Эрик и Даррен, крепко держась за руки, одновременно шагнули в старый платяной шкаф, заполненный непроглядной темнотой, которая мгновенно поглотила их. Ледяной, магический ветер, показавшийся Даррен уже привычным, подхватил их и понёс прочь. Эрик прошептал заклятье, и бледный, серебристый свет немного рассеял тьму вокруг. Всё было так же, как и прежде, и Даррен почти успокоился, хоть и не забывал о своём кошмаре. Эрик молчал, только крепко держал его за руку. Вдалеке Даррен увидел стол с отломанной ножкой и два обветшалых кресла, летевшие куда-то, подвластные воле сумасшедшего магического ветра, завывавшего и яростно швырявшего их из стороны в сторону.
— Иногда сюда попадают и вещи, — прошептал Эрик, ответив на незаданный вслух вопрос.
— Угу, — только и ответил Даррен.
Ничего не происходило, но предчувствие нехорошего не покидало его.
Стало холоднее и от дыхания пошёл пар. Эрик крепко обнял его. Даррен не мог избавиться от напряжения во всём теле, он будто приготовился к прыжку, хоть в пустоте темного портала это было практически невозможно.
— Всё хорошо, — прошептал Эрик и мимолетно коснулся сухими и тёплыми губами его губ.
По его слегка хриплому голосу Даррен понял, что и драконий принц чувствует то же самое.
Вокруг них просто сгустилась темнота и приняла очертания огромного существа, отдалённо похожего на осьминога. Существо обвило их своими щупальцами, состоявшими из ледяного воздуха, а потому беспрепятственно проникавшие сквозь тело. Даррен никогда не чувствовал такого холода, отчаяния и безнадёжности.
Голова закружилась, сознание ускользало, перед глазами расплывались тёмные пятна. Даррен дыхнул на чудовище драконьим огнём, но пламя беспрепятственно прошло сквозь него, не причинив никакого вреда. Злость удерживала Даррена, заставляла его бороться с накатывающей волнами слабостью. Эрик… Драконий принц в его объятиях тоже терял тепло, а вместе с ним и жизнь. И Эрик попытался ожечь чудовище огнём, но, как и Даррен, не добился никаких результатов.
Уже теряя сознание, Даррен почувствовал, как внутри пробуждается волшебство, и он смог направить его на Эрика, задыхаясь, уже не видя ничего перед собой, разжать руки. И тихо прохрипеть:
— Живи!
Если чудовище и обладало разумом, то довольно примитивным или просто не ожидало подобного поступка от двуногого. Так или иначе, но Даррену удалось освободить Эрика, и магический ветер, свистя и завывая, понёс его прочь.
Возможно, Эрик что-то кричал, но Даррен не слышал сквозь шум ветра. Казалось, бесплотные щупальца чудовища заполнили его всего, чтобы высосать из него жизнь, всю, до капли.
Дневной свет в темноте портала едва не ослепил Даррена, но помог удержаться и не поддаться такому желанному небытию, а остаться в сознании, продолжить борьбу. Даррена, и чудовище, вцепившееся в него, тянуло к свету, становившемуся всё ярче.
Солнечное сияние заполнило всё вокруг. Даррен не сразу понял, что его затягивает во всё увеличивающуюся воронку из внешнего мира.
А потом он упал на землю, восхитительно тёплую, такая бывает только в жаркий летний день. Упал, а с него посыпалась, мгновенно впитываясь в траву, цветы и землю, чёрная пыль. Вот и всё, что осталось от чудовища.
Даррен замер, какое-то время лежал без сил, прикрыв глаза, и рассматривая сквозь густые ресницы зелень и цветы, что были рядом с ним. Он старался привыкнуть к яркому дневному свету, столь непривычному после мрака портала.
Эрик!!!
И Даррен закричал. Среди звуков этого мира, пения птиц, шелеста листвы, потревоженной тёплым летним ветром, стрекотания кузнечиков, его голос прозвучал странно и слишком резко.
— Эрик!!!
Никто не отозвался. Шатаясь, Даррен вскочил на ноги. Глаза заслезились от солнечного света. Закружилась голова, и Даррен едва не упал вновь.
— Эрик!!!
А в ответ — только пение птиц, стрекот кузнечиков и шелест листвы. Даррен находился на поляне, залитой солнечным светом, но в тот момент почувствовал озноб.
Один! Неизвестно где! Эрик… остался в портале! Что, если там есть ещё такие твари?!
Сбылся один из его худших кошмаров — он вернулся из междумирья один, и вовсе не туда, куда направлялся.
— Эрик!!! — Даррен закричал так, что засаднило горло и голос едва не сорвался на хрип.
— Эрик!!! — повторил он имя любимого уже чуть тише, хоть и понимал бессмысленность своих действий.
Найти вход в портал и… вернуться?! Попытаться разыскать его?!
Всё ещё шатаясь, моргая слезящимися глазами, Даррен ещё раз огляделся. И, конечно же, не увидел вокруг ничего, хотя бы отдаленно похожего на вход в портал: места, где сгустилась чернильная темнота.
Пойти, поискать?! Но ведь тогда… можно уже и не вернуться сюда… А вход в портал… должен быть где-то рядом…
Даррен глубоко вдохнул жаркий летний воздух, наполненный ароматом цветов и трав. В надежде, что просто не заметил, он снова, стараясь унять панику, внимательно осматривал всё вокруг. Нет, ничего похожего на вход в портал рядом не было.
— Даррен!!!
Возможно, послышалось?! Это же невозможно…
— Даррен!!!
Теперь он был уверен, что точно слышал голос Эрика, находящегося… очень далеко. Даррен неуклюже метнулся назад и едва не упал, запутавшись в ногах.
— Эрик!!!
Ответа, конечно же, не последовало. Только продолжали петь птицы, стрекотать кузнечики, да летний ветер шелестел зелёной листвой.
Что-то яркое и рыжее вылетело из зарослей кустарника и устремилось к Даррену, сначала принявшему этот яркий сполох за солнечные блики. Но нет, рыжая искра выжидательно зависла перед лицом Даррена. А когда он взмахнул рукой, будто пытаясь отогнать, метнулась в сторону, но не улетела, а снова остановилась, но теперь на небольшом расстоянии. Даррен отчаянно заморгал и протёр глаза, но искра не исчезла. Ещё мгновение, и она начала двигаться плавно и медленно, словно приглашая последовать за собой.
И Даррен решил рискнуть, хоть и понимал, насколько безумны его действия.
Искра остановилась рядом с ещё одними зарослями ярко-изумрудного кустарника. И теперь Даррен увидел: между причудливо изогнутых ветвей кустарника угнездилась уже хорошо знакомая ему, чернильная темнота. Вход в портал! Вот так, просто за ветками кустарника, ничем не скрытый!
Рыжая искра полетела вперед и мгновением позже скрылась в темноте.
Он подошёл к раскидистому, но не высокому кустарнику, и осторожно отодвинув в сторону одну ветку, одновременно молясь Золотому Дракону, чтобы растительность в этом странном месте не оказалась ядовитой для него, протянул руку и погрузил её в темноту. Даррен почувствовал знакомую прохладу магического пространства, а когда наклонился чуть ниже, даже услышал свист и завывания безумного магического ветра.
— Даррен!
Голос Эрика, приглушённый расстоянием, рассеял последние сомнения Даррена. Принц, не давая себе больше времени на раздумья, нырнул в темноту, и она сомкнулась вокруг него, подобно воде в глубоком омуте.
Магический ветер, ледяной и безумный схватил его и понёс прочь, в темноте и пустоте.
— Даррен! — кричал Эрик, и голос его, отдаляясь, становился всё тише.
Рыжая искра парила в темноте рядом с Дарреном, хотя бы чуть-чуть рассеивала мрак.
Что мне делать?! Помоги!
Даррен, уносимый прочь магическим ветром, не придумал ничего лучше, чем обратиться к Золотому Дракону.
И его услышали. Где-то очень далеко, Золотой Дракон ответил ему:
-Лети!
Ветер, будто вторя его ответу, завыл громко и протяжно. И Даррен, немного разочарованный, ведь он надеялся на вполне конкретную помощь, такую же, как получил в подземном храме, понял, что именно посоветовал ему Золотой Дракон — лететь, но не с ветром, уносившим его от Эрика, а против него, чтобы вернуться и найти своего принца.
Искра продолжала парить рядом, колебалась, то увеличивалась, то уменьшалась в размерах.
И Даррен… Постарался разозлиться, на Эрика, на ветер, на драконью королеву. Затем он начал бояться тёмного и пустого пространства вокруг, а потом… затосковал по родному королевству, которое, возможно, уже не увидит никогда…
Эмоции, противоречивые, переходящий одна в другую, становились все сильнее, и Даррен не пытался подавить их, пока не почувствовал всё нарастающую боль в мышцах, суставах и сухожилиях.
Его тело, подвластное его воле, было готово к превращению. И Даррен позволил изменениям начаться. Сжимая зубы, чтобы не закричать от боли, он постарался сконцентрироваться на спине и лопатках, и вот огненная волна боли плавно перетекла туда, все нарастая. Даррен всё же закричал — боль стала слишком сильной. Он услышал, как рвутся куртка и рубашка. А ещё мгновением позже, когда боль немного отступила, он… засмеялся, словно безумный, ведь смог взмахнуть собственными крыльями.
Не сразу, но ему удалось вырваться из цепких объятий ветра.
Искра замигала, а затем начала быстро двигаться в том направлении, откуда уносил Даррена обезумевший магический ветер.
— Даррен!
И он едва не сошёл с ума от счастья, когда снова увидел вдалеке Эрика, окруженного бледным серебристым светом. На мгновение даже забыл взмахивать крыльями, и ветер снова начал уносить его прочь. Эрик… отдалялся, вновь превращаясь в едва заметную серебристую точку света в кромешной тьме.
Даррен выругался и опять начал борьбу с ветром. Он рвался сквозь волну холода, задыхался, но не прекращал движения, хоть лопатки и спина уже горели нестерпимой болью от напряжения.
— Эрик!!! — его крик был тихим и хриплым, почти что шёпотом, борьба с ветром отнимала слишком много сил.
Он рванулся в темноту, к отдаляющемуся Эрику, едва не теряя сознание от напряжения.
И ветер снова отпустил его, на время сдался, позволив ему лететь куда он хочет.
Даррен, хрипя и задыхаясь, остервенело взмахивал крыльями, едва слышно цедя сквозь зубы ругательства, которые, если бы сам, где услышал при других обстоятельствах, непременно покраснел бы.
— Эрик, — прошептал он, на крики не осталось сил.
И расстояние между ними снова начало сокращаться всё быстрее. Даррен взмахивал крыльями и старался не думать больше ни о чём.
Не переставал он взмахивать крыльями, и когда Эрик схватил его за руки, когда притянул в себе и крепко обнял.
— Всё хорошо, — прошептал драконий принц и приник к его сухим и жарким губам.
Даррен ответил на его поцелуй с отчаянием и страстью. Крылья исчезли, едва он перестал взмахивать ими, на память о них осталась только огненная боль в спине и лопатках, да порванная одежда.
— Даррен, — зашептал Эрик, — это… невозможно.
— Что именно? — спросил он.
Эрик огладил тёплыми ладонями его спину и задержался на пояснице, но не стал продолжать. Его прикосновения не показались Даррену болезненными, он наслаждался ими.
— Ты… смог начать частичное превращение здесь, внутри портала, — ответил Эрик очень тихо.
— Возможно, всё дело в том, что я из-за моря, и я… — Даррен немного смутился и замолчал.
— И ты — золотой, а не чёрный, — договорил за него Эрик и снова начал целовать нежно и долго, и Даррен старался отвечать ему так же.
Нехотя, но Эрик всё же оторвался от него и быстро и неразборчиво зашептал что-то. Сверкающая серебром, невесомая нить мгновенно обвелась вокруг правого запястья Даррена. Извиваясь, подобно змее, она протянулась к правому запястью Эрика.
— Это заклинание, которое произносила Эстесси? — спросил Даррен.
— Да, — не стал отпираться Эрик, — но, увы, до невидимой моей нити ещё далеко.
— А… свет не привлечет ещё хищников? — спросил Даррен.
— Те твари вымерли несколько сотен лет назад, — прошептал Эрик.
— Наверное, не все, — возразил Даррен, и голос его был немного насмешливым. — Она рассыпалась в пыль, когда я… оказался вне портала.
Ветер, свистя и завывая нес их вперед, к чему-то, что разрывало темноту золотистым, рассеянным сиянием. Не сразу, но Даррен понял, что это кусочек ночного, звездного неба.
— Почти на месте, — радостно прошептал Эрик, крепко сжимая его в объятиях.
Эрик и Даррен выпрыгнули из воронки портала одновременно. Драконий принц быстро проговорил заклятье невидимости, оно подействовало почти мгновенно, и у Даррена немного закружилась голова.
Как же счастлив он был почувствовать под ногами твердую почву! Впрочем, почву ли? Он посмотрел вниз и в свете звезд и Луны увидел… камни, выщербленные непогодой. Яростный порыв холодного ветра едва не сбил Даррена с ног. Рядом мелькнула и снова куда-то исчезла рыжая искра.
Шум вокруг не смолкал ни на секунду. Волны? И Даррен осмотрелся. Они с Эриком оказались на каменистом берегу, на который, подвластные холодному ветру, ни на мгновение не останавливаясь, набрасывались волны.
— Мы на острове, наши мореходы назвали его Каменный Клык, — тихо сказал улыбающийся Эрик, — он, наверняка, отмечен и на ваших морских картах. В ясную погоду ты сможешь увидеть свой родной Силэнд.
Сердце Даррена забилось быстрее, а затем… пропустило удар. Он до рези в глазах вгляделся в серый горизонт, окутанный ненастной серой дымкой, но не увидел ничего, кроме моря и неба.
— Это Вэйввошт, — тихо сказал он, вспомнив название.
— Стемнеет очень быстро, — сообщил Эрик, — а потому нам лучше побыстрее найти подходящую для ночлега пещеру.
— Портал? — спросил Даррен, оглядываясь.
— Вот здесь, — и Эрик указал на бледную серую тень от небольшой скалы. — В ясную погоду заметнее, — добавил он.
— Значит, попасть сюда можно только в определенное время дня и ночи, когда тень достаточно большая, — сказал Даррен. — И, когда она вообще есть.
— Да, именно так, — согласился Эрик и обнял его. — Мы смогли добраться сюда благодаря тебе, — прошептал он и поцеловал Даррена жарко и страстно.
Даррен сжал его в ответных объятьях и ответил на поцелуй, только Эрик отпустил его и, улыбаясь немного грустно, сделал шаг назад.
— Сейчас не время, — прошептал он. — Но… ничего не могу с собой поделать, ты слишком прекрасен.
И Даррен хотел бы возразить, что вряд ли может быть прекрасным с растрепанными волосами, но предпочел не спорить.
— Давай найдём пещеру, — только и сказал он.
Ветер усилился и громче зашумели волны.
Они выбрали пещеру в скале, находящейся довольно далеко от берега.
Эрик ещё раз проговорил заклятье невидимости, а затем, на всякий случай, добавил к нему ещё и заклятье незаметности. Когда-то и Даррен учил это заклятье, но вряд ли смог бы повторить столь четко и быстро.
Они сложили на каменный пол пещеры заплечные мешки. Эрик быстро развязал шнурок на своём и достал из него небольшой золотисто алый кристалл.
Драконий принц положил кристалл в центре пещеры и снова зашептал колдовские слова. Даррен, затаив дыхание, наблюдал за ним. Кристалл вспыхнул ярко алым, колдовским пламенем и в пещере мгновенно стало тепло.
— Согласно обычаю, мне подарил этот кристалл отец на совершеннолетие, — сказал Эрик.
— Его… принесли с собой джинны? — спросил Даррен.
— Да, — ответил драконий принц. — Они, как всегда, оказались очень предусмотрительны.
Даррен зачарованно смотрел на колдовское пламя.
— Я видел такой только один раз, — сказал он, помолчав. — В нашем королевстве они очень редки. Матушка зажигала его, когда прощались с моим отцом. Она говорила, свет кристалла укажет ему путь в Королевство Смерти.
— Ну, мы-то пока точно туда не собираемся, — Эрик снова улыбнулся и опять зашептал.
Даррен успел заметить легкое движение воздуха над входом в пещеру, так, словно опустилась прозрачная завеса.
— Теперь только ты и я сможем войти и выйти, — сказал Эрик.
Снаружи уже было совсем темно. Ветер усилился, и море ревело, подобно разъяренному чудовищу.
Эрик достал из заплечного мешка сухофрукты и увесистую флягу.
— Перекусим и выпьем немного вина со специями, — сказал он. — Выспимся, а потом половим рыбу в бухте.
— Ты бывал здесь раньше? — спросил Даррен.
— Несколько раз, — ответил драконий принц. — Наблюдать за Силэндом и оставаться незамеченными, очень важная часть обучения для благородных юношей в нашем королевстве.
— Ты… добирался до Силэнда? — почему-то Даррен почувствовал волнение, когда задал этот вопрос.
— Лишь ночью и в сопровождении злобных тьюторов, — ответил улыбающийся Эрик. — Увы, я видел только пустынный морской берег, в вдалеке — дворец, в окнах которого почти не было света.
— У нас принято экономить свечи и не жечь их попусту, — сказал Даррен.
Грусть от воспоминаний о доме накатила волной, и он ненадолго замолчал.
Эрик не сидел сложа руки, а начал расстилать на каменном полу пещеры, зачарованные на тепло, тонкие, шерстяные одеяла. И Даррен тоже засуетился, стал помогать ему. Они задевали друг друга руками, а пару раз — столкнулись головами и засмеялись почти одновременно, а потом обнялись и начали целоваться, сладко и долго, окончательно забыв о сушёных фруктах и вине.
— Нам надо выспаться, чтобы потом наловить рыбы, — прошептал Эрик, прервав поцелуй, Даррену в губы.
— Я не люблю рыбу, — Даррен попытался изобразить обиду, чем вызвал у Эрика смех.
— Ты просто не умеешь её готовить, — сказал драконий принц и снова поцеловал его.
У Даррена громко заурчало в пустом желудке.
— Немедленно есть! — притворно строго скомандовал Эрик, с трудом сдерживая смех. — И прежде, чем ты упадёшь в голодный обморок, мой дорогой упрямец!
— Ваше высочество, исключительно в том случае, если соизволите одарить меня своим прекрасным, драгоценным обществом! — немного ехидно ответил Даррен.
И смеющийся Эрик набросился на него, пытаясь изобразить свирепость. Борясь и сцепившись, они покатились по одеялам и едва не опрокинули флягу с вином. А когда остановились, и Даррен оказался над Эриком, и навалился на него, они снова начали целоваться.
Счастливые, раскрасневшиеся и растрепанные, они всё же вспомнили о вине и сушеных фруктах. Эрик, прошептав согревающее заклинание, разлил вино по бокалам.
И Даррен вдруг поймал себя на мысли, что уже давно не был так счастлив. Пещера показалась ему… самым настоящим домом.
Любое место станет домом, если Эрик… будет жить там.
У вина оказался превосходный вкус, не приторный, но и не кислый. Даррен съел несколько кусочков сухих фруктов и улёгся рядом с Эриком на заговорённом на тепло, шерстяном одеяле. Драконий принц крепко обнял его и снова зашептал что-то неразборчивое. Ещё одно одеяло вылетело из заплечного мешка, развернулось и накрыло их обоих.
— Здорово! — прошептал восхищенный Даррен.
И Эрик поцеловал его.
— Ты со мной, и вот это действительно здорово, — тихо сказал драконий принц ему в губы.
И Даррен услышал беспокойство в его голосе.
— Что-то не так? — спросил он, отчаянно борясь со сном.
— Матушка… не ищет нас, — прошептал Эрик, — она не выслала своих наблюдателей к Силэнду, да и за этим островом нет слежки. Вряд ли она не догадалась, что мы будем прятаться на одном из ближайших островов, когда отправимся за твоей сестрой.
— Вряд ли, — согласился Даррен. — Скорее всего, её величество приготовила нам очень хитро замаскированную ловушку…
— Да, это так, — теперь в голосе драконьего принца была уверенность.
Даррен хотел ещё что-то сказать, но усталость и выпитое вино оказались сильнее тревоги — он крепко заснул в объятьях Эрика, не забывшего прошептать ещё одно заклятие на невидимость. Если бы кто-то заглянул в пещеру — не увидел бы в ней ничего, кроме каменных стен.
Даррен проснулся задолго до рассвета. Хоть проспал он мало, но почувствовал себя свежим и отдохнувшим. Эрик по-прежнему крепко обнимал его и чему-то улыбался во сне. Даррен прижался губами к его губам, сухим и тёплым. И получил поцелуй, сладкий и долгий.
Эрик зашевелился и открыл глаза. В свете магического пламени они показались Даррену темнее, чем обычно.
— Ты хорошо спал? — спросил его драконий принц.
— Да, — только и ответил Даррен.
— Что ж, если ты выспался, — Эрик отпустил его и сел, сбросив шерстяное одеяло, — самое время для рыбалки.
Даррен прислушался — снаружи по-прежнему штормило, шум волн не стал тише.
— В бухте спокойно, — сказал Эрик, — она почти полностью окружена скалами.
— Скоро зима, — Даррен не скрывал своих сомнений. — Морская вода ледяная в это время.
— Если ты частично изменишь облик, для тебя она будет такой же, как в жаркий летний день, — сказал Эрик. — И совсем недавно, ты уже научился это делать.
— Почему? — спросил Даррен.
— Позже я расскажу тебе одну легенду о прошлом драконьего народа, — Эрик улыбнулся немного загадочно. — Возможно, в ней есть доля правды… Согласно легенде, драконы, живущие на суще, в дальнем родстве с подводными. А потому, частичная смена облика позволяет нам долго плавать даже в ледяной воде и без всякого вреда для себя.
— Откуда ты узнал всё это? — спросил Даррен.
— Мои тьюторы рассказали мне эту легенду и научили меня зимней морской рыбалке, — ответил Эрик.
Даррен долго и безуспешно пытался отрастить когти на руках. Ничего не получалось, и он не на шутку разозлился: и на себя, и на спокойного, улыбающегося Эрика. Изменения в его теле всё же начались, что стало неожиданностью и для него самого. Острые клыки ранили губы.
— Что ж, вот ты и готов к рыбалке, — радостно сказал Эрик.
Драконий принц вытащил из заплечного мешка тёплые куртки из шкур демонов, одну дал Даррену, вторую надел сам. После чего они покинули ставшую такой уютной пещеру.
Завывавший подобно дикому зверю ветер разогнал облака, и на тёмном, ночном небе сияла убывающая Луна. Даррен был поражён: даже сквозь чары невидимости Эрика, обычно усиливавшие ощущение холода, он не ощущал предзимней стужи.
— Ты меняешься, — сказал Эрик, — ты, наконец, становишься самим собой.
Даррен молчал, он просто не находил слов, чтобы описать то, что чувствует, но Эрик и без слов прекрасно понимал его.
Они прошли совсем немного, и действительно вышли к небольшой, почти полностью окруженной скалами бухте, от яростного шторма сюда доходили лишь невысокие волны. Возможно, не обошлось и без магии, но Даррен ничего не спросил у Эрика.
— Ты… ведь умеешь нырять и плавать? — драконий принц улыбался, в лунном свете глаза его казались почти золотыми.
— Я вырос на морском берегу, — сердито ответил Даррен. — Не умеющие плавать и боящиеся моря считаются позором семьи в Силэнде.
— О, я не хотел задеть вашу гордость, ваше высочество, — и Эрик исполнил шутливый полупоклон, впрочем, вовсе не лишённый изящества. — Можно было просто ответить «да».
— Это… очень обидный вопрос для жителя Силэнда, — буркнул Даррен.
Сердиться на Эрика уже расхотелось: Даррен понимал, что повёл себя глупо.
Они разделись и разулись, и Эрик придавил тяжёлым камнем их одежду и обувь. Даррен, босой прошёлся по каменистому берегу и не почувствовал холода в ногах. Он удивлённо вскрикнул: изящные, ровные ногти на его руках удлинились и вскоре сделались самыми настоящими драконьими когтями.
— Ну вот, гнев пошёл тебе на пользу, — сказал Эрик, — скоро ты сможешь легко частично менять облик по собственной воле, даже, если рядом не будет опасности.
Драконий принц первым вошёл в воду. Он двигался по скользкому, каменистому дну изящно и ловко, не разу не поскользнувшись. Даррен смотрел на него зачарованно, забывая дышать. В лунном свете кожа Эрика выглядела ещё белоснежнее, а вода, с бликами серебристой лунной дорожки, казалась совсем тёмной.
Когда глубина была уже ему по пояс, драконий принц остановился и обернулся к Даррену, замершему на берегу.
— Я нырну, — тихо сказал Эрик. — Если захочешь, присоединяйся. А если нет — просто подожди меня здесь.
— Но… — Даррен не договорил.
Эрик скрылся под водой легко и изящно, почти без брызг, так, словно плавал в королевской купальне во дворце, а не в холодной морской бухте, освещенной лишь холодным лунным светом.
Даррен медлил лишь доли секунды, а затем последовал за драконьим принцем. Шатаясь и спотыкаясь, он быстро, чтобы не дать себе времени передумать и вернуться на берег, зашёл по колено. А затем остановился и изумлённо выдохнул — морская вода вовсе не казалась холодной. Такой ощутил бы он её в тёплый летний день, когда сбежал бы из дворца от строгой матушки, на пустынный берег, чтобы искупаться.
Свет Луны будто стал ярче. Даррен моргнул: сквозь темноту осенней ночи он видел странное, ни на что не похожее, сияние. Он даже протёр глаза, но сияние никуда не исчезло.
Схожу с ума?! Надо будет расспросить Эрика… Эрик!
И Даррен, зайдя поглубже, задержал дыхание и нырнул. Вода сомкнулась над его головой подобно колдовской темени портала. Остался шум волн, но теперь и он звучал приглушенно. Лунные блики играли на камнях, на дне бухты. Даррен поплыл. Сначала осторожно, но с каждым новым гребком всё увереннее. Он снова, на несколько мгновений, увидел сияние, пронизывающее всю толщу воды. Даррен заморгал, и прежнее видение вернулось к нему.
Эрик был далеко впереди. Даррен вдруг понял, что уже достаточно давно находится под водой, но он не ощущал потребности всплыть, чтобы вдохнуть воздух. Да и привычного жара в лёгких, который возникал, когда он долго находился под водой, задержав дыхание, не возникало.
И Даррен понял, что… дышит, но не воздухом, а… морской водой.
На мгновение волна паники накрыла его, сердце сдавило от страха.
Эрик… подплыл к нему и положил руки на плечи. Даррен точно знал, что видел его… вдалеке.
Эрик… может плавать так быстро?!
Драконий принц обнял его и прижал к себе. Какими же жаркими показались Даррену его объятья! Он заглянул в потемневшие зеленые глаза, и сжал Эрика в ответных объятьях. Драконий принц приник к его губам и подарил поцелуй, очень нежный и долгий.
А потом отпустил его.
Эрик поплыл вперед и поманил его рукой. Даррен последовал за ним.
В глубине бухты на дне росли водоросли, а среди них двигались неясные тени, и Даррен понял, что это рыбы. Он наблюдал, как Эрик, без усилий, играючи, поймал одну, насадил её на когти на правой руке. Он поразился лёгкости и быстроте, с какой двигался Эрик.
А потом снова посмотрел на рыб. Что-то внутри него изменилось, словно сработали древние, надёжно скрытые инстинкты. Даррен рванулся вперед, к водорослям, да так молниеносно, что заныли суставы и сухожилия. Рыбы уже не казались неясными тенями, он четко видел их. Его правая рука, словно начавшая жить собственной жизнью, нанесла удар, и вот уже на его острых когтях дергалась большая рыба.
Даррен, стараясь не упустить её, поплыл следом за Эриком обратно к берегу. Он не знал, что может плавать так быстро.
Они выбрались на берег. Эрик прошептал неразборчиво что-то, и рыба перестала трепыхаться. Они сложили рыбу на камни, помыли руки и стали одеваться. Даррен начал кашлять и отплёвываться, и Эрик стучал его по спине. На самого драконьего принца переход из одной среды в другую не произвёл подобного эффекта.
— Эта рыбалка — часть обучения маленьких драконов, — сказал Эрик. — Так же, как и слежка за вашим королевством и способность оставаться незамеченными во время этого занятия.
— Я… способен на такое? — Даррен был поражён. — Я могу… вот так… ловить рыбу?!
— Да, ты можешь очень многое, о чём пока даже не догадываешься, — сказал Эрик и улыбнулся. — В лунном свете блеснули его ровные белые зубы. — Ты — один из нас, Даррен, дракон, но не чёрный, а золотой.
— Я… и представить себе не мог, — Даррен немного смутился, и замолчал, подбирая слова. — Здесь, на берегу, и в воде я… видел сияние, — сказал он после недолгого молчания.
— Это магия, пронизывающая наш мир, — сказал Эрик. — Благодаря ей мы можем превращаться, изменять форму, и размеры своих тел.
— Магия становится… плотью драконов? — спросил Даррен.
— Да, — ответил Эрик, — и снова магией, когда мы уменьшаемся в размерах или возвращаемся к прежнему обличию.
Даррен застегнул все крючки на теплой куртке. После того, как его когти снова стали аккуратными, ровными ногтями, он сильнее начал ощущать холод и промозглость предзимней ночи.
— Не убирай клыки, — тихо сказал Эрик, — а то совсем замёрзнешь.
— Если бы ещё знать, как это сделать, — Даррен не смог скрыть досаду в голосе.
— Ты знаешь, — заверил его Эрик, — поэтому смог нарастить себе крылья, когда мы были в портале.
— Я попытаюсь, — сказал Даррен, хоть и чувствовал, как его драконьи клыки уменьшаются, перестают быть неудобными и задевать губы, а вместе с ними уходило и ощущение тепла.
— Нам лучше побыстрее вернуться, — в голосе Эрика была тревога.
Светящаяся дымка обволокла пойманную ими рыбу, неподвижно лежащую на камнях.
— Следы на камнях могут выдать нас, — сказал Эрик, — а я всё ещё не уверен, что её величество не захочет выследить нас. Сможешь поднять наш улов и донести до пещеры?
— С помощью волшебства? — на всякий случай уточнил Даррен.
— Конечно, — ответил ему драконий принц.
Даррен посмотрел на рыбу. На мгновение для него перестал существовать весь окружающий мир, и остались только эти две рыбины.
Спустя несколько минут, показавшихся Даррену нестерпимо долгими, рыбины поднялись вверх, совсем немного, но их хвосты уже не задевали прибрежные камни. Даррен медленно пошёл от бухты в сторну их пещеры, и рыбины поплыли по воздуху перед ним.
— Отлично, — похвалил его Эрик. — Сейчас твои эмоции находятся в равновесии, но ты так быстро смог пробудить магию.
Он пошёл рядом с Дарреном, так же медленно, не пытаясь ускорить шаг.
Шторм на море начинал стихать. Ветер разогнал облака и на тёмном, ночном небе сияла Луна.
Всё вокруг казалось Даррену чудесным и нереальным. Эрик взял его за руку и сплёл свои пальцы с его. Даррен, в который раз, поразился, какая тёплая у него ладонь. А ведь вокруг царила промозглая, предзимняя, ледяная сырость.
Они вошли в пещеру, встретившую их светом и теплом, ведь в ней по-прежнему горел магический огонь. Даррен блаженно вдохнул воздух, наполненный ароматом корицы и миндаля. Он знал, что волшебное пламя можно зачаровать на определенные ароматы, но во дворце матушка запрещала подобные действия, считая их излишними и лишёнными смысла.
— Положи рыбу у входа, милый, — тихо попросил его Эрик.
И Даррен перенёс рыбины к тому месту, на которое указывал драконий принц, но не смог плавно опустить их, а резко уронил.
— Прости, — прошептал он, немного смутившись.
— Всё хорошо, — заверил его Эрик и быстро зашептал заклятье холода.
Даррен опять поразился той лёгкости, с которой он произносил волшебные слова. Мгновением позже, из зачарованного угла потянуло самой настоящей зимней стужей, причудливо смешивавшейся с теплом от магического пламени.
— Утром пожарим её, — сказал Эрик.
Они сняли тёплые куртки и ботинки, их тоже оставили у входа в пещеру.
Тёплое вино со специями показалось Даррену особенно вкусным после холода промозглой ночи. А кусочки засушенных фруктов — и вовсе восхитительными изысканными лакомствами, а когда Эрик достал из заплечного мешка сухари и твёрдый сыр — Даррен едва не закричал от восторга.
— Китти и Лина надеялись, что мы устроим пикник, — сказал, улыбаясь Эрик.
— Обязательно поблагодарю их, когда вернёмся, — пообещал Даррен, а потом надолго замолчал.
— Мы вернёмся, и вместе с твоей сестрой, — заверил его Эрик, — а позже защитим в суде, перед Камнем, твоё доброе имя.
Помрачневший Даррен согласно закивал головой, слишком энергично.
— Ты устал и скоро рассвет, — тихо сказал драконий принц, — а потому сейчас нам лучше лечь спать.
Он быстро зашептал очищающее заклятие, и Даррен с удовольствием почувствовал отсутствие морской соли на коже. Его ощущения были очень похожи на те, которые остаются после принятия горячей ароматной ванны. А ещё Даррен почувствовал уже знакомую, приятную лёгкость во всём теле.
— О, похоже, я снова перестарался, — сказал, улыбаясь драконий принц, — но поверь, без всякого умысла.
— Да, у меня нет причин не верить тебе, — Даррен тоже улыбнулся.
— Нам надо хорошенько выспаться и набраться сил, — серьезно сказал Эрик.
И Даррену показалось, что слишком серьёзно. Но он не стал спорить и быстро залез к драконьему принцу под тёплое, шерстяное одеяло.
Он крепко прижался к Эрику и, замерев, закрыл глаза.
Несколько минут они лежали неподвижно и действительно пытались заснуть.
Первым сдался Эрик. Драконий принц пошевелился и прошептал:
— Что-то не спится.
— Мне тоже, — не стал отрицать очевидное Даррен.
Он робко потянулся к губам Эрика и не получил отказа.
Они ласкали друг друга сквозь одежду и целовались до одури долго, разрывая поцелуи только, чтобы вдохнуть немного воздуха.
Даррен сходил с ума от жарких рук Эрика, блуждавших по его телу, он стонал и прижимался к драконьему принцу, но и сам не забывал прикасаться, откровенно, забыв о стыде и стеснении, растравливая Эрика всё больше.
Не говоря ни слова, они начали раздевать друг друга, стараясь, по возможности, не порвать одежду.
— Я соскучился, — зашептал Даррен, — по объятьям и поцелуям… по тебе… Это безумие, всё время быть рядом, и быть чем-то занятым! А ночью просто падать в кровать и засыпать от усталости!
— Мечтать о следующей ночи и знать, что всё повторится! — с горечью признался Эрик. — Опять будут лишь усталость и сон!
И Даррен снова начал целовать его, отчаянно и страстно. Эти поцелуи могли выразить всё, что он чувствовал лучше любых слов.
Свет Луны проник в пещеру через вход и причудливо смешался со светом магического пламени.
Они продолжали избавляться от одежды — единственном препятствии, оставшемся между ними. Наконец, им удалось справиться и с этим препятствием. И, не переставая целоваться, они обнялись и прижались друг к другу.
— Это всё… чудесно, — прошептал, задыхаясь, Даррен, — но… сегодня мне будет мало только… этого.
Он не решился сказать вслух о своем страхе: их вылазка в Силэнд может закончиться совсем не так, как они надеются, и они не вернутся в Драконье королевство. И эта ночь… может оказаться последней их ночью…
— Я знаю, — ответил ему Эрик, тоже шепотом.
И Даррен был не уверен, говорил ли драконий принц о его желании или… о страхе, который он так тщательно пытался скрыть.
Эрик поцеловал его долго и нежно, а затем прошептал в теплые и влажные губы, почти касаясь их своими:
— Мы здесь и сейчас.
И Даррен поверил ему, отпустил свою тревогу, тихо затаившуюся в сумраке, угнездившемся в дальних уголках пещеры, куда не дотягивалось пламя.
Эрик целовал его плечи, ключицы, грудь. От прикосновения его губ на белоснежной коже Даррена словно расцветали огненные цветы. Он сходил с ума от страсти, он хотел бы кричать, умолять Эрика, но вместо этого лишь тихо шумно дышал, вздрагивал, прогибался в спине и едва слышно стонал между вздохами. Даррен знал, что Эрик не захочет спешить, хоть и сам, не меньше него изнемогает от желания.
И он полностью отдался во власть рук и губ Эрика. Позволил выглаживать и выцеловывать причудливые огненные узоры на своей коже.
Драконий принц дразняще касался кончиком жаркого языка мгновенно затвердевших сосков, а затем втягивал их губами. Он целовал плоский живот, выглаживал теплыми ладонями рельефный пресс, и спускался все ниже.
Даррен почувствовал его губы, а затем и язык на жестком от возбуждения, сочащемся смазкой члене. Он знал, что Эрик лишь ещё больше раздразнит его, но не даст излиться семенем в свой жаркий и такой желанный рот. Но он лишь подчинялся воле драконьего принца, и ни о чём не просил его.
Минуты, полные наслаждения, в котором Даррен тонул, почти теряя рассудок от желания, растянулись в вечность. Даррен вздрагивал. Влажный, жаркий плен рта Эрика на его плоти… жаркие ладони на бёдрах, алые отблески магического пламени, сквозь густые ресницы полуприкрытых глаз — от всё, что осталось в его мире в тот момент.
И на мгновение, лишь на мгновение, показавшееся Даррену нестерпимо долгим, Эрик оставил его… неудовлетворенного и сходящего с ума от страсти, казалось, сжигавшей изнутри…
Он почувствовал руки Эрика, с нежностью готовившие его к соитию, распалявшие, ласкавшие… Скользкие от травяного масла с горько пряным ароматом пальцы, проникавшие в него… осторожно, будто в их первую ночь…
Даррен позволял Эрику абсолютно всё и покорно ждал, не пытаясь торопить его.
— Согни ноги, — прошептал драконий принц, и его тихий голос был хриплым от страсти.
Даррен подчинился… Он вздрагивал и поддавался навстречу, когда Эрик медленно проникал в него… И едва не закричал, когда ощутил внутри себя плоть Эрика, не менее жёсткую и возбуждённую, чем его собственная. Эрик крепко прижался к нему, накрыл его губы своими, и целуя, страстно и долго, начал медленно двигаться в нём, постепенно убыстряясь.
Даррен обнимал его, почти до боли сжимал мускулистые плечи, и вновь поддавался навстречу, стараясь попасть в темп его движений.
Он и не заметил, в какой момент они поднялись вверх, почти к самому потолку пещеры. Задыхаясь, вдыхал Даррен воздух, наполненный ароматами корицы и миндаля, и уже не сдерживал криков, уж слишком чудесным было происходящее между ним и Эриком. Только вцеплялся в его плечи и всё крепче прижимался. Он вдруг почувствовал себя удивительно легким, легче лебединого пера, почти лишённым веса. И то, что Эрик был таким же… И Эрик любил его так… как не смог бы никто в Силэнде, вызывало у Даррена бешенный восторг… Задыхаясь, хрипя, словно в бреду повторял он между поцелуями имя драконьего принца. Они вращались в воздухе… в свете магического пламени, смешавшегося с серебряно-золотым сетом Луны. Их руки и ноги переплелись, словно в борьбе, а их тела… словно стали единым целым.
И Даррен позволил себе сорваться, утонуть в бездне одуряющего, бархатного оргазма. Он слышал крики и стоны Эрика, смешавшиеся с его собственными, он чувствовал в себе семя драконьего принца, и сам изливался семенем на его плоский, жаркий от их сумасшедшей страсти живот.
Он почти не помнил, как они приземлились обратно на шерстяные одеяла и, шумно дыша, на несколько мгновений замерли, сжимая друг друга в крепких объятьях.
— Хочешь ещё раз искупаться в бухте? — шепотом спросил Эрик, почти касаясь губами его уха.
— Да, — не раздумывая, ответил Даррен.
Он проснулся, но продолжал лежать под одеялом с закрытыми глазами. Обоняния касался дразнящий, аппетитный запах жареной с травяными специями и кунжутным маслом, рыбы. Даррен, всё ещё не открывая глаз, пошевелился: Эрика рядом не было. Даррен улыбнулся: драконий принц встал раньше, очень осторожно, чтобы не разбудить его и начал готовить пойманную накануне рыбу.
Никто и никогда не заботился обо мне так. Никто и никогда так не любил меня.
Эта мысль принесла Даррену одновременно радость и страх. Радость быть любимым. Страх… потерять свою любовь.
— А, проснулся! — крикнул Эрик, и тревога и страх мгновенно спрятались, чтобы позже вновь вернуться и мучить. — И вовремя, рыба уже готова!
Даррен потянулся, и выбрался из-под одеяла. От ароматов травяных специй и кунжутного масла у него громко заурчало в животе.
— Поторопись! — крикнул Эрик, переворачивая кусочки рыбы на раскалённых магическим пламенем камнях. — Ещё горячая!
Даррен быстро оделся, надел ботинки на босые ноги и подошёл к их импровизированному столу из большого, округлого камня. Эрик, улыбаясь, поставил перед ним металлическую тарелку, на которую положил дымящийся кусок рыбы.
— Ешь! — сказал драконий принц.
— Спасибо! — Даррен не заставил просить себя дважды и принялся за рыбу.
Вскоре к нему присоединился и Эрик с ещё одной металлической тарелкой. Даррен обратил внимание на колдовские руны, выгравированные на тарелках, да так засмотрелся на них, что и о рыбе забыл.
— Здоровье, внимательность, хитрость и благоразумие, — улыбающийся Эрик поочередно указывал ему на руны. — Не знаю, поможет ли нам такая древняя магия, но от идеи Лины и Китти взять с собой фарфоровую посуду я отказался — уж больно она хрупкая.
— Понятно, — только и ответил Даррен, всё ещё не отводя взгляда от рун, ему вдруг показалось, что их линии движутся и едва заметно меняют форму.
Даррен заморгал, стараясь избавиться от наваждения и посмотрел на стену пещеры.
— Я слышал о рунах, — сказал он. — Но и предположить не мог, что однажды увижу собственными глазами.
— Китти и Лина нашли эту посуду в буфете на кухне, в нашем убежище, — пояснил Эрик.
— Удивительный дом, — Даррен улыбнулся, — в нем всегда находится всё самое необходимое.
— Да, это так, — согласился Эрик, — не забывай о рыбе, — сказал он с улыбкой. — Холодная она уже не такая вкусная.
— Ты… чудесно готовишь, — Даррен замолчал, подобный комплимент для драконьего принца был ужасен, но он понял это, только, когда уже произнес треклятые слова. — Я… не подумал, сказал глупость, прости…
— Ну почему же глупость? — Эрик совсем не рассердился и продолжал улыбаться, демонстрируя Даррену белые, ровные зубы. — Тьюторы не зря били меня: их ученье пошло впрок. Прошло много лет, а я не забыл тех уроков.
— Тьюторы учили тебя готовить? — растерянно спросил Даррен.
— Ну, сначала охотиться и рыбачить, — ответил Эрик. — А уж потом и готовить. А ещё — драться в обоих обличьях, уметь скрываться так, чтобы и гвардейцам не найти и… наблюдать. Традиции обучения у нас формировались веками, — он вздохнул, — тогда я думал, что все это — формальности и глупости, и даже представить не мог, что однажды все эти премудрости пригодятся мне в реальной жизни. Но ешь рыбу, прошу, а то совсем остынет.
— Да, ты прав, — и Даррен, всё ещё голодный, набросился на содержимое своей тарелки.
— Кхм! — раздалось из глубины пещеры, оттуда, куда не доставал свет от магического пламени. — Кхм!
Даррен и Эрик повернулись одновременно, у обоих начали удлиняться клыки и когти. Но тот, кого, они увидели, совсем не казался враждебным и представляющим опасность. Это был… рыжий, гладкошёрстный кот, совсем обычный, если бы не перепончатые крылья за его спиной. Кот взмахивал крыльями, чтобы удержаться в воздухе. Даррен заметил ещё по паре маленьких крылышек на задних ногах, у самых аккуратных округлых лапок.
— Милостивые государи! — жалостливо завопил кот. — Угостите бродягу рыбкой!
— Мелкий демон, — проворчал Эрик, скорее, для Даррена. — Как ты попал сюда? — спросил он. — Я же запечатал вход!
— Я… помог вашему спутнику вернуться, когда он попал… в мой мир, милостивый государь, — сообщил рыжий кот всё тем же обиженным жалобным голосом. — А он пригласил меня последовать за вами.
— Я… никого никуда не приглашал, — Даррен не скрывал удивления. — И я никогда не видел тебя.
— Видели, милостивый государь, — возразил кот, — только другого, вот и не признаете. И, раз не запретили следовать за вами, то, значит, и пригласили.
Едва он закончил говорить, контуры его кошачьего тела заколебались, и мгновением позже перед Эриком и Дарреном в воздухе заплясала уже знакомая, рыжая искра, только из-за света магического пламени она казалась теперь менее яркой.
— Узнаете теперь, милостивые государи? — слова просто исходили от искры.
— И правда, — сказал Даррен. — Узнаю. Да, ты помог мне, когда я заблудился в портале, да ещё и с той мерзкой тварью на спине.
Искра замигала и мгновением позже превратилась в крылатого рыжего кота.
— А рыбки дадите, милостивые государи? — снова спросил кот жалобным голосом.
Даррен вопросительно глянул на Эрика.
— Низшие демоны очень привязчивы, — ответил Эрик на его незаданный вопрос. — Потому мой ответ — нет, — кот при этих его словах тяжко вздохнул, — но решать тебе, милый, — с улыбкой добавил он, и кот с надеждой посмотрел на Даррена.
— Угостите, милостивый государь, — заголосил он ещё жалобнее, — вдруг пригожусь?
Эрик что-то неразборчиво проворчал.
— Ты уже помог мне, — сказал Даррен, — и спасибо тебе за это.
Он посмотрел на камни, где остывала приготовленная Эриком рыба.
Теперь пришла очередь драконьего принца тяжко вздыхать. Самый большой и зажаристый кусок поднялся в воздух и полетел к радостно замурлыкавшему коту, который немедля ни секунды, набросился на него. И вот уже на каменный пол упало только несколько косточек, но и они вспыхнули ярким рыжим пламенем и исчезли. А кот сыто облизнулся.
— Спасибо, милостивый государь, — обратился он к Даррену, — что накормили, да так щедро.
— Спасибо, милостивый государь, что взашей не погнали, и в угощении не отказали, — сказал он Эрику.
А затем снова повернулся к Даррену.
— Если понадоблюсь, просто подумайте обо мне, — провозгласил кот. — А зовут меня Руж!
Контуры его тела снова стали нечеткими, и мгновением позже рыжая искра бесследно растаяла в воздухе.
Где-то очень далеко засмеялся Золотой Дракон. И Даррен, хоть и с трудом, но расслышал его беззвучные слова:
«Всё правильно».
Луна убывала. Каждую ночь Даррен любовался ею и думал о Кэмлин, которую он увидит уже так скоро.
Первый понедельник нового лунного месяца.
Даррен молился всем богам, которых мог вспомнить, но больше всего молился он Золотому Дракону. Вечером повторял вслух его имя, когда Эрик разливал в металлические чашки горячий травяной чай, который заваривал в небольшом котелке, парившем над магическим пламенем.
Днем Эрик и Даррен, скрытые надежным заклятьем невидимости, сменив облик, совершали небольшие вылазки в Силэнд.
Они следили за дворцом, и сердце Даррена каждый раз сжималось от тоски, когда он видел отчий дом. Он помнил и горечь обид от насмешек и оскорблений придворных матушки, он помнил одиночество и страх. Но было и много хороших воспоминаний, только все они неизменно оказывались связанными с сестрой, которая сейчас томилась в Храме Богини Скорби. И Даррен понимал, что без сестры дворец — лишь вместилище прошлых воспоминаний.
О думал о матери и старшем брате. Вряд ли они будут рады увидеть его. Для них обоих он умер на Скале в ту ночь, когда Эрик унёс его в своё королевство. И вряд ли они сильно горевали, когда узнали о подмене. Даррен, с его запретными способностями творить волшебство, даже лишенный права престолонаследия, подрывал авторитет королевской семьи, просто самим фактом своего существования. И если бы Эрик не унес его в Драконье Королевство в Жертвенную Ночь, вряд ли дальнейшая жизнь Даррена была бы счастливой в отчем доме.
Несколько раз они летали к Храму Богини Скорби, построенному из черного камня, с высокими, остроконечными башнями, обнесенному древней крепостной стеной, отделявшей его от всего остального мира.
Огромные, кованные металлом и украшенные изразцами ворота практически всё время были затворены, их открывали лишь раз, когда Храм посетили богатые паломники, прибывшие в экипажах, запряженных роскошными черными лошадьми, окруженные многочисленной охраной и свитой. Даррен знал, что только черные лошади имели право входить на территорию храма.
В облачную погоду, никем незамеченные благодаря заклятью невидимости, они с Эриком летали достаточно низко, чтобы, благодаря острому драконьему зрению, разглядеть неприметную маленькую дверцу в стене и узенькую серую тропку от нее, ведущую к священному источнику. Сюда пойдёт Кэмлин, громко распевая печальные гимны для Богини Скорби, наберёт воды в серебряный кувшин и принесет её в Храм для вечерних обрядов очищений верховной жрицы и её помощниц. Согласно традициям этого ритуала, Кэмлин должна будет идти одна, очень медленно, не убыстряя, но и не замедляя шага, не останавливаясь ни на мгновение и не прекращая песнопений.
Но Даррен был уверен, если жрицы знают об их плане, они, не колеблясь, нарушат таинство священного ритуала, чтобы покарать отступницу и её пособников.
— Её величество не сомневается, что мы попадемся в расставленную ловушку, а чтобы не спугнуть дичь, не высылает шпионов и не пытается выследить нас, — сказал как-то вечером Эрик, после их вылазки к Храму, — теперь я уверен в этом.
— Шпионы… тоже были бы скрыты чарами невидимости? — с сомнением спросил Даррен.
— Да, — ответил Эрик, — только представители королевского рода способны видеть сквозь их чары.
— А они не могут видеть сквозь твои? — спросил Даррен, хоть уже и знал ответ.
— Да, — сказал Эрик, — и это связано с чистотой драконьей крови и жизни рядом с Камнем более десяти поколений моих предков с обоих сторон, хоть они и не были правящей династией всё это время.
Вечером, после очередной вылазки в Силэнд, они ели жаренную рыбу и сушёные фрукты, запивая всё это крепким и горьким травяным чаем, который Эрик заварил в котелке, парящим над магическим пламенем.
— Сегодня… я хочу задать тебе вопрос, — немного издалека начал драконий принц и так очаровательно улыбнулся, что Даррен был готов ответить на любые его вопросы.
— Конечно, — сказал он, не скрывая лёгкого удивления в голосе.
— Перед тем, как мы покинули Рэйнсвирт, — Эрик сделал небольшую паузу и отпил чая из металлической чашки, — ты спросил у Эстесси, лечила ли она матушку после моего с Бьёнрихом боя и она ответила, что нет. Ты… спрашивал её из любопытства?
— И да, и нет, — сказал Даррен, немного смутившись. — Да, любопытство не покидает меня ни на секунду с того момента, как я оказался в вашем королевстве. Но дело не только в нём… — он замолчал.
— Расскажешь? — Эрик снова одарил его очаровательной улыбкой.
— Рана на её лбу исчезла, а Эстесси не лечила её, — тихо сказал Даррен и тоже отпил горького чая из своей металлической кружки. — Значит, во дворце есть ещё один целитель, которого её величество скрывает от всех.
— Может быть, — согласился Эрик, — странно, что о нём ни разу не проболтались джинны, а уж им-то точно известно всё, что происходит во дворце.
— Возможно, её величество пригрозила им, что отправит их обратно туда, откуда они появились, — сказал Даррен, — или заставила принести магическую клятву, а это надежнее угроз.
— Да, скорее всего, ты прав, — согласился Эрик.
— Этот её распорядитель, — продолжал Даррен. — Он ведь давно на королевской службе?
— Он начал служить матушке ещё до её замужества, насколько я знаю от джиннов, — сказал Эрик.
— Что, если распорядитель обладает магией целителя? — спросил Даррен. — Я заметил во время поминального пира… цвет его волос… не такой тёмный, как у коренных жителей твоего королевства. Или дело в смешанной крови… или…
— Такое возможно, — с сомнением сказал Эрик. — Но… — он замолчал, глядя на магическое пламя. — Если бы… — и он вновь замолчал.
— Знаешь, я читал в королевских летописях… — начал Даррен.
— Летописях Силэнда? — уточнил, улыбаясь Эрик.
— Да, конечно, — ответил Даррен, тоже с улыбкой. — У моей мамы был старший брат, принц Вилфрид. Моя бабушка, Амелия, родила его в следующий год после свадьбы, а замуж она вышла в пятнадцать. Принц Вилфрид рос… дурным, так было написано в летописи. Знался с демонами, потому мог исцелять хвори, — Даррен замолчал и выпил чаю. - Бабушка прожила полвека, и тогда боги послали ей мою маму. Самый поздний ребенок - всегда самый желанный. Только она не успела порадоваться, через год после рождения матушки она умерла во сне, - Даррен вспоминал рассказы пожилых придворных дам, которым его мать из милосердия позволяла оставаться при своем дворе и даже посещать балы.
— Кажется, понимаю, куда ты клонишь, — сказал Эрик. — Это невероятно, но прошу, продолжай.
— Дворяне, боровшиеся за чистоту крови, пытались убить Вилфрида, — сказал Даррен, — они опасались, хоть старший принц и лишился права престолонаследия, когда проявились его способности. Исполнителя казнили за покушение на королевского сына, а у Вилфрида остался шрам на лице. В летописи было сказано, что принца Вилфрида похитил огромный чёрный дракон, во время его прогулки по пляжу рядом с дворцом… Тем самым пляжем, где мы впервые встретились с тобой, — Даррен даже немного покраснел, когда вспомнил подробности той встречи.
— Ты думаешь, что Вилфрид — и есть распорядитель её величества, королевы Ларсхель? — спросил, улыбаясь, Эрик. — И он исцелил её в ночь перед нашим арестом?
— Вилфрид мог бы избавиться от шрама с помощью своей магии, но предпочёл сохранить его, — сказал Даррен. — За год до его исчезновения придворный художник, по приказу моих бабушки и дедушки написал его портрет. Я… видел этот портрет в старой картинной галерее, там висят картины, которые в моей семье… не хотят показывать посторонним.
— Шрам, конечно, можно и скрыть с помощью иллюзорной магии или толстого слоя пудры и кремов, — размышлял вслух Эрик. — Знаешь, я совсем не помню, как выглядел матушкин распорядитель до того, как начал носить маску. Портрет всё ещё во дворце?
— Вряд ли моя матушка избавилась от него, — сказал Даррен. — Картины скрывают от посторонних, но их хранят, таков обычай в моей семье.
— А давай… мы посетим эту галерею, — при этих словах глаза Эрика загорелись азартом, и Даррену это сильно не понравилось.
— Если… моя матушка что-то заподозрит, она может усилить охрану Кэмлин в Храме, — сказал он с сомнением.
— Она не заподозрит, — заверил его Эрик. — К нашим услугам — надежные заклятья невидимости, а в твоем Силэнде почти не используют магию.
— Наверное, — Даррен замолчал, пытаясь придумать подходящий ответ. — Но… зачем тебе смотреть на портрет принца Вилфрида? Даже, если я прав… прошло столько лет… Он, наверняка, изменился до неузнаваемости.
— Шрам, — Эрик улыбнулся, и глаза его заблестели ещё ярче, — если… он не избавился от него тогда, возможно, сохраняет и теперь, в память о прошлом.
— Твоя матушка могла заставить его, — с сомнением сказал Даррен.
— Моя матушка уважает принципы. А если она… ещё и влюблена в того, кто этим принципам следует, — Эрик замолчал, выпил чаю и посмотрел на пламя, — хотя… я никогда не заподозрил бы её в способности на подобные чувства.
— Я… немного жалею, что рассказал тебе, — с досадой сказал Даррен. — Это все… может оказаться лишь моими беспочвенными домыслами, а мы будем рисковать и будущим Кэмлин и… своими жизнями и свободой…
— Мы не вернёмся отсюда без твоей сестры, — при этих словах колдовское пламя в кристалле, словно подвластное воле Эрика, ярко вспыхнуло, а его глаза на мгновение стали глазами дракона, с черными, вертикальными зрачками.
И Даррен поверил ему.
— Хорошо, — только и сказал он.