Утром Луна проснулась с мощным похмельем, от которого в глазах потемнело, стоило ей оторвать голову от подушки. Ви — или это все еще был Джонни? — спал рядом, но разбираться, почему, и что было вчера ночью, не возникло ни малейшего желания. Она помнила вчерашний вечер вплоть до предложения Керри собрать SAMURAI — неужели именно с этого ей так снесло башню, что оставшийся вечер всплывал урывками?

После душа стало полегче физически, но как-то разом навалился обратно весь груз горя и ответственности, который вчера утром Морено успешно скинула после предложения Ви взять выходной. Сегодня каникулы кончились, нужно было ехать в Пасифику и работать в мастерской, если руки не будут трястись слишком сильно. А Джеки снова был мертв.

Будить Ви она, как всегда, не стала, ограничившись дежурным поцелуем в шершавую щеку. Пока лифт ехал на парковку, Луна задумалась вдруг о том, какая пропасть разделяла ее с тем днем, когда Ви ударил ее по лицу. Сейчас это было, как сто лет назад, и как будто тогда они оба были другими людьми. Сейчас ее уже не так заботило, что он может быть груб или опасен. Она не чувствовала, что важно наладить отношения, исправить их, что это важно и многое значит. Он умирал. И это опустошало, отнимало у всего происходящего смысл. Будто можно было и не стараться. И он словно не пытался.

Ви стоило бы поактивнее искать способ спастись, избавиться от Джонни, но вместо этого вчера он отдал рокеру целый день своей жизни, чтобы просто… Порадовать Луну? Сегодня она в это не верила. Луна не хотела быть надменной по отношению к Ви, но эти его решения наталкивали ее на определенные, далеко не комплиментарные выводы о нем, как о человеке. Поэтому судить его, как раньше, со всей строгостью, уже не представлялось возможным — Морено вдруг увидела, сколько в нем ребячества, наивности и безответственности. Как можно было спрашивать с него за содеянное, как со взрослого? Виктор бы поспорил и сказал, что получить-то можно, как от крупного мужика, так что и опасаться следует так же. Но Луна этого почему-то больше не чувствовала. Может быть, дело было в том, насколько иначе рассуждал и вел себя Джонни?

Странно было ловить себя на этом ощущении: пока она не думала о Джонни Сильверхенде слишком всерьез и сфокусированно, где-то на периферийном плане он маячил, как вполне авторитетная, устойчивая фигура. Но, стоило подумать о нем, «посмотреть на него в упор», как он начинал раздражать до скрежета зубов своими повадками, откровенным самолюбованием, категоричностью и этим сраным поучительным тоном. Вчера на вилле Евродина Луна убедилась в том, что дело никогда не было в собеседнике — с Керри Джонни разговаривал в точно такой же надменной и снисходительной манере. И все же, это было другое. Это был не Ви.

Пока Луна ехала на работу, ей позвонила Мама Уэллс. Приняв вызов, девушка заговорила, поглядывая в зеркало заднего вида перед тем, как перестроиться в соседнюю полосу:

— Buenos días, Мама Уэллс.

— Buenos días, Луна, — ответила женщина. — Как твои дела, детка?

— Еду на работу, — машинально ответила Морено и сама на себя рассердилась, зная, что вопрос был не об этом. — Как раз сегодня подумала о том, что все, что было на прошлой неделе, как будто было в прошлой жизни.

— Понимаю, — покивала Мама Уэллс в ответ. После паузы она сказала: — Сегодня вечером я готовлю офренду по Джакито. Мы должны проститься с ним, как положено, — в ее голосе не было горечи или скорби, только убежденность и строгость. Возможно, так ей было легче выносить эту трагедию. — Церемония пройдет у нас, в «Койоте», соберутся многие из его хороших друзей.

— Мы с Ви тоже будем, Мама Уэллс, — ответила Луна тут же.

— Я не секунду в этом не сомневалась, mi niña. До встречи.

Добравшись до мастерской, Морено сразу увидела типа, что ошивался у «Лунохрома», нервно озираясь. Торчок или воришка, сразу было понятно. Луна чертыхнулась, вылезая из машины и доставая из багажника дробовик — слава богу, она до сих пор забывала положить его обратно в коробку в мастерской. С опущенным в землю дулом девушка перешла через дорогу, приближаясь к незваному гостю.

— Могу чем-то вам помочь? — спросила она, не торопясь отпирать мастерскую. Он дернулся, как от судороги, и уставился на нее, будто и не понимая, от чего возник этот вопрос. Посмотрел на дробовик и нервно дернул уголком рта.

— Импланты. Мне нужны импланты.

— Вам есть, чем платить за них? Я не даю в долг.

Это не был грубый вопрос, но довольно унизительный, если учесть, что возник он на основании одного внешнего вида — чувак выглядел, как бездомный. Так что он все же оскорбился, полуулыбка, которую он демонстрировал до сих пор, сползла с лица. Отвечать он уже не собирался. Луна подумала, что пора вскинуть дробовик и направить на цель — так, на всякий случай. Но он тоже подумал о дробовике в этот момент и уставился на него, словно только и ожидал, что дуло дернется, и тогда у него появятся все основания для атаки. Они сделали рывок одновременно — Луна вскинула пушку и пальнула в воздух, а бродяга сорвался с места и в два прыжка преодолел расстояние, разделяющее их. Это был киберпсих, Луна поняла это, когда было уже слишком поздно. Он попытался выбить дробовик из ее рук, но ей удалось увернуться и снова пальнуть из оружия. И снова промазать.

В тот момент, когда он уже нацелился для прыжка, который сбил бы Луну с ног, его вдруг словно закоротило, он вскрикнул и упал. Из ушей и нейроразъемов повалил дым. Кто-то послал скриптом плавление синапсов. Нетраннер. Луна испуганно заозиралась по сторонам, но на берегу было безлюдно, дорога с тротуарами в такой ранний час тоже спала. Единственный шум, как и всегда, доносился из «Батти», но никого, кто видел бы нападение киберпсиха на Луну с рынка, не было — все были внутри и даже не слышали выстрелов. Тогда Морено подняла глаза выше, на глухие темные окна верхних этажей отеля, но тут же сама отбросила эту мысль. Пласид просто морочил ей голову и сказал, что она сможет найти его, когда захочет. Явно он не караулил бы ее, как маньяк, у мастерской, чтобы спасти от киберпсиха.

Луна трясущимися руками нашла в сумке ключи и вошла в мастерскую, сразу запирая за собой дверь и прижимаясь к ней спиной. В этот момент поступил входящий вызов, и все ее размышление стерло. Номер был скрыт.

— Тебе нужно быть осторожнее, — сказал Пласид вместо приветствия.

— Зачем вы это сделали? — нервно спросила Луна вместо благодарности.

— Дали время. Tout pi bon an, Lalin, — не дожидаясь ответа, он отключился.

Помимо этого «доброго» утра, весь оставшийся день был приятно-обыденным и вернул Луне ощущения комфорта и контроля над своей жизнью. Когда после обеда ей позвонил Ви, она не стала рассказывать ему об утреннем инциденте, но сообщила, что вечером они поедут в «Койот». Настроение у мужчины было не до конца считываемое — то ли он снова был недоволен чем-то, то ли просто переживал последствия выжранного Сильверхендом объема алкоголя. Ви сказал, что его тачку починили, так что он поедет сразу в «Койот» — теперь сложнее было придумать, как заезжать за Луной без Джеки, чтобы потом не оставить одну из машин в Пасифике. Поговорив с Ви, Луна решила набрать Мисти.

— Лу-у-уна, — протянула Мисти вместо приветствия.

— Привет, Мисти. Извини, я ненадолго. Тебе звонила Мама Уэллс? — последовала пауза, в которую Мисти сразу поняла, о чем был вопрос, и теперь выбирала слова, чтобы на него отреагировать.

— Ты же знаешь ответ, — сказала она, наконец.

— Черт подери, — нервно чертыхнувшись, Луна стала шарить в карманах в поисках сигарет, но чертов Джонни, кажется, все скурил.

— Она не хочет, чтобы я приходила. Ты же знаешь, я не Камилла, — Мисти горько усмехнулась и шмыгнула носом.

— Так, я заеду за тобой после работы, хорошо?

— Не стоит, Луна.

— Еще как стоит, блять, — перебила ее Луна. — Не важно, как Гваделупе к тебе относится. Это офренда Джеки. Он бы хотел тебя видеть. Ей хватит достоинства позволить этому случиться, поверь мне.

— Я не знаю… — усталым полушепотом отозвалась Мисти. Она была истощена и не готова к конфронтации, Морено понимала это. Но и позволить этому глупому упрямству лишить подругу возможности попрощаться Луна тоже не могла — у нее сердце от этой мысли трескалось.

— Я знаю. Скандала не будет. Это не то место и не то время. Просто приедешь со мной, и все.

— Спасибо, Луна, — ответила Мисти и отключилась, не прощаясь.

Вечером они так и сделали. Припарковавшись около «Койота», Луна позвонила Ви, чтобы узнать, где он. Оказалось, что его несчастная тачка снова сломалась — там была какая-то история про взбесившегося Деламейна, напавшего на Ви. Луна даже знать не хотела, потому что звучало это все, как сказка или бред сумасшедшего. Но, что было важнее, он добирался пешком и был уже недалеко. Ждать долго не пришлось, так что уже скоро втроем с Мисти они вошли в бар. Посетителей еще не было. Мама Уэллс командовала Пепе и еще двумя ребятами, которые двигали бильярдный стол из центра к стене, расширяя пространство в баре. Увидев вошедших, она прервала свое занятие и направилась им навстречу. Обняла и поцеловала в щеку Луну, обняла Ви и коротко кивнула Мисти.

— Спасибо, что пришли, — пожимая ладони Луны, сказала Мама Уэллс. — Садитесь, — кивая на ближайший столик, пригласила она. — Хотите пива? — указывая на ящик с бутылками, предложила женщина.

Ви согласился, а Луна и Мисти вежливо отказались. Достав две бутылки из ящика, хозяйка бара отработанным движением открыла одну из них о край стола и поставила перед Ви, а сама взялась за лежавшую на столе у раскрытой амбарной тетради ручку и стала проверять список дел или гостей, который составила.

— Салют, — почтительно произнес Ви, приподняв бутылку, и сделал пару глотков.

— Как ты поживаешь? — обращаясь к нему, спросила Мама Уэллс — это был первый раз, когда она видела его после той злополучной ночи.

— Более или менее, — разглядывая бутылку в своей руке, задумчиво протянул Ви.

— Более или менее, — понимающе повторила Мама Уэллс, оглядывая бар замутненным от мыслей взглядом.

— Нужна помощь, Мама Уэллс? — опираясь локтями на стол и указывая подбородком на список, спросила Луна. Мама Уэллс по-доброму прищурилась.

— Достаточно уже того, что вы пришли.

— Я бы хотел поучаствовать в церемонии, ну… Как положено, — сказал вдруг Ви. — Чтобы не нарушать ваши традиции.

— Та-а-ак, — протянула Мама Уэллс, любопытствуя. Ви смутился.

— Просто у меня нет ничего… Чем можно было бы почтить его память.

— Ну и что? — тепло улыбнулась женщина. — Зато у тебя доброе сердце, mi niño.

— Нужно просто что-нибудь символическое, — успокаивающе кладя руку ему на плечо, объяснила Луна. Мама Уэллс кивнула — она сама когда-то объясняла маленькой Луне, в чем состоит суть офренды. Женщина достала из кармана куртки и протянула Ви ключ, говоря:

— Поищи что-нибудь в его гараже. Там, считай… Все его прошлое, — она отвернула голову, чтобы скрыть блестящие глаза.

Ви взял ключ и повертел его в руках. Мама Уэллс оставила их втроем и вернулась к своим делам. Когда Ви пригубил бутылку пива, они все вместе отправились в гараж к Джеки, где каждый из них провел довольно много времени. Здесь все осталось, как прежде. Мотоцикл был припаркован на своем месте, на полу лежали гири, на стенах — плакаты с полуголыми телками, на столе у стены беспорядочно брошенные инструменты для ремонта, которыми Джеки все равно не особо пользовался… Пока Ви бродил по гаражу, выискивая что-нибудь подходящее, Луна заметила, как Мисти застряла на пороге, не решаясь войти.

— Ну, ты чего? — грустно протянула Морено, обнимая подругу за плечи.

— Мама Уэллс не хотела бы, чтобы я что-то здесь трогала и тревожила его покой.

— Перестань, — подталкивая ее внутрь, улыбнулась Луна. — Он ведь тебя сюда впускал.

На самом деле, она знала, как травматично и волнующе для Мисти войти туда сейчас. Ей и самой было страшно и больно, поэтому было легче переключиться на заботу о ком-то вместо того, чтобы прочувствовать весь спектр собственных эмоций. Ви довольно быстро нашел подходящую для офренды вещь: это был потрепанный томик Хемингуэя «По ком звонит колокол». Рядом с книгой лежал ключ от комнаты, примыкающей к гаражу — там они вчетвером просидели не один вечер. Ви предложил войти туда, но Морено отказалась, понимая, что там их ждет новая волна воспоминаний, которая собьет с ног любого. К тому же, Ви выполнил свою задачу, а у Луны прощальный подарок был уже готов. В детстве Джеки подарил ей карточку с изображением святого Фиделиса. Как он тогда объяснил, чувака с суперспособностями, который защищал больных и бедных, и на которого Джеки хотел быть похож. Потом-то они же разобрались, что религиозные святые — нечто немного иное, чем супергерои, но карточку Луна каким-то чудом все же сохранила.

На церемонию и в самом деле пришло много народу. Вик, Густаво Орта, несколько людей из Валентино, конечно же, Падре, и множество людей, которых Луна вообще не знала. Падре почти всю церемонию был рядом с Мамой Уэллс, наверное, на случай, если ей понадобится поддержка, но эта женщина стоически продержалась всю офренду. Луна не вышла говорить речь, как Виктор или Ви — не хотела устраивать сцену и не была уверена, что удержится в нужный момент. Она только поцеловала карточку, прошептав молитву, которую помнила, по-испански, и оставила ее на алтаре возле фото Джека. Остаток церемонии они с Мисти провели около бильярдного стола чуть поодаль друг от друга, чтобы не выбивать своими слезами друг друга из колеи. В какой-то момент к ним присоединился Пепе с тремя рюмками и бутылкой текилы, что было очень кстати. Выпив одну, Луна налила себе вторую и направилась к бару, где в одиночестве сидел Виктор. Ви был где-то наверху и разговаривал с Падре — проходя к бару, Морено увидела их, а Ви увидел ее. Садясь рядом с Виком, Луна поставила свою рюмку на стойку. Рипер покосился на нее, не поднимая опущенной головы.

— Мне будет его не хватать, — проговорила Морено. — Уже не хватает.

— Выпьем за Джеки? — вместо ответа спросил Вик. Кажется, он был довольно пьян. Луна кивнула и взяла рюмку в руку.

— За Джеки, — произнесла она, стараясь, чтобы голос не дрожал. Вектор поднял рюмку над все так же опущенной головой и проговорил куда-то себе в грудь:

— За гордого сына Хейвуда.

Они выпили по одной, после чего Вик перевалился на столешнице бара на бок и посмотрел на Луну в упор тяжелым взглядом.

— Ну и?

— Ну и? — переспросила Морено.

— Когда ты съезжаешь? — Виктор действительно был пьян, а теперь собирался с ней поругаться. Девушка вздохнула, отворачиваясь.

— Не сегодня, Вик.

— Нет уж, сегодня, — он ухватил ее за руку, останавливая.

— Виктор, — предостерегающе произнесла Луна. Вик отпустил руку и поморщился.

— Прости, малыш. Я перебрал. Но это все какая-то полная хуйня.

— Знаю, — она положила руку ему на плечо и сжала, и как будто от этого у рипера из глаз брызнули слезы. Он быстро отер их, сбивая с переносицы очки, и мотнул головой, как будто сбрасывая наваждение. Луна похлопала его по плечу и слезла с барного стула.

Мама Уэллс стояла у алтаря, принимая соболезнования от пришедших, в ее руке дымилась сигарета. Луна вдруг вспомнила, что ее собственные кончились. Подойдя к женщине, она жестом попросила поделиться, и та передала ей сигарету в руки, обнимая за плечи.

— Спасибо, что приехала, Луна. Я рада, что ты нашла время… — Луна поморщилась и, не успев толком затянуться, перебила ее:

— Мама Уэллс, ну что вы… — но та мотнула головой, не принимая возражений.

— Хорошая офренда у нас получилась, — Луна покорно сунула сигарету обратно в зубы и закивала. Мама Уэллс оглядела людей, пьющих, скорбящих или молящихся. — Пришло так много людей… Даже эта девочка, которая Джеки чем-то нравилась.

— Ее зовут Мисти, madre, — не выдерживая, уточнила Луна.

— Что?

— Мисти, — повторила Морено и вернула ей сигарету. — Она для него очень много значила, — Мама Уэллс с каменным лицом затянулась, глядя на сигарету и как бы игнорируя эти слова. — Пойдите и пригласите ее на ужин, — строго добавила Луна, понимая, что сама она никогда на это не пойдет. — Вам стоит ее узнать.

Мама Уэллс выпустила дым, не желая отвечать. Луна понимала, что больше тут давить бессмысленно. Тогда, дав пищу для размышлений, она решила сменить тему.

— Мама Уэллс, бабушка рассказывала вам о моих родителях?

— О, bebé, я уж думала, ты никогда меня об этом не спросишь, — вдруг с неожиданной горечью ответила она.