Зоро протер запотевшее зеркало в ванной и слегка потянул себя за отросшие зеленые пряди. Надо бы подстричься, а то скоро действительно зарастет, на что уже обратил внимание эро-кок. К нему не хотелось подходить с этой проблемой, а Усопп и Робин были заняты, и их не хотелось беспокоить. Самостоятельно стричься было сложно, так что, скрипя зубами, Зоро принял решение все-таки напрячь кока.

Санджи обнаружился на палубе, расслабленно наблюдая за закатом и дымя сигаретой. Его лицо озаряли густые лучи заходящего солнца, он был погружен в какие-то свои мысли, что даже паузы между затяжками были весьма существенными. Зоро невольно залюбовался его точеным профилем, но быстро себя одернул, не позволяя непрошеным чувствам завладеть собой.

Ещё с первой встречи что-то невольно тянуло его к этому невыносимому извращенцу. Каждая их перепалка и стычка разгоняли кровь, каждая колкость и взгляд заставляли сердце бесконтрольно биться о ребра. Иногда казалось, будто Санджи видел его насквозь со всеми его чувствами, но это были лишь догадки, которые не имели под собой никаких оснований. И это отзывалось неприятной горечью в груди. Этот бабник вряд ли когда-либо задумывался о Зоро не как о накама. Вряд ли они когда-нибудь смогут изменить их отношения друг с другом. Но где-то глубоко внутри Зоро теплилась надежда, что их ненависть имеет более глубокий смысл, чем ему думалось, что у них есть шанс выйти из этого порочного круга и разобраться в их отношениях. Зоро больше склонялся к тому, что если когда-нибудь они смогут нормально поговорить, то эро-кок просто ему откажет. Естественно, этот отказ подразумевал кучу жестких, возможно, даже жестоких подколов в дальнейшем, но гнал эту мысль прочь, надеясь на остатки благоразумия кока. Оно же ведь у него было?

— Эй, Маримо, не спи стоя, — кок пощелкал пальцами перед его лицом, привлекая внимание. — Пялишься на меня, как влюбленный идиот.

Сердце пропустило удар, а желудок скрутило тревогой, но Зоро не подал виду. Он сложил руки на груди, невербально защищаясь, и нахмурил брови.

— Кто бы говорил, эро-кок, — вернул шпильку он.

Желание как-то контактировать дальше совершенно пропало, и Зоро просто прошел мимо, слегка задев кока плечом. Он чувствовал затылком взгляд Санджи, пока не скрылся в каюте.

***

— Тупое Маримо, — беззлобно пробурчал Санджи под нос, поджигая очередную сигарету.

Дым тяжелым облаком вырвался из легких, а во рту отдавало горечью совсем не от сигарет. Санджи облокотился на борт, но уже спиной к почти скрывшемуся солнцу. Он часто замечал на себе взгляды Зоро. Вначале он не придавал им значения, но спустя время стал замечать что-то в глубине его темных глаз. Пока он готовил, Зоро иногда наблюдал за его руками, которые мастерски орудовали ножом. Когда тот выходил курить днем, он чувствовал на себе тяжелый взгляд мечника, который прикидывался, что спит. Во время битв тот невзначай бросал взгляд, будто проверял, что тот жив. Даже в повседневной рутине часто случались моменты, когда Зоро мог проявить инициативу и помочь с грязной посудой или уборкой. Сперва Санджи спокойно списывал это на обычный долг старпома — следить за своими накама. Но случай на Триллер Барке, а затем и на Сабаоди открыл Санджи глаза: ходячий мох был влюблен в него.

Санджи выбросил бычок за борт и вернулся на камбуз, продолжая приготовления к следующему дню.

Не сказать, что Санджи было неприятно такое внимание к его персоне со стороны Маримо, даже наоборот. До знакомства с мугиварами, он думал, что его любвеобильное сердце никогда не сможет полюбить кого-то единственного, когда вокруг столько прекрасного. Но так получилось, что со временем оно стало реагировать только на одного определенного человека. Как бы он ни увивался за любой юбкой, которая попадалась в его поле зрения, никто из прекрасных дам не заставлял его пылать так, как ходячий куст, именуемый Зоро. Но как подойти к этому идиоту, он не имел никакого представления. Любые попытки диалога вновь и вновь заканчивались дракой. Даже спустя два года их противостояние лишь подогревало его чувства. Каждый вздох, удар и оскал Зоро горячей волной проходился от макушки до пят, отчего Санджи еще некоторое время отходил в одиночестве, пытаясь усмирить свое сердце.

— Почему мы не можем просто поговорить об этом? — спросил он у мелко нарезанного лука, а потом добавил: — Ах да, мы два идиота, которые ненавидят друг друга, что на деле не совсем так.

— Может, вы уже признаетесь друг другу? — раздался из-за спины голос капитана.

Санджи вздрогнул и медленно обернулся. Он настолько задумался, что не услышал, как Луффи пробрался на кухню. Видимо, заметив, что кок слишком в себе, решил прямо под носом стащить что-то из еды. Это подтверждали растянутые щеки, из-за чего тот теперь напоминал хомяка. Санджи тяжело вздохнул, массируя лоб, а потом достал из холодильника тарелку и поставил перед своим капитаном.

— Все не так просто, как ты думаешь, — Санджи вернулся к столу, ссыпая нарезанные овощи в контейнер.

— Вы сами все усложняете, — чавкая, проговорил Луффи.

Каким бы не казался дурачком, он был крайне проницательным человеком и видел намного дальше, чем все думали. Санджи всегда поражался этому контрасту в нем, но спорить не хотелось — Луффи был прав.

— Притащи ему бутылку чего-то крепкого, — подкинул идею капитан.

— Если бы все было так просто… — Санджи аккуратно воткнул нож в рыбину, разделывая ее.

— Ну, подеретесь сперва, потом успокоитесь и поговорите, — он засунул в рот последние остатки закуски и почти ушел, как вдруг его голова вынырнула из-за двери. — Поцелуй его.

— Ха, еще чего! — вдруг начал распаляться Санджи, но Луффи уже окончательно исчез с кухни.

У капитана были дельные советы, но как это сделать в реальности и не получить за это минимум в морду — хороший вопрос. Санджи решил это оставить до завтра.

***

Подслушивать было низко и неправильно, но Зоро просто прирос ногами к месту, когда услышал диалог на камбузе. Сердце билось, как сумасшедшее, сбивая дыхание. Так, значит, этот извращенец знал о его чувствах.

«Все не так просто», — зло передразнил Зоро про себя. Тупой кок, зачем он так глубоко засел в его сердце! Одна эта фраза противной змеей заползла в его разум, отравляя его. Что он мог ожидать от человека, которого ни за уши, ни за ноги не оттащишь от женщин.

Не дослушав, Зоро развернулся и на ватных ногах поплелся обратно в каюту. Веселый настрой, который был у него в начале, когда он крался за бухлом, испарился. В груди будто засела заноза, она ныла и дергала внутренности тревогой и обидой.

— Зоро? — Луффи удивленно похлопал глазами, а потом широко улыбнулся. — Все нормально.

Зоро лишь снисходительно хмыкнул, давя горькую улыбку. Ничего не было хорошо, но Луффи, судя по виду, знал больше, чем он.

— Не понимаю, о чем ты, — Зоро отвернулся к двери в мужскую каюту.

Рука Луффи уперлась в дверь, не позволяя ее открыть. Зоро резко развернулся, сталкиваясь с серьезным взглядом, который появлялся у его капитана крайне редко, но весьма вовремя.

— Либо вы поговорите сами, либо я подговорю всех запереть вас где-нибудь до тех пор, пока вы что-то не решите. Вы нужны мне оба, а смотреть на то, как вы изводите сами себя, я не могу.

— Это не скажется… — начал Зоро, но его прервали.

— Сейчас, а потом?

Зоро молчал. Он действительно не знал, как далеко все может зайти, но по итогу это действительно могло выйти боком всей команде. Все, что они могли накрутить себе, а зная натуру кока, тот мог возвести эти терзания в абсолют и еще больше отыгрываться на Зоро. А тот будет еще больше отвечать, пока они не достигнут точки невозврата. Может, действительно стоит поговорить с коком, пока еще есть шанс.

Видимо, Луффи заметил его сложный мыслительный процесс и тихо посмеялся.

— Два дурака, — легкомысленно бросил капитан и зашел в каюту, довольно хлопая себя по животу.

Зоро тяжело вздохнул. Спорить с правотой капитана было глупо, но и выяснять отношения с коком сейчас ему не хотелось. Сейчас он смертельно хотел спать, а с остальным он разберётся завтра.