Richard Cheese — People = Shit

— ...жел? Энджел Даст?

Слова доносятся будто из-под толщи воды, в груди так болит, что тяжело дышать, и Энджел сжимается сильнее в беспомощной попытке защититься.

— Ну же, парень, посмотри на меня, — кто-то дотрагивается до его щеки, и он отшатывается в сторону, закрываясь руками.

— Понял, — Хаск убирает лапы и оборачивается к уборщикам. — Эй, Джесси, оставь всё и помоги мне.

Названный невысокий демон, похожий на морского конька, бросает на свернувшегося порноактёра единственный взгляд, и его большие глаза округляются ещё больше:

— У него паническая атака, босс!

— Да уж вижу, — Хаск достаёт и зажигает ещё одну сигарету. — Он не даёт к себе прикоснуться, сделай что-нибудь.

Демон-рыба недовольно косится на оверлорда, присаживаясь перед грешником:

— Эй... Энджел, верно? Я могу тебя так называть? — Он ловит взгляд демона-паука и удерживает его, дожидаясь неровного кивка. — Меня зовут Джесси, ты в безопасности, слышишь? Тебя здесь никто не обидит.

Энджел бегает глазами по незнакомому лицу, прерывисто дыша: у Валентино всегда были предубеждения против морских обитателей, а вот ему нравились рыбы.

Джесси медленно протягивает лапу с перепонками:

— Я могу взять тебя за руку?

Энджел отчаянно хочет вцепиться в другого, но ему требуется время, чтобы размотать тугой клубок своих трясущихся конечностей. У парня-рыбы оказываются на удивление тёплые руки.

— А теперь тебе нужно дышать, как я, — Джесси делает преувеличенно глубокий вдох и медленно выдыхает.

Энджел пробует, но дыхание выскальзывает из него неровными быстрыми рывками, и он чувствует себя развалиной. Демон напротив берёт другую его ладонь и терпеливо продолжает.

Энджел замечает, что плачет.

— Ничего-ничего, — низенький грешник растирает его руки. — У меня так же было, этот придурок совсем не умеет преподносить новости.

Хаск рядом фыркает и разворачивается к выходу:

— Как успокоится, приведи ко мне.

Он уходит, не дожидаясь ответа, и Джесси вздыхает:

— Ты не подумай, босс такой не всегда, просто сегодня Валентино вывел его.

Энджел не отвечает, сконцентрированный на дыхании. Наконец, ему удаётся влиться в размеренный ритм вдохов-выдохов, и давление в груди исчезает.

— Спасибо, — выдавливает он и отнимает свои руки от чужих ладоней, растирая запястья. Золотые кандалы и цепи давно исчезли, но он всё равно будто чувствует их давление на своих конечностях.

— Сегодня был тяжёлый день, правда? — Сочувственно спрашивает демон-рыба.

Энджел не отвечает, чувствуя стыд за свою вспышку: ему предстоит провести здесь остаток вечности, и вот какое первое впечатление он производит! Будто в подтверждение, он ощущает на себе любопытные взгляды остальных работников в зале. Он поднимается на ноги, отказываясь от предложенной руки Джесси, и отряхивает одежду:

— Тут бы сделать какие-нибудь правила в отношении оружия в здании, — демон обводит рукой убитый зал. — Ваша система пропускного контроля ни к чёрту, если честно.

Джесси хмыкает и складывает руки на груди:

— У многих демонов есть пространственные карманы, не говоря уже об оверлордах. Босс считает, что проще быстро удалять всех, кто решит помахать здесь пушкой.

Энджел неубеждённо фыркает, но не спорит, и они погружаются в молчание.

— ...Не хочешь выпить? — Наконец, спрашивает Джесси.

— Тебе, вроде как, нужно отвести меня к боссу, — отрезает Энджел.

Парень поднимает руки:

— Эй, я просто спрашиваю. Ты уверен, что готов прямо сейчас?

— А есть что-то, к чему мне нужно быть готовым? — ядовито отвечает грешник, складывая руки на груди. Если они и дальше продолжат обращаться с ним, как с хрустальной вазой, он что-нибудь сломает.

Демон-рыба кривится и зеркалит позу Энджела:

— Знаешь что? Нахуй, это не моя проблема. Идём.

Порноактёр прикусывает язык, мысленно ругая себя: не успел познакомиться, а уже портит отношения с местными.

Какого чёрта с ним не так, серьёзно.

Пока они идут, Энджел разглядывает своего провожатого: у того синяя кожа, туго обтягивающая скуластое рыло с красными полосами и кожными наростами на голове того же цвета. С любопытством грешник отмечает, что в полумраке полоски демона-рыбы слабо светятся, и старается не пялиться слишком очевидно. Тот молча ведёт его на первый этаж здания, они пересекают вестибюль и направляются мимо охраны в коридор, где Энджел ещё не был. Они проходят ряд одинаковых тёмных дверей с золотистыми табличками, пока Джесси не останавливается у одной. Он стучит, и через мгновение дверь открывает грешница, похожая на лайку. Голубая шерсть топорщится над отворотами пиджака, пока она недовольно разглядывает их из-под иссиня-чёрной чёлки.

— Босс просил привести новенького, — Джесси указывает на Энджела и уходит, не оборачиваясь.

Грешница хмыкает, провожая его взглядом, и с подозрением поднимает глаза на Энджела:

— Что ты сделал?

Паук возмущённо поднимает все четыре руки:

— Ничего!

Демоница пожимает плечами, и пропускает его внутрь, тут же подходя к шкафу слева и начиная копошиться на нижних полках. В кабинете светло и почти чисто, если не считать большого рабочего стола, беспорядочно заваленного папками и бумагами.

— Успокоился? — Энджел отвлекается от разглядывания обстановки и поднимает глаза на Хаска, сидящего за столом. Тот пристально смотрит на него. — Садись.

Грешник опускается в кресло напротив и, подумав, разваливается в нём со всем шлюховатым комфортом, широко раздвигая ноги и кладя локти на стол:

— Папочка беспокоился?

Позади демоница-лайка давится и быстро откашливается, но Хаск лишь поднимает бровь:

— Завязывай с этим. Мы здесь, чтобы обсудить условия твоего нового контракта: если ты хочешь работать на меня, ты будешь играть по моим правилам.

— А если нет? — Энджел нагло усмехается.

Хаск пожимает плечами:

— Если будешь рыпаться, я продам твой контракт тому, кто предложит лучшую цену, — Хаск пожимает плечами. — У меня нет недостатка в душах.

Он улыбается:

— Хотя я бы накинул сверху за свой разрушенный зал и попорченные нервы.

От перспективы попасть в чужое владение ещё раз, Энджел медленно убирает руки со стола и вцепляется в сиденье под собой. Оверлорд усмехается произведённому эффекту.

Демоница-лайка появляется из-за спины Энджела, заставив его вздрогнуть, и ставит на стол небольшую аптечку. Когда она тянет лапы к его лицу, он уворачивается от прикосновения:

— Эй, ты что делаешь?

— Тебя побили, идиот, — она указывает на его лицо.

— Пф, само заживёт, — отмахивается Энджел и отодвигается ещё дальше от когтистых лап.

— Сядь ровно! — рявкает демоница, и грешник вытягивается по струнке.

Она принимается за обработку ссадины, как будто это не ерунда.

— Это Геката, наш генеральный менеджер, — представляет Хаск. — Тебе лучше привыкать не спорить с ней, если ты хочешь остаться здесь.

Он зарывается в свои документы, пока Геката колдует над лицом демона-паука. В её движениях нет ни следа заботы или привязанности, лишь отстранённый профессионализм, но это всё равно приятно — Энджел не помнит, когда в последний раз кто-то ухаживал за ним из-за такой ерунды.

Геката наносит поверх назревающего синяка слой какой-то вонючей мази и лепит пластырь на ссадину. Это нелепо, но грешник не двигается, пока она не хлопает крышкой аптечки:

— Всё, дальше сам, — Энджел на секунду думает, что это ему, но Хаск что-то бурчит в ответ и отмахивается от неё. Грешница уходит и закрывает дверь, и это некомфортно.

— Так, — Хаск откладывает свои бумажки и устало щиплет переносицу. — Теперь ты.

В его руке материализуется золотой свиток, и Энджел ожидает ощутить удушающий вес на шее, но этого почему-то так и не происходит.

— Это один из самых хреново составленных контрактов, которые я видел, — оверлорд пробегает глазами по строчкам и поднимает взгляд на грешника. — Хотя часть с привязкой к студии неплоха: удобная лазейка для тебя. Сам придумал или подсказали?

Энджел ощеряется:

— Я не идиот.

— Ты был достаточно идиотом, чтобы продать свою душу, — спокойно отбивает оверлорд. — Но скажи мне, зачем? Богатство, слава?

Когда грешник молча поджимает губы, Хаск усмехается и продолжает:

— Может... Любовь?

Демон перед ним всё так же молча смотрит, и, надо сказать, у него отличный покерфэйс, однако оверлорд замечает напряжение, закравшееся в изгиб плеч, и его брови поднимаются в искреннем удивлении:

— Погодь, ты серьёзно?!

Лицо порноактёра пунцовеет, и он огрызается:

— Я ничего не сказал!

— Тебе и не нужно, — бормочет Хаск и откладывает контракт в сторону, чтобы уткнуться в собственные ладони. — Какого хрена, ты казался толковым парнем.

— Это было полвека назад! — Рычит Энджел. — Я был глуп, а Валентино был первым дружелюбным ублюдком за десятилетия здесь!

— Это Ад, тут нет дружелюбных ублюдков.

— Как будто я не знаю, — тихо роняет грешник, сползая в кресле ниже. Воспоминания собираются комом в горле, он давит прерывистый вздох: это был действительно тяжёлый день. Перспектива быть проданным кому-то ещё, вместо насмешек под пристальным взглядом Оверлорда-шулера, начинает казаться всё более заманчивой.

Демон-кот бросает на него нечитаемый взгляд и достаёт из кучи очередной файл:

— Что ты можешь?

— Могу отсосать тебе.

Хаск моргает, а потом медленно вздыхает, пощипывая переносицу:

— У нас не бордель, ты не будешь ебаться за деньги.

Энджел равнодушно пожимает плечами:

— Могу отсосать тебе просто так.

Хаск закатывает глаза:

— Что ж, я не хочу, и здесь ты будешь уважать личные границы — мои и всех остальных.

— Гетеро, ясно, — Энджел незаинтересованно сползает в кресле ещё ниже и складывает руки на груди. Он нарывается, и он в курсе, спасибо большое.

— Я не..! — Хаск обрывает себя и опять сжимает переносицу. Когда он говорит снова, в его голос прорывается рычание. — Послушай, лапа, под моим контролем каждая душа отрабатывает своё место. Здесь нет ничего бесплатного, и ты будешь работать, хочешь ты этого или нет. И не с помощью домогательств и проституции: я не Валентино и не собираюсь опускаться до его уровня.

— Ну а чего ты ожидал, когда играл против владельца порностудии? — Энджел соскакивает с места и перегибается через стол, теряя страх от своей дерзости и тыча пальцем в оверлорда. — Что тебе перепадёт разнорабочий на все руки?! Я снимаюсь в порно, котёнок, я умею трахаться!

Хаск молча смотрит на него, и запал Энджела быстро сходит на нет.

— Понятно, — медленно произносит оверлорд, отодвигая руку грешника от своей груди, и в его глазах вспыхивают жёлтые огни. — Значит, посудомойщик.

— Что?

— Освободи кабинет, — Хаск отмахивается от него, что-то записывая в свои бумаги. — Заступаешь с понедельника, расписание тебе принесут.

— Нет, стой! — Энджел падает в кресло, протягивая руки и накрывая когтистую лапу в слабой попытке задержать. — Блять, прости! Я-я... Я могу петь! И танцевать! В казино же всегда нужны выступающие, верно?

На лице оверлорда проступает недоверие, когда он выпрастывает свою ладонь из-под чужой хватки, и Энджел торопливо добавляет, проглатывая задетую гордость:

— Я снимался в рекламе Вокса, работал моделью у Вельвет: в Синстаграме полно моих музыкальных видео — даже без порно, — он твёрдо вглядывается в жёлтые глаза напротив. — Я лучшее, что есть у Валентино, я могу доказать!

Хаск всё ещё смотрит с сомнением, и Энджел испуганно взмахивает руками:

— Да ладно, босс, ты не можешь отправить меня на кухню, ты столько потеряешь!

— Я всё могу, — припечатывает Хаск, строго глядя на съёжившегося грешника. — И не тебе переживать, сколько я получу или потеряю.

Он откидывается в кресле, смеряя душу перед собой долгим взглядом.

Энджел выпрямляется и хлопает ресницами, стараясь выглядеть как можно более послушным и безобидным.

Хаск фыркает, качая головой, и вычёркивает что-то из документа:

— Послезавтра у тебя прослушивание у Стэфа — он мой арт-менеджер, и он решит, подходишь ли ты для нашей сцены. Если нет, — оверлорд обнажает острые зубы в подобии улыбки. — Кухня.

— А контракт? — Осторожно спрашивает Энджел.

— Отложим на потом, считай, что ты на стажировке. У тебя есть, где жить?

Вопрос возникает настолько невпопад, что грешник подвисает на секунду:

— Э, ну да?

Хаск вытаскивает откуда-то буклет и протягивает ему — на нём напечатаны фотографии небольшой квартиры гостиничного типа и перечислены условия аренды:

— Сотрудникам предоставляется жильё за цену, которая вычитается из зарплаты. Нам удобно держать всех под рукой, но выбор за тобой.

Энджел ошалело моргает — цена раза в два ниже, чем то, что он платит за съём сейчас:

— Может, у вас ещё и страховка есть?

Хаск фыркает, будто тот ляпнул глупость:

— Естественно.

Тут должен быть подвох. Валентино тоже предлагал ему жить в Башне просто так, только это, по контракту, давало ему право творить с подчинённой душой всё, что вздумается, поэтому порнозвезда всегда перебивался задрипанными квартирками ближе к студии, владельцы которых задирали непомерные ценники. Этот оверлорд предлагает выбор, но сможет ли Энджел передумать и отказаться потом, если согласится сейчас?

Хаск шумно вздыхает:

— Ты не обязан жить здесь, мне плевать, лишь бы приходил вовремя, — он протягивает пустой бланк. — Заполни это, Стэф свяжется с тобой по поводу остального.

Там простые данные: имя, местоимения, год рождения, год смерти, номер телефона, почтовый адрес и так далее. В тишине грешник заполняет анкету, пока оверлорд снова читает его старый контракт. Это нервирует.

— Всё, — он заканчивает, и Хаск забирает у него бланк, пробегая глазами:

— Отлично, свободен.

Рядом с ним из ниоткуда возникает чёрно-белый чёртик, похожий на тряпичную куклу, подхватывает бумагу и скрывается за дверью.

Энджел провожает его удивлённым взглядом и склоняет голову на бок:

— И-и-и... Куда мне идти?

Хаск, уже зарывшийся в работу, снова поднимает на него глаза и хмурится:

— Домой? Готовиться к прослушиванию? Парень, мне плевать, — он указывает в направлении, где скрылся чёртик. — Дверь там.

Грешнику не нужно повторять трижды: он торопливо покидает кабинет, пересекает вестибюль и спускается по ступенькам казино.

Энджел Даст ни в коем случае не "свободен", как сказал оверлорд, но почему-то кажется, что он как будто немного свободнее, чем раньше.