***

Драко

— Ты разочаровал меня, Люц-ц-циус! — Волан-де-Морт восседал на своём троне стоявшем на возвышении в конце зала. — Я не убил тебя лишь потому, что ты мне ещё нужен.

Красные глаза на миг вспыхнули, когда Тёмный Лорд резко подался вперёд, чтобы оценить реакцию Малфоя старшего на свои слова. Но тот словно застыл, стал безмолвной статуей, стоящей на коленях. Взмахнув палочкой, Реддл приподнял Люциуса над полом и встал. Его шаги были практически бесшумными, лишь шелест длинной мантии разрезал тишину.

— Но я не забуду то, как ты меня подвёл, никчёмное создание! — Волан-де-Морт опустил палочку, отчего тело Люциуса с гулким звуком встретилось с полом. Но даже теперь он не издал ни звука, стиснув зубы и ощущая металлический привкус во рту, Малфой молчал. Он понимал, чего от него ждал Тёмный Лорд, но больше ни на мгновение не позволит ему испытать наслаждения услышать его крики.

Драко с силой сжал кулаки, наблюдая, как глаза Волан-де-Морта зло сощурились. Его слова о помиловании могли испариться в мгновение ока, как только он поймёт, что отец больше не находился в его власти.

— Я оставлю тебе напоминание, — Реддл растянул губы в улыбке, обнажая ряд жёлтых гнилых зубов. — О нашем разговоре.

Он взмахнул палочкой, и Люциус резко дёрнулся назад, прогибаясь в пояснице. Драко видел, как лицо отца стало покрываться кровью, делая его черты едва различимыми. Малфой старший с силой сжал челюсти, пытаясь сдержать внутри животный рёв боли, но когда боль достигла апогея, он впился пальцами в бёдра и закричал.

Драко стоял неподвижно, ощущая, как его сердце билось настолько сильно, что норовило пробить рёбра. 

— Уведите его! — гаркнул Волан-де-Морт одному из солдатов и затем обратил внимание на Драко. — Ты выполнил поручение?

— Да, мой Лорд. — он опустил взгляд в пол, показывая напускную покорность. — Долохов с отрядом отправился проверять местность.

— Я хочу знать! — взревел Реддл так громко, что, казалось, затряслись стёкла в оконных рамах. — Как получилось так, что мы упустили крысу?! Как он сумел отравить тридцать наших бойцов и уйти незамеченным?!

Драко с силой стиснул челюсти, ещё сильнее укрепляя ментальные щиты. После Рождества прошло четыре дня.

Четыре дня безумия Волан-де-Морта. Он не щадил никого. Пожиратели, которые несли караул во время праздника, теперь висели на деревьях перед поместьем, которое Тёмный Лорд выбрал в качестве нового штаба. Это было секундное помешательство, унёсшее жизни двенадцати волшебников. Волан-де-Морт обезумел от ярости и совсем не думал о том, что самолично сократил численность Пожирателей.

— Мы напали на след. Нашли лабораторию, где изготовили яд, но он уже исчез.

— Драко… Драко… — покачал головой Реддл и продолжил угрожающе низким тоном. — Разве ты не уяснил в прошлый раз? Мне нужны результаты!Пока ты остаёшься полезен — Нарцисса продолжает дышать. Но один неверный шаг… — он на мгновение умолк, а затем оскалился. — И её голова украсит входную дверь.

Малфой пристально посмотрел в глаза Волан-де-Морту, нацепив бесстрастную маску, скрывающую истинные эмоции. Реддл понимал, что не может влезть к нему в голову и заставить поступать так, как ему было нужно. 

— Это последнее предупреждение! — прошипел Волан-де-Морт. — И найди Лестрейндж, она хотела отправиться с тобой к гоблинам.

Драко лишь кивнул, борясь с желанием сжечь это поместье дотла, но понимал, что это не присенёт никакого толка. Пока были змея и чаша — Волан-де-Морт оставался неуязвимым.

— Мой Лорд, — Драко заговорил чётко и спокойно. — А что с Грюмом? Во время моего допроса грязнокровки на их штаб было совершено нападение, и я больше ничего не слышал о старом мракоборце.

— Он исчез. Но не беспокойся, — Волан-де-Морт зашагал к своему трону и на ходу бросил:

— Ты скоро лично отправишься на его поиски, чтобы кое-что забрать у него.

***

— Будь сильной, Гермиона.

— Ты сможешь!

— Ты всего лишь должна убить его!

— Давай же!

— Он мерзкий Пожиратель!

— Они убили твоих родителей!

Гомон голосов становился невыносимым, заставляя закрывать уши руками, силясь прогнать надоедливые звуки.

Она стояла посреди зала заседаний Министерства Магии, её окружили члены Ордена, облачённые в чёрные мантии с накинутыми на голову капюшонами, которые всё говорили и говорили, их голоса сливались в единый громкий писк.

Внезапно всё стихло, и плотное кольцо из кричащих волшебников разошлось. Гермиона увидела троих, которые стояли на коленях с мешками на голове.

Она ощутила сбоку движение и почувствовала крепкую хватку на своих плечах, голос из-под капюшона был пустым, лишённым всяких эмоций, но она узнала в говорившем Джинни:

— Давай… Убей их.

Гермиона, словно под Империусом, сделала один шаг по направлению к пленным. Она пыталась оказать сопротивление, но внутренняя сила толкала её вперёд. Остановившись перед первым, она стянула мешок и показалось, что из груди разом исчез весь кислород. На неё смотрел Блейз Забини — весь измученный, в ссадинах и порезах на лице. Его нéкогда карие глаза были остекленевшие, подёрнутые белёсой плёнкой. Его лицо ничего не выражало, он смело был готов принять свою смерть.

Подойдя ко второму, Гермиона замедлила, но затем одним резким движением сорвала холщовый мешок с головы пленного. Теодор Нотт смотрел на неё с сожалением, его губы безмолвно шевелились, будто он силился что-то сказать, но на него наложили Силенцио. Он был настолько бледным, словно уже умер. 

Отшатнувшись назад, Грейнджер почувствовала, как пара сильных рук толкнула её обратно. 

Она знала, кто окажется третьим.

— Давай!

— Убей!

— Они заслужили смерть!

— Мы выиграли войну, а их ждёт смерть!

Голоса вдруг вновь зазвучали со всех сторон, их крики эхом разносились по залу заседаний. 

Гермиона протянула руку к третьему пленнику и медленно потянула за мешок. Но кроме платиновых волос там ничего не было. Лицо было размыто, все черты оказались стёрты. Она нутром чувствовала, что знакома с ним, но перед глазами было лишь безликое существо. Пленник вдруг схватил её за руку и прохрипел:

— Гре-е-ейнджер…

— Грейнджер, твою мать! Проснись! 

Гермиона резко села на кровати, упираясь лбом во что-то твёрдое и тёплое. Она распахнула глаза и недоуменно уставилась на Малфоя, который крепко вцепился в её плечи. Он стоял коленями на кровати. Грейнджер обвела взглядом его фигуру: на нём были лишь тёмно-серые пижамные штаны, которые были опущены слишком низко, открывая вид на пояс Адониса. Торс был оголён, привлекая внимание к груде мышц, из которых Малфой был сложен. Широкими плечами он практически закрывал весь вид на комнату.

Вокруг царил полумрак, лишь бледный свет ночника освещал пространство. Она перевела взгляд на дверь, где с испуганным выражением лица стояла миссис Забини и с ней Лючия.

— Что случилось? — Грейнджер с недоумением переводила взгляд между миссис Забини и Малфоем.

— Ты разнесла окна в комнате, — ответил Малфой. 

Гермиона вдруг ощутила холод, который проник под тонкую ткань удлинённой футболки, которую она использовала для сна. Она поёжилась и натянула одеяло повыше, которое отбросила, вероятно, во время кошмара, скрывая обнажённые ноги.

—Я думаю, дальше мы справимся сами, — уверил Малфой миссис Забини, которая впервые с момента приезда в поместье выглядела действительно напуганной.

— Может быть, мне позвать ещё кого-нибудь? — спросила она.

— Нет, — бросил Драко, не сводя взгляда с Гермионы.

Миссис Забини и Лючия скрылись за дверью, закрыв её с тихим щелчком.

Малфой отодвинулся на край кровати, осознав, наконец, что Грейнджер уже пришла в себя. Её затравленный взгляд говорил о том, что выброс магии произошёл не без причины. Драко знал эти ощущения. Помнил, как раньше просыпался каждую ночь в холодном поту и затем убирал груды разрушенной мебели.

— Давно тебе снятся кошмары? — он встал с кровати и отошёл к окну. Сунув руку в карман пижамных штанов, Драко выхватил пачку сигарет и вытащил одну. Когда едкий дым проник в лёгкие, он наконец смог расслабленно выдохнуть. — Грейнджер? 

Гермиона вздрогнула и перевела взгляд на Малфоя.

— Нет, — осипшим голосом пробормотала она. — Раньше мне снилось прошлое, но иногда всё искажалось, и я видела лишь горы трупов. Потом всё в один момент прекратилось,— Гермиона облизала пересохшие губы. — Мне давно не снились кошмары.

Драко задумчиво уставился в окно, из которого в комнату врывался холодный зимний ветер. Кинув тлеющую сигарету наружу, он отошёл назад и вскинул палочку. Осколки стекла медленно сливались воедино, трещины исчезали под действием заклинания. Маленькие квадратики становились на место с тихим звоном. Когда окно приняло свой первозданный вид, Малфой вернулся на край кровати и заговорил:

— Они не исчезнут. Кошмары — всегда реакция организма на эмоциональное потрясение. 

— Вряд ли я в силах это контролировать, — Гермиона закрыла лицо ладонями и глубоко вздохнула, прогоняя остатки сна.

— Раньше, когда Тёмный Лорд жил в Малфой-Мэноре, — тихо заговорил Драко. — Я каждую ночь напивался до беспамятства, чтобы увиденное за день не преследовало меня и во сне. Но затем алкоголь перестал приносить облегчение, и я научился запирать сознание в любом состоянии. Сплю ли я или ранен — окклюменция всегда защищает меня.

Гермиона вздрогнула от порыва ветра, который ударил в окно, вызывая дребезжание стекла. Она тяжело сглотнула и пристально посмотрела на Драко.

— Ты можешь сделать кое-что для меня? — её голос был тихим, словно она надеялась, что просьба так и останется неуслышанной.

— Что?

— Я хочу… Я хочу спуститься вниз, но одна…

— Просто не можешь, — понимающе закончил Драко. Он соскользнул с постели и протянул руку, предлагая свою ладонь. — Идём.

Гермиона замешкалась, с подозрением смотря на предложенную помощь. Она ведь сама попросила его, чего же медлила? Откинув одеяло, она вложила свои пальцы в руку Малфоя и, быстро сунув ноги в кеды, стоящие возле кровати, даже не удосужившись нормально их обуть, последовала за ним. Она пыталась поспевать за широкими шагами Малфоя, но болтающиеся шнурки грозили запутаться и поставить её в неловкое положение.

— Не спеши, — между вдохами прошептала Гермиона. — Я не успеваю.

Малфой резко остановился, отчего Грейнджер врезалась в его обнажённую спину. 

— Мерлин… — отпрянув от Драко, простонала Гермиона, потирая ушибленный нос.

— Я забыл, что у тебя короткие ноги, — отпустив её руку, усмехнулся Малфой и пошёл вперёд уже помедленнее.

— Ну, знаешь! — Гермиона обогнула его и встала лицом к нему. Тыча пальцем в его грудь, она негодующе прошипела: — Мне вполне хватит их длины, чтобы обернуть твою шею и задушить за твои едкие комментарии!

Повисло напряжённая тишина, казалось прошла вечность, прежде чем Малфой вскинул бровь и его рот расплылся в улыбке.

— О нет! — Гермиона вскинула руки вверх и попятилась назад. — Я знаю, как это прозвучало! 

— О чём ты? — всё ещё усмехаясь, поинтересовался Драко. — Ты представляла свои ноги вокруг моей шеи, интересно…

— Малфой… — предупреждающе произнесла Грейнджер.

— Интересная поза, — уже откровенно забавляясь над ней, протянул Драко.

— Просто… — Гермиона протяжно выдохнула и прикрыла глаза, а затем вновь посмотрела на Малфоя и уже спокойно проговорила. — Давай просто сделаем вид, что этого разговора не было. 

Драко пожал плечами и прошёл мимо. Его шаги раздались на лестнице, но затем стихли.

Гермиона осмотрела опустевший коридор и отправилась следом, не желая оставаться наедине. Только спускаясь по лестнице её настигла мысль, что пусть и невольно, но Малфой на время позволил страхам отступить.

— Что ты предпочитаешь: сок или..? — спросил он, когда Гермиона встала рядом у подножия лестницы. — Думаю, тебе нужно что-нибудь выпить.

— Да, я бы не отказалась, — согласилась она.

Малфой обернулся, чтобы убедиться, что она пошла за ним, и прошёл мимо столовой, направляясь к самой дальней двери. За ней находилась кухня для личного пользования жителей поместья, там всегда находились запасы продовольствия, но домовые эльфы на ней не готовили. У них было отдельное помещение подальше от любопытных глаз. Домовики любили уединение.

Гермиона остановилась у раскрытого холодильника и изучающе оглядела содержимое. На выбор стояло несколько графинов с различными соками, газированная и обычная вода, морс. Она потянулась за персиковым соком, и когда пальцы уже обхватили прохладное стекло, Гермиона боковым зрением заметила движения. Рука Малфоя появилась сбоку, когда он потянулся к бутылке с водой. 

Грейнджер оказалась зажата между тёплым телом и спасительной прохладой холодильника и надеялась, что она не позволит жару, что возник от близости к полуобнажённому телу Малфоя, не проступить на щеках. Гермиона задержала дыхание, и только когда Малфой взял бутылку и отошёл, она выдохнула, стараясь звучать как можно тише.

— Не понимаю, зачем эта громадина, — сказал Малфой, когда Гермиона повернулась. Он указал пальцем на холодильник. — Есть же заклинания, которые надолго сохранят свежесть продуктов.

— Их нужно время от времени обновлять, — ответила Грейнджер. — А холодильнику нужно лишь электричество.

— Но в холодильнике всё равно всё пропадает, если долго лежит, — возразил Малфой. Он открыл бутылку и залпом выпил почти половину. Когда он опустил воду на столешницу, у которой стоял прислонившись бёдрами, то продолжил: — Заклинание стазиса справилось бы лучше.

Гермиона некоторое время молчала, пока наливала сок в стакан. Бросая взгляды в сторону Малфоя, она чуть дольше, чем следовало бы, смотрела на его грудь. Но затем глаза зацепились за его губы, на которых осталось пару капель воды. Грейнджер тяжело вздохнула и вздрогнула, когда сок, перелившись через край стакана, попал на подол футболку.

— Мерлин! — простонала Гермиона и с раздражением поставила кувшин на столешницу, мысленно ругая себя за то, что занималась разглядыванием Малфоя.

Драко отвернулся от Грейнджер призывая весь свой самоконтроль, чтобы не опустить взгляд ниже, где мокрая от сока ткань облегала верхнюю часть бёдер.

— Эта ночь вряд ли может стать ещё хуже, — ругалась себе под нос Гермиона, промакивая найденным кухонным полотенцем мокрое пятно. — Я даже не взяла с собой палочку!

— Я могу помочь, — смотря куда-то в сторону предложил Драко. 

— Было бы неплохо, — Гермиона выдавила измученную улыбку и подняла на него взгляд. — Малфой?

Она видела, как дёрнулся его кадык, когда он тяжело сглотнул и наконец обратил на неё внимание. Гермиона застыла, когда на неё уставились серые глаза, которые сейчас были почти чёрными из-за расширившегося зрачка, практически скрывающего цветную радужку. 

— Всё нормально? — Гермиона сделала шаг и коснулась его предплечья. Драко вздрогнул от её прикосновения, и она заметила, как разом напряглись его мышцы. — Тебе нехорошо?

— Нет… То есть… — Малфой провёл рукой по волосам, наводя беспорядок. — Отвлеки меня. Расскажи что-то неприятное. — Он умолк, а затем добавил:

— Расскажи о тебе и Тео.

— Мерлин, Малфой! Ты снова за своё?! Не слишком ли ты любишь всех контролировать? — Гермиона вмиг вспыхнула, отходя от него на расстояние вытянутой руки. — Что ты хочешь знать? Зачем тебе это?

— Не делай вы это у всех на виду, мне бы было всё равно! Кто угодно мог зайти! — раздражённо бросил Малфой. — Но нет, Грейнджер. Выбери другую тактику. Мне нужно испытать отвращение.

— Что ты несёшь?! — закричала Гермиона, подлетая к нему и толкая его в грудь. — Хочешь знать о моей личной жизни?

Малфой на мгновение прикрыл глаза пытаясь контролировать реакцию своего тела на её прикосновения. Оно не было нежным, но лишь сильнее разгоняло кровь по венам, распаляя желание, которое неумолимо росло. Он чувствовал себя подростком в пубертате, который впервые увидел женское тело. 

Было огромной ошибкой оставаться с Грейнджер наедине, когда она была в этой отвратительном безразмерном одеянии, которое открывало вид на её ноги. Ноги, которыми она обещала обхватить его шею. Издав вымученный стон, он оттолкнулся от столешницы и направился к выходу.

— И это всё? Ты вот так уйдёшь, ничего не объяснив?

— Да, — Малфой уже мысленно истязал себя, не давая образам, кружившим в голове, завладеть им. Ничем хорошим это бы не закончилось.

Гермиона смотрела на удаляющуюся спину Малфоя, закипая от злости. У неё имелось несколько мыслей на этот счёт: у него всё-таки удалось прогнать остатки кошмара, но теперь Грейнджер злилась совершенно по другой причине.

Стоило лишь на миг поверить, что он может быть нормальным, как он выкидывал подобное, и все усилия, прилагаемые для перемирия, сливались в трубу.

***

Они собрались вокруг стола, напряжённо всматриваясь в разложенную перед ними карту. Некоторые флажки были переставлены и теперь были сосредоточены вдоль негласной границы магической и магловской территорий. 

Поттер бил пальцами по деревянной столешнице, изредка хмурясь от того, насколько незавидным оказалось их положение. Забини, после того как Малфой вернулся из логова Волан-де-Морта с новыми данными, подозрительно затих.

Рон стоял рядом с Драко, откинув всю прежнюю неприязнь. Даже Уизли понимал, что теперь им стоило беречь то хрупкое перемирие, возникшее в последние дни.

— Они отвлекают внимание, — наконец вынес заключение Рон. — Это известная тактика. Перебрасывают свои силы на окраины, чтобы Орден сосредоточил свои силы на них, а основные подразделения, тем временем, нападут на незащищённые штабы.

— Но Волан-де-Морт не знает, где именно находятся оставшиеся… — начал было говорить Гарри, но осёкся и посмотрел на Малфоя. — Не знает ведь?

Драко покачал головой.

— После Рождества он стал осмотрительнее. После своей вспышки жестокости он теперь никому не доверяет. Только Лестрейндж так и осталась его доверенным лицом. Поэтому он не распространяется о своих планах. Если ему и известны тайники Ордена, то мы это узнаем лишь по факту.

— Может Люциус сможет помочь? — спросил Блейз.

— Нет. Он вызвал слишком много подозрений, — Драко перевёл взгляд на гриффиндорцев, словно прикидывая. стоит ли говорить об отце в их присутствии. — Он пытался пробраться в Хогвартс. Реддл отправил его с поручением в Министерство, чтобы он контролировал правительство изнутри, но отец пропал. Том не мог вызвать его с помощью метки, и это разозлило его. Я узнал о том, что его видели в Хогсмиде, и всё понял. Пытался добраться раньше Тёмного Лорда, но облажался.

Драко устало сжал пальцами переносицу, будто боролся с чем-то внутри себя, но был так измотан, что просто не в силах больше удерживать напускное спокойствие.

— Я не смог поговорить с ним. Тёмный Лорд просто обезобразил его лицо и кинул в темницу. Отец не просто так рвался в Хогвартс.

— Люциус тоже в курсе? — удивлённо спросил Поттер.

— Нет. Мы не успели завербовать его.

Рон презрительно фыркнул.

— Разве что-то могло бы заставить его сменить сторону?

— Не сейчас, Рон, — осадил его Гарри.

— У него до сих пор есть причины бороться против Реддла. Но это не значит, что он будет за нас, — Блейз потянулся к исписанному пергаменту на столе. — Но сейчас проблема в другом — он бесполезен в любом случае.

— Я долго размышлял над кое-чем, — заговорил Гарри, обращая на себя внимание трёх пар глаз. — Как у Грюма оказался крестраж? Но что ещё больше меня волнует: откуда вы все знаете об их существовании?

Малфой бросил мимолётный взгляд в сторону Забини, что не укрылось от Рона, который подозрительно сузил глаза, наблюдая за реакцией слизеринцев на вопрос. В кабинете воцарились тишина, было слышно, как тикают часы, стоящие на столе, и даже скрежет секундной стрелки, которая задевала какую-то неровность.

— Снейп, — наконец ответил Драко. — Ещё в школьные времена, когда Тёмный Лорд только возродился, Северус рассказал мне то, что следовало держать в секрете. Он будто всегда знал больше, чем говорил. 

— Что ж, это многое объясняет, — кивнул Поттер. — Снейп был двойным агентом, но также он владел информацией о каждом, на кого работал, чтобы извлечь из этого свою выгоду.

— Не знал, что вы были близки с Северусом, — буркнул Драко и обменялся взглядами с Блейзом. — На самом деле у нас есть несколько вариантов развития событий: мы можем подождать, пока он не решит перебраться в новый штаб или напасть сейчас, но тогда шансов на успех ещё меньше.

— А разве они у нас есть? — Рон раздражённо всплеснул руками. — Сколько нас? Семеро? 

— Паркинсон не учитывай, — слова слетели с губ быстрее, чем Поттер успел их обдумать.

Драко в удивлении вскинул бровь, но промолчал, взяв на заметку то, что Поттер как-то рьяно бросился на защиту его подруги.

— Если мы немного повременим, то наши шансы увеличатся, — с нажимом повторил Драко. 

— Ах да, твой великий план, который спасёт нас всех, — выплюнул Рон и отошёл от стола, подходя к окну и всматриваясь в раскинувшийся до горизонта сад.

— В чём твоя проблема, Вислый? — бросил Малфой насмешливо, будто его не интересовали выпады Уизли. 

— В чём? — Рон резко развернулся и бросил в его сторону полный ненависти взгляд. — Мы торчим здесь, пока твой Лорд методично уничтожает Орден! Там моя семья! Те немногие, что остались в живых!

— Прекрати истерить! — рявкнул Малфой. — Соберись, блядь, и подумай о том, что все ключевые фигуры сейчас здесь! Если бы остались в своём Ордене, то война была бы уже проиграна!

— Мне нужно поклониться тебе за спасение? Поклясться в вечной верности? — скривившись, прокричал Рон.

— Стоп! — Блейз стукнул кулаком по столу, прерывая их перепалку. — Скандалы сейчас нам нужны меньше всего. 

— Катитесь к Мерлину, — бросил Уизли, направляясь к выходу.

— Он такая душка, — усмехнулся Забини. — На самом деле, — он перевёл взгляд на Поттера, со скучающим видом наблюдавшим за всем происходящим. — Грейнджер упоминала МакГонагалл, ты знаешь что-то о ней?

— Ну, она в штабе, где спрятали всех детей и женщин, тех, кто не может сражаться. Вряд ли они нам помогут. 

— Твоя подруга не стала бы вспоминать о ней, если бы не была уверена в обратном.

— Нам нужно, чтобы Тёмный Лорд вернулся в Хогвартс, — вдруг произнёс Драко.

— И как же нам это сделать, гений? — скептически поинтересовался Блейз.

— С помощью него, — Малфой кивнул в сторону Поттера.

— Да, конечно, посылайте меня к нему, я же, нахрен, неубиваемый! — Поттер обречённо вздохнул. — Ну и как нам это сделать?

— Сыграем на его честолюбии.

***

Гермиона чувствовала, как магия обволакивала всё тело. Кончики пальцев покалывало от напряжения. Вскинув палочку, она на мгновение задержалась, а потом выпустила заклинание в мишень. Громкий треск разнёсся по поляне, и Грейнджер, наконец, облегчённо выдохнула.

Она практически вернулась в привычную колею и уже не ощущала настолько сильного воздействия чёрной метки. Она всё ещё отравляла сознание, невольно заставляя возвращаться раз за разом к моменту, когда она появилась.

Почему это произошло безболезненно? Она просто появилась из ниоткуда. Когда она засыпала, кожа была чиста, а проснувшись обнаружила позорное клеймо, которое никак не вязалось с ней.

Как только ситуация в поместье устаканилась, Гермиона стала изучать все доступные книги по тёмной магии, надеясь получить ответ на свой вопрос:

«Можно ли избавиться от неё насовсем, если она была принята при иных обстоятельствах?»

Нужную информацию, к сожалению, так и не удалось найти.

Зато кое-что, связанное с разумом, привлекло её внимание. 

Ещё в начале войны Гермиона приняла судьбоносное для себя решение — стереть свою личность из памяти родителей, чтобы у них был шанс выжить. Чтобы никто с помощью них не мог воздействовать на неё. Она также понимала, что это необратимый процесс, если верить всем доступным источникам.

Но если бы к ней попал этот фолиант, который нашёлся в глубине библиотеки поместья Забини, она бы решилась на это ещё раньше. Исчезла бы из их жизни, чтобы потом вернуться и всё объяснить. 

Теперь же было слишком поздно. Найденная информация теперь казалась бесполезной.

Грейнджер почувствовала, как древко, которое она всё ещё не опустила, затрещало и нагрелось до такой степени, что пришлось бросить его на землю. Прижав обожжённую ладонь к груди, Гермиона наблюдала, как вокруг палочки тлел газон.

— Всё в порядке?

Грейнджер вздрогнула и развернулась лицом к крыльцу, где стояла Джинни, пристально всматриваясь в её фигуру.

— Да, — Гермиона подняла испорченную палочку и прошла мимо Уизли в дом. 

Она чувствовала на себе её пристальный взгляд, но не могла остановиться и уверить, что всё действительно хорошо. Ведь это была бы ложь. И кто знал не потеряла бы она контроль снова, спустя столько времени идеального контроля над магией.

У подножия лестницы её перехватил Рон, вцепившись в её предплечье.

— Нам нужно поговорить.

Гермиона перевела взгляд со своей руки на его лицо.

— Для этого не обязательно делать мне больно.

— Извини, — Уизли отпрянул. Он выглядел растерянным, усталость залегла тёмными кругами под его глазами. — Но мне действительно нужно поговорить с тобой.

— Сейчас не самое лучшее время…

— Это касается Малфоя и… — Рон взглянул на неё с сожалением. — Твоих родителей.

Гермиона нахмурилась, но с места не сдвинулась. Она знала о неприязни Рона к Малфою, но в последнее время у них, вроде, установилось перемирие. Уизли незачем лгать, чтобы выставить слизеринца гадким в её глазах.

— Давай поднимемся ко мне, — Грейнджер сделала шаг и замерла на первой ступеньке. — Я просто устала и не хочу, чтобы кто-то ещё ошивался рядом во время этого разговора.

Переступив порог комнаты Гермионы, Рон остановился. Собравшись с духом, он пересёк помещение и опустился в кресло, стоящее рядом с письменным столом.

Гермиона устроилась на краю кровати. Она устало опустила голову вниз, растирая ноющие мышцы шеи. 

— Что связывает Малфоя с моими родителями?

— Я только что был на собрании…

— Собрание? — Гермиона резко подняла голову, устремляя свой взгляд на друга. — Вы решили создать мужскую команду?! Я для вас уже стала обузой?!

— Не заводись! — Рон вскинул руки вверх ладонями вперёд. — Всё совсем не так. И не об этом речь…

— Тогда я слушаю, Рональд, — Грейнджер продолжала сверлить пристальным взглядом Уизли.

— Я немного повздорил с Малфоем… И когда уходил, моё внимания привлёк один запрос…

— Не тяни! — Гермиона почувствовала, как разом напряглись все её мышцы. Живот скрутило от неприятного чувства.

— Это был запрос на порт-ключ в Австралию. — Рон тяжело вздохнул и запустил руку в волосы, оттягивая их, и обречённо добавил:

— Я должен был понять с самого начала, что Малфой за всем этим стоит. Его имя было в том запросе, он отправился туда…

— Когда? — Гермиона буквально онемела. С губ непроизвольно слетел вопрос, но она это не контролировала.

— Третьего сентября.

Всё в миг рухнуло.

Грейнджер попыталась глубоко вздохнуть, резкая боль пронзила где-то между рёбрами, не давая дышать полной грудью. Её рука прислонилась к месту, где в неистовом ритме билось сердце. Разум отказывался верить в услышанное, но если эта бумага действительно существует, то нет никаких сомнений в том, что первопричиной того, что произошло с её родителями, стал Малфой.

Она резко вскочила на ноги и бросилась вниз, надеясь, что их собрание ещё не закончилось. Ноги сами несли её вперёд, а в голове крутилась лишь одна мысль:

«За что?»

Деревянная дверь жалобно скрипнула, с грохотом впечатываясь в стену. Шокированные её громким появлением три пары глаз вмиг уставились на неё.

— Где? — Гермиона подлетела к столу, перебирая исписанные пергаменты и откидывая ненужные. — Где?!

— Гермиона… — Гарри потянулся было к ней, чтобы остановить.

— Не трогай меня, Поттер! — гневно буквально прорычала она. — Где ты, сукин сын, хранишь его?

Грейнджер повернулась к Малфою, который с недоумением наблюдал за её действиями. 

— Я не понимаю, о чём ты.

— Я сама найду! — она бросилась к комоду, где обычно хранились зелья, и стала открывать один ящик за другим, но ничего, кроме склянок, там не оказалось. Борясь с подступающими слезами, она уперлась ладонями в деревянную поверхность, закрыла глаза и протяжно выдохнула. Когда она открыла их, то взглядом наткнулась на запрос, который спокойно лежал на крышке комода.

Дрожащими руками она потянулась к бумаге и начала вчитываться в содержимое.

«Разрешение на выдачу международного порт-ключа выдано 3 сентября 1999 года(третьего сентября тысяча девятьсот девяносто девятого года).

Отправление: Англия.Точка назначения: Австралия.Выдано: Драко Люциусу Малфою.»— Гермиона? — осторожно позвал её Гарри.

Она раз за разом перечитывала слова, которые отпечатывались в её голове.

Всё было ложью.

Нет никого, кому она могла теперь доверять. 

Она могла многое простить Малфою, ведь, как казалось раньше, он тоже хотел бороться за мир без Волан-де-Морта. Но только не смерть родителей.

Дальнейшее даже сама Гермиона смутно помнила. Остались лишь обрывки воспоминаний, как она резко подбегает к Малфою. Отвешивает ему такой силы пощечину, что его голова дёргается в сторону. 

Его палочка неизменно была при нём, поэтому пока он не успел среагировать, Гермиона вытащила её из чехла, который был на нём. 

Гарри что-то кричал, Блейз направлял на неё свою палочку и тоже что-то говорил. Но Гермиона ничего не замечала, всё вокруг расплывалось из-за водопада слёз, который она не сумела сдержать.

Она крепко держала древко в своей руке, направляя на Малфоя, который со спокойным выражением лица пристально наблюдал за ней. Его щека покраснела, и можно было видеть отпечаток ладони, но ни единый мускул не выдавал его истинных чувств. 

Грейнджер на мгновение прикрыла глаза и опустила палочку. Она не сможет.

Последнее, что Гермиона запомнила, как Поттер и Забини одновременно кидаются к ней, но она уже чувствует, как её внутренности скручиваются, унося подальше от этого места. 

***

Тео

Исчезновение Грейнджер оставило на всех неизгладимый след. Нотт переживал по-своему, ведь знал, какой бардак творился у неё внутри.

Поместье перестало быть тем местом, где каждый ощущал себя в безопасности. Грейнджер унесла с собой чувство защищённости.

Малфой нашёл в её комнате склянку с зельем, которое помогало скрываться от Волан-де-Морта, а значит — лишь вопрос времени, когда Пожиратели явятся за ней. Никто не знал, куда она отправилась, поэтому Малфою и Забини приходилось больше времени проводить подле Тёмного Лорда, на случай, если просочится информация о местонахождении Грейнджер.

Нотт вздохнул и резко сел на кровати, оглядывая успевшую надоесть обстановку. Он не понимал до этого момента, насколько дорога ему стала Гермиона, и дело даже не в сексе, а в их разговорах. Он чувствовал себя комфортно рядом с ней, впервые за долгое время.

Почему она не пришла к нему?

Почему решила самолично броситься на Малфоя и сбежать?

Он наверняка бы смог усмирить её нрав и помочь разобраться в ситуации.

Молчание Малфоя тоже выводило из себя. Он так никому и не объяснил, почему он скрыл, что был в Австралии, от них с Блейзом. Сколько тайн он ещё хранил?

За дверью послышался смех, а затем она распахнулась, впуская в комнату Блейза и Джинни, которые едва стояли на ногах. Тео покосился на часы, стоявшие на прикроватной тумбочке — три часа ночи.

— Я так и знал, что ты не спишь! — Забини вытянул вперёд руку, в которой была зажата почти пустая бутылка. — Выпей с нами!

— Не лучшее время, чтобы напиваться, Блейз. — покачал головой Нотт.

— Мы всё равно скоро все умрём, так зачем сидеть и печалиться? — Блейз приобнял Джинни, которая на короткое мгновение смутилась, за плечи, но потом всё же обвила своей рукой его талию.

— Ты разве не должен быть в карауле?

— Нет. Я якобы ищу беглецов… Но пошло оно всё! — Блейз одним махом допил остатки огневиски. — Если помирать, то хотя бы без сожалений.

Нотт опешил, когда Забини притянул Уизли к своей груди и впился в её губы поцелуем.

Тео встал с кровати, и, стараясь не привлекать к себе внимание, направился к выходу. Но вряд ли эти двоё могли бы заметить даже нашествие дементоров.

Кабинет встретил его тишиной, непроглядной темнотой и густым дымом, который раздражал глаза. Пару раз моргнув, Тео заметил в углу комнаты точку, вспыхнувшую красным.

— Давно ты здесь? — поинтересовался Нотт, распахивая шторы и открывая окно.

Лунный свет очертил фигуру Малфоя сидевшего в кресле, склонив голову к коленям. Тео лишь однажды видел его в таком состоянии, и это были худшие дни в его жизни. Рубашка была мятая и наполовину расстёгнута, волосы, которые всегда были аккуратно уложены, — в полнейшем беспорядке.

— Блейз там с ума сходит, — не дождавшись ответа, произнёс Нотт.

— Плевать, — резко бросил Драко, не меняя положения.

— Ты так и будешь здесь сидеть?

— А смысл что-то делать, Нотт?! — Малфой щелчком пальцев отправил окурок в другой конец комнаты. — Чтобы какая-то… какая-то… Чтобы ещё одна истеричка нарушила все планы?

Драко встал на ноги и, пошатываясь, подошёл к столу. Смахнув все записи одной рукой, он упёрся ладонями в поверхность и склонил голову.

— Мне нужно было делать всё одному. Я не должен был втягивать в это остальных.

— Сейчас ты ведешь себя как истеричка! — Тео взмахнул палочкой и тлеющая сигарета исчезла. — Ты не думал о том, что сам виноват в этом? Что тебе мешало хотя бы расставить приоритетные задачи? Почему они обязаны были действовать вслепую?

— Потому что чем меньше знают подробности, тем выше шанс на успех! Если кто-нибудь попадется, то Тёмный Лорд вот так, — он поднял полный гнева взгляд и щёлкнул пальцами, — залезет в их голову!

— Поттер разве не окклюмент? 

— От прямого контакта с Реддлом он не в силах защитить своё сознание, — Драко устало вздохнул. — К чему этот разговор, Тео? За нас всё уже решила Грейнджер, когда решила сбежать.

— Ты не будешь её искать? 

— Я неделю этим занимался. Реддл чувствует её, я понял это, когда он стал отправлять отряды на поиски неизвестного, но почему-то даже им не удаётся найти Грейнджер.

— Её нужно найти, Драко.

— О, — Малфой невесело усмехнулся. —Когда я найду её, она пожалеет о своём решении.

***

Пэнси

Мрачная атмосфера поместья давила на плечи, и Паркинсон предпочитала всё реже выходить из своей комнаты. Иногда навещала миссис Забини, которая оказалась слишком обеспокоена её положением, когда вокруг бушует война. Мать Блейза дарила ей заботу, которой так не хватало, когда Пэнси была рядом со своими родителями. От них можно было услышать лишь «хорошо» — это считалось высшей степенью похвалы.

Паркинсон ещё никогда не видела таким Драко. Она понимала, что он переживал, хоть и показывал всем остальным, будто просто злится. Она знала его всю свою жизнь и могла безошибочно определить, когда он на самом деле испытывал злость. Сейчас его состояние вызывало у неё беспокойство. Он на многое готов, чтобы добиться своей цели.

Нотт оказался неким буфером между Малфоем и Забини. Один был готов испепелить всё вокруг прямо сейчас, другой же призывал не действовать необдуманно.

Но это казалось ничем на фоне того, что стали просачиваться слухи, будто бы Волан-де-Морт в ближайшее время собирался сменить главный штаб. Шанс для нападения мог быть упущен, если не начинать прямо сейчас.

Паркинсон вздохнула и огладила едва виднеющийся живот. Её переживания вряд ли хорошо сказывались на ребёнке, но она просто не могла иначе, ведь единственные, кто остался ей дорог, сейчас рисковали своей жизнью.

Она была зла на Грейнджер, но так же понимала в какой-то степени её чувства. Драко — мастер тайн, и не зря скрывал свою причастность к смерти её родителей. Будь на их месте отец и мать Пэнси, она возможно бы даже поблагодарила его. Но это не та ситуация, Грейнджер их любила. Это было заметно в каждом жесте, когда она хоть как-то упоминала их, в каждом полном печали взгляде, который она бросала в сторону миссис Забини и Блейза.

Не всем из них удастся избежать участи сирот.

— Я не отвлекаю? — из-за приоткрывшейся двери показалась черноволосая лохматая голова, иначе именуемая Гарри Поттером.

— Нет, — Пэнси села прямее в кресло, которое стало её любимым местом в комнате. Камин перед ним дарил то тепло, которого сейчас так не хватало.

— Я просто решил узнать, как ты себя чувствуешь, — Поттер протиснулся в образовавшийся проём, почему-то не открыв дверь полностью. 

— Как и всегда, — махнула рукой Паркинсон.

Гарри тихо опустился в кресло рядом и тоже уставился на огонь. Образовалась тишина, которую каждый из них не решался нарушить. 

Пэнси думала о своём будущем: что её ждет? Куда бежать, если Волан-де-Морт останется при власти? А что будет, если победит Орден? Не будут ли дети Пожирателей отвечать за их проступки?

— Как думаешь, куда Гермиона могла отправиться? — наконец заговорил Поттер.

— Я не знаю, — ответила Пэнси. — Но своим поступком она поставила под удар нас всех!

— Она бы никогда не сделала что-то, что могло бы навредить её друзьям! — нахмурился Гарри, даже сейчас продолжая защищать подругу.

— Друзьям? — Паркинсон взглянула на него и подняла изящную бровь. — А разве здесь они есть?

Поттер открыл рот, но тут же закрыл, не найдя, что ответить. Пэнси была права, как бы не было трудно это признавать. 

— Драко дал ей свободу, спас от смерти дважды! Чем она отплатила?! — Паркинсон встала и отошла к окну. — Это чертовски эгоистичный поступок!

— Малфой же и виноват в том, что она сбежала! — Гарри развернулся в кресле, уставившись в спину Пэнси. — Он виноват в смерти её родителей, пойми же ты!

— Они мертвы, а мы живы! — отрезала она. — Нужно думать о живых, Поттер. О тех, кого ещё можно спасти!

Гарри тяжело вздохнул и встал, дойдя до двери, он остановился и несколько мгновений не шевелился, борясь с желанием продолжить спор. Чего он хотел? Склонить Паркинсон на свою сторону? Их взаимоотношения напоминали зажигательную смесь: кинь спичку, и всё вокруг сгорит до тла. 

Несколько довольно приятных разговоров никак не могли стереть их многолетнюю вражду. Пусть Паркинсон и изменилась — стала в какой-то степени терпимее, но ожидать от неё поддержки не стоило, ведь она нуждалась в ней сама.

Гарри, наконец, открыл дверь и ушёл, оставляя её наедине со своими мыслями.