Огромный пиршественный зал ослепительно сиял множеством зачарованных свечей, и в серебряных с позолотой канделябрах, и в шести огромных люстрах под потолком, расписанным самыми искусными зодчими Рэйнсвирта. На большом балконе, расположенном почти под потолком, придворные музыканты играли медленные печальные мелодии и пела одна из лучших певиц Рэйнсвирта.

В зеркалах, рамы которых были покрыты толстым слоем позолоты, отражалось шесть длинных столов, заставленных роскошными блюдами на серебряной посуде. Зал был украшен зачарованными, а потому неувядающими живыми цветами, благоухание которых причудливо смешивалось с разнообразными духами гостей и ароматами пряностей.

Королева Ларсхель организовала поминальный пир, но обстановка вокруг вовсе не казалась печальной.

Гости за столами неспешно тихо беседовали и пробовали блюда, находившиеся ближе к ним. Прислуживавшие джинны быстро раскладывали гостям деликатесы и закуски на тарелки. Не забывали и наполнять вином их хрустальные бокалы.

Уже подали холодные мясные и рыбные закуски, за ними последовали горячие закуски и различные супы, так же были и холодные, и тёплые салаты, разнообразие, вкусы и качество которых могло удовлетворить даже самых придирчивых и взыскательных гурманов.

Мясо, зажаренное и запечённое, украшенное причудливо нарезанными овощами и фруктами, а также цветами и яркими красными ягодами было быстро подано на столы расторопными слугами.

Но присутствовавшие на пиру дворяне, как и прежде с более ранними переменами блюд, ожидали, пока королева мать не изъявляла желание положить на свою, почти пустую серебряную тарелку, хотя бы крошечный кусочек каждого нового кушанья. Ларсхель будто специально медлила, и, улыбаясь дежурной, светской улыбкой, наблюдала за гостями. Слуга, выкладывавший на её тарелку маленькие порции каждого блюда, показался Даррену чересчур пожилым для подобной должности. Его волосы выглядели менее тёмными по сравнению с волосами коренных жителей драконьего королевства, и Даррен заключил, что их цвет был изменен с помощью красителя. Обычно для такой работы выбирали миловидных девушек и юношей. Здесь подобные действия доверяли исключительно джиннам, смертные слуги только приносили и расставляли тарелки с едой на столе, а также уносили пустые. Иногда они всё же задерживались у стола, чтобы налить вино в опустевшие бокалы. Лицо слуги, стоявшего у кресла королевы, было скрыто чёрной бархатной маской. Принц решил, что после пира обязательно расспросит Эрика об этом престарелом паже.

— Это дворцовый управляющий, Фэвланд Орсо, — прошептал драконий принц, будто прочитав его мысли. — Матушка выслала его в сельскую местность отдохнуть и поправить здоровье пять лет назад. И вот, теперь решила вернуть.

— Вероятно, он прекрасно справляется со всеми хозяйственными делами, раз смог вернуться к службе, хоть уже и не молод, — тоже тихо, сказал Даррен.

— Да, прекрасно справляется, и возраст ему не помеха, — ответил Эрик и принялся за маленький кусочек запечённой в меду утки, фаршированной мелко нарезанными фруктами и орехами.

Даррен пригубил алое, как кровь, вино из хрустального бокала. Они с Эриком выпили перед пиром несколько противоядий, и Даррен не опасался ядов, но он не хотел ненароком объестся или напиться, потому едва притрагивался к еде и не одолел ещё даже одного бокала вина. Даррен слушал и наблюдал.

Они с Эриком сидели очень далеко от королевы матери, в конце стола, впрочем, как и Кристоф, и Этесси. Такова была воля Ларсхель. Только её старший сын Бьёнрих удостоился чести занять место за пиршественным столом напротив королевы. Сама Ларсхель расположилась посредине, место короля, справа от неё, оставалось пустым. По обычаю, на серебряную тарелку короля были положены поминальные лепёшки, а в хрустальный бокал было налито вино, но совсем немного. По правую руку от королевы сидели дворяне, представители самых знатных и богатых родов, чьи поместные земли находились в северных регионах, а по левую руку — дворяне, владевшие землями на юге и в центре, но не менее знатные и влиятельные. Согласно королевскому застольному этикету, Ларсхель сначала обращалась к сидящим справа, выслушивала их пожелания, жалобы, а также задавала вопросы касательно положения дел в их землях. После третьей перемены блюд она обратила своё внимание и на гостей, сидевших слева от неё.

— Матушка редко приглашает так много гостей, — тихо сказал Эрик, — а ведь практически все за этим столом состоят с нами в ближнем или дальнем родстве.

Драконий принц занялся небольшим кусочком окорока, запечённого с базиликом, который положила на его тарелку шустрая Лина. Королева уже попробовала это блюдо, теперь пришёл черед принцев и гостей.

Даррен обратил внимание на темноволосую бледную девушку с тонкими чертами лица в изящном чёрном платье и серебряном колье с крупными бриллиантами, сидевшую за третьим столом, в окружении родных, если судить по внешнему сходству. Девушка не сводила глаз с Эрика и даже не пыталась скрыть своего интереса.

— Да, были времена, ваши высочества, — сказала пожилая вдовствующая графиня, которой королева мать выбрала место рядом с Эриком, — ваш покойный батюшка устраивал такие прекрасные балы! Мы танцевали всю ночь до рассвета! Лучшие музыканты королевства играли для нас, и лучшие повара готовили десерты! — пожилая леди улыбнулась, но в глазах её стояли слёзы.

— Увы, я не помню тех времен, — с улыбкой ответил ей Эрик.

— Конечно, вы были ещё совсем крохой! — пытаясь бороться со слезами, ответила ему графиня.

Бьёнрих налегал на вино и много ел. Он не стеснялся отпускать пьяные, скабрезные шутки, и сидевшие рядом с ним молодые незамужние дворянки смеялись им. Жена и сын старшего драконьего принца не присутствовали на пиру, такова была воля Ларсхель.

По одному ему ведомым причинам, не пожелал посетить пир и Камень.

Кристофф постучал серебряной ложкой по хрустальному бокалу.

Не сразу, но присутствующие в зале смогли замолчать.

— Я хотел бы почтить память отца небольшим стихотворением собственного сочинения, — сказал младший драконий принц.

— Что ж, сын мой, пожалуйста, прочтите ваше стихотворение, — снисходительно объявила Ларсхель.

Раздались нестройные аплодисменты.

— Мы с удовольствием послушаем, ваше высочество, — воскликнула вдовствующая графиня.

И Кристоф начал читать:

— Ты скрылся в вышине лазури

И для тебя позади все бури.

Хоть род твой негоден,

Теперь ты свободен…

— Кхе-кхе-кхе!!! — подчёркнуто громко закашляла королева мать. — Боюсь, присутствующие здесь не смогут разделить вашу любовь к поэзии, сын мой. Прошу, не утомляйте их вашими сочинениями.

— Отчего же, матушка? — спросил Кристоф. — Ваши гости изъявили желание послушать…

— Сын мой, вы ведёте себя неподобающим образом, и сейчас, когда все мы здесь скорбим о безвременной кончине короля, вашего дражайшего родителя! — запричитала королева.

И Даррен подумал, как прекрасно выглядела бы она на сцене лучшего театра королевства.

— Ммммммм! — глаза Кристофа расширились от изумления, и он ещё раз попытался что-то сказать, но получилось только, — мммммммм!

— Брат мой, прошу вас, сейчас не время для ссор, — примирительно сказала Эстесси, — присядьте и съешьте что-нибудь.

И принцесса помогла слегка пошатывающемуся Кристофу сесть.

— Заклятье молчания, да ещё и с сохранением возможности есть и пить весьма сложно, — прошептал Эрик, — возможно, мы недооцениваем нашу дорогую сестру.

Эстесси, услышавшая его слова, хоть и произнесенные очень тихо, ободряюще улыбнулась.

— Хорошо, что обошлось без ссоры, — ещё тише ответил ему Даррен.

— Ни один наш пир не проходит без… чего-нибудь эдакого, о чём гости позже вспоминают несколько лет, — почти на ухо шепнул ему Эрик.

Но вдовствующая графиня всё равно услышала и согласно кивнула.

— Может быть, этот пир будет исключением? — спросил Даррен.

— Нет, не может, — заверил его Эрик.

И драконий принц не ошибся. Всё случилось, как всегда, очень быстро. Смертная служанка, наполнявшая вином бокал Бьёнриха, замешкалась и пролила несколько капель на его кафтан.

— Да как ты посмела, презренная тварь?! — старший драконий принц вскочил на ноги, ногти на его правой руке мгновенно удлинились и заострились, превращаясь в стальные когти.

Одно резкое, почти молниеносное движение рукой, и из перерезанного горла захрипевшей служанки фонтаном хлынула кровь. Девушки, сидевшие рядом со старшим драконьим принцем за столом, громко завизжали, брызги крови полетели на их платья. Эстесси вскочила из-за стола и с грохотом опрокинула своё кресло. С Кристоффа спало заклятье, но вместо того, чтобы декламировать прерванное стихотворение, он тоже вскочил и присоединился к сестре.

Эрик… запрыгнул на стол и, не заботясь, куда наступает, бросился на помощь Эстесси, и Даррен, недолго думая, последовал его примеру. Втроем они скрутили Бьёнриха, уже готовившегося вспороть умирающей служанке живот. Эстесси обняла её, и на мгновение обе скрылись в коконе золотого света. Когда свет рассеялся, обессиленная Эстесси едва не упала, но её вовремя поддержал Кристофф. Эрик и Даррен продолжали выкручивать руки Бьёнриху, оравшему в их адрес ругательства, определенно, неприемлемые для особ королевской крови.

Но Даррен не прислушивался. Он успел заметить, как дёрнулся Фэвланд, будто хотел… подбежать к принцессе, как схватила его за руку королева мать, в нарушение всех правил этикета. И Даррен знал, что увидел что-то очень важное.

Гости, оставаясь на своих местах, наблюдали за происходящим, похоже, они не были шокированы, не были даже удивлены или возмущены, все, кроме благородных девушек, которым брызги крови перепачкали платья.

— Дети мои! — вскликнула королева Ларсхель. — Достаточно! Сегодня не время для ваших распрей! Ради памяти вашего отца!!!

Одна из девушек джинов приблизилась к лежащей без сознания на полу служанке. От раны на шее остался лишь небольшой рубец и, хоть несчастная и лежала в луже собственной крови, её дыхание было ровным. Вероятно, драконья принцесса погрузила её в глубокий сон.

— Отнеси в мои покои, — скомандовала Эстесси, — запри двери и никого не пускай.

— Слушаюсь, госпожа, — ответила девушка джинн и исчезла вместе со смертной служанкой.

Эрик и Даррен отпустили Бьёнриха. Он медленно поднялся. Злобный взгляд старшего драконьего принца не оставлял сомнений — ничего хорошего от него ждать не стоило.

— Дети мои, прошу вас, вернитесь на свои места и продолжите поминальную трапезу, — громко запричитала королева Ларсхель, распорядитель низко склонился над её креслом и что-то быстро зашептал ей на ухо.

— Просим прощенья матушка, — сказала Эстесси. — И у вас, и у ваших дорогих гостей.

И она, и принцы действительно вернулись за стол, с которого расторопные слуги джины уже успели убрать весь беспорядок, устроенный Эриком и Дарреном.

Бьёнрих одним залпом осушил бокал вина.

— Я уже сыт по горло этими кислыми рожами! — закричал он хриплым голосом, с трудом ворочая языком.

— Сын мой, одумайтесь, — тщетно попыталась вразумить его королева.

Старший драконий принц… со злостью швырнул пустой бокал через стол. Никто из присутствующих не попытался остановить этот странный и нелепый снаряд с помощью магии, и бокал разбил в кровь нос одному из гостей.

— Хлодвирг! — запричитала сидящая радом красивая женщина с чёрными, как смоль волосами. — Какой ужас!

Побледневший Хлодвирг приложил к разбитому носу белый шёлковый платок.

— И что теперь?! — нахально спросил Бьёнрих. — Мне вот так просто сойдёт это с рук?!

Хлодвирг поднялся из-за стола так резко, что опрокинул своё кресло.

— Во имя чести моего рода Эдель я вызываю вас на дуэль, ваше высочество, принц Бьёнрих! — громко провозгласил он.

— Вот и чудесно! — и старший драконий принц громко расхохотался, в нарушении этикета.

— Хлодвирг! — теперь женщина уже была на грани истерики. — Что же вы наделали, гордец!

А потом она почему-то с надеждой посмотрела в сторону… Эрика. И мгновением позже взоры всех гостей были устремлены на среднего драконьего принца. Даррен не понимал, что происходит, но неподвижно замер за столом, стараясь не чем не выдать своих эмоций.

Ты слишком честен и благороден, и не сможешь не наделать глупостей.

Эта мысль вихрем пронеслась в его сознании, оставляя за собой горький шлейф из злости и тревоги, но Даррен продолжал молчать.

Эрик медленно встал из-за стола, и улыбка победительницы появилась на губах королевы матери.

— Лорд Хлодвирг Эдель, — спокойно сказал средний драконий принц. — Вы единственный наследник в своем древнем и уважаемом роде, и вы — мой вассал, хоть теперь это — лишь формальность. Но, будучи вашим сюзереном, я приказываю вам уступить мне право на поединок с моим братом, принцем Бьёнрихом.

— Но ваше высочество, — начал было возражать Хлодвирг. — Разве я могу… отказаться от поединка, на который сам вызвал вашего брата?

— Вы не можете не починиться моему приказу, лорд Хлодвирг Эдель, — твёрдо сказал Эрик.

И Даррен понял, что его любимый только что угодил в ловушку, расставленную его хитрой матерью. Сам Бьёнрих никогда бы не додумался до подобного.

— Я… не могу оспаривать воли своего сюзерена, — сказал лорд Эдель. — Но… ваше высочество, если вдруг вы измените своё решение…

— Нет, моё решение окончательно, — твёрдо сказал Эрик.

И девушка за третьим столом, снова пристально смотревшая на него, разревелась в голос. Никто из родных не стал её успокаивать.

Эрик сел, и Китти мгновенно наполнила вином его опустевший бокал.

— Лорд Хлодвирг, позвольте помочь вам, — Эстесси, всё ещё немного пошатываясь и, не дожидаясь согласия лорда Эделя, встала из-за стола и направилась к пострадавшему от пьяной выходки её брата.

— Ах, ваше высочество, прошу вас, не растрачивайте зря ваше волшебство! — воскликнула леди Эдель. — Это лишь царапина, ничего серьёзного!

— Ваше высочество, вы только что совершили куда более серьёзное исцеление, — вторил ей лорд Хлодвирг.

— Ваш нос в ужасном состоянии, — объявила Эстесси.

Принцесса дотронулась до распухшего носа кончиками пальцев. Последовала вспышка золотистого света, и секундой позже изумленный лорд Эдель ощупывал свой абсолютно здоровый нос без повреждений.

— Я избавила вас и от простуды, — тихо сказала Эстесси.

— Благодарю, ваше высочество! — воскликнул лорд Хлодвирг.

— Вы так великодушны! — сказала его супруга.

Эстесси вернулась на своё место.

— Что ж, я знаю, на чьей стороне Великий Хозяин Неба, — произнесла королева.

И Даррен очень хорошо понял, её слова предназначались Бьёнриху. Королева сделала выбор между своими детьми. Теперь точно известно, кого она поддержит.

Девушка за третьим столом продолжала горько плакать.

***

В сопровождении джиннов Эрик и Даррен вернулись в покои только под утро. И, наскоро вымывшись в купальне, забрались под тёплое пуховое одеяло. Даррену хотелось спать, но беспокойство за Эрика оказалось сильнее усталости.

— Зачем ты вызвался на этот поединок? — тихо спросил он драконьего принца, крепко прижавшись к нему, и наслаждаясь теплом его объятий.

— Хлодвирг Эдель — мой вассал, — сонно ответил Эрик. - Он плохо владеет драконьей магией и почти неспособен к смене облика. А ещё он - единственный наследник древнего рода.

— И что?! — непонимающе спросил Даррен.

— Я не могу допустить, чтобы Бьёнрих безнаказанно оскорблял, а потом ещё и убивал моих вассалов, — шепотом ответил Эрик.

— Бьёнрих крупнее и сильнее тебя, — Даррен тоже перешёл на шепот.

— Даже, если и так, в этой ситуации у меня не было выбора, — сказал Эрик. — Отказаться от поединка — значит, признать поражение.

— И когда же он будет? — Даррен злился и уже почти полностью забыл о сне.

— Через три дня, — устало ответил Эрик. — Именно столько времени дается, чтобы противники успели уладить все свои дела.

— И что же ты будешь улаживать?! — ехидно спросил Даррен.

— Я буду готовиться и тренироваться, — ответил Эрик. — А ещё покажу тебе одно прекрасное место в этих горах.

И Даррен хотел бы высказать ему всё, что думает о его безрассудстве и дурацком благородстве, но предпочёл промолчать.

— Та девушка на пиру, — сказал он немного резко, резче, чем хотел бы, — которая всё время смотрела на тебя и разрыдалась, когда ты потребовал у лорда Хлодвирга отказаться от поединка в твою пользу, кто она?

— Знал, что ты спросишь, — Эрик шумно вздохнул и заворочался. — Эльринихь, моя бывшая невеста. Её мне выбрала мать, а Камень сначала благословил нашу помолвку, но затем расторг, и без всяких объяснений.

— Каким образом? — спросил Даррен.

— Он облетает вокруг жениха и невесты три раза по часовой стрелке, когда благословляет их будущий союз, и три раза против, когда разрывает помолвку, — устало ответил Эрик. — Я очень хочу спать, мой милый ревнивец! Твои расспросы не подождут до завтра?!

И Даррен хотел бы его упрекнуть, спросить, сколько ещё таких «завтра» отмерила им Судьба, но вместо этого он только крепче прижался к Эрику и, найдя в темноте его тёплые сухие губы, начал целоваться, нежно, не пытаясь распалить страсть.

***

Утренний горный воздух показался Даррену ледяным, и он поплотнее закутался в зачарованную на тепло куртку, сшитую из меха северных демонов. А затем ещё и затянул на шее колючий шерстяной шарф и натянул на лоб шапку, тоже связанную из шерсти, правда, менее колючей.

— Держись крепче! — прорычал дракон Эрик.

И Даррен успел схватиться коченеющими от холода руками за его чешуйчатую шею, когда Эрик снова нырнул в густые, холодные облака. Острая чешуя больно врезалась в пальцы. Но Даррен смог удержаться, и в который раз беззвучно поблагодарил Илви, давшую ему шерстяные митенки для этой утренней горной прогулки.

— Сегодня они будут очень кстати, — улыбаясь, заверила его служанка джинн. — А позднее сможете надевать обычные перчатки или даже варежки, связанные из толстой шерсти.

Даррен не был уверен, что у них с Эриком будет это «позднее», но всё равно поблагодарил Илви.

Эрик вновь изогнулся и теперь устремился вверх, и снова сквозь облака. А затем вниз, да так быстро, что у Даррена заложило уши и заслезились глаза.

Несколькими секундами позже дракон выровнял свой полёт. Даррен по-прежнему цепко держался за его шею, и крепко сжимал ногами упругие бока.

Холодное осеннее солнце выглянуло из-за серых облаков, и Даррен сощурил глаза. Но солнечный свет оставался с ними лишь несколько минут — серые облака вновь сомкнулись, спрятав его.

— Этот Фэвланд Орсо, — тихо заговорил Даррен, когда убедился, что Эрик больше не собирается выполнять никаких резких и головокружительных манёвров, а просто летит над горами. — Как давно он в услужении у твоей матери?

— Если верить джиннам, он появился во дворце задолго до рождения моей сестры, — ответил Эрик.

Даррен замолчал, любуясь пейзажем. Над горами рассеивался серебристый туман, и теперь уже можно было увидеть и острые, с ослепительно белыми снежными шапками вершины, и каменные глыбы, кое-где покрытые толстым слоем льда, и блестящую, извивающуюся, словно змея, тёмную ленту горной реки. А ещё, совсем далеко, край долины и немного леса, с деревьев которого ещё не облетели все пёстрые осенние листья.

Даррен мог бы вечно молчать и любоваться этой красотой, но продолжил разговор.

— И этот Фэвланд всегда носил маску? — осторожно спросил он равномерно взмахивающего крыльями Эрика.

— Я… не помню, когда именно он начал носить маску, — средний драконий принц задумался. — Джинны говорили, что королева однажды так осерчала на него, что из её рта вырвались не только злобные ругательства.

Эрик слегка забрал вправо, и Даррен снова судорожно схватился за его шею.

— О, извини, — драконий принц даже немного смутился, — я буду предупреждать в следующий раз.

— А почему королева решила отослать его? — осторожно спросил Даррен.

— По официальной версии, — теперь Эрик говорил очень тихо, — Фэвланд Орсо настолько сильно посвятил себя службе, что у него начались нервные припадки.

— Но есть и неофициальная? — спросил Даррен, тоже очень тихо.

— Джинны говорили разное, — уклончиво ответил Эрик, — но точно известно, что матушка чересчур приблизила к себе этого… Фэвланда. Настолько, что он был… вхож в её спальню. Она даже пожаловала ему титул и земли, чтобы он мог служить распорядителем в её покоях. Конечно, всё это — ничем не подтвержденные слухи, — поспешно добавил он.

— Можешь не беспокоиться, — заверил его Даррен, — я не из болтливых.

— Матушка навещала Камень в его Зале, — продолжал Эрик. — И Камень приказал всем служителям удалиться, и только после этого говорил с ней.

— И, конечно же, джинны не рискнули подслушивать? — спросил Даррен.

— Нет, они боятся Камня, он может разрушить их волшебство, и тогда они исчезнут, — ответил Эрик. — Но я догадываюсь, о чем был этот разговор. Держись! — предупредил он, и позволил сильному порыву ветра подхватить себя и унести ещё дальше вправо.

— Что же случилось позже? — ещё тише спросил Даррен.

— Камень призвал мою невесту Эльринихь, и когда она, вместе с матерью явилась в его Зал, Камень без всяких объяснений расторг нашу помолвку, — теперь Эрик перешёл на шёпот. — И матушка не возражала, хоть и сама выбрала для меня невесту. А потом… — и Эрик замолчал, Даррен слышал лишь взмахи его крыльев, равномерно рассекающих воздух.

— Что же ещё случилось потом? — спросил Даррен, хоть уже догадывался, какой именно получит ответ.

— Потом магия начала покидать моего отца, — ответил Эрик, не шепотом, но очень тихо.

— Они заключили сделку, — теперь Даррен не спрашивал, он утверждал.

— Вероятно, — голос Эрика, лишённый эмоций, звучал глухо. — А в прошлом году Камень избрал мне в невесты твою сестру.

— А ещё приказал казначею выделить средства на покупку одежды, и вовсе не женской, — продолжал Даррен. — Ты ведь уже понял, что Камень… знал, кого ты выберешь?

— Понял, и, вынужден это признать, должен благодарить его за своё счастье, — теперь голос Эрика звучал радостно.

Даррен вздрогнул, когда его ноги коснулся чешуйчатый драконий хвост.

— Впрочем, тебе, мой милый хитрец, придётся прервать свои расспросы, — сказал драконий принц, и быстро полетел вперед. — Мы почти добрались.

Даррен хотел было ответить что-то резкое, но забыл, что именно.

Эрик поднялся выше, и Даррен увидел внизу огромное горное ущелье, затянутое молочным туманом. Кое-где туман пронзали острые, причудливо изломанные вершины скал. Даррен отчетливо услышал, хоть и отдаленный шум воды — по дну ущелья текла река.

— Что это за место? — спросил он.

— Место, где я люблю… совершенствовать свои способности, — ответил Эрик, — подальше от чужих глаз.

В тумане, между скальными вершинами, мелькнул небольшой чёрный дракон. Даррен не знал, каким образом, ведь видел этого дракона в оборотном обличии только один раз,

но он сразу узнал — принцесса Эстесси.

— Впрочем, похоже, не один только я, — сказал Эрик.

Он почти полностью скрылся в тумане, и стал наблюдать за полётами сестры.

Эстесси мелькала между скалами, поднималась высоко, а затем стрелой летела вниз.

Принцесса меняла облик и на несколько мгновений зависала над молочным туманом, скрывающим ущелье. Даррен, вместе с Эриком наблюдавший за ней, был поражен — девушка надела темные льняные рубашку и… штаны, а на ноги — скверно сделанные войлочные сапожки, абсолютно лишенные каблуков. Он даже вздрогнул, когда увидел её в этом неподобающем для знатной леди наряде. Волосы Эстесси просто небрежно перевязала лентой или шнурком.

— Не удивляйся, — прошептал Эрик, — она любит так одеваться, но у ней достаточно ума, чтобы не показываться в таком виде на глаза посторонним.

— Угу, достаточно, — согласился потрясённый Даррен.

После того, как Эстесси выдохнула пламя на одну из самых высоких скал, и камень частично оплавился, Эрик решился приблизиться к ней.

— Доброго дня, ваше высочество, — поздоровался Даррен, по-прежнему сидя на его спине.

— Доброго дня и вам, ваши высочества, — ответила драконица Эстесси вполне человеческим голосом, не переходя на драконий язык. — Всё ждала, дорогой братец, когда же мы встретимся здесь, — добавила она, глядя в глаза Эрику.

И Даррен заметил, что оттенок зеленых глаз принцессы сильно светлее, чем у её братьев, ближе к жёлтому или золотистому.

— После сотворенного тобой на пиру волшебства, я совсем не удивлён тем, что увидел здесь, — совсем бездарно соврал Эрик, и его драконья сестра улыбнулась во весь свой клыкастый рот. — Почему же ты скрываешь свои способности к магии от матушки, и по-прежнему заставляешь её страдать от горького разочарования? — спросил Эрик.

— Потому, что не хочу, чтобы матушка просватала меня за какого-нибудь знатного, заносчивого гордеца с омерзительным характером, — насмешливо ответила Эстесси, — а уж с неё-то станется, найти мне самого отвратительного жениха, какого только возможно! Пока я — жалкая, неспособная к настоящему волшебству целительница, матушке не удастся меня сосватать!

Даррен не мог не рассмеяться, но грустно, он вспомнил и свою сестру — Кэмлин всегда завидовала тому, что он — мальчишка, и тому, что он непригоден ни для династического брака, ни для престолонаследия.

— Почему ты здесь сегодня? — спросил Эрик.

— Тот же вопрос я могла бы задать и тебе, — ответила Эстесси, — впрочем, не трудись отвечать. А ещё я точно знаю, на чьей стороне я буду сражаться, если Бьёнрих… перестанет быть только Бьёнрихом.

И Даррен, конечно же, хотел бы у неё спросить, кем же тогда станет Бьёнрих, но не успел и рта раскрыть.

— Что ж, не будем терять время, — сказал Эрик.

— Не будем, — согласилась Эстесси и устремилась вверх, в утреннее холодное небо.

Эрик, по-прежнему с Дарреном на спине, последовал за ней и вскоре нагнал, а затем, к ужасу Даррена, попытался напасть… Но Эстесси, бывшая чуть больше лошади, мгновенно уменьшилась ещё, уже до размеров пони, и ловко ускользнула, в самый последний момент избегнув когтей и клыков Эрика, да ещё и плюнула в него огнём. Даррен, как и раньше, почувствовал от драконьего пламени лишь приятное тепло, да и одежда, и обувь его тоже не пострадали.

Возможно, хитрые джинны заговорили от огня…

Успел подумать Даррен, но тут же потерял эту мысль, снова, что было сил, вцепившись в шею Эрика, уже стремительно летевшего вниз. Эстесси снова, с невероятным проворством, поменяла направление полета, и стрелой метнулась вправо, скрывшись за выступающей из тумана скалой. Рыча, Эрик понесся за ней следом.

— А я уже здесь! — крикнула Эстесси, выглянув из-за соседней скалы.

— Да как же ты… — зарычал Эрик.

И ответом ему был смех. Принцесса снова полетела вверх. А Эрик рванулся за ней. А Даррен… Даррен не успел как следует ухватиться за драконью шею и сжать драконьи бока ногами. Движение Эрика было настолько резким, что Даррен… соскользнул с его спины.

Он начал падать, нелепо кувыркаясь в воздухе, и закричал…

Его магия проснулась мгновенно, падение прекратилось, и крик замер на сухих от волнения губах.

Драконы уже были рядом с ним, а Даррен, удивлённый не меньше их, парил над утопавшем в тумане ущельем.

— Похоже, не только я здесь скрываю свои способности к магии, — улыбаясь во весь зубастый рот, сказала Эстесси.

— Я… такой с пяти лет, — признался Даррен.

Эстесси непонимающе посмотрела на него, и Даррен уверился — у неё золотые, а не зелёные глаза, во всяком случае, в драконьем обличье…

— Я… с пяти лет проявлял способности к волшебству, — уточнил он на всякий случай. — Но… летать я… научился только здесь.

— Кхм-кхм, — притворно закашлял Эрик, настолько точно копируя королеву мать, что Эстесси и Даррен не могли не улыбнуться.

— Это довольно длинная история, дорогая сестра, — сказал драконий принц, — возможно, лучше отложить её до подходящего случая? Мы могли бы пригласить тебя выпить вечером чая или вина?

— О, вовсе не обязательно, — заверила его Эстесси, — у моего милого братика, — теперь она обращалась только к слегка смущённому Даррену, — есть одна мерзейшая привычка — не договаривать. Например, он забыл упомянуть, что был помолвлен, и что Камень расторг эту помолвку.

— Не трудись, дорогая сестричка, Даррен уже знает, — теперь пришла очередь Эрика продемонстрировать в улыбке все свои острые зубы.

— Да, но ведь эта не вся история? — голос Эстесси по-прежнему был насмешлив.

— И о чем же еще умолчал Эрик? — осторожно спросил Даррен.

— Тебе лучше снова забраться мне на спину, а то можешь упасть, — сказал, улыбаясь, драконий принц, приближаясь к Даррену.

— Но ведь ты всегда успеешь подхватить меня, — Даррен улыбнулся и остался парить в воздухе.

— Он мог бы спасти Эльринихь от унижения и сказать Камню нет, за ним было такое право, тогда бы помолвка осталась в силе, а позже состоялась бы свадьба, — продолжала Эстесси, будто и не заметив их словесную пикировку.

— Но он не сделал этого, — подытожил Даррен. — И потому я сейчас здесь, рядом с ним.

Эрик слегка куснул его за плечо.

— Перестаньте говорить обо мне так, будто меня здесь нет, — теперь в голосе драконьего принца была притворная обида.

Даррен всё же вскарабкался ему на спину. А затем погладил Эрика по чешуйчатой шее.

— Уж лучше Эльринихь поплакать горючими слезами из-за расторгнутой помолвки, чем потом рыдать всю жизнь из-за несчастливого замужества, — сказал он.

И драконий принц согласно закивал.

— Вчера Эльринихь навестила меня, и мы вместе выпили вечерний чай, — сообщила Эстесси. — Она была очень воодушевлена, расспрашивала о тебе, дорогой братец. Она по-прежнему питает надежды на ваше скорое с ней воссоединение, и, здесь определенно не обошлось без помощи нашей дражайшей матушки, — голос принцессы сделался очень тихим, почти перешел в шепот.

— Что ж, спасибо, дорогая сестра, — Эрик, сам того не заметив, тоже перешёл почти на шёпот, — за предупреждение.

— Вряд ли оно поможет, — с грустью сказала Эстесси. — Мы, как и прежде, не сможем предсказать её дальнейшие действия.

— Вероятно, ты права, но мы здесь не за тем, чтобы предаваться грусти, — Эрик улыбнулся, но совсем невесело.

***

Даррен, снова паривший в холодном горном воздухе, смог пробудить внутри магию почти без усилий. Он поднял руки, и на кончиках пальцев, не скрытых в шерстяных митенках, заискрился серебристо золотой свет.

Айда джинны, всё предусмотрели!

Даррен улыбнулся, но предпочёл не говорить этого вслух, чтобы не разрушить волшебство. Ему удалось поднять со дна ущелья только один, но довольно увесистый камень. Эрик и Эстесси, сейчас два чёрных дракона, одновременно направили пламя на этот камень. Мгновением позже он разлетелся на более мелкие куски, полетевшие в разные стороны. Даррен почувствовал приятное тепло. Каменные обломки, летевшие в его сторону, ударились о невидимую стену и серой пылью осыпались вниз.

Даррен покачнулся, но удержал равновесие.

— Ты зазевался, и я решил помочь, — сказал, демонстрируя белозубую, клыкастую улыбку Эрик. — И, лучше снова залезь ко мне на спину, ты уже достаточно сильно устал.

— Вовсе нет! — возмутился Даррен. — Я вполне могу ещё…

— Эрик прав, — перебила его Эстесси. — Ты можешь упасть, и сейчас, когда ты только в начале пути, страх здорово навредит тебе.

Даррен смотрел на клиновидную, драконью голову, но, будто видел человеческое лицо Эстесси, серьёзное и немного печальное. Он молча забрался на спину Эрику и уцепился за его чешуйчатую шею.

— Поднимешь несколько камней сразу? — спросила его принцесса.

— Да, — только и ответил ей Даррен.

— Кажется, я вижу вдалеке дракона, — сказал Эрик.

И Даррен, и Эстесси посмотрели в ту же сторону, что и он. Даррен заметил крохотную, постепенно увеличивающуюся в размерах, тёмную точку на горизонте.

— Похоже, Кристофф тоже решил присоединиться к нашей дружной кампании, — сообщил Эрик.

Эстесси кивнула, а Даррену оставалось только завидовать остроте их драконьего зрения.