Он мог бы потопить вас, но не стал именно по этой причине.
Ничего он не знал. Он не просто блефовал, ещё и настолько криво, что, казалось, его вот-вот уличат. Хорошо, если при этом ничего не сломают. Но Клинков, только недовольно поиграл желваками:
— А мне тогда зачем топить его?
— Потому что на его место никто не придет, вы просто заберёте то, что он у вас отобрал.
Макс понятия не имел, где находил слова. Раз уж вся ситуация напоминала криминальный детектив, то он просто постарался говорить так, как говорил бы его герой, если бы это писал он. Постарался найти хоть какую-то логику во всем происходящем.
Клинков немного помолчал, оценивающе провел взглядом по фигуре Максима.
— А ты настойчивый, хоть и наглый. Мне нравятся настойчивые.
По позвоночнику от его слов пробежали колючие мурашки. И Макс решительно не понимал, приятно это или нет.
— Приедешь ко мне послезавтра, я дам тебе адрес, куда. Заодно предоставлю список, какие материалы можно попробовать поискать.
Максим сглотнул. Его что, пытаются снять? Купить секс с ним за информацию? Это должно было возмутить, тем более не сам ли он корил Самира почти за то же самое. Но по какой-то неизвестной причине это льстило. Этот Клинков будто очаровывал. А то, что это ради благого дела, еще и сглаживало все возможные острые камни, о которые можно было поцарапать совесть.
— Я пассив… — Макс зацепился за этот аргумент, как за соломинку, раз здравый смысл решил самоустраниться.
В конце концов это была правда. Не считать же тот недораз с Миром. Он столько его уламывал, но пора было, наверное, быть честным с самим собой, ему больше нравилась роль принимающего, чем подающего. Хотя сравнить на практике нормально так и не удалось, глубоко в душе он и так всегда это знал. А равноправия требовало чувство справедливости и разница, с которой в обществе относились к активным и пассивным геям. Но вот перед ним сидел сильный и уверенный человек. Его бы никто не смог упрекнуть в недостатке мужественности. Вот только, может, он универсал?
В горле окончательно пересохло. Сейчас Илья Викторович скажет, что это не важно, и Максу ничего не останется, как послезавтра поехать к этому человеку, обладающему странным магнетизмом.
— Жаль. Очень жаль. Тогда я пришлю материалы по почте. Оставишь ее моему секретарю.
Во вздохе облегчение смешалось с разочарованием. Он что, и впрямь хотел поехать к нему? Вместо того, чтобы сгорать внутри от ревности, он на полном серьёзе хотел заняться сексом с тем, кого трахал Самир? Кажется, он окончательно сходил с ума.
Илья сделал знак водителю и тот остановился у обочины. Дверь снова закрылась, только на этот раз Макс оказался снаружи. На штаны брызнуло грязью из-под колес. Вся эта встреча — пиздец лютый. Но настроение почему-то было хорошее. То ли от того, что справился с заданием, то ли из-за этого открытого к нему интереса. Хотя было ещё не совсем понятно, справился ли. Что помешает Клинкову подставить Самира? Он-то ему не верит, ещё и зуб имеет… Но гарантий взять было неоткуда, а попросить их Макс в любом случае не решился бы.
До метро пришлось пилить пешком минут тридцать, за это время эйфория немного подтаяла. Это было только начало. Самое простое и безопасное начало. Все основное предстояло дальше, и от Максима совершенно не зависело.
Дома он рассказал все Самиру, упустив почему-то недвусмысленное предложение. Вернее, хотел рассказать, но как ни прикидывал, получилось бы, что он этим хвастается. Потому что да, хотелось именно похвастаться, но было не место и не время, да и странно было, у них вроде как теперь снова был секс, а тут вдруг его кто-то заинтересовал.
А потому потянулись тревожные дни ожидания. Сначала они ждали письма от Клинкова. Затем Мир — подходящего момента, который все никак не наступал. Уже замаячила впереди сессия, и Макс решил, что ничего у них так и не получится, когда Самир ошарашил:
— Я запомнил код от сейфа и пароль на ноутбуке.
— Какой код? Какой пароль? — Зяблик неохотно вынырнул из конспекта.
— Я был в кабинете у отца, когда он достал флэшку из сейфа и вбил пароль на ноуте.
— Думаешь, это то, что нам нужно? — Сердце замерло и пропустило удар, вроде стоило обрадоваться, что дело сдвинулось с мертвой точки, но вместо этого разрастался страх.
— У меня нет других вариантов. Надо хотя бы попробовать.
— Ты уверен, что все правильно запомнил? А камеры? В кабинете есть камеры?
— Не знаю, буду надеяться, что да. Я записал все, как только вышел, но сам понимаешь… И камеры да, есть по всему дому… Я думал об этом. Я попытаюсь потом стереть видео. Только знать бы ещё, как это делается.
— Я выясню. Постараюсь. У нас как-то приглашали на студвесну парня, он то ли на видеомонтажера учится, то ли ещё что-то в этом роде. Я спрошу у Кости. Может, сохранились контакты.
Самир кивнул. Он тоже явно нервничал, хотя и пытался показать, что все нормально.
Странно, вроде то же ожидание, но теперь, когда был хоть какой-то план, дни проносились мимо как бешеные. Мир практиковался в редактировании видео и искал подходящего момента. С этим все было не так просто. Его не так часто приглашали в дом, а ещё нужно было, чтобы отца не было. Он говорил, что есть кое-какой план, но объяснять, какой именно, отказывался, отчего Макс нервничал ещё больше. Сессия промелькнула как в тумане, его ждали домой родители на каникулы, а он все не решался уехать и оставить Самира наедине со всем этим, врал про пересдачи и все больше дёргался. Ещё немного такими темпами и ему бы пришлось пить успокоительное, но все удалось.
Самир пришел под утро, сел на кровать, она приветливо скрипнула, невольно пробуждая Зяблика. Обычно они не разговаривали, когда он так возвращался, обоим нужно было время, чтобы прийти в себя: Миру от тяжёлого вечера, Максу — от очередных похождений. Хотя с каждым разом он воспринимал это все легче. Даже не так, в последнее время его это перестало волновать. И честно говоря, это безразличие его немного пугало. Вроде бы это было хорошо, вот только вместе с болью и ревностью уходили и другие чувства, оставляя вместо себя ноющую пустоту.
— Я отправил Илье документы. — Мир проговорил тихо и устало, но Макс его услышал.
Он поднялся на подушке и просто смотрел, задавать вопросы было страшно, но и не задать — невозможно:
— Ты удалил видео? — Это казалось самым важным, в конце концов, без разницы, что именно он нашел и как.
— Да. Подтер все куски, где я ходил по дому. Если начнут считать по времени, то найдут несоответствие, но надеюсь, что повезет, и никто не догадается, в какой день нужно искать.
— Как тебе это удалось?
Мир посмотрел на Максима долгим нечитаемым взглядом, как будто решал, стоит ли говорить. Такое недоверие неприятно кольнуло, однако, когда он заговорил, причина стала ясна.
— Я переспал с охранником. Он давно на меня смотрел, и я предложил ему встретиться, но все время делал вид что что-то срывалось, а сегодня пришел вроде как специально к нему, потому что выяснил, что его смена. Напоил его кофе со снотворным, потом трахнул в комнате охраны, а когда он уснул, пошел в кабинет отца, достал из сейфа флешку, нашел три документа из восьми, о которых писал Илья, сразу отправил ему там же с ноутбука, и удалил отправленные сообщения. Потом вернулся, вырезал куски видео со мной и лег обратно, лежал так, пока он не проснулся, и ушел. Все.
Максим ожидал привычного уже укола ревности, но ничего не почувствовал, совсем.
— Ты уверен, что он не сложит два плюс два и не сдаст тебя?
Самир пожал плечами, Макс только сейчас заметил, что его трясет, как при ознобе.
— Не знаю. Вся эта авантюра вообще на ладан дышит. Буду надеяться, что он не захочет подставлять сам себя, если догадается. Хотя, может, и пронесёт, он вроде не понял, извинился, что его вырубило, сказал, что не спал ночь. В любом случае, все уже сделано, теперь только ждать. Надеюсь, того, что я нашёл, Илье хватит.
Как будто они мало ждали до этого… Макс пододвинулся ближе и сжал подрагивающую ладонь Самира.
— Ты молодец. В любом случае ты справился. Надеюсь, что нам повезет… — Хотя им ли жаловаться на невезение. То, что у них выгорел этот безумный план, уже было несомненной удачей.
Мир промолчал. На что надеялся он, было непонятно.
Ещё две недели они нервно дергались от каждого звука и перестука шагов в коридоре, шерстили новостные ленты в поисках фамилии Валиева, а потом Максим вернулся домой и застал бледного как полотно Самира с ополовиненной бутылкой виски наперевес. Он держался уже достаточно долго без алкоголя и, насколько мог судить Макс, без наркоты. То что он сейчас видел перед собой, не предвещало ничего хорошего.
— Что случилось? — резко образовавшийся в горле комок едва позволил говорить.
Валиев молча кивнул на экран ноутбука. К нему Максим подошёл на негнущихся ногах. Он ожидал чего угодно: ужасных фото, порно видео с Самиром, залитого в сеть, письма или сообщения с угрозой. Вместо этого он увидел заголовок статьи «Олигарх окажется за решеткой?». Зяблик пробежался по тексту глазами, на автомате отмечая несколько ошибок. Не поверил прочитанному и пробежался ещё раз. У них получилось? Сработало? Его безумный план подействовал? Он растерянно посмотрел на Мира. По идее они сейчас должны радоваться, разве нет?
Он присел рядом с Самиром на корточки, отобрал бутылку из плотно сжатых пальцев:
— Эй, ну ты чего?
— Я его уничтожил, Макс… Вот этими руками… — он и впрямь смотрел на свои руки, будто видел их впервые.
— Он заслужил, слышишь? Не только тем, как обращался с тобой. Это ведь не клевета. Он правда все это сделал. Ты просто позволил восторжествовать справедливости.
Самир поднял на него тяжёлый совершенно трезвый взгляд:
— Он мой отец.
— Херовый из него отец. И человек херовый. — Конечно, слова не подействовали, но Максим верил, что прав, что они правы, и Мир тоже примет это, просто ему надо немного времени. — А что мать с братом?
— Думаю, они уехали из страны. Я не смог дозвониться. Скорее всего, у них было время, обычно информация о таком все равно просачивается. Я позвонил тому охраннику, было бы странно, если бы я все проигнорировал, он ничего не знает, но дом арестован, машины, самолёт тоже. В банке сказали, что моя карта заблокирована. Наверное, все счета тоже… Квартира и машина записаны на меня, но тоже не знаю, если они оплачивались с каких-то неправильных счетов, наверное, ко мне тоже могут прийти…
Макс щедро хлебнул из бутылки и сел прямо на пол, положил голову Самиру на колени. Это они тоже обсуждали. И то, что в отличие от того, когда его выкинули из дома, сейчас Самир подготовился. Все это время он снимал с карты суммы, которые бы не вызвали подозрения. Даже если его выгонят из квартиры, на первое время хватит, а потом… В этом плане будущее Валиева не пугало, он уже жил самостоятельно, проживет снова.
— И что дальше?
— Я не знаю… Напьюсь и забуду все, как страшный сон. А потом буду работать и учиться, как будто ничего не было?
— Поехали со мной? — внезапно предложил Максим. — Не надо тебе оставаться сейчас одному. Мама отлично готовит, будем есть блинчики по утрам, ездить на рыбалку, жарить шашлыки, кормить комаров и ни о чем не думать.
— И в качестве кого я с тобой поеду? — Самир смотрел внимательно, будто хотел своими черными глазами пробраться в самую душу, а Максим не знал, что ответить, слишком много всего произошло и слишком много, что изменилось.
— А в качестве кого бы ты хотел? — спросил он аккуратно.
— Я теперь свободен. Во всех смыслах. Мы могли бы попробовать… Встречаться? — Самир тоже осторожничал и подбирал слова.
И это было тем, что Макс хотел услышать столько времени. Теперь же, когда наконец услышал, ничего не почувствовал, кроме навалившейся усталости.
— Мир, скажи честно, ты меня любишь?
Максим и так знал ответ. Давно знал, наверное. И сейчас молчание не сделало больно, только стало немного грустно. И ещё был благодарен, что Самир не стал говорить ничего вроде "люблю, но как друга" или "не так, как тебе бы хотелось". Об этом он тоже знал, но ведь спрашивал про другое.
— А я тебя люблю, — только и сказал Макс, — все ещё люблю…
— Я знаю, — Мир провел пальцами по его волосам, аккуратно перебрал прядь за прядью, как будто извинялся за свои чувства, вернее, их отсутствие.
— И я хочу, чтобы меня тоже любили. Хочу найти того, кого буду любить и кто будет любить меня. Мне кажется, я готов. Думаю, я этого заслуживаю.
— Ты этого заслуживаешь… — согласился Самир и, помолчав, спросил: — Так что, бросаешь меня?
— Не драматизируй, — Макс покачал головой, — ты ведь сам говорил, что мы всего лишь друзья. И мы останемся друзьями. Можешь поехать со мной в гости к родителям, как мой друг, если хочешь, конечно.
— Хочу, — просто сказал Самир и добавил: — друг…
Максим усмехнулся и ещё раз приложился к бутылке. Несмотря на то, что все уже отболело и перегорело, он не мог сказать, что ему совсем уж все равно. Теперь он не думал о том, что «это конец» и «больше никогда». По сути ничего между ними не поменялось. Пока. Над этим Зяблик тоже будет работать. Только теперь в другую сторону. Он готов к новым, другим отношениям. И все же было тоскливо. Но не так, как раньше, когда он считал, что все кончено. С этим чувством он справится. Теперь он был уверен в этом.