Пока Ричи отмывается в ванной, его вещи успевают постираться. Мысленно благодарю создателя стиральной машинки за усиленный отжим, поэтому, когда друг, наконец заканчивает с водными процедурами, его одежда почти сухая. Я жду у дверей ванной комнаты, размышляя над последним полученным от убийцы сообщением, и не сразу замечаю, как Ричи выходит, одетый в черные штаны и футболку. Черную толстовку он держит в руках, и я цепляюсь взглядом за его правое предплечье, на котором красуется пулевое ранение. Кожа вокруг раны выглядит ужасно, она лилового цвета, какой обычно бывает у сильных гематом, но я с облегчением замечаю, что само отверстие успешно зарастает.

– Все не так уж и плохо, – Ричи замечает мой взгляд и двигает рукой, слегка морщась. – Было гораздо хуже, когда мне пришлось выковыривать пулю. Рука все еще болит, но заражения нет. Ну, мне так кажется. Я же не врач.

– Выглядит и в самом деле не так плохо, – ободряюще улыбаюсь и киваю на лестницу. – Пойдем на кухню. Боюсь себе даже представить, чем ты питался всю эту неделю.

– Лучше не спрашивай, – бормочет друг и позволяет мне помочь ему спуститься вниз. Отмечаю, что после душа выглядит он чуть бодрее. Лезу в холодильник в поисках чего–нибудь съедобного, и с неудовольствием замечаю, что запасы еды стремительно подходят к концу. Решаю, что завтра надо будет сходить в магазин, и решительно извлекаю куриные бедрышки и остатки овощей. Заморачиваться с готовкой я не собираюсь, тем более, что, судя по голодному взгляду Ричи, он готов съесть все это и в сыром виде.

– Кстати, послезавтра будут твои похороны, – сообщаю парню, запихивая в духовку форму для запекания, в которой покоятся бедрышки, щедро сдобренные оливковым маслом и итальянскими травами. Выставляю нужную температуру и начинаю методично нарезать овощи.

– Правда? – Ричи поджимает губы. – Никогда не был на своих похоронах.

– И не будешь. Завтра мы поедем к твоему отцу.

– А потом что? – парень вздыхает и устало трет лицо. – Меня объявят живым и здоровым, а потом потащат в полицию, давать показания.

– Значит, придется наплести, что ты не видел преступника.

– Я не собираюсь врать, – Ричи скрещивает руки на груди и морщится. – Из–за нашей лжи все и началось. Нужно было еще десять лет назад поступить по совести.

– Ты же в курсе, что стоит тебе только заикнуться о том, что это ты похитил Ханну, как тебя сразу же отправят за решетку? – уточняю я и отправляю овощи на сковородку. Оставляю их тушиться и сажусь за стол напротив друга. – Не самый умный ход.

– Я врать больше не буду, – упрямо повторяет Ричи, и я вздыхаю.

– Ладно, тогда я пойду с тобой и постараюсь убедить Алана Блумгейта в том, что ты тоже жертва.

– Жертва, похитившая другую жертву, – горько усмехается друг, и мне хочется дать ему хороший такой подзатыльник.

– Ты сам мне сказал, что тебя заставили это сделать. Чем он угрожал?

– Жизнью отца. И Джесси, – Ричи отводит взгляд, и я не удерживаюсь от комментария:

– Боже, Ричи, уже все вокруг знают, что Джесси тебе очень дорога, даже всякие чокнутые психи.

– Мэйв, – на лице парня застывает страдальческое выражение, но я только плечами пожимаю. Что поделать, если это правда?

Бросаю взгляд на часы, висящие на стене, и отмечаю, что подруга скоро должна вернуться с работы. Ричи замечает мой взгляд и запоздало спрашивает:

– А где Джесси?

– Твой отец уговорил ее вернуться обратно секретарем в Гараж Роджерса, – отвечаю и киваю на часы. – Она должна скоро прийти.

Замечаю затравленное выражение, мелькнувшее в глазах парня, и успокаивающе сжимаю его ладонь:

– Все будет в порядке. Она очень тебе обрадуется.

Ричи ничего не отвечает, и я встаю из–за стола. Достаю из духовки курицу и снимаю овощи с плиты. Накладываю другу целую тарелку и только вздыхаю, когда он с жадностью набрасывается на еду. Решаю не мешать ему, и покидаю кухню, на ходу доставая смартфон. Собираюсь написать всем, чтобы они приехали к нам, но не успеваю. Слышу, как открывается входная дверь и поднимаю голову. Джесси заходит в дом и приветливо машет мне рукой.

– О, привет, Мэйв! А чем это у нас так вкусно пахнет?

Открываю рот, чтобы ответить, но девушка цепляется взглядом за мужские берцы, стоящие рядом с моими кроссовками.

– У нас гость? Неужели Джейк приехал?

– Нет, не Джейк, – вздыхаю. – Но ты, надеюсь, обрадуешься.

– Не понимаю, – подруга хмурится и собирается что–то еще сказать, но ее останавливает голос, раздающийся у меня за спиной.

– Привет, Джесси.

Разворачиваюсь и недовольно смотрю на Ричи, стоящего в дверях кухни. На его лице застывает виноватое выражение, руки безвольно опущены, а взгляд устремлен на Джесси, которая, кажется, вот–вот упадет в обморок. Ее лицо неестественно бледное, а глаза становятся настолько большими, что кажется, будто пол лица сейчас займут. Растерянно перевожу взгляд с Ричи на подругу, мысленно проклиная парня за то, что не дал мне времени подготовить девушку к его появлению, и не придумываю ничего лучше, чем растянуть губы в идиотской улыбке.

– Сюрприз!

– Сюрприз? – сипит Хокинс и цепляется пальцами за дверной косяк. – Ричи?

Друг переводит на меня взгляд и морщится:

– Это была плохая идея. Мне не стоило приходить.

– Не стоило? – Джесси судорожно вздыхает и делает шаг вперед. – Почему ты так говоришь?

– Я сделал тебе больно, – тихо отвечает парень, и я решаю, что лучше мне оставить их одних. Бочком просачиваюсь мимо подруги, которая начинает что–то яростно говорить, и скрываюсь в гостиной. Отсылаю всем сообщение о том, что нужно срочно встретиться, и уныло смотрю на испачканный диван. Прикидываю, сколько может стоить чистка, и понимаю, что придется снова воспользоваться кредиткой. Нахожу более–менее чистый участок и сажусь, сосредоточенно глядя в пространство и стараясь не прислушиваться к тому, что происходит в коридоре.

Минут через двадцать голоса затихают, и Ричи с Джесси заходят в гостиную. Замечаю, что лицо подруги мокрое от слез, но, судя по расслабленным позам и радостно горящим глазам, нужные слова были сказаны и отношения более–менее налажены.

– Все еще считаешь плохой идеей приход сюда? – спокойно спрашиваю у Ричи, но он только глаза закатывает.

– Мэйв, не начинай.

– А что случилось с моим диваном? – Джесси приподнимает брови, и я вздыхаю:

– Лучше не спрашивай. Завтра вызову кого–нибудь, чтобы его почистили.

– Извини, Джесси. Когда Мэйв меня сюда привела, я был грязнее поросенка, – виновато молвит Ричи, и подруга устало машет рукой.

– Ладно, проехали.

Хмыкаю и запоздало сообщаю о том, что скоро сюда должна заявиться вся наша компания. На лице Ричи снова застывает виноватое выражение, а Джесси только возмущенно пыхтит и сетует на то, что придется что–то придумывать с диваном, ведь на нем теперь сидеть невозможно. Предлагаю просто накрыть его чем–нибудь, и подруга притаскивает из своей комнаты плед. Немного колдуем над диваном, и через пару минут он принимает довольно приличный вид.

– Ладно, пойду перекушу. Умираю с голоду, – Джесси выдыхает и скрывается на кухне, и я раздумываю, не присоединиться ли к ней, ведь сегодня за весь день я совершенно ничего не съела. Ричи замечает мои колебания и кивает:

– Все нормально, я большой мальчик и в состоянии посидеть один.

– Очень на это надеюсь, – бормочу себе под нос и плетусь следом за Джесси, которая уже сидит за столом и бодро уплетает ужин. Соскребаю себе в тарелку остатки овощей и опускаюсь на стул, чувствуя, как меня одолевает жуткая усталость.

– Ты как? – подруга замечает мое состояние, и я качаю головой, уныло ковыряясь в тарелке.

– Не знаю. Я была так довольна тем, что удалось найти Ричи, что совсем не подумала о том, что это может быть на руку нашему преступнику.

– С чего вдруг?

– Он написал мне. Сказал, что найти Ричи было очень неосмотрительно, и теперь его ждет та же участь, что и меня.

– О Боже, – Джесси бледнеет и откладывает вилку в сторону. – Он и его убить хочет?

– Очевидно. Тем более, что, когда мы с Томасом были в домике для игры в «слабо», Человек без лица явно приходил за Ричи. Только вот его там уже не было. Зато был второй ненавистный убийце человек. Я.

– Знаешь, сейчас я бы должна была сказать тебе, чтобы ты срочно собирала вещи и бежала из Дасквуда. Наверное, я бы даже не стала слушать твои возражения, а просто посадила бы в машину и отвезла в аэропорт, – подруга сцепляет пальцы и серьезно смотрит на меня. – Но ты сама сказала, что хватит играть по правилам. Скорее всего, преступник только этого и ждет. Потому что он знает, что только ты способна понять, кто он, и остановить его. Только ты стоишь между ним и всеми нами. Он хочет избавиться от тебя, а после закончить начатое.

– Да, я тоже так думаю, – согласно киваю. – Если я сейчас уеду, то это будет значить, что он победил. Нельзя этого допустить.

– Но, если он убьет тебя... Или Ричи... Тогда он тоже победит, – тихо говорит Джесси и качает головой. – Господи, Мэйв, как все это жутко...

– Никто не умрет, – Ричи появляется на пороге и, заметив наши взгляды, смущенно чешет затылок. – Извините, не хотел влезать...

– Ничего, – Джесси торопливо улыбается и указывает ему на свободный стул рядом с собой. – Садись.

– Чем быстрее мы выясним, кто стоит за всем этим, тем больше вероятность, что никто действительно не умрет, – мрачно киваю и дергаю плечом. – Ричи, может, ты можешь хоть что–нибудь про него рассказать?

– Сомневаюсь, – парень опускается на стул и сосредоточенно хмурится. – Единственное, что я знаю, так это то, что случилось с Дженнифер Хэнсон, имеет к нему прямое отношение. Иначе бы он не стремился так наказать виновных.

– Но тогда логично, что это должен быть отец Дженнифер, Майкл. Но Алан Блумгейт сказал, что он мертв, – Джесси откидывается на спинку стула и мученически закатывает глаза. – И мы опять в тупике.

– Да, только вот мертв он только на словах, – напоминаю я. – Алан сказал, что Майкл просто ушел в лес и пропал. Тело найдено не было. Затем очень удачно было найдено завещание, по которому «Аврора» отошла Филу. А Майкла Хэнсона объявили умершим. Хотя, когда я на днях была в полиции, Алан сказал, что для того, чтобы объявить кого–то мертвым, требуются очень веские основания.

– Значит, эти основания были, – Ричи пожимает плечами и шипит. – Черт, обязательно скажу Дэну спасибо...

– Ну, он же не знал, что это ты, – Джесси встает из–за стола и извлекает из настенного ящика аптечку. – Давай сюда свою руку. Как только у тебя рана не загноилась? Расхаживаешь без повязки.

Ричи послушно протягивает руку и позволяет девушке заняться пулевым ранением, а я размышляю над нашим разговором. Были ли основания для того, чтобы объявить отца Дженнифер Хэнсон мертвым? Или же Алан Блумгейт что–то скрывает? Действительно ли Майкл мертв, или же он узнал правду о том, что случилось с его дочерью десять лет назад, и решил исчезнуть, чтобы из тени начать мстить ее убийцам? А может, несчастный отец действительно сгинул в Дасквудских лесах, которые простираются на тысячи километров? Тогда кто решил спустя десять лет устроить вендетту?

Вздыхаю и смотрю на друзей.

В любом случае, мы должны как можно скорее найти его.

***

Вся наша компания собирается спустя час. Еще спустя сорок минут восторгов, криков, объятий и слез, мы наконец рассаживаемся в гостиной. Ричи, наверное, раз в сотый пытается извиниться перед Ханной, но девушка лишь головой качает и повторяет:

– Ты не виноват. Это все из–за меня.

– Какая разница теперь, кто виноват? – скрещиваю руки на груди и качаю головой. – Сделанного не воротишь. К тому же, давайте начистоту. Думаю, вы уже заплатили за то, что сделали. Я не сторонница «жизни за жизнь», к тому же, это был несчастный случай, а вы повели себя как обычные испуганные подростки. Ты, Ханна, настрадалась, будучи похищенной, а Ричи пришлось причинять зло своим близким, что тоже оставляет неизгладимый след в душе. Так что, предлагаю, наконец, закрыть эту тему и заняться другим, более важным вопросом. А именно, какая сволочь все никак не может успокоиться?

– Я б с ней спорить не стал, – хмыкает Дэн, а я лишь глаза закатываю.

– Ты можешь быть серьезнее?

– Да я серьезен, как никогда.

– Мэйв права, – Клео кивает. – Сейчас важнее, кто именно скрывается за настоящей маской Человека без лица.

– Может, для начала Ричи расскажет нам всю историю? – предлагает Томас. – Возможно, мы найдем подсказку?

– Хорошая мысль, – одобрительно киваю и смотрю на притихшего Ричи. – Конечно, если тебе не слишком тяжело это вспоминать.

– Да, без проблем, – кисло соглашается парень и вздыхает. – В общем, все началось где–то месяца три назад. Мне стали приходить какие–то странные записки по типу «я знаю, что вы сделали» и «вы заплатите за все». Сначала я не придал этому значения, подумал, что кто–то решил пошутить. Это все мне напомнило фильм «Я знаю, что вы сделали прошлым летом», и я подумал, что какой–то идиот насмотрелся ужастиков.

– Серьезно? – Лили с недоверием смотрит на Ричи. – Тебе присылали записки с угрозами, а ты подумал, что кто–то очень сильно впечатлился фильмом?

– Ну, я вообще довольно беспечный малый, – парень только руками разводит. – Так вот. Я игнорировал эти письма, и вскоре они перестали приходить. Я обрадовался и подумал, что кому–то все это надоело. Но потом я нашел в своем почтовом ящике конверт, в котором лежали фотографии моего отца.

– Как моя мама получила письмо с моими фото? – уточняет Клео, и Ричи кивает:

– Да, именно так. В общем–то, это я тебя фотографировал... И отправил ей письмо. Мне показалось, что это заставит ее отменить поиски.

– Как ты помнишь, поиски все же отменили, – пожимаю плечами. – Значит, тебе начали угрожать жизнью отца?

– Да. Сначала это были только фото. Потом снова стали приходить записки. Но в них уже более конкретно говорилось о том, что мы сделали. Там было что–то о том, что мы должны страдать так же, как страдал он. Честно говоря, я сразу подумал о том, что это может быть отец Дженнифер, но потом выяснил, что он мертв. Я хотел пойти в полицию с этим всем, но он как будто знал об этом. Он позвонил мне и сказал, что если я сообщу обо всем копам, то он сначала убьет моего отца, а потом моих друзей, – Ричи бросает короткий взгляд на Джесси. – Я сразу повесил трубку, но решил, что безопаснее будет подождать и не идти в полицию. Кажется, я подумал, что он следит за мной и, возможно, если увидит, что я ничего не делаю, то откажется от мысли причинить моим близким боль. Но на следующий день я снова получил фотографии. На этот раз это были мои фото. И записка со словами «я знаю о каждом твоем шаге».

– Это те самые фотографии, которые были на стене в подвале дома Майкла Хэнсона? – я буквально подпрыгиваю на месте и, когда Ричи удовлетворительно кивает, смотрю на Джесси. – Мне сразу они показались странными!

– Ну, может не сразу, – подруга ворчит, а я только отмахиваюсь.

– Продолжай, Ричи.

– В общем, это все продолжалось около месяца. Затем он снова мне позвонил и сказал, что если я хочу, чтобы мои близкие были в порядке, то я должен следовать его указаниям. Сначала это были совсем безобидные приказы, вроде последить за кем-нибудь. Потом он начал интересоваться состоянием Ханны. Когда он услышал про то, что она видит Человека без лица, он очень заинтересовался этой легендой. Заставил меня сходить в библиотеку и взять там книгу про легенды. Затем я должен был оставить ее в доме Хэнсона. Я все это выполнил, и он на время оставил меня в покое. Я уже было вздохнул спокойно, но он снова позвонил и сказал, что я должен заплатить за свою ошибку.

– И тогда он заставил тебя стать Человеком без лица, – медленно произношу я, и Ричи кивает.

– Да, это была полностью его идея.

– А что насчет Эми? Ты сказал, что показался ей, чтобы доказать, что Ханна не сумасшедшая.

– Я соврал, – буркает друг и отводит взгляд. – Это тоже была его идея. Он хотел, чтобы Эми знала, что ее тоже ждет наказание. Только вот он не рассчитывал на то, что она накажет себя сама... В общем, следуя его указаниям, я стал Человеком без лица. Я похитил Ханну. Он никогда не посвящал меня в свои планы, только приказывал, поэтому, я не знал, что он хотел с ней сделать. Я сам собирался продержать ее только до фестиваля Пайн Глэйд, а затем отпустить, а вас всех хотел держать как можно дальше от всего этого, но потом появилась Мэйв... Этот человек сказал мне, чтобы я всеми возможными способами заставил ее отказаться от расследования. Мне пришлось напасть на Джесси, потому что он сказал, что, если этого не сделаю я, тогда он сам нападет, только вот не факт, что Джесси выживет. Затем он заставил меня инсценировать нападение на самого себя на глазах у Мэйв, – друг виновато смотрит на меня. – Я прекрасно слышал, как ты кричала, но не мог ничего сделать. Мне очень жаль, что тебе пришлось это пережить.

– Ну, если не считать истерики, микроинфаркта и седых волос, которые мне теперь приходится красить, моя нервная система не пострадала от этого, – спокойно произношу я и, заметив, что Ричи совсем сник, улыбаюсь. – Ладно, я пошутила. Насчет седых волос точно. Это было на самом деле ужасно, но теперь мы знаем правду. Осталось только найти этого урода, который заставил тебя творить все эти ужасы.

– Легче сказать, чем сделать, – ворчит Дэн и задумчиво трет подбородок. – Значит, он пострадал из–за смерти Дженнифер. Мы можем продолжать считать, что мстительным чуваком заделался ее поехавший отец. А можем рассмотреть еще один вариант.

– Это какой? – Лили приподнимает брови, а я прищуриваюсь.

– Кажется, я понимаю, о чем идет речь.

– Машина, на которой сбили Дженнифер, принадлежала какому–то левому мужику, верно? – уточняет Дэн, и я киваю.

– Да, его звали Тед Мадруга.

– Но он сидит в тюрьме, – тихо подает голос Ханна. – Я узнала об этом совершенно случайно и хотела встретиться с ним. Хотела узнать, за что он сидит. А вдруг его обвинили в том, что он убил Дженнифер?

– Мы с Мэйв и Джейком писали ему письмо, – говорит Лили и пожимает плечами. – Но ответа так и не дождались.

– Что–то не сходится, – вздыхаю и устало тру виски, которые начинают потихоньку ныть от напряжения. – Убийцу Дженнифер не нашли. Вы же сами об этом говорили.

– Да, потому что так объявила полиция, – Ричи прищелкивает пальцами. – Но все знают, что этим делом занимался Алан Блумгейт. Может, он скрыл от общественности то, что нашел убийцу.

– И какой ему от этого прок? – Клео поджимает губы. – Мне кажется, что это наоборот еще больше возвысило бы его в глазах горожан.

– Слишком много непонятного, – бормочу я и вздыхаю. – Но факт остается фактом. Тед в тюрьме.

– А ты в этом уверена? – тихо спрашивает Томас, но в неожиданно наступившей тишине его голос кажется оглушительным. – Ханна не смогла его посетить. На ваше письмо так же не было ответа. Мы не можем быть уверены наверняка, что он все еще в заключении. Но если его посадили именно из–за смерти Дженнифер, то у него тоже есть мотив.

Уныло смотрю на друзей и со свистом выдыхаю воздух.

– Умеешь же ты, Томас, упростить задачу.

***

Друзья расходятся уже около полуночи, и Джесси безапелляционно заявляет, что Ричи будет спать на диване, потому что гостевая комната занята мной. Друг только согласно кивает. Хмыкаю и думаю о том, что после того, на чем ему приходилось спать последнюю неделю, даже если бы подруга постелила ему на коврике, он был бы рад.

Тихо выскальзываю из гостиной, оставляя друзей препираться из–за какой–то ерунды. Довольно улыбаюсь, радуясь тому, что за один вечер удалось хоть немного, но привести Ричи в чувство. Он целую неделю жил с мыслью, что виноват во всем, что произошло, и прощение друзей стало для него настоящим спасением.

Захожу на кухню и опускаюсь на стул, с наслаждением вытягивая ноги. День был чертовски тяжелым, но весьма продуктивным. И хотя мы ни на йоту не продвинулись в расследовании, у нас появилась новая рабочая версия и предполагаемый план действий. Я хотела снова зайти к Алану Блумгейту и расспросить его о Теде Мадруге. Конечно, это был не самый лучший план, к тому же, было глупо рассчитывать на то, что шериф будет откровенен, но это явно было лучше, чем всем миром ехать в тюрьму и там на месте уже задавать вопросы.

Вздыхаю и прислушиваюсь к происходящему в гостиной. Джесси с Ричи все еще о чем–то спорят. Уголки моих губ сами собой приподнимаются в легкой улыбке. Как же все–таки хорошо, что мы нашли его.

Достаю смартфон и захожу в чат с Джейком. Прекрасно понимаю, что он мне сейчас не ответит, но чувствую острую необходимость рассказать ему последние новости.

Мэйв

«Привет, Джейк»

«Просто хотела сказать, что очень сильно по тебе скучаю»

«Единственное, что меня поддерживает, это тот факт, что с тобой все в порядке. И что ты скоро приедешь»

«Кстати, у меня есть новости»

«Мы нашли Ричи»

«И у нас есть двое подозреваемых»

«Майкл Хэнсон, чье тело, как ты помнишь, так и не было обнаружено»

«И Тед Мадруга. Он был владельцем машины, на которой Ханна и Эми сбили Дженнифер»

«Помнишь его? Мы помогали Лили писать ему письмо в тюрьму. Ответа так и не было, и Томас выдвинул теорию о том, что его уже там нет. В таком случае, если представить, что его посадили из–за истории с Дженнифер, у него есть мотив для мести»

«Я собираюсь сходить к Алану Блумгейту и расспросить его»

«Я знаю, что ты сейчас сказал бы»

«Будь осторожна, Мэйв»

«Буду, обещаю»

Отправляю последнее сообщение и замечаю Джесси, заходящую на кухню. Подруга выглядит весьма довольной, и я не удерживаюсь от комментария:

– Опять задавила Ричи авторитетом?

– Почти, – девушка усмехается и косится на мусорное ведро. – Вот же... Надо вынести мусор.

– Я схожу, – с готовностью поднимаюсь, но Джесси машет на меня рукой.

– С ума сошла? Тебе нельзя ходить одной.

– Джесси, это всего лишь через дорогу, – закатываю глаза и достаю пакет с мусором. – К тому же, ты же не думаешь, что Человек без лица сторожит меня именно у мусорных баков?

– Наверное, нет...

– Ну вот и все, – решительно киваю. – Иди, ложись спать. Я все сделаю.

– Ладно, как скажешь, – подруга широко зевает и выходит из кухни. – Спокойной ночи, Мэйв.

– А как же «спокойной ночи, Ричи»? – из гостиной доносится голос парня, и я хихикаю.

– Спокойной ночи, Ричи, – нестройным хором говорим мы с Джесси и я, все так же продолжая улыбаться, выхожу из дома. Быстро перебегаю через дорогу и подхожу к мусорным бакам, стоящим чуть в стороне от домов. Выбрасываю мусор и тут же слышу сигнал своего мобильного телефон. Сердце начинает биться быстрее, и я достаю из кармана смартфон, радостно предвкушая сообщение от Джейка. Но моя радость быстро сменяется страхом, когда я смотрю на экран.

Неизвестный

«Тебе стоило быть более осторожной»

С трудом сглатываю и вздрагиваю, когда приходит новое сообщение. По спине пробегает холодок. Открываю чат, и зажимаю себе рот рукой, заглушая вопль.

Это фотография.

Моя фотография, на которой я стою спиной возле мусорных баков.

Слышу позади себя шорох и успеваю только подумать о том, что Джесси была права, а я непроходимая идиотка.

В следующий миг на мою голову обрушивается что–то тяжелое, и я погружаюсь в темноту.

***

Сознание возвращается ко мне нехотя и по частям. Сначала я чувствую металлический привкус крови во рту, вызывающий тошноту и желание извергнуть из себя остатки ужина. После приходит жуткая боль, пронзающая мою голову, от которой хочется кричать, вот только губы не слушаются. До меня доносятся какие–то звуки, но слышу я их словно сквозь вату. Мне кажется, что кто–то зовет меня по имени, но не могу быть уверена в этом. Пытаюсь пошевелить пальцами и открыть глаза, но тело отказывается подчиняться приказам. Головная боль сводит меня с ума, и я медленно вспоминаю об ее причине.

На меня напали.

Меня ударили по голове.

И я, судя по всему, еще жива. Только вот, непонятно почему.

В это время звуки становятся четче, и я понимаю, что кто–то действительно произносит мое имя. Голос незнакомый, мужской и очень приятный. Единственное, что немного портит его – это нотки паники и отчаяния, с которыми он зовет меня.

– Мэйв! Мэйв, пожалуйста, очнись!

Пытаюсь сказать, что я уже очнулась, но с губ срывается какое–то нечленораздельное мычание, но, как ни странно, незнакомца это радует.

– Наконец–то! Попробуй открыть глаза.

Чувствую, как мне подсовывают руку под плечи и помогают принять вертикальное положение. Мою голову снова пронзает буквально адская боль, и я уже не могу сдержать крик.

– Прости, я знаю, что тебе больно...

Наконец мне удается разлепить глаза, и я утыкаюсь взглядом в свои собственные ноги. Медленно фокусируюсь на них и замечаю, что я сижу на земляном полу. Слегка приподнимаю голову и, прежде чем волна боли обрушивается на меня с новой силой, успеваю заметить стену. Видимо, я в каком–то помещении. Только вот освещение в нем какое–то странное. Скашиваю глаза в бок и замечаю фонарь. Что ж, теперь все ясно.

Чувствую, что вкус крови во рту усиливается, а рот наполняется вязкой слюной. Понимаю, что еще немного, и меня сейчас вывернет наизнанку. Отпихиваю от себя руки, все еще удерживающие меня и, несмотря на боль, умудряюсь встать на четвереньки. Тяжело дышу и сплевываю на пол скопившуюся во рту жидкость. Закрываю глаза и старательно дышу через рот, чтобы унять тошноту. Не знаю, сколько времени проходит, но мне удается это сделать, и я со стоном снова сажусь на пол.

– Мэйв, – снова слышу этот приятный мужской голос и чувствую легкое прикосновение к своему плечу. С трудом поворачиваю голову и вижу перед собой только темную фигуру с надвинутым на голову глубоким капюшоном. Во мне поднимается паника, а воображение живо рисует, как сейчас вместо человеческого лица покажется жуткая джутовая маска. Хриплю и пытаюсь отползти от человека, но он одним движением откидывает капюшон и хватает меня за запястье.

– Мэйв, все в порядке.

Цепляюсь взглядом за взъерошенные черные волосы и перевожу взгляд на лицо парня. Понимаю, что есть в нем что–то неуловимо знакомое, но до моего пострадавшего мозга не сразу доходит, что дело в разрезе глаз, который я уже видела. Такой же был у Ханны и Лили.

– Д–Джейк? – заикаясь произношу я и морщусь от звука собственного голоса, напоминающего воронье карканье. Парень улыбается, и, несмотря на мое состояние, мое сердце от этой очаровательной улыбки начинает учащенно биться.

– Да, Мэйв. Это я.

– Что ты здесь делаешь? – сипло спрашиваю, совершенно не представляя где находится это «здесь», но Джейк, видимо, не понимает мой вопрос.

– Приехал к тебе.

– Я имею ввиду, что ты делаешь именно здесь? – моя голова все еще отказывается работать, что, впрочем, неудивительно, с учетом того, насколько сильна боль.

– Мне удалось отвлечь моих преследователей, и я сразу отправился в Дасквуд, – торопливо отвечает Джейк. – Я не выходил на связь из осторожности, решил, что напишу тебе, когда уже буду в городе. Я был уже недалеко, когда мне пришло уведомление от Наймос о том, что твой телефон был принудительно отключен.

– Наймос, – медленно повторяю, пытаясь уследить за рассказом Джейка. – Твой бот.

– Да, – парень кивает. – Ты же помнишь, я запрограммировал его защищать тебя. Он должен был так же сообщать мне о любых подозрительных действиях с твоим телефоном. А еще он отслеживал твое местоположение.

Мое лицо вытягивается от изумления, и хакер спешит меня успокоить:

– Не волнуйся, я не следил за тобой. Конечно, я уважаю твою свободу. Это была мера предосторожности. Просто на всякий случай. И, как видишь, не зря. Кто бы с тобой это ни сделал, он был не очень осторожен, и отключил телефон неподалеку от этого места.

– И что это за место?

– Честно говоря, я не предполагал, что мы, когда–нибудь, окажемся здесь, – бормочет Джейк. – Это совершенно нелогично.

– У меня сейчас небольшие проблемы с восприятием, так что, не мог бы ты сказать конкретнее? – морщусь и дотрагиваюсь до своего затылка. На пальцах остается что–то липкое и влажное, и я с трудом понимаю, что это кровь.

Джейк тоже смотрит на мои пальцы, перепачканные в моей же собственной крови, и его губы сжимаются в тонкую полоску, а на лице застывает какое–то странное выражение, в котором я не сразу, но узнаю злость.

– Это бункер. Мы на территории дома Майкла Хэнсона.