Дань Хэн проснулся утром раньше будильника. Кожу на предплечье покалывало. Парень открыл глаза, угрюмо посмотрел в потолок и подумал только одну мысль.

Его соулмейт — дурилка.

Дань Хэн сделал глубокий вдох, затем выдох, прикрыв глаза. Ему очень хотелось и не хотелось одновременно знать, что за очередное глупое послание его соулмейт успел начертить с утра пораньше. Со своим природным любопытством Дань Хэн боролся минуты две. Перед тем, как поднести свою руку к лицу, он помолился всем возможным и невозможным силам свыше: «Пожалуйста. Пожалуйста. Пусть там будет не что-то тупое. Молю» и внимательно оглядел сообщение:

«Йоу, утречка! Как делишки у моей малышки?»

И смайлик. Кривой и, судя по задумке автора, нужно полагать, подмигивающий.

Дань Хэн вздохнул. Могло быть и хуже, подумал он, совершенно безжалостно подавляя в себе желание глупо усмехнуться. Нет. Отставить! Никакого места для поощрительных усмешек подобным речевым оборотам ни в мыслях, ни на лице такого серьёзного, не обделённого умом парня, как Дань Хэн, и быть не может!

— Ну что за вздор, — снова подумал парень, глядя на впечатавшиеся в кожу буквы.

Эта «татуировка» не исчезнет, пока Дань Хэн не ответит на неё. А ему очень хотелось, чтобы она исчезла, перестав смущать мозг! Очень хотелось, чтобы ответить можно было силой мысли или взгляда. Но нет, требовалась такая допотопная технология как ручка. Или фломастер. Это уже, как говорится, на вкус и цвет… Главное, написать или нарисовать на любой части тела послание, а дальше магия всё сама делает: передаёт сообщение соулмейту на то же место на его теле.

Итак. Ответить очень хотелось. Но брюнет понятия не имел, что сказать. Мысли крутились в голове, но так и не могли собраться во что-то единое. Это ощущалось странно и непривычно. Ведь у Дань Хэна на все случаи жизни всегда находился быстрый остроумный ответ! А сейчас что случилось? Точнее, это замешательство перед настолько тщательным подбором слов началось не прямо сейчас, а с того момента, когда он только вступил в контакт со своей родственной душой. А этот человек, казалось, вообще не думал перед тем, как что-то сказать! Если бы у всех людей мозг работал как генератор случайных реплик, то соулмейт Дань Хэна точно бы никогда не нажимал кнопку «Сгенерировать ещё» во второй раз.

В этом и была основная трудность. Разум, который тщательно обдумывает и взвешивает каждый свой шаг, столкнулся с существом, которое перед открытием рта думает ноль секунд. Так ещё и использует для общения магическую систему, которую Дань Хэн с детства не признавал достойной своего внимания.

Ну реально сложно.

Его имя было Келус. И это всё, что Дань Хэну было достаточно знать. Но всё, что имелось в памяти о Келусе, брюнет узнал против своей воли. В частности, келусова любовь к глупым шуткам и вопросам. Любовь это была к тому, чтобы выставлять себя дурачком, или врождённый способ общения, не подлежащий никакой корректуре — тоже загадка.

Навязчивые мысли о том, что нужно поскорее придумать ответ, крутились в голове и напрягали тем, что дурацкая надпись грозит остаться на весь день.

«Доброе. Я вообще-то парень»

Вот она. Та самая трудность в формулировке, подборе слов, так некстати свалившаяся… Начало фразы было придумано, а концовка… так и исчезла в бесконечном потоке мыслей, растворилась в нём как дым (как дум, можно сказать), так и не сформировавшись. Написав этот ответ на левой руке, Дань Хэн увидел, как исчезла смущающая его надпись на правой, и подумал, дразнящим тоном коверкая свои же слова:

— Я вОоБщЕ-тО ПаРЕнь. Кажется, я заражаюсь тупостью.

«Так я знаю».

«Тогда почему меня малышкой назвал?»

«А тебе не нравится?)»

Дань Хэн посмотрел в потолок. Так обычно смотрят, надеясь увидеть на нём взгляд кого-то свыше… Такой же пустующий, обескураженный, но полный понимания на уровне без слов взгляд.

«Нет».

«А как тебе нравится, чтобы тебя звали?)»

«Дань Хэн».

«Красивое имя. Приятно познакомиться».

Дань Хэн нахмурился. Они общались… Совсем немного. Ну, если их редкие перекидывания сообщениями из разряда «Я придумал шутку — Круто, расскажи её кому-то не мне» можно назвать общением. Но неужели за всё это время…

«Я не называл тебе своё имя?»

«Неа :D»

Дань Хэн прикрыл глаза и накрыл лоб ладонью. Ну… что тут можно сказать?

«Неловко вышло».

«Ничего страшного! Я уже придумал тебе имя сам!»

«Какое?»

«Молчаливый Джо»

«Больше меня так не зови».

«Ладно! Буду звать тебя Молчаливый Дань Хэн. Норм?».

«Сойдёт»

«А хочешь знать, как мне нравится, чтоб меня звали?»

«Как?»

Надписи вместе с рисуночками сердечек и улыбочек стали покрывать предплечье Дань Хэна друг за другом:

«Любовь всей моей жизни! Дорогой! Любимый! Лучший парень на планете! Солнышко! Мой лучик!»

Брюнет молча наблюдал, как его рука превращается в страничку дневника влюблённой в первый раз девочки-подростка, и вспоминал счастливые мгновения, когда не было ни в его жизни, ни в мыслях, ни на теле ни одного упоминания о Келусоулмейте.

Дань Хэн отыскал ручку на своё рабочем столе и поставил точку. Надписи исчезли.

«Не пиши мне больше».

« :( »

***

Связь эта магическая по умолчанию не могла быть основана на невзаимности. Поэтому активируется, когда оба соулмейта впервые что-то напишут на своём теле.

Дань Хэн с детства был мальчиком умным, книги любил читать. Но вся эта муть с соулмейтами казалась ему самым неинтересным стечением обстоятельств во Вселенной.

Вдохновлённый фантазиями, он мечтал в будущем узнать о себе что-нибудь невероятное. Например, что он есть перерождённое воплощение Древнего Мудрого Дракона. Он даже у зеркала по утрам вертелся с особым энтузиазмом, трепал чёрные пряди волос, исследуя, не проросли ли на его голове рога, пока он спал. Или фантазировал о путешествиях по разным планетам на огромном космическом корабле. Если думать о корабле было скучно, Дань Хэн представлял, что бороздит космические просторы в школьном автобусе, угнав его по дороге в школу. Или на жёлтом солнечном такси. Или… или в огромном поезде!

Мальчишке хотелось исследовать книжные миры, погружаясь в них, сражаться с монстрами, искать и находить магические реликвии, а после насыщенного событиями продуктивного дня иметь возможность в любой момент глянуть в окно и в тёмной бездне космопространства, которое с Земли люди называют «небом», увидеть звёзды. Увидеть их так же близко, наяву, как каждый день из окна собственного дома он видит крыши соседних домов, орущих кошек на балконах напротив и детскую площадку, изученную на наличие старинных сокровищ вдоль и поперёк.

У Дань Хэна было столько идей, столько фантазий и мыслей, которыми ему хотелось поделиться, а от него только и требовали новостей: не объявился ли его соулмейт.

Поэтому исключительно из вредности семилетний Дань Хэн, который в то время ещё не писал на себе ничего ни разу, придумал придерживаться следующей тактики: сообщения соулмейту оставлять там, где он их прочитать не сможет! На спине, например!

На что его такой же юный друг Цзинь Юань спросил:

— А что, если у твоего соулмейта есть глаза на спине?!

Тогда юный Дань Хэн, поверив, что в их скучном мире действительно могут существовать создания с глазами на спине (разнообразия ради), решил, что вообще ничего писать на себе не будет. Ни в доступных местах, ни в труднодоступных — нигде. И никогда. И не только потому, что у возможного соулмейта глаза на спине будут Дань Хэна пугать. Нет. Исключительно для собственного благополучия. И был прав. Это решение было лучшим для его спокойствия долгие десять лет.

Но, как вы можете догадаться, ничто не длится вечно под луной.

В один из обычных дней Дань Хэн проходил по школьному коридору и услышал, как ребята обсуждали интересный сюжет. О планетах, о нападении инопланетных монстров на космическую станцию, о приключениях и сражениях — всё, как он любит. Когда в разговоре услышал название истории, поспешил его запомнить. Мысленно прокручивая порядок слов, стараясь не забыть, не расплескать его из своей головы, парень отошёл чуть подальше, нырнул рукой в рюкзак, чтобы найти хоть что-то, чем и на чём можно было сделать запись. Первым делом он отыскал ручку, потому что всегда клал её поближе. А вот с записной книжкой оказалось посложнее, её на привычном месте не оказалось. И листочка лишнего не было, и телефон тоже куда-то укатился в недра рюкзака — вот что за напасть! Взбудораженный, и уже закипающий Дань Хэн задрал рукав своей школьной рубашки и наспех, держа на вису и сумку, и руку, написал дрожащей рукой на запястье: Путь освоения. На Звёздном Экспрессе через Вселенные.

И уже через мгновение надпись исчезла прямо на глазах брюнета, повергнув его в состояние настоящего шока вперемешку с отчаянием. Ведь вместо названия книги появилось судьбоносное:

«ОМГ ТЫ ЧТО МОЙ СОУЛ?!»

«ТЫ ЧТО, ЖИВОЙ? ТЫ ЧТО, СУЩЕСТВУЕШЬ???»

Контакт был установлен.

***

То был проклятый день. Абсолютно точно, бесповоротно проклятый день, — думал Дань Хэн, не знающий, как спастись от снова начавшегося спама, пока он собирался в школу.

«Я уронил бутерброд»

«Вопреки физике, он упал хлебом вниз, а не маслом»

«Наверное, потому, что на моём бутере не было масла»

«Да и колбасы тоже»

«Я не успел её положить просто»

«Слушай, а ты случайно не хлеб?»

«Нет»

«Ты ответил!»

«Тогда почему я такой голубь?»

Парень фыркнул, после чего поспешил надеть рубашку с длинным рукавом, а вместе с ней серьёзное выражение лица. Всё это дурачество Келуса очень напоминало ему атаку сообщениями подруги одноклассницы Март. Та любила заваливать личку стикерами, шутками, красивыми картинками и рассказами о том, какую смешную видела на улице кошку или надпись на рекламном баннере. Она с Келусом нашла бы общий язык…

Экран телефона засветился. Это Март, будто услышав мысли друга, что-то ему написала. Дань Хэн взял в руки гаджет и проверил переписку. Март написала, что опоздает и попросила её прикрыть перед учителем.

Пока парень писал в ответ привычное «Хорошо», его осенило. Мозг посетила гениальная мысль. Дань Хэн сам даже удивился тому, почему она не пришла к нему раньше.

Телефон! 

Вот же оно! Простое решение избавления от этой надоедливой коммуникации, которая может появиться на его теле в каком угодно виде и, как показала практика, в каком угодно месте в самые неподходящие моменты! Может быть, даже на спине. Повзрослев, брюнет смутно представлял, как можно написать что-то у себя на спине, но в глубине души почему-то не сомневался, что если он будет игнорировать Келуса достаточно долго, то он обязательно найдёт способ выкрутиться.

«Дай мне свой номер» — написал Дань Хэн, оставив риторический вопрос Келуса без ответа.

«Эй! Кто-то попросил не писать ему больше!»

Дань Хэн удивился.

«Но тебя это не остановило».

«Есть такое».

«Дай номер».

«Не дам».

Дань Хэн очень сильно удивился.

«Почему? По телефону же будет проще общаться».

«Да. Но неинтересно)»

Дань Хэн вскинул брови вверх. Это что ещё значит? В смысле «неинтересно»?! Дань Хэн вздохнул и попробовал убедить соулмейта на его же языке:

«Это вопрос жизни и смерти!»

«Вау. Даже так? Ладно. Могу дать его тебе, когда мы встретимся)».

«Ты издеваешься?»

«Конечно, нет!».

«Это же нелогично. Ты можешь просто написать его прямо сейчас».

«Зато весело)))»

Его соулмейт — дурилка.

«Дай мне хотя бы свой ник в сети. В любой. Пожалуйста», — продолжал настаивать Дань Хэн.

«Ого! Ура, ты вспомнил о существовании волшебных слов!»

«Дай мне свой контакт».

«Какой ты настойчивый!»

«Какой есть».

«Мне нравится».

«Контакт»

«Я всё придумал! А давай сыграем игру? Знаешь школу Сяньчжоу? Я учусь там. Найдёшь меня первым — номер твой. Если нет, то я буду общаться с тобой только через татушки! Здорово?».

Дань Хэн моргнул.

Надпись въелась, казалось, прямо в стенки его черепа.

Школа Сяньчжоу.

Во-первых, Дань Хэн тоже там учился.

Во-вторых, после этой переписки, уже самому парню нужно было писать Март, что он опоздает.

А в-третьих…