Из зала суда люди повалили, как после праздника, обнимаясь, радуясь. Стражи наконец освободили капитана из кандалов, поздравляя, похлопывая по плечу. Гепард протёр запястья и теперь чувствовал себя полностью невиновным. Но его сердце всё ещё не было спокойно. Сампо ушёл и странно вёл себя во время суда. Не то, чтобы он знал его, как облупленного, но был уверен, что с его поведением произошло нечто необычнное, неправильное. И, к несчастью, ему не хватало опыта, чтобы сказать в чём именно было дело. Однако, он догадывался, что причиной этого был его отец. Не знал почему, не мог объяснить. Интуиция? Всё возможно. Его голубые глаза поднялись наверх, к трибуне, где он стоял, глядя на всех свысока.

Рысь взяла его за руку, а Сервал обняла, неразборчиво что-то шепча. А их брат не мог оторвать взгляда от чужих пронзительных очей. Его руки сами собой обняли сестёр, одну за талию, другую за плечо, прижимая к себе, поглаживая обеих. В их окружении ему становилось менее тревожно. Но всё же не хватало кое-кого. Это сделало бы весь момент легче, приятнее, а сейчас в сердце словно бы оставалось место для холодка, пустующее.

— Гепард! — Сервал тут же чмокнула младшего в щёку, обняла, она всё ещё была совсем растрёпанная и заплаканная, но улыбалась.

— Девочки, вы просто не представляете, как… Как я рад, что вы здесь со мной сейчас. — он снова сжал обеих в объятиях, а те принялись пищать, когда юноша оторвал их от земли и прокружился на месте прежде чем поставить их на землю. — Сервал…

— Ты просто не представляешь, что происходило эти несколько дней, ты обязан взять выходной и выпить со мной кофе… А может не только кофе, Гепард. — она покачала головой, намекая на кое-что покрепче и брат лишь издал смешок, немного в шутку нахмурившись.

— Спасибо, я знаю, что это во многом ваша заслуга… Я бы хотел ещё поговорить… С ним. — Ландау покраснел, а затем, чтобы увести тему разговора, стёр с щёк сестры потёкшую тушь большими пальцами.

— Успеешь ещё. Он тут извёлся весь, пока мы пытались вызволить тебя. Думаю, ты ему теперь по гроб жизни обязан, а. — разумеется девушка шутила, однако, Ландау и вправду чувствовал себя должным, в хорошем смысле этого слова, даже был рад этому, хоть это и противоречило всему здравому на свете.

— Спасибо. — капитана хватило лишь ещё на пару слов и они последними покинули зал суда.

Ландау чувствовал, что ему нужно было сделать что-то ещё. Но обилие событий, эмоций и чувств, которые заставляли сердце бешено колотиться, не оставляли места для здравых мыслей. Ему казалось, что скоро ему будет нечем дышать, но держался, в конце концов… Он капитан. И остался им благодаря помощи своих друзей и близких, людей, которые в него верят. Значит он действительно делал всё не зря. Заслужил ли он помощь? Да. Заслужил ли он… Сампо? Куда он ушёл и почему. Навсегда ли. Оказавшись на морозном воздухе, Ландау позволил грозному ветру вновь себя обдать, тот растрепал его светлые волосы, словно приветствуя стража обратно. В городе, конечно, был в сто крат слабее снег и ветер, но сегодня как будто бы даже небо и земля прониклись этой историей. И выглянуло солнце. Наконец-то. Крупные хлопья стали осыпать землю, а вьюга сжалилась, став щекочущим щёки ветерком.

Рысь, Сервал и Пела шли впереди него, обсуждая произошедшее с безумным откликом радости, их голоса перекликались и ему было приятно, что его спасение принесло им столько радости, на самом деле он и сам чувствовал это. Лишь одна вещь омрачала его свободу. Его взор гулял по толпе и он всё сильнее отставал от компании, пока вовсе не остановился среди людей, они проходили мимо и говорили ему подбадривающие слова, приобнимали. Но наёмника не было нигде. Да, Ландау узнал бы его из тысячи, буквально. Этот игривый взгляд и ухмылку, его малиновый пиджак… Холод пробрал его до мурашек и он вспомнил, что не забрал верхнюю куртку из камеры суда, возможно, лёгкая эйфория позволила ему недолго вытерпеть погоду, но новые, неприятные мысли отогнали наваждение. Именно сейчас капитан почувствовал себя довольно одиноко. На плечах вскоре оказалась тёплая меховая накидка, когда же Гепард обернулся к владельцу вещи, то сразу же узнал в нём отца. Его выражение лица было всё таким же суровым, несмотря на заботливый жест.

— Как кончите праздновать, встретимся дома, Гепард. У меня к тебе есть важный разговор. — мужчина положил руку на плечо капитана прежде чем выпустить и исчезнуть в толпе, однако Гепард не почувствовал тепла от этого прикосновения, скорее его торкнуло мурашками по телу, звучало это удручающе.

И Гепард пошёл. Но не мог праздновать. Оставшись с сёстрами тот молча брёл за ними, как тень. Иногда ему приходилось улыбаться прохожим, которые спешили с ним заговорить. Пока бесконечная прогулка не кончилась в мастерской Сервал.

— Ух, отпразднуем! ~ — возбуждённо запела старшая сестра, когда они вошли внутрь.

Гепард замер, а Рысь, которая его держала за руку обратила внимание на угрюмое настроение старшего брата и о чём-то тоже задумалась. Многие любят говорить, что самая младшая из Ландау больше похожа на Сервал, чем на её именитого братца, к несчастью, они заблуждаются. Зачастую у них двоих даже одинаковые выражения лица.

— Чего такие угрюмые? — девушка глянула на них из-за плеча, пока пыталась достать из шкафа что-то, кажется, очень важное.

— Ничего. — в один голос ответили они, а затем переглянулись и отпустили руки друг друга.

На самом деле, Ландау не очень хотел, чтобы его сёстры перенимали его настроение, но не переставал думать о нём.

— Сервал… — строго отчеканила Пела и осуждающе качнула головой.

— Что? Один бокал, не больше. А для вас с Рысью у меня есть сок… Я попросила Келуса и ребят достать его, но не думала, что… Кхем. Конечно, это не Солнечный фестиваль, но всё-таки… — взволнованно начала объяснять Ландау-старшая.

Девушки переглянулись, затем обернулись на Гепарда, хотя тот совсем витал в облаках и кажется не присутствовал головой во время их разговора, глядя куда-то в окно. Сервал вздохнула, когда поняла, что брат даже не слушал их, а младшая дёрнула его за рукав.

— А? — Ландау тут же перевёл немного взволнованный взгляд на Рысь, а затем понял, что слишком ушёл в собственные мысли. — Ах… Сервал. Отец хотел поговорить со мной, вряд ли пока я не сделаю это смогу праздновать…

От такой предельной честности Ландау покачала головой, так на него похоже. Ну, конечно. А ещё она понимала, что дело не только в их отце. Пела поправила очки, а затем отступила к стойке, где была хозяйка мастерской. Молли было нигде не видно, возможно, она опять уснула на втором этаже от безделья, ведь гости и клиенты не часто захаживали сюда.

— Гепард, это неоправданно глупая идея. — сказала она смело, хотя ранее никогда бы не стала говорить такого капитану, разве что по поводу плохо заполненных бумаг.

— Да… Братишка, не порти себе праздник. Можно прийти и после. Ты ведь его знаешь. Отец может всего парой слов испортить настроение. — расстроенно вздохнула старшая и посмотрела на младшего щенячьими глазами.

— Пускай идёт. — вдруг вмешалась Рысь и Гепард удивлённо посмотрел на рядом стоящую сестрёнку, не находя никаких слов. — И его ты тоже знаешь. Он будет с кислой миной и хмурыми бровями пить чай, пока не сходит и не узнает, что там.

Все в комнате обменялись взглядами, как будто это была самая здравая мысль среди них. Из-за этой неловкой ситуации Гепард опустил голову, чувствуя себя виноватым перед сёстрами и Пелой, что его унылость мешает радости победы. С другой стороны, это ведь он должен быть тем, кто радуется больше всех! Но он не может, по понятным причинам и дело далеко не в отце. Далеко не в нём. Пока он думал, девушки уже решили его отпустить, раз уж на то пошло, бессмысленно держать Гепарда, в конце концов он свободен, а повеселиться они могут за него да и ведь тот присоединиться после… Наверное. Сервал устроила бутылку с горячительным перед собой, случайно стукнув донышком.

— Ладно, Геппи… Иди. Рыська права, ты не сможешь расслабиться, пока тебя это гложет. Мы тебя подождём и может я даже оставлю тебе стаканчик. — она ему подмигнула, стараясь вернуть себе прежнее настроение и когда на лице Гепарда появилась лёгкая благодарная улыбка та совсем расцвела. — Вот, так лучше, с таким лицом и возвращайся. Давай.

Юноша кивнул, погладил Рысь по шапке и уже через мгновение покинул мастерскую. Три пары глаз обеспокоенно вперились в его спину, пока та не пропала за дверью. Ненадолго они все сделались угрюмыми, понимая, что вероятно капитан к ним сегодня не придёт, если не хуже. Но затем Сервал вдруг подала голос.

— Ну… Что, может отпразднуем? Я знаю ещё одного человека, который к нам присоединится. — она изо всех сил старалась задавать весёлый тон и снова затрясла бутылкой, из-за чего Пела засмеялась.

— Сервал, осторожнее, а то вы будете пить это с пола. — она принялась помогать хозяйке мастерской устраивать самодельный праздничный стол.

Тем временем, Гепард уже отправился в путь, от мороза закутываясь в отцовский плащ.

***

Храп офицера было слышно ещё с коридора, это заставило Сампо хихикнуть, когда он стукнул пальцами по решётке. Бедняга тут же подорвался, как это и полагалось солдату, видно здесь его совсем никто не тревожил, лейтенант лежал в камере всеми забытый и никому не нужный. Даже стало его немного жалко, ведь Коски был на его месте.

— Что?.. Сколько сейчас времени… Ты чего тут? — тот приложил ладонь к щеке и с шуршанием пытался стереть сонливое выражение лица, но глаза сами собой всё ещё слипались.

— Доброе утро, спящая красавица. Неужели ты всё это время спал? — Сампо едва не подавился от смеха и отпёр замок для бедолаги офицера, дверь камеры щёлкнула и жалобно скрипнула.

А пока тот приходил в чувство, сложил всю униформу на стуле возле окна, окончив композицию из аккуратно сложенных в стопку вещей шлемом. На секунду он присмотрелся к ней и кажется уловил на себе влияние Гепарда, зачем ему вдруг захотелось сделать такую бесполезную глупость? Но затем Коски махнул рукой, как будто пытаясь не допускать никаких мыслей, связанных с юношей. Данн тем временем вывалился из арестантской и зевнул, всем своим видом напоминая медведя, выходящего из спячки. Он распрямился, покачал головой и наконец более осознанно взглянул на Сампо, который до сего момента был его подопечным.

— Боюсь на этой ноте мы расстанемся, лейтенант, несколько часов назад суд любезно меня помиловал, конечно, не без условий, но я теперь… Свободен. — Коски развёл руками и натянул свою самую слащавую улыбку, которую мог, отчего Данн с отвращением поморщился, поэтому наёмник продолжил спектакль. — Мне было приятно иметь с вами дело и провести прошлые три дня, из вас просто потрясающий собеседник.

— Да уж… И тебе спасибо, я за последние полгода так не высыпался, как за эти дни. — затем офицер понял, как это глупо звучит с его уст и наверняка со стороны он выглядел ленивым, пусть это было и не так. — Не бери в голову и иди уже, пока кто-нибудь что-нибудь не так не понял.

— Так точно, лейтенант. — мужчина поднял свою полуночно-синюю макушку и играючи отдал честь, получив в ответ закатывающиеся глаза. Затем хлопнул Данна по плечу перед тем как покинуть тюрьму под казармами. — Ты меня очень выручил. Передай Гепарду, чтобы не лез на рожон, ладно?

— Э… Хорошо. — страж настолько был шокирован просьбе, что не знал даже как реагировать и это было всё, что он смог сказать.

И Сампо ушёл, оставив лейтенанта в полнейшем смятении и непонимании произошедшего.

***

Гепард замер в нескольких метрах от двери фамильного поместья, почему-то ему совершенно не хотелось туда входить, словно бы этот дом по какой-то ещё непонятной причине стал ему чужим. Отец ждал его и это был единственный способ узнать о чём тот хотел с ним поговорить. Прежде чем костяшки успели ударить в дубовые двери, те перед ним они немедленно отворились. Эрсель подняла свой взгляд на высокого юношу и улыбнулась глазами.

— Добрый день, юный господин. — она отошла в сторону, приоткрывая дверь полностью. — Вы не представляете, как отрадно вас видеть. Прошу, входите домой.

Что капитан и сделал, оказавшись внутри он вдруг почувствовал, как на него давят стены, а сердце почему-то испуганно сжималось, как загнанный в угол котёнок. Он прикрыл глаза, вдохнул носом аромат фамильного дома, сжимая кулаки и выдохнул, собираясь с силами.

— Господин ждёт вас у себя. Я уже приготовила чай. — она поправила одежду Гепарда, отряхнула плечи от снежинок и забрала меховую отцовскую накидку. — Все мои ребята, Ева и я, мы все рады, что вы вернулись и больше вам ничего не угрожает. Это были самые приятные новости за последние недели.

На это капитан ласково улыбнулся. Слуги в доме Ландау всегда были заботливы по отношению к детям семейства и ему было действительно приятно услышать такие слова. Хотя это и не уняло всего волнения, но отчасти перестала кружиться голова. Оказавшись на лестничной клетке, он стал всё медленне подниматься, пытаясь придумать что сказать отцу. Если Сампо там был, то очевидно отец и он уже встречались. Это плохо. Ведь он не в курсе о чём-то подобном. Получается, что отец, что Сампо хранили какие-то свои секреты от него? Что ж, они взрослые люди, не ему его судить, однако был ли отец в курсе, что… Произошло между ними? К чёрту. Это не имеет значения. Пожалуй, сегодня Гепард начнёт новую страницу своей жизни и будет говорить за себя открыто и честно. В конце концов он пережил за эти несколько недель такое, что кажется ему уже сами Эоны намекают, что пора что-то менять. Проще всего начать с себя.

В коридоре было тихо, словно все слуги, как мышки юркнули по своим норкам. А он стоял совсем один, беззащитный, в белых одеждах, в которых его должны были приговорить, но признали невиновным. Гепард два раза стукнул в дубовую дверь и дождался, пока отец не разрешит войти. Заперев дверь до щелчка, он прошёл до середины кабинета, представ перед главой семейства, как и в суде. Он сидел в своём кресле, сложив голову на руках, сцепленных в замок. Его сердитые глаза глядели на него исподлобья.

— Я уже заждался тебя, сын мой. — сходу упрекнул тот и цокнул языком. — Думал уже, что сегодня ты не явишься. Хотя подобную вульгарность себе могла позволить разве что Сервал. Клипот, приведи её светлый ум к уважению старших и достойному занятию…

— Ты знаешь, что я всегда прихожу заранее или вовремя. — парировал Гепард, игнорируя подначивание насчёт сестры, которую тот бесконечно уважает и стараясь не делать тон своего голоса сильно возражающим, скрыть своего волнения он не мог, но и отступать от своих планов не собирался. — Я обязан был прийти выслушать отца. И я здесь.

— Славно, мой мальчик. — он поднялся с места и обогнул стол. — Прежде чем я выражу своё возмущение, ты не хочешь ничего мне рассказать? Возможно, что-то, что ты утаивал от меня.

— Нет. И я ничего не утаивал, отец. — на самом деле, в этот момент Ландау младший удивился, что именно имел в виду отец?

— И того, что ты всё это время якшался с преступником не утаивал? И того, что ты не просто якшался с ним, так ещё и жил в его доме, и… Хмф… — мужчина словно испытал укол омерзения и нахмурился, поморщившись, в его руках быстро оказалась трость и он на мгновение отвёл взор к горящему камину. — Что ж, я осознаю, что ты не мог мне этого рассказать в связи с… Твоим нахождением «там».

— Да, я был в Подземье и очень многое там повидал. — честно признался Гепард, хотя его голос сейчас несколько дрогнул, отец всегда вызывал в нём какое-то странное немного неприятное чувство под рёбрами, словно его выворачивают наизнанку. Но он нашёл силы и смелости добавить ещё. — И там всё совсем не так, как ты рассказывал. И люди не такие плохие, пускай у них и нет благородного происхождения. Отец, погоди… Откуда ты знаешь-

— Нет, помолчи, когда старшие говорят. — мужчина покачал головой, осуждающе, а затем поправил очки. — Но раз уж тебе так интересно. Слушай. Этот… Нахал. Сампо Коски, он сделал для меня протез очень много лет назад, но тогда у него было другое имя и он притворялся совершенно другим человеком. Это позволяло ему разгуливать по кадетскому корпусу и по некоторым местам, где Среброгривые стражи уважали моё имя. А ещё он похоже давно имел на тебя какие-то виды… Я удивлён, что ты так легко поддался обману.

— Меня никто ни к чему не принуждал. И я сомневаюсь, что это правда… — перебил его капитан на свой страх и риск, мужчина красноречиво выставил перед собой руку, чтобы его ребёнок замолк.

— Неважно. Даже если это не так. Он абсолютно бесстыже заявился ко мне за помощью и снова, конечно же, обманом. — рассерженно выплюнул Лев и выдохнул, чтобы не разразиться новой волной раздражения.

К сожалению, Гепард не мог ничем оправдать Коски, в конце концов это было похоже на него, однако он не понимал зачем ему это делать и когда это произошло.

— Он хотел, чтобы я помог оправдать тебя. И вот ты здесь. Ни капли этому не благодарен. — несколько критикующе добавил отец и вздохнул. — В конце концов, он выполнил свой уговор и убрался восвояси, раз ты здесь.

— Какой уговор? — юноша поднял удивлённые глаза на отца, однако тот ответил ему поначалу лишь обвиняющим взглядом.

— Я выручаю тебя, а он больше никогда здесь не появляется. — Лев поправил очки и прокашлялся, поглаживая ручку трости. — В том числе, рядом с тобой. Однако ты выглядишь так, будто не рад.

— Это так. Я совершенно не рад. — подтвердил юноша, когда отец прикрыл глаза, пытаясь скрыть свои чувства.

Он молчал несколько минут. И Гепард молчал. Почему-то такая история совсем его не удивила, наоборот это столько всего объясняло и сердце колотилось, как бешеное. Ему казалось, что он не сможет найти нужных слов и не хотел себя оправдывать или объяснять престарелому отцу почему он сделал такой выбор и почему тот неправ в своём видении подземцев и Белобога. Или почему он не обращает внимание на прошлое Сампо и его проделки. Проще было… Сделать по-своему. Невольно он вспомнил Сампо снова, который всегда делал что вздумается и капитана раздражал не столько факт мелких проделок его, а вседозволенность и возможность делать всё, что взбредёт в голову. Он был таким невыносимым. Возможно, отец испытывает ту же проблему, связанный своими обязанностями в прошлом. Но Гепард может разорвать порочный круг несчастных людей. Ландау вдруг осенило и он почувствовал какой-то разлив теплоты в груди, как если бы человек, который так незаметно научил его этому — был здесь с ним.

Теперь он был готов услышать всё, что отец припас для него. Гепард вдохнул носом снова и успокоился, как раз в этот момент отец наконец повернулся к нему, настроившись на продолжение неприятного разговора.

— Мало того, что ты сошёлся с мужчиной, так ещё и с отребьем из Подземья. — мужчина грозно посмотрел на сына, приколачивая его одним только взглядом из-за очков к полу.

— Я прошу тебя так его не называть. Отец, пожалуйста. — прошептал Гепард сквозь зубы, стараясь не глядеть ему в лицо. Однако мужчина продолжил, совершенно его не слушая.

— …ты Ландау и мы уже нашли тебе выгодную партию задолго до всего того, что ты натворил. Твоя обязанность, ты сам прекрасно всё помнишь. А это… Забудь эту глупость. — мужчина поправил длинные светлые волосы с проседью, а затем вперил в Гепарда свои карие, почти жёлтые глаза, вновь, они были холодными как Вечная Мерзлота. — Из всех твоих братьев и сестёр ты выбрал самую сложную работу, тем не менее приносящую семье честь. Поэтому ты должен на ней сосредоточиться. А не якшаться со всякими проходимцами.

— Я повторю свою просьбу: не называй его так. — наконец прорычал юноша снова и дабы избежать желания наброситься на отца, сжал кулаки. — При всём уважении, отец, я сам решу кто выгодная партия для меня.

— Вот как. Значит ты уже всё решил? — мужчина перебрал в руках трость и принялся обходить своего сына, затем отвесил несильный удар по спине, как тот, что дают гувернантки за плохую учёбу. Гепард выпрямился в тот же миг. — Посмотри на себя. Вот, почему мы не общаемся с людьми из низших кругов, сын мой.

— Не имею ни малейшего понятия о чём ты. Как и в детстве не имел. Всё это чепуха. — голос капитана понизился от настоящей обиды, он знал, что общение с отцом после того, как вскрылась правда, будет настоящим адом, если есть образец тупой упрямости, то это Лев Ландау, даже ему самому до него далеко.

— Ты стал похож на них. Даже твоя речь поразительно изменилась. Эгоист. Мы всегда служили Белобогу и Верховным Хранительницам, отложив в сторону собственные амбиции. Наша задача всегда брать на себя обязанность по защите города так или иначе и выполнять эту работу как никто другой. Продолжать славный род. Ты решил бросить свою семью и отказаться от всего этого? — Ландау старший всегда умел давить на больное и сейчас вонзил свои пальцы в открытую рану своего ребёнка, выворачивая. — Гепард, если ты сейчас передумаешь. Я прощу тебя и всё забуду.

Юноша глядел в окно кабинета, теперь за ним не бушевал буран снега и было даже видно чистое дневное небо. Рядом в клетке ютились птицы и они были такими же грустными, как сердце Гепарда сейчас. Так похоже на его судьбу, всегда быть скованым в своём выборе. Нельзя было отступать назад. Не после всего через что он прошёл.

— Я не передумаю. Ты просто закостенел, отец, неужели в твоём сердце нет ни капли сострадания, любви? Ха… Сколько я себя помню, ты всегда был таким. Мне кажется, если заменить тебя статуей — ничего не изменится, кроме того, что ты не сможешь кричать и бить. — со злобы ответил капитан, обычно он держал подобное при себе, но с каждым словом родителя ему становилось всё труднее и рядом не было никого, кто мог бы исправить ситуацию и разнять их. А смелость, которая наполнила его сердце, сейчас просто выталкивала все накопившиеся боли и печали.

— Как ты смеешь произносить такое мне в лицо?! — он снова перехватил трость покрепче и размахнулся, ударяя Гепарда по бедру, как маленького ребёнка.

Он стиснул кулаки и нахмурился. Очень-очень давно он переживал порку от собственного отца и сейчас не был готов к такому, но держался изо всех сил. Второй удар пришёлся на другое бедро, на них обоих точно останутся следы от ударов, как минимум синяки.

— Наглый мальчишка… — прошипел змеёй Ландау старший и когда Гепард попытлася остановить мужчину, тот ударил его и по ладони. — Не смей. Скажи мне, Гепард. Ты уверен в своём выборе? Ты действительно хочешь бросить всё это, всех нас? Какой же ты самолюбивый юнец… Я так и знал, что ничего путного из тебя не вырастет, твоя старшая сестра всегда портила тебя своими поучениями. Похоже единственная младшая дочь подаёт надежды и твои старшие братья, что служат в Форте Клипота…

— Рысь боится тебя. — сказал сердито командующий и покачал головой осуждающе уже он, сощурив глаза. — Сервал сбежала, а не ты её прогнал. Всё детство ты обижал её, давил, как и меня, если не хуже. Это твоё выражение любви?

— Я дарил вам свою любовь. — он приблизился к Гепарду и склонился вниз, как медведь над добычей, на его лице пролегли складочки гнева, а глаза выглядели свирепыми, зрачок в них уменьшился до размеров точки. — Вы были сыты, одеты, получали достойное образование…

— Это разве не то, что должен делать каждый родитель? — прошептал, стараясь не пошатнуться перед отцом, но он стал только злее от такого ответа и схватил юного капитана за грудки.

— Ты смеешь обесценивать всё то, что я дал тебе? — он тряхнул стража, но капитан никак не поменялся в лице, всё смотрел так же строго.

Их битва сердитыми взглядами продолжалась несколько секунд, пока Лев не отвёл свой взор. Его цепкие пальцы расслабились, выпуская юношу из хватки. Гепард шмякнулся, но как всегда поднялся и отряхнулся. Он чувствовал, как сердце желает выпрыгнуть из груди, хотя несколько мгновений назад он ощущал себя лучше и увереннее.

— У тебя есть странная причуда, отец… Ты всегда говоришь о нас в таком возвышенном тоне, но по сути в этом изолированном клочке земли, остатке нашей планеты, мы такие же люди, как и все. Мы тоже смертны, мы тоже можем ошибаться. И вот, сейчас ты ошибаешься. Но раз ты настаиваешь на нашей «инаковости»… — отец снова обошёл его, уничтожал взглядом, желал, чтобы Гепард содрогнулся и передумал, но ничего такого не произошло и Лев выпрямился, стоя лицом к лицу с сыном, глядя свысока, но позволяя говорить, только теперь Гепард смотрел ему в глаза своими сердитыми голубыми очами. — Как Ландау, я ступил на этот путь, а значит что не сойду с него. И это не помешает мне защищать Белобог, сестёр и людей, которыми я дорожу. Я не ты и если фамилия означает отказ от помощи каждому, отказ от милосердия, сострадания, отказ от собственной личности, невозможность сделать собственный выбор… Тогда я не буду носить эту фамилию, если тебе так угодно.

Лев нахмурился, закрыв глаза. Это была эмоция полного разочарования. Он покачал головой, видно надеясь образумить сына. Затем отошёл в сторону, к своему письменному столу, не в силах больше глядеть на него. Нервничая тот потирал между собой живую и механическую руку, щёлкая шарниром большого пальца, думая над своим ответом. Вряд ли уже решившего человека можно заставить передумать. Глава семьи громко вздохнул.

— Ты выбрал в партнёры мужчину, неизвестно откуда, какого-то бродягу, ты, наверное, и помнить не помнишь, как он обманул нашу семью, а он явился перед судом с непонятными намерениями насчёт тебя, как я уже тебе поведал. И ты выберешь его? Вместо той красивой леди, которую мы с матерью подобрали тебе… У вас были бы красивые и сильные дети… Ты выбрал помогать Сервал, вместо того, чтобы образумить её. Ты тлетворно влияешь на Рысь и она даже не живёт больше с нами дома. Боюсь представить, как твой поступок повлияет на остальных твоих братьев и сестёр. Очень много выбора, который настоящий член семьи никогда бы не сделал. Ты настоящее разочарование и позор для нас. Твой прадедушка бы казнил тебя на месте… И ты ещё говоришь мне, что я не милосерден. — лишь ответил мужчина, отчитывающим тоном, однако он собирался договорить, чтобы расставить точки в этом разговоре. — В нашей семье всё просто, Гепард. Хочешь — делай… — он замолчал на мгновение, а Гепард задержал дыхание, когда услышал. — Уходи. И больше не возвращайся. Отныне в доме Ландау тебе не рады. С такими взглядами нам не по пути.

— Я соберу вещи и уйду через час. Прощайте. Желаю вашей семье процветания. — мужчину торкнуло и он бросил испепеляющий взгляд на сына через плечо, но увидел лишь его спину и широко расправленные плечи.

После чего юноша ушёл, оставив главу семейства в тихой ярости. Он надеялся, что его средний ребёнок будет благоразумен до конца, но кажется совершенно ошибался.

Дворецкий попытался остановить Гепарда, но тот, как гора не сдвинулся с пути, вся прислуга сбежалась послушать, все провожали юношу сочувствующими взглядами. По пути он пытался вспомнить… Сампо действительно в чём-то обманул отца? Он не помнил такого. Вероятно, стоит спросить его самого. Когда… Вернее, если, он найдёт его и тот пожелает с ним говорить. Возможно, он уже нашёл себе укромное место, где спрятаться. Будь что будет, видит Клипот, Гепард уже не вернётся назад.

***

Перед тем как зайти домой за вещами, он по пути зашёл в мастерскую. Его встретил беспорядок от празднования. Сервал, Пела и Рысь лежали в одном кресле в обнимку. Щёки старшей сестрым были красными, как после мороза и нос. Гепард перевёл взгляд на рабочую стойку горячительная выпивка стояла по большей части пустая, в ней едва наберётся стакан. Вокруг валялись конфетти, одежда, плащи и какие-то девчачьи вещи: расчёски, резинки и даже шапка Рыси… Как будто пижамная вечеринка, а не праздник. Лучше бы он остался, чем говорил с отцом, но сделанного не воротишь и это случилось бы, так или иначе. Хорошо, что Гепард нашёл силы поговорить с ним и на эмоциях после напряжение последних дней — сказал всё, что накопилось за последние года… Хорошо. Наверное.

Капитан взял бутылку за горлышко и немедленно в себя опрокинул. Он прежде особо не пил, не хотел, а сейчас хотелось просто охладить голову и ему повезло, что напиток действительно оказался таковым, хоть и жёг горло.

Обернувшись на выход, он встретился с сонными и немного пьяноватыми глазами Сервал, такие же голубые, как и у него самого. Девушка покачала головой и заулыбалась, а затем кивнула брату, словно всё поняла и откинулась назад, чтобы продолжить спать.

На самом деле… Капитан был благодарен ей. Меньше всего сейчас хотелось рассказывать это всё и уж точно не в их кругу. В конце концов Пела и Рысь были маленькими, а Сервал и так хватало одного упоминания имени отца, чтобы начать злиться и ругаться. Иногда Ландау младший слышал от неё такие слова, что даже самому матёрому солдату не придут в голову и… Это было неловко. Слушать, как старшая сестра изо всех сил матерится.

И Гепард ушёл… Закрыл двери мастерской за собой, на свой ключ, чтобы с девочками ничего не случилось.

***

Гепард жил в квартире, которая принадлежала клану. Поэтому он сразу же отправился туда после мастерской, чтобы собрать свои вещи. Разумеется он не мог взять с собой цветы, потому что не знал… Примут ли его там, куда он пойдёт и вообще есть ли выбор и другой дом, к тому же он хапнул больше, чем планировал, поэтому немного пошатывало. В одном он точно был уверен, что от него особо не несёт алкоголем и это к лучшему. Достав сумку он решил начать с самой важной одежды, запасная и парадная формы легли на дно первыми, сверху спортивные майки, штаны, прочая мелочь, которую он приобретал на командирское жалованье. Он старался быстро складывать всё. Очень ровно, с армейской аккуратностью.

Дверь была открыта нараспашку, поэтому вскоре послышался стук в дверной косяк. На пороге появилась женщина, она смотрела в сторону юноши и у неё были очень грустные лазурные глаза. Она запыхалась, пока поднималась наверх, поскольку квартира находилась на втором.

— Мама? — Гепард внезапно оборвался, понимая, что ему не следует больше так обращаться к ней и строго отчеканил. — Леди Конкордия.

— Не волнуйся. Я пришла одна. Не нужно. — юноша кажется всё ещё был потрясён разговором с отцом и язык не поворачивался обратиться к матери по-семейному. — Мне очень жаль, что всё так случилось, Гепардик…

— Боюсь вам нельзя находиться в одном помещении с кем-то вроде меня. Моё общество плохо скажется на состоянии семьи. — он отвернулся и продолжил собирать вещи, а женщина поправила русо-седые волосы и понимающе вздохнула.

Послышался лёгкий стук каблуков. Она прошла к флорариуму недалеко от входа в гостиную, останавливаясь взглядом на горшке с первоснежниками, они безбожно завяли, листья отвалились и лежали на потресквашейся безжизненной почве. Затем перевела сочувствующий взгляд на юношу, тот стал перекладывать вещи более скованно и торопливо, видимо, не желая разговаривать. Вскоре его сумка оказалась полной и закрытой, чемодан рядом тоже, он взял всё, что принадлежало ему. Мама Гепарда посмотрела на него с сожалением и пониманием. И хотя она могла понять, как и его отца, так и самого Гепарда, но ей было больно смотреть на страдания своего же ребёнка. Женщина засеменила в сторону стража, а оказавшись рядом взяла того за руку, несмотря на попытку отдалиться и отшагнуть назад. Он не смел смотреть ей в глаза, забывая дышать. Она была сильно его ниже, почти на полторы головы.

— Сынок… Знаю, твой отец образец упрямости. Как бы грустно это ни звучало, в этом ты на него похож…— сказала та, отчего юношу перекосило, теперь это был не комплимент для него.

Юноша поджал губы, он действительно был крайне упрям, порой до глупости, всегда также был непробиваем и это никогда не приводило ни к чему хорошему. Стоило ему наконец перестать ставить людям палки в колёса, как его жизнь приобразилась. Его не узнают даже близкие ему люди, но он чувствует себя свободнее. И если и будет упрям то впредь только, чтобы защитить то, что ему дорого. Он не будет больше похожим на него никогда и не будет к этому стремиться, пытаясь себя вывернуть наизнанку ради одобрения, наверное, это правда не стоит того. Прочитав эту задумчивость на лице капитана, женщина продолжила.

— Но ты всегда был, как эти несчастные первоснежники, увядал в фамильных стенах. Пока он не взялся за твоё воспитание, ты был таким пылким и любопытным мальчиком, жаль, что тебе не хватало друзей. А сейчас ты уже такой большой, спокойный, собранный. Славный офицер и просто хороший молодой человек. — она протянула другую руку к лицу капитана, когда тот попытался спрятать взгляд за чёлкой. — Да, Лёва наговорил тебе много дурных слов. Он всю жизнь посвятил службе и порой она была для него превыше всего… Ему сложно понять почему ты не хочешь жить, как он. Возможно, однажды у него получится… Но и ты его пойми. Другой жизни твой папа не знает.

Гепард нахмурился, не позволяя смотреть в собственные глаза и слушая нежный голос матери, пока та гладила его щёку, убирая влажную дорожку большим пальцем. Её розоватые губы тронула грустная улыбка.

— Но я хочу, чтобы ты знал — он не может отнять у тебя то, что значит быть Ландау, просто выгнав из дома. И я верю, что такой славный мальчик, как ты, не выбрал бы плохого человека для себя. Поэтому. — она последний раз стёрла слёзы с уголков глаз своего ребёнка и затем передала ему тяжёлый чемодан, удерживая за ручку. — Всё будет хорошо, мой котёнок. Если ты идёшь не туда, куда я думаю, то Сервал будет рада тебя видеть. Не сомневайся в своём выборе, если так тебе велит сердце.

Кажется все слова потерялись где-то в горле на полпути. У него больше не было сил на всё это и он обнял Конкордию, крепко, наклонившись к ней. Та успокаивающе гладила сына по спине, как и он в ответ. И затем отправился в путь, забрав с собой чемодан.

***

Сампо сложил свои грязные вещи на тумбочке. С досадой обнаружил дырку на пиджаке и вздохнул. И так должен кончаться и без того трудный день? Ему хотелось просто смыть его с себя, забыть всё, а лучше всего стереть память за последний месяц, какой-то он был совсем неправильный. В голове словно ползали суетливые тараканы, говорили на перебой и упрекали его. Из-за этого Коски замер в пустом зале, таким же пустым взглядом вперившись в вид из окна. Было предательски тихо, не то, чтобы Гепард сильно менял это, ведь он был спокойным парнем, однако… Стало как-то одиноко. Скучно. Неподвижно.

Вся квартира теперь выглядит мрачноватой и довольно печальной, безжизненной. Не хотелось сильно оглядываться вокруг, одна только мысль о том, кому принадлежат многие вещи, делала ему неприятно больно в груди, особенно этот несчастный медведь с украденным голубым плащом. Взяв в руки чистые полотенца, мужчина понуро побрёл в ванную, желая, чтобы весь лишний груз ушёл через слив душевой.

Ему было крайне лень набирать ванную, поэтому Сампо выбрал душ и стоял под горячей водой очень долго, уткнувшись лбом в холодную кафельную стену. Раскалённые струйки с шипением текли по его телу, огибая плечи, грудь, скатываясь по торсу к бёдрам, создавая немалый контраст. Всё помещение наполнилось паром. Чем дольше его ошпаривало, тем краснее становилась кожа, он словно пытался сжечь себя водой, растворить. Эта боль от обжигающих поцелуев, что покрывали его голову, спину и всё остальное, позволяла ни о чём не думать. Крайне редко ему хотелось заглушать свои мысли подобным образом, но это было просто невыносимо, возможно, ему стоило ещё добавить четырёхсотлетний виски сверху. Коски усмехнулся.

Он украл этот виски из дома Ландау, когда выметался оттуда. Тогда ему пришлось кардинально сменить внешность, чтобы его не нашли, а потом эта история позабылась. Как иронично, что его прошлое сейчас его догнало. И стукнуло в затылок с опозданием в десяток лет.

Мужчина растёр шею мокрыми пальцами, убирая светлые пряди, выше полуночно-синие волосы облепили его лицо. Он поднял его к лейке, закрывая глаза и все пряди растеклись назад, открывая лоб.

Через полчаса он сидел, припав спиной к стене, а вода всё продолжала на него литься. Тело не хотело расслабляться и отпускать всё накопленное напряжение. Наверное, никто не представляет сколько сил ему потребовалось, чтобы держать ровное лицо и уверенную улыбку там в зале суда. Наверное, никто. Но он взрослый мужчина, сидеть и вот так жалеть себя из-за своего же плана, уговора… Это глупо. Он знал на что идёт. И вполне мог обыграть всё в свою сторону, но точно не сейчас. Сейчас ни сил, ни желания чего-либо кроме стакана виски и кровати.

Сампо наконец поднялся и выдохнул.

— Вот это тебя угораздило, Сампо Коски… — сказал он себе и глядел на голое замыленное отражение на стене. — Втюрился в мальчишку… Всё с самого начала было понятно.

Издав усталый вздох, наёмник распрямился, намочил и растёр свою грудь под сильными струями воды, медленно начиная мыться, в конце концов, сама вода быть может и не помогла, но стало легче, когда кровь разогналась по телу, жаль только не было никого, чтобы это тепло разделить… Всё было так тревожно, что ему даже не хотелось забываться рукоблудством, представляя чужое столь желанное тело и лицо… Нельзя. Чужой.

Но когда он себя касался, то чувствовал насколько его потеря велика. И чувствовал себя ребёнком, у которого плохие взрослые забрали что-то важное в наказание. Он прильнул к стене лбом снова, широкие ладони скользнули по его животу и он коснулся себя ниже, обхватывая руками. Но… Ничего не почувствовал. Это не то.

Сампо рыкнул и принялся обильно намыливать голову, несчастный бутылёк шампуня жалобно пискнул в его руках. Он так перестарался с сублимацией своих страданий, что за пеной скрылись все его волосы, но лишь на пару мгновений, пока он снова не вошёл под струю воды и пузырьки не испарились, как сахараная вата. Решив больше не тянуть с водными процедурами, он смыл всё лишнее и хоть сколько-то белое. А затем повернул ручку крана. Босыми и мокрыми ногами он прошлёпал по плитке к зеркалу, заливая всё вокруг и оставляя лужи за собой.

Вид у него был такой, словно он пережил катастрофу. Щетину лень убирать, Коски и не стал, лишь заправил влажные волосы на голове назад. В зеркале он разглядел себя любимого, побитого, и глаза у него были вовсе невесёлые. Пора бы уже научиться мириться с ударами судьбы, но любое падение с высоты и содранные коленки когда-нибудь заживают. И у него всё заживёт.

Из-за пара ударившего в голову наёмник немного пошатнулся, завязывая полотенце на поясе, а другим вытер голову, сбросив на плечи.

Он уже и не помнил, как добрался до гостиной, налил себе стакан горячительного и упал на диван, закинув нога на ногу. В гордом одиночестве растягивал каждый глоток, задерживая во рту, чтобы прочувствовать отвлекающую горечь и карамельный привкус. На фоне гудел холодильник и где-то этажом ниже громко разговаривали соседи, при этом Коски всё ещё оставался в своём вакууме тишины. Из-за распаренного тела, жгучей карамели на языке и усталости его уже морило в сон, он сжал переносицу двумя пальцами, массируя. Глаза сами собой закрывались.

Стук в дверь. Неловкий. Короткий и быстрый.

Сампо тут же оторвался от спинки дивана, чертыхаясь. Он пролил немного виски на полотенце и ему пришлось повторно в него укутываться, прятать пятно не было времени. Обычно виски не пьют залпом. Но если пришли трясти с него долги, что ж… Это не будет лишкой. Опрокинув в себя весь стакан, мужчина подошёл к двери.

— Кто? — у него как на зло не было глазка в двери, чтобы проверить нагрянувшись гостей.

— Я. — знакомый голос одним только словом заставил Коски задохнуться, его рука рефлекторно сжалась на ручке. — Сампо, это я…

Дверь распахнулась. И ему предстала совершенно несчастная картина: Гепард перед ним со взглядом брошенного щенка, голубые глаза полные какой-то вины, гражданская одежда смотрелась на нём крайне непривычно, на суде он даже не обратил на это внимание, а за его спиной тихонько выглядывал скромный чемодан и на плече перекинута сумка. Они оба молча уставились друг на друга, оба не знали что сказать и в целом разделяли общее чувство нереальности происходящего. Сампо заговорил первым.

— Ты… Гепард, разве ты не должен был вернуться домой? — его язык заплетался то ли от выпитого, то ли от волнения, хотя учитывая опыт, наверняка второй вариант был правдивее.

— Должен был. — кивнул Гепард, его рука неосознанно сжалась на ремне сумки. — Я… Я ушёл из дома.

— Что? — мужчина едва не обронил полотенце и придержал его на поясе. — Геп… Не говори мне…

— Отец меня выгнал. — он нахмурился, прикрыл глаза, кожа собралась в складочки у переносицы, но затем капитан более расслабленно посмотрел на мужчину перед собой. — Я всё знаю. И я решил, что пора бы мне быть честным и сознаться в том, чего я… Хочу.

Мужчина не мог сдержать удивлённого вздоха, его нефритовые глаза округлились, всё тело содрогнулось в каком-то волнении. Если быть до конца честным, то он и думать не думал, что Гепард сможет поспорить со своим отцом и в целом вытворить что-то подобное… Этот малец, как всегда, полон сюрпризов. Да, жизнь действительно очень смешная шутка.

— И чего ты хочешь? — Коски взглотнул, выжидающе, их неловкий разговор на пороге был запредельно важным, что даже не находилось сил попросить его войти.

Взгляд Гепарда понурился в пол на мгновение, он словно собирался с мыслями и это встревожило наёмника, однако прежде, чем он решил спросить, командующий наконец заговорил.

— Одного придурковатого мужчину. Глупца, который подставился ради меня. Который подшучивает над людьми, но может быть большим, чем это. Умный… Добрый, пусть и острый на язык… Временами вульгарный… Я ещё многого не знаю о тебе, но… Хочу узнать. — щёки Гепарда покраснели, затем кончики ушей, он явно репетировал, пока шёл к нему, страж никогда не был знаменит умением делать комплименты, но в этот раз они поразили Коски в самое сердце и он сам покраснел, впервые, не столько от комплиментов, а сколько оттого кем они были ему подарены. Юноша взволнованно продолжил. — Н-но если ты ушёл, потому что хотел, чтобы всё закончилось — только скажи, меня не будет здесь уже через секунду…

— Нет! Нет-нет! Эоны… А тебя ещё называют неромантичным… — Сампо босыми ногами переступил порог и взял лицо Гепарда в обе свои ладони. — Нет… Всё не так.

— Тогда?.. — голубые глаза поднялись на него с надеждой и Сампо перехватил ручку чемодана за спиной Ландау и потащил, что хозяина, что его багаж, внутрь.

Не успела захлопнуться дверь, как Гепард обнял Сампо и прижал к стене, лаская ладонями широкую крепкую спину ещё влажную от душа и не давая шанса перехватить инициативу. Кажется он соскучился даже больше. Быстрые поцелуи сменились тактильными ласками, полотенце сползло по ногам наёмника само собой, словно наконец покидая столь важный пост, но его это уже не волновало. Алкогольный привкус ощущался на губах, но никто из них пока что не осмеливался признаться в выпитом.

— Ха… Ха-ха, а как насчёт продолжения комплиментов, капитан? Мы всё-таки ещё не добрались до кровати… — он огладил капитана от живота к паху, ласково улыбаясь.

— Я скучал по тебе… По твоему голосу и рукам. По твоим словам… По тому какой ты красивый… Сильный… Приятный. — шептал Гепард дрожащим от волнения голосом первое, что приходит на ум, его разум сейчас желал просто вжать Сампо в себя и не отпускать. Руки юноши обняли его за спиной пуще прежнего и прижали к телу, они касались друг друга почти каждой частью. — И мой.

— Тихо-тихо… — Сампо поцеловал ухо Гепарда, затем за ухом, принимаясь подталкивать вперёд. — Хе-хе… Офицеров не учат признаваться в любви, говоришь?

— Не учат… — честно ответил тот, пока Коски не прижал его в дверь спальни, абсолютно нагой. Ландау смотрел на него жалобно и одновременно нежно. — Но ты научил.

— Приятно слышать, что я оказался столь полезным. — прошептал мужчина и куснул чувствительную мочку уха, дверь за капитаном жалобно отворилась.

Он протолкнул Гепарда внутрь снова и только в этот момент капитан осознал, что мужчина перед ним совершенно без одежды, полотенце с плеч полетело на тумбу одним изящным движением. Это вроде бы было единственной вещью на теле Сампо, но так пошло ещё никто не снимал полотенце, Ландау в этом уверен и краснеет в очередной раз. Ему хотелось сказать, как он соскучился, но слова словно застряли на полпути. Сампо был таким красивым… Широкоплечим и высоким. Разумеется он подмечал это и до этого, но ранее у него не было шанса увидеть такое. Его крепкие бёдра, член в его расслабленном виде, подтянутый торс и подкачанная грудь… Ах, ощущение, что прошла вечность с тех пор, как тот трогал его.

— Что такое? Смущён пейзажем? — Коски снова взял лицо юноши в ладони и повалил на кровать, на белые смятые простыни, он устроился с комфортом на коленях Гепарда и тот приподнялся, чтобы огладить талию и бёдра наёмника. — Что ты там не видел…

— Ты сам понимаешь, что это здесь ни при чём. — выпалил капитан шёпотом, неловкая улыбка растянулась на его губах.

В этот момент командующий нашёл в себе силы и поменял их местами, взял мужчину под бедро и принялся осыпать лицо нетерпеливыми поцелуями под довольный смех. Гладил Сампо словно изголодавшийся зверь, пускай его касания и были всё ещё крайне неловкими — намерения и желания теперь стали очевидны, теперь никаких сомнений, теперь никаких условий.

— Ты такой настойчивый, что мне становится страшно… — хохотнул Коски, взволновав светлые волосы. — Хочешь старину Сампо всего присвоить? Или это алкоголь виноват.

— Да… И да, отчасти, но от тебя тоже несёт… — Гепард издал звук похожий на мурчание и прильнул. В этот момент Коски почувствовал, что начинает возбуждаться от такой тактильности, желания прижаться и чужого горячего тела над собой. — Будь моим сегодня и всегда. Пожалуйста… Умоляю.

— Это не сложно. — он оставил поцелуй в уголке губ юноши, обнял его бёдрами. — Такому красавцу, добряку и просто хорошему человеку грех не отдаться, мой капитан. Мой…

Кажется это слово свело Гепарда с ума и всё его тело испытало укол электрического напряжения, по позвоночнику прошёлся ток, он задержал дыхание, принялся целовать и в целом главенствовал. Обычно Коски не любит в близости отдавать лавры лидерства и всё такое, но… Ему хотелось посмотреть на что похожа эта любовь капитана, раз он хотел его настолько, что ушёл из дома, что научился озвучивать свои мысли, говорить комплименты, пускай и стесняясь собственных слов.

Рука наёмника легла на щёку Ландау и сам он потянулся на предплечьях, чтобы поцеловать, а затем потереться щекой о щёку, покалывая короткой щетиной. Гепард разгорячённо вздохнул и вздрогнул.

— Я тебе доверяю. — прошептал мужчина, лизнул складочку уха, ощущая, как офицер продрог и принялся говорить. — Ты когда-то изъявил желание всему поучиться… Раз с комплиментами у тебя больше нет проблем… Быть может…

Он взял руку Гепарда, что лежала на его бедре и переместил к собственному паху, заставляя раскрыть ладонь, прежде чем спустить ниже. Щёки стража запылали, как никогда. Он не ожидал такого поворота и их близость была чересчур спонтанной, но не сказать, что нежеланной. Ожидались разговоры и признания в любви до самого утра или же отказ и разбитое сердце… Но так, как сейчас, лучше всех ожиданий.

— Вдруг я сделаю тебе больно, я не уверен, что… — удивлённо прошептал Гепард, утыкаясь носом в надплечье партнёра.

— Я принял ванную. — продолжил Сампо, целуя край челюсти, поглаживая спину юноши. — И расслаблен. Бедняга, даже выпив, ты всё ещё переживаешь обо всём… Если ты стесняешься, я сам себя подготовлю, а дальше ты уже сам, мм, идёт?

— Не нужно… Говори мне, что делать. — в горле собрался ком из неозвученных восторженных звуков, голова Гепарда просто плавилась от переизбытка чувств.

— Для начала… — рука капитана скользнула между бёдрами, чужая ладонь накрыла его, пока они продолжали целоваться.

Затем Коски помог юноше протолкнуть сразу два пальца внутрь и простонал в поцелуе. Разумеется, капитан заволновался, но мужчина продолжил и подтолкнул его ладонь сильнее, в конце концов его тело ещё было влажным и горячим. Такая подготовка в две руки заставила Сампо усмехнуться, чудо, что Гепард согласился. Но вскоре он кажется понял, что нужно делать, особенно когда наёмник стал очень тихо шептать последовательность действий, осыпать комплиментами и словами любви.

— Ты молодец… — хвалил он капитана, целовал его в висок и помогал чужой руке себя подготовить. — Хорошо… Хорошо получается, мне ещё немного… Ещё.

Он откинул голову и простонал, когда Гепард нащупал чувствительные места внутри своего партнёра. Сампо задышал чаще, а затем нажал на предплечье капитана, чтобы тот остановился. К его счастью, Ландау был очень послушным и прилежным учеником. Распалённый тот убрал ещё влажные волосы со лба и посмотрел туманными нефритовыми глазами на капитана, тот как щенок ждал дальнейшей команды и это заставило улыбку появиться на его лице.

— Осталось только снять с тебя это всё… — прерывисто дыша, ответил Коски и сразу же потянулся расстёгивать рубашку Ландау, тот был такой красный, что даже шея порозовела.

— Я… Д-да. Точно. Одежда. — неловкими пальцами он стал стягивать с себя штаны, пока мужчина помогал ему с рубашкой, Сампо ухмыльнулся, так старается и волнуется.

Первее справился наёмник и начал снимать чужую рубашку с плеч, целуя грудь, особенно там, где были застарелые рубцы и следы от когтей, целовал и шею, горячие ладони гладили плечи, украшенные шрамами, и скользили к локтям, пока Гепард не обратил на это внимание. Верхняя одежда оказалась на полу спустя эту же секунду. Руки мужчины гладили его грудь и напряжённый торс. Он всё никак не мог выпутаться из нижнего белья, член упирался в ткань и всё не позволял стянуть её вниз.

Сампо тут же протянул руку помощи, буквально. Одной рукой обнял Гепарда за шею, втягивая в глубокий и терпкий поцелуй, в этот раз лаская языком изнутри, давая почувствовать выпитый ранее виски, странный привкус винограда перемешался с ним стоило облизнуть нёбо своего партнёра и Коски нашёл эту деталь умилительной.

— Для смелости выпил? — прошептал прямо в губы наёмник и наконец стянул ненавистную ткань боксёров к бёдрам Ландау, тот зашуганно выдохнул, когда понял, что его тоже подловили. — Но мы оба выглядим достаточно трезво… Всё хорошо.

Он снова припал губами, рукой растирая смазку по чужому члену, который теперь касался его собственного, налитого кровью, сочащегося, их жидкости уже смешались от ласк. Конечно, все эти нежности привели к тому, что в помещении стало вдруг невыносимо жарко, голову повело и Гепард готов поклясться, что его трясло от волнения. Сампо сам приставил головку его плоти к собственной промежности, размазывая сперва предэякулянт, он кажется и сам почувствовал какое-то смущение, но продолжал радостно улыбаться.

— Радость моя, ты не мог бы… — едва дыша начал Сампо, разорвав их очередной поцелуй. — Помочь себе, мне немного неудобно отсюда…

Если сказать, что Ландау чувствовал себя одновременно возбуждённым и напуганным, то это ничего не сказать. Он боялся причинить боль и уже свыкся с мыслью о том, что Коски берёт на себя подобные вещи, что он руководит процессом, знает куда нажимать и что трогать… Тело словно само ответило на зов, знало, что делать и юноша подался вперёд, проталкивая во влажные и тугие мышцы свой член. Глаза сами собой закатились от удовольствия под несдержанный стон, Сампо даже не знал, что ему нравится больше: такой вид капитана или как он отлично сидит внутри.

Мужчина откинулся немного и огладил грудь юноши, когда тот снова толкнулся. Это было потрясающе и необычно. У бедняги капитана никогда не было подобного опыта ни с женщинами, ни с мужчинами. Почувствовав, как Сампо сжимается, юноша и сам простонал, всё его тело словно пробивало тысячей молний, было жарко, как в аду и он готов был прыгнуть в самый горячий котёл, лишь бы оставаться так с Коски на веки вечные. Туман в голове и лишь беспокойство за наёмника держало его в сознании, ему казалось, что он готов прямо сейчас упасть в обморок от переизбытка чувств.

Ещё один толчок, не уверенный, на пробу и ему в ответ последовал довольный вздох. Ещё один и ещё один, пока Сампо вдруг не зашипел. Капитан тут же замер от удивления.

— Я… Я делаю что-то не так? — Гепард обеспокоенно поднял затуманенный взгляд, чтобы встретиться с чужой улыбкой.

— Иди ко мне. — в ответ его притянули к себе, в объятия, оглаживая по спине, он неосознанно толкнулся вперёд снова, выбивая очередной стон из мужичны. — Хо… Ха-ха… И всё же мне больше нравится, когда ты снизу…

Юноша стыдливо уткнулся в шею Сампо, чтобы спрятать покрасневшее лицо и продолжал того крепко, но нежно обнимать. Ощущение будто он снова лишился девственности только уже по-другому. Он двигался совсем робко всё это время, хотя очень старался.

— Но грех было бы не дать тебе попробовать. — шептал наёмник в его ухо, касаясь складочек горячими губами, опаляя собственным возбуждённым дыханием. — Ну, как ощущения? Тебе нравится?

— Горячо… — выдохнул юноша, кажется едва ли не в слезах, это было крайне мило. — Так…

— …тесно? — оттого насколько низким и пошлым был этот голос Гепард покраснел сильнее, вжимаясь в чужое тело, а Сампо умиляло, что даже в таком положении тот вёл себя как девственник, хотя казалось бы это уже давно позади, он смущался и был таким скромным, имея за плечам небольшой, но опыт. — Хм-ха… Хочешь ещё?

— Ах… — Гепард зажмурился, с каждым новым движением его глаза начали застилать слёзы и если бы Сампо решил спросить его почему он плачет, то он бы не смог объяснить весь этот коктейль чувств, словно бы… Весь груз упал с его плеч и он просто был собой здесь и сейчас.

Мужчина поцеловал его в шею, прижал к себе и потянул за собой на спину, обнимая обеими руками, всем своим телом и даже бёдрами. Уткнул носом в своё плечо и гладил, нашёптывая как сильно любит, как ему нравится, пока юноша всхлипывая не кончил. Они оба не могли отдышаться, но Коски оказался более выносливым или скорее способным себя контролировать, чем капитан, лежащий на нём, запыхавшийся, красный до кончиков ушей, весь влажный.

— Это было прекрасно… — довольно произнёс наёмник с кошачьей ухмылкой, а затем сжал бока Гепарда своими бёдрами. — Однако остался один нюанс и мы его сейчас наверстаем.

— Ч-что ты делаешь? — он немного привстал на локтях, когда почувствовал, как стало ещё теснее.

— Раз ты ещё в силах говорить, мы это исправим. — оттолкнувшись, Сампо поменял их местами и оказался сидящим на капитане, тот сразу же прикрыл смущённое лицо руками и заставил бизнесмена усмехнуться. — Эоны… Гепард, ты до сих пор стесняешься? Я знаю, что я красив, но тебе пора привыкнуть к моим видам… Они ведь твои…

— Я… Я не могу… — прошептал капитан, между пальцев выглянул один голубой глаз, покрасневший после рыданий. — И ты всё ещё… Я в тебе.

— О? Да, и вправду, надеюсь, что тебе понравилось. Вряд ли мы это ещё раз повторим. — радостно заявил Коски и двинулся на нём, усаживаясь до основания, пока не вырвал удивлённый вздох из груди юноши под собой, его руки змеями скользнули от торса вверх, задевая твёрдые чувствительные соски. — Мне понравилось. Очень, я хочу, чтобы ты чувствовал то же самое почаще, Гепард, и более чем готов посодействовать в таком удовольствии. Согласившись на это ты подписал со мной бессрочный контракт…

— К-контракт? — все слова Сампо сейчас звучали ещё более пошлыми, чем они есть, пока он сидел на нём и кажется специально уселся теснее, чтобы заставить Гепарда кончить ещё раз, его улыбка в этот момент говорила о приятных чувствах.

Он коснулся себя рукой ниже пупка, его член был твёрд и истекал смазкой, Сампо всем видом дал понять, что их временная смена ролей пришлась ему по душе и ощущение заполненности принесло немалое удовольствие, после чего поднялся. Полуопавшая плоть Ландау легко выскользнула из влажных по его же вине мышц и мужчина поднялся.

— Так точно. Контракт. Ты мой и я твой. — прошептал он до ужаса соблазнительным тоном, нефритовые очи сияли каким-то потусторонним жадным светом и даже если бы капитан когда-то хотел бы возразить, то сейчас не имел такого желания и не посмел бы открыть рот. — Расторгнуть его нельзя даже после смерти. Я люблю тебя, Гепард Ландау… И ты теперь застрял со мной навсегда.

Он тут же переместился с его бёдер, подхватил юношу и прополз по кровати, заваливая шокированного командующего на ворох подушек. Как голодный волк он принялся вылизывать устроенный беспорядок между бёдер Гепарда. Ему хватило лишь пары касаний губ и языка, чтобы снова затвердеть и Сампо снова сдерживался, чтобы получить от их соития как можно больше удовольствия. В конце концов… Он в некотором роде последователь гедонизма. Человек бесконечной радости и удовольствия. А как известно, порой они могут пойти на безумные вещи. Но пока что… Пока что Сампо ограничивался играми и шалостями.

Его язык прижался к сжавшимся мышцам промежности капитана, тот охнул и стиснул ткань подушек, не находя сил посмотреть вниз на тёмноволосую макушку, бесстыдно касающуюся его внизу. Бесстыжие хлюпающие звуки заставили Гепарда всхлипнуть и снова простонать, его бёдра сами неосознанно прижались к голове мужчины.

Сампо полностью прильнул губами, проталкивая язык. И слепому понятно, что это один из его любимых видов ласк, он делал это так старательно и с таким удовольствием, причмокивая, вздыхая и снова возращаясь к своему занятию, пока не признал, что можно продолжить. Мышцы легко поддавались и Коски неосознанно хмыкнул, пока довольная ухмылка не растянулась на всё его лицо.

— Ты, я смотрю… — Гепард приподнял руку и бросил смущённый взгляд, поэтому Коски не стал продолжать своё предположение, решив оставить подколку на потом.

Кажется бедняга нашёл время, чтобы поиграться с собой, невольно представилась такая картина, ему явно было неловко или непривычно подобное действо. Трогал себя, прятался в подушке небось… И это больше умилило, чем расстраивало.

— Рад видеть, что ты тоже скучал по мне~ — произнёс он, снова лизнув и поднимаясь вверх до самого кончика члена, целуя, но оставляя в дальнейшем без прикосновений.

Мужчина привстал, потянулся, раскрывая собственную широкую грудь и плечи, отчего Ландау невольно поджался и его лицо снова запылало, он попытался прикрыться маленькой подушкой, но лишь вызвал смешок сверху.

— Ну-ну, не прячь своё личико. Я хочу насмотреться на него сегодня вдоволь. Как я уже говорил… Моё ожидание имеет накопительный эффект. — он отнял её и отложил в сторону, принялся покрывать поцелуями лицо, проскользил губами по краю челюсти, останавливаясь у мочки уха. — И если честно, я так переживал, что больше мы не свидимся, мой дорогой капитан… Как славно снова тебя называть так. Приятно.

— Мх… С-Сампо… — он жалобно простонал и неловко приподнялся, чтобы коснуться всем телом, особенно жаждущей его частью.

— Раз тебе не терпится так же, как и мне, пожалуй оставим красивые слова на потом… — он с шумом вдохнул запах Гепарда, уткнувшись в волосы, целуя его за ухом.

Вжавшись бёдрами в чужие, Сампо легко проник внутрь, в этот раз Гепард отреагировал более бурно. Он откинулся со стоном, всё его тело вздрогнуло. И мужчина принялся гладить его, вталкиваться. Вожделенное тело под ним, такое молодое, красивое и мужественное. Покрыто множеством шрамов и ему хотелось потрогать, поцеловать их все. Коски опустился вниз и принялся вылизывать чужую грудь. Рваный вздох тут же последовал в ответ. Ландау поймал наглую башку обеими ладонями и остановил.

— Я… Я так снова… Раньше времени… — Гепард хотел сказать «кончу», но не поворачивался язык, когда он смотрел в эти невинные, похожие на кошачьи, глаза.

В глазах цвета нефрита сверкнул недобрый огонёк, а хитрая улыбка говорила только о том, что Сампо снова что-то задумал. Он обхватил руками член юноши и накрыл большим пальцем головку, после чего склонил голову к своему плечу в бок с абсолютно невинным выражением.

— Я тебе помогу… — прошептал наёмник специально плохо отыгрывая смущение, давая Ландау понять, что кончат они вместе, как минимум. — Продержись ради меня, радость моя…

Другой рукой Сампо приподнял бедро капитана и уложил его так, что он оказался на боку. Его член продолжали удерживать в тисках и вбивались до самого основания, все слова и мысли с него словно вытрясли, как из пыльного мешка. Он ощущал пламя во всём теле, как щекочет живот, как тянет и покалывает от крепкой обхватывающей его руки там внизу, как всё тело словно ослабело и сдалось на милость более опытному мужчине. Наверное, потому что подсознательно Гепард чувствовал, что он в полной безопасности и может расслабиться, поддаться своим маленьким вульгарным желаниям. А они у него в сравнении с желаниями Коски были… Скромными.

Мужчина оголил клыки в улыбке, он упирался коленями в кровать, придерживая бедро Гепарда и подталкиваясь. Однако это не очень хорошая поза, неудобная для Гепа и она не позволяет войти достаточно глубоко, но хотелось показать юноше, что вариантов у них будет уйма. Беднягу протаскивало по простыни всякий раз стоило наёмнику подмахнуть бёдрами сильнее.

Отпустив раскрасневшегося стража, Сампо взял несчастную подушку, которую отложил и устроил Гепарда на ней животом, позволяя улечься на других головой, эту позу они уже проходили. Беспроигрышный вариант и он хотел повторить его, только в этот раз продлить их страсть и добавить новых впечатлений, быть чуточку настойчивее, чем в предыдущий раз. В тот раз он не хотел отпугнуть, а в этот раз хотел сделать своим.

Не долго думая, мужчина полностью лёг сверху на капитана. Бесстыжие шлепки тут же раздались эхом от стен, юноша продолжал скулить и чем сильнее и глубже Сампо вжимался в него, чем теснее пробовал, тем громче был его голос. Гепард спрятал лицо в подушке, стоны срывались сами собой. Коски доверчиво оставил его достоинство в покое и знал бы он, как тяжело сохранять рассудок, как тяжело сейчас не излиться. Было так хорошо, так приятно и в то же время очень трудно держаться.

Сампо просунул руку под грудью капитана и другую возле живота. Он уже сам стал загнанно дышать, сорванно, иногда посмеиваясь в своей манере, которая свойственная только ему одному. Хотелось разбавить их близость разговором, но Гепард лишь мог сосредоточить все свои ощущения на чужой плоти, что у него внутри. Было так хорошо от жара чужого тела, от касаний, что командующий перестал замечать как потекла слюна, вся подушка намокла в его слезах, в его слюне… Они оба покрылись потом, а волосы Сампо, которые должны были перестать быть влажными никак не просыхали. По его лбу к подбородку через всё лицо скатилась капля и упала на спину Гепарда, смешиваясь с чужой испариной. Когда наёмник снова накрыл его собой, прикоснулся каждым сантиметром его спины, своей грудью и животом, вжался в крепкие ягодицы бёдрами… Это было невыносимо приятно. Крышесносно.

— Я люблю тебя… Я обожаю тебя… Я жажду тебя… — прошептал мужчина ему на ухо, устраивая голову на плече, кусая его шею, помечая всё вокруг своими зубами и слюной. Его губы втягивали кожу, оставляя засосы, которые расцветут к утру красноватыми пятнами. — Гепард…

Он коснулся губами виска Гепарда, затем снова толкнулся и прошептал — «Мой».

— Мой. — произносил он тихо, когда продолжал двигаться и ласкал его грудь, задевая соски кончиками пальцев, оглаживая торс.

— Мой. — сами собой шептали его губы, когда он кусал Гепарда за загривок, пальцами оттягивая кожу на его члене.

— Мой… — срывался его голос, едва ли не навзрыд и юноша почувствовал, как на его шею упала неправильно горячая капля. Но ему не дали обернуться. — И будешь моим.

Такой низкий и горячий шёпот едва не вывел Ландау на седьмое небо, его всего пробрало мелкой дрожью, которую не смог не почувствовать Коски, ведь юноша сжался внутри до невозможности, заставляя молиться всем Эонам, чтобы это не кончилось прямо сейчас. Не трудно потерять голову, когда в твоих руках оказывается такое сокровище и кажется сейчас Сампо её потерял. Беспорядочно толкался и темп уже давно сбился, капитан под ним держался из последних сил, уже не столько постанывая, сколько вскрикивая с мольбами замедлиться. И кульминация маячила на горизонте.

— Пожалуйста… Ха… — умолял командующий, сжимая ткань большой подушки. — Помедленнее… Б-больно.

— Ха… Немного… Ещё. — прикусив, кончик уха ответил Сампо ни на секунду не останавливаясь.

Они не дотянули до поцелуя, Сампо уткнулся лбом в подушку рядом с Гепом, последние движения оказались самыми размашистыми и грубыми, отчего капитан невольно стиснул зубы, сжал простыни ещё сильнее, что они заскрипели. Дыхание просто само срывалось и болезненные вздохи вырывались из его груди практически беспрепятственно.

Мужчина огладил торс капитана и спустился ниже. Почувствовав, что больше не может, он приподнял юношу под собой, чтобы тот привстал на колени. Он едва держался в таком положении, но Сампо всё равно надавил ладонью на живот Гепарда, прижимаясь так плотно насколько это возможно, чтобы заполнить его до краёв, без остатка, всем, что он может дать и почувствовал это так ярко, насколько это невозможно описать обычными словами. Всё тело парнишки прожгло судорогой, бёдра затряслись, когда тот следом излился на насчастное постельное в это же время ощущая и тепло чужого семени внутри. В голове не осталось места для хоть какого-то рода мыслей, только туман, беспроглядная пустота. Коски завалился на бок и увлёк капитана за собой, придерживая под бедро. Ещё несколько минут продлевая апогей их страсти, медленными толчками входя в распалённое, уставшее тело. Между ног у него и без того было всё мокрым, влажным, а теперь ещё и сперма текла, каждый раз когда чужой член входил и выходил с хлюпаньем.

Когда и у Сампо не осталось больше сил, он отпустил ногу дрожащего капитана. Тот всё не мог отдышаться, мужчина обнял его под грудью обеими руками и прижал к себе. Гладил шептал какие-то успокаивающие слова.

— Прости… Прости, пожалуйста… Прости… — звучали слова где-то над ухом, а в ответ на них усталая улыбка и ласковый робкий смешок.

Сампо уткнулся в светлые волосы, вдыхая приятный аромат цветов. Он никогда бы не подумал, что сможет почувствовать такое, узнать как пахнет его капитан. И теперь он действительно его… Навсегда. И в этот раз без всяких условностей. Теперь всё исключительно на его условиях. И чем больше Коски мозговал эту мысль, тем сильнее уверялся в своих силах сдержать это обещание, пока он обнимал Гепарда в своих руках. Пока целовал его в ухо, челюсть, слушал взволнованное сердцебиение и чувствовал, как по его мокрой усталой спине бегают мурашки.

Широкие горячие ладони огладили его бёдра, не обращая внимание на мокроту вокруг. Кончиками пальцев он коснулся очертаний ягодиц и поднялся вверх по боку, пока его свободно гуляющую руку не поймали. Ландау прижал её к своему животу и накрыл своей ладонью. В целом, возражений не было.

Они молчали, но не потому что устали или нечего было сказать — их близость была ответом на все вопросы. Быть может они ещё не знают друг друга так долго, как обычно это бывает, но у них всё впереди, самые яркие моменты. И теперь, это всё реально и возможно.

Сампо продолжил ненавязчиво ласкать капитана, пару раз пытался поддразнить трогая чужой член, но тот щипал его в ответ, чем только вызывал смешок.

Придя в себя после близости, они наконец приняли более удобное положение на кровати. Сампо нашёл силы накрыть их одеялом, что несчастно глядело на их утехи с пола всё это время. Глаза слипались, но при этом не хотелось, чтобы всё заканчивалось сейчас. Ландау протёр уголки глаз и подполз поближе к наёмнику, его рука легла на грудь мужчины, поглаживая, а тот лишь улыбался.

***

Минуты тянулись за минутами, они молчали поначалу, не зная что ещё добавить, казалось, что можно обойтись и без слов.

— Какие мы идиоты. — вдруг сказал Гепард, глядя в потолок и это заставило Сампо залиться самым искренним смехом, улыбка появилась и на губах капитана. — Смешно ему…

— Мы и вправду идиоты. Но разве это так плохо? Быть идиотом весело и хорошо. Скажи, тебе же хорошо? — Сампо повернулся на бок и подпёр голову ладонью.

— Хорошо… Даже очень. — юноша повернул голову, его руки сложены в замок на груди. — Мы ведь так толком и не поговорили.

— Ну, Геппи… Мы были заняты. — подтверждающе кивнул мужчина и он кажется совсем не был этим расстроен, Гепард издал смешок на такой ответ.

— Ха-ха… — он довольно вздохнул и тоже повернулся на бок, его взгляд долго гулял по чужому лицу, груди, торсу и обратно, прежде чем он озвучил свою мысль. — Я рад, что всё кончилось. И что я сделал правильный выбор…

— Правильный? — перепросил наёмник, не совсем понимая о чём идёт речь.

— Свой. И я считаю его правильным. — в голубых глазах искрилась радость, искренняя, сердечная. — Отец бы хотел, чтобы я бросил всё ради его амбиций. Но я рад, что мне хватило смелости, благодаря тебе, сёстрам и друзьям — не опуститься до этого.

— Твой отец не плохой человек и был крутым стражем в своё время, но он был плохим папкой… Правда. — качнул головой Сампо, а затем добавил уточнение с хитрой ухмылкой. — Значит «я» и есть твой правильный выбор?

— Да. — ответил Гепард уверенно и спокойно, будто это очевидная и простая вещь, его голос прозвучал таким смирившимся.

На самом деле Сампо сказал это в шутку, но был удивлён такой прямолинейностью капитана. Его щёки загорелись предательски, а лицо стало почти жалобным, почти щенячьим, брови сами поднялись вверх. Он не выдержал и надвинулся на Гепарда.

— Эй-эй, Сампо, ты чего! — он удивлённо ахнул, когда они перевернулись и Сампо лёг на спину, укладывая его на своей груди, удержав за плечи.

— Я сделаю так, что ты никогда об этом не пожалеешь, Геппи. — он погладил юношу по голове и пропускал его волосы сквозь свои пальцы, поглаживая спину и плевать, что теперь его живот был мокрым от чужой спермы и других выделений.

— Главное, чтобы ты об этом не пожалел, Коски… — в шутку ответил ему капитан и она действительно заставила бизнесмена засмеяться до слёз.

— Ха-ха-ха! Хе-хе! Ох… Ох, Гепардик, ни в коем случае… Ни за что. — стерев влажную дорожку он глянул вниз, встречаясь с голубыми глазами.

Наверное… Это было впервые, когда Ландау увидел искреннее лицо Сампо, без масок и поддразниваний. Он улыбался и плакал. Был таким живым. Гепард нашёл в себе силы подползти повыше с груди к лицу мужчины. Он погладил его щетинистую щёку, глядел в нефритовые глаза.

— Эй, Сампо… — произнёс он, чтобы тот заулыбался ещё пуще в ответ. — Я буду защищать тебя до моего последнего вздоха. Обещаю.

Сердце мужчины пропустило удар, он забыл как дышать в этот момент. Такого он уж точно за все свои года не слышал. И даже если и были более романтичные разговоры в его жизни. Но этот момент никому, никогда и ни за что не удастся переплюнуть. Этот взволнованный, но уверенный голос, влюблённый в него по уши. Это невозможно подделать, это не ложь. Коски потянулся за поцелуем к Гепарду и тот с удовольствием на него ответил, коснулся влажных губ. Кажется уже и алкоголь выветрился от такой встряски.

Они чувствовали тепло друг друга и были открыты, не столько нагими телами, сколько своими намерениями и мыслями. Разумеется им придётся научиться уживаться друг с другом. Всё только начинается. Но теперь они оба свободны. Вольны делать, что вздумается. Почти.

— Знаешь, а ты ведь всё ещё разыскиваемый преступник. — хохотнул капитан и снова огладил лицо Сампо большими пальцами, касаясь губ, которые он только что целовал.

— Что вы, капитан, хотите арестовать меня? Я сегодня оправдан. — мужчина взял ладонь Гепарда и поцеловал её. — С этого дня я другой человек.

— Ты ведь не перестанешь дурачить людей и прикалываться над ними? — он покачал головой и в шутку нахмурился, но продолжал улыбаться.

— Совершенно верно. Не перестану. Иначе у тебя не останется работы. Но мы ведь можем обсудить это позже. — сказал тот и принялся отвлекать поцелуями.

— Эх, ты… Не думай, что от поцелуев я всё забуду. — пререкался юноша, когда Сампо повалил его на спину.

— Я знаю парочку рабочих трюков и даже такой выносливый капитан, как ты, сдастся… — прошептал бизнесмен со своим фирменным смешком.

— Попробуй… — он чмокнул мужчину в край челюсти, а затем обнял за шею и крепко прижал к себе, как в бойцовском захвате.

— Ай-ай-ай! Ладно, это шутки! Гепард, не убивай! — смеясь пролепетал Коски, хотя он действительно хотел добавить пару раундов к их игре.

— Придурок… — прошептал он, ослабляя хватку и поглаживая по шее и плечам со смешком.

Они дурачились в постели, катались под одеялом, дразнили друг друга и ласкали пока не наступила ночь, но какая разница, когда в Подземье о части дня говорили только часы. Всю ночь болтали. Обсуждали, что будет дальше. Делились своими переживаниями и планами. Сампо одел Гепарда в свои вещи, ему почему-то до одури шёл малиновый цвет и рубашка соблазнительно сидела на столь крепком теле. Пришлось найти место под вещи для капитана, он на удивление быстро свыкся с мыслью, что кровать в доме всего одна и был не против разделять это ложе всегда. Было приятно. В ванной появилась ещё одна щётка и Коски раздобыл для него кружку из каких-то недр шкафа.

Теперь две кружки с горячим кофе стояли рядом друг с другом, а Гепард сидел у мужчины на коленях, растрёпанный и без нижнего белья, гладил его по волосам, теребил светлые пряди на загривке. А тот едва держал лапы при себе в штанах. Ландау прижимался лбом, а другой рукой касался груди мужчины. Завтра ему придётся отправиться в госпиталь Среброгривых стражей, что, благодаря Коски, окажется весьма постыдным мероприятием, а затем предстоит вернуться на службу и снова быть капитаном. У Сампо тоже дела появились… Но он не обещал, что будет хорошо себя вести… Правда ведь. Ему нужно обеспечивать Ландау мелкой работой.