Джейн сонно моргает, пытаясь сосредоточиться на том, что происходит вокруг. Она уже не следит за дорогой в окне, потому что на улице становится слишком темно, чтобы понимать, какого цвета оказываются проезжающие мимо автомобили. Джим начинает ехать медленнее, когда они въезжают на территорию города, но она все равно не узнает эти улицы и тихие дома.

Вскоре Джейн почти засыпает и вздрагивает, когда чувствует, как ее голова ударяется о подголовник водительского сидения. Джим оглядывается на неё, чтобы убедиться, что все в порядке и возвращает внимание дороге. В этот момент на другой полосе появляется полицейская машина и сигналит им, и их автомобиль останавливается. Потом Джим поднимает стекло со своей стороны, чтобы слышать, что собирается сказать другой мужчина. Она узнает его, но не может вспомнить имя, знает только, что благодаря ему у Джима появляются больше выходных, чем до его приезда сюда.

— У нас на Мейпл Стрит потеряшка, Джим, — говорит мужчина, когда подходит ближе, — отец настаивает на разговоре с тобой.

Джейн не знает, что значит это слово на языке полицейских, но замечает, как Джим напрягается. Он не любит «потеряшек» и не скрывает этого. Его коллеги тоже их не любят, значит, даже подошедший мужчина не сможет взять на себя выполнение этой работы — он ведь даже приехал на работу без значка, показывающего, что он работает напарником Шерифа.

Благодаря этому она делает вывод, что его вызвали прямо из дома. Джейн хмурится, понимая, что за время их отсутствия в городе произошло что-то плохое, и вглядывается в темноту, пытаясь понять, что происходит. Последний раз она видела столько полицейских машин, когда они собирались арестовать её. Ремень безопасности поперек её тела всё ещё пристегнут, несмотря на то, что сидеть с ним очень неудобно. Джейн пытается расслабиться, говоря себе, что не сделала ничего плохого, чтобы её арестовали, и замечает, что в одной из полицейских машин сидит беспокойный мальчик. Он пытается открыть дверцу, однако у него не хватает на это сил. Возможно, она заблокирована.

— Мне нужно отвести дочь домой, — понимая всю серьезность ситуации, отзывается Джим, а потом тоже смотрит в сторону той же самой машины, — Ради бога, Роб, найди ребенку няню.

Роберт усмехается, оглядываясь на своего сына и качая головой:

— Он тяжело привыкает к новым людям. Не будет сидеть спокойно, как твоя дочка.

Кажется, Роберт его недооценивает.

— Приеду на место происшествия через пятнадцать минут, — решает Джим, — скажи отцу.

Мужчина кивает и отходит с дороги, возвращаясь к своей машине. Джейн вспоминает, что уже однажды сталкивалась с его сыном, когда они ехали куда-то все вместе. Мальчик был очень активным и не хотел спать, даже когда наступил поздний вечер. Он постоянно требовал от своего папы внимания, из-за чего Джиму вскоре пришлось пересесть за водительское сидение, чтобы Роберт не отвлекался на своего ребенка и случайно не нарушил правила дорожного движения из-за этого.

Теперь их автомобиль едет быстрее — Джим торопится, но остаётся аккуратным на дороге. Он всегда спешит, однако никогда не превышает скорость, когда едет вместе с ней.

Джейн упускает тот момент, когда они оказываются на своей улице, потому что почти засыпает. Попытки не спать всегда оказываются для неё неудачными, её тело слишком быстро утомляется. Если сперва ей не нравится контактировать с незнакомыми людьми, к которым Джим привозит её, чтобы оформить важные документы, то потом ей тяжело сидеть в автомобиле дольше одного часа. Ноги начинают болеть первыми, спустя некоторое время дискомфорт появляется в шее и даже та специальная штука на подголовнике не делает ситуацию лучше. Джейн решает, что не будет спать в машине — дождётся, когда они окажутся дома. Но спустя какое-то время вновь просыпается и понимает, что Джим уже открывает дверцу с её стороны.

— Джойс заберёт тебя, — говорит он, помогая ей отстегнуть ремень безопасности.

На улице становится так темно, что она начинает испытывать непривычный дискомфорт. Это напоминает ей о побеге в лес из лаборатории, про который она старается не думать. Только теперь Джейн не испытывает такого же страха, несмотря на то, что многое хочет забыть или вспомнить. Забыть, что делала и вспомнить то, что сделали для неё. Улицы оказываются пустыми, как будто город забросили жители.

К тому моменту, когда Джейн выходит из машины, Джойс уже спускается с крыльца, чтобы помочь им. Она не выглядит сонной, в очередной раз напоминая, что не все люди устают после наступления одиннадцати часов вечера. Для Джейн в это время уже наступает ночь, поэтому она испытывает беспокойство из-за того, что Джим собирается ехать на работу. Такое происходило и раньше, но она никогда не была этому свидетельницей, а узнавала об этом днём, когда возвращалась домой с подготовительных занятий и понимала, что он только проснулся. Джим не жаловался.

Раньше на подготовительные курсы ее провожал он сам, передавая прямо в руки учительницы. Спустя некоторое время она узнала, что Майкл иногда отводил туда же свою младшую сестру, только на другой этаж, и им удалось уговорить Джима разрешить ей ходить вместе с ними. Карен первое время относилась к ней с недоверием. Хорошей новостью стало то, что женщина не узнала в Джейн ту девочку, которую её сын нашёл в лесу несколько лет назад — никто этого не говорил, но Карен решила, что до этого Джейн проживала со своей матерью, пока её родители не приняли решение, что теперь она будет жить с отцом. Тэд однажды назвал Джейн сиротой в разговоре со своим соседом, но в целом не стал напоминать Карен, кем она является на самом деле. Майк провожал её на подготовительные курсы до тех пор, пока Джойс не стала супругой Джима пять месяцев назад и не стала отвозить её самостоятельно. Так всем было спокойнее.

Но это, конечно же, не отменяло беспокойства за Джима. Просто теперь они волновались вдвоём, если он уезжал ночью или задерживался вечером. Уилл говорил им, что в ночную смену разбирают отчёты, у которых «поджимают» сроки, а потом уходил к себе в комнату спать. Она знала, что он не спит, а разговаривает с Лукасом по рации.

— Ты надолго? — спрашивает Джейн вместо того, чтобы послушно заходить в дом, — Почему он не может поговорить с ним сам? Разве люди могут отказаться с ним говорить? Он ведь коп. Они не могут...

Она сосредотачивает всё внимание на Джиме, а не на том, чтобы поддаваться волнению. Обычно предчувствие предупреждает её, когда рядом появляется какое-то существо, но в этот раз оно молчит. Даже в машине восприятие было сильнее, чем сейчас — вероятно, на неё повлияла общая напряженная атмосфера, которая усугубилась с появлением Роберта Грея. Он не только принёс плохие вести, но и пытался говорить как можно тише, не желая, чтобы кто-то услышал, что именно он тогда сказал.

Сонливость отступает на второй план ненадолго. Уже спустя первые три минуты она вновь понимает, что чертовски хочет спать. Раньше у неё не получалось уснуть, пока она не чувствовала себя в безопасности или не была истощена настолько, чтобы не беспокоиться, но с недавних пор всё меняется. Лукас однажды напугал Джейн, сказав: так живут все, а Максин убеждала её, что существует контролируемая людьми стабильность.

— Не ждите меня, — Джим кивает, забирая у Джойс свой значок, когда она подаёт его, — Роберт не может с ним поговорить, потому что не знает всех обстоятельств дела, милая.

Становится ясно, по какой причине Джойс не осталась в доме — она, должно быть, тоже считает значок важным, в отличие от некоторых людей. В такие беспокойные дни он необходим, даже если все вокруг знают, кто является шерифом в их городе. Они будут волноваться и подозревать соседей.

— Но он ведь даже с ним не поговорил, чтобы знать, — Джейн хмурится, не понимая.

Названный Робертом адрес кажется ей смутно знакомым, но она запоминает внешний вид домов, а не их адреса, многие из которых не поддаются логике. Ей еще предстоит запомнить свой новый адрес.

— Некоторые плохие поступки могут быть связаны с другими, — как можно мягче говорит Джойс, когда понимает, что он вновь не может разобраться, как правильно объяснить Джейн такие вещи. Она не глупа, просто Джим учится контактировать с детьми заново, забывая, что зачастую они ещё не понимают сложных формулировок, — как недавняя кража в магазине, помнишь? Мальчик крал вещи в разные дни, считая, что все уже забыли, что он украл то же самое неделю назад в том же самом магазине. Но все три кражи совершал он один. Иногда люди ждут дольше одной недели, но полицейские всё равно замечают, что эти кражи похожи.

Джойс приходит ему на помощь, прекрасно зная, как важно приехать на место происшествия как можно раньше и провести все следственные действия. Она уже знает, что как минимум часть первоначальной обстановки никак не поможет следователям в собирании следов, оставленных предполагаемым преступником. Ей не требовалось много времени, чтобы вспомнить одно из самых шокирующих дел, над которыми работал Джим, когда только появился в городе. Джойс слишком часто видела эту семью, чтобы не понять, о чём он думает сейчас.

— Да, верно, — Джим благодарно хватается за возможность, которую Джойс ему предоставляет, — Именно поэтому Роберт не может говорить с ними один. Он не заметит, если они похожи. А теперь, Джейн, возвращайся домой. Закройте окна. Не подходите к дверям. Проверьте Уилла. И, пожалуйста, никуда пока не уходите. Оставайтесь здесь, дома.

Он говорит Джейн такое каждый раз, когда оставляет её одну дома, но в этот раз кажется серьёзным. Самое ужасное в том, что большинство людей, которые помнят о прошлом, понимают, что любые запертые окна и двери можно вскрыть таким образом, что коэффициент нераскрытой преступности увеличится. Дело не будет раскрыто, а пропавший может быть признан мёртвым спустя какое-то время. Иногда для этого достаточно найти один кусок ткани.

Может быть, если бы он успел перевестись пораньше, прежний Шериф не успел бы всё испортить. Может быть, если бы Джим с самого начала занимался тем делом, виновник бы уже гнил в тюрьме — иногда, в особо сложные дни, он думает и об этом тоже. Трудно начинать с разочарований, особенно когда с повышением профессионального опыта становится очевидно, насколько серьезные были допущены ошибки в расследовании, что уже многими годами пылится в архиве.

— Джим, — Джойс намерено зовёт его по имени, чтобы переключить внимание с прошлого на настоящее, и предупреждает, — он запер его в комнате. Да, да, я знаю! — говорит она, когда он устало потирает лицо, как бывает, когда Джейн делает то, что ей не стоило делать, и из-за этого появляются серьезные проблемы, — Я сказала ему об этом, но он никакой. Ничего уже не слышит.

— Ничего. Мы разберёмся. Роберту будет, чем заняться. У него, кажется, двое старших…

Он мягко подталкивает Джейн за плечо в сторону дома, чтобы она не стояла на улице, а потом вытаскивает из бардачка ключи от полицейской машины, чтобы уехать на ней. Джойс подходит к Джейн и притягивает её к себе также, как обычно притягивает Уилла — с нежностью, как будто боится, что напугает подростка своими действиями, как будто ожидает, что её оттолкнут.

Джейн уходит с улицы и не наблюдает за тем, как машина скрывается вдалеке, разрушая тишину звуком сирены. Она знает, что завтра утром он будет дома ещё задолго до того, как они соберутся уходить в школу…

***

Джейн в растерянности останавливается, когда понимает, что уже проходила по этому коридору. В нём сложены художественные принадлежности Уилла, которые он собирался разобрать ещё до того, как она уехала вместе с Джимом к мужчине, занимающимся оформлением её документов. По тому, что вещи лежат в том же положении, становится ясно, что Уилл так и не нашёл время, чтобы перенести всё в свою комнату, но их наличие помогает ей ориентироваться в доме. Видя эти папки в третий раз за последние минут пятнадцать, Джейн убеждается, что безнадежно заблудилась. Она никого не зовёт, зная — все двери отличаются, если посмотреть на них повнимательнее. Нет необходимости поддаваться панике, это же её новый дом.

Ей становится немного не по себе, потому что она не помнит, как пришла сюда. Сонливость сыграла с ней злую шутку — вчера поздно вечером в комнату её провожала Джойс, уже понимая, как устроен этот дом. Женщина не говорила, что нужно запоминать путь, а она к тому времени так устала, что была готова уснуть в машине, если бы они не остановились на подъездной дорожке и если бы Джим не открыл дверцу с её стороны, чтобы отстегнуть ремень.

Джим, кажется, гордился этим. Как-то раз он сказал Роберту, что очень рад тому, что у неё «правильный» режим сна — она не такая, как другие подростки и ложится спать вовремя. В одно и то же время, подчеркнул он. Джейн не сказала ему, что только наивный родитель будет верить в то, что его ребёнок действительно спит после того, как уходит, аргументируя это тем, что планирует спать.

— Джейн, — она идёт на голос Уилла, когда замечает его за дверью, — нужно идти в другую сторону. Ты освоишься здесь позже, не беспокойся. Я подумал, — с сомнением продолжает он, когда Джейн успевает подумать, что на утро они исчерпали свой максимум социальных взаимодействий, — что мы можем идти вместе, если, конечно, ты идёшь на кухню завтракать.

Она кивает и, к удивлению, приходит к выводу, что признаваться Уиллу, что заблудилась, оказывается не так неприятно, когда после этого никто над ней не смеётся. Он предлагает помощь, несмотря на то, что не говорит об этом прямо. Это не звучит, как обещание, но ей хватает и такой поддержки. Уилл постепенно старается научиться контактировать с ней не только потому, что их связывает дружба с Майком, и Джейн учится ценить то, что делают для неё окружающие люди. Она и отвечает Уиллу так, как умеет, ощущая себя немного увереннее.

— Не понимаю, почему… и как ориентироваться здесь, — Джейн вздыхает, не понимая, как правильно сформулировать мысль, — дом ведь небольшой. И я уже осматривала его три раза! Это непривычно. По-другому.

Она идёт к нему, не забывая, что он сказал в начале: кухня в другой стороне дома.

— Я тоже иногда забываю, за какой дверью что находится. Но это временно! Всё в порядке.

Уилл хочет сказать: «с тобой всё в порядке», и сначала Джейн думает, что он даже не представляет, о чём говорит. Не знает, какие чувства оживают в ней, когда она оказывается в ситуациях, каким-либо образом похожих на жизнь в лаборатории. Одинаковые двери. Бесконечные коридоры. Здание, по которому можно ходить кругами и так в итоге и не выбраться.

Но потом она вспоминает, что и сама не знает то, с чем борется он. Уилл кажется бледнее, чем в их последнюю встречу. Она может сказать, что он очень болезненный.

Похоже, ему удаётся прочитать что-то по её выражению лица — она, наверное, расстраивается из-за этого даже сильнее, чем из-за того, сколько времени тратит на поиски нужной комнаты. Мало кто хочет быть открытой книгой для всех, кто будет смотреть на них достаточно долго, чтобы заметить, что они чувствуют. У неё так много тайн, что ей придется беречь, если она действительно дорожит жизнью, которую обрела, что Джейн не может позволить себе такого.

Но пока она научилась закрывать от других людей только своё сознание, прекрасно зная о существовании тех, кто способен в него вторгаться. Выражение её лица никогда не было тем, что могло представлять для неё опасность — ни один противник не искал в нём слабости.

— Спасибо, — запоздало благодарит Джейн, — Мне хотелось бы, чтобы ты был прав.

Несмотря на небольшое воодушевление от того, что Уилл заговорил с ней сам, оставшийся путь до кухни проходит в молчании. Джейн пытается запомнить, куда нужно идти, чтобы в следующий раз не оказаться в такой же ситуации. Как и ожидалось, Уилл справляется с этим лучше, как будто сам дом направляет его туда, где он хочет оказаться. Она шла туда дольше, чем они возвращаются.

— Нам сюда, — говорит Уилл, кивая на приоткрытую дверь.

Он не разговаривает с ней так, как если бы ему было неловко вести диалог. Просто оказывается достаточно погруженным в себя, чтобы казалось, что он испытывает безразличие к ней. Но Джейн знает, какой хаос может твориться в его мыслях каждую секунду.

— Спасибо, — она не замечает, что повторяется, однако вскоре им становится не до этого.

Уилл кивает, чтобы не тратить силы на разговоры и вновь закрывается от неё.

Джейн разговаривала с Джимом о переезде в другой дом несколько раз и считала себя готовой к тому, что первое время будет немного сбита с толку, пока не привыкнет к расположению комнат. Он сделал всё, на что был способен, чтобы смена обстановки не стала для неё слишком сложным испытанием. Объяснял, что они не передают свой первый дом, когда решают продолжить жить в новом, обещал, что она сможет возвращаться обратно, когда пожелает и что чужие люди не будут жить в пустом доме в их отсутствие. Особое внимание Джим уделял тому, что теперь ей не придётся ждать его в одиночестве, потому что Джойс и Уилл переедут с ними.

Несмотря на то, что она не всегда понимала некоторые вещи, это не пришлось объяснять дважды благодаря тому, что Майк успел сделать это первым, приведя в пример своих родителей — они живут вместе, потому что когда-то любили друг друга. Он сказал, что они привыкли друг к другу и поэтому перестали работать над своими отношениями. Джейн старалась не переносить это объяснение на Джойс и Джима, потому что иногда невольно вспоминала о своей биологической матери и понимала, что не всё так однозначно, как кажется.

— Мы уже собирались вас искать, — замечает Джойс, когда они заходят на кухню.

Она наполняет их чашки горячим чаем, предусмотрительно не сделав это заранее.

— Мы рассматривали те самые обои в коридоре, — поясняет Уилл, занимая место за столом, — всё никак не могли от них оторваться.

Джейн садится рядом с Джойс, потому что Уилл занимает место у двери. Она молчит, чувствуя, что пока что этот разговор касается только этих двоих.

— Мы уже обсуждали это с тобой, — двигая тарелку с блинами ближе к Джейн, напоминает Джойс, — Нет, Уилл, ты не можешь разрисовывать стены в коридоре, — не давая возразить, она рефлекторно говорит немного громче, — не эти. Я всё понимаю, правда. Но я против.

Она никогда не говорит: «Мы против», несмотря на то, сколько времени прошло с заключения брака. Многие пары говорят: «мы», однако Джойс потребуется ещё много времени, чтобы подумать об этом и решить для себя, такого ли она хочет для себя и для их семьи.

Джейн переглядывается с Джимом, пытаясь поймать его взгляд, но он продолжает читать утреннюю статью в газете, не реагируя на происходящий за столом разговор. От него чувствуется сильный запах кофеина, буквально кричащий о том, что кружка в руках может привести его к сердечному приступу. Сама Джейн тоже не может участвовать в разговоре, потому что на самом деле даже не думала рассматривать обои в доме. Она видит, что они разные, но не рассматривает их — просто принимает рисунок, как неотъемлемую часть своего нового дома.

— Вы их поближе видели? — устало интересуется Уилл, — Такое чувство, что сначала здесь были только обои, а потом в их границах построили дом, — а ещё, если смотреть на рисунок слишком долго, то может показаться, что он не такой, каким выглядит, но об этом Уилл пока что не говорит.

Они могут сказать, что он выдумывает какую-то глупость, чтобы добиться своего.

Теперь Джейн переглядывается с Джойс, которая продолжает есть, благодаря чему не даёт ей чувствовать себя не похожей на всех остальных. Странно было бы стать единственной, кто молчит, как будто она разучилась разговаривать. Однако Джейн с самого начала откуда-то знает, что Уилл лжет.

Она не может это объяснить, но знает, что права.

— Именно поэтому покрывать краской стены не стоит, — поддерживая Джойс, отзывается Джим, — а теперь ешьте, пока всё не остыло. В городе начинает действовать комендантский час. Семь вечера. Чем дольше вы болтаете дома, тем меньше сможете поболтать на улице.

Такое поведение кажется Джейн несвойственным Уиллу ровно до того момента, пока в её памяти не сопоставляются все факты — появление «потеряшки» в городе, вчерашняя бледность Джойс, недовольство Джима сегодняшней статьей в газете, все эти специальные часы, которые ничего не меняют для неё, потому что она и без них не может гулять до семи вечера. Уиллу что-то известно — он намеренно отвлекает внимание взрослых, чтобы они не заметили, что он знает что-то.

Он даже молчит несколько минут, сосредотачиваясь на завтраке, несмотря на то, что Джейн подсознательно чувствует, что с ним что-то происходит. Уилл периодически задумывается, из-за чего не сразу опускает кружку с чаем на стол, а потом каждый раз осторожно осматривается. Она не сразу понимает, что он может слышать звуки с Изнанки и делать вид, что это не так.

Потом Джим рассказывает им, почему в городе вводят комендантский час — младшая сестра Майка, Холли, вчера вечером потерялась, и все полицейские машины, которые они встретили при возвращении в город, занимались патрулированием улиц. У полиции есть веские основания полагать, что она не могла уйти из дома по собственному желанию, поэтому на улицах сейчас небезопасно. Джим занимается её поисками совместно с Робертом, и надеется на их благоразумие. В конце этой длинной речи он делает особый акцент на слове «благоразумие». И почему-то смотрит на неё, а не на Уилла.

Он не рассказывает о неустановленных отпечатках пальцев, которые обнаружил криминалист на месте происшествия.

Он просто очень пристально смотрит в глаза каждому из подростков, сам не зная, на что надеясь. Они обещают, что не сделают ничего из того, чего не сделал бы Джим. Не Джойс, потому что она бы ещё как что-нибудь сделала, да так, что город бы никогда от этого не отошёл. Они уже знают, что Джойс добьётся всего, если действительно захочет.

Джейн бросает взгляд на Уилла, пытаясь понять, почему он не рассказал ей о Холли раньше. Он ведь разговаривает с Майком и не может не знать о её исчезновении.

Он не реагирует на её взгляд и вздрагивает, когда до них доносится дверной звонок — звук оказывается искаженный, как скрип ржавой пружины, переходящий в птичью трель. Джим встаёт из-за стола первым и быстро убирает за собой посуду, прежде чем объясняет, уже направляясь к двери:

— Наверное, это Роберт. Я вернусь поздно вечером. Спасибо, Джойс, — он благодарит её и за завтрак, и за поддержку, которую, по его мнению, не заслуживает, раз не может обеспечить в городе безопасность. Она кивает, показывая, что всё понимает. Они общаются друг к другу молча, чтобы предупредить об обстоятельствах, о которых сейчас страшно говорить детям.

Исчезновение Холли слишком неясно, чтобы делать поспешные выводы.

Джойс выходит из кухни вместе с ним, чтобы закрыть входную дверь. Джейн догадывается, что они поговорят с Робертом во дворе какое-то время, прежде чем Джим уедет, но решает, что не узнает из их обмена ритуальными фразами ничего важного. Вместо этого она двигает к себе утреннюю газету, которую он оставил на столе. На первой полосе — объявление о исчезновении Холли. Очень короткое объявление.

— Уилл, — она обращается к нему раньше, чем дочитывает статью, чтобы не тратить время напрасно, — ты говорил с Майком?

Когда он не отвечает, Джейн поднимает на него взгляд и убеждается, что Уилл научился маскировать тот момент, когда погружался в Изнанку. Неизвестно, намеренно или случайно, но он добился того, что никто не обратил на это внимание, привыкший к его рассеянности под воздействием таблеток. Джейн не считает их полезными. Она видит, что он не спит лучше даже через месяц после первого приема, а это разве не было главной проблемой в его состоянии? Почему он должен пить их и не спать сутками, если они не помогают ему? Джойс даже таймеры устанавливала, чтобы узнать, сколько он спит.

Джейн резко вскакивает из-за стола и хватает его за руку, когда понимает, что происходит. Она ударяется ногой и роняет стул, когда встаёт, пытаясь подойти как можно быстрее.

— Уилл! — она зовет его громче и пугается, когда он моргает, приходя в себя, — Что там…

К счастью, его зрачки не закатываются.

Уилл выглядит сбитым с толку, как будто его удивляет, что она беспокоится о нём. Или что Джейн подходит к нему — для него в реальности прошло не так много времени, как в Изнанке. Это немного сбивает с толку.

— Ничего, — отвечает Уилл, забирая свою руку из её, — я чувствую, что оно приближается. Не понимаю, что происходит, ощущаю давление, как будто оно становится больше с каждым разом. Паразитирует...

Больше он ничего не говорит.

Джейн поднимает и двигает свой стул ближе к нему, задумываясь над тем, что может находиться в Изнанке. Она не задаёт вопросы, потому что понимает, что пока не получит никаких взятых ответов, но надеется, что Уиллу не придется скрываться в параллельном измерении несколько недель, как в прошлый раз. По-хорошему, ему лучше оставаться на месте как можно дольше.

— Я говорил с ним вчера, — рассказывает Уилл, вставая, чтобы убрать посуду, — но не успел сказать тебе. Ты была уставшей.

Значит, Майк знает, что она вернулась.

— Можно попробовать поискать её, — переворачивая газету на столе, тихо предлагает Джейн, — Я уже делала такое раньше и это никогда не занимает много времени.

Он отрицательно качает головой. В его несогласии нет ничего удивительного, несмотря на то, что никто больше не может ей возразить. Да, когда-то она участвовала в его поисках, однако тогда ей было намного меньше лет, чем сейчас. Её способности стали сильнее. Уилл не знает, на что она способна и пытается быть ответственным вместо того, чтобы соглашаться на такого рода вещи. Кажется, что они воспринимают одну и ту же ситуацию по-разному. Не видят всей картины, потому что стоят с разных сторон полотна. Почему он даже не слушает и отказывает ей? Она открывает рот, чтобы ответить, и закрывает его, когда Джойс возвращается на кухню.

Уиллу удается сохранить нейтральное выражение лица, а Джейн приходится сделать вид, что она всё ещё не наелась и съесть половину блина, прежде чем ощущение, что они слишком подозрительно себя ведут, оставляет её. Они помогают Джойс помыть оставшуюся посуду. Она не спрашивает Джейн, почему та пересела ближе к Уиллу, даже если и обратила на это внимание.

— Если вы собираетесь навестить Майка, постарайтесь проявить терпение к нему, — говорит Джойс, когда они заканчивают пробираться на кухне, — Я договорилась прийти к Карен. Можем пойти вместе.

Когда она предупреждает их, что Майк может вести себя не так, как обычно, они ожидают ситуацию сложнее, чем то, что на самом деле происходит. С Джойс они доходят до нужного дома намного быстрее, чем обычно, как будто она боится, что они потеряются по пути. Джойс не просит держать её за руку, как первое время после возвращения Уилла, но довольно часто оглядывается на них, если они отстают на несколько шагов, пытаясь шептаться так, чтобы она не могла услышать, о чём они говорят. После этого Джойс просит их идти на пару шагов впереди неё и понимает, что перегибает палку.

Джейн остаётся рядом с Уиллом, пока Джойс разговаривает с Карен, используя те самые «ритуальные фразы», чтобы вывести её на разговор. Она просто не может оставить Карен в таком состоянии, по опыту зная, каково ей сейчас. Дети сидят за столом с другой стороны потому, что так сейчас нужно. Оказывается непривычно находиться на кухне без Майка, а с его строгой мамой, но они могут провести здесь ещё какое-то время.

Джейн замечает, что в комнате произошла небольшая перестановка. Майк говорил ей, что ему пришлось двигать некоторую мебель, потому что его маме нужно было что-то поменять на кухне, когда Нэнси уехала. Это помогало Карен отвлечься, но сейчас становится ясно, что она начала перестановку, но не закончила её. Стулья стоят у стены, не считая тех, которые Карен переставила ближе к столу, когда они пришли к ней. Посуда была вовсе другой.

— Тэд уехал работать, — говорит Карен спустя целую вечность и даже наливает им чай, — сказал, что не может оставить её на кого-то другого, однако я знаю, что он опять делает.

Уилл принимает у неё чашку, но не выпивает напиток как можно быстрее. Джейн поступает также, несмотря на то, что не до конца понимает, почему они должны пить чай с мамой Майка вместо того, чтобы идти к Майку. Она решает ориентироваться на своё окружение, чтобы не испортить всё ещё сильнее. Уилл иногда смотрит на неё. Сегодня Карен не акцентирует на Джейн внимание, как в другие дни, но она все равно ловит себя на том, что переживает, что снова сделает что-нибудь не так.

К счастью, ей не нужно поддерживать с Карен разговор. Ситуация с Холли напоминает Джейн о ее биологической матери, которая тоже пыталась защитить её.

— Он рассказал тебе о вчерашнем разговоре с Джимом? — спрашивает Джойс.

— Да-да, — кивает Карен, — разумеется.

Она бы не выпустила его из дома, если бы он не рассказал ей все.

Наверху, на втором этаже, слышится шум, но никто не спускается. Мог ли Майк всё ещё сидеть запертый в комнате, как вчера вечером? Уилл не стал рассказывать Джейн всего, когда выдался удачный шанс, чтобы поговорить с ней без лишних слушателей. Но теперь и сам не знал, могла ли настолько рассеянная женщина вспомнить, что должна была выпустить своего сына из комнаты. Вчера Майк ограничился тем, что рассказал Уиллу о исчезновении сестры и пытался узнать, как выйти из комнаты, не ломая двери. Они говорили до поздней ночи, пока не уснули.

После этого Майк не пытался связываться с ним снова. Уилл надеялся, что он заснул и не успел осуществить свой непродуманный план, связанный с попыткой взломать замок и выйти из дома. Для начала, из всей их компании замки взламывать умеет только Максин. Майк может сделать только хуже.

Им придется снимать дверь, если механизм сломается? Что будет с Карен, если она поднимается на второй этаж и поймет, что Майка нет в его комнате, как и Холли? Будет паника, которая им не нужна.

— Тэд… Он не доверяет другим, понимаешь. Он не говорит, но я знаю, что он винит себя, — прерываясь на секунду, Карен незаметно оглядывается на Уилла и Джейн, прежде чем понизить голос, — за тот случай. Я не понимаю, почему он так в этом уверен. Я так сильно испугалась, Джойс. Это было... так похоже...

Карен опускает чашку на стол, пытаясь скрыть дрожь в руках. Она вздыхает, беря себя в руки и считая до пяти. Затем сразу же становится прежней, как будто у нее ничего не случилось.

— Джим занимается её поисками, — успокаивающе говорит Джойс, несмотря на то, что ей тоже тяжело об этом говорить. Она понимает, насколько беспомощной себя чувствует другая женщина, но даже представить не может, какой кошмар творится в её мыслях каждую секунду, — он не отступится, пока не найдет её. Он обязательно это сделает. Холли вскоре вернётся.

Карен пытается контролировать выражение своего лица и у неё это превосходно получается. Она оказывается достаточно закрытой от других, чтобы не показывать всего, что испытывает сейчас.

— Мне казалось, что хуже уже ничего не произойдёт, — говорит она, тщательно контролируя процесс заваривания и разливания чая, даже несмотря на то, что иногда в её руках появляется едва заметная дрожь, которую она пытается скрыть, крепче сжимая ручку чашки, — а потом…

Карен качает головой, отказываясь говорить дальше в присутствии других детей. Она аккуратно откидывает с лица прядь волос, выпавшую из её привычной укладки, но у неё получается не с первого раза. Никто не акцентирует на этом внимание, осторожные и тихие по отношению к ней.

— Скажи мне, когда ты будешь готова к тому, чтобы тебя выслушали, — вместо этого Джойс понимающе кивает, показывая, что Карен не нужно озвучивать всё, чтобы быть ей понятой, — я приду в любое время. Ты можешь прийти ко мне в любое время.

Несмотря на то, что она не выглядит так, словно готова в любую секунду сорваться и поддаться своим чувствам, измученное состояние, сменившее панику и отрицание, сквозит в каждом её движении. Джейн кажется, что они должны чем-либо помочь ей, пока женщина готовит чай, но потом отказывается от таких мыслей — Джойс не совершает и попытки сделать что-нибудь. Уже на этом моменте Джейн понимает, что во всём, что происходит, есть две противоположные цели. Пока Карен занята чаем, планируя заварить его лучше, чем когда-либо прежде, мысли о Холли становятся несколько тише. Это позволяет ей немного передохнуть и не зацикливаться.

— Я не хочу уходить из дома на случай, если она вернётся, — вновь качает головой Карен и отвлекается, когда слышит звук шагов на лестнице, ведущей со второго этажа. Вскоре она видит Майка и переставляет часть посуды на поднос, чтобы передать его ему в руки, — Оставайтесь в гостиной, чтобы я тебя видела, понимаешь меня? Не уходите, не предупредив нас обеих.

Майк переглядывается с друзьями, пытаясь что-то сказать взглядом, но вскоре возвращает его к Карен. Он не спрашивает её, должен ли остаться с ней, если так будет лучше для неё. Он доверяет Джойс больше, чем себе, особенно в такие моменты. Майк никогда не видел Карен в таком состоянии прежде, а Джойс сама была такой же некоторое время назад.

За последние несколько часов он так часто слышит вопрос: «Понимаешь меня?», что мысленно добавляет его к концу каждого предложения, которое Карен произносит. Но только Джойс знает, что несколько лет назад именно Нэнси использовала его в своей речи, когда пыталась убедиться, что доступно для младших выразила свои мысли — для неё было важно не получить обратного в результате своей просьбы или запрета делать что-то небезопасное.

Джойс кивает, когда Джейн бросает на неё взгляд, чтобы убедиться, что это — хорошая идея. Иногда она понимает её быстрее Джима. Джейн понимает, что лучше оставить их вдвоём, иначе Карен продолжит накапливать беспокойство в себе, не имея возможности быть услышанной своим мужем. Или кем-то ещё, кто не приходится ей ребенком. Она встаёт, чтобы уйти в гостиную вместе с остальными друзьями.

Майк и Уилл больше не переглядываются, несмотря на то, что много что должны обсудить.

— Мы закроем дверь, чтобы не мешать вам, — соглашается Майк и преподносит это как факт, а не вопрос, чтобы Карен не решила, что они должны остаться с ней.

Карен смотрела на Уилла целых четыре раза за несколько минут, что показалось Джейн очень долгим. Она так беспокоится о дочери, что начинает задумываться о его исчезновении и о том, каким образом он вернулся. Но ничего не говорит — только наблюдает.

Майк успевает сделать всего пару шагов за друзьями в направлении гостиной, когда она с тревогой в голосе спрашивает, вынуждая его остановиться. Заданный вопрос настолько же не свойствен Карен, как если бы она сказала, что собирается съехать.

— Ты ведь сможешь выбить стекло, если что-то случится? Стекло в двери, конечно же.

Она по-старому прислоняется к столу и смотрит на него, пока Уилл проходит мимо, чтобы оставаться с Джейн.

В другой ситуации Майк бы подумал, посчитав, что в её вопросе есть какой-то подвох.

— Только по очень веской причине, мам, — отвечает он.

Под успокоительными она спрашивает его о странных вещах. И это было не первым, на что ему пришлось отвечать с самого утра.

Майк видит, как Джойс осторожно берет её за руку, отвлекая. Она знает, как Карен боится оставлять его одного. Наличие других детей рядом для неё давно не показатель безопасности.

Возможно, он испытывает благодарность за то, что её отвлекают — Джейн кажется, что взгляд, который Карен обращает на него, напрягает его. Он просто не знает, что ему делать. Уилл забирает у Майка поднос и переглядывается с Джейн. Она берет руку Майка в свою, но ничего не спрашивает.

Глупо спрашивать, как он себя чувствует.

— Нэнси отдала мне запасной ключ, когда уезжала, — тихо говорит Майк, смотря на неё.

Он вспомнил о нём не сразу, потому что все его мысли были заняты исчезновением сестры.

— Она знает, что случилось? — спрашивает Уилл, когда они заходят в гостиную.

Сегодня он кажется не таким уставшим, как вчера. И ничего не говорит о их разговоре, как будто его не было.

Майк качает головой и отпускает руку Джейн, чтобы закрыть дверь. Он несколько секунд наблюдает за Карен, которая начинает что-то очень эмоционально рассказывать Джойс, а потом отворачивается, зная, что она специально отправила их в гостиную. Карен даже под успокоительными всё время оставалась на какой-то грани, но наотрез отказывалась говорить с ним об этом.

— Они не хотят пугать её, — поясняет Майк и садится на диван так, как будто бы очень устал, — Нэнси сразу же сорвётся сюда. Она не сможет сосредоточиться на учёбе. Поэтому пока нет.

— Она всё равно узнает, — замечает Уилл, — Если мама говорила с Джонатаном, он ей скажет.

Они не говорят о том, что произошло в отношениях своих старших, но и не отрицают того, что Джонатан действительно скажет ей о Холли, если они будут молчать о ней слишком долго. Почему-то даже несколько часов кажутся Майку настоящей вечностью, когда он понимает, что Холли не бегает по дому, потому что её здесь нет. И непонятно, где она провела ночь, пока...

— Я не могу поверить, что всё это действительно происходит, — качая головой, шепчет Майк, — это… В доме творится такой хаос! А они оба ведут себя так, что я скоро с ума сойду с ними!

Джейн переглядывается с Уиллом. Он вновь отрицательно качает головой. Конечно, она помнит об обещании, которое давала Джиму — не использовать свою силу, если нет обстоятельств, угрожающих жизни или здоровью. Только если ситуация оказывается безвыходной. И только если в ней есть опасность.

— Давайте попробуем узнать, где находится Холли, — она не спрашивает, а ставит их перед фактом и прерывает их раньше, чем они успевают возразить, — Так будет быстрее. Давайте.

Её голос звучит тише, чтобы не привлекать ненужное внимание. Но Джейн не ожидает, что они оба начнут возражать — Уилл лишь красноречиво смотрит на неё, из-за чего Майк хмурится.

Непонятно, что он чувствует, понимая, что между ними появляется какая-то связь, которая не требует от них разговора, чтобы понять друг друга. Иногда Джейн приходится тратить очень много времени, чтобы донести до Майка свою точку зрения. С Уиллом в этом плане попроще, потому что он понимает, что она не навредит себе, если примет какое-то решение самостоятельно. Больше не навредит, потому что времена меняются и Джейн взрослеет вместе с ними.

— Эл… Джейн, тебе может стать плохо после этого, — напоминает Майк, качая головой. — и ты обещала, что не станешь использовать силу. Хоппер… Он опять разозлится, что ты…

Джейн настойчиво прерывает его:

— Он не узнает. Я не собираюсь перегибать палку. Ему не до этого, Майк.

— Узнает, — отрицает Уилл. Она смотрит на него, как на предателя, — тебе придется объяснить ему, откуда ты знаешь, где искать Холли, — конкретнее выражается он.

— Хоппер всё поймёт. Он слишком много знает о тебе, Джейн, — Майк с ним, как и ожидалось, соглашается.

Несколько мгновений она смотрит на Уилла, надеясь, что он её поддержит. Переводит взгляд на Майка и резко встает со стула, на который села, как только зашла в гостиную.

Майк не говорит о том, что за утро Карен успела отмыть весь дом и все это время не отпускала его от себя ни на шаг. Она не знала, что Тэд посчитал необходимым запереть его в комнате на ночь и не прислушался даже к Роберту Грею, который посчитал это ужасной идеей, в отличие от Хоппера, посоветовавшего периодически его проверять. Они сказали, что листовки будут расклеивать их совершеннолетние (со специальным акцентом на этом слове) практиканты.

Джейн передает в руки Майка чашку с чаем и уходит, чтобы выглянуть из гостиной и убедиться, что никто из женщин не заметит, если она попытается войти в транс. Они обе находятся там же, где были несколько минут назад, только теперь на столе вместо миски с печеньем стоит упаковка бумажных салфеток, а от лёгкого макияжа Карен не остаётся и следа.

— С этим чаем что-то не так, — возвращая чашку на поднос, замечает Майк. По его лицу становится ясно, что он не собирается допивать напиток дальше. Вместо этого он берёт вафлю и не ест её.

Джейн возвращается обратно и предлагает Майку ту чашку, из которой пила сама. Он принимает ее, несмотря на то, что все ещё хмурится. Возможно, у него болит голова из-за того, что он волнуется. Она замечает, как часто Майк касается правого виска. Наверное, это мигрень.

Потом он аккуратно пробует чай.

— В нем успокоительное, — отвечает Уилл и быстро добавляет: — было. В твоей чашке.

Майк ставит напиток на стол:

— И давно ты его принимаешь?

— Я сказал: в твоей чашке, а не в каждой.

Уилл тоже встаёт из-за стола, чувствуя раздражение из-за того, что происходит. Он не уходит из комнаты, но создаёт между собой и Майком некоторое расстояние, чтобы успеть успокоиться. Ему хочется сказать Майку, что он заметил флакон с успокоительным сразу же, как оказался на кухне, потому что в его доме стоит такой же, но он ничего не говорит. Карен могла бы добавлять успокоительное в заварочный чайник, как делала его мама первое время после того, как он вернулся.

Майк не боится пить из чашки Джейн, потому что она слишком чувствительна к вкусам и сразу бы поняла, что в ее напиток добавили какое-то лекарство. Она терпеть не может принимать лекарства, вспоминая о своем биологическом отце. Не важно, в каком виде Джим пытается дать ей их — в таблетках или в виде сиропа, Джейн каждый раз отказывается. К счастью, ещё ни разу она не заболевала настолько серьезно, чтобы без них было не обойтись.

Она вздыхает:

— Пока вы ругаетесь, время идёт, — и хочет сказать что-то похуже, — разве Холли не должна быть в приоритете? Джим поймет, когда я объясню ему, почему решила так поступить.

Майк вновь хватается за голову:

— Боже, не заставляй меня выбирать между вами!

— Выбирай её, — говорит Джейн. Она отвечает так быстро, как будто не видит иного варианта.

Ей не нужно ничье разрешение, чтобы использовать свои силы, но она включает их в обсуждение, показывая, что для неё их мнение что-то значит. Возможно, Джейн боится ошибок — опасается того, что все выйдет из-под контроля, если она будет заниматься этим в одиночку. Возможно, дело совсем не в этом.

Ее состояние ещё не нормализовалось после прошлого столкновения с существами Изнанки, чтобы не принимать других людей во внимание.

Уилл красноречиво вздыхает, не понимая, почему каждый раз оказывается в таких ситуациях. Джейн ожидает, что он будет поддерживать её, потому что теперь они воспитываются в одной семье, Майк — что он вмешается, чтобы помочь ему с тем, что тот начал сам. Кажется, ее ответ удивляет его, учитывая то, как резко Майк перестает что-либо говорить. Уилл специально даже не смотрит в их сторону, чтобы не давать им возможность переключиться на него или втянуть в эту ситуацию с желанием услышать его точку зрения. На самом деле Майку не так неважно, что он скажет.

— Просто загляни за завесу и сразу же возвращайся назад, — переводя взгляд на Джейн, говорит Майк, пытаясь найти компромисс, — никуда не иди. Стой на месте и позволь всему проявиться самостоятельно.

Джейн кивает и садится обратно на тот же стул, чтобы быть спиной к двери. Благодаря этому есть вероятность, что Джойс не обратит внимание на то, что она входит или находится в трансе. Дверь закрыта, но они все равно стараются говорить потише, чтобы не вызывать вопросы к тому, почему начинают спорить или повышать голос. Уилл возвращается к ней с рацией в руках, пытаясь найти подходящий канал с белым шумом, и потом смотрит на Майка.

Майк с тревогой переглядывается с ним. Понимая, что должен сделать, пересаживается ближе к Джейн и обнимает ее за плечи. Будет странно, если Уилл будет держать её за руки, чтобы она чувствовала себя спокойнее, находясь в том измерении. Они не настолько близки, чтобы Джойс не заподозрила что-то неладное. Но если Майк обнимет ее, ни у кого не возникнет вопросов.

— Я просто посмотрю, что её окружает на данный момент, — говорит Джейн и берет со стола маленькую заколку в форме бабочки, принадлежащую Холли. Она и без фотографий знает ее.

— Будь осторожна, — просят они, когда она уже почти их не слушает, концентрируясь на других вещах, — возвращайся сразу же, если что-то пойдет не так.

Ей не требуется много времени, чтобы абстрагироваться от окружающей обстановки и сосредоточиться на белом шуме, который звучит из рации. Уилл не смотрит на нее, чтобы не отвлекать, но переводит взгляд на Майка, пока тот пытается не быть тем, что помешает Джейн сосредоточиться.

Со временем тишина окутывает ее и возникает в виде пустого пространства вокруг нее. Она старается успокоиться настолько, насколько возможно, прежде чем открывает глаза и оглядывается вокруг. На мгновение ей кажется, словно темнота густеет и становится чернее.

— Но я боюсь оставаться одна! — спустя секунду звучит расстроенный голос Холли.

Джейн не может понять, с какой стороны слышит его. Она быстро оглядывается в поисках невысокого силуэта, но не видит его. Пространство вокруг неё становится больше, как море. Голос доносится эхом, и оказывается приглушен, что говорит о том, что Холли находится очень далеко.

Она не думает слишком долго и идёт вперёд, боясь потерять связь. Если девочка находится где-то здесь, она найдет её. Нужно узнать, где Холли находится, а не стоять и слушать её голос.

С каждым шагом тьма становится холоднее, как будто следуя за Джейн.

Она игнорирует это.

— Я вернусь утром, обещаю, — разносится по пространству другой голос.

В нем чувствуется усталость. Джейн останавливается, не понимая, почему слышит Майка. Да, некоторые нотки в голосе отличаются, но в целом он звучит также, как голос Майка.

Почти.

Она переходит на бег, когда он стихает, оставляя слабые отголоски. Обещая себе, что не станет слишком волноваться, Джейн не рассматривала подобного результата — и тревога поднимается в ней быстрее, чем она успевает ее осознать. Уже через минуту ей становится физически плохо.

Сперва возникает слабое ощущение тошноты, которое иногда может появиться из-за чрезмерного волнения. Оно неприятно, но его ещё можно потерпеть, понимая, что все вернётся в норму после того, как исчезнет стрессовая ситуация. Но уже через несколько секунд у нее начинает стучать в голове, как будто в правый висок загоняют гвоздь. Первый, второй, третий.

Джейн бежит, несмотря на то, что ей кажется, что она не двигается с места.

— Почему ты не можешь остаться со мной? — теперь плач Холли обрушивается на нее отовсюду, заставляя остановиться и невольно зажать уши руками. Она опускает их почти сразу.

— Потому что с тобой останется Билл, — звучит терпеливый ответ, — а я вернусь утром.

Кто такой Билл?

Его голос звучит намного тише, чем плач Холли, словно Майк находится ещё дальше, чем его младшая сестра.

Джейн быстро оглядывается, пытаясь найти его.

Силуэты оказываются в нескольких метрах от нее — Холли с заплаканными глазами тянет обе руки к Майку, наклонившемуся к ней, чтобы не возвышаться над ней из-за своего роста. Он неловко берет руки младшей сестры в свои, как будто не знает, как правильно с ней разговаривать, аккуратно трясет их вверх и вниз, потом оглядывается на кого-то вне этого поля.

Он пытается развеселить ее, потому что ему неловко из-за того, что она плачет.

— Пожалуйста, перестань плакать, — сдаваясь, умоляет Майк, — и ты, кстати, — обращаясь к кому-то другому за темным пространством, замечает он, — сделай что-нибудь, Большой Билл.

— Н-не так часто м-можно увидеть тебя с детьми, — доносится ответ, и Майк усмехается, — останься з-здесь, — предлагает человек спустя несколько секунд, — ненадолго.

Майк отрицательно качает головой. Холли крепко держится за его руки, как будто боится, что он исчезнет. Она уже не плачет, но и не вытирает слезы, не собираясь его отпускать. На её волосах остаётся только две заколки из пяти — одна из них находится в руках Джейн — поэтому от утренней прически мало что сохраняется. Майк не пытается как-либо исправить ситуацию и не забирает у нее свои руки, продолжая находиться рядом и разговаривать с кем-то ещё, кого не видно.

— Не могу, старина. Нужно матушку проведать. Ты справишься с ней без меня?

Джейн не видит его лица, и это кажется ей плохим знаком. Во рту появляется привкус крови. Она собирается обойти их с другой стороны, чтобы посмотреть на Майка, но неожиданно все пространство вздрагивает — начинает рябить, силуэты исчезают, наступает гнетущая тишина.

Джейн зажмуривает глаза, прежде чем ее дыхание учащается и настает секундное оцепенение.

В следующее мгновение она бежит.

Страх, который возникает в её сознании, становится всепоглощающим — проникает в каждую клеточку тела, вытесняет из головы все мысли и убеждает в том, что если она остановится, то умрет. Ей требуется катастрофически много времени, чтобы осознать, что для него нет рациональных причин, потому что он не принадлежит ей.

Джейн останавливает себя силой воли, когда перед ней возникает кричащая Холли. Её крик оказывается таким испуганным, что Джейн почти перенимает это состояние на себя. Она пытается схватить девочку, не осознавая, что ничего не сможет сделать, чтобы защитить ее от того, что та сейчас проживает. Руки Джейн проходят параллельно с руками Майка с одной лишь разницей — ему удается подхватить сестру, прижать её к себе и увернуться в сторону от того, что нападает на них.

Руки Джейн проходят сквозь Холли, через холод и страх — и остаются ни с чем.

— Что это за херня? — кричит Майк, смотря на существо, напугавшее Холли, — Твой домашний питомец? Билл. Билл! Ох, всё в порядке, — говорит он Холли, когда она снова кричит.

Боже, как же пронзительно она кричит. Джейн никогда больше не подумает, что Холли шумит, когда бегает по дому. Обычно ее слышно даже в подвале, куда ей нельзя заходить. Только спустя несколько секунд Джейн понимает, что в крике девочки присутствуют какие-то слова. Она не может понять, что Холли пытается сказать.

Майк неловко держит ее на руках, а потом перехватывает поудобнее. Он так быстро среагировал, что у него не было времени, чтобы подумать, как лучше всего поднять Холли с дивана при условии, что он сам сидел рядом с ним и пытался успокоить её. Уговорить остаться с Биллом, пока он уйдет.

Он испуганно вздыхает и вновь уворачивается от нападавшего. Джейн не видит его, но слышит рев, сотрясающий все темное пространство — Майку удается схватить сестру за секунду до того, как существо успевает опередить его. Он держит девочку на руках и закрывает собой. Это происходит очень стремительно: Майк выходит за пределы темного пространства, и Джейн больше его не видит.

— Ричи! — возвращается чужой голос, а с ним и его источник с битой в руках, — Унеси ее!

Его силуэт проявляется буквально на мгновение и сразу же сливается с ревущим существом. Видение становится красным.

Джейн остается в пустом пространстве в полном одиночестве, ощущая сильный холод. Она оглядывается вокруг как раз в тот момент, когда замечает черную каплю, упавшую у своих ног, прямо рядом с носками туфель. Джейн вскидывает руку к лицу, ожидая ощутить на пальцах кровь.

Крови на лице не оказывается и она поднимает голову вверх, предполагая, что источник черноты находится над ней. В этом пространстве нет стен, дверей и потолка — лишь бескрайнее ничто, не имеющее никаких видимых границ. Джейн ничего не видит, независимо от того, как сильно пытается присматриваться, а затем на её плечи опускаются чужие холодные руки.

Она рефлекторно скидывает их с себя раньше, чем понимает, что на самом деле там ничего нет, но прикосновение остается на ней ощутимым грузом, напоминая пакет с сахаром, который Джейн недавно доставала из кладовки. Она оглядывается вокруг, пытаясь вернуться к Майку в реальность.

Именно в этот момент нечто огромное несётся на нее снизу, и Джейн кричит, рефлекторно направляя свою силу на него. Он останавливается всего в нескольких сантиметрах от нее и делает вид, что не может дотянуться до ее руки, когда она падает — сильно, ударяясь всем телом об то, что считается нижней границей пространства, окружающего их. Таким образом существо оказывается прямо у её лица, но Джейн так сильно пугается, что даже не видит этого. И она уже не кричит.

Вонь тухлой плоти окружает её, вынуждая задержать дыхание.

— Джейн! Джейн, посмотри на меня! — кричит Уилл, разбивая окружающую действительность на куски. Она приходит в себя, понимая, что больше не слышит белого шума и не зная, куда пропало то существо, которое смотрело на неё секунду назад.

Уилл оказывается ближе, чем некоторое время назад — сидит на корточках около нее, чересчур обеспокоенный, как будто знает, что произошло во время этого транса. Он больше ничего не спрашивает, когда убеждается, что она пришла в себя. Уилл знает, что Джейн не будет отвечать им.

— Как ты? — перебивая его, с тревогой спрашивает Майк, внимательно вглядываясь в её лицо, — Ты погрузилась слишком далеко? Что произошло? Почему ты так на меня смотришь? Ты…

Джейн чувствует себя потерянной и слишком легкой, чтобы отвечать на вопросы сейчас. Ей кажется, словно гравитация настойчиво отталкивает ее от себя, а ощущение прикосновения чужих рук к плечам становятся центром всего, что остаётся с ней — холод и боль смешиваются в единое целое и только после этого она начинает распознавать четкий привкус крови у себя во рту.

Понимая, что нуждается в личном пространстве, Джейн отталкивается от Майка, даже не зная, что прислонилась к нему в какой-то момент. Из-за этого он начинает беспокоиться сильнее, а она спустя секунду осознает, что без какого-то якоря оказывается сложнее, страшнее.

Что это было?

Как этот человек оказался в тесном пространстве? И был ли он человеком?

Джейн вкладывает в ладонь Майка заколку, которую использовала для связи.

— Ты замёрзла? Там было холодно? — чувствуя, что от заколки исходит холодок, обеспокоенно спрашивает Майк.

Он направляет вопросительный взгляд на друга и тот пожимает плечами. Вскоре заколка оказывается в руках Уилла — Майк бросает её ему. Он держит украшение в ладони, но не чувствует холода, о котором идёт речь.

— Кто такой Билл? — выдыхает Джейн, пытаясь разобраться в том, что видела, — Холли с ним.

Возвращение в действительность ощущается ею странно, как будто все ее чувства обостряются. После темного пространства гостиная в квартире Майка кажется слишком светлой — у Джейн начинают болеть глаза, и она заслоняется рукой от света. Майк помогает ей, заслоняя её собой и при этом остаётся на расстоянии. Джейн чувствует, как он обеспокоенно осматривает ее, пытаясь понять, пострадала ли она при погружении в транс.

— Ты видела её? Где она?

Она поднимается на ноги со стула, пытаясь как можно быстрее сориентироваться в окружении. Непривычно находиться в комнате, имеющей границы после того, где она была.

Майк вскакивает с места вместе с ней и идёт к окну, помогая его открыть. Джейн всеми силами пытается избавиться от запаха тухлой плоти, который преследует ее так, словно исходит от нее самой. Она даже не знает, было ли там что-то ещё, кроме существа, пытающегося к ней прикоснуться.

Ей становится немного лучше, несмотря на то, что двор кажется слишком ярким. Как Карен удавалось выращивать все эти растения? Но и с открытым окном тоже пахнет испорченной плотью, к ее разочарованию.

— Брат Максин? — предполагает Уилл, возвращая заколку туда, где она лежала раньше, — но…

Джейн его перебивает, качая головой. Она задумчиво смотрит на Майка, не зная, как он связан с этим. Иногда Уилл ходит во сне — как-то раз они столкнулись поздно ночью в коридоре и ей пришлось убедиться, что он не выйдет на улицу в таком состоянии. Тогда как раз вовремя вернулся Джим и помог Уиллу, проводив его в комнату. Однако силуэт Майка, который был в том темном пространстве, не спал. Он выглядел, как Майк, но почему оставался скрыт от неё? Как будто их что-то разделяло.

— Нет, — она не замечает, что снова потирает плечи, чтобы убрать возникшее ранее ощущение. Майк трактует это неправильно и закрывает окно, но не берет ее за руку, пока они идут обратно к столу, — он был младше, другой парень. Билл. И ты тоже был с ним, Майк. Разговаривал с ним.

Майк смотрит на нее так, словно она говорит ему какую-то глупость:

— У меня нет таких знакомых. Она в безопасности? Холли. Ты не ответила.

Джейн складывает руки на груди и смотрит на него в ответ.

Почему он думает, что она настолько глупа, чтобы не понимать, что видела?

— Люди, рядом с которыми Холли находятся, защищают её, — поясняет она и задумывается, пытаясь игнорировать запах, что ей кажется. Она пытается понять, воняют ли ее волосы, но никто из них не говорит ей что-то подобное, значит, этого нет, — Ты часто носишь её на руках?

Уилл подходит к ним, считая, что они находятся здесь слишком долго.

Джейн замечает, что он вымотался. Сегодня был долгий день, несмотря на то, что только наступил полдень. Уилл остаётся рядом с ними, но задумывается о другом.

— Я не ношу ее на руках, — отрицает Майк, не понимая, почему у нее возник такой вопрос.

Ему вообще никогда не разрешали брать её на руки. Когда Холли была маленькой, этим занималась Нэнси, но лишь до того момента, пока Холли не научилась ходить. Карен бы вышла из себя, если бы узнала, что кто-то из них продолжает баловать Холли таким образом. В этом плане она оставалась конкретной — и осуждала даже их отца, если он поднимал Холли на руки.

Проще было не делать этого вовсе, чем выслушивать лекции, которые всегда шли после.

— Я видела, как ты поднял ее на руки, чтобы защитить, — тихо рассказывает Джейн, — и там, в трансе, был кто-то ещё. Оно… — она собирается сказать, что существо, вероятно, смогло взаимодействовать с ней, прикоснуться, но прерывается, когда слышит телефонный звонок.

Майк недовольно оглядывается в сторону прихожей. Джейн не понимает, как он может игнорировать такой громкий звон, учитывая то, что у него болит голова. Уилл в принципе на это не реагирует, и она периодически на него поглядывает. Что, если у него случится приступ?

Она чувствует, что Майк собирается что-то сказать, но почему-то молчит. Телефонный звон продолжается, но ни он, ни Карен не торопятся снимать трубку. Она оглядывается в сторону двери, ожидая, что сейчас женщина выйдет из кухни, чтобы ответить на звонок, но этого не происходит. Джойс все ещё разговаривает с ней — Джейн слышит их голоса, только не слова, что они произносят. Раньше Карен снимала трубку позже второго гудка. Каждый раз.

Ей требуется ещё несколько секунд, чтобы осознать, что они ничего не слышат.

— Вы слышите это? Телефон звонит.

— Он не звонит, — бросает Майк, слишком задумчивый, чтобы обращать больше внимания на то, что сейчас происходит. Ему требуется чуть больше времени, чем рассчитывает Джейн, чтобы осознать, что он только что услышал. Она наблюдает, как он хмурит брови, — Телефон?

Джейн кивает головой. В глазах Уилла чувствуется недоверие и тревога, когда он переглядывается с ней — похоже, она единственная, кто слышит этот звук. Но, несмотря на это, Майк верит ей, возвращается к столу, чтобы собрать посуду и собирается идти в прихожую.

— Возможно, нам не стоит отвечать на этот звонок, — замечает Уилл и останавливает Майка, прежде чем понимает, что тоже начинает слышать телефон. Он вздыхает, спрашивая себя, почему они всегда оказываются в таких ситуациях, — Ладно. Хорошо. Мы правда делаем это? Почему его слышно только сейчас, после того, как Джейн сказала об этом?

Джейн снова переглядывается с Уиллом и ловит себя на мысли, что хочет взять его за руку — не по той же причине, по которой держит руку Майка обычно, а потому, что не хочет оставлять его одного. Ей кажется, что тревога мешает ему, заставляя сомневаться, действительно ли он должен идти вместе с ними. Джейн могла бы взять его за руку, чтобы включить его в эту ситуацию, а не оставлять в стороне, если бы не сомневалась, что Уилл отреагирует на это положительно. Но также она не хочет, чтобы Майк отвечал на звонок один. Поэтому Джейн не делает ничего из этого. Она замечает, что звонок становится громче, нарастая с каждым разом.

— Когда ты исчез, — вспоминает Майк, обращаясь к Уиллу, — телефон тоже звонил.

Они выходят из гостиной вместе и ловят на себе взгляд Джойс, потому что Карен все ещё оказывается отвлечена, нанося макияж на свое лицо — в этот раз ей требуется меньше времени, чтобы успокоиться. Джойс ничего не говорит, благодаря чему Джейн убеждается, что она тоже не слышит телефонный звонок. Прежде чем входить в прихожую, они осматриваются и стараются находиться на расстоянии от стен насколько, насколько это возможно. Свет еще горит.

— Приготовьтесь бежать, если что-то пойдет не так, — тихо просит Джейн.

— И не говори с этим, — добавляет Уилл, — будет лучше, если ты промолчишь.

Ей кажется, что звук разносится у нее в голове, но остальные тоже слышат его. Она останется рядом, чтобы в случае необходимости использовать свою силу, когда Майк снимает трубку и подносит ее к уху. Он выглядит таким недоверчивым, слыша необычную тишину без каких-либо гудков, что даже проверяет, все ли в порядке с проводами, прежде чем напрягается.

— Добрый-добрый вечер! — весело восклицает незнакомец, — Майкл! Второй мальчик! — растягивая буквы, торжественно кричит он, как будто ведёт шоу, — Давай сыграем в игру!

Майкл хмурится и отстраняет трубку в сторону, чтобы было не так громко.

«Он чокнутый», — жестом показывает он. Уилл также просит его положить трубку.

Уилл — первый мальчик?

Майк отказывается, считая, что звонивший может быть причастен к исчезновению Холли.

Сказал шестилетней девочке то же самое?

Майк переводит взгляд с телефона на пол, пытаясь понять, могла ли Холли со своим ростом достать до трубки. Она могла потянуть за провод, чтобы трубка упала и повисла на нем, но Карен не говорила, что трубку вообще кто-либо трогал. На кухне Холли не могла ответить на звонок, потому что там была Карен — она бы отняла трубку.

Он не чувствует себя комфортно, когда понимает, что это — первый раз, когда существо Изнанки использует человеческий язык, чтобы связываться с ними. Оно не просто дышит в трубку, предупреждая о своем приближении, как раньше. Существо обладает достаточным сознанием и волей, чтобы позвонить ему и показать, что знает, кто он такой и где находится. Майк тоже скоро узнает, кто он и где находится.

— Четыре минус один равно три! — объявляет хохочущий мужчина, не смущаясь чужого молчания. Он начинает неадекватно смеяться, — Ты следующий! Майкл! Ты скоро умрёшь!

Что он такое несёт? Четыре минус один?

— Кто ты такой?! — повышая тон, спрашивает Майкл, несмотря на то, что знает, что не получит ответа. Но он не может держать себя в руках, когда слышит такое в связке со своей сестрой.

Он ожидает, что человек карикатурно представится, как любой другой преступник в кино — назовет глупое прозвище, которое сам считает крутым, попытается нагнать побольше страха с его помощью и бросит ему индивидуальную угрозу напоследок.

Скажет что-нибудь о Холли.

Однако вместо чужого дыхания или смеха Майк слышит гудки, переходящие в мелодию. И ещё не догадывается, что оказывается не единственным человеком, который сегодня получает такое послание.