Не смотря на то, что Джинву первый начал всё это, Докча всё равно испытал вину, стоило ему увидеть беззаботное лицо своего уже бывшего парня. На нём не было никаких следов, жизненная эссенция леса Элейн излечила не только его зад, нуждавшийся в этом, но и все ранки и метки, обильно и щедро рассыпанные по телу. Антарес позаботился о чистоте в доме, хотя и не был обязан.

Но слова, что невзначай сорвались у Джинву расставили всё по местам — Хаён не была ошибкой, но и любовью для него тоже не была, лишь "игрушкой". Докча не хотел быть для него очередной игрушкой.

Ему нужно подумать. Как хорошо, что Антарес здесь, он разберётся со всем, пока сердце Докчи тихо рассыпается осколками.

***

Его выволокли из квартиры, жеманно зацепя за локоть, но ощущал себя Джинву при этом как нашкодивший котёнок, которого тащат за шкирку. Барышня не отпускала его весь путь до его же фургона, открыв дверь без ключа, просто выломав замок и закинув тушку на водительское сидение. Обойдя фургон она сломала и пассажирскую дверь, садясь внутрь без приглашения, пристегнулась и заявила нагло:

— Ну? Поехали!

Джинву опешил, слишком много всего за столь краткий срок, но на автомате глупо спросил:

— А куда?..

Она хмыкнула, но всё же пояснила:

— А куда хочешь, хоть по кругу. Ты заводи пока, а я тебе растолкую в чём же ты не прав.

Ну, это обнадёживало, хотя доверять ей он не спешил, не после понимания, что она тоже, прямо как и тот мужик, нацелилась на его Докчу. Джинву решил вывести наглую барышню из города, просто назло. Везти машину, параллельно подглядывая глазами теней за Докчей было сложно, но женщина на пассажирском сидении не отвлекала, сама собиралась с мыслями. Он и раньше наблюдал тайком за своим парнем, всё же подсадить хоть рыцаря, хоть мага в его тень не представлялось возможным, та словно живой организм ускользала от его влияния, а надавив однажды и поймав момент и вовсе выплюнула Айрона, что смог погрузиться лишь наполовину.

Немного настораживало, но он знал, что Докча не от мира сего. И сейчас смотрел как в маленькой чистенькой квартире его парень роняет слёзы в чужое плечо.

Дама вздыхает, отвлекая от зрелища прижавшегося к неизвестному мужчине Докчи. Он плакал, ища успокоения у незнакомца и всё это рождало сомнения в себе, в своей ценности для возлюбленного. Грудой голос не даёт погрузиться в мысли, начиная с насмешливого:

— Он ведь взял тебя ещё гусеницей, да? Помог окуклиться и раскрыть крылья? И чем ты его отблагодарил...

Довольно странный выбор слов, но суть... суть верна, Докча поддерживал его задолго до обретения им сил. Но что плохого в том, чтобы смотреть по сторонам хотя бы иногда? Он же не клялся в верности и не просил того же от Докчи. Лицо Джинву выражает неприкрытый скепсис, но он упрямо смотрит на дорогу. От барышни не укрываются изменения в мимике и она продолжает монолог, хотя каждое слово пропитано ядом:

 — Ты не понимаешь, не видишь здесь проблемы, да? Не зря мне никогда не нравилась эта захудалая планетка, гнилое семя легче вырезать под ноль, чем перевоспитать...