— Хуйня твоя идея, если честно… — эти двое встали под закрытой дверью в комнату Черри. Бон вполне законно нервничал, ибо за такой специфический спрос словить случайный объект себе в «тыкву» хотелось не так уж сильно

 — Волнуешься чего? Ты сам говоришь: «я умер, я умер», так что с тобой будет после этого? Убьют? — с ухмылкой такой сказал Шедоу, таки постучавшись

За дверью сразу закопошились, звук каблуков послышался, очевидно обитательница комнаты пошла открывать

 — Кто там? — раздался приветливый девичий голос из за двери

 — Это мы, Шелдон и Берни. Не отвлекаем? — громогласно спросил Шедоу, чтоб точно все в здании услышали

 — Эмм… — призадумалась та — Я не совсем сейчас свободна, а что стряслось?

 — А, все, отвлекаем, извини, пожалуйста! — Шедоу уже засобирался идти

 — Погодите, а что случилось? Может подсказать чего? — вновь раздалось оттуда.Шедоу уже отойти успел, так что Бон продолжил сам:

 — А тут этого, про покраситься вопрос. — вдруг ляпнул Бон

 — Покрасить? Что вы сразу не сказали!? Один момент!

Щеколда щелкнула, дверь немного отворилась и оттуда показалось… что угодно, но не Черри. В каком смысле «что угодно»? Все почему: лицо заштукатурено было до состояния «нестояния» (что бы это ни значило), эти нелепые огромные розовые, немного растушеванные блины на щеках.

Это непонятное гнездо для птичек из заплетенных волос (неизвестного назначения) прямо на макушке. Белая футболка (или что это вообще было, обрезанное такое снизу), туфли на платформе оранжевые, короткая розовая юбка… она точно официантка, а не из «тех самых»? И, самая, что ни на есть ВИШЕНКА НА ТОРТЕ — фиолетовые тени, что она нанесла столь неаккуратно, выглядели точь-в-точь, как и синяки под глазами Бона. Гребаный трёхочковый!

Вроде бы девушка красивая в жизни, но что вот такое сейчас стояло перед ним:Ожившая ростовая кукла? Хреново восстановленная древняя скульптура? Как это идентифицировать? Старший с сие… с позволения сказать, «лепоты», не более чем никак не отреагировал  — не ему же ложиться под ее кисть, убежать всегда успеет.А вот бедолага Бон… ему оставалось прикидывать во что ему влетит подобное «рандеву» и что больнее: получить пизды от начальника за то, что не красился или за то, что накрасился.

 — Что, кого-то покрасить надо? — переспросила Черри

Шелдон понял сразу что к чему и тыкнув пальцем в Бона, сказал:

 — А, ну вот стоит принц! Полную программу ему! — и так еще ухмыльнулся, шалость его удалась  

 — Ну, типо да… — тянул он каждое слово в попытке оттянуть момент, когда девушка начнет превращать в «в своего брата» по всратому внешнему ВИДу

 — А ты, Шелдон? — перевела девушка свой взор на него

 — Не хочу тебя работой загружать, честно. Я пойду поищу, может кто еще покрасит меня… — на том и главный дезертир всея Пиццерии Фредди Фазбера сбежал на первый этаж

 — Даже так? — произнесла та в недоумении — Он всегда у тебя такой?

Бон в ответ натянул «дофига искреннюю» улыбу:

 — Я укусил.

 — А… ну, пройдем тогда ко мне! — уже радостно так сказала девушка — И да, извинишь меня, если попрошу тебя подождать…

 — Да без проблем, делай что надо. — перебил ее парень

 — А, да, хорошо… я не закончила тут немножко, по мне видно… одного напугала… Но ты не беспокойся, не испорчу тебе лицо! Я всего лишь не закончила!

 — Делай, что должна, никуда не тороплю… Куда мне ждать то?

 — Вот, можешь на кровать присесть пока, покрывалом я прикрыла, не беспокойся…

 * * *

Основной зал: самое большое помещение в сие замечательном месте, можно сказать даже, что «лицо всего ресторана». Грандиозное, все такое цветастое, везде детские (а может и не очень) рисунки на стенах, светилки всякие разноцветные на потолках на нужды основной сцены…

Вроде и простенькое помещение, но обычно доставляло всему коллективу больше всего хлопот: это и частично выложенный ковролином пол (как раз там, где карапузы лазают и, естественно, срут, ссут пачкают все вокруг своими выделениями), это стены, не защищенные от того, чтобы на них не рисовали, лизун вон там на потолке висит. В смысле его не видно — вон он, грязный серый блинчик,как раз рядом с кучей других «кратеров» (места, где побелка была сбита) от предыдущих неудавшихся испытаний.

Дырка под потолком еще водилась, как раз неподалеку от того импровизированного «испытательного полигона». Доподлинно ее назначение было неизвестно никому. С вероятностью 0.000001% оттуда вылезал Рикардо Милос могла потечь вода и это,в том числе, в ясную сухую погоду, кто-то однажды заявил, что видел выпадающую оттуда мышь, кто говорил, что видел там пропавший годовой бюджет Зимбабве что-то живое…

Много десятков столов и сотня другая стульев — отличный полигон для тренировки начинающего автомеханика: самая дешевая мебель, скрученная на болтики и винтики, расшатывалась, если эти «пироги» пнуть сильнее обычного. Поэтому после каждой смены по залу весело бегал дяденька техник с набором ключей да крутил все, что шаталось, чем поднимал настроение всем, кто это заставал.

А ведь еще этот захолустный городок еще примерно с середины 80-х захлестнула ужасающего масштаба волна употребления жвачек. С чего это вдруг молодняк начал так массово употреблять сие продукт именно в этот промежуток времени — известно только по свидетельствам особо религиозных особей, но факт оставался фактом: почти все тротуары были устланы почти ровным слоем жвачек.  

Так а какая тут связь между внезапной врезкой про жвачку и этой охуительной пиццерией? А то, что всему коллективу по несколько раз в год приходилось брать правосудие скребки в свои руки и со всей мебели соскребать сие рукотворные разноцветные сталактиты, зародыши неких «барнаклов», блинчики, шарики и прочие непонятные загогулины.

Сегодня (и видимо только НА сегодня) весь этот шаткий мусор наконец убрали нафиг из зала, где на его месте возникла импровизированная фотостудия: софиты повсюду, пара штук вентиляторов, куча камер, непонятные зонтики с фольгой на них, штативы (профессиональные на вид), опоры и натянутые меж ними белые ткани и целый рой незнакомых мужчин и женщин, осами кружащие вокруг сей системы.

Время как раз близилось к 5 вечера. Шедоу явился в зал одним из первых: он попросил сделать ему «как попроще» и Чика нанесла ему тени на глаза и немного припудрила лицо в более лицеприятный цвет. Сама Чика тоже на месте была, в уголку тихо сидела вместе со своим «любимым» Фредом. Затем подтянулись Би Би и его товарищ Фредди… с какими-то жирными красными кругами на щеках. Не сказать, что это выглядело прямо ужасно… ограничусь лишь фразой: «Хорошо прослеживается почерк мастера».

И все-таки, глядя на Фреда и Фредди, можно было понять, что закрепленный в договоре пункт о дресс-коде, не был лишь прихотью отдельно взятого ресторана. Пункт гласил что-то такое: «…за каждым работником закрепляется определенный образ с закрепленными за ним цветовыми решениями…». Для тех вышеупомянутых двух это был деловой костюм в коричневом исполнении, белым воротничком, черными цилиндром и бабочкой.

Затем подоспели те самые «психи» в количестве «два штука». Что одна выглядела анерексичкой в черном обтягивающем бдсм костюме и маской на лице, что другой… жиртрест, на котором золотистый костюм держался на честном слове (настолько он был жирным). Сидели молча в обнимку поодаль ото всех, ничего интересного.

4:46 вечера. Явился сам Альфред, чтобы потом всю сессию сидеть с грозной миной и осуждающе смотреть на всех самолично проконтролировать ход данного мероприятия, поскандалить и (может быть) надавать блокнотиком, что он притащил с собой, по головам «товарищей» особо строптивых.

Подтянулся потом Бонни, весь такой «чернослив» — сине-фиолетовый, волосы краской замазать умудрился и теперь челка тоже у него была синей… Вслед за ним вредную задницу притащил и угрюмый горе-барабанщик, разодетый в золотой костюм, подозрительно похожий на тот, что был у Фредерика.

Пришли, вроде, абсолютно все — можно и начинать уже. Шедоу тут с места подскочил выстрелившей пружинкой — где оставшиеся двое? А на часах, между прочим, было уже без десяти пять. Мистер Вуд мог вполне и огреть (увольнением) за подобное опоздание, остальным до отсутствовавших дело было такое же, как и президенту Рейгану до бездомных, так что Шедоу медлить не стал.

Спустя одну стометровку, два спотыкания на лестнице и три ругательства он поднялся на этаж, без стука открыл дверь — повалился на пол от смеха. Что Черри сотворила с его братиком! Нет, это не было плохо, даже наоборот — очень даже профессионально и аккуратно, но Бон… он ж теперь сильно походил на девочку. 

Этот красный румянец, немного отдающий в розовые оттенки, белесое лицо, подкрашенные брови, девушка ему ресницы даже тушью намазала. И фиолетовые тени на обоих были идентичны — вылитые сестры близняшки!

 — Изви… изв… — не мог он сдержать смеха — Извини… госпожа Боннет! — Шедоу от этой шутки засмеялся еще сильнее

 — Заебешь ржать, нормально выгляжу! — смущенно заявил Бон

А Шедоу все ржал, заливал все подряд дождями из слюней от смеха, держался, чтоб не зарыдать, задыхался и просто медленно умирал на их глазах. Не, ну а что, где такое было видано, чтобы парень в стране, где во власти стоял консерватор Рейган, красился как сучка девушка?

Измазанный наш сначала повозмущался, позлился, а потом до него начало доходить потихоньку, что дело «не совсем свежим пахнет» — он же себя в зеркало не видел. Подбежал к столику, где стояло небольшое зеркальце и в шоке остолбенел.

 — Ебануться, блять! — ошеломленно вскрикнул тот, сначала переведя взляд на Черри, потом снова посмотрел в зеркало — Это… ОХЕРИТЕЛЬНО! Я серьезно… хочу от тебя дете… ОЙ БЛЯ!!!

Примерно так выглядит неумение сначала думать, а потом только говорить.Результат до боли в очке очевиден: Бон получил «под хвост», точнее сейчас получит.

 — АГА! Ага, ага! Я это слышал, твердо и четко! — Шедоу начал в него пальцем тыкать и разглагольствовать, будто советского шпиона разоблачил. Черри тоже смутилась от такого, так еще захихикав — Не оправдывайся, ты это сказал сам! Так, пока…

 — Иди нахер, а! — теперь смутился уже и Бон

 — Молчать, Черри №2! Надо спускаться, там злодей властелин с позорным блокнотом сидит, выжидает.

 * * *

Нудный инструктаж (ведь никто не знает как правильно идти к двери во время пожара), росписи за технику безопасности, какие-то доп. договоры… не так себе люди представляли фотосессии. Они на эту брехню 20 минут потратили — а в телевизоре это далеко не так выглядело: динамичные кадры, смена поз каждые две секунды и десятки щелчков затворов, просто, весело и легко… а они тут словно финансисты, что дебет с крéдитом свести пытались.

Потом еще некий дядя, будто одного Альфреда не хватало, начал поочередно пялиться на всех, разбивал людей на группы, заставлял их вставать то в одном порядке, то в другом, а потом начинал все по новой. Каких он комбинаций только ни подбирал: Мэри, Спринг и Чика; Фред и Фреди; тот же Фредди но уже с Боном и Черри; Шедоу, снова Чика и Бонни и продолжать так можно долго. 

Получилось две группы из трех человек, а также пять не поддающихся группировке человек. В конечном счете идею с группами фотографы отбросили и начли поочередно звать всех приглашать непосредственно на площадку, где не менее долго и педантично ставили фотографируемых в различные позы и давили из них всевозможные гримасы. Следующий день все точно провели бы с жалобами на боль в лицевых мышцах.

Одиночные фото были в итоге сделаны без особых приключений: кому повезло больше, как Мэри, например — маска на лице освобождала ее от лишних улыбок, кому чуть поменьше, как Би Би — как только его не строили, а он все ни в какую,кого просили брать всякий разный реквизит, чтобы не с пустыми руками торчали, как та «святая троица» поголовно инструменты свои похватала. Ну или когда Черри пришлось спешно бежать наверх и нести свою наручную куклу в виде кексика по имени Карл Джонсон.

Казалось бы, на этом все, можно баиньки идти да «Спокойной ночи, малыши!» смотреть, а то время уж позднее. Теплилась еще надежда в сердцах фотографируемых, что сие идею престранную эти «изверги» благополучно забыли и эти групповые фото потом склеят из кучи одиночных… но, как я думаю, все уже поняли, никто бедолаг отпускать раньше времени не собирался.

Зачем я описываю это как мучения страшные? Подумаешь, там, четверо в кучу встали и всё… Не позволяйте стереотипам запудрить Вам мозги — богатые на изощренные фантазии сие папарацци заставили их изрядно попотеть: кого втроем заставили прыгать втроем в обнимку, Бонни вообще заставили кучу раз со стула спрыгнуть с басом в руках, чтобы вышел «эффектный роЦкерский кадр».

Может на этом хватит? Шиш: пришло время выбирать «маскотов» этого заведения, а это значило масштабную конфронтацию Альфреда с Видением™ австрийских художников фотографов, которые почему-то первого слушать в упор не желали. На радость Шедоу и к несчастью для Бона, последнего вместе с Черри таки дернули на столь незавидную роль, а к ним и Фредди подстегнули впоследствии, благо, что тогда Альфред отлучился и посему влезть в процесс со своим Видением™ не мог.

Так, собственно и закончилось столь бесполезное действо. Как некоторые пробурчали себе под нос: «Фигатень какую творим» так и слиняли самыми первыми. Пришлось им, правда, потом вернуться обратно, так как мистер Вуд вернулся и затребовал всех в свой кабинет на внеочередное «собрание».

 * * *

 — И так… — традиционно начал начальник — так… На месте я вижу все.Перекличку делать не вижу смысла, начну сразу… Так, мистер ЛоМензо, попрошу Вас не прятаться за спинами других, это Вас не спасет, наоборот, может вывести МЕНЯ из неустойчивого равновесия… вывести… Да, сессия, начну с нее. Понравилось ли вам…

Тут он сделал очень длинную паузу, будто вопрос прозвучал, на что закономерно от ничего не подозревающих подчиненных получил общий ответ: «неплохо». Но знали бы они, что в ловушку загремели…

 — Нет, вас никто не спрашивает. Понравилось вам или нет - вопрос последней важности. А я скажу: сносно. Элементарные вещи, пятиклассник с первого раза справится! Школьные альбомы вам ни разу не делали!? Не поверю! Просто УЛЫБНУТЬСЯ! Нет, вместо этого они делают физиономии маньяков-убийц! И еще, кто вас так краситься учил!

Сердце у Бона от этих слов ёкнуло и тело от нахлынувшего страха сковало: если дело дошло до этого, то его первым делом пустят на фарш, особенно после того, как его тем же утром за травмы «забраковали».

 — Мистер… как вас там… Не важно, вот вы, да, с нашлепками на щеках, шаг вперед! — рявкнул тот Би Би, тыкнув в него пальцем — И еще один гений тут был где-то! А вот и он! То же самое! — под горячую руку также попал и Фредди — Вас кто учил краситься!? Что это за опухоли у вас на щеках?

Ни один из них не ответил.

 — Чего молчите? Коммерческая тайна, разглашению не подлежит!? — Альфред все продолжал давить на них — Лучше бы вообще ничего не делали и не приходили, не позорились бы! Второй момент, кто эта женщина, подскажите мне!

А вот и дошла очередь до Бона — начальник тыкнул пальцем прямо в него. Парня словно ледяной водой окатили, каждая возможная мышца напряглась, легкие окаменели и глаза не могли закрыться от нахлынувшей смеси паники и стыда.

 — Вон та, что между Стивенсоном и Блэком! Кажется, я зазря не стал проводить перекличку, выяснится сейчас, что тот негодяй убежал, а эта женщина - левая с улицы! Кто Вы, сударыня, будете?

 — Клиболд. — сдавленно выдавил Бон

 — Вот это поворот! Парень выкрасился, будто в, прости Господи, гей-бар собрался! Посмотрите на него только, он же…

 — Вы сами сказали утром «Чтобы порезов и синяков на лице не было», вот я и попросил покрасить. — начались оправдания со стороны Бона

 — Поэтому надо было краситься под мисс Деграссо? Вы вообще понимаете, что эти фото попадут на постеры! Что родители будут говорить: «пидорас на сцене Пиццерии Фредди Фазбера развращает молодежь»? Синяки скрыли, но это заслуга далеко не Ваша, а мисс Деграссо! А Вы сейчас выглядите как женщина… Хотя чего это я… это гораздо лучше, чем эти два мастера спорта по пощечинам! 

И пока все остальные тихонько ржали с цитат великих «философов фаянсового трона века», даже Шедоу, его друг, его брат тоже не был в стороне и дебильно лыбился так… только сама автор его макияжа виновато смотрела на его. 

 — Вы двое меня слышали, нет!? Чтобы больше никогда в руки краски не брали и эти оплеухи себе не рисовали, ПОНЯТНО! — заметно повысил Альфред том на последнем слове — Понятно, я спрашиваю! Ясно, будут молчать, обратно вставайте… А теперь вопрос, мистер Дикинсон, Вы это за полгода таким «хорошим» человеком стали?

Фредерик сначала не услышал вопроса, так как опять в облаках летал да с тараканами драконами в голове бился. Только отчетливо слышимый смешок Бона (который уловил жирный намек) и толчок Мэри заставили вернуться из воображаемой реальности в РеАлЬнОсТь РеАлЬнУю.

 — Кому? — очень мудрый вопрос изрек парень, вопрос точно отвечающий на все вопросы мироздания и то, почему в этом фанфике роботы с нихуя стали ЛЮДЬМИ, БЛЯТЬ

 — Очень внимательный сотрудник сферы обслуживания! — вскрикнул Альфред, тут же шлепнув ладонью по столу —  И он будет принимать у нас заказы! Потрясающе просто! Вот закажу я два чизбургера, сет из двух бургеров и пиццы с грибами, оплачу, а он в заказе вместо этого напишет: «Кому?». Отличный у нас персонал… Я спрашиваю… АУ, ВЫ НЕ УСНУЛИ ЕЩЕ!?

 — Я… Я… НЕТ! ДА! — бедняга Фредерик от страха на писк сорвался

 — Говорю медленно, чтобы Вы точно уловили суть вопроса: Вы… за… полгода… таким… «хорошим»… человеком… стали… вопросительный… знак.

 — Я… Никогда, нет! Я… Меня считают добрым… ДА! Я с этим согласен!

 — Ммм… — начальник понял, что с куском дерева разговаривает, потому раздраженно промычав, закрыл руками лицо — Вы не поняли… ничего… Хорошо, я пытался быть политкорректным, но скажу в этот раз прямым американским языком: Вас стало «больше» и я должен Вас предупредить, что если из-за этого костюм хоть где-нибудь порвется, Вы будете обязаны оплатить полную его стоимость. Это понятно!?

 — НИЧЕГО Я НЕ СТАЛ! — все так же пищал ЭТОТ ПИДЕРИК под бесшумное ржание теперь уже не только Бона

 — Костюм на Вас на честном слове держится, швы на нем супергерои какие-то! В зеркало хоть посмотрите!

 — НЕ ПРАВДА!

 — Я Вас предупредил. Дальше спорить с Вами я не собираюсь. И так, постеры будут готовы… потом скажу когда. Места вашей дислокации и «роли» назначат менеджеры сверху, тоже сообщу об их решении. А пока все, так и быть свободны, с глаз моих долой! Собрание завершено.