Георгин — символ упорства и целеустремленности. Он ассоциируется с высокой моралью, самоконтролем и благородством, а на языке цветов означает вечную любовь и преданность. Георгин цветет достаточно долго, становясь украшением не только букетов к первому сентября, но и любой осенней клумбы, за что получил прозвище «Короля осеннего сада». «Цветок срезан, но не убит» — так говорят на востоке.

Сон. Женевьева прекрасно понимала, что это сон. Что в реальности она беспокойно ворочается среди подушек и одеяла. Она знала, что ее сон будет беспокойным, еще ложась в постель, зная, что завтра сможет встретиться со своими друзьями в школе после месяца отсутствия Кати и почти всего лета отсутствия Криса. Она знала, что они ей дорожат, как и она дорожила ими, но это не унимало ее бесконечное беспокойство от встречи.

Сон. Это сумбурное, пугающее месиво из красок и звуков просто не могло быть реальностью. Женевьева знала, что ей не удастся спокойно отдохнуть, но она совершенно не ожидала, что ей приснится кошмар.

Красный, черный. Серый, желтый. Много крови. Львиный рык и пролетающая мимо голова. Свист. Маниакальный смех. Гром и молния. Женевьеву никогда не привлекали абстракция, авангард и эклектика, но сейчас она словно оказалась запертой внутри именно такой картины в одном из современных музеев.

Запах. Неприятный запах гарения, словно кто-то жег резину или синтетическую одежду.

Шумно. Эти звуки оглушали. Крики, плачь, смех. Шипение. Взрыв. Гром? Камнепад и разрушение. Рычание прекратилось, когда львенку перерезали горло.

Женевьева знала, что это сон, но не могла проснуться. На краю сознания она уловила тихое эхо собственных мыслей: «обычно ты не можешь проснуться только во время вещих снов». Но вещие сны были другими, Женевьева тоже это знала. Это же была какая-то катастрофа.

Утром она была еще более уставшей и невыспавшейся. Только мысли о том, что она сможет увидеть Катю и Криса смогли заставить ее подняться с кровати и не просить родителей, чтобы не идти сегодня в школу. К слову, пугать родителей своим состоянием ей хотелось еще меньше. Поэтому она выключила будильник и пошла в ванную, чтобы привести себя в приличный вид, что и так было сложно с ее кудрями.

За утренним столом сидел отец, читая что-то в телефоне и пытаясь взбодрить себя кофе.

– Доброе утро, милая, – послышался голос матери со стороны плиты. Она наливала себе кофе из турки. Женевьева улыбнулась родителям.

– Доброе утро, – подал голос отец, отложив телефон. – Выспалась перед началом учебы?

Женевьева жестом показала, что не очень и включила чайник. Возможно, кофе было неплохой идеей, но она, как и дедушка, предпочитала в любой непонятной ситуации пить именно чай. Что-что, а в растениях и чаях она разбиралась отлично.

– Папа отвезет тебя на машине, – предупредила Ариадна, целуя дочь в висок.

– Хорошо.

– У тебя уже есть планы на вечер?

– Пока не знаю, – девушка потянулась за баночками с сушеными ингредиентами для чая. – Возможно, мы пойдем прогуляться или посидим в кафе.

На кухонную столешницу опустилась баночка с ее любимым успокаивающим купажом из шиповника, персика, ежевики и облепихи. Другой купаж с лавандой, ромашкой и липой закончился еще месяц назад, а нужные ингредиенты все еще сохли у дедушки. Женевьева постаралась вспомнить, положила ли она в рюкзак свой скетчбук после того, как вчера вечером сделала пару набросков топика с анемонами.

На обеденном столе стояла ваза с георгинами и гладиолусами. Букет тоже стоит не забыть для Анны Валерьевны, так же как и небольшую баночку липового меда.

Привычная домашняя суета позволила девушке придти в чувства так же, как с этим справился чай. На какое-то время хотелось остановить время и остаться в этом мгновении навсегда. Но в школе ее ждали Катя и Крис. Жизнь без этих двоих взрывных непосед уже не казалась полноценной для девушки, поэтому, чувствуя себя несколько лучше, чем по пробуждению, девушка вернулась в свою комнату, чтобы переодеться и проверить, что она ничего не забыла.

Во время линейки солнце палило так, что Женевьева жалела о том, что зонтики от солнца давно вышли из обихода. А привлекать к себе внимания не хотелось. Но больше тревожила мысль о том, что она не смогла найти Катю. Крис был рядом, и это успокаивало, но увидеться с лучшей подругой хотелось до сводящих пальцев. Она очень соскучилась. Слегка загоревший Крис, приобнял ее за плечи в попытке приободрить.

– Она просто опаздывает. Уверен, она ворвется в кабинет, словно, ураган и сметет все на своем пути, вот увидишь.

Не смотря на то, что изначально их отношения были странными и очень неловкими, Женевьева была искренне рада тому, что Катя в свое время взяла Криса под свое крыло и теперь он был их неотъемлемой частью. Она улыбнулась больше своим воспоминаниям, но парню было достаточно и этого, чтобы гордиться собой. Он знал, что у девчонок была своя, особая связь и никогда не пытался вклиниться между ними. Вероятно, именно поэтому в итоге они и поладили. Каждый из них давал пространство другому и возможность хранить некоторые вещи при себе. Казалось, что именно это и было основой их крепкой дружбы.

Выступления и слова напутствия директрисы пролетели мимо Женевьевы от слова совсем. Она нервничала, что с подругой могло что-то случиться, – И ее сон ситуацию легче не делал. – и параллельно с тем, если ей удавалось вернуть свое внимание к выступлению, ловила себя на мысли о том, что это все впервые почти полностью было организовано без участия Кати. Возможно, именно поэтому оно казалось не таким интересным, как обычно. После заключительных слов Нарциссы Викторовны, Давид – Их новый староста по итогам электронного анонимного голосования. – преподнес ей прекрасный букет из георгин, клена, рябины и прочих осенних растений. По пути в класс, девушка заметила как Марика похлопала Давида по плечу и поздравила (Или сочувствовала?) с новой должностью, поскольку сама была ею на протяжении двух прошлых лет.

В классе все было как обычно. Она заняла свою привычную парту на втором ряду, а на парту перед ней упал Крис. Марика где-то сбоку громко зевала, Макс и Давид что-то достаточно громко обсуждали, что, не знай их, девушка бы решила, что назревает скандал. Марк привычно сидел на первой парте первого ряда, но с головой опущенной на сложеные руки. Девушка тихо хмыкнула. Кажется, он тоже не выспался. Николь, как обычно, была весела и энергична. Она напевала себе под нос какую-то песенку и раскладывала свои школьные принадлежности как раз на парту, стоящую за Марком. Женевьева поймала себя на мысли, что в таком состоянии, как она и Марк, не выдержала бы веселых напеваний почти прямо над своим ухом. Возможно, Марк тоже хотел прибить ее за это, но внешне казался спокойным. Женевьева завидовала тому, как он мог так безразлично относиться к тому, что каждый раз происходило вокруг него. Кати попрежнему не было.

Стоило последней мысли прозвучать в голове, как, едва не сбив с ног входящую в кабинет Ясмину, в кабинет забежала Катя. А еще она тащила за локоть какую-то незнакомую девушку. Николь, как всегда, поспешила превратить все в шутку, чтобы взрывной характер Ясмины не дал о себе знать, но быстро запнулась на полуслове. Казалось, даже Марк лениво вырвался из полудремы, чтобы посмотреть в чем дело.

Женевьева вернула взгляд на новенькую и поняла, что сейчас непременно произойдет что-то интересное. Катя быстро, как и всегда, когда была переполнена эмоциями, тараторила, представляя всем новенькую. Но саму новенькую, причем явно напуганную напором ее лучшей подруги, совершенно не интересовал никто из ее нового класса, кроме Николь. Казалось, Кате потребовалось немного времени, чтобы притормозить и тоже это заметить.

– Привет? – произнесла Мариэлла, но вид у нее был такой, словно она хотела провалиться сквозь землю. Впавшей, в такой несвойственный ей, долгий ступор, Николь, наконец, отмерла и быстро заключила девушку в объятья.

– Ты не говорила, что переходишь в мою школу, – было первым, что произнесла Николь так, что ее можно было расслышать. Новенькая, явно почувствовав себя комфортнее в кольце из рук своей знакомой, вскинула не то удивленно, не то возмущенно брови и заставила девушку рассмеяться.

– Я понятия не имела, где именно ты учишься. Я до августа сама не знала куда перевожусь.

– О, раз вы уже знакомы, то я, пожалуй, оставлю ее на тебя, хорошо?

Николь даже не то чтобы стала слушать Катю, но быстро потащила девушку на свободное место рядом с собой.

– Ты уверена что…

– Если бы тут даже кто и сидел, это были бы его проблемы, – отмахнулась блондинка, а после их разговор было уже не разобрать. Да, и не хотелось этого вовсе.

– Всем привет, – едва только оказавшись у своей парты, произнесла Катя и тут же потянулась трепать Криса по его песочным волосам. – Ничего себе ты загарел. Ты точно был во Франции, а не на каком-нибудь пляжном островке?

Крис привычно закатил глаза, после чего встал со своего места и крепко обнял девушку – так же крепко, как он обнимал и саму Женевьеву.

– С возвращением с отдыха, – не остался в долгу он, моментально превращая все хорошее настроение Кати в волну возмущений.

– Отдыха? Смеешься что ли? Мать отправили в командировку, а я была там как довесок все это время. Шаг в лево, шаг в право – расстрел, – Девушка резко выдохнула в конце своей небольшой тиррады, а Кристиан по-прежнему сверкал довольной и счастливой улыбкой. Поэтому девушка лишь закатила глаза и наклонилась к Жене с поцелуем. – Привет, родрая. Безмерно рада снова тебя видеть.

И от этих простых слов все в девушке словно встало на свои места. Она наконец-то смогла спокойно выдохнуть и искренне счастливо улыбнуться в ответ.

– Я соскучилась, – сказала Женевьева вместо приветствия, заставив Катю стать еще счастливей.

– Я по тебе тоже, дорогая, – сказала она и повернулась к Крису. – По вам обоим.

У Кати оставалась пара минут, чтобы вытащить все нужное из рюкзака, пока в класс не вошла их классная руководительница. Анна Валерьевна должна была провест классный час, собрать подписи о том, что они знают о правилах пожарной безопасности и правилах школы и обязуются их выполнять. А после и урок литературы.

– ...до конца месяца предоставить справку о том, что вы занимаетесь в каком-либо центре, если вы не посещаете школьные секции, никаких драк на территории школы, за исключением спортивных секций, курение на территории школы так же запрещено, никакого мата, при болезни, вы должны предоставить справку, – перечисляла правила Анна Валерьевна.

Знакомство с новенькой могло стать еще более неловким, но, к счастью, женщина ограничилась лишь словами о том, что Мариэлла Лесенская будет учиться с ними следующие два года, еще парочку обычных фраз и обратилась непосредственно к самой девушке, чтобы та подошла к ней на перемене, чтобы Анна Валерьевна ей все кратко объяснила.

– Какие у нас планы на вечер? – обернулся Крис к девчонкам, стоило учительнице отпустить их на пепемену.

– Я свободна, но в девять мне нужно быть дома как штык, – предупредила Катя. – У мамы ужин с новыми партнерами. Мне нужно отыграть роль хорошей послушной дочери и прилежной ученицы.

Крис ожидаемо фыркнул. Катя была прекрасной и талантливой девушкой, но ее мать, словно, этого не замечала. «У мамы есть свои стандарты и я им не соответствую», – как-то сказала Катя о ее взаимоотношениях с матерью. Отца она своего не знала, потому что они развелись, не то, когда Катя была еще совсем маленькой, не то вообще еще до ее рождения. Женевьева знала, что будь воля ее подруги, та поселилась бы у нее, но сбегать из дома никогда не было вариантом, поэтому она просто проводила столько времени вне дома, сколько вообще могла. Женевьева не знала, успел ли понять это Крис, учитывая, что Катя не любила говорить на тему своей семьи, но для Жени это было уже очевидным. Поэтому она просто делала вид, что не понимает, почему ее лучшая подруга напрашивается к ней на ночевку несколько раз в месяц, а ее родители почти считают Катю частью их семьи.

Договорившись сходить в парк аттракционов, если не будет слишком жарко, а после, как и предполагала Женевьева, посидеть в кафе, чтобы обсудить то, что они пропустили в жизнях друг друга, они просто решили не сильно волноваться по поводу начала нового учебного года, хотя бы этот день. В конце концов, директриса Сорвуд сама сегодня, как и каждое первое сентября, заявила, что этот день – праздник всех школьников и учителей.

– У тебя есть сестра? – едва ли не крикнула Катя, когда все трое сидели в кафе, и Крис рассказывая о том, как провел лето у матери во Франции, впервые упомянул про свою сестру. Женевьева тоже удивилась, пусть и не так эмоционально. Зато Крис моментально сменился с воодушевленного на подавленного. Вероятно, это была неудобная тема, но теперь ему было явно не отвертеться от этого.

– Да, младшая. Мы единоутробные сиблинги, – сдаваясь пояснил парень.

– Почему ты никогда о ней не говорил? – продолжала удивляться Катерина, вынудив Женевьеву коснуться ее плеча. Катя сразу смолкла и перевела взгляд карих глаз на подругу, а Женевьева взглядом показала, что та перегибает палку.

– Ты же знаешь, что развод родителей всегда был для меня болезненной темой, – начал оправдываться парень. – То, что мама забеременела и собиралась выйти замуж во второй раз я узнал одновременно и это было очень болезненная информация.

– Не похоже, чтобы ты ненавидел свою сестренку, – подала голос Женевьева, приводя Криса в относительно нормальное его состояние.

– Я обожаю Виоллат, но это не далось мне легко. К тому же из-за расстояния, мне часто кажется, что я плохой старший брат.

– Я уверена, что это не так, – поспешила его успокоить Катя, беря его ладони в свои и приободряюще сжав. – Судя по тому, что ты успел рассказать, вы хорошо ладите. Виолла любит тебя.

Крис казался признательным за поддержку, но все же немного стушевался.

– На самом деле ее зовут Виолетта, просто это я иногда называю ее Виоллой, – признался он, нервно заведя руку за спину.

Катя прыснула со смеху.

– Ну, конечно. Она не обижается за то, что ты каверкаешь ее имя?

– Немного, – честно признался Крис, заранее зная, что иначе его ждет несколько минут или даже часов лекции о том, что это неправильно и нельзя приучать детей быть лояльными к подобному неуважению. Он, как и Женевьева, прекрасно знал, что саму Катю очень сильно выводит из себя, когда ее называют Екатериной, вместо Катерины. Сам же Крис, имевший два имени вследствие двойного гражданства и использующий третье, как сокращение их обоих, относился к подобному совершенно спокойно.

Пусть характер Криса порой был совершенно несносным, Женевьева все еще считала, что он является, пусть и не идеальным, но все-таки замечательным старшим братом. Он всегда был на их стороне и был готов примчаться и помочь по первой же просьбе. К тому же, в голове девушки тут же услужливо всплыло воспоминание, как она спешила в класс и уронила свой скетчбук. Незнакомый парень, явно ученик, подобрал его и стал листать и смеяться, а Жене было до того обидно, она была такой уставшей в тот день, что даже ничего не могла с этим сделать. Мозг слишком долго обрабатывал информацию о том, что происходило, а когда поняла, то рядом оказался Крис. Она не помнила, как оказалась в объятьях Кати, за своей парной и прижимая скетчбук к груди. Но она помнила тепло и чувство защищенности от них обоих. Она не знала, чем заслужила их дружбу и преданность по отношению к себе.

За окнами, рядом с которыми они сидели, начал накрапывать дождь. Еще не ливень, поэтому девушка понадеялась, что тот скоро закончится, и ей не придется мокнуть в платье и накидке на автобусной остановке. Ее и без того непослушные рыжие волосы тогда было бы совсем не расчесать. Женевьева любила засыпать под звуки ливня или грозы, любила читать или просто смотреть как капли на окне играли в догонялки. Раньше, в детстве, ей нравилось попадать под дождь в лесу, но то было давно, и Женевьева не хотела об этом вспоминать.

– Не кисни, ангелочек, – голос Кирилла вырвал ее из задумчивости. Она словно сонно повернула голову от окна к источнику звука и мозгнула, окончательно возвращаясь в реальность. – Если не утихнет, я закажу тебе такси. Договорились?

Первым порывом Женевьевы было отказаться, но она знала, что для этого ей потребуется веский аргумент, а его у нее не было. Отец должен был быть допоздна на работе из-за завалов, мама сама, чаще всего, пользуется общественным транспортом, хотя бы потому, что у них одна машина. А без веской причины, переубедить друга было почти нереально. Поэтому девушка обреченно, но благодарно кивнула, после чего постаралась понять о чем они вели речь, пока она отвлеклась.

– Я все еще не могу поверить, что ты действительно набил себе татуировку на всю руку, – едва прожевав, произнесла Катя и указала вилкой на Криса.

Женевьева тоже обратила внимание на нее, еще на линейке. Она просто не могла ее не заметить – начинающуюся от начала руки и заканчивающуюся аж на шее. Так же, как не могла не заметить, что это те самые цветы, которые они вместе выбирали, исходя из личных предпочтений Криса, а так же флориографии и прочих фактах об этих растениях.

Они потратили больше месяца, урывая крупицы свободного времени друг у друга в гостях и на переменах, чтобы выбрать те, которые в итоге красовались вечным рисунком на теле парня. Женевьева помнила, что изначально они хотели так же добавить клевер, как символ удачи и цветы яблони, чтобы в сочетании с клевером те означали исполнение желаний. Но они отказались от них в последний момент, когда цветов все еще оставалось слишком много и нужно было что-то убрать. Кристиан сказал, что ему не нужна удача, чтобы добиться того, что ему нужно, но на всякий случай оставил эти два растения как запасной план.

Белладонна, означающая тишину на языке цветов и являющаяся одним из самых известных распространенных растений, они хотели использовать либо в сочетании с водобором, который сам по себе означает глупость, что не слишком понравилось Крису, даже если он и признавал, что иногда совершает несуразные и глупые поступки, либо вместе с бегонией. Бегония во флориографии считается цветком, означающим возврат долга и предупреждение. В обоих комбинациях у них получалось послание или напоминание о необходимости хранить тайну. Возможно, для Криса это означало, что он хорошо умеет хранить секреты и ему можно доверять, но Женевьева, пусть и доверяла ему и верила, тем не менее не отрицала вероятность того, что у него остались парочка личных тайн и секретов. Тем не менее, это было не ее дело. Девушка была уверена, что он сам расскажет обо всем, если в этом будет необходимость, да и не ей требовать от него раскрытия всех его секретов. Не тогда, когда у ее семьи, есть свои.

Теперь, Женевьева могла легко рассмотреть его татуировку вплоть до каждого отдельного растения. ПлющВерность, омеллаПреданность, вереск, обещающий удачу и защиту, листья папоротникаВолшебство, тайна, морозник, как заверение «Мы переживем скандал и сплетни» и колокольчик Верность – растение-оберег. Все те растения, которые они с таким трудом подбирали, теперь словно росли на руке парня. По его искрящимся и довольным серо-карим глазам, было более чем понятно – он был доволен собой и своим решением, так же как и тем, что сумел впечатлить Катю. Женевьева еще тогда несколько раз спросила у него, чтобы убедиться, что это не новая волна бунта против родителей, о которых он сам когда-то им рассказал, а осознанное решение. Да, Крис хотел стать тату мастером, но это не означало, что он не мог передумать. Было бы ужасно, если бы он резко захотел пойти по стопам отца и уйти в юриспруденцию.

– Жак классный, – говорил Крис, когда Женевьева потрудилась вновь вынырнуть из своих размышлений. Она была искренне рада, что Крис и Катя не осуждали ее за такие приступы, которые становились чаще время от времени. Особенно, когда она была уставшей.

– Ты просто склонна к меланхолии, в этом нет ничего страшного, – однажды сказал ей Крис, уже после того, как они выяснили их взаимоотношения и все их недомолвки и недосказанности, которые накопились за полгода. И она была ему благодарна за это.

– Я бы хотел пройти у него стажировку и поучиться какое-то время, но сами знаете, наша индустрия косметологии на уровень выше, так что базовое образование и опыт я намерен получить здесь, – размышлял парень, а Катя качала головой, показывая, что слушает его, одновременно едя пасту. Если Женевьева обошлась салатом и сейчас обнаружила около себя стакан с каппучино, который не помнила, чтобы заказывала, но который явно был ее, а Крис съел какой-то фирменный мясной салат с сердечками и сейчас потягивал кофе с десертом, то Катя старалась действительно наесться с запасом. Ее мать придерживалась правила, что девушка не должна много есть при гостях. Женевьева сама мало что знала точно о семье Кати и ее взаимоотношениях с мамой, кроме того, что та была достаточно строгой в своих правилах, у них были множество разногласий и натянутые отношения.

– Это здорово, что ты точно знаешь, чего хочешь и уверенно идешь к этому, – ответила Катя, когда у нее появилась такая возможность.

– Но ты ведь и сама говорила, что хочешь пойти в сферу мультипликации, разве нет?

– А еще я думала о профессии дизайнера интерьеров, – согласилась девушка. – Но это не значии, что я уверена в том, что действительно этого хочу. И там, и там, просто колоссальная конкуренция, поэтому я должна быть абсолютно уверена, что готова посвятить этому жизнь и не передумаю.

Крис на это лишь пожал плечами.

– У тебя есть еще время определиться. К тому же, рисование – это не единственная вещь, которая у тебя круто получается.

– Ты намекаешь мне на работу организатора?

– Или на руководящие должности, но почему бы и нет.

– Не уверена, что справлюсь с такой ответственностью, – покачала головой девушка, слегка растрепав свои цветные волосы. Женевьева аккуратно убрала розовые пряди ей за ухо, чтобы они не попали в тарелку с еще недоеденной пастой.

– Да, брось. Уверен, если ты действительно этого захочешь, то обязательно справишься.

– Согласна, – подала тихий голос Женевьева. – Я неоднократно видела, как ты работаешь над различными школьными мероприятиями. Это тоже совсем не легко и не каждому под силу.

– Я вообще удивлен, как они в этот раз сумели справиться без тебя, – добавил Крис. Их слова вынудили расцвести улыбку на ее лице.

– Вообще-то, они иногда созванивались и согласовывали некоторые детали со мной, – призналась Катя.

– То есть, «пару раз за сутки» и «минимум половину из всего», – констатировал факт парень, едва не вынудив Женю засмеяться. Все трое понимали, что он прав. – Ты сама хоть успела на всю их работу посмотреть?

– Угу, – кивнула девушка, после чего быстро убрала голубые пряди за ухо. – А после него меня выловила Васелина Витальевна и передала Мариэллу. Она не смогла найти наш класс и немного заблудилась, потому что опоздала из-за пробок.

– Надеюсь, она сможет поладить с нашим классом.

– Ну, она уже подружилась с Николь, – напомнила ему Женевьева. – Даже если она не очень общительная, то Николь прекрасно справится с тем, чтобы со всеми ее познакомить и она не чувствовала себя одинокой.

– Поверить не могу, что они не знали, что будут вместе учиться.

– Может, они не так давно познакомились, – пожал плечами Крис и закинул в рот последний кусочек пирожного. – Главное, что она не похожа на конфликтного человека.

– Ага, – фыркнула Катя. – В отличие от тебя.

Парень притворно смущенно вскинул руки, признавая ее правоту.

Женевьева взяда в руки свой телефон, и написала сообщение маме, что с ней все в порядке. У них оставался практически целый час на то, чтобы провести время друг с другом, а после разойтись по домам, и Женевьева была намерена не упускать больше ни одной минуты.