Джехён нёсся по коридорам замка, почти не разбирая дороги и действуя исключительно на инстинктах. В нём кипела ярость, вперемешку с беспомощностью.

Десять минут назад закончился не самый приятный разговор с королём. Да, Чон понимал, что у них и выхода-то особо не было, но что-то из предложенного плана однозначно претило его внутренним принципам.

От одной мысли о том, что ему пусть ненадолго, но придётся делить Чэнлэ с Георгом, всё внутри вскипало. Он ненавидел настоятеля всеми фибрами души. Последние сутки открыли перед Чоном слишком много неприглядных деяний этого проклятого старика.

Всё началось с того, что они с солдатами и Джено перерыли почти весь город в поисках Хендери, что, к удивлению всех, нашёлся в полу вменяемом состоянии на заднем дворе таверны Тэиль.

— Ума не приложу, как он здесь оказался, — сказала Мун, похлопав глазами.

— Георг заходил? — спросил кузнец, поднимая несопротивляющегося друга.

— Да, но один, — отвела взгляд Тэиль. — Да и был он тут недолго. Решил ещё раз высказать своё недовольство тем, что я не уследила за дочерью.

Мун тихо фыркнула, а Ли едва слышно прорычал. Джехёну, увы, не дано было понять этих двоих, но каждый выживает по-своему.

Далее Ли помог ему дотащить еле вменяемого Вона до гостевых комнат во дворце. Хендери морщился и тихо повторял:

— Ребёнок короля… Я должен убить ребёнка короля!

Видимо, эта установка и тормозила все процессы, превращая мужчину в овощ. У Сиумина не было детей, но в ближайшем будущем это могло измениться, а значит, нужно было снять с музыканта морок.

На рассвете Джехён уже мчался в сторону конюшни, чтобы проводить сестру к Храму. Они столько лет прятали в себе свои силы, боялись хоть чем-то выдать себя. Были в полном неведении о том, что несла за собой их магия. У них были лишь старые легенды, что рассказывала им мать. Старшие братья, вслед за отцом, отказались от своего предназначения, а Джехён слушал, чтобы потом, когда мамы не станет, пересказывать эти истории Сяоджун.

Чон прекрасно понимал, что залитый кровью алтарь потребует искупления, и очень надеялся на то, что Сяоджун с Чунмёном смогут вернуться без слишком серьёзных потерь.

Когда сестра ускакала, что-то в сердце мужчины сжалось, но он постарался взять себя в руки. Она уже взрослая девочка. Она справится. Сяо рисковала ради их с Чэнлэ безопасности и Джехён понимал, что до конца своих дней будет благодарен ей за это.

Объехав посты, Чон вернулся в замок на завтрак. Георг метал взглядом молнии, принцесса выглядела подавленно, а в её ушах Чон заметил серьги с такими знакомыми камнями. Генерал знал, что его сестра дорожила этой девочкой и эта небольшая защита была слишком предсказуема.

— Как продвигаются поиски так напугавшего отца Георга маньяка, генерал? — спросил Сиумин.

— Мы патрулируем город, ваше величество, — ответил Чон. — Но дело спорилось бы быстрее, если бы многоуважаемый отец Георг, во-первых, дал нам точное описание преступника, что посмел напасть на монастырь, а во-вторых, не отослал полковника Накамото в Квинтос. Я не могу везде успевать.

— У вас есть капитан Ли, — недовольно пробурчал настоятель.

— У капитана отпуск по семейным обстоятельствам. Он оформлен по всем правилам. После торжественной церемонии венчания молодожёны нуждаются в нескольких днях уединения.

— Ах да, я уже и забыл об этом фарсе, — усмехнулся Георг, но глаза его были наполнены яростью.

— Капитан женился? — оживился король. — Рад за него. Признаться честно, он мне казался довольно нелюдимой личностью.

— Когда в дело вмешивается любовь, даже самые чёрствые, порой, оттаивают. Марк рано остался один, а потом была служба. Я рад, что эта девочка смогла растопить его сердце.

Георг громко фыркнул, но никто не стал заострять на этом внимание.

После завтрака, Джехён отправился в город. Ему было нужно как-то провести Чонин к кардиналу и Хендери. Оба они находились в плачевном состоянии.

Город жил своей жизнью, и казалось, ему не было дела до козней настоятеля, но это на первый взгляд, а вот если присмотреться, можно было заметить небольшие группы монахов, что бродили по улицам, и тревожные взгляды горожан. Кажется, что вера в непорочность этих серых крыс постепенно покидала Сент-Майерс. Город просыпался вслед за королем.

Добравшись до дома Ли, Чон ещё раз убедился в том, что не место красит человека, в человек место. Чонин порхала по дому словно бабочка. Даже стены, казалось, пели. Марк нашёлся во дворе, раскладывая дрова, которые, видимо, только что нарубил.

— Вижу, у вас всё замечательно, — улыбнулся Джехён.

— И не говори. Сам не могу поверить в своё счастье. Она подарила мне крылья, и как говорит отец, вложила в мою голову много полезных мыслей.

— Значит, он согласился обучать вас? — спросил Чон.

— До тех пор пока его душа живёт в кинжале, а там… — Ли тихо хмыкнул. — Мне, признаться честно, будет его не хватать. Знаешь, Георг и его летописцы создали абсолютно ложный образ Белого Жреца, сделав его символом борьбы, но отец… Он всего лишь хотел понять себя и немного перестарался, слишком поздно осознав свои ошибки.

— Все мы не безгрешны, — пожал плечами Чон, а потом заметил Чонин, наблюдающую за ними с крыльца. — Вы готовы навестить дворец? Георг, должно быть, уже вернулся в монастырь. Он говорил королю о каких-то неотложных делах.

— Будет, поди, плести свои сети для наших друзей из Фаритха, — хмыкнул Ли. — Дай нам полчаса.

В покоях кардинала было тихо. Кун словно красивая сломанная кукла лежал на светлых простынях. Чанёль мрачной тенью двигался за ними, иногда переглядываясь с Чонин. Со стороны это выглядело, как немой диалог. Сяо что-то упоминала о том, что Хёк, Пак и Цянь могут общаться «силой мысли», но Чон был уверен, что это привилегия лишь магов Воды, но, кажется, он ошибся.

Видимо, услышав шум, Кун открыл глаза и натянуто улыбнулся. Джехён увидел в этом взгляде чудовищную боль и в очередной раз поразился стойкости этого мужчины

— Пошли-ка отсюда, — сказал Марк, взяв друга под руку. — Не будем ей мешать.

Они вышли в гостиную.

— Ты говорил что-то о музыканте.

— Да, он в гостевой.

— Пойдём посмотрим. Кое-что и я могу.

Они вышли из покоев кардинала и неторопливо двинулись по коридору.

— И каково ощущать себя полубогом? — спросил тихо Чон.

Марк хмыкнул.

— Я ещё не разобрался, но на некоторые вещи смотришь, действительно, под другим углом. Знаешь, отец вчера ночью упомянул о том, что семь божественных сущностей появились на этом свете неспроста. Они должны были защищать мир от более страшного зла. Боги были своеобразным щитом. Жрец понял это слишком поздно, успев сохранить баланс, а Георг, кажется, спятил.

— Детская травма? Ты говорил, что его нашли на пепелище, — задумался Джехён. — В той деревне порезвились маги?

— Всё может быть. Как оказалось о своих предках вы — маги знаете ещё меньше, чем о Богах.

Вдвоём они вошли в гостевую, где обнаружились Тэн и Джисон.

— Ваше величество, — склонили головы мужчины.

Тэн лишь натянула улыбку, сменяя компресс на лбу Хендери.

— Не нужно. Мы все в одной лодке, — тихо хмыкнула королева, а потом нервно стерла слезу со щеки. — Кажется, ему становится только хуже.

— Я бы так не сказал, — ответил Марк, а его взгляд стал более сосредоточенным. — Это всего лишь защитная реакция. Нужно убрать наговор и он пойдёт на поправку.

— Я думаю, что резонанс вызвал приказ убить королеву и ребёнка короля. В первом случае любовь оказалась сильнее дурмана, а во-втором…

— Я ношу ребёнка Дери, а не короля, — кивнул Тэн. — Это защитило нас всех?

— Возможно, — кивнул Марк, а его пальцы, которыми он заскользил по шее Хендери, чуть засветились алым. Ли сейчас словно распутывал невидимую обычному глазу паутину. — Слова Георга не смогли добраться до сердца и словно паразиты зацепились за внешнюю оболочку. С наносным и я могу справиться, но вот если бы они проникли глубже, без кинжала Нин мы вряд ли обошлись.

Хендери начал успокаиваться. Лихорадка, кажется, отступала.

— Спасибо, — обняла Марка Тэн, когда Вон расслабился окончательно, а его дыхание выровнялось. Королева плакала на груди мужчины, что неловко гладил её по спине.

— Ну всё… Всё закончилось. Он скоро проснётся. Слабость на первое время немного сохранится, но он восстановится.

— Думаю, что всё же нужно ещё и позаботиться о том, чтобы это не повторилось, — заметила Джисон, а её щёки вспыхнули. — Я…Мы с Мином полностью закрепили брак. У меня всего один дар жизни и я не могу им так рисковать.

Марк и Джехён переглянулись.

— Приведи-ка сюда Чонин, — сказал Ли. — У неё есть возможность зарядить отражатель. Тебе самому, кстати, он тоже не помешает, если ты, конечно, не рискнёшь, наконец, выпустить свою магию. Она сможет защитить тебя намного лучше.

— Думаю, время ещё не пришло.

Марк лишь пожал плечами, но спорить не стал.

Спустя два часа Чон проводил друзей. Небольшой амулет в виде бусины холодил кожу. Эта маленькая вещичка не давала терять ощущения реальности и была способна защитить от лёгких наговоров и предупредить о чём-то более тяжёлом.

Занимаясь своими обычными делами, Чон то и дело поглядывал на часы, но от Сяоджун новостей не было и было чуть-чуть тревожно.

Где-то ближе к вечеру в дверь дозорной постучали. Джехён потянулся и поднялся. Открыв, он слегка растерялся, заметив на пороге Чанёля.

— Можно я войду? — раздался в голове незнакомый голос.

Чон вздрогнул, но постарался взять себя в руки, ведь в помещении находились ещё двое солдат.

— Пусть прогуляются, — заметив его взгляд, сказал Чанёль. — Или предпочитаешь сам пройтись?

Чон лишь тихо хмыкнул. А потом вышел из помещения. То, что он вдруг понадобился кардиналу и тот прислал за ним Пака, объяснить проще, чем то, что он остался один в небольшом помещении с немым.

— Давай поднимемся на башню, генерал. Думаю, что оттуда откроется прекрасный вид на то, о чём я хочу поговорить.

— Как вы это делаете? — спросил Чон, когда по узкой лестнице они поднимались на смотровую башню замка.

— О, это всего лишь небольшой бонус, доставшийся мне из прошлой жизни.

Между тем они уже вышли на крышу и Джехён оцепенел. Впереди, над лесом, сверкал небольшой зелёно-лиловый купол. Он то клубился, то мерцал, переплетаясь и создавая иллюзию единства. Что-то затрепетало на кончиках пальцев. Магия, догадался мужчина.

— Ты же понимаешь, что вот это сейчас видим не только мы? — спросил Чанель. — С монастырских стен тоже очень хороший обзор.

— Это… Это Сяоджун и Чунмён? — спросил Джехён, нервно спрятав руки в карманах и стараясь игнорировать лёгкое возбуждение, рождающееся внутри от взгляда на страстный танец магических потоков.

— Да. У них получилось очистить алтарь, — сказал Чанёль, а его губы растянулись в какой-то уж слишком грустной улыбке. — Но…

— Этим они привлекли внимание Георга.

— Да. Его свора вот-вот будет там, чтобы не дать магам уйти.

— Он убьёт их? — напугано спросил Чон, посмотрев на Пака.

— Нет, если мы будем действовать на опережение.

— Это как?

— Я… — Пак замялся. — В прошлой жизни я был Богом, Джехён. После удара племянника, я отправился за грань, но сестра не дала мне уйти и подарила новый смысл в виде ребёнка — единственного оставшегося в живых мага Воды. Все эти годы я жил исключительно ради Куна, но теперь, видя, как легенды оживают, я переживаю за каждого из вас. В целом, у меня осталось не так много сил, но кое-что я ещё могу, например, переместиться в Храм и уберечь твою сестру и Чунмёна от глупостей. Им вдвоём ни за что не справиться с монахами Георга, что в большинстве своём являются сильными магами.

Джехён припоминал, что и Чэнлэ, и Янян говорили о чём-то подобном. В монастыре были маги, а перед ним стоял Бог. После того, как Марк внезапно оказался сыном Белого Жреца, Чон поклялся, что ничему не будет больше удивляться, но сейчас он снова был поражён.

— Увы, — продолжил Чанель. — В храме только один выход. Монахи вряд ли попытаются проникнуть внутрь, ведь защита снова восстановилась. Они будут ждать магов снаружи, и вот здесь мне понадобиться твоя помощь.

— Ради сестры я готов на всё!

— Я знаю, но задание будет очень опасным и навлечёт на тебя новый гнев настоятеля.

— Я его не боюсь! — сказал Чон, чувствуя холод бусины кожей.

Чанёль улыбнулся.

— Я хотел бы, чтобы ты на рассвете отправился в лес и арестовал всех монахов, что соберутся возле Храма.

— Основания? Я, являясь обычным человеком, вряд ли смог бы увидеть это, — сказал Чон, кивнув в сторону мерцающих потоков, что уже напоминали два тела, сплетённых в танце страсти.

— Анонимный донос. Некто сообщил о проходящей в том месте магической сходке. Пока вы отконвоируете монахов в штаб, пока разберётесь кто есть кто, я верну Чунмёна в табор, а Джуни в покои принцессы.

Джехён понимал, что старший прав. Монахи публично сопротивляться, а тем более колдовать при военных не будут. За это расстрел на месте, а они… У них приказ. Мало ли кто может скрываться под рясами, к примеру, тот же «маньяк», что не даёт покоя настоятелю.

— Хорошо, — кивнул Чон. — Я согласен. Выдвигаемся на рассвете по приказу…

— Короля, — улыбнулся Пак. — Хоть анонимка и пришла на имя кардинала, армия в Даксвуде в первую очередь подчиняется королю, а уж потом кардиналу и уж совсем не настоятелю.

Чон хмыкнул. Да, времена меняются, и наверное, он даже рад был тому, что Даксвуд постепенно начал скидывать с себя морок настоятеля.

Обсудив ещё несколько деталей, Чанёль попрощался и ушёл, а Джехён опустился на парапет, глядя в небо. Магические всполохи постепенно тускнели, хотя в некоторых местах ещё сверкали ярко-зелёные и лиловые сгустки энергии. Видимо, насладившись друг другом, маги спали. Мужчина грустно улыбнулся. Да, Сяоджун уже давно была не девочкой. У неё были отношения, причём очень даже близкие, но почему-то сейчас было ощущение того, что его сестрёнка, наконец, нашла свой дом. Сердце обливалось кровью от мыслей о том, что цыгане однажды снова двинутся в путь и Сяоджун пойдёт вслед за мужем, а сам Джехён… Сможет ли он покинуть Даксвуд и согласится ли Чэнлэ остаться здесь с ним? Да, они были связаны, но Чон не хотел ни к чему принуждать девушку. Хотелось окружить её заботой и любовью.

Топот копыт нарушил тишину. Генерал опустил взгляд вниз, замечая всадника, что выехал из конюшни. Мужчина был облачён в длинный тёмный плащ. Он направил коня в сторону заставы. Ворота ещё не закрыли и у всадника было ещё с десяток минут, чтобы покинуть крепость.

Джехён тихо хмыкнул, когда незнакомец огляделся и, заметив его, поприветствовал. В надвигающейся темноте образ Доёна слегка терялся, делая его простым проезжим.

Чон кивнул в ответ. Он не собирался отговаривать Кима покидать Сент-Майерс, да и знал наверняка куда тот направлялся. Потоки магии и его манили сейчас туда, в табор, где было его сердце. Магия Леса и магия Воздуха дразнила, заставляя желать… Взгляда, прикосновения, поцелуев, близости. Джехён, конечно, не был уверен в том, что Киму сейчас что-то перепадёт, ведь там, на земле, вряд ли заметили энергетическое шоу, но уже то, что Доён будет рядом с той, что выбрала для него судьба, делает его счастливчиком в глазах Чона. Сам же он нужен здесь. Ему вести армию. Ему ещё немного нужно послужить Даксвуду, а потом можно подумать и о себе.

С первыми лучами солнца, взяв с собой десятка два солдат, Джехён выдвинулся в лес. Ему не нужны были координаты. Он чувствовал Храм. Святилище приветствовало его.

Монахи их не ждали и не оказали особого сопротивления. Они пытались оправдаться, взывали к покровителю, говорили что-то об ошибке.

— Разберёмся, — строго сказал Чон. — Всех в штаб.

Мужчина успел лишь ненадолго бросить взгляд на Храм. Теперь он понимал, почему эта серая плесень не рискнула войти внутрь. Мост, соединявший Храм с землёй, казался шатким, хрупким и ненадёжным, но Чон словно на подсознательном уровне чувствовал, что прочнее этого сооружения нет ничего. Этот мост простоял тут несколько веков и простоит столько же, в этом сомнений не было.

Сердце сжималось от тоски, когда он покидал лес под тихий перезвон колокольчиков, что, кажется, кроме него и пары монахов, никто не слышал. Маги леса. Предатели. С одной стороны Чон понимал, что все хотят жить, а с другой… Он не мог простить, ведь только по вине этих людей мир оказался на грани.

Момент, когда в штаб влетел Георг, Джехён словно почувствовал. Настоятель взглядом метал молнии, а воздух вокруг него чуть ли не искрился.

— Как это называется? — почти прорычал старший, бросив взгляд на притихших в камерах монахов. — Кто дал вам право?

— Король, — ответил Чон, спокойно окунув перо в чернильницу и продолжая делать записи в большой книге учёта. — Ваше святейшество, не понимаю причину вашего гнева. Мы всего лишь делаем свою работу. Был приказ задержать всех, кто окажется в указанном месте. Бунтари и маги очень опасны, вам ли не знать.

— Но при чём здесь служители монастыря?

— У них на лбу не написано. Мало ли кто решил устроить маскарад на заброшенной территории. Многие нечестные на руку люди уже пытались использовать ваши одеяния, сбегая из Даксвуда.

— Вы бредите! Выпустите монахов из этих ваших клеток немедленно!

— Не могу. Приказ всех допросить. Король не любит, когда его распоряжения игнорируют. Я человек маленький. Все вопросы к его величеству. Если ваши монахи, действительно, не имеют отношения к сходке магов, к обеду мы их отпустим.

— Да кем ты себя возомнил?

— Вам напомнить, где выход?

Георг вылетел из штаба, а Джехён выдохнул, откинувшись на спинку стула. Аура этого человека была слишком тяжёлой.

Перепоручив допросы монахов подчинённым, Чон сорвался во дворец. Чанёль с сестрой уже должны были вернуться.

В покоях принцессы было тихо. Донхёк ещё должно быть была на завтраке. Джехён осторожно постучал в комнату сестры и с замиранием сердца услышал тихое: «Заходи».

Мужчина переступил порог. Сяоджун сидела у большого зеркала и заплетала свои волосы в тугую косу. Она выглядела немного бледной, но в целом вполне обычной, разве что взгляд стал более глубоким с оттенком пережитой боли. Чон попытался усмирить своё любопытство. Он не собирался лезть Сяо в душу, если она захочет, она поделится с ним тем, что ей довелось пережить.

— Привет, — улыбнулся сестре мужчина. — Как ты?

— Я… — улыбка чуть тронула пухлые губы. — Хорошо, наверное. Главное, что всё позади. Это был трудный путь, но мы справились.

— Я рад, — улыбнулся Джехён, опустившись на небольшой пуфик рядом с девушкой.

— Я… Мы… В общем, мы с Чунмёном теперь женаты. Нас повенчала сама Магия. Ты…

— Я видел. Это было очень красиво. Давненько небо нал Даксвудом не окрашивалось в изумрудно-лиловый.

Чон заметил, как щёки девушки покраснели.

— Для меня важно, чтобы ты была счастлива. Чунмён показался мне неплохим человеком. Я пойму, если ты решишь уехать с ним…

Сяоджун растерянно похлопала глазами.

— С чего ты это взял?

— Цыгане — кочевой народ. Не всё же им ютиться в палатках у стен Сент-Майерса.

Девушка помотала головой, а потом крепко обняла брата.

— Я никогда не покину Даксвуда. Клянусь тебе. Я ни за что не оставлю тебя, Марка, Хёк — вы моя семья и Мён… Он это понимает. Он тоже хочет остаться. Здесь прошло его детство, здесь его друзья. Он не будет держать тех, кто захочет уйти, но мы не оставим вас. Ни за что. Ты же понимаешь, что Храму нужны жрецы, а вашему с Лэ малышу опытные наставники. Мы с Мёном займёмся восстановлением Храма, а Джемин с Доёном попытаются восстановить Храм Воздуха в Квинтосе. Думаю, что королева Вин будет не против. Вместе с Янян они, возможно, найдут того, кто восстановит Храм Земли. Чанёль поднимет со дна озера в Сент-Прайсе Храм Воды. Храм Огня в Фаритхе, кажется, всё ещё считается действующим. Да и Белый Храм в Квинтосе тоже. Наши маленькие Боги никогда не будут обделены вниманием.

— А монастырь? — спросил Джехён, а Сяоджун поморщилась.

— Сам по себе, без Георга, он, собственно, не так уж и плох, но нужно пересмотреть все его внутренние устои, и возможно, мы сможем сохранить его в качестве учебного и научного центра, как, собственно, и задумывалось Жрецом изначально.

— Я смотрю, у тебя далеко идущие планы, — улыбнулся сестре Чон.

— Ну, я о многом успела подумать, — тихо хмыкнула Джун. — Да и жизнь началась сначала.

Джехён долго смотрел на сестру, а потом коснулся её лба своим и тихо шепнул:

— Больно было?

— Очень, — тихо всхлипнула девушка, а мужчина перетянул её к себе на колени и крепко обнял, как в детстве, когда его малышка плакала у него на груди от боли, обиды и разочарования.

Джехён сам чувствовал, что дрожит. Он после смерти матери считал Сяоджун своим единственным сокровищем, но однажды уже не смог защитить сестру от плетей короля, а теперь это…

— Расскажи, что там случилось…

— Тебе это не нужно. Главное, что теперь вам с Чэнлэ бояться нечего. Чёрная роза больше не проклята.

— Но чем это грозит тебе?

— Уже не важно, — помотала головой девушка. — Я вернулась оттуда живая. У меня есть муж, который меня любит и которого люблю я, скоро мы станем родителями, восстановим Храм. Скоро всё закончится. Вы с Лэ подарите этому миру защиту в виде молодого полного сил бога Леса, а мы будем ему служить.

— Да, но…

Тёплый палец лег на губы Джехёна.

— Я так хочу!

Мужчина грустно улыбнулся. Сяоджун применила приём, которым часто пользовалась в детстве, зная, что любые её желания для брата закон.

— Хорошо, — вытер щёки сестры мужчина. — Будь по-твоему.

— Спасибо.

В этот момент в дверь снова постучали, а потом в комнату вошла Донхёк. Джехёну сразу бросилось в глаза, что на девушке была мантия кардинала.

— Святые Пятеро! — подскочила Сяоджун. — Хёк… Это он, да? Но как же… Камни…

— Конечно уменьшают воздействие, но сегодня я, действительно, едва не превратилась в ледяную статую.

— Мне так жаль. Я так хотела помочь.

— И я признательна тебе за это, — сказала принцесса, снимая серёжки. — Но Чанёль сказал, что тебе они сейчас нужнее.

Джехён нахмурился.

— А мне кто-нибудь объяснит, что происходит?

— Медальон Донхёк очень остро реагирует на Георга, буквально замораживая девочку. Пока Кун был без сознания, я решила поделиться с Хёк своей защитой, но как видишь, это мало помогло.

— Брат, Бэкхён и Кун предполагают, что настоятель как-то связан с демонами, — сказала принцесса. — Да и Доён что-то говорил о тьме и мерзких тварях.

— Час от часу не легче.

— Кажется король отправил гонца в штаб за вами, генерал, — улыбнулась принцесса. — Идите к нему. У Сиумина есть, что вам рассказать.

— Да, брат, иди, а я пока распоряжусь насчет ванной. Донхёк нужно согреться.

Чон с беспокойством посмотрел на девушек, но подчинился, направившись в королевское крыло.

В большой приёмной было двое. Эта комната имела такие колоссальные размеры, что здесь ты ощущал себя муравьём, не иначе. Высокие потолки под четыре метра, шкафы с книгами, которые вмещали в себя многолетнюю историю Даксвуда и его соседей. Массивная дубовая мебель, тяжёлые тёмно-коричневые с золотым портьеры. В дальнем углу стоял клавесин, но Сиумин, увы, не унаследовал любви отца к музыке.

Король стоял у стрельчатого окна и вглядывался в горизонт. Его, кажется, ничуть не беспокоил пышущий гневом настоятель, что даже заметно покраснел от своей гневной непрерывающийся речи.

Услышав шаги, Сиумин чуть повернул голову. Морионы на его воротнике предостерегающе сверкнули. Видимо, Георг уже битый час испытывал на короле свое «красноречие».

— А, генерал Чон, вы как раз вовремя, — устало сказал Сиумин. — Может вы нас просветите, чем закончилось утреннее происшествие?

— Все монахи допрошены, протоколы составлены, все задержанные освобождены. И на будущее, я бы порекомендовал настоятелю заранее уведомлять меня о своих акциях устрашения.

— Ты никто, чтобы мне указывать!

— Я генерал армии королевства, в котором вы живёте.

— Это угроза?

— Предупреждение.

— Да ты…

— Туше, святой отец, — вмешался король, посмотрев на старшего. — Здесь я полностью поддерживаю генерала. Если бы вы делились с нами своими планами, не было бы того, что случилось сегодня.

— Но по вине солдат мы упустили магов!

— А вы уверены, что они там вообще были? — хмыкнул Джехён. Он понимал, что если настоятель заявит о потоках энергии, раскроет свою сущность. Магию могли видеть только маги, а строить теории он и вовсе мог до бесконечности. — Мы осмотрели окрестности. На территории памятника посторонних не обнаружено.

— Памятника? — взвился Георг. — Ты назвал этот проклятый сарай памятником?

— То, что досталось нам от предков, мы обязаны сохранить! — строго сказал Сиумин. — И мы с вами, святой отец, уже не раз говорили на эту тему. Я не позволю вам рушить то, во что люди вкладывали силы. Хватит и того, что вы успели натворить в Квинтосе.

— Я? — опешил Георг. — Король сам разрушил этот рассадник греха.

Сиумин лишь скептически вскинул бровь, но комментировать ничего не стал. Всем было известно, что Храм Воздуха был уничтожен аккурат после того, как настоятель нанёс визит вежливости соседям. Он пообещал отцу Сычен благосклонность Белого Жреца, если тот навсегда расстанется с прошлыми идеалами. Здесь даже особо магия не пригодилась. Немного внушения и радужные перспективы.

— Что ж, думаю, что на сегодня с меня хватит, — выдохнул король. — Вы можете вернуться к своим обязанностям, святой отец, а мы с генералом расслабимся за рюмочкой чего-нибудь покрепче. Ну и обсудим меры безопасности на время визита наших гостей.

— Я…

— Идите, отец Георг. До завтра. Вы, должно быть, притомились. С утра на ногах. Дожить до ваших лет — большой подвиг. Если мне не изменяет память, вы разменяли восьмой десяток. Кстати, я ведь совсем ничего о вас не знаю. Где вы родились? Когда?

Глазки настоятеля нервно забегали.

— Это не так важно, ваше высочество. Что ж, я думаю, мне, действительно, пора.

Старик поспешил удалиться, что-то шепча себе под нос. Джехён почувствовал, как нагрелась бусина.

— Он…

Сиумин помотал головой.

— Пройдёмте ко мне в кабинет, генерал. Это место угнетает.

Джехён направился вслед за королем. Небольшой кабинет, действительно, выглядел более уютно. Взгляд мужчины зацепился за несколько черепов: над камином, дверью и у окна.

— Это…

— Защита. От шпионов. Они повсюду, но здесь теперь безопасно.

— Донхёк сказала, что ты хотел меня видеть.

— Как Сяоджун?

— Нормально. Она, правда, что-то не договаривает, но искренне пыталась убедить меня в том, что это только их с Чунмёном дело. Я сделал вид, что поверил.

— Не береди эту рану. Не надо, — сказал король.

— Ты что-то знаешь? — насторожился Чон.

— Я Жрец самой Госпожи, мне дано видеть многое, но смею тебя заверить, у них всё будет хорошо. Госпожа благоволит твоей сестре.

— Жертва оказалась так велика?

Сиумин лишь тихо хмыкнул, но промолчал.

— И всё же, я думаю, нам стоит вернуться к нашим проблемам, — сказал король. — Открылись новые обстоятельства.

— Донхёк говорила что-то о демонах. Я всегда считал, что Ад и его слуги часть сказки…

— Многие так считали, Дже, пока не столкнулись с этой проблемой лицом к лицу.

— Так значит, Георг…

— Скорее всего одержим, и секрет его долголетия кроется не только в украденных часах. Его задача — собрать все сакральные предметы и выпустить наружу мерзких тварей. Когда-то давно именно Боги укрепили барьер, но внеся раскол между братьями, демоны начали истончать материю. Я… Я был на границе, Дже, когда проходил обучение. Дядя… Он видел в Георге лишь амбиции политика, а я уже тогда понимал, что этот человек что-то делает с моим разумом. И то, что я увидел во время своего недолгого путешествия, поразило меня. Тот мир — это сплошная тьма, кровь и порок. В нём нет места добродетели, любви и прощению. Для тех тварей мы лишь пища и сейчас нам предстоит не допустить их проникновения в наш мир. С одержимыми бороться проще, чем с их создателями.

— У вас есть план?

— Есть, — хмыкнул Сиумин. — Но боюсь, тебе он не понравится. Я дам тебе лишь пару дней на его осмысление и принятие.

Джехён почувствовал, как сердце замерло, а ладони вспотели.

— Нам нужна Чёрная Роза, Дже и желательно на голове Георга. Ближайшая возможность это осуществить — это торжественные мероприятия приуроченный к визиту наших гостей из Фаритха.

Чон почувствовал ярость, зарождающуюся внутри. Он понимал, что выхода у них особо не было, но так…

— Я знаю, что сейчас тебе хочется меня убить, — тихо хмыкнул король. — Но я должен был тебе это сказать. Чэнлэ наш единственный шанс на спасение. Венок не только заблокирует магию настоятеля, но ещё, мы очень надеемся, уничтожит демоническую сущность, присосавшуюся к его душе.

— Мы?..

Джехен услышал шелестящие шаги и не спешил оборачиваться, ведь всё внутри словно оцепенело, а тело обдало ледяным холодом.

— Госпожа, — покорно склонил голову король.

— Ох, что-то я зачастила в мир живых, — послышался тихий, чуть хриплый голос. — Но я не могу оставить вас без присмотра. Я, да Чанель помним то, что уже однажды чуть не случилось, и мы не можем допустить этого снова. Эти твари очень опасны.

Чон всё же решил обернуться, замечая высокую фигуру в чёрном балахоне.

— Я понимаю твои тревоги, мальчик. Люди испокон веков были жуткими собственниками, но тело смертно, а душа вечна. Подумай об этом. Она отдала тебе свою душу, это ли не самое главное?

— Но вы… Вы уверены, что венок уничтожит демона? — спросил Чон.

— Этот паразит питается магией носителя, если она будет заблокирована, тварь сдохнет с голодухи, а уж со спятившим магом без потусторонней подпитки вы справитесь. Я лично встречу его у часов, не дав ему прикоснуться к ним.

Сиумин вздрогнул, подняв на Смерть растерянный взгляд.

— Но…

Госпожа тихо фыркнула.

— Знаешь, мальчик, твоя жена уникальна. Она возвращалась в мир живых дважды, а я… Я не стала нарушать традиций, даруя дар жизни каждое её пришествие. Первой у вас родится дочь, она и займёт моё место после того, как я, нарушив законы бытия, лично уведу за грань эту проклятую душу. Скоро начнётся эра Богов, а я… Я видела уже слишком много. Эти дети построят новый мир.

— Мы не подведём вас, Госпожа, — склонился почти в ноги к фигуре Сиумин.

— Верю.

— Значит, чтобы избавиться от Георга, мы должны уничтожить демона, накинув на настоятеля венок, а потом вонзить ему в сердце Убийцу Богов?

— Да, — ответила Смерть. — Дальше я всё сделаю сама, но у вас нет ни часов, ни кинжала. Настоятель каким-то образом зачаровал их. Даже мне не дано определить где они сейчас.

— Они не покидали пределы Даксвуда и мы их найдём, — решительно кивнул король.

— Что ж, думаю мне пора. Нужно перекинуться парой слов с Джисон. Ей как-никак придётся нести на себе тяжёлое бремя с того момента, как меня не станет до того дня, когда ваша дочь сможет принять своё предназначение. Я успела взять на себя слишком много обязательств, и не хотелось бы, чтобы они остались без надлежащего внимания. Джисон справится. В ней есть воля. Вот только с сыном не затягивайте. Храму нужен Мрачный Жрец.

Смерть взмахнула своими одеждами и исчезла, оставив мужчин в полной тишине.

— М да, — выдохнул король. — Нам, по истине, выпала великая честь наблюдать начало новой эпохи.

Джехён лишь поёжился. Всё-таки это создание внушало ему первобытный ужас. Однажды он уже был на пороге смерти и то ощущение он не забудет никогда.

— Я думаю, что и часы, и кинжал находятся где-то очень близко. Георг параноик, а значит захочет, чтобы предметы были в шаговой доступности. Попроси Марка прочесать пещеры близ монастыря, пусть скооперируются с Доёном. Тот выбрался оттуда целым, значит, знает больше нашего. Кун что-то упоминал о тайных ходах. И… Поговори с Чэнлэ.

Чон снова ощутил приступ ярости.

— И как ты себе это представляешь? Думаешь, что так просто прийти к ней и сказать: "Милая, нам нужен венок, поэтому тебе придётся переспать с Георгом. Старой, жирной, похотливой свиньей?" Чэнлэ — невинный цветок!

— Так ты поэтому бесишься? — хмыкнул Сиумин. — Так здесь мне есть чем тебя порадовать. Чэнлэ не обязательно в постели с настоятелем доходить до конца. Главное, его туда заманить.

— Но…

— Ты прав в том, что венок появится в процессе акта любви, но это только в первый раз, далее Лэ сможет вызвать его по желанию. У тебя есть возможность стать первым, а там, допустим, на одном из праздничных мероприятий милашка Чэнлэ завлечёт старика сладкими речами, заманит в специально отведённое место, возможно, немножко напоит, заставив расслабиться, прикинется невинной овечкой и пообещает отдать венок добровольно. Георг будет уверен, что Роза появится на голове девушки в момент блаженства, а совсем не тогда, когда он только попытается нависнуть над ней. В общем, венок на маге, демон в преисподней, а ты… Мы доверим тебе Убийцу Богов. Нужно будет сделать лишь один удар.

— Как щедро с вашей стороны, — усмехнулся Джехён.

— Не благодари. Вот только…

— Для начала нужно найти предметы.

Сиумин развёл руками.

И вот сейчас Джехён направлялся в сторону конюшен. Он понимал, что хотел, чтобы их отношения с Чэнлэ начинались более романтично, а не стали, во-первых, предметом обсуждения всех заинтересованных, а во-вторых, вызванными не взаимным притяжением, а необходимостью.

Оседлав коня, он сперва решил навестить Марка. Как бы ему не хотелось прерывать единения супругов, но они не могли больше тянуть. Фаритхцы будут тут уже на днях. Им нужно было за неделю торжественных мероприятий усыпить бдительность настоятеля и найти то, что так тщательно спрятано. К тому же Марк упоминал что-то об анти магическом стекле.

Солнце медленно скатывалось за горизонт, окрашивая небо в алый. Сиумин был прав. Они жили в легендарное время. Возможно, через столетия и они станут героями легенд и сказаний.

Марк выслушал Джехёна очень внимательно, иногда задавая уточняющие вопросы. Чонин в разговор не вмешивалась, но слушала.

— Хорошо, — кивнул Ли. — Я пару раз бывал в горах. Передай Киму, что я буду ждать его у северного перевала.

— Я пойду с вами, — сказала девушка.

— Нин…

— Что? Вы полубоги — не маги, — ответила она. — Вы могущественные сущности, но всё же большая часть магии живёт в нас. Мы с Джемин можем увидеть то, чего не сможете вы.

— Ты думаешь Мин тоже ринется в горы? — скептически вскинул бровь Ли.

— Она нужна нам. В местах, где высокая концентрация магии, даже воздух другой. Джемин — маг Воздуха, она почувствует куда соваться не стоит.

— Возможно, Чонин права. Мы все сильны в своих стихиях, а о других знаем мало, — хмыкнул Чон. — Что ж, я пожалуй пойду. Мне ещё в табор нужно попасть.

— Не накручивай себя, слышишь? — проводил Джехёна до калитки Марк. — Чэнлэ не глупая девочка. Она всё поймёт. Ничто не должно помешать вам насладиться друг другом. Просто покажи ей, что она важна для тебя. Рано или поздно это всё равно бы произошло. Она твоя, понимаешь? Это невероятное чувство, поверь мне, я прошёл через это.

Джехён похлопал друга по плечу и запрыгнув на коня, поспешил к воротам. Он должен был выехать из города до их закрытия.

Цыгане в таборе зажигали костры и факелы. Где-то были слышны переборы гитары, голоса и смех. На одном из обозов Джехён заметил лежавшего на боку Доёна, что с интересом смотрел на Джемин, раскладывающую карты. Девушка хмурилась что-то, нашёптывая себе под нос. Чунмён ходил меж шатров, отдавая какие-то распоряжения.

— Добрый вечер, генерал, — первым заметил его Мика, забрав поводья. — Какими судьбами?

— Я приехал просить руки вашей дочери, — не стал тянуть Чон. — Обстоятельства просто вынуждают нас действовать быстро. Вы же в курсе положения наших дел?

Мика тихо хмыкнул.

— Матушка просветила.

— Чэнлэ…

— Не знает. Ей немного нездоровится. Я отправил её спать.

— Что-то серьёзное? — нахмурился Чон.

— Нет. У неё часто случается упадок сил незадолго до женских дней, — ответил старший. — Ты можешь зайти к ней. Сомневаюсь, что она спит.

— Да, я… Я зайду, но сперва мне нужно переговорить с Доёном.

Мика похлопал Чона по плечу и повёл коня в стойло. Он понимал, что Джехён вряд ли покинет табор до утра.

— Брат, рад видеть тебя, — заметил мужчину Чунмён, крепко пожимая руку.

— Спасибо, — сказал Чон, обнимая Кима. — За то, что сберёг её.

— Я полюбил Сяоджун всем сердцем. Я не мог по-другому, — улыбнулся цыган.

— Вы собираетесь уезжать? — заметил несколько запряжённых обозов генерал.

— Ну, скажем так, — сказал Чунмён, бросив взгляд на небольшую группу цыган, что окружили молодого парнишку лет двадцати пяти. — Не всем пришлась по душе моя внезапная свадьба и желание остаться в Даксвуде. Были и те, что не довольны моим выбором и тем, что я связал свою жизнь не с цыганкой. Да и эти постоянные рейды Георга… Я сказал, что никого не держу. Отдал все верительные грамоты и половину обозов. Они уедут на рассвете.

— Извини.

— Ты-то тут при чём, — отмахнулся Ким. — Меня тянуло в Даксвуд. Я повидал множество мест, но здесь я, наконец, снова нашёл себя. А то, что я увидел в Храме, не смогло оставить меня равнодушным. Теперь моя магия прочно вплетена в те стены. Там мой дом вместе с Сяо и нашим малышом. Но что мы всё обо мне. Ты же здесь не просто так? Что-то случилось?

— Пришло время Чёрной розы, — ответил Джехён, видя, как напрягся Ким.

— Она знает?

— Ещё нет. Я ещё не ходил к ней. Сперва у меня есть что сказать Доёну и твоей сестре.

— Что ж, пойдем. Эти двое цапаются со вчерашнего вечера. Оба слишком упрямы, чтобы уступить.

Мужчины направились к обозу, где девушка что-то доказывала хмурящемуся Доёну.

— Вот, смотри, видишь, нас свяжет дорога, а я пока с тобой никуда не собираюсь. Мы чужие люди. Я… Я не чувствую ничего. Лэ говорила, что приняла свои чувства с первого взгляда, а я… Может я совсем не тот маг Воздуха, что тебе нужен? Я… Я свободная личность, рамки не для меня и дети… Они вообще не входили в мои планы в ближайшие лет десять.

— Ты думаешь, что мне это всё нравится? — хмыкнул Доён. — Да будет тебе известно, я любил. Любил больше жизни, у меня была жена, дочь, которой было всего два года, когда мой мир накрыла тьма и монстры заполнили каждый клочок земли. Они жрали людей, разрывали на части. Кровь лилась рекой. Меня спасло зеркало, перекинув в другой мир, но я успел заметить, как чудовище схватило моего ребёнка. Им со мной в другой мир было нельзя. В них не осталось ни крохи магии…

Джемин резко побледнела.

— И знаешь, чтобы история не повторилась, я готов на всё. Если чтобы уничтожить Георга, ты должна родить Бога, я возьму тебя силой!

— Да ты…

— Хватит! — прервал перепалку Чунмён. — Всё не так критично. Да, Бог нам нужен, но не в ближайшие годы, если уж на то пошло. Сейчас важнее найти часы и кинжал.

Доён и Джемин продолжали сверлить друг друга взглядом, но плечи девушки заметно расслабились.

— И раз уж, чтобы прийти к взаимопониманию вам нужна дорога, — хмыкнул Джехён. — Я вам её организую. Завтра на рассвете Марк и Чонин будут ждать вас у северного перевала. Король велел исследовать пещеры. Мы считаем, что сакральные предметы где-то там.

— Почему мы? — словно сбросив с себя оцепенение, спросил Доён.

— Кун считает, что раз ты выбрался из монастыря тайным ходом, то и остальные такие же сможешь найти. Марк почувствует кинжал, Чонин убережёт вас от заговорённых ловушек.

— А я? — растерялась Джемин.

— А тебе придётся следить за изменениями воздуха. Говорят, что вокруг часов особая атмосфера. На всё про всё у вас будет два дня. Нам предстоит избавиться от Георга по окончанию торжественных мероприятий. Во время заключительного бала морок должен спасть со всех его участников и тогда мы начнем строить новый мир на континенте.

— Но ведь помолвка принцессы не состоится, — заметила Джемин. — Зачем столь масштабные торжества?

— У короля и кардинала есть, что предложить фаритхцем взамен, — ответил Джехён. — Да и лишний повод собрать лидеров всех шести государств не помешает.

— Что ж, это приемлемо, — кивнул Доён. — Барон, я…

— Ты можешь переночевать у меня, — сказал Ким.

— Мён! Он вообще-то хотел взять меня силой! — возмутилась Джемин.

— А разве с тобой можно по другому? — хмыкнул цыган. — Я почти десять лет закрывал глаза на твоё распутство и если столь радикальные меры помогут тебя усмирить, почему бы и нет?

Взгляд Джемин наполнился яростью. Поднялся ветер, растрепав её чёрные волосы, а зелёные глаза засверкали. Сейчас она по истине напоминала ведьму. Ту, что художники рисовали в детских сказках. Вот только ни один из мужчин не вздрогнул, поэтому злость быстро сменилась растерянностью, а потом обидой.

Девушка спрыгнула с обоза и вытирая слезы рукавом, побежала в сторону своего шатра.

— Мин! — хотел было побежать за ней Доён, но Чунмен его перехватил.

— Не надо. Сейчас она вряд ли захочет тебя видеть. Родители, да и я сам, признаюсь, потакали всем её капризам. Оглянитесь вокруг, здесь, в таборе, нет человека, с которым бы она не спала. Разве что я, дядя, да малолетки. Это не нормально. Что-то такое сидит в ней, и возможно, эта пощёчина немного её встряхнёт. Идём, выпьем, сыграем. Она будет утром готова к путешествию в горы. Уверяю тебя. Дже…

— Я пойду к Чэнлэ. Нам тоже нужно многое обсудить. Вы же не передумали посещать дворец?

— С десяток танцоров и музыкантов у меня ещё осталось, — кивнул Чунмён.

Джехён улыбнулся, а потом отправился к шатру Чэнлэ. Девушка дремала, а на постели рядом с ней лежала какая-то книга. Сейчас Лэ казалась ему такой волшебной и такой юной. Она… Она ведь почти в дочери ему годилась, но у судьбы на них были другие планы.

Мужчина ласково заправил за ухо светлую прядь, девушка чуть поморщилась и открыла глаза. Её пухлые губы тронула улыбка.

— Какой чудесный сон, — сказала она, чуть потянувшись. — Как хочется, чтобы он никогда не заканчивался. Вы, генерал, так надолго забыли о малышке Чэнлэ.

— Каюсь, — улыбнулся Чон. — Готов понести любое наказание.

— Ох, генерал, вы ещё не знаете на что соглашаетесь, — с хитринкой во взгляде сказала девушка.

— Так просветите меня, моя госпожа.

Чэнлэ засмеялась, а потом подалась вперёд, обнимая мужчину.

— Я скучала, — шепнула она.

— Я тоже, — ответил Чон, забирая в свой плен такие манящие губы. Как там говорил Марк? Сейчас Джехён чувствовал себя полноценным.