— Твою мать, — обронила Грейнджер, когда шпилька выпала из рук и скользнула в слив раковины.

Гермиона наклонилась вперёд и скривилась. Если Рон так и не поставит сюда хоть какой-то ограничитель, который прикроет эту зияющую дыру, то очень скоро из неё можно будет достать половину их квартиры.

Ведьма цокнула языком и, отмахнувшись от неприятных мыслей, поправила объёмный пучок из волнистых локонов. Несколько непослушных коротких прядок упали на виски и лоб, придав причёске приятную небрежность. Улыбнувшись отражению в зеркале, Гермиона выскочила из ванной комнаты и уже сделала шаг по направлению к спальне, чтобы взять пиджак и сумочку, но притормозила из-за запаха жжёного кофе, доносящегося из кухни.

Она прикрыла веки и обречённо откинула голову назад, имитируя беззвучный крик.

Рон…

Нет-нет-нет!

Ну, пожа-а-алуйста…

Он опять решил приготовить завтрак.

У меня нет времени на ещё одну чистку зубов и отравление.

Мерлин, а ещё вечером придётся отмывать плиту и турку…

Почему я не умею рыдать в себя?

Гермиона воздела ладони к потолку, но услышав звон рассыпавшихся железных крышек, перестала надеяться на чудо и распахнула глаза. Она надула губы и мысленно прокляла того, кто даровал младшему сыну семейства Уизли руки из задницы. Это определённо не передавалось по наследству, потому что даже Джинни умела собирать шкафы по инструкции, а Рональд мог разве что устроить трёхчасовые словесные баталии относительно устройства табуретки и по итогу всё равно её не собрать.

Осторожно выглянув из-за угла, ведьма с трудом подавила бурю эмоций, всколыхнувшуюся при виде того, как Рональд нарезает салат без доски. Прямо на скатерти. Надавливает на чёртов нож и, кажется, елозит им не по ткани, а по мозгам Грейнджер. Прижав кулак к губам, Гермиона прикусила кончик большого пальца, чтобы не начать выть в голос, когда Рональд вытер лезвие кухонным полотенцем.

— Милая, ты чего там зависла? — повернув к ней голову, поинтересовался Рон. — Я уже почти закончил с завтраком.

— Пытаюсь понять, почему именно мне так повезло, — с многозначительной улыбкой ответила Грейнджер, подходя ближе.

— Я подумал, что тебе понадобятся силы, — снова повернувшись к столешнице, он зашарил по ней взглядом, выискивая что-то, — сегодня ведь очередная презентация… — он сделал пару шагов в сторону плиты и, оставив нож рядом с ней, взял бутылку масла, — и тебе предстоит снова доказывать Малфою, что домовым эльфам необходима хоть какая-то защита.

— Ну да-а-а… — распахнув глаза шире, когда Рон плеснул в стеклянную миску не меньше рюмки полупрозрачной жидкости, протянула колдунья. — Я так нервничаю, что у меня даже аппетита нет.

— Серьёзно? — расстроено выпалил Уизли. — Может, тогда хотя бы кофе?

— Пожалуй… — она встретилась взглядом с его округлившимися жалостливыми глазами и сдалась. — Да, у меня есть время на чашку кофе.

— Отлично, — с энтузиазмом взяв Грейнджер под локоть, он подвёл её к стулу. — Садись.

Смирившись с предстоящим шоком, с которым будут вынуждены столкнуться ее вкусовые рецепторы, Гермиона облокотилась на стол, наблюдая, как несчастные листы салата на дне миски утопают в масле. Помидор черри, варварски разрубленный на четыре части, грустненько сползал по стеклянной стенке, явно желая покончить жизнь самоубийством в жирной подсолнечной луже.

Суетящийся Рональд чуть не разлил сливки и нервно улыбнулся, переливая тёмную пахучую жидкость в кружку, а ведьма представила, сколько времени кипела эта муть. Хотя в данной ситуации были и плюсы: по кругам гари на стенках турки можно было предсказать, сколько часов Грейнджер проведёт у раковины. Но вряд ли Сивилла Трелони обрадовалась бы такому применению своего бесценного предмета.

— Сахар? — поинтересовался Уизли, поставив перед ведьмой кружку.

— Нет, спасибо, — натужно улыбнувшись, выдавила Гермиона, морально подготавливая себя к вкусовой феерии.

— Ты же вроде спешила? — усевшись рядом, Рональд отодвинул от себя миску с салатом.

— А ты не будешь? — выгнув бровь, Гермиона кивнула на «кофейный шедевр» и нехотя взяла кружку, таившую в себе все кулинарные таланты Уизли.

— Ой, я лучше поем котлеты, которые ты вчера приготовила, — отмахнулся он. — Я для тебя это приготовил. Ты же у меня, как зайка, постоянно какую-то траву грызёшь.

Ну, конечно…

После твоего нашествия на холодильник

целыми можно найти только сельдерей и яблоки.

Не такой уж богатый выбор.

Хотя нет, во всех тарелках и сковородках

ты оставляешь по маленькому кусочку мяса, 

чтобы, блять, не мыть посуду.

Если бы не секс, 

я бы наверняка уже забила бы тебя насмерть 

грязным половником, 

который ты оставляешь на столешнице,

после того, как нальёшь суп…

Да, бытовую инвалидность Рональд с лихвой компенсировал хорошим владением членом. У него имелись и другие плюсы: он был добрым, милым, понимающим, простым… Но его накаченный пресс и выносливость спасали их отношения чаще, чем прогулки по паркам или совместные походы к друзьям.

Выдохнув весь воздух из лёгких, Грейнджер залпом выпила чёрную горькую жижу и поставила кружку на стол. Уизли аж удивлённо приподнял брови.

— Ты прав, я спешу, — вскочив с места, она чмокнула его в щёку и направилась в комнату за вещами, продолжая говорить на ходу: — Мне нужно проверить документы, конференц-зал и ещё раз прогнать речь.

— А зачем зал? — выкрикнул Уизли, гремя посудой с кухни.

— На третьем заседании одному из членов инвесторской коллегии стало душно, — уже надевая туфли, фыркнула Гермиона.

— Я даже могу угадать кому… — выйдя в коридор, Рональд опёрся плечом о стену.

— Чистокровному придурку, который кривится от вида помятых манжет.

— Поэтому сегодня рукава три четверти? — усмехнулся волшебник, складывая руки на груди. — А если он решит, что твоё присутствие оскверняет помещение?

— Тогда он пойдёт в задницу, — улыбнулась Грейнджер, выпрямляясь.

Она подошла к Уизли и нежно прикоснулась губами к его губам. Он углубил поцелуй, но вдруг отстранился, скривившись:

— Кофе был не очень?

— Сносно, — фыркнула ведьма и выскочила из квартиры.

У неё было ещё около двадцати минут до начала рабочего дня, но распыляться на разговоры с Рональдом не хотелось.

После того, как он уволился из аврората и начал работать продавцом в магазине Джорджа, все перспективы его дальнейшего карьерного роста смыло, как песочные замки на береговой линии моря. Его потолком стала должность заместителя директора, которая, по-хорошему, ему не светила.

Если быть до конца честной, то ведьма прекрасно понимала, что эта работа досталась Рону исключительно по семейной протекции: он не являлся таким креативным и находчивым, как его покойный брат, но Джордж чувствовал себя лучше, когда рядом находился хоть кто-то из близких.

Конечно, Уизли по-прежнему вёл себя как самый лучший и добрый парень на деревне, даже сделал предложение руки и сердца, только вот Грейнджер не спешила с росписью. С момента помолвки прошло уже больше года, но в их жизнях кардинально так ничего и не изменилось.

Всё по-прежнему: он — торгаш без претензий на рост и развитие, она — «прогрызает» себе путь наверх, к политической карьере. И социальный статус супруги продавца леденцов не сильно хорошо сочетался с должностью Министра магии, а потому ведьма не спешила примерять белое платье и суетиться при выборе салфеток на свадьбу.

Майский ветер приятно ласкал оголённые икры, и Гермиона лёгкой походкой шла прямиком по улочке Тотхил в старое почтовое отделение, которое стало новым проходом в Министерство после падения Тёмного Лорда. Для несведущих магловских глаз здание постоянно находилось на реконструкции, зато волшебники могли использовать установленные там телефонные кабинки, чтобы попасть на работу.

Удачно заскочив в будку вместе с неразговорчивым Терри Бутом, она облегчённо выдохнула. Сейчас подколы в стиле «готовишься к приватному танцу с законопроектом для аристократа» ей совершенно не требовались. Если заседание в очередной раз сорвётся, то Грейнджер и так соберёт целый сборник подобных саркастичных фразочек и, скорее всего, проклянёт юбилейного юмориста недельной диареей.

— Сегодня же четверг? — осторожно пробубнил себе под нос Терри.

— Ну да, — Грейнджер даже не сразу сообразила, что вопрос был адресован ей.

— Значит, будет очередное заседание инвесторов.

Ведьма ощутила, как мозг начинает медленно разжижаться и неторопливо стекать по позвоночнику на пол. Если желание отвесить идиотское замечание появилось даже у Бута, значит, её проект уже превратился в цирк с единорогами. И всё из-за одного лощёного гоблина в костюме на заказ…

— Удачи тебе и будь аккуратнее, — добавил Терри, бросив на собеседницу осторожный взгляд. — Последнее время председатель благотворительного фонда совсем не в себе, — он поджал губы. — Я даже слышал, что пресса хочет получить комментарии по поводу этого проекта.

Меринова борода, только этого не хватало.

Детали экспериментального проекта 

нельзя раскрывать до первых результатов, 

иначе журналисты разнесут вести по всей Британии.

А эти чертовы изнеженные аристократы настолько чопорны, 

что могут начать паниковать ещё до набора

первой контрольной группы…

Кретины…

Всем лишь бы свои носы в чужие дела засунуть.

— Спасибо, Терри, — подняв на него взгляд из-под ресниц, Грейнджер мягко улыбнулась.

Волшебник сдавленно сглотнул, и уголки его губ дрогнули. Видимо, полупрозрачная блузка оказалась весьма удачным выбором, особенно если учитывать, что собрание инвесторов состоит в основном из мужчин.

Как бы ведьма ни уповала на свой мозг, реалии жизни были таковы, что не получалось полностью игнорировать женскую природу. Гермиона не являлась писанной красавицей, но обладала вполне миловидным лицом и подтянутым телом, а если на эти данные сверху налагались подходящие тряпки и естественный макияж, то переговоры протекали намного легче.

Никакого сексизма, однако с возрастом колдунья примирилась с тем, что бестолковое упорство и дотошность люди часто воспринимают в штыки, зато к женским уловкам и невинным глупостям очень благосклонны. Главное не перегибать, иначе есть риск показаться собеседнику шлюхой или идиоткой.

Хотя обидные высказывания мало беспокоили Грейнджер в школе, ибо она считала, что главное — это труд и упорство.

Чёрта с два.

Во взрослой жизни, а уже тем более в политике, всё оказалось совершенно иначе. Люди не хотели знать правду, они не проявляли интереса к работе и достижениям общественных деятелей, зато их крайне интересовало кто, с кем и как спал; что, почём и сколько нюхал; зачем, на что и где купил недвижимость.

Сплетни — универсальный инструмент, который регулярно разрушал чью-то карьеру или помогал счастливчикам стать заметнее в глазах коллег и начальства. Перешептывания за спинами не являлись единственным средством для достижения необходимых высот, однако игнорировать столь мощный рычаг воздействия на чужое сознание Гермиона перестала.

— Мисс Грейнджер! — подобострастно произнесла Скиттер, как только дверь телефонной будки открылась. — А я везде вас ищу.

Твою ж…

Почему именно ты?

Почему Мерлин не мог послать мне розового пони?

Хотя разгуливающий по Министерству пони — тоже такое себе.

Но навоза от него однозначно меньше.

— К сожалению, у меня совершенно нет времени для интервью, — начала было Грейнджер, выйдя из кабинки, — вот-вот начнётся презентация, и я должна…

— Вы не думали, что причина ваших неудач заключается именно в том, что проект представляете лично вы? — перебила её Рита, мечтательно подперев подбородок пальцами. — Возможно, председателю комиссии не нравится ваше происхождение?

Гермиона еле подавила в себе желание склеить рот бестактной репортерше. Навязчивая мадам никогда не славилась тактичностью, и неудивительно, что за её плечами были такие статьи как «Измены и извращения дома Флинтов», «Чёрная вдова стала золотой: подробности смерти десятого мужа Кьяры Забини» и «Кингсли Бруствер. Тайная жизнь Министра». Естественно, что почти всю информацию ведущая журналистка «Ежедневного пророка» выставляла в самом ярком и невыгодном свете. Однако всё-таки приправляла свой сюр фактами, которые наверняка доставала известным Грейнджер способом.

— Я думаю, что подобные вопросы вы должны задавать лично мистеру Малфою, а не мне, — с лёгкой иронией произнесла Гермиона.

— Было бы разумно, — спокойный мужской голос раздался сбоку, и по телу будто бы пробежал разряд тока.

Судя по волосам на руках, которые мгновенно встали дыбом, и холодку на затылке, Гермиона не была готова к появлению Драко в зоне досягаемости прямо сейчас. Ей требовалось время и пара десятков предметов между их телами, чтобы скрыть своё раздражение от его присутствия.

Он всё ещё её бесил, но уже не так, как раньше.

Они оба выросли, и теперь сомнительные детские обзывательства больше не являлись приоритетным способом высказать друг другу негодование, да и причины обоюдного возмущения изменились. Аристократ уже давно не упоминал о чистоте крови ведьмы, лишь цеплялся к её работе, манерам, характеру, привычкам и к личной жизни, но безмолвно пройти мимо никогда себе не позволял.

Как и Грейнджер.

Её до трясучки злила его педантичность во всём на свете. Отглаженные рубашки, вычищенные до блеска строгие «оксфорды», уложенные волосы… даже яйца его наверняка источали запах мяты, но проверять это колдунья не собиралась. У Малфоя была идеальная семья, идеальная жена, идеальная репутация, идеальное воспитание и бла-бла-бла.

Бесил сука… Неоправданно бесил.

А ко всему прочему, он ещё и превратился из маленького сопливого засранца в плечистого мужика ростом в два ярда с приятным басом и внешностью, которая вызывала у женской части Министерства томные продолжительные вздохи, независимо от наличия обручального кольца на безымянном пальце.

— Вы планируете в очередной раз отказать в реализации программы мисс Грейнджер? — оживилась Скиттер, повернувшись так, чтобы видеть обоих волшебников, — или вам просто нравится доставлять ей неудобства больше, чем другим? Это привычка со времён соперничества в Хогвартсе?

— Проект находится на рассмотрении длительное время, поскольку он сложнее, чем большинство других, — невозмутимо прокомментировал Драко. — Мы лишь уточняем некоторые детали, — он окинул Гермиону равнодушным взглядом и продолжил: — Ни о каком соперничестве не может идти и речи: у нас слишком разные сферы деятельности.

— И вы действительно собираетесь выделить…

— На этом всё, — категорично отрезал Малфой, подходя ближе к ведьме. — Я не хочу забивать свою голову вашей чушью, — он сделал приглашающий жест в сторону коридора. — Мисс Грейнджер?

— Благодарю, — выдавила из себя Гермиона, направляясь вперёд.

Хотелось бесконтрольно верещать и топать ногами, но вместо этого ведьма только вдохнула поглубже и попыталась привести мысли в порядок. Сопровождение гордого пингвина в чёрном костюме изрядно мешало: даже не глядя на его нахальную моську, колдунья знала, что Драко самодовольно ухмыляется.

— Как приятно слышать твою благодарность, — лениво протянул он.

— Можешь извлечь это воспоминание и поставить на полку, — сморщила нос Грейнджер, — потому что подобное больше не повторится.

— То есть ты не нуждаешься в одобрении своего проекта? — иронично поинтересовался Малфой. — Я-то думал, ты будешь бороться до последнего.

— Я выражу свою благодарность фонду, — бросила ведьма, понимая, что никакая подготовка к презентации ей уже не светит.

— Прекрасно, — распахнув перед ней дверь в переговорную, Драко чуть склонил голову. — Постарайся выбирать более ёмкие изречения. Не люблю излишнюю помпезность.

Он слегка приподнял бровь, ожидая, пока ведьма войдёт внутрь, и в этот момент Гермиона заметила какой-то нездоровый отблеск в его глазах. Окинув зал беглым взглядом, она не обнаружила среди клерков и секретарей некоторых членов комиссии. Поджав губы и оставив Малфоя позади, девушка юркнула к своей помощнице.

— Почему состав комиссии неполный? — склонившись к Кларе, листающей свои заметки, шёпотом поинтересовалась ведьма.

— Минувшим вечером некоторые члены инвестиционного собрания сочли этот проект неперспективным и отказались принимать в нём участие, — пояснила та. — Министр снял его с общей очереди финансирования, но мистер Малфой согласился проспонсировать первую контрольную группу из личных активов, и если результаты окажутся положительными, то программу можно будет вернуть на…

В ушах появился звон.

Нелогично и иррационально.

Фонд «Белый квадрат», принадлежащий Драко, занимался проектами в сфере образования и медицины. В девяносто девяти процентах случаев это были вложения с отложенной прибылью, которую аристократ получал в перспективе: больница Святого Мунго два года назад обзавелась новым корпусом с лабораторией для разработки седативных зелий, а Малфой, по слухам, — эксклюзивное право на выпуск всех препаратов, которые выйдут из-под умелых ручек учёных, и упоминание своего фонда на всех международных конференциях по здравоохранению.

Обновления в Хогвартсе, которые так активно велись последние полгода, также не имели под собой чисто благотворительных целей: мало того, что Макгонагалл расширила программу обучения по Зельеварению, так ещё и ввела дополнительные послабления для учеников, получивших после зимних экзаменов приглашение на работу в частную лабораторию «Формула жизни», которая, вероятнее всего, принадлежала Нарциссе Малфой, хоть семейство с тщательностью открещивалось от этой информации.

Помимо своего личного фонда, Драко ещё успел стать почётным председателем совета инвесторов в Министерстве, а затем и вовсе его возглавил, поскольку остальные волшебники больше занимались политической карьерой или бизнесом, не имея возможности уделять столько времени «благотворительным» проектам. И только отпрыск Люциуса тихо и спокойно лепил себе статус благодетеля, на котором смог выстроить неплохую репутацию, и постепенно только расширял границы своего влияния.

Всё это не вызывало у Грейнджер никаких вопросов: прекрасная стратегия белой и пушистой овечки, которая понемногу поглощает фармацевтическую промышленность. Вероятнее всего, Малфой не раскрывал свою прямую причастность к развивающемуся бизнесу, боясь сглазить, а потому периодически участвовал в сторонних проектах.

И было удивительно, что именно страховка здоровья домовиков вписалась в его промежуточные планы.

— Ты проведёшь сегодняшнюю конференцию, — констатировала Грейнджер, и глаза помощницы расширились. — Ты помогала мне оформлять этот проект, хорошо его знаешь. А я, если что, помогу тебе ответить на вопросы из зала.

Ведьма заняла место во главе стола, прямо напротив Драко, который неторопливо перекатывал карандаш по лакированной поверхности. Его личная помощница суетилась вокруг, раскладывая какие-то бумаги, и тараторила себе под нос что-то о предстоящих встречах. Но Малфою, кажется, было совершенно плевать на то, о чём говорила Валери. Он занимался изучением обстановки и морщился, натыкаясь взглядом на Алисию Спиннет.

Видимо,

ему не очень сильно нравятся блондинки.

Хотя и брюнетки тоже.

Любопытно…

В обществе своей жены он тоже появляется крайне редко.

А работает много.

В пьянстве и загулах замечен никогда не был, 

но должен же он как-то развлекаться…

Может, он гей?

Даже когда презентация началась, выражение лица Драко практически не изменилось. Он не обратил никакого внимания ни на правки, которые вносились десятки раз из-за его дебильных замечаний, ни на докладчицу в целом. Аристократ даже ни разу не посмотрел на неё, хотя и на саму Грейнджер тоже. Его взгляд блуждал по узорам на столе, демонстративно огибая подушечки пальцев Гермионы, которыми она нетерпеливо постукивала по небольшой стопке документов.

Ни одного вопроса. Ни единого уточнения.

Малфой просто тратил время всех присутствующих, совершенно не планируя никак реагировать на происходящее. 

И вот, в момент, когда этот засранец поджал губы, взглянув на её запястья, терпение Гермионы лопнуло.

— …следует полагать, что…

— Спасибо, Клара, — прервала Грейнджер, сложив кончики пальцев вместе. — А сейчас я попрошу всех покинуть переговорную, — ведьма натянуто улыбнулась, — кроме нашего инвестора, разумеется.

— Но как же… — возмущенно пискнула Валери.

— Выйдите, — спокойно проговорил Малфой, немного выгнув бровь. — У автора программы могут быть важные уточнения, которые она не желает оглашать широкой публике.

Недоумевающие клерки переглянулись и нехотя начали подниматься со своих мест. И пока они стягивались к выходу, Гермиона заметила значительные изменения в позе аристократа: он наконец-то повернулся к ней всем телом, его слегка опавшие плечи напряглись, а на скулах проступили желваки.

— И что же такого важного желает мне сообщить…

— Какого боггарта ты здесь забыл? — перебила его Грейнджер, прищуриваясь.

— Мне казалось, — невинно произнёс он, — что мы здесь, потому что хотим продвинуть в массы ограничение насилия над бедными, ущемлёнными домашними эльфами.

— О да, — фыркнула ведьма, — и я искренне верю, что твоя семья, владеющая по меньшей мере ещё двумя эльфами, помимо погибшего Добби, очень заботится о процветании их вида.

— Взгляды моего отца были идеальны не во всём.

— Удивительно, — всплеснула руками ведьма. — А ты, наверное, пошёл в матушку?

— По большей части, — чуть приподняв уголки губ согласился Малфой. — А тебя что-то смущает?

— Ты не интересуешься моей программой страховки, — прежде чем он успел открыть рот, Гермиона демонстративно сжала кончики пальцев вместе, предлагая ему заткнуться. — На первом заседании ты проставлял недостающие запятые в тексте, на втором критиковал манжеты моей рубашки, а на третьем…

Она запнулась, когда Драко скользнул взглядом вниз по её шее и сглотнул.

— В чем на этот раз дело? — Грейнджер подцепила ткань над ключицей пальцами и оттянула её. — Блузка не подходит по цвету к лифчику? Я ошиблась на три тона? — она наклонилась вперёд, уперевшись ладонями в край стола. — Да тебе ведь начхать, что здесь говорят и над чем работают. Просто нравится выводить меня из себя.

— По-моему, — сдавленно проговорил аристократ и, сжав челюсти сильнее, отвернулся в сторону, — ты слегка преувеличиваешь мои замечания.

Охренеть!

И он ещё будет брезгливо воротить нос?

Прямо сейчас?

Серьёзно?!

— О-о-о, правда?! — поднявшись с места, ведьма окончательно вышла из себя. — Тогда давай мы сейчас проверим весь мой гардероб, чтобы он тебя больше не беспокоил.

Оперевшись одной ладонью на спинку стула, Грейнджер запустила пальцы под юбку и наскоро стянула бельё, отчего лицо Драко вытянулось. А когда она бросила на стол голубые кружевные трусики, то он и вовсе побелел. Складывалось ощущение, что его вот-вот стошнит или же он грохнется в обморок, не вставая со стула.

— Тоже не подходят под проект? Или под погоду? — сложив руки на груди, выплюнула Гермиона. — Или верх тоже необходимо снять для сравнения?

Малфой так ничего и не произнёс, лишь растерянно смотрел на скомканную ткань на столе. Его пальцы обхватили лежащую перед ним папку так сильно, что костяшки побелели. Он вздрогнул, словно от сильного спазма, и тяжело выдохнул.

Грейнджер даже стало немного стыдно: возможно, это был всё-таки перебор.

— Ты получишь финансирование, — поставив папку на стол ребром, Драко поднялся с места и, ещё раз опустив взгляд на бельё, хрипло продолжил: — Хорошего дня.

Он удалился, прежде чем ошарашенная колдунья успела осознать происходящее.

Она только что обеспечила реализацию своей программы трусами.

Прекрасно, блять…

Просто прекрасно…

Он точно больной…

Или я…