— Донни, — сказал Раф, стоя позади него, положил ладонь ему на плечо. Неясно было, он хотел остановить или воодушевить.

Сенсей сглотнул, чувствуя плотное давление бо на свое горло. Он встретился с Донни взглядом, и его прошила волна эмоций, которые он не мог просто стряхнуть. Его близнец стоял перед ним на пике своей ярости. Это было незабываемое зрелище. Хоть он никогда и не видел, чтобы эта ярость была направлена на него.

«Не поможешь?» — взмолился он. Комочек ярости огрызнулся, будто огонь прорвался из уголька:

«Это ты не хотел, чтобы я им рассказал, так вот значит тебе и расхлебывать последствия».

— Ди, это Лео, — тихо сказал Майки, подсовываясь ближе с другого бока, и потянул его выпростанную руку. — Не порань его.

— Это не Лео. Я вижу изменения. Я знаю своего близнеца. Раньше я предполагал, что на него повлияло произошедшее, но это… это другое. Объяснись. Где Лео?

— Он всё еще здесь, — со скрипом ответил Сенсей, не пытаясь отодвинуться от вжатого в трахею бо, потому что он знал, бо последует за ним. — Всё еще бесится. Не хочет говорить прямо сейчас.

Что-то невероятно темное промелькнуло на лице Донни.

— Так я был прав. Ты та штука, что сидит в голове Лео.

Сенсей кивнул, медленно, осторожно. Наблюдая за пародиями на своих братьев. Такие юные. Такие напуганные.

Их строй сломался. Майки потрясенно отпустил руку и шарахнулся назад, пялясь на Сенсея так, будто он отрастил вторую голову.

Окаменевшие плечи Донни понялись выше, железная хватка на техно-бо не колыхнулась, не давая дышать. Сталь и огонь в его взгляде обещали полное уничтожение.

Раф приоткрыл рот, а складка на его лбу надыбилась, но он не выглядел ни напуганным, ни злым. Ничего из того, что можно было ожидать. Он интенсивно думал, сжимая плечо Донни, оценивал Сенсея всё еще мягким взглядом.

— Убирайся, — прорычал Донни, как будто слова были ядом, который он сплюнул на пол.

— Я очень хотел бы, — сказал Сенсей. — Я не знаю, как. Я предлагал попытаться, Лео отказался.

— Лео знает о тебе? — спросил Раф. Его тон астрономически отличался от тона Донни.

— Конечно, — Сенсей пожал плечами, не опуская подбородок. Шея начала болеть от давления Донни. — Я пытался спрятаться, но он всё равно меня нашел. Я тоже не хочу здесь находиться. Просто так вот получилось.

К концу в его голосе прорезалась хрипотца, и он проморгался, чтобы сдержать натиск эмоций. Сосредоточься на текущем кошмаре. Забудь про прошлое на минуту. Не думай о том, как умер в выстреле лазера.

«Да ну тебе», — горько прогундосил Лео в ответ на эти мысли.

«Ты серьезно не собираешься мне помочь?»

«Я серьезно не хочу расхлебывать последствия собственной свежеиспеченной тупости, нет».

— Где Лео? — снова ультимативно спросил Донни. От маленького толчка у Сенсея перехватило дыхание.

— Ди, — посетовал Майки. Его колотящиеся руки безуспешно тянули за рукав.

— Он здесь, — повторил Сенсей.

— Дай нам с ним поговорить, — процедил Донни.

«Они хотят тебя, чувак», — пихнул Сенсей. Лео пихнул в ответ и на секунду вышел вперед, чтобы сказать:

— Отвали, я не собираюсь расхлебывать это сейчас, — и практически нырнул обратно, переполняясь тревогой и сердитым подергиванием. Сенсею пришлось мотнуть головой, чтобы прочистить мысли. Резкое переключение нагоняло дурноты, как после американских горок. Он стремительно проморгался и криво улыбнулся всем троим:

— Видимо, он не собирается расхлебывать это сейчас.

Техно-бо слегка отстранился от его шеи. Донни не сводил с него пристального взгляда.

— Что ж, он до сих пор взбешен, это прослеживается. Но я не особо хочу разговаривать с тобой.

— Я хочу, — Раф перехватил и полностью отвел техно-бо прочь, до сих пор изучая Сенсея. — Что ты такое?

— А, — уронил Сенсей и прочистил горло. — Я не знаю точно. Я был мертв. И вдруг я здесь, в разуме Лео. Заманчиво назвать меня призраком, потому что это наиболее логично, но всё, уф. Немножко сложнее.

— В каком смысле сложнее, — ровно спросил Донни, держа техно-бо в руке и не убирая.

Сенсей правда не хотел об этом говорить, правда. Но они не примут нет за ответ, а Лео дымился от злобы и помогать отказывался.

Сенсей очень старательно продумал, как ему облечь это в слова.

— Я не… ваш Лео. Но я все еще Лео.

— Я — Дева, — ответил Раф.

Взрыв недовольного хохота от сердитого маленького Лео на задворках. Губа Сенсея дернулась, и он сказал:

— Лео понравилась шутка. Но да, я версия его.

— Ну конечно Лео это понравилось, — уронил Майки одновременно нежно и тревожно.

— Он слушает? — спросил Раф.

— Ты версия Лео, — скептически повторил Донни поверх слов своих братьев.

— Да, он слушает. Обычно мы оба слушаем. Если только мы не в диссоциации. И версия, возможно, не лучшее слово для этого. Я… ладно. Помните будущее, из которого пришел Кейси? Ну, это мое. Я был сенсеем Кейси. Лео сказал, что странно называть кого-то своим именем, так что он называет меня Сенсеем. Если это поможет.

— Нет, не поможет, — сурово ответил Донни. — У меня много уточняющих вопросов, но самый важный из них — как, черт возьми, ты очутился в голове моего брата?

— Не знаю, — Сенсей пожал плечами, беспомощно взмахнув открытой ладонью. — Последнее, что я помню, я бросил Кейси в портал, чтобы он спас мир. Потом я умер, а проснулся в голове Лео, когда он восстанавливался после тюремного…

Сенсей резко закрыл глаз и отвернулся, потому что Лео внезапно зарычал и крикнул: «Завали. Не говори об этом. Я не могу сейчас с этим справиться».

«Я не собирался, — успокоил его Сенсей. — Я добавлял контекста».

«Всё было бы куда легче, если бы ты дал рассказать им в первый же раз, как я тебя заметил», — продолжал щериться Лео.

«Ну извини, не думай, что я не слышал все твои мысли о том, что они сочтут тебя сумасшедшим. Ты тоже не горел желанием им рассказать», — строго осадил Сенсей, в открытую защищаясь.

Ладонь коснулась его колена. Сенсей распахнул глаза, проморгался и сказал:

— Простите, Лео не хочет об этом говорить.

Это Майки подошел ближе, глядя на него огромными глазами.

— Нам необязательно об этом говорить, но могу я спросить о тебе? Ты умер?

— Я умер, — подтвердил Сенсей и печально улыбнулся.

— Это ужасно, — лицо Майки искривилось. Сенсей ответил терпеливо, спокойно:

— Всё нормально.

— Всё определенно не нормально, — резко сказал Майки и бросил взгляд на Донни и Рафа. — Он тоже Лео, парни. Потерянный Лео.

— Мы не знаем, говорит ли он правду, — ледяным тоном ответил Донни. Раф до сих пор был задумчив, как будто не знал, что думать. — Я этой штуке не доверяю, — заявил Донни, решительно указывая на него.

— И что ты предлагаешь, Ди? — поинтересовался Раф. — Он в теле Лео.

Тот нахмурился. Его желваки равномерно работали, а техно-бо покачивался узким кружочком.

— Экзорцизм.

— Но что случится с этим, эм, другим Лео, если мы это сделаем? — спросил Майки, качаясь на пятках. — Что если это его убьет? Он тоже Лео, мы не можем навредить Лео.

— Мы не знаем, Лео ли он, — твердил Донни.

— Хорошо, тогда мы выясним, Лео ли он, — рассудительно сказал Раф, сделав широкий жест.

— Мы не можем доверять его словам, у него есть доступ к голове Лео. Что бы мы ни спросили, он может выудить оттуда, — отверг предложение Дони.

— Хм, — Майки повернулся и испытующе оглядел Сенсея, качаясь взад-вперед, будто он пытался выпустить переизбыток энергии. — Ты сказал, что ты сенсей Кейси?

— Нет, — булькнул тот, морщась.

— Нет?

— Нет, да, я его сенсей, но не вмешивайте его в это, — Сенсей прикрыл лицо рукой, зная, что этот ответ не понравится Донни.

— Как чертовски удобно, — сухо и сердито уронил тот.

— Почему нет? — и близко не так же обвинительно уточнил Раф.

— Всё сложно, — слабо промямлил Сенсей. — Вы можете?.. Мне нужно больше времени. Прежде чем я его увижу. Так можно устроить?

— Совершенно точно нет, — ответил Донни.

— Сколько времени? — Раф оттолкнул его лицо и отодвинул его в сторону.

— Просто… прямо сейчас у нас с Лео есть некоторые трудности с тем, чтобы оставаться в реальности. Если вы приведете Кейси, я наверняка утяну нас вниз, — пояснил Сенсей, прикрываясь диссоциацией как причиной, чтобы подольше не представать перед Кейси.

— Оу, — Майки нахмурился. Теперь он звучал неуверенно.

— Вам обоим непросто? — уточнил Раф и подошел на шаг ближе, выискивая больше информации.

— С диссоциацией? Тут ситуация как с перетягиванием каната. Мы учимся. Один из нас может помочь другому заземлиться. И один может утянуть другого прочь. Поначалу я пытался не занимать его место…

— Но Лео в каждой бочке затычка даже в собственной голове? — подсказал Майки с сахарной улыбкой.

— Ага. И, ну, знаешь, я тоже Лео. Так что это работает в обе стороны, — Сенсей пожал плечами и отвел взгляд, кончиками пальцев подергивая браслет на запястье.

— А почему мы только сейчас о тебе узнали? — спросил Донни. Он ни на секунду не ослаблял внимания, всё этого время был начеку. Сенсей наморщил нос.

— По нескольким причинам. Мы не особенно понимали, что происходит, и сами некоторое время разбирались. Что уж говорить о том, чтобы сформулировать это для других. Во-вторых, ну. Я из апокалиптического будущего. Всё это просто…

— Лео нас слышит, так? — резко перебил его Донни.

«Ты слушаешь?»

«Иди в жопу».

— Да, — ответил Сенсей.

— Леонардо, ты должен был сообщить нам, что в твоей голове сидит посторонняя сущность, в ту же секунду, как выяснил, а не заводить с ней дружбу. Что если он демон и только притворяется версией тебя?

«Я выйду, только если он пообещает не злиться», — обиженно ответил Лео.

— Он говорит, что выйдет, только если ты перестанешь злиться, — отрапортовал Сенсей, будто кляузничал на кого-то учителю.

Донни явственно задымился, его ноздри затрепетали.

— И это, по-твоему, честно? Я знаю, что ты сейчас тоже раздражен, так с какого ляда ты монополизируешь это?

— Потому что у него преимущество, — передал Сенсей ответ Лео. — Ты хочешь, чтобы он вышел поговорить. Значит, это произойдет на его условиях.

— Я не перестану злиться, но позволю Рафу задавать вопросы, — решил Донни и скрестил руки на груди, не выпуская бо.

«Ни на мгновение ему не верю», — отозвался Лео нежно-рассерженно. Но согласился и осторожно пополз вперед.

Сенсей отошел, и какое-то время никто не был впереди. Сенсей положил руку на плечо Лео.

«Не трогай меня», — выговорил тот, до сих пор на грани. Сенсей сжал и отпустил.

«Прости. Они тебя любят. Им просто страшно».

«Меня это всё так заколебало», — повторил Лео в миллионный, кажется, раз.

«Знаю», — просто сказал Сенсей, не оспаривая и не поддерживая его.

Лео глубоко, озлобленно вздохнул и неохотно взял бразды правления.

— … очень даже очевидно сейчас, когда я знаю, на что обращать внимание.

Он проморгался. Глаза горели. Он до сих пор был в бешенстве насчет всего, своей ситуации, факта того, что он бодрствует и жив и последствия вышеперечисленного. Он медленно, вымученно выдохнул, возвращаясь в свои конечности. Потом бросил раздраженный взгляд на ожидающих его братьев.

— Лео? — неуверенно спросил Майки.

— Если он и демон, то конкретно говеный, — проскрежетал Лео. — По большей части пытается заставить меня поесть или делать заземляющие упражнения. Я не особо беспокоился, потому что он не заговаривал о борьбе за мировое господство, да и у меня происходили вещи поважнее.

— Так, ты Лео, — сказал Раф. — Хотя тот, другой, тоже Лео. Ты сказал, ты называл его…

— Сенсеем, — он потер глаз, чувствуя себя липким, уставшим, в целом странно. — Потому что он сенсей Кейси. И парит за моим плечом как гребаный Йода. Раздражает звездец как.

— Рафаэль, ты не задаешь правильные вопросы, — сорвался Донни, проигрывая почти моментально. — Не важно, что демон не пытается захватить мир, мы должны об этом знать.

Лео нарочито проверил отсутствующие часы на запястье, и предосудительно приподнял на Донни бровь.

Донни кипел.

Лео кипел в ответ.

— Сколько раз ты позволял нам думать, что мы говорим с тобой, хотя на самом деле это было не так? — выпалил Донни резко.

Язык у Лео завязался узлом. У него не было хорошего ответа, и компанию свистяще-обжигающему гневу составила вина. Он дергано сомкнул пальцы у рта. Заткнись.

Он был в бешенстве, ему было дурно, всего было слишком много сразу. Он подтянул ноги ко лбу и резко задышал через нос.

Раф опустил тяжелую руку на плечо Донни, отчего тот вздрогнул и зыркнул на старшего брата.

— Не отвечай на это, — сказал Раф Лео. — Что ты о нем думаешь? О Сенсее?

Лео закусил щеку и прищурился. Голос был украден порывами штормовых ветров в его разуме. Он схватил свой телефон и напечатал супербыстро оступающимся пальцем. «раздражает. в будущем пережил кучу дерьма. очень любит кейси. очень помогал с тем что происходит. раздражает.»

Майки взял у него телефон, и трое братьев прочитали это вместе.

— Так почему он не хочет говорить с Кейси? — хмуро спросил Раф, надыбив расщелину. Лео раздраженно выстучал себе по лбу буквой И. Идиот. Раф протянул ему его телефон. — Хм.

Тот положил его экраном вниз и устроился щекой на коленях, полуприкрыв глаза.

— Мне кажется, нам стоит поесть, — вызвался Майки, нарочито переводя взгляд между Рафом и Лео.

— Хорошая идея, — согласился Раф, кивая. — Еще довольно рано. Майки, можешь заодно пообщаться с Драксумом, узнать, есть ли у него какие мысли насчет этого? Я поговорю с папой.

Майки показал пальцы вверх, очевидно показушно, повернулся с ними к Лео и вышел.

— Мы просто оставим это там? — прорычал Донни.

— Ты не можешь убить Сенсея, он в теле Лео, — напомнил Раф. — Что еще нам делать?

Донни шумно фыркнул и вылетел из комнаты, задев Рафа плечом.

Растянулась тишина. Раф повернулся к Лео, и по его глазам было видно, что он собирает информацию.

Лео встретился с ним взглядом, раздраженно и безучастно. Потом указал на него и себе на висок.

— Что я думаю? — повторил Раф и слабо, однобоко улыбнулся. — Сам еще не понял. Не злись на Донни. Ты же знаешь, какой он.

Лео фыркнул (звук вышел идентичный фырканью его близнеца) и отвернулся к стене, всё еще не подымая головы с колен.

— Отложим все демонические откровения в сторону, — Раф приблизился и занял свое обычное место. — Хочешь поделиться, чем ты с утра так взбешен?

Лео чпокнул губами, что должно было обозначать бессловесное «неа». Раф знал его достаточно хорошо, чтобы уловить смысл.

— Чем скорее ты мне скажешь, тем быстрее я оставлю тебя в покое, — напомнил он.

Лео прерывисто вздохнул, надеясь, что это передаст все его чувства по данному поводу. Вес происходящего давил его голову и плечи к земле.

Но Раф не сдавался и ждал.

В комнате было так ужасно тихо. Лео поднял руку и постучал большим пальцем открытой ладони по лбу. Папа. Раф сказал Майки, что пойдет поговорит с папой.

— Он подождет, — просто ответил Раф. Лео раздраженно раздул ноздри. Сглотнув, он плюнул:

— Меня просто всё заколебало, ясно?

— Знаю, — согласился он, и было почти смешно слышать, как похоже это звучало на Сенсея.

«Полагаю, я учился у лучших», — немножко неуютно и нежно вставил тот. Лео заколебался, и это понятие включало в себя обсуждение этого, он не хотел разбирать детали, он хотел свернуться калачиком на полу и исчезнуть.

На лице Рафа не было ничего, кроме понимания, и как же отстойно было, то это наполняло Лео новой порцией ярости. Он не хотел этого, он не хотел понимания и доброты. Он хотел быть нормальным. Он хотел, чтобы всё было хорошо, чтобы никто о нем не волновался, не кудахтал над ним, не обращался с ним так, будто он сделан из стекла. Как будто он и внешне был так же сломан, как и внутри. Он как будто нарушал неписаное правило своего существования — лица команды. Медик, поддержка команды. Всё сводилось к тому, что Лео старался изо всех сил и никогда не достигал нужной отметки.

— Есть что-то, чем мы можем помочь? — попытался продолжить Раф. Лео захмурился изо всех сил, потому что черта с два он станет вообще о таком думать, даже если бы он хотел возложить свои проблемы на плечи своих братьев. Раф сжал его колено. — Я понимаю, что ты не хочешь об этом говорить. Если тебя это заколебало, это необязательно. Давай так: ты хочешь молчаливую компанию, компанию и поговорить о чем-нибудь отвлеченном или чтобы тебя оставили одного?

Часть напряжения ушла. Его не заставят говорить об этом. Он застрял, неспособный решить. Он хотел, чтобы его оставили одного, чтобы разлагаться в своей ничтожности. Он не хотел, чтобы его оставили одного, чтобы разлагаться в своей ничтожности. Он не хотел оставаться в тишине. Он хотел, чтобы всё просто прекратилось.

Лео пожал плечами, чувствуя себя липким и противным, по лицу разлился жар. Раф продолжал терпеливо ждать его решения. Лео начало конкретно подбешивать, насколько безукоризненным он был.

— Поговори с папой, — проскрипел он, потому что он не хотел говорить об этом. — Потом вернешься, и я решу.

— Я вернусь, — пообещал Раф, поднялся и еще раз мягко потрепал его. И вот впервые за долгое время Лео был один.

Вот только не совсем. Сенсей до сих пор болтался довольно близко к переду, очевидно стараясь не запустить мину его темперамента, но и не отходя далеко.

«Волнуешься за папу?» — обратился к нему Сенсей, выдержав тишину секунд десять.

«Не знаю», — коротко ответил Лео. Он не особенно задумывался о том, как пройдет этот разговор. Сплинтер был довольно предсказуем, так что здесь всё в целом зависело от того, увидит он в Сенсее угрозу или нет. В ином случае, скорее всего, всё пройдет без проблем.

Лео не особенно понимал реакцию Донни. Нет, логически это имело смысл. Неприятно узнать, что кто-то, кого ты любишь, словил в голову постороннюю сущность. Это в лучшем случае вторжение в личную жизнь, а худшем — попытка разрушить чужую жизнь.

Но Лео не принимал это за ответ. Потому что нельзя назвать вторженцем в личную жизнь буквально самого себя. Разумеется, часто Лео бесился с Сенсея, но это потому что Лео бывает раздражающим. Он не боялся Сенсея больше, чем мог бы бояться себя.

«Донни на тебя не злится», — сказал ему Сенсей.

«Не, он именно что злится, — хрюкнул Лео. — Не надо скармливать мне этот бред про «он злится на самого себя». Мы оба знаем, что в его голове существует этот логичный мир, в котором я сообщаю ему обо всем, едва только что-то случится, и он это исправляет. Он злится, что я этого не сделал».

Лео не захотел больше преследовать эти неприятные мысли и вместо этого взялся за костыль.

«Куда мы идем?» — спросил Сенсей с настороженным весельем.

«В уборную, — У Лео дрожали ноги, но он был почти уверен, что добредет. — А потом я поразмыслю, не захватить ли мне мир».

«Для этого нам понадобится помощь Донни», — признал Сенсей и не стал его останавливать, даже пару раз вышел вперед, чтобы утвердить его дрожащие движения.

Лео воспользовался уборной и ополоснул лицо. Из крана капало, перестук отдавался эхом. Было слишком тихо. Он был так невыразимо бессилен, ему постоянно, всё время было нужно присутствие его семьи.

Он не хотел оставаться один. Взяв костыль, он запрыгал по коридору по направлению к бормочущим голосам из комнаты Сплинтера, уселся у двери и закинул голову на стену. Голоса были слишком тихими, чтобы разобрать, о чем они говорят.

Злость кипела, никуда не уходила. Бессильная ярость от всей его ситуации. Желание, чтобы всё перестало быть таким сложным хоть на пять секунд и можно было вздохнуть без ремня поперек груди. Он закрыл глаза и изо всех сил постарался не свалиться в диссоциацию. Тупость заключалась в том, что попытки изо всех сил не диссоциировать ощущались точно так же, как и диссоциация.

— … мне стоит вернуться к нему… ох, — Раф замер, когда дверь у его головы открылась. — Привет, Лео. Хотел увидеть папу?

Лео до сих пор был в плохом настроении, до сих пор не хотел общаться с живыми, так что поморщился, не открывая глаз.

— Очень жаль, тебе все равно придется со мной увидеться, — прозвучал голос Сплинтера где-то над его головой. Лео открыл глаза и рассмотрел отца с куда более выгодной для того высоты. — Красный всё мне объяснил, — Лео молчал, ничего не отвечая. — У меня есть свой способ проверить, правда ли это. Могу ли я говорить с фантомом? — попросил Сплинтер, заложив руки за спину. В его глазах ничего не отражалось.

«А надо?» — Сенсей не двинулся вперед.

«Видимо, он уверен, что сможет проверить тебя, не вовлекая в это Кейси, разве не этого ты хотел?» — сухо спросил Лео. Сенсей вздохнул, неохотно вышел вперед и проморгался, прочищая зрение, рассматривая своего отца. Он сглотнул, и его сердце болезненно забилось у корня языка. Он ничего не сказал, но, видимо, Сплинтер уловил перемену и сказал:

— Здравствуй. Это ты послал мальчика из будущего назад в прошлое, верно?

Сенсей медленно кивнул.

— Я был мертв? — Сплинтер задал следующий вопрос, не выдавая ни единой эмоции. Сенсей снова кивнул, думая, куда ведут эти вопросы. Он не мог сказать с уверенностью, как Сплинтер хочет доказать правду, если погиб дня через три после начала апокалипсиса.

— Я так и подумал. Мальчик из будущего заметил, что я выгляжу иначе, чем он себе представлял, — Сплинтер пощипал ус, размышляя. — Будучи отцом-одиночкой, я долго беспокоился, что мне друг придется оставить моих четырех сыновей на попечение самим себе. В определенный момент я написал письма на день моей смерти, надеясь, что когда я умру, они будут найдены. Я хочу спросить, нашли ли вы те письма?

Ох. Горло Сенсея практически сомкнулось. Всплыло воспоминание, как он раскапывал комнату отца и нашел старые пожелтевшие конверты с их цветами на лицевой стороне. Как до того момента Сенсей умудрился ни разу не заплакать и как после прочтения всхлипывал несколько часов. Наступил конец света, но настоящим концом света было прочитать, как сильно отец его любит и никогда больше его не увидеть. После одной экстренной подземной эвакуации он потерял письмо, но из его памяти не истерлось ни единого слова, что отец написал для него.

Он кивнул так незаметно, как только мог.

Улыбка Сплинтера была такой же крохотной.

— Когда я их писал, вам было где-то десять. В этом возрасте формируется личность детей, и я помню, как смотрел на вас и думал, неужели вы переросли всё, что я мог вам дать? Я был в депрессии, меня поглотили мысли, что вот я умру и оставлю вас, маленьких детей, и никто даже не будет знать, что вам нужна любовь. Буду честен, я уже практически не помню ни единого слова из того, что находится в этих конвертах. Но я помню, какое стихотворение я записал для тебя, потому что каждый раз, когда я его слышу, я думаю о тебе.

«Не плачь», — сказал ему Лео, потому что их горло перехватило, а глаза жгло.

«Он дал мне мое величайшее оружие», — бессвязно сказал Сенсей. Сплинтер смягчился, видя, как в его глазах блестят непролитые слезы.

— Мой Лео не может знать, что это за стихотворение. Если ты перескажешь мне его, у нас будет нужное доказательство.

Сенсей открыл рот, и его голос пропал. Он стоял на краю пропасти ужасных эмоций. Он закрыл глаза, сглотнул. Хрупкая пелена слез была потревожена, и они полились. Он всхлипнул, яростно отирая щеки, и прочистил горло. Когда он наконец заговорил, его голос звучал ужасно глухо:

— Надежда — зверек оперенный, ей жердочка — душа. Поет мелодию без слов…

— И не смолкает — никогда, — договорил Сплинтер, когда Сенсей не смог. На его лице было столько же любви для Сенсея, сколько всегда было для Лео. — Здравствуй, сын мой. Прошу прощения, что умер, я всегда боялся, как это повлияет на вас. Надеюсь, вам всё-таки дарили любовь, которая была вам нужна.

Сенсей сломался единственным всхлипом, спрятал лицо в сгибе локтя и развернулся прочь от управления. «О, это чересчур. Это слишком чересчур».

Лео его поймал и потрепал по панцирю: «Всё хорошо, здоровяк».

«Старый крыс меня тронул», — посетовал Сенсей, пытаясь юморить.

«Это уж точно. Я пойду туда, прежде чем они начнут волноваться, — Лео стиснул его одной рукой. — Иди поплачь в уголке».

Сенсей именно так и сделал.

Лео взял управление и обнаружил, что тело плачет в рукав. Сплинтер оглаживал на его панцире круги и нашептывал что-то обнадеживающее. Раф был поблизости, держался рядом, от него долетал запах стресса.

Лео поднял голову, хмурясь, громко хлюпнул носом и сказал:

— Гадость.

— А, малыш синий, — Сплинтер протянул ему платок. — Синий великан в порядке?

— Это он малыш, — раздражительно пробормотал Лео и шумно высморкался. — В норме он. Ты не первый раз довел его до слез.

По лицу Сплинтера пробежала тень понимания.

— Ах.

Прежде чем Лео пришлось снова из чего-нибудь выкручиваться, его спас звон, и голос Майки объявил, что завтрак готов.