Несмотря на уже выпитое отрезвляющее зелье и холодный душ, Малфой всё ещё чувствовал себя слишком помятым. Запланированный «отдых» пошёл не по плану, но аристократ не растерялся и провёл два дня в домашнем угашенном трипе, совершенно не беспокоясь о происходящих в мире вещах.

Живот недовольно заурчал.

Голод был почти зверским, однако до того, как есть, следовало принять коктейль из антирвотной и тонизирующей настоек. А иначе вся пища покинет тело неестественным путем — стандартный побочный эффект длительного употребления дурманящих веществ без лицензии.

Непродолжительная тяжесть в голове заставила Драко остановиться у подножия лестницы, чтобы проанализировать свои новые ощущения.

Нежелательных последствий после употребления дурмана стало куда меньше, а значит, нужно будет выписать разовую финансовую благодарность Невиллу за то, что отыскал новую более безопасную траву для «туманного порошка». Если его супруга, Ханна, ещё разберётся, как убрать оставшиеся невесёлые последствия эйфоретиков, то Малфой с удовольствием отдаст под её руководство весь отдел рецептурных лекарственных средств.

— Доброе утро, — лениво проговорил он, застав в столовой свою супругу.

— Доброе, — сухо ответила Астория и, отодвинув от себя тарелку, демонстративно встала из-за стола.

Она с многозначительным видом прошла мимо своего мужа и оставила его в одиночестве, чем вызвала лишь тихую усмешку.

Каждую неделю по понедельникам он наблюдал одну и ту же картину: в первую половину дня его жена с постным лицом избегала всех контактов с ним, желая выразить своё негодование, но вряд ли подозревала, что этим только облегчает Драко жизнь.

Преимущество аристократического воспитания: с малых лет им твердили, что ни одна проблема не должна покинуть стены поместья. Даже если Малфой притащит дюжину девиц и будет трахать их прямо в гостиной, обливаясь алкоголем, его благоверная максимум закатит утренний скандал и разобьёт пару антикварных фигурок, стоящих на камине. Хотя, с учётом её характера, расколотые предметы интерьера ожидали Драко крайне нескоро. Для этого одна из шлюх должна была бы переехать жить в его комнату и родить тройню прямо в коридоре. Как минимум.

Волшебник равнодушно занял место во главе стола и сделал пару глотков из кубка с травянистой бурдой, делающей любой день немного более сносным. Меньше чем через пятьдесят грамм ободряющей жижи в столовую бесшумно прокрался эльф, явно намереваясь разведать, когда можно будет заняться уборкой. Но наткнувшись на лениво приступившего к завтраку хозяина, попятился обратно к двери.

— Скоул, — поддев кончиком ножа масло, протянул Малфой, — как только Валери появится в каминном зале, проводи её в мой кабинет. Пусть ожидает там, — он размазал небольшой кусочек по тосту и на мгновение задумался. — И принеси мне прессу за последние несколько дней.

— Скоул всё понял. Скоул сейчас же всё сделает.

— Прекрасно, — одобрительно кивнув, Драко отложил нож и сделал ещё пару глотков из кубка.

Несмотря на слегка мутное состояние, ему стало намного лучше. Единственное, что беспокоило аристократа, — это необходимость сменить агентство по организации досуга.

Разразившийся в пятницу скандал не мог пройти бесследно, а Малфой даже не получил официальных извинений. Конечно, секретарь Вебера заверил, что подобного больше никогда не повторится, однако проверять истинность его слов Драко не собирался.

Отправив в рот очередной кусочек тоста, волшебник запил его остатками настоя и удовлетворённо выдохнул. Разум окончательно просветлел, и покалывание в мышцах сошло на нет.

Отодвинувшись от стола, Малфой взял ломтик яблока из фруктовой тарелки и направился в свой кабинет. Уже выйдя в коридор, он наткнулся на домовика с охапкой газет. Тот неловко шатался из стороны в сторону, не в силах разглядеть, куда именно идёт.

— Ваша пресса, — пролепетал Скоул, когда заметил Драко. — Мисс Валери уже ожидает вас. Скоул проводил её, как приказал хозяин.

— Хорошо, — чуть склонившись над эльфом, аристократ пробежался пальцами по уголкам газет и вытянул одну. — Ты можешь вернуться к своим делам.

Идя по коридору, он без особого интереса пролистал несколько страниц с бреднями Скиттер. Хотелось закатить глаза из-за несчастного Терри Бута, которого обвинили в использовании служебного положения, но аристократ только фыркнул. Единственное, чем могут промышлять министерские клерки, — это воровство пергамента. И то лишь в те дни, когда начальство отсутствует.

— Доброе утро, мистер Малфой, — помощница резво вскочила из кресла, когда он вошёл в кабинет.

— Доброе, — Драко прошёл к своему рабочему месту и положил газету на край стола. — Правки в расписание на грядущие две недели уже внесены?

— Да-а-а, но… — Валери мельком взглянула на «Ежедневный пророк», — я предположила, что в свете последних событий вы не пожелаете вести проект по четвергам самостоятельно…

— Что за чушь? — усевшись за стол, Драко раскрыл папку с бумагами и поднял взгляд на помощницу. — В свете каких событий?

Та многозначительно поджала губы, а затем порылась в своём портфеле и аккуратно положила на стол субботний выпуск с громогласной статьёй. Бегло изучив провокационные строчки, аристократ на несколько секунд задержал взгляд на фразе «мисс Грейнджер решила нарушить не только нормы приличия и установленный порядок…».

Если бы она действительно решила это сделать, 

то я уже был бы разведён. 

И плевать на установленный порядок.

Астория не стала бы противиться, 

хотя кто бы её спрашивал.

Твою мать…

Так вот почему сегодня приветствие было ещё короче, 

чем обычно…

Надо разобраться с этим бредом как можно скорее, 

пока Гермионе это не доставило хлопот.

Иначе она может отказаться от спонсирования своей программы.

Вспыльчивая.

Гордая.

Слишком идеальная.

И пока Грейнджер думала, что за подобные выпады Скиттер следовало бы утопить в фонтане Атриума, Драко получал удовольствие от произошедшего. Ему нравилось тесное взаимодействие с ведьмой… Хотя бы на бумаге.

Однако оставлять репортаж совсем без внимания с его стороны было бы недальновидно. Но и самому решать столь щепетильный вопрос неразумно. Поэтому Малфой задумался, судорожно выискивая в памяти знакомых, которые могли бы сделать деликатную работу вместо него.

— Оповестите мистера Паркинсона, что у нас есть некоторые затруднения в имиджевом отделе, — равнодушно проговорил Драко, проводя пальцем по списку запланированных на вторник встреч. — Аккуратно намекните ему, что я буду крайне благодарен, если он решит этот вопрос.

— Мне уточнить, что вы не будете давать пресс-конференцию в среду на этой неделе? — достав небольшой блокнот, спросила Валери.

— А разве она связана с упомянутым инцидентом? — поинтересовался Малфой, приподнимая бровь.

— Нет, но…

— Без «но», — равнодушно перебил он. — Перенесите встречу с итальянскими партнёрами на следующую неделю и отмените ужин с Дастином Слизнортом. Это все равно совершенно бесполезная трата времени, проще уговорить рыбу спеть оперу, нежели его — работать.

— Управляющему «Белого квадрата» что-то передать? — поправляя очки, спросила помощница.

— Да, в этом месяце он работает без выходных, — Драко откинулся в кресле. — На этой неделе начнётся подготовка к юбилею государственного Инвестиционного фонда. Будет лучше, если я приму непосредственное участие. Процесс может затянуться.

— Нужно ли перенести ваш визит к мадам Нарциссе в пятницу на следующей неделе? — поинтересовалась Валери.

К горлу подкатил ком при мысли о том, что придётся продержаться две недели без разрядки. Будет минимум две встречи с Гермионой, и уже сейчас у аристократа от предвкушения подрагивали колени и сводило желудок.

— Хм… — вдохнув поглубже, он поджал губы. — Нет, оставь. Пока что.

Отослав помощницу выполнять поручения, Драко занялся документацией. Понедельник всегда был отведён под неспешные рутинные дела, чтобы было легче вернуться в рабочий ритм.

Пять часов над бездушной макулатурой пролетели довольно быстро. Строки на пергаменте не давили на мозг, не вызывали всплесков эмоций или нервозности, но хотелось совсем другого…

Малфой положил бумаги поверх папок и поднялся из-за стола.

Ему хотелось сладкого, несмотря на то что аристократ терпеть его не мог.

Уголки губ сами собой поползли вверх. Он слишком глубоко впитал привычки своей богини, которая любила пирожные с меренгой и лимонный пирог. От воспоминания о том, как она облизывает испачканные кремом пальцы, рот Драко наполнился слюной.

Пространство преломилось, и обоняния коснулся запах песочного теста. Свернув за угол, волшебник вышел на небольшую торговую улицу и полной грудью вдохнул аромат, витающий у небольшой кондитерской.

Грейнджер посещала её минимум пару раз в месяц, ненадолго забегая после работы в особо напряжённые дни. Она долго торговалась сама с собой у витрины с десертами, но в итоге всегда брала одно и то же: цитрусовый тарт и меренговый рулет.

— Милая, — дверь кондитерской скрипнула, и до слуха донёсся голос Уизли, — ну ты серьёзно? Всё ещё на меня дуешься?

От неожиданности Драко свёл брови вместе и повернулся боком, делая вид, что разглядывает соседствующую с кондитерской витрину овощной лавки.

— Во-первых, прекрати жевать, — возмущённо проговорила Гермиона, выходя вслед за Рональдом. — А во-вторых, у меня много работы, а ты не предупреждал о своём визите.

Они направились в противоположную от Драко сторону, не обратив на него никакого внимания. Аристократ заинтересованно обернулся, когда Рональд перегородил ведьме дорогу.

— Вчера и позавчера у тебя тоже было много работы? — иронично поинтересовался он и запихнул в рот кусок теста. — У тепя послетний раж так щасто голова полела, — он наконец-то проглотил содержимое рта и продолжил: — когда мы с Гарри подожгли шторы на кухне.

— Мне пришлось взять два внеплановых выходных и заняться ремонтом, а потом объяснять хозяйке съёмной квартиры, что мы не собирались уничтожать её жилплощадь, — сложив руки на груди, Грейнджер остановилась в шаге от него. — Разве я не могу быть не в настроении просто так?

— Это всё из-за статьи? — Уизли всплеснул руками. — Ну я же говорил: я нормально к этому отношусь, только дебил поверит, что вы с ним спали! — он указал на себя пальцем, — а я вполне адекватный.

— Ой, ну спасибо, что повторил это снова, — едко выпалила Гермиона, обходя его сбоку. — Знаешь, — она задержалась, поравнявшись с его плечом, — я думаю, мне нужно взять перерыв и подумать: с кем и зачем я сплю.

Земля ушла из-под ног.

Драко даже забыл, что находится в общественном месте и должен пытаться скрыть своё присутствие. Однако сейчас ведьма явно не видела ничего вокруг, она лишь недовольно поджала губы и направилась прочь, игнорируя бубнёж Уизли, который пытался её остановить.

Повернувшись в сторону удаляющейся пары, Малфой так и стоял, глядя им вслед. 

Он был не в силах осознать произошедшее. Ему казалось, что семь лет ее отношений с Рональдом неминуемо приведут к браку и самому чёрному дню в его, Драко, жизни. Он чувствовал отвращение каждый раз, когда Рон просто прикасался к Грейнджер, а уж представлять, что происходит в их спальне, было для него вершиной мазохизма.

Если она его бросит…

Она…

Мерлин, блять…

От волнения Драко не смог собрать свои мысли воедино.

Нахлынувшие эмоции распирали его изнутри так сильно, что шевелиться стало больно. Ему было необходимо проконтролировать, что всё случится именно так, как пожелала Гермиона.

Она наконец-то услышала его немые мольбы и ночные стенания. Она проявила свою милость и подарила Малфою лучший подарок из всех возможных. Она и раньше наполняла его жизнь смыслом, а теперь сама благословила на новую цель: оградить богиню от грязного мерзкого ублюдка, который за многие годы так и не осознал её величия.

Если Гермиона не передумает, 

то наверняка вскоре от него съедет.

Мне нужно знать куда.

Обязательно.

Я не могу потерять её из виду.

Может, у меня появится шанс быть к ней ближе.

Хочу быть рядом.

Видеть и чувствовать запах.

Хотя бы немного чаще.

Сорвавшись с места, Драко вернулся в проулок и моментально трангрессировал в своё поместье. Он нервно сделал пару шагов по кабинету и прокрутил в голове возможные варианты развития событий.

— Скоул! — уперевшись руками в свой стол, хозяин кабинета шумно выдохнул через рот. — Скоул, мать твою?!

От нетерпения по плечам прошлась дрожь. Малфой облизнул губы, прикрывая глаза. Слишком будоражащее предвкушение. Нервная улыбка сама собой наползла на лицо и растянулась слишком широко. Внизу живота появился трепет, а под рёбрами разлилось приятное пьянящее тепло.

— Хозяин звал Скоула. Скоул пришёл, — задыхаясь, пролепетал эльф, протиснувшись в дверь.

— Найди Гермиону Грейнджер, — не оборачиваясь, проговорил Драко, делая глубокий вдох. — Не показывайся ей. Проследи за всем, что она будет делать, а также, где будет находиться до сна. Потом вернёшься и доложишь обо всём мне.

— Скоул всё понял. Но хозяйка…

— Плевать, что она тебе приказала, — раздражённо обернулся на него волшебник. — Делай то, что тебе сказал я.

Домовик испуганно поджал уши и съёжился, но продолжил стоять. Он судорожно вцепился в простыню, которая служила подобием одежды, и, зажмурившись, выпалил:

— Хозяйка забрала почту до того, как Скоул успел её разобрать.

Он рухнул на колени, истошно умоляя не выгонять его, и несколько раз ударил себя кулаками по голове, чем только подогрел нервозность под кожей Драко.

Вдоль скелета прополз будоражащий холод.

Она не посмеет.

Астория же не идиотка.

Она не может быть настолько легкомысленной.

Даже её куриных мозгов достаточно, 

чтобы понять, что ничего хорошего из этого не выйдет.

Я вырву ей пальцы, если она посмеет прикоснуться…

— Накажешь себя позже, — сухо произнёс Малфой, направляясь к двери. — Выполняй то, что велено.

Подавить в себе эмоциональную бурю оказалось куда сложнее, чем обычно. Возбуждение от внезапной встречи со своей богиней и восторг от её поведения танцевали дикую сальсу на периферии сознания, пока волшебник с огромными усилиями натягивал на себя костюм внешнего самообладания.

Скандалить с порога неразумно, даже если супруга вскрыла его личные письма. Намного важнее её реакция, однако что-то подсказывало Драко, что Астория уже не сможет промолчать и сделать вид, что ничего не произошло.

Застав жену в гостиной с большим тёмно-коричневым конвертом, аристократ недовольно завис на пороге. Она уже выложила часть снимков на журнальный столик рядом с собой и растерянно разглядывала чужие тонкие запястья и изгиб шеи с волнистыми волосами.

Нанять малоизвестного нищего фотографа было великолепной идеей. Это не бросало подозрений на Драко и на протяжении почти трёх месяцев позволяло ему пополнять свою маленькую коллекцию.

Но из-за нерасторопности своего слуги аристократ угодил в довольно щепетильную ситуацию.

— Что это? — сдержанно спросила Астория, небрежно указывая на колдографии ладонью.

Рубрику «тупорылые, очевидные вопросы»

можно считать открытой.

Ну ты, блять, не видишь?

Женщина, 

у которой помимо этого звания есть ещё мозги,

характер, харизма и куча других достоинств.

Ах да, откуда тебе-то знать?

Ты — декоративное приложение.

Без страстей и чарующих шероховатостей.

— Я так понимаю, тебя интересует подтекст, — выдавил из себя Малфой, убирая руки в карманы, — а не название предмета.

В холодных голубых глазах супруги отразилась неподдельная злость, и она поднялась с места, демонстративно отстранив от себя распечатанный конверт, словно это было что-то омерзительное. Астория сделала несколько шагов по направлению к своему мужу и остановилась.

— Я терпела, когда ты переехал в отдельную спальню и прекратил ко мне прикасаться, — она судорожно вдохнула. — И когда ты стал таскаться по элитным борделям, я тоже промолчала. Даже когда эти похождения начали занимать все выходные. Но это… — она вскинула подбородок, бросив конверт на пол. — Это перебор.

— Не думаю, что нам стоит продолжать этот разговор, — равнодушно ответил Драко и отвернулся, собираясь уйти.

— А когда будет подходящее время?! — повышая голос, продолжила она. — Когда ты притащишь эту дрянь в наш дом и попросишь меня подвинуться?!

Мозг словно ударило током. Аристократ медленно повернулся, ощущая, как кровь отливает от мозга в непривычном направлении.

— Скиттер и так уже расписала ваши «переговоры» на всю Британию, но я считала, что у тебя осталась хоть какая-то гордость и тебе не совсем плевать на заветы наших родителей, — Астория вскинула подбородок, сложив руки на груди. — Это унизительно для всей семьи…

— Закрой рот, пока ещё не стало слишком поздно, — чувствуя, как мышцы по всему телу судорожно сокращаются, процедил Малфой.

— Иначе что? — возмущённо всплеснула руками супруга. — Вряд ли ты сможешь игнорировать моё существование ещё сильнее, чем делаешь это с момента нашей свадьбы. Может, мы будем скоро завтракать втроём? Или, может, она забеременеет раньше меня? У неё, судя по всему, достаточно шансов, ты ведь забыл, что она безродная грязнокровка!

Терпение лопнуло подобно мыльному пузырю, и в следующее мгновение Драко пригвоздил Асторию к стене. От неожиданности она испуганно взвизгнула и затрепыхалась, когда её белоснежную шею сдавила мужская рука.

— Если ты ещё раз скажешь о ней что-то подобное, — прошипел Малфой, склонившись так близко, что смог разглядеть мелкие трещинки на её губах, — я отрежу тебе язык, — он сжал ладонь сильнее, глядя в напуганные голубые глаза. — Ты здесь только потому, что моей семье требуется наследник. Ты — живой инкубатор. Не преувеличивай свою значимость в этом доме.

Навряд ли Астория могла представить, что когда-нибудь их разговоры могут стать тактильными. Она привыкла решать все вопросы словами, пусть и на повышенных тонах, однако никогда не переходила на крик.

Убрав руку, Драко ядовито оскалился. Дрожь и скопившиеся в глазах Астории слезы не вызывали никакой жалости, только ярость и отвращение.

— Собирайся, — сухо продолжил он, — тебе пора заняться своим здоровьем и подойти к беременности более осознанно. Ты поедешь в Швейцарию. На полное обследование.

— Что ты… — она судорожно вдохнула, и её губы приоткрылись от растерянности, не в силах выдавить ни звука.

— Пусть лекари попытаются найти причину, по которой за три года брака ты не смогла родить ребенка, — Малфой брезгливо скривился, поймав непонимающий взгляд жены, и наклонился к самому её уху: — И не возвращайся, пока они этого не выяснят.

Он сделал шаг назад, желая поскорее отстраниться от её удушающего запаха, и заметил, как по девичьим щекам потекли слезы обиды и боли.

Она была ни в чём виновата: ни в своём положении, ни в его слабости. Астория могла бы стать чудесной женой и матерью, но ей досталась совершенно иная судьба.

Она проведёт по меньшей мере полгода в медицинском центре вдали от дома, потому что не сможет демонстративно признать свою несостоятельность в супружестве с Драко. Лекари не найдут никаких отклонений и после непродолжительного исследования придут к выводу, что супруги несовместимы. А поскольку основной смысл этого брака — именно чистокровное потомство, то развод не заставит себя долго ждать.

Достав палочку, аристократ аккуратно рассёк воздух, и вылетевшие из конверта фотографии начали медленно сползаться обратно под хрусткую бумагу с надломленной печатью. Астория зажала рот ладонью и медленно сползла по стене вниз, заливаясь слезами.

Неправильно и жестоко, но намного лучше, чем продолжать безмолвное взаимное линчевание день за днем.

Забрав снимки с журнального столика, Малфой направился прочь из гостиной, оставляя свою супругу один на один с осознанием произошедшего. Его совершенно не интересовало, что она будет делать дальше: жаловаться родителям, собирать пресс-конференции или истерить. Ему необходимо было успокоиться и прийти в себя.

Машинально огладив большим пальцем идеальный изгиб девичьей шеи на колдографии, Драко ускорил шаг. Лестничный пролёт, пара поворотов, и вот перед ним спасительная дверь спальни. Замок щёлкнул, и аристократ упёрся взглядом в широкое зеркало, висящее на шкафу.

Сердце ударилось о рёбра, а в ладонях появилось приятное покалывание.

Сделав несколько шагов ближе к своему отражению, Драко вывел на нём комбинацию защитных рун, и серебристая амальгама растворилась, открывая проход в темноту. Мелкие мурашки пронеслись по темечку, и аристократ пересёк тонкую вуаль, преломляющую пространство.

Абсолютную тьму развеяли десятки небольших свечей, открывающих взору целый мир, который аристократ держал вдали от чужих глаз. Стены, усеянные сотнями движущихся фотографий, на которых была запечатлена единственная в мире живая богиня. Десятки маленьких стеклянных постаментов и куполов с барьерами, оберегающими некогда личные вещи Грейнджер от воздействия света, пыли и влаги.

Ненавистный гриффиндорский красно-золотой шарф источал запах не только персиков, но и сладковатого кофе с ликёром, который Поттер пролил на ведьму пару лет назад во время сета дружеских матчей по квиддичу среди выпускников. Тогда Гермиона думала, что потеряла шерстяной элемент своего гардероба, когда была у ребят в раздевалке, но его там не оказалось. Позже она искала его на трибунах, однако шарф бесследно исчез.

Несколько лент для волос, платок с инициалами, солнцезащитные очки, зачитанный до пожелтевших страниц томик «Истории магии», водительские права из маггловского мира и даже ключи от почтового ящика.

Маленькие, ничем не примечательные предметы, которые показались бы кому-то совершенно бесполезными. Однако Драко видел в них больше смысла, чем в своём существовании. Её пальцы ласково прикасались к каждой вещи в этой комнате, и каждая вещь принадлежала самой неповторимой и великолепной ведьме столетия.

И Малфой им завидовал. До безумия завидовал.

Закрывая глаза, он видел и чувствовал, как её тонкие пальцы прикасаются к нему. Он слышал её голос и вдыхал аромат тростника с персиками. Но с приходом рассвета всё исчезало, и оставалась лишь эта сокровенная комната, в которой Драко ощущал себя спокойнее.

Он уже принадлежал Грейнджер, даже несмотря на то, что она об этом не знала.