Луна припарковала Тайп недалеко от входа в бар, где уже собралась приличная толпа. Большинство из них наверняка не особо шарили за музыку SAMURAI, просто фанатели от Евродина и готовы были сожрать любое гавно, что он им подаст. От этой мысли Морено сразу почувствовала некое превосходство над всеми этими людьми. Ее чувство укрепилось, когда толпа зашумела — к «Красной грязи» подъехал громоздкий шестиколесный «Делегат» Керри. Выйдя из машины, он поприветствовал фанатов, а, увидев Луну, поманил ее рукой к себе. Когда они поравнялись у входа в бар, Керри обнял ее за плечи и повел внутрь мимо поклонников.

— Нормально добралась? — спросил рокер, снимая солнцезащитные очки и тотально игнорируя ревущую вокруг публику.

— Ага, у тебя был ко мне разговор? — стараясь не замечать помех в виде людей, которые снимали их и звали Керри, спросила Луна — любопытство съедало ее, поэтому она сразу перешла к делу.

Они вошли в бар, где было еще довольно пусто — толпу обещали запустить ближе к началу концерта. Керри направил ее к одному из дальних столиков за ширмой. Сев напротив него за стол, Луна достала сигарету. Рядом тут же возник официант, и Керри заказал два виски.

— Короче. Мне самому это не нравится, но Джонни просил передать тебе вот это, — Евродин достал из-под стола банку, которую Луна сразу же узнала — такая же стояла у них с Ви дома. Псевдоэндотризин.

— Джонни попросил? — выпуская дым вместе с вопросом, она вскинула брови и насторожилась.

— Сказал, чтобы я сделал это в тайне от Ви, — кривя лицо, пояснил Керри. Официант принес два бокала, и Евродин осушил свой залпом.

— Какая-то хуйня, — беря банку в руку, протянула Морено.

— Я не хотел в это ввязываться. Скоро Джонни придет, сама с ним разбирайся, крошка.

— Ясно. Спасибо, — она пожала плечами и убрала банку в сумку.

Ви приехал в бар позже — Луна уже успела допить второй бокал виски и слегка расслабилась. Войдя, он увидел ее сразу, но подходить не стал — то ли проявил деликатность, то ли сам дулся. Вместо этого он перекинулся парой слов с дамами за столиком в середине зала — это были менеджер и клавишница SAMURAI Нэнси Хартли и барабанщица Денни — два столпа, из-за которых эта группа не развалилась после первой же репетиции. Басиста-нарика Генри видно не было, как и Керри, который после разговора с Луной куда-то испарился. Потоптавшись еще немного рядом с барышнями, Ви направился в сортир — видимо, Сильверхенду не терпелось выйти на первый план. Пока он отсутствовал, к столу Нэнси и Денни подошел Евродин в сопровождении какого-то громилы.

Когда дверь туалета с грохотом открылась, Луна сразу поняла — это был Джонни. Вальяжной походкой он прошел по бару до столика, а Керри представил ему незнакомца — оказалось, что это был их басист на замену Генри. Перекинувшись с ними парой фраз, Джонни обернулся и нашел глазами Луну. Поймав его взгляд, она всем своим видом задала вопрос «Может, ты объяснишься?». Боже, как будто это выражение лица он обожал сильнее, чем любой другой эффект, который мог производить на людей. Продефилировав с довольной улыбкой на все лицо ей навстречу, он привалился задом на стол, за которым сидела Морено, и потянулся к сигарете в ее руке.

— Ну как, готов зажечь? — позволяя ему забрать сигарету, спросила Луна.

— Еще бы! К этому я готов всегда, — с наслаждением затянувшись, ответил Джонни, самодовольно ухмыляясь.

— Все в курсе, что ты — это ты? — кивая на столик SAMURAI, спросила девушка. Джонни отрицательно мотнул головой.

— Это лишнее, — убежденно ответил он. Тогда Луна решила перейти к главному вопросу. Немного понизив голос, она заговорщицки пробормотала:

— Почему Керри тайно передает мне банку псевдоэндотризина?

— Так быстро? А Керри не промах, — одобрительно закивал Джонни. Вопрос он воспринял, как риторический.

— Джонни, — предостерегающе прошипела девушка, заставляя его обратить на себя внимание.

— Лу-у-уна? — игриво протянул он в ответ, щурясь от дыма.

Краем глаза Луна заметила, как за столиком Керри все, кроме самого Евродина, смотрят на них. Они считали Сильверхенда Ви, и это немного развязало Луне руки — в другой ситуации она бы зассала так себя с ним повести. Привстав из-за стола, девушка обхватила его за подбородок и притянула лицо поближе к своему. Джонни удивился, но ему явно понравился этот жест. Внимание она привлекла.

— И что ты мне предлагаешь? — зло зашептала Луна, стараясь выглядеть при этом игриво.

— Быть аккуратней и иметь возможность себя защитить, — Джонни во всю подыгрывал. Он убрал сигарету изо рта и посмотрел на губы девушки. Это ее смутило, так что она выпустила из руки его подбородок и слегка отстранилась.

— Как таблетки помогут мне себя защитить?

— Он вечно клювом щелкает, — Джонни пожал плечами, немного разочарованный тем, что сценка закончилась. — Если ты кинешь ему в банку одну таблетку, то просто избежишь очередного неприятного разговора, только и всего.

Луна хотела сообщить ему, насколько тупая это идея, но не успела — Джонни обхватил ее за шею и потянул за собой, слезая со стола.

— Пошли. У твоего бойфренда концерт, ты должна течь в первом ряду.

У стола музыкантов он остановился, сделав паузу, пока Керри наставлял их басиста на путь истинный, а потом сообщил:

— Знакомьтесь, это моя девушка — Луна. Керри ее уже знает.

— Привет, Луна, — пробегая по ней своим пытливым журналистским взглядом, ответила Нэнси.

Луна растянула губы в улыбке. Женщина быстро утратила к ней интерес и перевела взгляд на Джонни, расстегивая гитарный чехол, лежавший на столе. Сильверхенд тут же освободил Луну из захвата и потянулся рукой к грифу гитары, в предвкушении замирая. Это была одна из тех гитар, на которой он на самом деле играл в свое время (или ее точная копия). Луна узнала ее — видела на записях с концертов. Джонни медленно провел по грифу инструмента пальцами, что выглядело даже слишком чувственно (или Луна просто была слишком пьяна и взволнована?), а потом привычно взял ее в руки и скомандовал:

— Ладно. Работаем.

Пока музыканты выходили на сцену, Луна пробралась к ней поближе — это было нетрудно, публика была скучающая, у сцены никто не суетился. Хотя несколько пар лихорадочно горящих глаз в толпе Морено все-таки встретила — немногие, но были те, кто тоже, как и она, понимал, что тут сейчас происходит. Джонни стоял на сцене справа и, увидев Луну, подмигнул ей. Вау. Это был ни капельки не Ви. Самый настоящий Джонни Сильверхенд, не смотря на отсутствие его патлатой прически и узнаваемой руки. Странно было даже, что остальные зрители не замечают этого удивительного сходства. Или она тут одна была, кто задрочил все сохранившиеся записи с репетиций и концертов, чтобы теперь уметь это замечать?

Задумчивый взгляд, который при всех этих думах Луна вперила в Джонни, он воспринял как любование, и самодовольно оскалился. Затем он опустил голову, как будто замедляясь и уходя в транс, провел пальцами по корпусу гитары так, что у Луны снова дыхание перехватило, и, наконец, небрежно коснулся медиатором струн, извлекая звук. Что-то подкрутил, настраивая ее, и обернулся к Денни, давая сигнал начинать. Устроившийся в центре сцены Керри властно оглядел толпу, кладя руку на микрофон на стойке. Трек Луна узнала с первой же секунды, и ее прошибли мурашки.

— In our willingness to be bought, — затянул Евродин, припадая к микрофону, как к любовнику, пока Джонни наигрывал узнаваемый перебор «A like supreme».

Многие, кто сразу узнал песню, подтянулись ближе к сцене, и вокруг Луны, которая уже подпевала Керри, стало теснее. Надо сказать, Евродин был прав — сегодня он пел те же партии гораздо точнее, чем на записях пятидесятилетней давности, и вместе это производило гораздо более сильный эффект. Джонни узнаваемо обрубил относительно спокойные вступительные строки, и тогда Керри выдал всю мощь своих новых связок:

— Freedom is slavery. Your content sold, — переходя на расщепление, заорал он в микрофон.

У Луны волосы на затылке встали дыбом. Она залпом опрокинула остаток виски, плескавшийся в ее четвертом бокале, и с размаху бросила его на пол. Осколки разлетелись стрелами в разные стороны, но тем, кто вместе с ней был у сцены, было на это плевать — они все лицезрели живую легенду, которую и не мечтали увидеть собственными глазами. Следующую строчку толпа уже орала хором вместе с Керри. Это было совсем другое ощущение, чем слушать SAMURAI по радио или даже в тачке с хорошей стереосистемой. Голос Керри был приятно зычный, бас-гитара щекотала вибрацией, куча незнакомых между собой людей испытывала упоительное единение, а гитарное соло Джонни, которое началось после проигрыша, было такое сочное и жирное, что Луну просто разнесло от эмоций. Все-таки, нет ничего сексуальнее, чем человек, который отдается своему делу со всей страстью, не боясь переусердствовать, а на этой сцене таких было целых пять. Даже похоже было в каком-то смысле на оргию, особенно к этой мысли склоняла химия между Евродином и Сильверхендом, которая буквально колом встала посреди концертного зала, сбивая всех фанатов с ног и заставляя бесноваться, как сумасшедшие. К концу песни Луна так вопила и скакала, что майка прилипла к спине, а горло нещадно горело.

Наступила недолгая тишина, во время которой музыканты переводили дух и переглядывались, сонастраиваясь для нового вступительного аккорда. Они бодро и без перерывов отыграли «Chippin in», «Archangel», «The Ballad of Buck Ravers». После последней Джонни сделал перерыв и ушел за кулисы, потом вернулся, демонстративно потряхивая рукой, намекая зрителям, что соло в последней песне у него было бодрое, хотя на самом деле — Луна догадалась даже сквозь пьяный взбудораженный мозг — он закинулся, чтобы Ви не испортил концерт. Что-то шепнув на ухо Керри, Джонни хитро улыбнулся и посмотрел прямо на Луну, как будто посылая ей скрытый сигнал. Убедившись, что она смотрит на него, он стал наигрывать перебор «Black Dog», вызывая у всей толпы, включая и Морено, животный восторг.

Луна не могла быть уверена, что он это помнит, но Джонни заговорил с ней про группу и предложил сгонять к Керри именно из-за этой песни, заигравшей в Посмертии в день их первой встречи. Возможно, если бы не тот раз, всего этого не случилось бы, и этого концерта могло не быть. Эта чересчур трезвая мысль выветрилась из головы Луны сквозняком, когда Евродин вместе с Сильверхендом загавкали припев под одобрительный рев толпы. После финального протяжного «RUN!», от которого содрогнулся весь бар, и группа, и зрители сделали передышку, а Джонни в образовавшейся тишине еще некоторое время наигрывал завершающий перебор песни под аккомпанемент дребезжания незаглушенного баса. Когда все инструменты стихли, Джонни с Керри переглянулись, обменявшись полными аппетита улыбками в предвкушении разорвать эту толпу, и заиграл узнаваемый разрывной мотив «Never fade away».

Публика взорвалась. В какой-то момент казалось, что слух атрофировался от количества громких звуков вокруг, но гитару Джонни и голос Керри Луна все еще продолжала слышать.

— We lost everything, — в полной тишине протянул Евродин с расщеплением. Звучало несравненно лучше, чем на всех записях, которые Луна встречала — а у этой песни их было в десятки раз больше, чем у всех остальных композиций SAMURAI. — We had to pay the price!

Слышать это вживую было потрясающе. Уже на второй строчке рев толпы превратился в один единый голос, стройный и громогласный, который повторял за Евродином каждое слово. Но счастье не могло продолжаться вечно — вместо второго куплета Джонни ушел в еще одно мясистое гитарное соло, заставив фанатов бесноваться, как полоумные. Денни разносила барабанную установки, Нэнси уничтожала клавиши на синте, Керри извивался у микрофона, как одержимый, а Сильверхенд едва не спрыгнул со сцены, вскочив на один из сценических мониторов.

Когда песня в ожидаемый момент оборвалась на своем логическом конце, случилась секунда оглушительной тишины, а потом толпу разорвали аплодисменты, вопли и свист. Керри махал рукой и показывал козу со сцены, а Джонни закинул гитару на ремне за спину и, недолго думая, прыгнул-таки с монитора на танцпол перед сценой — прямо к Луне. Амортизация имплантов Ви сработала, как надо — он не кувыркнулся, а всего-то едва присел, на мгновение поравнявшись с ней ростом. Все это произошло так быстро, что Луна не успела понять, что случилось. Джонни ухмыльнулся, заглядывая ей в глаза и видя ее замешательство, взял ее лицо в ладони и притянул к себе. Морено еще тупила, а он уже залез языком ей в рот, и толпа вокруг взорвалась, снова оглушая ее.

Боже, блять! Он даже целовался лучше, чем Ви, ну как это вообще возможно? У Луны, как у школьницы, подкосились колени, поэтому она схватилась за его предплечья, чтобы устоять. Но зрителями, которые пялились на них со всех сторон, это было воспринято, конечно, как порыв страсти. Из-за того, что его лицо было вплотную с ее, Луна услышала или скорее почувствовала, как он хмыкнул в ответ и отстранился, снова заглядывая ей в лицо с каким-то инспектирующим видом.

— Какого… хера? — пытаясь восстановить дыхание, без особого наезда, скорее риторически спросила Луна.

— Я мог засосать Керри, — ответил деловито Сильверхенд, отпуская ее лицо и вместо этого обхватывая ее за шею и притягивая к себе, чтобы вывести из толпы. Поворачивая к выходу из концертного зала, Джонни уткнулся носом ей в макушку и добавил: — Но я хотел засосать тебя.

— Это такая честь, — вяло демонстрируя сарказм, проговорила девушка. На самом деле это правда была честь для ее внутренней пятнадцатилетки, расклеивавшей плакаты по комнате. Но ему это знать было противопоказано.

Они вышли из концертного зала под свист Керри, которого словно в жопу ужалили — от самой сцены до бара он несся, как на реактивной тяге. Пока все делились впечатлениями от выступления, а Керри делал громоздкий сложносочиненный заказ бармену, Луна выпуталась из захвата Сильверхенда и вышла на крыльцо, чтобы перевести дух и покурить. Но одна она была недолго — во-первых, у него не было с собой сигарет, и он снова пришел клянчить, а во-вторых, он решил закинуться еще одним колесом и не хотел делать это под внимательными взглядами публики внутри. Прикурив две сигареты, Луна передала одну из них Джонни, не говоря ни слова и даже не глядя в его сторону, чтобы хоть как-то сохранить беспристрастный вид. Его это раздразнило буквально за полсекунды — Джонни не стал брать протянутую сигарету, а поднырнул головой, чтобы схватить ее сразу в зубы прямо из руки Луны.

— Да что ты делаешь, — рассмеялась она, а он криво ухмыльнулся и выпрямился — цель была достигнута, она заговорила с ним и посмотрела на него.

— А хули ты ведешь себя, как ебаная монахиня? Меня такое не возбуждает, что бы ты обо мне ни думала.

— Отъебись, — по-доброму сощурилась девушка. Сильверхенд считал это по-своему и двинулся на нее, заставляя пятиться, пока она не врезалась спиной в кирпичную стену. — Что ты делаешь?

— А на что похоже? — он привалился плечом к стене вплотную к ней и наклонил голову так, чтобы заглянуть ей в лицо.

Это было слишком нереалистично, томительно и до дрожи в коленях волнующе. Чтобы не отвечать что-то тупое или наивное, Луна бросила недокуренную сигарету и, толкнув Джонни рукой, заставила его самого прижаться спиной к стене, вставая напротив. Он не стал баловаться, отыгрывать удивление или ждать, пока она сделает что-то еще. Вместо этого Джонни раздавил окурок о стену позади себя и, со звонким шлепком обрушив ладони на ее ягодицы, притянул девушку к себе.

Если бы не Керри, который собирался отметить концерт и вышел на улицу искать их, возможно, они потрахались бы прямо на той парковке. Спасибо, Керри.