Мне никогда не было стыдно признаться, что я чего-то не умею или не знаю. Но жить эту жизнь я все же наловчилась, и с этим спорить никому не давала. Со временем по многим причинам я все же стала невротиком, но такое же множество вещей не вызывало во мне той тревоги, которую навязывали обстоятельства некоторым. Я вытаскивала друзей и родных из дерьма и проблем, сама погрязая с головой там же, рядышком, с застывшим пальцем вверх. Видимо, ожидая, что и меня за него кто-то вытянет. Но всегда приходилось самой. И хорошо, если под слова одобрения, а не пилеж мозгов вроде "ты плохо стараешься" или "ты просто жалеешь себя". Я всегда утешала себя тем, что когда-то со мной приключалось нечто и похуже, и каждый новый раз прошлые не переплюнет. Да, переплевывал. Да, еще более смачным харчком. Но я, наревевшись и выкурив столько, что после в теле едва оставалось дыхание, принимала все с тяжелым вздохом и пустым взглядом.

Все равно когда-то все забудется. Останутся только шишки да шрамы, но я уже и не вспомню, откуда они у меня взялись. Жаль лишь, что в глазах все копится без возможности рестарта. Поглядишь на себя в зеркало, и самой тошно. Ну что за обиженные глазенки? Что за опущенные веки, насупившиеся брови? Кто-то умер? И хочешь улыбнуться, а выходит совсем неправдоподобно. Неужели жизнь так унизила? А чего страдать? Руки есть, ноги есть, дом тоже. Даже работа и еда на столе. Ходи и радуйся.

Звучит знакомо? Интересно, девчонке тоже так мать говорила? Ощущала ли она желание выплакаться, но не справляясь даже с такой малостью, потому что слишком устала и иссохла душа? Капали ли ее слезы, как грязная вода с карниза крыши после окончания дождя?

Я не особо рассматривала ее после первого раза — признаться, не до того было. Успела лишь осознать некоторые физические черты. Но такова уж сила привычки и профессии — счастливого человека я разглядела бы сразу.

У девочки-громкоговорилки, у парнишек-весельчаков, даже у пресловутого капитана — у всех взгляды были еще не потускневшие, по-юношески яркие, словом, такие, какие и должны быть. С разным налетом личной драмы и истории, но не без искорок. Про Софу же я сразу подумала — приемн-... -н-недолюбленная. И вполне вероятно, что ее не обделяли, не били и даже не материли за каждое слово против. Просто она тоже, волей-неволей, научилась жить эту жизнь сама. У нее даже, возможно, было, у кого спросить. Был ли лишь смысл?

Мне вспомнилось еще одно лицо, на котором я заметила такой же взор. Абсолютно та же картина. И даже с его гадкими ухмылками и каменной непроницательностью глаза выражали только одно — усталое желание закрыться... и тяжелое сомнение насчет продолжительности этого перерыва.

Ну, со Снейпом все понятно. Глубокий анализ его личности проводить нет нужды, и так, по-моему, каждая собака Хога говорит о его "трагической судьбе" уже сейчас, еще до, собственно, этой самой судьбы. Ну не могут его прям все ненавидеть. Кому-то до него нет дела, и жалеют его такие просто за компанию, кто-то и вовсе должен же симпатизировать (я, например). В любом случае, мне сейчас куда интереснее Адамс.

Кто бы мог подумать?..

Но вот с критикой чего я никогда, ни при каких обстоятельствах не могла мириться... так это моего профессионализма. Особенно со стороны непричастных к делу людей. Даже родные, дающие комментарии по поводу моей игры в спектаклях, смертельно обижали меня. Возможно, дело было в формулировках их выражений... Всегда упрекающих, сравнительных. Или в обсуждении всех моих косяков, — реальных и надуманных, — "недостатков" и "ошибок" у меня за спиной. Или в том, что никто до последнего не верил, что я правда попаду на эту работу, саркастично фыркая на все мои тогда еще планы и мечты о сцене. Все эти бугры постепенно натерли мозоль, которую я охраняла пуще цепного пса, бросаясь даже на тех, кто задевал ее мимолетным взглядом. За случайное касание я могла загрызть. Ну а за намеренное бередение...

Поэтому-то все и вся, что мешало мне работать, сбивало с толку и саботировало, так сильно бесило меня. И девчонка прямо сейчас — главным образом. Серая мышь, гадкий утенок, заучка, зубрилка, часть массовки, почти что элемент мебели, к которой даже Снейп не прикапывался. До меня, разумеется. И все это состоит в квиддичной команде, да еще и на второй по важности после ловца роли?! Что за абортыш драматурга? Нет, я не говорю, что персонажи должны вписываться в общепринятые лекала и следовать путям клише, но даже в "нитакусечности" должна быть своя логика. Если Адамс такая тихая и дефолтная, то, в моем представлении, у нее должны были бы сидеть более серьезные скелеты в шкафу. Ну там, котел эликсира вечной молодости-вечной пьяни где-то в подполье. И второй ее настоящей фамилией должна быть "Уайт"...

А так — что это за когтевранка-спортсменка-красавица? Ох-х-х, ну как же язык не поворачивается на последнее... В общем — по всем фронтам ни рыба, ни мясо. И вот этот поворот с квиддичем не крут, а нелеп и смешон.

Хотя, может, я и тороплюсь с выводами. И до котла в подполье я просто пока не добралась. Но, судя по отсутствию физической памяти в теле и тем кульбитам на метле, реальная София тоже прыткостью в небесах не отличалась. Что же она тогда забыла в команде?

Я заскрежетала зубами. Похоже, это не что иное, как редкая вспышка гордыни. Ну вот все готова поставить на то, что обычно этой лохушке-лохматушке такое не свойственно. И что она затем жалела об этом решении.

Что, какое право я имею додумывать? Ну извините, пьесу с полной биографией передо мной никто не оставлял открытой, так что привет, экспромт! Мне ведь нужно на чем-то строить ее же поведение! Мое поведение...

Нет, я — не она. Когда тебе дают покататься на машине, пусть даже с доверенностью, ты сидишь за рулем, ты управляешь ею, ты несешь ответственность за все повреждения и аварии, но хозяин-то никуда не девается. Он где-то существует... В какой же только дыре засела эта тварь?!

С таким настроем и дойти до конца. Только так я не сойду с ума. Я как-то раньше не придавала значения тому, как на самом деле сложно психически быть попаданцем и... to put it together¹, как сказали бы здесь. Какой там кот Шредингера, тот хотя бы теоретически мог умереть в спокойствии, а я тут рискую сдохнуть в муках от множественных переломов, причем в результате погибло бы сразу двое!

После этой невеселой мысли метла аж поднырнула, будто поперхнувшись от моего "оптимизма", но я уже даже без замирания сердца выровняла ее вновь, лишь хладнокровно схватившись за древко покрепче. Хо-хо, а я начинаю потихоньку въезжать.

Что ж, отсутствие хозяина — проблема самого хозяина. Когда его долго нет, фокус смещается, правила меняются. И можно даже осмелеть и решиться на тюнинг машинки. Верно, облагородить ее слегка... И если потом внезапно объявившийся владелец будет против, то пусть своими силами и возвращает все назад. Но я сомневаюсь, что это произойдет. В смысле, что мои правки могут не понравиться. Я тут такое замучу... Клянусь, может, не в ближайшую неделю или месяц, но до конца учебы "София Адамс" станет элитным скином.

Я призадумалась, повторяя собственные мысли. Нет, с машиной пример гадкий и подлый, не такой я человек. Но и у меня ситуация... не типичная. И от своих идей я уже не откажусь. Все равно из-за меня все по пизде пошло, будем откровенны. Это не значит, что я перестану хотя бы пытаться отыгрывать девочку. Но я буду постепенно выводить все к тому, что будет удобно мне. В конце концов, любого человека может переклинить на пустом месте, и вот он уже не офисный клерк, а Посейдон, Царь морей. И живет не в однушке-хрущевке, а в роскошных, белых, мягких палатах...

Может, и я уже переселилась туда же?.. И вместо подмостков все время были вязки... Нет, это что-то из другой оперы, хотя, погодите, читала я такую историю... И там, не соврать бы, героиню тоже звали какой-то Адамс...

Хах, Адамс...

— Adams!!!

Я очнулась, когда мне прокричали почти в самое ухо. Оказывается, в воздух поднялся уже каждый, и капитан ждал внимания всей команды, чтобы дать свисток и начать тренировку. И только я, как блаженная, наворачивала круги в стороне в прострации. До меня вдруг дошло, что, даже погруженная в собственные думы, я не слышала голосов минуты две, а значит, ровно столько они наблюдали, наверняка при этом с лицом лица вроде "когда же эту идиотку отпустит". Щеки закололо от стыда. Ну сколько можно в лужу-то садиться! Да, эпатировать невинных людей — весело, но даже этому есть предел.

Я неловко подлетела к остальным, стараясь не смотреть никому в глаза, особенно капитану, который, возможно, уже начал думать, что я творю херню специально. Ну, у него есть основания, ведь я сама только что просила его отстранить меня от игры. Так чего я тушуюсь? Наоборот, надо творить херню усиленней, авось и попрут из команды. Но вот опять, меня бесит эта несправедливость! Я косячу, потому что в первый раз, блять, в жизни сижу на метле, а не потому что я ехидина, которая не хочет стараться. Меня бесит... Да меня вообще все бесит! И свисток, прозвучавший именно в момент этих мыслей, будто символизировал мою слетающую кукуху.

Мой настрой метался так же, как квоффл между ребятами. Краем глаза я заметила, как один щуплый паренек отделился, начав летать зигзагами. Похоже, уже принялся гоняться за снитчем. Фух, отвел Господь. Капитан подобрался к тройке колец на одной из сторон поля, зависнув перед центральным. Занял позицию. Вратарь, значит. Нередкий случай объединения этих двух ролей, если судить по самим книгам. А так как биты для бладжеров выдали двум другим бедолагам, выходило, что я, то есть София, является третьим охотником.

Ну, весьма козырно, если уж отбросить все привередничество. За мелкой херовиной следить не надо, две херовины побольше, потяжелее и лишь чуток, самую капельку полетальнее, блять, отбивать не нужно. Гоняй себе безопасные мячики от кольца к кольцу и благодари Мерлина, Иисуса или кого там чтят волшебники за то, что и сюда просочилась магловская адекватность. Я не говорю, что маги ебанутые, но да. Они ебанутые. Даже имея все пути хила и отката, все равно лезут на рожон. Зачем, а главное — нахуя им бладжеры? Забивайте квоффлы да ловите имбовый снитч, чтобы закончить эту тягомотину пораньше. Но нет, шанс победы должен быть с легким душком близкой кончины, видимо. Это все равно что, имея антидот в кармане, подмешивать в свою же еду яд без задней мысли. Да, опасность вроде бы уже не так велика, но просто... для чего? Не говоря уже о том, что осечки и непредвиденные ситуации так или иначе случаются. Хотя, чего уж там. Этот пример наверняка тоже реальность для некоторых.

Звучу как типичный магл, мда. Но, видите ли, я и есть магл. Читать книги и смотреть фильмы было увлекательно и забавно, так же как и узнавать о необычных, порой абсурдных хобби, традициях и болезнях. Но столкнуться с этим лично... Да это же дурдом!!! Я вообще теперь не осуждаю Дурслей и прочих, кто скептично относился к магическому миру даже в самом каноне. Все эти артефакты, снадобья, предсказания и интриги — это, безусловно, очень интересно и все такое, но я жить хочу!.. Любой балбес может просто от скуки, или по неосторожности, или же намеренно запулить в меня случайным проклятием, окатить неудавшимся зельем, сбить с метлы, а я, волей закона подлости и статистики, если и выживу, могу остаться инвалидом или иметь какие-то следы последствий, и всем будет нормально! Конечно, страдают-то ведь не они! А этому телу нельзя переживать никакие серьезные последствия от чего бы то ни было, оно и без магии сломается за пару секунд!

И даже во всей этой охотничье-кайфовой бочке меда есть ложка дегтя в виде все тех же гребаных бладжеров, которые опасны, сука, для вообще всех. Ненавижу. Ненавижу квиддич, Когтевран, Хогвартс, магов и эту ебаную жизнь. Что ту, которая не смогла меня удержать в себе (или себя — во мне), что ту, которая даже не стремится продержаться подольше.

По направлению к моему лицу полетело смазанное пятно, и в животе все неприятно поднялось, как при тех судорогах во время моей первой панической атаки. Ну вот, о чем я и говорила, точнее, пока что только очень красочно подумала. Сейчас мне размозжит рожу, ее восстановят, а нос начнет отпадать по ночам. Или глаза разъедутся. Или губы поменяют цвет. Хотя последнее еще не самый худший вариант.

Я зажмурилась, ожидая вспышку невыносимой боли. Казалось, даже волоски на лице напряглись и встали дыбом, а кожу стало жечь предварительно, готовя к тому адскому пеклу, что ждало меня от удара. Все тело сжалось, как при жесточайшем зажиме², и мне от страха начала лезть в голову нелепица: я все ожидала услышать голос нашего режиссера, который гонит меня вон. Руки вдруг отпустило, я машинально протянула их, моля о прощении, и...

Случился "бум".

В открытые ладони прилетело что-то жесткое, но не дергающееся и не брыкающееся. Напоминало волейбольный мяч, но, пожалуй, все же даже мягче в плане покрытия. Я медленно открыла глаза, подглядев сначала одним, и лишь затем уставившись в оба. У меня в руках был квоффл. Я поймала его, и поймала весьма ловко, не видя его как минимум пол его пути.

Особой прыткостью и реакцией на физкультуре я не отличалась, но в пионербол играла сносно, учитывая, что никто из класса в него играть особо не умел, потому что спортсменов и записанных в секции было человека три с половиной (и эта половина ходила на шахматы). "Сносно" в моем случае значило "иногда ловила мячи таким же чудом, как и сейчас". Но вот именно сейчас я ощущала нечто... чужеродное в этой удаче. Не просто так руки внезапно сами пришли в себя.

Я что, чувствую запах ПФД?³

Девчонка и правда что-то могла?

Но не успела я толком порадоваться, как на меня снова начали орать благим матом. И тогда я разозлилась.

... Не просто разозлилась.

Из меня полезли все бесы, что успели накопиться за это короткое время, а те, что успели арендовать себе место под ребрами еще с прошлой жизни, с кружкой чая в копытах и теплым пледом на коленях подбадривали новичков. Не знаю, каким чудом я не начала высказывать все вслух, но меня уже не волновали ни логика, ни разумность, ни остатки маскировки. Со всей дури я отправила мяч назад, безумно желая разбить все хлебальники, что встанут на дороге моей ярости.

И "запал" был прицельным — буквально через мгновение послышался вскрик.

Я попала.

В то же время пыл стал охладевать, и до меня медленно начала доходить сама суть претензии. Мне послали мяч, но я вновь завтыкала, и меня, похоже, опять не дозвались. Так что пара ругательств вслед были почти что отеческими, поучительными. Но я, все еще обиженная судьбой, восприняла все слишком в штыки...

Да, я попала. В очередную жопу, вот куда я попала.

Ведь уже в следующую секунду на меня несся не только квоффл, но и сама охотница, которой я залепила его прямо в глаз, и явно не за тем, чтобы ласковой рукой по спине меня похлопать. Я успела сгруппироваться, но в плечо все равно попало нехило, и я, зашипев, вскинула голову на обидчицу, чье... недовольное личико уже припухло с одной стороны из-за расплывающегося вокруг правых век фонаря. Ебать... Я никогда в жизни не видела человека с синяком на глазу, лишь в книгах встречала такое описание, не предполагая, что когда-либо застану этот ужас вживую. Порой мне даже казалось это чем-то надуманным, утрированным ради драматического или юмористического эффекта. На той же физ-ре у нас много кто ловил мячи лицом, но ни у кого даже ссадин не оставалось. Это какой же силы должен быть удар, думала я. И сейчас он точно не мог быть такой силы. Я не смогла бы...

Блять.

"Разукрашенная" мной девчонка тоже материла меня на их, на англицком, но мое внимание было сфокусировано на том, чтобы не поймать оплеух. Не сказала бы, что они у нее были хорошо поставлены, хоть я и не разбираюсь, но она брала количеством. Да блин, нас вообще кто-нибудь будет разнимать? Меня защищать, нет? В конце концов, не думаю, что броски мячей как-то регламентированы. А вот избиение маглов...

Ладно, хотя бы к волосам не прицепилась. Но в ухо заехала больно, сволота.

— Але, капитан!!! — не выдержала я, и только тогда команда как отмерла.

К нам тут же устремились остальные, дергая то меня, то оппонентку, но это было бесполезно и даже, так-то, тупо, ведь мы зависли на метлах и не управляли ими — руки наши были, эм, заняты немного в другом направлении. Так что максимум, что могли бы сделать нам "помощнички" — закончить драку ящиками для нас обеих. И я, понимая это, начала голосить, пытаясь не только ставить блоки, но и отталкивать нерадивых спасителей. И при этом все еще держалась в воздухе! Чем я там держалась — пожалуй, только метла и знала...

Приплыли, точнее, прилетели. Зря надеялась на помощь, барахтаемся теперь, как беспомощные котята. Самый умный дом Хогвартса, бля.

Вокруг нас образовалась такая куча мала, что уже не было видно, кто кого пиз... В общем, ту боевую суку из виду я потеряла, но люли продолжали прилетать, и я даже не была уверена, что от нее. Я отвечала точно так же наобум, раздав плюх и пацанам, которые просто пытались помочь. Не то чтобы это то, о чем следовало думать именно сейчас, но перед ними извиниться будет легче, все-таки не одну комнату делим. А вот что делать с этой... Тут уже одними конфетками да шоколадками не отделаешься. И что мне теперь, пятизвездочный коньяк ей тащить? Перебьется, от фингалов на роже еще не умирали. По крайней мере, во всех тех книгах.

И вообще, это я тут страдалица! Накинулись всей своей волшебной ордой на бедную, беззащитную и даже безоружную женщину... Если б они только знали...

Наконец, прозвучал еще один свисток, а после крик самого капитана. Что он там пиздел не знаю, не расслышала, но баталия, как и ожидалось, не остановилась. Кстати, сам-то он не особо спешил лезть в эту свару, ну и правильно делал.

— Если уж так хотите ебашиться, то хотя бы спуститесь на землю! Мне не нужна бумажная волокита за ваши смерти!

А вот это я услышала четко. Гений, блять. И как это мы сами не додумались.

Такой же свалкой из тел мы опустились, чудесным образом благополучно, хотя многие, не успев ногами коснуться травы, спрыгнули с метел прямо в полете, в метре над землей, и это тоже было весьма стратегически верно. В ином случае метелки рисковали также попасть под раздачу. Нет, зря я быковала. Все же свой статус умников тут оправдывают.

Внизу фатум в лице разъяренной второй охотницы меня все же настиг, и теперь она уже, в лучших традициях "Евоного/Ееного", вцепилась мне в патлы, да так, что я захрипела, и моей единственной ответной реакцией было схватиться за ее локти. А получилось ничего так, видимо, в какие-то болевые точки на сгибах попала, и она ослабила хватку, а я, воспользовавшись этим, отпихнула ее от себя.

Вау, моя первая серьезная пиздиловка... И я даже не огребаю!

Ладно, вру, когда-то я уже дралась. Все те же школьные годы чудесные... Но там меня просто отпинали, даже несмотря на несоответствие наших с соперницей весовых категорий. Тростиночкой я никогда не была. Но и бойцом ММА тоже. К сожалению.

Обиженная наконец-то отвалила, но вакантное место в спарринге со мной занял, внезапно... какой-то... чел? Чем-то похожий на младшего Поттера, да еще и тоже ловец, только без очков и шрама. А он тут каким боком? Он что, тоже от меня отхватил? Ну извини, я потом пирожками откуплюсь, честно. И тебе полезно, и я не в долгу.

Не знаю, как там со снитчем, но с мордобоем он управляться не умел, больше толкаясь да хватая меня за грудки́, так что я скорее наблюдала за этим, чем полноценно участвовала, да еще и с насмешливым снисхождением. Ничего, пацан, Избранный тоже был не силен... Ну, в целом, точка. Ничего, вывез же на Экспеллиармусе да на безоаре.

Но так же плавно и незаметно соперник сменился вновь, и теперь это был кто-то... явно покрупнее. Больше я ничего не успела сообразить — меня ебнули в нос. Опять!!!

В глазах потемнело, и голова сама собой повисла. Может, это сознание на миг покинуло меня, а может, я издала какой-то очередной странный (для них, по крайней мере) звук, но стычка будто подутихла, и я, прежде зажатая спинами других игроков, ощутила свободу, но эта свобода была предательской, ведь без поддержки я тут же осела на пол. Рука машинально закрыла лицо. Вот теперь кровь была. Много.

И нет, потасовка и на этом не прекратилась. Через меня просто переступали и продолжали мудохаться. Кто-то даже отдавил мне пальцы на второй руке, уже не знаю, специально или нет. Я отдернула ладонь, но боль от носа перекрывала все. Сломали... суки. Я в этом уверена. И в том, что сломали, и в том, что все тут...

А капитан все так же стоял да ухмылялся. Не вижу этого, но наверняка так и есть. Хоть бы гаркнул пару раз для приличия! У них же нет телефонов, даже снять не на что, неужели ему просто в кайф наблюдать?! Ебаный садист, кого только на факультет понабирали!

Я попыталась отползти, чтобы меня попросту не затоптали, но получила натуральный поджопник от неизвестного злопыхателя.

— Да уймитесь, долбоклюи!!!

Мой крик души, к счастью, был не услышан, но легче мне от этого не стало. Казалось бы, каких-то шесть человек, а шума, как от целого цыганского табора. И если бы только шума, но заварушка становилась такой жаркой, будто здесь было больше десятка озлобленных подростков, настолько отчаянно они махались.

И это они еще не додумались сбегать за палочками...

И бладжеры тоже еще не выпустили...

Потешный тоненький голосок выбивался особенно сильно среди потока иностранной нецензурщины и ахов-охов, и до меня не сразу дошло, что этот фальцет затесался сюда всего-то минуту назад. Помимо него кто-то тяжело дышал, а потом начал, в противовес первому голосу, виновато басить. Ой. А капитан таки не просто стоял и смотрел.

Почему-то сначала мне подумалось, что это какой-то домовик, а может, даже несколько. Да, это казалось логичным. Ну, многим же тоже досталось на орехи, возможно и похуже, чем мне. Почему бы эльфам не перетаскать нас в больничное крыло? Но вряд ли бы кому-то удалось пригнать их сюда с кухни. Опять же, воспаленный мозг упускал из виду множество деталей, складывая образы в какую-то белиберду, так что и домовики, и капитан, и Снейп смешались в одной картине. Стоп... А причем тут Снейп?..

Все становилось таким неразборчивым, таким замутненным и колышущимся, что у меня в животе снова созрел страх. Почему мысли такие бессвязные??? Это инсульт? Шиза? Мама, я не хочу сходить с ума... А это самый близкий из вариантов...

Откуда же мне, неискушенной болевым шоком, было знать это состояние. Зато с пани́чкой⁴ оно синхронизировалось идеально. Дышать... А дышать так трудно... А носом — и вовсе невозможно...

Следующим было то, как меня хлопали по щекам. Не хлестали в пылу разборки, а, скорее, нежно поглаживали.

— ... yes, it's all right, professor. She was more scared than bleeding.⁵

Женский спокойный тон даже в меня вселил некий дзен, но тревога так и не отпустила нутро. Я поняла, что носу уже не больно, хотя кожа на переносице была неприятно стянута, и точно не пластырем. Там была какая-то повязка, но чем она держалась... даже думать не хотелось. А также о том, что под ней было и чем меня лечили.

В ноздрях тоже были какие-то затычки, но когда я потянулась к ним, мою руку, забинтованную на пальцах (на них же наступили), резко отдернули.

— You'll remove them later, before going to bed.⁶

Я молча подняла голову на врача, ту самую мадам Помфри. Но она с лицом, полным безмятежного хладнокровия, уже плыла к другим кроватям, на которых сидели либо молча, либо хныкая, другие "пострадавшие".

Как только она отчалила, оказалось, что прямо за ней стоял Флитвик. Снова не выглядевший как в фильмах, добродушный карлик был весьма опечален, и мне стало неистово стыдно. Будто родной дед безмолвно корил тяжелым взором. Правда, у моего в роду гоблинов не было. Только узбеки.

Хотя, он даже не смотрел на меня толком, но в атмосфере так и висело дымчатыми буквами "Что же ты натворила?..".

Конечно же, все стрелы полетели в меня. Как ни крути, а я зачинщица. Я все еще не ощущала себя истинно виноватой, но для всех присутствовавших на том проклятом поле не было никого, кто дал бы мне повод для того броска. А мои личные тараканы, увы, никого не волновали.

А что на это скажет Флитвик?

— Poppy, can I take away miss Adams now?⁷

— Yes, of course, professor.⁸

Прокашлявшись, декан, так и не взглянув на меня прямо, произнес:

— Let's go, miss Adams. We'll talk in my office.⁹

Маг засеменил прочь из лазарета, я поплелась за ним. На выходе я все же обернулась, слегка скосив глаза и не поворачивая всего тела, и как минимум трое поймали мой взгляд. Я не успела считать их выражения, но поняла, что в гостиной меня будет ждать... тяжелый разговор. И это уже не говоря о том, что сейчас развернется в кабинете у учителя. Из книг меньше всего я помнила именно о нем и Помоне Стебль. А из фильмов я вообще почерпнула только то, что он внезапно в середине событий скинул сотню лет и поменял стилиста.

Не знаю, какими видела окружающих именно я. Видимо, это было некое смешение канона и моих собственных представлений, какими они были до просмотра кино. Но в том-то и дело, я уже не помню, какими я видела персонажей при первом прочтении. Так что реальность очень во многом не совпадала с нынешними ожиданиями, и в некоторых случаях это было очень неприятно заметно. В некоторых длинноносых, недорослых случаях. Ну серьезно, если уж не сложилось с квиддичем, мог бы хоть на турничках поотвисать! По итогу в этом теле я выше почти на голову, ну что за позорище! Хотя, если б распрямился, может, было бы не так заметно...

А ведь мне еще у него наказание отбывать... И что он придумает? Свою вечную классику — котлы драить? Да вроде еще чистые должны быть... Начало года же... И вообще, откуда у него столько котлов и почему их все надо мыть? Правило про тарелку от гречки не слышал, что ли? Или не пожирательское это дело, за собой же тару чистить? А если это ученические, то вопрос напрашивается сам собой.

Что же до Флитвика — ну, не зря дядька именно Когтевран возглавляет. Только это и обнадеживало.

В последнее время мое внимание стало слишком рассеянным, но оно и неудивительно — так часто я еще никогда не задумывалась о жизни. Да, начинаешь прикладывать чуть больше мыслительного процесса тогда, когда последствия его былого отсутствия вытекают в подобную поеботу. Когда идешь по коридорам, но не видишь смысла их разглядывать, ведь не понимаешь, идешь ли ты. Когда вспоминаешь вчерашний день, а голова с этими мыслями совершенно чужая. Когда видишь вкусные блюда, но не можешь уловить весь смак, потому что тело просто не ощущает того же удовольствия.

Так что в очередной раз я просто, как робот, ведомый пультом с антенкой, проследовала по пятам за профессором, слегка оживившись только на моменте открытия двери, но и там ничего не смогла порядком ни разглядеть, ни расслышать, что расстроило меня только больше.

Я никогда особо не задумывалась о рабочем месте декана когтей, но выглядело оно именно так, как я бы себе его и представила. Все в книгах, благородной пыли и чудесах. Освещение конечно же от свечей, хотя мерцающие желтые огоньки непонятного происхождения тоже висели прямо в воздухе, наверняка являясь какой-то модификацией Люмоса. У стены под окном небольшой, а главное — низкий стол, который, не считая размеров, был почти что копией моего собственного письменного стола дома. С одного завода, не иначе. Не знала, что Минлесбумпром еще и на таких клиентов работал.

На столе хоть и валом, но аккуратно лежали бумаги, перья и книги, а одно перо, подпрыгивая и танцуя, само писало заметки на отдельном пергаменте. Стулья были разные и явно не из одного набора, но у каждого был какой-то свой шарм. Личное кресло волшебника с ручками и маленькой подушкой, напротив него было еще два, чуть более обшарпанных. Один стул без подлокотников, больше напоминавший табуретку, а второй — на визуально хлипких ножках, и я сразу для себя сделала выбор, если придется сесть.

Слева по стене целыми дорожками тянулись полки, забитые томами, на особо крупных я даже прочитала наименования: "Теория магии", "Чары", "Практическое колдовство". Э-э-э, а разве как минимум половина из этого не является названиями учебных дисциплин? Ну, допустим, это методички. На остальных обложках были какие-то иероглифы, руны, вязь — все одна хуйня, мне неподвластная. Стоило старичку зайти, как некоторые из книг начали дергаться, и у меня снова возникла ассоциация с собачками, готовыми встать на задние лапы при виде хозяина.

Второй самой частой вещью после книг были гобелены. Один, самый главный и крупный, висел в центре стены над окном, изображая герб Когтеврана, а другие были разбросаны по стенам там, где не было полок, изображая сцены, полагаю, из истории все той же магии. Ой, а вот эту я знаю — где мужик какому-то чуду-юду мохнатому палку протягивал, мол, зарплата твоя.

Я бы продолжила пялиться и дальше, тем более, было на что, например, фотографии в рамках среди груды свитков, которые я поначалу даже не различила, награды на отдельной полке, которая, правда, теснилась в самом углу этой "библиотеки", прочие волшебные безделушки, которым место нашлось уже только на полу, но Флитвик наконец сел, и мне пришлось встать по стойке смирно перед его столом, чтобы не дай Бог ничего не задеть и не сломать.

— Sit down, please, Adams.¹⁰

Как в воду глядела. Но что ж такое, когда переходят сразу к фамилии, без "мисс", это неимоверно напрягает, хоть сейчас и было сказано вместе с "пожалуйста".

Я села на безрукую табуретку истинно театральным образом — осторожно, без помощи рук, сложив ноги вместе, а затем слегка закинув одну на другую. Вообще-то, этот способ был не просто сценическим, а напрямую происходил из инструкций по этикету для леди, так что мое прикрытие утонченной британки не должно было от этого пострадать, а только наоборот. Но Филиус, старый пень, даже не посмотрел и совершенно не оценил мои изысканные манеры.

Ну да. Ведь сейчас самое время демонстрировать идеальное поведение. Сразу после того, как я въебала мячом какой-то девчонке и спровоцировала немалый, в масштабах факультета, махач.

— You've changed a bit lately, Adams.¹¹

И у меня внутри все снова рухнуло. Это насколько же обо мне все уже знают, что даже он знает?! Или он тут показывает фокусы проницательности, поняв все с порога?

— But is it something bad or good?¹²

Ну, судить о самом переселении душ я не могу, но то, что Софийке досталась именно моя — не просто плохо, точнее, даже не плохо, а катастрофично.

— Yes, many young people go through this, especially considering the workload in our House...¹³

Так, слишком много лирики. К чему он так упорно подводит?

— Maybe you have some... family-related problems? I can give you advice about anything, if you don't mind.¹⁴

Ой бля-я-я, только не это!

— No! Everything is fine! Mother's fine, father's fine, the fish are also fine!¹⁵ — поспешила ответить я, пока это не переросло в углубленные расспросы о предках.

Про рыбок, каюсь, я не уверена, но в образцово-показательной английской семье они должны быть, причем в живом состоянии.

Флитвик вздохнул, складывая ладони под подбородком, и впервые одарил меня пронзительным взглядом, от чего я слегка опешила.

— And yet you have definitely become different...¹⁶

И тогда я решила пойти в атаку.

— Really? But what are these changes expressed in, professor?¹⁷

Да, давай, убеди меня в том, что я — не я.

— Well, I don't want to scare you... but your language has become somewhat...¹⁸

— It's all because of the trainings. I told that it wouldn't end well. Sir.¹⁹

Ведь, благодаря капитану, я точно знала, что дедуля сам уговаривал еще Софию вступить в команду, а какой же квиддич, даже на этапе подготовки, без, конечно же... бладжеров! Да и квоффл, как было доказано опытным путем, припечатывает о-го-го. А Флитвик, не будь дураком, явно не будет опрашивать остальных, прилетало ли мне уже по башке, или нет.

— So, I'm sorry, miss. I didn't want to upset you. But even now you don't seem to be... yourself. Then again, I'm sorry, maybe it's just my opinion...²⁰

Я пожала плечами.

— Perhaps I really have changed a little. The feeling of flying in the vast sky gives a certain freedom.²¹

И это не было ложью. А еще отлично совпадало по времени, потому что события прямо сейчас идут очень стремительно! И если буквально пару дней назад девочку втянули в этот недо-спорт, то я со своим появлением опоздала не так уж и сильно! Боже, какая же я пиз...

— Hm, I'm glad to hear that, although last time you said that being on a broomstick without any support would make you daze and crash faster than a snitch would be released on the field.²²

Я чуть не прикусила язык. Ну откуда я знала, что тут у нас с Адамс абсолютно одинаковое мнение! С другой стороны, стоило лишь попробовать... и я уже понимала, что меня снова тянет не в игру, но в небо. Да и с метлой мы скорешились...

— Well, you can consider this the very first change that happened.²³

Я ухмыльнулась, затем вспомнив, что снова не добавила уважительных обращений, но мне было уже все равно. Карлик в любом случае все просек, хотя и продолжал настаивать, что не уверен. Перед ним теперь нет смысла строить из себя невинность, а есть ли тогда смысл притворяться перед другими? Люди разные. Кто-то застывает в одной мысли, одном убеждении, одной вере, а кто-то меняется по щелчку пальцев, порой по нескольку раз в день. И не факт, что перед этим он не был тем самым стылым изваянием, уцепившимся за ручку двери своей зоны комфорта. Какой бы ни была эта София, она не запрограммированная машина, да и не машина вовсе, хотя Деус для нее в лице меня все же нашелся. А я не могу просто сесть зубами к стенке и бездействовать, лишь бы ненароком ничего не испортить. Я есть. И я верну все как было, но как же я это сделаю, если, в кои-то веки, не начну быть собой?

Все это очень сложно, но в целом я пришла к выводу о том, что все же буду играть Софу... которая кардинально поменяла мировоззрение, стиль и, дай Бог, окружение. От Когтеврана я, конечно, никак не отрекусь, но было бы неплохо завести знакомства с других домов.

В конце концов, по закону жанра, кому-то мне придется признаваться в том, кто я на самом деле. И с этими кем-то нельзя прогадать.

— ... and I'll tell you about it tomorrow.²⁴

Я дернулась. Опять так задумалась, что все пропустила мимо ушей, а профессор вещал что-то очень важное. Но мой растерянный вид сыграл мне на руку.

— I can't help it, miss Adams. This is a serious offense, and I believe that detention is necessary solely as a preventive measure. You just need time to think about your new... habits.²⁵

Да еклмн, опять дэтэншн! Комбо от двух деканов собрала, Стебль тоже уже где-то на подходе, с моим-то прогулом ее урока утром, осталось только довести МакГонагалл, и можно будет себя медалькой наградить. Учитесь, близнецы Уизли.

— But sir, I can't talk about it tomorrow.²⁶

— And why so?²⁷

— Because I'm already serving my detention with Snape tomorrow,²⁸ — проворчала я. — With professor Snape.²⁹

На это Флитвик приподнял брови, явно не ожидая такого поворота. Вот уж странно, неужели он не узнал об этом одним из первых? Они что, в курилке своей учительской новостями совсем не делятся? Тем более, я с его собственного факультета. А инфоповод на зельях был... бомбический. Выходит, он и правда своими первыми словами о том, как я изменилась, просто взял меня на понт. Ничего он заранее не знал.

— Professor Snape hasn't told me about it yet.³⁰

Я прямо видела, как его лицо стало мрачнее. Да ладно, как будто я отчисление схлопотала, а не простую отработку! И как будто, с характером Снейпа, этого не могло произойти и с настоящей Софой! Да, не при тех же обстоятельствах, но и ей он за милую душу выписал бы и штраф, и наказание! И за любую ерунду, что было бы еще обиднее! Я даже не буду оправдывать его возрастом, определенно он ровно такой же говнюк, как и в известные будущие года. Меня все устраивает, пусть продолжает.

— Then we'll postpone this conversation until the weekend. I hope you won't forget.³¹

— You can be sure I won't, professor. I will be at your door with chickens, or, more correctly, with ravens,³² — позволила себе пошутить я, наверное, не слишком удачно. Черт, не оправдываю теперь звание рейвенклошки. Не умею в тонкий интеллектуальный юмор.

Маг молчал, затем как-то слишком тяжело вздохнул, качая головой.

— Не знаю, кого я вижу, — гриффиндорку или слизеринку, — но ваше имя будто больше не связано с Когтевраном. Либо вы стали слишком умны для него, либо изначально был сделан неверный выбор.

Меня аж встряхнуло. Он считает, что я... недостойна Рейвенкло?

Он ведь сейчас говорит про меня. Ту, кто у руля, хоть и в чужом теле. В чужой роли.

И как мне это воспринимать? Как оскорбление или комплимент? Как актер, чувствовала я себя паршиво. Не справляюсь. Профнепригодна. Везде накосячила. Да и мозговитой я себя вполне считала. Но как человек, я вновь ощутила гордость. Гриффиндор или Слизерин, говоришь? Два, без сомнения, великих дома, о которых слышали все. Как я уже и говорила, у когтей хвастаться особо нечем кроме пары лиц, так что...

Имеет смысл теперь дружиться именно с этими духовными братьями, раз уж я так "не вяжусь" с Когтевраном.

Без дальнейших рассусоливаний я встала и вышла из кабинета, одной только силой духа, видимо, найдя путь к раздевалке, где лежала моя-не моя одежда, ведь я все еще была в квиддичной форме. Пока я переодевалась, я заметила еще ссадины и синяки на руках и даже на впалом животе, но они не были никак обработаны. Ну и ладно, до свадьбы, как говорится, заживет. А тут она мне точно не светит. Так что времени полно.

А где же моя метла? Надеюсь, ее донесли в сохранности обратно в кладовку... Жалко метелку, хоть кто-то потянулся мне навстречу, а ведь она даже не живая! Дружелюбный кусок дерева... Будьте, как моя метла, обитатели Хога, я вас прошу.

Тут я и просидела еще часа два, просто переваривая все произошедшее не только на поле, но и за весь день. Адски долгий день. Столько всего случилось, а он еще даже не кончился. Мои внутренние часы сходили с ума, кукуха ревела в фанфары, отказываясь признавать, что не прошло еще четыре дня, а то и четыре года, как минимум.

Еще даже не сутки.

Раньше самыми долгими днями для меня были те, когда в универе проходили экзамены по актерке³³, но этот переплюнул их. Растоптал. И уничтожил.

Я не роняла бессмысленных слез. Уже не было сил ни злиться, ни удивляться. Не было давно. Задолго до всей этой... суеты. Хотелось курить, но даже в теории вряд ли бы у кого-то получилось стрельнуть. Может, старшекурсники чем и балуются, но я не могу просто подойти к ним и внаглую спросить. Слишком говорит еще старое амплуа Софии, все просто подумают, что я шучу или даже пытаюсь накрысить. Но, клянусь, кто бы ни дал мне сигаретку — тому бы я стала и другом, и братом, и сестрой, и даже геометрическими фигурами.

В театре курят почти все, а те, кто говорит, что не курит, курит в два раза больше. Обычно это режиссеры.

А ведь даже там нас предупреждали — забывайте себя. Запоминайте только образы, подмечайте интересные детали, будьте злопамятными. Но все это лишь для того, чтобы удачнее изобразить кого-то другого.

При всем уважении к своему делу и дедушке Станиславскому, я не была настолько привержена этим правилам, чтобы стать просто прозрачным сосудом для любой сути без хотя бы какой-то опознавательной наклеечки, идентифицирующей меня. Возможно, поэтому и появились эта пагубная привычка, возможно, поэтому я могла пропустить бокальчик-другой покрепче, но без вульгарности и без беленькой. Хороший коньяк, вино, ягодные наливки, ароматные ликеры. Ничего, после чего было бы стыдно.

И, может, за всеми этими бокальчиками я сама не заметила, как вошла в роль? Так, что назад уже не повернуть, ведь кулисы сливаются с линией горизонта и удаляются вместе с ним, стоит лишь подойти ближе.

Забавно, что именно сейчас я различала образ и себя больше, чем когда-либо. Естественно, тут влияли отрицание и несправедливость, связанная с такой путаницей. Да взять хоть ту же сегодняшнюю тренировку. Я не могу заставить всех извиниться за то, как они обошлись со мной, ебаным, жалким, потерявшимся маглом, а так хочется. Но извиняться придется мне. И так куда ни плюнь.

Пора бы завести себе подружку-жилетку. Для плаканья в плечо.

Отсидевшись, пока на душе не полегчало, я медленно потопала в Большой зал. Он был еще наполовину пуст (возможно, для кого-то и полон), но студенты постепенно нарисовывались. Они словно вылуплялись из воздуха, а может, выползали из углов. Пришедшими из дверей я насчитала только человек семь. И себя.

Но разгадывание этого парадокса отъехало на второй план, когда я заметила в нарастающей толпе, точнее, где-то за ней, нечто выбивающееся. Попытавшись поймать это загадочное явление в проблесках между учениками, двигая головой, как настороженная гадюка, я наконец открыла себе более-менее свободный вид. Там, вдалеке, стоял парень в зеленом галстуке, слизеринец. И тоже смотрел на меня. Однако поняв, что я заинтересовалась, он тут же отвернулся, отвечая кому-то из сокурсников, как ни в чем не бывало. Но нет, дорогой, я все увидела. И чего таращился? Что, магла увидел?

Но главным, что и привлекло меня, была его болезненная, "аристократичная" худоба, и светлые, почти белые волосы. Малфой? Так вроде для старшего уже поздно, а для младшего — рано... Но кто же это тогда еще? Белобрысый, да еще и слизень. Да еще и кудрявый... Чей-то бастард, о котором оригинальная история умолчала?

Не разбираюсь я в этих двадцати восьми святейшествах, но раз он у Снейпа, значит, определенно каким-то боком из них. Либо же полукровка. Но я ставлю на то, что все же чистокровный. Нельзя быть таким пафосным блондином и при этом происходить из нас, из черни лоховской. И очень вряд ли, что он крашеный.

Сидевшие рядом когти на курс или два младше, которых я еще не знала, до этого трещавшие о каких-то своих сплетнях, вдруг подозрительно умолкли, начав зыркать на того же парня. Похоже, на меня посмотрели, а может, приметили сами.

— Heya, isn't that the Slytherin Flower?³⁴ — прошептал один из мальчиков другому.

— Wow! You're right, it's him.³⁵

— What is he doing here at the moment?³⁶

— Maybe he's looking for someone…³⁷

Чего-сь, какой цветок? Лилия? Подснежник? Ландыш? Роза? Белые розы, белые розы...

Кхм, и что за вопрос такой, "что он тут делает"? Как бы, это общая столовая, нет? Хотя, учитывая отношение к слизням, это наверняка было что-то из разряда пассивной агрессии. Или же появление этой хризантемы в столь публичном месте настолько редко, что изумление было искренним?

Между тем на столах появился ужин, и меня уже не волновали ни розы, ни фиалки, ни прочие сорняки.

Но кусок в горло не особо лез. В зал зашли уже мои однокурсники. Часть из них не входила в команду, но сидела на том же седьмом курсе, а оставшиеся... Это и были мои сегодняшние "товарищи". И, конечно же, завидев меня, они все поменялись в лицах. Кто-то заскрежетал зубами (по чистой случайности, у всех таких были перебинтованы конечности и рожи), кто-то неподдельно удивился, а кто-то просто начал посмеиваться (в основном это были непострадавшие пацаны). Я приготовилась к новой взбучке, но ничего не последовало. Они только прошли к нашему общему столу и сели друг с другом. Подальше от меня, метая молнии из глаз, но без всякого ора и наездов.

Вот она, очередная когтевранская мудрость. Они не станут выяснять отношения здесь, у всех на виду. Меня просто допиздят в нашей гостиной.

В общем потоке разговоров я все еще не могла ориентироваться свободно, и звучал он для меня как фоновый шум, но отдельные фразы отдельных людей стали залетать как родненькие. Я заметила, что порой не задумывалась над переводом... Или так было всегда?..

И я прекрасно слышала, как одногруппы шелестели, шушукались обо мне. Именно поэтому я еле-еле запихнула в себя несколько кусков мяса, таких, что помещались на зубчике вилки, и какую-то невнятную булку, даже не разжевав ее. Мне нужно было добраться до спальни первой и как-то забаррикадироваться. Я не думала о нюансах, просто уцепилась за эту идею, как за спасательный канат, и была твердо настроена ее осуществить.

На длинных ногах оказалось очень удобно и быстро бегать. Почти за пару махов я добралась до башни, а затем и до двери в общагу. Но там меня ждала, наверное, моя злейшая немезида...

Орел на молотке ожил, сияя глазами, и уже было раскрыл клюв, но я не дала ему задать вопрос, закидывая рандомными ответами.

— Мясо! Просо! Колесо! Игра в серсо! Курица! Яйцо тоже!

Не знаю, попала ли я во что-то, или же страж просто сдался, но проход открылся. Хоть когда-то удача на моей стороне... Я влетела в общую комнату, лихорадочно озираясь, и не придумала ничего лучше, чем оттащить к двери... диван. И, подгоняемая тревогой и отчаянным желанием не отхватить лещей, я справилась с этим за считанные минуты.

Но этого было недостаточно. Я забежала в спальню и нырнула в кровать, под одеяло, накрывшись с головой. Сердце было слышно до противного громко, дыхание останавливалось, и я силой заставляла себя дышать. Только не это... не сейчас...

Мне требовалось чем-то унять панику, но у меня не было ничего. Как отсюда дойти до лазарета я понятия не имела. Раньше мне уже приходилось избавляться от приступов без лекарств, но это был процесс небыстрый и непростой. Нужно было сконцентрироваться на дыхании, на ощущениях, расслабиться... а еще меня всегда в эти моменты начинал бить сильный озноб. И я уже постепенно чувствовала первые судороги в ногах.

Я перевернулась на спину, закрыв глаза и расставив руки по сторонам, чтобы ощущать все тело, каждую его часть. Плевать уже, если сюда ворвутся. Пусть хоть завалят меня прямо в постели. Быстрее отмучаюсь...

Послышался громкий стук, и я вскрикнула. Сердце стало заходиться так, что у меня началась одышка. Ну все, выламывают двери. Я замерла, сев на колени и прислушиваясь, как дикий напуганный зверек. Но все оставалось тихо. Затем постучали еще раз, но как-то странно, не как это обычно делают люди: тук-тук-тук. Было что-то вроде тук... тук... тук-тук. Да и звук был чересчур звонким, как будто долбили не по дереву, а по...

Я встала, забыв о недомогании, хотя меня колотило крупной дрожью, но выброс адреналина помогал отвлечься от душившего прежнего страха. Я подошла к окну и отдернула темно-синюю штору. На секунду проскочила мысль, что меня решили брать штурмом прямо с улицы. Но вместо воинственных днокурсников за стеклом оказалась... сова. Ну, или филин. Больно уж крупный, к тому же, перьевые "ушки", или "брови", насколько я знаю, в основном именно у них. Гость в свете сумерек выглядел угольно-черным, но с серыми и белыми разводами на грудке, а глазищи пырились в меня своей зеленой желтизной. Да, вот такие они были.

В лапке у него торчало письмо. Я открыла ставни и отцепила бумагу, но угостить пернатого мне было нечем. Попыталась виновато погладить его перья на макушке, но он, будто надменно фыркнув, расправил крылья и улетел прочь. Ишь какой, поди даже при наличии лакомства пришлось бы еще уговаривать.

Ну и лети себе. Буду пользоваться другими совами, даже если это была моя собственная. Найду кого попроще. Мне еще только сычам осталось стрелку забить, ага.

Я даже не посмотрела, от кого посылка — сразу сорвала конверт, слишком поздно осознав, что это было опрометчиво. А что, если какое-то проклятие прислали? Или еще какую херню? Все никак меня месть тех спартанцев недоделанных не отпускала...

Но нет, это все же оказалось реальным письмом. И, судя по почерку, писал кто-то взрослый.

И с первых же строк мои глаза распахнулись.

"Дорогая София!

Спасибо, что поделилась со мной мыслями о новом учебном году так скоро. Рад, что ты наконец захотела обсудить это. Честно говоря, я мало что могу тебе посоветовать насчет выбора дисциплин для Ж.А.Б.А. Как ты знаешь, я не проходил этот этап. И, как я много раз говорил, это является одной из моих самых больших ошибок. Все, что я могу сказать — посоветуйся с профессорами, однокурсниками. Ведь будущую специальность получать тебе и только тебе. Вижу, что магическая сторона жизни тебя мало интересует, но поверь, Софи, нереализованный потенциал для волшебника будет ему грузом всю жизнь, что бы он ни утверждал. Может, ты просто еще не осознаешь это в силу юности, но хотя бы послушай своего отца. Я бы все отдал, чтобы изменить свое решение в прошлом и не быть тем торопливым гордецом. Чтобы развить свой талант. Надеюсь, по крайней мере ты унаследовала его и не потратишь впустую. Будь мудрой.

Увидел недавно проблемы на работе, но не могу сделать конкретного прогноза. Кажется, что-то связанное с сокращением кадров. Похоже, скоро придется искать что-то другое, так что в ближайшее время не смогу присылать тебе деньги, прости. В нашем обменнике магловских на магические сейчас тоже какие-то неурядицы. Но, если вдруг случится что-то чрезвычайное, отошлю тебе все оставшееся в запасе.

У мамы все хорошо. Передает тебе привет. Все спрашивает, не мерзнешь ли ты в замке. Еле отговорил присылать дополнительную теплую одежду. Зря ты ей рассказала про другие общежития. Услышала про Слизерин и теперь думает, что все тут живут в подвалах.

Если о чем-то еще хочешь поговорить, обязательно пришли ответ. Постараюсь отправить весточку сам, как дела наладятся.

Не совершай глупостей, думай наперед.

Береги себя,

Твой папа."

Это... многое объясняет.

Теперь я знаю, кто все-таки настоял на том, чтобы Адамс училась до талого. Отец. Причем что-то с батей самим нечисто. Не проходил этот этап? Не перешел на седьмой курс?

А мать? Почему Софа сама ей рассказывала о факультетах? Она не знает? Она сама магл?

Многое еще потерялось в неизвестном мне контексте. Вот бы увидеть то письмо, что было от девчонки... Что такого они обсуждали про этот учебный год? Новые уроки? Новых учителей?

Ей не хочется колдовать? Папаня-то прям уговаривает...

И что там по талантам? А по деньгам?

Очень вовремя проблемы выплыли. Родственников-то еще нужно обрадовать палочкой. Так что, увы, придется батюшке расчехлить тот самый неприкосновенный запас.

Но как же об этом сказать?

Письмо, которое, по идее, должно было стать ценным источником информации, вызвало только больше вопросов, а с ними — комок в горле. Ну почему всегда так?! Почему моя история — одна сплошная гора кринжа и неудач? Почему я не попала в гаремник?! Ну или хотя бы в седзе...

Нет, дать слабину сейчас — и снежный шар начнет оборот. Я и так едва затормозила его ногой благодаря этому посланию, и теперь я буду катить его назад, в ту самую гору.

Ну и да, к тому же...

Queen never cry.