Ма Хён проснулся рано утром и долго лежал, наслаждаясь тишиной. Малышки ещё спали. Благо, к режиму они привыкли довольно быстро. Альфа тоже сладко спал, уткнувшись щекой в подушку. Ма Хён любовался его прекрасным лицом и думал о том, каким счастливым сделал его Джи Ха. Всего лишь год прошёл с их встречи, а казалось, что альфа был рядом с ним всю жизнь. Вдоволь насладившись чудным видом, омега нехотя выбрался из постели и отправился в ванную, а после в кухню. Готовить смесь малышкам было рановато, поэтому Ма Хён сварил кофе и вышел с ним на улицу, чтобы полюбоваться утренней росой на траве и волшебной красоты восходом.

Неожиданно на крыльце появился заспанный Джи Ха, широко зевая и зябко кутаясь в плед. – Ты чего тут? – поинтересовался он у омеги. – В лунатики записался, – усмехнулся Ма Хён, – а ты почему проснулся? Я вроде бы не шумел. Альфа зевнул до щелчка челюстей, прежде чем ответить: – Сам не знаю. Открываю глаза, тебя нет, дети спят, в доме тишина. Занервничал и пошёл искать пропажу. А ты тут прохлаждаешься. – Не холодно ведь, – улыбнулся Ма Хён. – Кому как, – отрезал Джи Ха, – идём в дом. – Не хочу, давай лучше я тебя согрею, – омега поставил кружку на перила, забрался к Джи Ха под плед и прижался к нему, стараясь окутать его теплом с головы до пят. Альфа довольно потёрся носом о его плечо и от дальнейших возмущений воздержался.

Небо постепенно светлело, пространство заполнялось звуками, а босые ноги затекали. Ма Хён высвободился из объятий альфы, захватил недопитый кофе и увлёк Джи Ха за собой в дом. Ему захотелось пойти вместе в душ, пока оставалось время до утреннего кормления крох, и понежиться под тёплыми струями воды. Альфа выразил свою величайшую готовность к водным процедурам. Едва они оказались в душе и омега включил воду, Джи Ха прижал его спиной к стене, упёрся в неё руками, нависнув над Ма Хёном, и нагло развёл его ноги своим коленом. – Теперь тебе не увильнуть от расплаты за свою сексуальность, – промурлыкал он на ухо любимому. Омега прильнул губами к его шее, оставляя на ней россыпь красных лепестков, ясно давая понять альфе, что страстно желает получить наказание, не важно за что. Джи Ха резко развернул его к себе спиной и долго ласкал руками и языком его шею, плечи, спину, ягодицы, нагнетая напряжение и вожделение, стремясь вкусить похоть в высшей её концентрации.

Наконец, когда омега уже стонал от изнеможения, а ноги его бессильно подкашивались, альфа позволил себе развести набухшим до предела членом упругие ягодицы и войти в него, сантиметр за сантиметром заполняя собой податливое нутро. Ма Хён, до того покорно томительно ожидавший вожделенной близости, застонал от удовольствия и с силой сжал член Джи Ха, не желая отпускать его ни на секунду больше. Крепко держа омегу за бёдра, альфа двигался всё быстрее, громкие шлепки от соприкосновения влажных тел эхом отдавались в стенах ванной комнаты, шум воды не в силах был заглушить рычание и стоны отчаянно, с остервенением совокупляющихся третьих.

Сношаться в душе уже вошло у них в привычку, и неизменно сие действо приносило безграничное наслаждение процессом. Секс в постели порядком успел поднадоесть им за время беременности, к тому же заниматься любовью при детях они бы не стали. После бурной эякуляции в унисон альфа и омега сделали наконец то, что полагалось делать в душе, после чего вернулись в спальню.

Хэ Вон успела уже проснуться, но тихонько лежала в кроватке рядом с сёстрами посасывая пальчик и поглядывая на них, словно не хотела разбудить. Ма Хён накинул халат, осторожно взял малышку на руки и зашептал: – Ты проснулась, моя принцесса, ты голодна? Прости папу, я сейчас же тебя накормлю. С этими словами Ма Хён несколько раз ласково коснулся губами её носа и лба. Маленькая омега оживилась, заулыбалась и потянула к его лицу очаровательные ладошки. Джи Ха, натягивающий шорты, задохнулся от умиления, наблюдая за ними. Ма Хён поманил его взглядом за собой, и вместе с Хэ Вон они переместились на кухню, где альфа в считанные минуты благодаря приобретённому опыту подогрел воду, приготовил смесь для всех троих дочерей и передал бутылочку омеге. Пока Ма Хён кормил старшую, Джи Ха вернулся в спальню и по очереди дал смесь малышкам-альфам.

День по обыкновению был наполнен счастливой и ставшей уже привычной рутиной. Искупать малышек, накормить, переодеть, поиграть, поочерёдно заняться готовкой, уборкой, стиркой, работой, успевать отдохнуть, погулять, побыть наедине. Грамотно составленный не без помощи лидера распорядок дня и налаженный режим помогали легко справляться со всеми этими задачами и не уставать, а потому Джи Ха и Ма Хён всё реже пользовались презервативами. Родительство их больше не страшило, а окружение лишь подогревало желание пережить это счастье снова.

Когда пришло время дневного сна, Джи Ха помог Ма Хёну укачать крох, нежно поцеловал его на прощание и уехал в Тани, оставив детей на омегу. Альфа рассчитывал вернуться через пару часов, не сомневаясь, что управится за это время. Джи Ха давно хотел поговорить с Чон Хо об их отношениях с Су Воном, которые и не думали налаживаться всё это время, и предложить ему вместе с омегой переехать к ним. Альфа был уверен, что вторые лучшие из мелких отлично поладят с его принцессами. К тому же, круглосуточно наблюдая отношения старших, они, вероятно, смогут проникнуться и сделать наконец правильные шаги навстречу друг другу.

Во всяком случае, Джи Ха очень на это надеялся. Он и представить себе не мог, какие, должно быть, муки испытывают Таэ Ву и Чон Хо, находясь больше года рядом со своей парой и не имея при этом возможности даже едва коснуться того, к кому сила притяжения непреодолима. И чего стоит сопротивляться ей самим омегам. Причина такого поведения Джу До и Су Вона для всех оставалась загадкой, и некому было пролить свет на эту мрачную тайну вторых лучших.

Джи Ха ещё утром позвонил Чон Хо и договорился с ним о встрече. Прежде, чем выехать в Тани, он написал ему сообщение и предупредил, что вскоре будет на месте. Мелкие успели уже вернуться из школы, и Чон Хо, у которого, в отличие от Су Вона, сегодня был выходной на подработке, ждал альфу на въезде в поселение, как и было оговорено. Джи Ха остановился на обочине, дождался, пока Чон Хо сядет в машину и пристегнётся, после чего не торопясь поехал в сторону города. Особой необходимости ехать в Юсуй у него не было, но альфа счёл лучшим вариантом поговорить в дороге, без посторонних глаз, ушей и прочих назойливых помех.

Поначалу они оба молчали, будто никто из них не решался первым оборвать неловкую тишину. Джи Ха был уверен, что Чон Хо догадывается о теме разговора и не горит большим желанием это обсуждать. Поэтому он решил зайти издалека: – Есть новости о предстоящем переезде? Таэ Ву и Джу До уже выбрали дату? И что до второго поколения, вы это обсуждали? Хотел бы ты переехать к нам с Ма Хёном? Последний вопрос несколько смутил Чон Хо, но он не подал виду: – Глава занимается сейчас решением каких-то вопросов, связанных с учёбой, и передачей дел Рэн Гану. Знаю, что с датами они с лидером уже определились, но кто из нас поедет, ещё не ясно. Кан Мин и На Гём точно готовы переехать в Мори, у них нет ни капли сомнений по этому поводу. Иногда создаётся впечатление, что они одержимы детьми Ко Джа. Хотя, скорее, просто устали от тесноты. И я устал, само собой, поэтому только за, чтобы переехать. Особенно к тебе. На этих словах Чон Хо слегка поклонился, выказывая Джи Ха своё уважение, чем немного засмущал третьего лучшего. И всё же альфе такое отношение младшего было более чем приятно.

Чон Хо тем временем продолжил: – Вот только за своего омегу поручиться я не могу. Ясно, что ослушаться главу он не посмеет. Но чего он хочет на самом деле, мне не ведомо. Последняя фраза младшего была преисполнена такой отчаянной, безграничной муки, что у Джи Ха словно ком застрял в горле, и какое-то время он молчал, силясь подавить эмоции. Наконец ему это удалось, и, собравшись с мыслями, альфа приступил к самой сложной части разговора:

– В таком случае мне бы хотелось знать заранее, с чем придётся столкнуться. Случай Таэ Ву и Джу До относительно вашего в разы проще. Они давно не дети, да и «берсерками» ни с того ни с сего не обращаются. Не в упрёк Су Вону это будет сказано, напротив. Единственная цель, которую я преследую, это помощь ему и тебе. Но для того, чтобы я смог эту помощь оказать, тебе придётся быть со мной откровенным. Важна каждая мелочь, любая незначительная на первый взгляд деталь. Как он смотрит на тебя, что говорит, как общается с другими, в какие моменты грустит, в каких ситуациях злится, от чего негодует, что его радует и что веселит.

Наблюдение за его поведением и состоянием тебе тоже сыграет на руку. Чем лучше ты сможешь понять его, тем проще будет для тебя разъяснить ему свои чувства. Моё мнение таково: он очень сильно напугал. По рассказам Ма Хёна я могу судить, что в страхе он живёт уже много лет. При том, что до переломного момента он был ментально сильнее других в разы, а потом уже сломался под гнётом обстоятельств. Не плохо будет тебе поговорить о прошлом Су Вона лично с Ма Хёном. Он сможет больше тебе поведать и многое прояснить.

Не стоит торопиться, наседать и требовать. Позволь ему почувствовать, что у него есть выбор. Не иллюзия выбора, а истинная свобода решать, вступать в отношения или повременить с этим. Избавившись от страха, Су Вон уже не сможет противостоять инстинктам, в этом я абсолютно уверен. Мне сложно представить, чего тебе стоит соблюдать дистанцию между вами, но я знаю, на сколько силён твой дух, а потому не сомневаюсь, что ты справишься.

Чон Хо сидел с задумчивым видом, склонив голову и комкая пальцами край расстёгнутой рубашки, накинутой поверх футболки. Ничего принципиально нового от старшего он не услышал, но уверенность Джи Ха передалась и ему. – Я понял, – сказал он наконец, – но не осталось ничего, что я бы не знал о нём. Всё моё внимание сконцентрировано на Су Воне каждую секунду. Даже во сне я вижу только его. И всё равно не нахожу лазейку, которая открыла бы мне путь к его сердцу.

Джи Ха протяжно вздохнул: – Значит остаётся только ждать. Су Вон сам укажет тебе путь, как только будет готов. А мы с Ма Хёном постараемся немного его подтолкнуть к этому. Чон Хо благодарно посмотрел на альфу и произнёс: – Спасибо вам. Я знаю, что все переживают за нас и хотят помочь. И очень это ценю. За меня не волнуйся, я не из тех, кто готов отчаяться и сдаться на пороге достижения цели. Он моя судьба, а я его. Ничто в мире не способно это изменить. – Верный настрой, – поддержал его Джи Ха и ободряюще улыбнулся, – пора возвращаться. Он развернул машину на ближайшем перекрёстке и повёл её в Тани.

Всю обратную дорогу Чон Хо без умолку рассказывал о Су Воне, в красках описывая всё, что он делает и говорит. Джи Ха внимательно слушал и вставлял иногда забавные реплики, стараясь таким образом приободрить младшего. На развилке они попрощались. Чон Хо направился в общагу, а Джи Ха поспешил к Ма Хёну и своим крохам.