Парни, расчувствовавшись, кинулись к нему и сгребли в объятия. Этого хватило, чтоб у субтильного Дираса ноги от пола оторвались.

Чаепитие прошло достаточно скомкано. Племянники пили горячий чай большими жадными глотками и время от времени вздрагивали.

— Я по матери соскучился, а Рэджас вроде тут друзей оставил, — наконец начали говорить незваные гости.

— А я просто увязалась за этими дурными головами, — вздохнула их сестра. — Да и хочется хотя бы отцу в глаза посмотреть. Неужели он именно этого для нас и хотел?..

— Простите, я могу лишь предупредить, что сегодня к нему лучше не соваться, — Дирас покачал головой. — Он сейчас превращается в темного бога и сходит с ума почти в прямом смысле слова. Утром впал в берсеркизм и чуть не убил Талора, — он указал на скромно притихшего ангела. — Лучше не надо, давайте подождем до завтра…

— Лучше тогда через месяц, — вздохнул Талор. — Завтра ничего не изменится…

— Ничего себе… Отец спутался с пернатым, — изумлённо произнесла девушка. — И судя по всему, спутался не так давно. Ты как его терпел, чудо?! — последнее стало интересно всем троим.

Дирас покачал головой. Да уж, вопрос был хороший, хотя даже Талор вряд ли знал ответ на него.

— Мы думали, он… изменится благодаря ангелу, — наконец выдавил он. — Но не получилось.

— Он изменился. До этого обожествления он действительно сильно изменился. Он был лучше… Но сейчас… Ему нужно понять, что он сам хочет быть лучше. Он сам, а не кто-то ещё… — грустно ответил ангел. А незваные гости переглянулись.

— Наш говнюк отец такую прелесть не заслужил, — в один голос заявили братья.

Дирас просто долил всем чаю. Настроение тоже стремительно падало. Не то чтобы он не рад видеть племянников, просто… это добавляло новых проблем. Неизвестно, как Шериман отреагирует на детей и что вычудит. А предсказывать поведение Владыки всегда было сложно.

— Разрешите, я… — Дирас протянул руку Рэджасу, чтобы посмотреть варианты опасности. Ему не хотелось бы спасать еще и племянников от закидонов брата.

— Держи… Хотя тебе не меня проверять надо. Я этого говнюка даже видеть не хочу, — вздохнул более рыжий из братьев, Дорган, протягивая Дирасу ладонь и кивнул на сестру. — Это вот она в нем совесть найти хочет.

— Да нет ее там, можно и не искать, — поморщился Дирас, но братьев все же проверил. И правда, у них не было ничего такого, разве что опасность от их увлечений огнем и всем, что с ним связано. Но такая опасность у них с рождения и живы же до сих пор.

А вот с Ллераль пришлось задуматься надолго. Дирас осторожно погладил ладонь девушки и лишь после сжал. И пришедшие ощущения были довольно тревожными, если не сказать опасными. На лбу Дираса выступили капельки пота, когда он увидел летящий в девушку комок тьмы.

— Будь очень осторожна, — только и выдохнул он. Такую тьму мог сделать и он сам, и Шериман, и кто угодно из магов. — Пожалуй, дам тебе защитный амулет, мало ли что, — он зарылся в пространственный карман и выудил оттуда цепочку с пряжкой, в аккурат покрывающую все тело плотным слоем щитов почти от всего. — Держи, пригодится.

Девушка кивнула и тут же расстегнула ворот и нацепила амулет на шею.

— Благодарю, дядюшка, — вздохнув, кивнула девушка. — Просто он когда-то был к нам добр. Играл с нами, когда мы были детьми… Да, я даже согласна с тем, как он нас тогда наказал. Просто я хочу знать — он нас возненавидел за те проделки или просто забыл, что это сделал?

— Я не знаю, — просто ответил Дирас и несколько обескураженно посмотрел на нее. — Мы ведь не могли отменить приказ Владыки и ослушаться тоже. Если бы это было возможно, то уже давно сделали бы. Я вообще не понимаю этих изгнаний.

— Просто… — девушка выдохнула и, встряхнув головой, опустила взгляд. — Нас было пятеро. И нас туда кинули без теплой одежды и съестных припасов. Две недели пути до океана мы провели без еды, питаясь снегом. Раррокан и вовсе через неделю там заболел, а на второй неделе впал в спячку. Мы кричали, звали отца, выжимали последние крохи маны ради того, чтоб послать ему вестника. Но ни одно сообщение не смогло долететь до Трайлерима… — от таких слов Талор безответно схватился за грудь. Шериман никогда не был откровенно хорошим. Но уродом, который мог оставить своих детей умирать?

Дирас сунул ему чашку с остывшим чаем. Вряд ли поможет от настоящего сердечного приступа, но кто там знает этих ангелов.

— По идее за вами кто-то должен был следить. Мне этого не поручали, поскольку он знал, что я вас пожалею, но кто-то еще должен был присматривать. Оставить совсем без присмотра детей Владыки немыслимое дело. Но узнать, кто так халатно отнесся к вам можно только у самого Владыки…

— Даже если и так, — вздохнул Дорган. — Да, мы были неуправляемыми избалованными придурками. Но… В самом деле, с чего такое наплевательство? Мы все могли там серьезно пострадать… Нам с братом просто видеть этого гада не хочется, но вот наша егоза была с детства привязана к отцу почти так же сильно, как Раррокан…

— Что я могу поделать? — развел руками Дирас. — О его состоянии я предупредил, о том, что он может впасть в берсеркизм, тоже. Слуги готовят его вещи, если до завтра ничего не изменится, то мы отправим его в отпуск, пусть отдохнет, доведет свою трансформацию до конца и перестанет разваливать дворец и пытаться прикончить подчиненных. Лучше скажите, чем планируете заниматься?

— Мы с братом хотим к вам в ведомство, — спокойным голосом, словно о чем-то давно решенном произнес Рэджас.

— А я, наверно, попробую устроиться при башне среди алхимиков, — кивнула Ллераль.

— Оба варианта хороши, только… вы, парни, слишком приметные для моего ведомства. В таких теплых нарядах вас заметят все, у кого есть глаза, — Дирас ненадолго задумался. — Предлагаю вот что. Пока вы там мерзли, у вас подросла толковая сестра, которую я хочу поставить вместо себя, потому что задрался. Пока она учится, ей понадобится охрана и защита. Пойдет вам такой вариант? Она девушка спокойная и даже чересчур, умная и хитрая, но все же она намного уязвимее, чем вы или я.

— Вообще, мы можем и форменные мундиры носить, главное, чтоб под горло, но да, в принципе, защищать девчонку не самый плохой вариант… — кивнул Дорган.

— Познакомимся, — согласился Рэджас.

— А я все-таки зайду к отцу. Просто нужно хотя бы понять… Действительно ли он хотел… этого, — девушка сняла с себя кожаную перчатку, как те, что были у всей троицы, и показала Дирасу ладонь.

Талор прикусил губу.

Пальцы девушки оказались почти белыми. Нет, ладонь в основном была нормального светло-коричневого цвета. А вот пальцы оказались белыми и ногти не нормальными, а превратившиеся в крепкие черные когти боевой ипостаси. Подточенные и затупленные для ношения в перчатках.

— Хреново дело. Давайте так — я сейчас отведу парней к Ренике, а потом мы с тобой сходим туда. Вдруг он опять начнет сходить с ума, так я хоть лекарство вколю, — Дирас на всякий случай проверил наличие шприцов с сильнейшим успокоительным в его пространственном кармане и переложил парочку в карман штанов. — Просто после сегодняшнего я уже ни в чем не уверен и ничего не могу гарантировать. А ваш разговор наверняка выбьет его из колеи окончательно и… я не хочу стоять возле твоего погребального костра. Талор, ты как — с нами пойдешь или останешься тут? Неволить не будем.

— Берсеркизма у него две недели не будет — я запечатал основные узлы. Но я с вами. Раньше сказал бы, что это жестоко наваливать на него все сразу. Но ему нужна встряска. Пусть вспомнит хотя бы свои собственные слова. Нужно его эмоционально встряхнуть. Заставить думать.

— То, что у него не будет берсеркизма, еще не означает, что он нас просто не прибьет, — горько ответил Дирас. Брату нужна была не встряска, а порка. Старым добрым армейским ремнем до кровавой жопы, благо тело Владыки не сдохнет от такой экзекуции. Потому что все остальные методы не помогали, а порой делали только хуже.

Для начала отправились к Ренике. Будущая глава тайной стражи пока тренировалась в индивидуальном режиме, наращивала мускулы и извилины подальше от гарема и отца. Дирас специально распорядился отправить ее в отдельные покои поближе к посольскому крылу и тем самым подальше от гарема и Шеримана. И тренировалась она чаще всего на полигоне за дворцом, достаточно далеко, чтобы никому не мешать, в те часы, когда стража заканчивала разминку. Так что вечером она скорее всего оставалась в своих покоях, где ее и обнаружили.

При виде хорошенькой светловолосой девочки с книгой в руках, которая сидела на диване поджав ноги, новоявленные братцы отреагировали с той ещё оторопью. А уж когда она спокойно отложила книгу, сухо кивнула Дирасу и подала голос, те посмотрели на него с подозрением.

— Приветствую, мастер, вам что-то нужно? Я занята. Сейчас у меня по расписанию трактат о магических дарах, что передаются в семье Владыки окромя Права повелевать.

— Я всего лишь хотел тебя познакомить со старшими братьями и предложить их кандидатуры в качестве телохранителей, — Дирас тоже почувствовал себя тут лишним и чужим, поэтому постарался сразу перейти к делу. — Это Рэджас, а это Дорган. И сестра Ллераль, но она больше алхимик. Вы тут пока подумайте, пообщайтесь, если все устроит, то согласуете работу телохранителя с начальником стражи и в казначействе.

Парни переглянулись.

— Мы-то за, но… — начал было Рэджас, а Ллераль покачала головой.

— Вы можете оставаться. А я пойду к отцу сейчас. Иначе перегорю и перестану себя уважать, — от этих ее слов лица братьев возмущённо вытянулись, было очевидно, что отпускать ее одну к отцу они не собирались. Даже сама девчушка удивлённо склонила голову набок.

Дирас лишь махнул рукой. Это упорство уже начинало его утомлять.

— Ладно, вы тут разбирайтесь. И да, вы можете убивать ее врагов любым образом. Хоть жгите, хоть на органы разбирайте, мне все равно, — он только поморщился. Да уж, дал племянникам полное разрешение на бесчинства… Но это должно было отвлечь их от сжигания дворца и окрестностей.

Он прихватил племянницу за плечо и повел к покоям Владыки, хоть и не хотел этой встречи. Дирас понимал, что разговор состоится в любом случае, главное было сделать так, чтобы он прошел без жертв.

Мелкая же так и осталась читать книгу. Видеться с отцом она не хотела в принципе.

До покоев Владыки потопали всей компанией.

Дирас вздохнул, постучался и не дожидаясь ответа распахнул дверь. Слуги степенно собирали вещи Владыки, снуя почти невидимыми и незаметными тенями и практически не издавая звуков.

Шериман нашелся в гостиной там же, где и был когда Дирас ушел от него. Правда, батарея бутылок возле дивана изрядно пополнилась, а настроение его вряд ли сильно изменилось. Дирас сгреб бутылки и вручил ближайшему слуге, появившемуся словно из воздуха.

— Ну вот, собственно… — он махнул рукой, — не думаю, что тебе хотелось бы это видеть. Мы выйдем, чтобы вам не мешать, подождем в коридоре. Если что не так — беги сразу, не жди, — он кивнул племяннице и спешно вышел, прихватив Талора.

Ллераль резко выдохнула для храбрости и всё же шагнула навстречу Владыке.

— Ну привет, отец… Не ждал нас, наверное…

Шериман наконец поднял на нее мутный взгляд. Через пару мгновений он словно узнал ее и даже слегка дернулся подняться, но пока не преуспел в этом и остался сидеть так.

— Привет… вернулись все-таки, — несколько скомкано ответил он заплетающимся языком.

— Пятьдесят лет, — тихо произнесла девушка, сбросив перчатку со второй руки. — Мы оказались без еды и теплой одежды на клятой равнине со снегом по пояс… Знаешь, каково это было?

— Догадываюсь, — хрипло ответил Шериман. — Я там был в молодости. Тоже прогневал отца. Хотя и не так долго. Но вы же… ты же… погоди… — он попытался вспомнить что-то важное и не смог. Кто-то же должен был их забрать… или помочь выбраться. Или… Шериман стиснул виски. В голове просто немилосердно гудело от смеси алкоголя с лекарствами. Он забыл что-то серьезное.

— Никто нас не забрал, — покачала головой девушка. — Помнишь Раррокана? Он заболел сразу после недели в той ледяной тундре пока мы брели в поисках еды. А ко второй неделе впал в спячку… — голос у Ллераль зазвучал грустно и сбивчиво. — Мы звали тебя. Понимаешь, звали. Слали вестников с просьбой забрать хотя бы Раррокана. Но вестники уходили в никуда.

Шериман смотрел на нее и думал о том, что на самом деле ничего не слышал. Тут даже притворяться не нужно. Но ведь кто-то должен был за ними смотреть… а он сам потом замотался, забегался и забыл. Вот так легко и просто. Не то, чтобы он не думал, просто каждый раз обещал себе — завтра я узнаю, завтра сделаю, завтра то и се, а потом либо дела, либо личные переживания наваливались с новой силой и все забывалось. И так долгие годы.

— Слушай, я не помню, что там произошло, — он смотрел на Ллераль расфокусированным взглядом. Все напрягал извилины, но никак не мог взять в толк, почему на самом деле забыл. Или все проще — забил?

— Отец… Если ты скажешь, что были причины, что ты заболел, потерял память… Я пойму, — почти отчаянно прошептала Ллераль, которой видеть отца таким жалким, пьяным и поплывшим было почти физически больно.

— Ох, ты же отлично знаешь, что мы не болеем… настолько сильно… — Шериман поморщился и поискал наощупь еще бутылку, но проклятущий Дирас специально убрал их все — и пустые, и полные. Не брат, а катастрофа…

— Значит… Ты просто бросил нас там и тебе было плевать? — ее голос сел до едва слышного писка. — Тебе… Было просто плевать?! — она шатнулась к нему, хватая за плечи. Сейчас ей было плевать, кто перед ней.

Шериману не хотелось признаваться, что они просто забыли. Да, случилась преступная халатность. Да, кого-то другого он бы просто убил за это. Но как быть с самим собой?

— Не совсем, — глухо произнес он, стараясь одновременно чуть отстранить дочь и не свалиться на нее. — Просто было слишком много… всего.

— Чего, отец? — отчётливо скрипнула клыками девушка. — Я спрашивала после. Здесь не было войн и мятежей. Здесь было куда спокойнее, чем сейчас… Ты понимаешь, что в том мире все резервы уходили просто на то, чтобы не умереть от холода? — голос ее сел уже до шёпота. — Видишь мои руки? У нас у всех отмерзли пальцы. Они чернели и трескались. Трескались и хрустом ломались. Отрастали… И отмерзали раньше, чем успевали отрасти! Пальцы, уши, носы… Скажи, то, что мы натворили, оправдывает, такое? — рыкнула она, испуская отрезвляющим чары, и наконец отстранилась, дабы не быть обблеванной.

— Я надеялся, что вы сбежите, — глухо заявил Шериман. Служанка вовремя подставила ему тазик. Она словно возникла из воздуха, хотя просто собирала рядом его вещи. — Надеялся, что просто уйдете оттуда и начнете сначала нормальную жизнь. Никогда бы не подумал, что вы просто станете сидеть там и ждать милости, — он вытер рот поданным служанкой платком и вздохнул. В тазике и правда оказалось больше алкоголя, чем мог вместить нормальный демонский желудок. Переварить-то он это мог, но не сразу же. А заклинание заставило избавиться от всего выпитого.

— Ждать милости? Ты вообще понимаешь куда нас засунул? Мы знали координаты только Трайлерима, а возможность вернуться ты нам перекрыл, — зло скрежетнула клыками девушка. — А больше мы никуда податься не могли! Ты нас отправил в ледяную тюрьму. И если в первую неделю у нас ещё могли быть шансы собраться с силами и открыть портал куда угодно, то потом нам нужны были силы только на то, чтоб продолжать дышать! — Ллераль зло отвернулась.

Другая служанка принесла ей воды. Она была бы и рада сказать пару слов утешения, но кто ж посмеет навязываться дочери Владыки да посреди разговора? Оставалось лишь угодливо кланяться и степенно убраться в сторонку, пока никто из участников диалога ее не зашиб.

Шериман уныло взглянул на дочь. Да, он поступил тупо. Конечно, потом он протрезвеет и велит Моррею найти того, кто занимался присмотром за детьми в ледяном мире. Но толку-то? За столько времени присматривающий мог уже давно сдохнуть, а если и нет, то наверняка давно сбежал из дворца под любым предлогом.

Сейчас у него начала побаливать голова от похмелья и чем дальше, тем сильнее. Молоточки постукивали в висках, объясняя ему, что так нажираться не могут даже Владыки. И качество алкоголя особой роли не играет.

Ллераль благодарно кивнула служанке, осушив стакан в один глоток.

Самым разумным сейчас было уйти.

Самым тупым — сделать шаг к этому уроду и макнуть его рожей в блевотину в тазике. Этого хотелось очень.

От одной этой мысли ее пробила дрожь. Это если он их за детские, по сути, шалости выкинул в морозилку и забыл, то за такое… Может и палачу отдать. За попрание моральных устоев.

— Ты что же, не видишь в этом никакой вины?.. — выдохнула она, отшатнувшись назад. Кулаки судорожно сжались.

— Так сложились обстоятельства, — Шериман стиснул виски — от ее голоса в голове словно бы забухал колокол.

Из закушенной губы девушки стекла капелька крови, и она зло ткнула отцу в руки круглую голубую конфету в прозрачной обёртке.

— Это обезболивающее. Ешь сейчас, — не терпящим отказов голосом проскрежетала она. — Отец, я вызываю тебя в круг на поединок. До тех пор пока ты не признаешь вину или пока я не сдамся, — выдохнула она. Укороченная формула поединка всколыхнула вокруг них магический фон.

Дирас, до этого подслушивающий с помощью заклинания и сидящий с лицом лица на подоконнике в коридоре, закатил глаза и безболезненно ткнул Талора кулаком в плечо.

— Это пиздец… — тихо выдохнул он. — Только поединка нам и не хватало сегодня… Талор в ответ лишь со вздохом кивнул и спрыгнул с подоконника. Рэджас и Дорган синхронно закрыли себе глаза ладонями и грязно выругались.

Шериман молча проглотил таблетку, запил поданной служанкой водой и недовольно скривился. Отказаться от поединка означало полностью опозориться, но и драться с родной дочерью? Это было слишком странно… Он все же поднялся с дивана, отряхнул рубашку и штаны и принял вызов по всей форме. Лучше уж так. Пусть выпустит пар, оторвется на нем и успокоится. Магия повторно взметнулась, реагируя на принятие вызова. Оставалось лишь выйти на арену, не откладывая это все в долгий ящик.

Ллераль кивнула, резко развернулась на каблуках и двинулась на выход. Что ж… Дуэль всегда была самым лучшим способом выяснения отношений. И самым последним.

Дирас спрыгнул с подоконника стоило только двери приоткрыться.

— Ну что?.. — спросил он и взглянул на метки поединка, полностью одобренные на обоих… — Слушай, брат, я никогда не думал, что ты будешь убивать своих детей…

— Убивать — не буду, — хмуро отрезал Шериман и отпихнул Дираса в сторону, как лишний элемент. Тот поспешно отшатнулся, чтобы не попасть под горячую руку. От брата разило алкоголем и чем-то еще, спрятавшимся за этим запахом.

— Если ты ее все-таки убьешь, я не стану тебе помогать, — рыкнул ему вслед Дирас и спешно собрал всю братию в портал, чтобы посмотреть поединок. По крайней мере, он мог попытаться остановить побоище.

— Ты и так собирался в отставку, — отрезал Шериман, тоже открыв портал к арене. Только его портал вел прямо на площадку, а портал Дираса — к зрительским местам.

Талор, мимо которого Шерри прошел как мимо пустого места, криво улыбнулся и прихватив обоих братцев Ллераль, шагнул к Дирасу на трибуны.

А когда на поле арены ступили и сами поединщики, оказалось, что зрительские места заполняются как-то слишком быстро.

Ллераль тихо выдохнула, заглядывая отцу в глаза, прежде чем им придется разойтись на требуемое по правилам расстояние.

Дирас уныло плюхнулся на лавку, даже не глянув, чистая онам там или засыпалась песком от бездействия слуг. И племянников усадил рядом, чтоб не разбежались. Сам же задумчиво достал шприц с успокоительным — если брат перейдет черту, то придется его успокаивать снова, на этот раз большей дозой.

— Слушай, если будет туго, придется его тормозить. Я не прошу тебя рисковать жизнью повторно, просто поможешь мне его отвлечь? — тихо спросил он у Талора. Ангел показался ему слишком бледным и растерянным.

— Если будет надо я смогу его вырубить. Риска зацикливания берсеркизма больше нет. И этот прием безопасен и пройдет сквозь щиты, — чуть мрачновато хмурясь ответил Талор.

А на арене тем временем дали отмашку к началу поединка, и Ллераль, не тратя времени, отправила вперёд огненный шторм и рванула под его прикрытием следом, на ходу создавая новые плетения.

Шериман убрался в сторону от огненного вихря и тот ударился о защитный купол. Сам же он направил в сторону дочери свой усовершенствованный аналог силового кулака, призванный скорее сбить с ног и вырубить сразу.

Дирасу захотелось побиться головой об стену или об лавку. Хотя это желание у него сегодня сохранялось с самого утра. Родимый братец вызывал стойкое раздражение. Ему ничего не стоило хотя бы проворчать «Извини» и отправиться себе спокойно в отпуск, но нет. Надо довести до поединка.

От этого выпада отца девушка увернулась с отскоком и перекатом. А затем от ее упёртых в землю ладоней плеснула тьма и на Шеримана рванули… кошки. Четыре маленькие черные кошки из тьмы. А затем и из огня. Звери из стихии были маленькие, но маневренные.

Шериман разгонял кошек силовыми пинками и одновременно старался достать дочь тонкой стеной огня. Недостаточно убойной, но все равно неприятной.

Девушка же заметалась по арене не хуже тех самых кошек, что извивались, уворачивались и норовили впиться в ноги и если повезет, то повыше.

— Неужели так сложно признать что ты ошибся?!

— Поздно уже признавать! — прорычал раздосадованный Шериман и запустил в нее немного искореженный шар огня. В полете стало ясно, что шар искорежен намеренно — он раздвоился, образовав эдакую ловушку с огненной перемычкой посередине.

Ллераль шарахнулась назад, а затем полыхнула чернильным облаком тьмы. Явно с трудом и выжигая большую часть резерва. Но это позволило ей создать зазор в получившейся ловушке и выскользнуть через него, лишь слегка подпалив кончики волос.

А затем, прокатившись по песку арены, резко рванула на сближение. Напитанная тьмой ладонь метнулась к лицу Шеримана подобно змее. На этот удар ушла оставшаяся половина резерва.

— Да, мать твою, поздно! Но если ты признаешь, что облажался и был уродом, то ты от этого не сдохнешь! — рявкнула она, сама удивлённая дальностью броска отнюдь не лёгкого тела. — Потому что, блять, признание ошибок и умение признавать вину это уже шаг вперед!

Отлетевший в сторону Шериман только мазнул ладонью по лицу. И с удивлением обнаружил на руке кровь из рассеченной щеки. Ярость полыхнула в голове и на миг затмила его взор. Черный клубок тьмы сорвался с рук и рванул на всей скорости к дочери.

Дирас нервно вскочил с места — именно это он видел и именно этого удара стоило опасаться Ллераль. Если бы он мог, то поставил бы на племянницу щит — от всего удара не спасет, но хоть что-то же поглотит. Но защитный купол силовых полей закрывал не только зрителей от сражающихся, но и сражающихся от зрителей.

Ллераль попыталась увернуться, но вместо этого лишь пошатнулась, с трудом сохраняя равновесие. Все, что она успела — это выставить вперёд руки окутанные остатками тьмы. Хотя бы отбить, ведь на щит сил не было вообще.

Вот только комок тьмы, кажущийся обычным, при столкновении с ее руками с грохотом разорвался. Ее подкинуло как былинку и проволокло по песку шагов пятнадцать. Когда она смогла открыть глаза и попыталась встать, оказалось, что отец совсем близко. Шагов пять… Четыре. Три.

На трибунах Талор резко подорвался с места, закусывая палец. Ничего хорошего он в происходящем не видел.

Да, Шериман не был в состоянии берсерка. Но и в своем уме он не был тоже.