В покоях кардинала было непривычно мрачно. Шторы были задёрнуты. Сквозь них едва пробивался солнечный свет. Первые лучи лишь слегка коснулись земли, но Даксвуд уже не спал. Серые тени скользили по городу и его окрестностям, разыскивая то, что потревожило покой их великого настоятеля. Молодой мужчина, чуть отодвинув штору, наблюдал за происходящим и хмурился. На нём была широкая белая рубашка и чёрные свободные штаны. Волосы были в лёгком беспорядке, а во взгляде была тревога.

Кардинал, а это был именно он, чуть повернул голову, скользнув по широкой постели чуть рассеянным взглядом. Нежная улыбка коснулась его пухлых губ.

На кровати в простенькой сорочке, обнимая подушку, спала принцесса. Донхёк выглядела волшебно. Её темные волосы чуть разметались, а лицо выражало удовлетворение и безмятежность. Ткань сорочки чуть задралась, открывая вид на смуглые бёдра. Грудь девушки размеренно поднималась и опускалась, а Кун решил отвести взгляд, чтобы не пасть жертвой своих низменных желаний. Признать то, что он безумно хотел касаться этого тела везде и всегда он не мог. Не сейчас. Ещё слишком опасно.

Кун ещё помнил, как вчера вечером к нему вошёл серьёзный Чанёль. Старший выглядел хмуро. Цянь уже успел уяснить, что это лицо не несло за собой ничего хорошего.

— Что-то случилось? Что-то с Донхёк? — спросил Кун, а Чанёль лишь помотал головой.

Девушка приходила каждую ночь и делилась своим теплом, что помогало в разы быстрее восстанавливать силы. Чонин сказала, что после небольшого ритуала, что подсказал ей Жрец, браслеты из слов снова вернутся, но больше не будут ранить, только защищать. Он верил. Чувствовал.

— Тогда почему на тебе лица нет?

— Я… Думаю, что пришло время кое-что тебе рассказать. Думаю, что нет смысла держать это в тайне, ведь утром от нашего доверия друг другу будут зависеть сразу несколько жизней.

Кун почувствовал лёгкую панику.

— Что ты имеешь ввиду?

— Я не твой отец, Кун. Я — Бог, точнее был им, пока Убийца Богов не вошёл мне в сердце. Моя душа должна была покинуть этот мир, но сестра не отпустила меня за грань.

— На этом свете остался всего один маг воды, братец. Он уже в довольно зрелом возрасте. У него нет детей, но смерть уже дышит ему в затылок. Ты не можешь уйти.

Я остался на границе и бестелесной душой наблюдал за тем, кто пытался выжить. Время по ту сторону идёт по-другому, и если для меня прошло всего лишь несколько суток, то маг с именем Пак Чанёль прожил с десяток лет и смог-таки зачать дитя в чреве уж слишком легкомысленной женщины, а потом его настигли монахи. Умирая, он взывал ко мне, и я сжалился, отпуская его душу в райские просторы, а сам занимая его бренное искалеченное тело. Сестра послала ко мне своих дочерей, что смогли снова поставить это тело на ноги, а потом я смог прийти на твой зов. Перерождение отняло у меня много сил, и я утратил почти все свои способности. Я видел, как ты растёшь и совершенствуешься, как меняются твои силы, как из забитого мальчишки ты превращаешься в сильного лидера, умного политика и способного мага. Я гордился тобой и по сей день горжусь. И, возможно, я бы никогда не рассказал тебе об этом, но нынешние обстоятельства требуют от меня быть больше Богом, чем магом.

Кун стоял словно громом поражённый. Он уже привык ко всякого рода сюрпризам, но это… Это было слишком неожиданно. И, возможно, стоило бы возмутиться, обвинить старшего во лжи, но Цянь понимал, что этой правде не изменить его отношения к этому человеку. Он спас его и продолжает спасать по сей день, а те знания и возможности, что он получил благодаря ему, просто уникальны. Этот Бог был для него лучшим отцом, которого можно было себе представить. Того, другого Кун не знал, и не узнал бы никогда, раз мужчина не появился дома за те десять лет, что Кун жил с матерью.

— Должно было случиться что-то сверхважное, раз ты решил больше не скрываться, — всё-таки с лёгким укором сказал Кун. — И чьи жизни нам предстоит спасти?

Чанёль лишь тихо хмыкнул. Плечи его опустились, а глаза подозрительно блеснули.

— Что? — усмехнулся Цянь. — Ждал от меня более бурной реакции? Мне не в чем тебя упрекнуть. Бог ты или человек у меня за эти годы не было никого ближе тебя. Ты сделал из меня того, кем я сейчас являюсь. Я уважаю тебя.

— Спасибо, сынок. Признаюсь честно, что переживал, но я рад, что ты смог сохранить здравый взгляд на вещи. Что касается дела… Чунмён и Сяоджун, должно быть, уже добрались до Храма Леса. Надеюсь, ты понимаешь, что под очисткой алтаря подразумевается не простая влажная уборка?

Кун кивнул.

— Так вот, этот процесс потребует много магии, причём от обоих. Георг не сможет её не засечь. Утром его «особенные» монахи будут у Храма. Вход туда только один, но мы не можем допустить, чтобы Джун и Мён пострадали, да и открывать их лиц не имеем права. Алтарь непременно потребует от них жертву, и думаю, что они не заслужили дополнительной боли.

— Что это значит? — нахмурился Цянь.

— Это не моя тайна. Сестрица не любит, когда кто-то треплется без дела. Я дал Сяо маячок, когда они будут готовы уйти, она призовёт меня с его помощью. Вряд ли они рискнут пробираться через магов в одиночку. Вот тогда-то мне и придётся раскрыть перед ними свою суть, но как бы не был я могущественен в прошлом, сейчас я почти бесполезен. Увести их оттуда с помощью магии я не смогу.

Чанёль нервно хмыкнул, а Кун видел, что каким бы равнодушным не старался казаться старший, ему очень не хватало былого могущества.

— В общем, нам нужен отвлекающий маневр. Я предлагаю тебе отправить на рассвете отряд во главе с генералом Чоном в сторону Храма. Пусть солдаты заставят врасплох агрессивных монахов.

— Основания? Георг потребует объяснений.

— Донос? — пожал плечами старший. — Кто-то сообщил, что в том месте намечается шабаш. Солдаты арестуют монахов, уведут в штаб для разбирательств, а мы сможем спокойно уйти.

— А если они попытаются отбиться?

— Монахи? В открытую? Сомневаюсь. Георг тогда их лично зароет. В стенах монастыря магии нет и все они невинные овечки. Пусть Джехён даже отпустит их на радость настоятелю, но эти часы помогут нам сберечь невинные жизни.

Кун выдохнул. Да, он понимал, что Чунмён и Сяоджун сила, с которой нужно считаться. Магов осталось не так много.

— Хорошо, — кивнул Цянь. — Но с Джехёном поговори сам.

— Но…

— Что? Ты и дальше хочешь прятаться? Сяоджун в курсе, Чунмён поймет, да и Чонин догадывается, и я уверен, что тут не обошлось без Жреца. Если мы хотим выступать единым фронтом, то тайн между нами быть не должно. Джехён — сила. Он часть легенды. Поговори с ним, а я… Мне нужно отдохнуть, чтобы утром выдержать напор Георга. Я слишком расслабился в этих стенах.

В гостиной тихо скрипнула дверь, а потом послышались невесомые шаги и такой уже родной аромат наполнил комнату.

— Оно и видно, — хмыкнул Пак, повернувшись в сторону вошедшей в спальню девушки. — Что ж, не буду вам мешать.

Донхёк немного смутилась, а Кун улыбнулся.

И вот сейчас она такая нежная лежала на кровати, а он старался гнать от себя мысли о том, как он жаждет ей обладать.

Послышался стук копыт. Это Джехён со своим отрядом выдвинулся в сторону леса, а значит, скоро разъярённый настоятель будет здесь, он не должен заметить следов принцессы в покоях кардинала. Кун отошёл от окна и подошёл к кровати. Тело было ещё слабым, но прохлаждаться больше некогда. Мужчина опустился на матрас рядом с девушкой. Пальцы аккуратно скользнули по её щеке, заправили за ухо тёмную тяжелую прядь волос. В мочке была золотая серёжка со сверкающим изумрудом. Кун был благодарен Сяоджун за столь отчаянный шаг, но как только Чон вернётся, они отдадут ей камни назад. Кун был уверен, что сможет сам защитить свою принцессу.

Палец скользнул по скуле к подбородку и губам, что сейчас были чуть приоткрыты и искушали, но Цянь боролся с этим. Не сейчас. Позже, когда у них будет достаточно времени насладиться друг другом. Мужчина вспомнил строчки из письма Сычен и понимал, что на фаритхцев есть только одна управа, а честь принцессы он восстановит. Позже, когда все забудут о клятвах, что давали прошлым богам.

Донхёк заворочалась, открыла глаза и замерла. Кун одернул руку от её лица. Его пальцы успели чуть задеть пухлые губы.

— Прости, — улыбнулся Цянь. — Я хотел тебя разбудить и чуть увлекся.

Девушка смущённо покраснела, поправляя сорочку.

— Всё нормально. Уже утро?

— Да. Я… Я хотел бы, чтобы ты вернулась к себе. Сегодня я выйду к завтраку.

— Ты уверен…

— Да, — сжал руку девушки Кун. Волнение во взгляде было таким искренним. — Мне нужно перетянуть на себя внимание настоятеля.

— Это опасно!

— Ничуть.

— Врёшь.

— Вру, но ты не должна переживать.

— Не должна, но буду. И ты прекрасно знаешь об этом. Я переживаю за тебя каждое мгновение, когда не вижу перед собой.

— Это все магия нашей связи…

Донхёк замотала головой.

— Знаешь, много лет я видела лишь рясу и святые регалии, а там на крыше замка я впервые увидела человека. Неравнодушного, чистого, открытого, своего. В его глазах не было надменности, а в словах нравоучений. Он самоотверженно прятал меня за своей спиной и с того самого мгновения я перестала замечать твои маски. Я вижу лишь тебя. Я верю в тебя.

— Спасибо, — обнял девушку мужчина. — Я не подведу, но сейчас тебе лучше быть в своей комнате. В замке нет ни Чанёля, ни Сяоджун.

— А если меня кто-то заметит в коридорах? Шпионов настоятеля здесь ещё слишком много.

— Ну, думаю, что сейчас даже это пойдёт нам на пользу, — сказал Кун, а потом склонился к самому ушку принцессы тихо шепнув. — Через несколько дней приезжают фаритхцы, а ты, кажется, хотела разорвать помолвку.

Цянь видел, как от его дыхания мурашки побежали по телу принцессы.

— Я… Я не пройду проверку? — посмотрела на старшего Донхёк.

— Если ты хочешь…

— Хочу!

— Хёк…

Они смотрели друг на друга, а потом мужчина осторожно склонился и коснулся губ девушки своими. Донхёк замерла, а потом подалась навстречу. Поцелуй кружил голову, а хрупкое тело в руках сводило с ума. Ладони мужчины скользнули по коже бёдер, чуть задирая сорочку. Девушка вздрогнула, Кун словно протрезвел. Нет, не так, не сейчас.

Цянь неторопливо отстранился, глядя в подёрнутые поволокой желания глаза и на припухшие, чуть приоткрытые губы. Лямка сорочки чуть сползла, открывая вид на аккуратную девичью грудь. Ткань едва прикрывала набухшие соски.

— Кун?..

— Не сейчас, — шепнул он, нежно погладив девушку по щеке. — Позже. Вечером. Я… Я приду к тебе, а сейчас иди. Скоро подадут завтрак.

Мужчина невесомо коснулся губами губ принцессы, поправляя сорочку, а потом потянулся к брошенному в кресле халату.

— Иди.

Донхёк кивнула, чуть скользнув взглядом по паху мужчины. Свободные штаны совсем не скрывали его возбуждения. Девушка покраснела, а потом, запахнув халат, поспешила к выходу.

Кун же пытался унять сбившееся с ритма сердце. Он понимал, что влюбился как мальчишка. Что уже давно ни одна женщина не вызывала в нём такого неудержимого желания, но в то же время он повторял себе, что Донхёк не какая-то там чужая женщина, с которой можно выпустить пар. Она лишь его женщина, а в будущем мать его детей, а ещё она королева и относиться к ней нужно соответственно. Он готов был носить её на руках. Эти чувства снова окрыляли, но Цянь помнил, чем это закончилось в прошлый раз и сейчас он готов был на всё, чтобы Георг и его серая плесень не добрались до его любимой.

Облачаться в свои кардинальские одежды снова было невыносимо. Он так отвык от этой колючей красной сутаны, плотной мантии, тяжёлой цепи, перстней с рубинами. Но больше всего его бесили прилизанные выпрямленные волосы под маленькой шапочкой. Одно радовало. В этом дурацком кардинальском уставе не было пункта про обязательную стрижку. Свои волосы Кун любил. В них он чувствовал особую силу, а ещё ему нравилось, как нежно красивые пальцы принцессы перебирали его пряди, массируя кожу головы. В такие моменты он был готов урчать, как довольный сытый кот, на что Донхёк лишь звонко смеялась.

За эти три дня, что он провёл практически в беспамятстве, принцесса стала для него если не всем, то многим. Его сердцем, его душой.

Собравшись с духом, Кун, наконец, вышел из своих покоев и отправился в сторону столовой. Слуги, что попадались навстречу, низко кланялись ему. Кун кивал им, благословляя. Знали бы они, что преклоняют головы перед самым большим грешником на свете, хотя нет, до Георга ему было, определённо, далеко.

Рядом с одним человеком Кун едва смог сдержать равнодушную маску. Камердинеру короля хотелось свернуть шею, но ведь если прижать его в одном из коридоров замка, он не поймёт того, за что ему прилетело. Нужно поймать его с поличным и Цянь ждал. Он догадывался перед чем не устоит этот старый извращенец. Он удавит его, пока тот будет дрочить, подглядывая за проверкой принцессы.

В столовую он вошёл гордо, довольный придуманным планом.

— Всем доброе утро, — сказал он, пробежавшись взглядом по присутствующим. В комнате помимо слуг и Джисон, были Тэн, Янян, Сиумин, Бэкхён и бледный Хендери.

— Ваше высокопреосвященство, — улыбнулся ему король. — Я рад, что вам стало легче и вы, наконец, почтили нас своим присутствием. Тяжела министерская доля.

— И не говорите, ваше величество. Уж слишком много скопилось бумажной работы. А я вижу у нас гости.

Спросить хотелось о многом, но шатающиеся туда-сюда слуги не внушали доверия. Кун пересёк комнату и поспешил к столу.

— Я пересмотрел некоторые свои распоряжения и пришёл к выводу, что они уже устарели. Миссис Лю и её супруг нам не враги.

— Я рад, но как к этому отнесся отец Георг? — спросил Цянь.

— Святой отец ещё не посвящён в эту мою маленькую шалость, — хмыкнул король.

— А, ну тогда мой вам совет, господа, наберитесь сил и мужества, потому что в ближайшее время настоятель будет здесь и настроение у него будет, скажу я вам, очень нерадостное.

— Это касается того дела, из-за которого генерал Чон покинул замок рано утром? — нахмурился Сиумин.

Кун кивнул. В этот момент дверь снова открылась и в столовую вошла Донхёк. Принцесса словно сияла изнутри. Светло-голубое платье прикрывало плечи, корсет обтягивал тонкую талию, приподнимая грудь. Тёмные тяжёлые пряди волос крупными завитушками обрамляли лицо, спадая на плечи, но украшенные драгоценными камнями заколки чуть приподнимали их, позволяя наслаждаться видом на шею и россыпь родинок, которых Кун мог беззастенчиво касаться ещё сегодня утром. Толстая цепь обвивала шею, но сам кулон-компас был спрятан где-то меж грудей.

Цянь сглотнул, чувствуя, как в штанах становится тесно. Лишь ряса сейчас скрывала его дикое желание и сумасшедшее влечение к этой девушке.

— Всем доброе утро! — сказала принцесса лучезарно улыбаясь.

— Здравствуй сестрёнка. Ты сегодня прекрасно выглядишь, — сказал король.

Донхёк довольно невинно склонила голову.

— Ничего не скажешь? — послышался в голове Куна голос этой чертовки.

— А должен? — спросил Цянь. — Ты божественна, душа моя, но моё публичное проявление эмоций не пойдёт нам на пользу. Хватит с меня и того, что встать из-за стола я теперь смогу с большим трудом. Разве что передо мной сейчас поставят что-то невероятно мерзкое.

Кун видел, как покраснели шея и щеки принцессы.

— Думаю, что мчащий сюда настоятель поумерит твой пыл.

— Он близко?

— Думаю, что минут через пятнадцать он будет здесь.

— Не боишься замерзнуть? Он будет в ярости, а твоё платье чересчур открытое. Компас…

— Серьги немного разбавят эффект, но я очень надеюсь, что ты сможешь меня отогреть.

— Прости. Это я должен был дать тебе защиту.

— Успеется.

Они просто смотрели друг на друга, даже не замечая переглядки других и снисходительную улыбку короля.

— И все же, кардинал, мне хотелось бы знать, куда вы отправили мою армию.

Кун чуть вздрогнул, взяв себя в руки и чуть поёрзав, чтобы сесть поудобнее.

— Вы направили, ваше величество, — посмотрел на короля Цянь, чуть прочистив горло. — Поступил донос. Сегодня в лесу состоялась магическая сходка изгнанников. У генерала Чона чёткий приказ арестовать всех причастных.

— А при чем здесь отец Георг? — спросил Сиумин.

— Он здесь! — мысленно сказала Донхёк.

— Ну вот пусть он сам и расскажет, — пожал плечами Кун, а двери столовой едва не разлетелись в стороны под напором старца.

Георг выглядел мягко говоря не очень. Покрасневший, всклокоченный и злой. Очень злой.

Донхёк поёжилась, Кун почувствовал, как защипала кожа на запястьях. Хендери, кажется, стал ещё бледнее. Джисон пододвинулась ближе к Тэн, а Бэкхён с Янян напряглись и лишь Сиумин недоуменно вскинул бровь, посмотрев на настоятеля.

— Святой отец? Какими судьбами? Кажется, сегодня вы ночевали в монастыре. Что же заставило вас примчаться сюда и врываться к нам, позабыв о всех правилах приличия? Вы напугали наших милых дам.

Старик пробежался взглядом по присутствующим, а лицо его побагровело.

— Ты…

— Что? — перебил его король. — Вы что-то сказали? Или мне показалось, что вы потеряли всякое уважение к монарху. Вы монах, святой отец, а я король. Я здесь власть! Так что вы там говорили?

— Вам показалось, ваше величество, — процедил сквозь зубы старец. — Я вижу, вы наладили отношения с семьёй жены?

— Нам нечего делить, — пожал плечами Сиумин.

— А ничего, что их родители обвинялись в колдовстве и были сожжены праведным огнём? Не боитесь, что пригрели на груди магов?

— Доказательства? У вас есть хоть что-то? Свидетели, может быть? Кто-то видел, как Бэкхён или Янян применяли магию?

— Был чёткий запрос от Луксора!

— И вы предлагаете мне доверять на слово фанатику, что силой захватил власть? Кажется, вы тоже были с нами в тот день, когда король Долф делился планами о том, что собирается передать свою власть дочери и её мужу. Думаю, что слово короля что-то, да значит. Я и королева Квинтоса выступаем за уважение воли умершего. Мы признаём права миссис Лю на трон Луксора и готовы оказать любую помощь. Если Янян поддержит хоть ещё один лидер континента, тот выскочка потеряет свой вес.

— Вы правы, ваше величество, — кивнула Янян. — И я благодарна вам и миссис Дун за поддержку.

Послышался тихий рык.

— Вы об этом хотели поговорить или есть что-то ещё? — спросил Сиумин, поднимаясь и разминая плечи, а потом он обошёл стол и замер за спиной едва живого Хендери.

— Мистер Вон, вам нехорошо? — спросил король, опустив руку на плечо музыканта.

— Есть немного, ваше величество. Если вы позволите, я бы хотел немного отдохнуть.

— Конечно, — ответил король, а потом посмотрел на жену. — Тэн, дорогая, ты не могла бы помочь мистеру Вону добраться до гостевой. Может стоит вызвать лекаря?

— Конечно я помогу Хендери, ваше величество. Я сама очень переживаю за его состояние, — ответила Тэн, а потом посмотрела на Джисон. — Пригласи, пожалуйста, доктора Шима в гостевые комнаты.

Пак присела в реверансе. Хендери поднялся. Тэн тут же оказалась рядом.

— Ваше высочество, это честь для меня, — сделал смущенный вид Вон. — Вы сами заботитесь обо мне…

— На то я и королева, не правда ли? — улыбнулась женщина. — Идёмте же.

Тэн увела Хендери, а король лишь грустно улыбнулся им вслед, а потом, собравшись повернулся к Георгу.

— Итак…

— На каком основании королевская армия задержала моих монахов?

Сиумин вскинул бровь и посмотрел на Куна, что не сводил взгляд с принцессы, чье голубое платье начало подозрительно сверкать. Ткань скрывала иней, но дыхание Донхёк уже начало замедляться.

— А что ваши монахи делали в том месте, где, по поступившим сведениям, должна была проходить магическая сходка отступников? — спросил Цянь.

— Ваше высокопреосвященство, — оскалился настоятель. — Вы решили выползти из своей норы? Значит и здесь генерал действовал по вашей указке? Что за сведения? Откуда?

— Анонимный донос, — ответил Кун. — Там был указан день, место, время проведения сходки. Мы отправили генерала проверить. Увы, нам и в голову не могло прийти, что магией там занимаются ваши люди.

— Что за бред! — возмутился Георг. — Мои люди там были ради того, чтобы пресечь магическую активность.

— Чем простите? — вмешался Сиумин. — Священным писанием? Не перегрелись ли вы часом, святой отец? Если там, действительно были маги, они были бы вооружены. Что бы им противопоставили ваши монахи? Вместо того, чтобы оповестить меня, кардинала или на худой конец генерала Чона, вы отправили на верную смерть своих людей. Спасибо скажите тому, кто написал эту анонимку. Генерал Чон оказался там вовремя. Я уверен, что Джехён разберётся во всём этом и ваши служители вернутся в свои кельи читать молитвы.

— Но… Там были маги! — прорычал Георг.

— Успокойтесь, если и были, их арестуют, — ответил король. — Я приглашу вас на допрос. Лучше идите, отдохните. Выглядите, честно скажу, не очень.

Настоятель сжал кулаки.

— Ваше преосвященство, могу ли я взглянуть на ту анонимку?

— Несомненно. Она у меня в кабинете, только дайте мне полчаса, святой отец. Я хочу закончить завтрак.

— Я приду к вам через полчаса. Надеюсь, что мы сможем обсудить и все остальные наши разногласия.

— Как пожелаете, — кивнул Кун, взяв в руки вилку и принимаясь кромсать ей яичницу с беконом и гренки.

Старик окинул всех презрительным взглядом, а потом поспешил удалиться.

— Вы можете быть свободны, — сказал король, посмотрев на слуг.

Когда последний мужчина покинул помещение, а дверь была заперта, Кун отбросил приборы в сторону и поспешил к принцессе. Аккуратно он снял с неё цепь, доставая из корсажа покрытый инеем медальон.

— Тщ, — растирал он ледяные руки принцессы, согревая их своим дыханием. — Бэк… Ты не мог бы…

Голос дрогнул, а Бэкхён поспешил к Донхёк, положив руки ей на плечи и заставляя своим огнём кровь в венах девушки бежать быстрее.

— Почему так? — с беспокойством смотрел на сестру Сиумин. Щёки девушки постепенно покрывались румянцем, а потом она судорожно вздохнула и задрожала.

— Слава Богам, — выдохнул Цянь, стягивая с себя теплую мантию и кутая в неё принцессу. — Он чудовище! Магия определяет его как самую большую угрозу. Это защитная реакция.

— Может тогда ей не стоит носить это постоянно? — спросила Лю.

— Это было бы лучшим выходом, если бы я смог постоянно находиться рядом, — ответил Кун. — Но когда меня нет этот медальон убережет её от опасности.

— Но он же может заморозить её до смерти, — зло сказал Сиумин.

— Не сможет, — сказал Кун. — Если ограничить её встречи с Георгом. Только рядом с ним концентрация выходит из-под контроля. Хуже него только демоны.

— Но демонов не существует, — сказала Янян, а потом слегка растерялась, видя серьёзные лица мужчин. — Не существует же? Мне бабушка так говорила.

— Не существует — это немного не те слова, — хмыкнул Сиумин. — Я бы сказал так: они есть, но находятся на довольно приличном расстоянии от нашего мира за прочной границей. Если Георг каким-то образом соберёт в себе все семь стихий, его человеческое тело не выдержит. Оно разлетится в клочья, открывая портал в Ад и вот тогда эти твари полезут наружу и…

— Наступит тьма, — сказал Бэкхён. — Это… Это то, о чём говорил Доён. Он видел это. Он был там.

— Увы, это, действительно, может случиться, — кивнул Кун. — Если в ближайшее время мы не сможем найти часы и Убийцу Богов.

— А ещё необходимо призвать Чёрную Розу, — кивнул Сиумин. — Если у нас получится надеть венок на Георга он даже подойти к часам не сможет, не то, что перевернуть их.

— Ты предлагаешь… — нахмурился Кун.

— Я предлагаю девочке не размениваться на всяких шестёрок, а затащить в постель самого настоятеля. Не мне говорить вам о том, что Георг падок на милые мордашки.

— Джехён будет в ярости, — тихо сказала Донхёк, а Кун рефлекторно прижал её ближе, нежно целуя в мокрый холодный висок.

— Почему же? — хмыкнул Бён. — Ему достанется роль первооткрывателя. Они получат венок, а дальше… Чэнлэ не обязательно спать со стариком. Нужно лишь оказаться близко. Очень близко, чтобы он не успел сориентироваться. Как только венок будет на нём, тому же Чону не составит труда вонзить ему в сердце Убийцу Богов.

— В этом есть логика, — кивнул Сиумин. — Я поговорю с Джехёном. А пока нам нужно усыпить бдительность настоятеля подготовкой к приёму. И наверное, стоит отправить Марка и Чонин на поиски кинжала. Ли говорил что-то о горах. Не сомневаюсь, что клинок где-то среди пещер близ монастыря. Я слышал их там с десяток.

— Чуть больше, — кивнул Кун. — Но, думаю, ты прав. Да и часы, я думаю, он перенёс туда. В монастыре есть несколько тайных ходов. Думаю, стоит поручить это Доёну. Он же как-то сбежал из обители, значит, один из них определённо обнаружил.

— А кстати где он? — посмотрел на Бэкхёна король.

— Отправился в табор, — хмыкнул Бён.

— Соблазнять Джемин? Боюсь, что эта чертовка устроит ему весёлую жизнь.

Донхёк пихнула его в бок.

— Ащ, — усмехнулся Кун. — Ты уже согрелась, душа моя?

Цянь видел, как вспыхнули щёки девушки, а потом она попыталась выбраться из объятий мужчины.

— Да, но теперь вся одежда на мне мокрая.

— Сочту это за комплимент, — усмехнулся Кун, а Донхёк шокировано открывала и закрывала рот, повернувшись к брату.

— Ваше величество, — сказала она. — Мне кажется, нам стоит провести пару проверок в этом чёртовом монастыре. Кажется, о целомудрии монахов нагло врут.

Кун засмеялся. Сиумин лишь покачал головой, улыбнувшись.

— Полностью поддерживаю, моя дорогая, — сказал король. — Некоторые обряды и меня приводят в тихий ужас. Может поручим это кардиналу, как думаешь?

— Пощадите, ваша светлость, —усмехнулся Цянь. — Я министр, а не надзиратель. Но, если мы уж затронули эту тему, хотелось бы напомнить, что в истинных заветах Жреца своим последователям не было ни слова про обеты безбрачия. Думаю, что с именно этого вопроса стоит и начать, ведь у меня далеко идущие планы на вашу прекрасную сестру.

— Кун! — топнула ножкой Донхёк.

— Что? Я должен получить благословение твоего брата, чтобы проваленная тобой проверка не стала для него неожиданностью. И да, я надеюсь, что вы не сильно расстроитесь, потеряв кардинала.

— Я буду счастлив. Признаюсь честно, у меня и самого давно руки чесались отстранить церковь от управления страной. А что насчёт безбрачия… Если церковь отвернётся от вас, я готов принять вас в свой мир. Дать кров, уважение, работу. Не хотите стать министром без церковного сана? К тому же вам следует посерьёзнее вникать в дела страны, ведь после того, как всё это закончится именно вам с Донхёк вести Даксвуд в светлое будущее.

— Спасибо за доверие, ваше величество, — кивнул Кун. — Что ж, а теперь мне всё-таки придётся встретиться с настоятелем.

— А анонимка? Она, действительно, есть? — спросила Янян.

— Очень надеюсь, что отец уже вернулся и успел её написать, — хмыкнул Цянь.

— Кун! — бросилась к мужчине Донхёк, обнимая. — Пожалуйста, будь осторожен. Он… Он ведь может перейти от магии к рукоприкладству.

— Я справлюсь, малыш, — сказал Кун, а потом тихо шепнул ей в самое ухо. — Я приду вечером. Жди.

Донхек закивала, поправив платье и с волнение глядя вслед мужчине.

Кун вышел в коридор. Его мантия так и осталась на Донхёк, но и без неё образ кардинала внушал трепет у всех, кто попадался ему на пути. У Куна, действительно, могло бы быть много власти, если бы не Георг, что после смерти Шезара тенью стоял за спиной Цяня.

Учитывая, что магия проявила себя в Храме Леса, Георг должно быть уже понял, что алтарь очистили, что проклятие ему больше не грозит. Тем логичнее выглядит предложение Бэкхёна. Вот только всего на миг представив себя на месте Чона, он зверел. Кун даже мысли не допускал о том, что настоятель коснется Донхёк не только руками. Хотя тут же вспомнился Джено. Сколько боли он, должно быть, перенёс, но справился, ни словом, ни взглядом не выдав себя. Им тоже придётся немного поиграть. Ради безопасности друг друга.

Переступив порог своих покоев, Кун выдохнул, заметив скучающего в кресле Чанёля.

— Всё хорошо? — не мог не спросить он.

— Барон вернулся в табор, Сяо в покоях принцессы, а тебя в кабинете ждет раздраженный настоятель.

— Анонимка?

— На столе. Среди бумаг. Я уверен он уже её нашёл и прочитал. Жёлтый листок с разводами.

— Хорошо. Сиди здесь и никого не впускай.

— Ты уверен, что выдержишь?

— Нет, но у меня нет другого выхода. Ну не убьёт же он меня.

— Я бы на это не очень рассчитывал.

— Не смешно.

— Прости.

Кун глубоко вздохнул, а потом решительно направился в кабинет.

— Отец Георг, — сказал он. — Извините, что заставил вас ждать. Теперь мы можем обсудить все наши разногласия. Вы…

Кун даже не дрогнул, когда тяжёлая пощёчина обожгла его лицо.

— Да кем ты себя возомнил, щенок?! — почти прорычал старик. — Тебе напомнить, кем ты был без меня? Сыном дешёвой шлюхи! Ты бы сдох, если бы не я. Монастырь дал тебе еду, крышу над головой, образование. Да только мне ты обязан тем, что Шезар тебя заметил. Ты должен мне ноги целовать и молить о прощении. Ты слишком зазнался, мальчишка!

Кун тихо хмыкнул, подвигав челюстью. Удар у настоятеля был сильным.

— И что же, святой отец, с подвигло вас на такие мысли? Кажется, мы до сих пор служим одному Богу и заботимся о процветании Даксвуда — нашей общей родины.

— На каком основании ты обвенчал девчонку с тем капитаном. Её мать была против!

— Ну только слепой не знает, что представляет из себя Мун Тэиль. Девочка молила спасти её от участи матери. Желание молодых было искренним и обоюдным. Разве мы Боги, чтобы противиться истинному порыву?

— Да как ты вообще там оказался?

— Вы же сами сказали, что в таборе могут быть маги, а врага по вашим же словам нужно держать очень близко к себе.

— Приглашение цыган на бал?

— А почему бы и нет? Мы сможем прощупать их на своей территории.

— А Накамото?

— Простите, святой отец, но тут облажались именно вы. Сиумин признал власть королевы Вин, в прошлом у них были неплохие отношения. Да, они были детьми, но это не отменяет того, что Дун Сычен, действительно, законная наследница своего отца. А полковник, увы, и вовсе олух, раз отправился в Квинтос не предупредив Чона. Армией командует король, а не мы! Сиумин стал проявлять чрезмерную активность. Он даже впервые за долгое время начал изменять жене.

— Да, я знаю, — проворчал Георг. — Купился на смазливое личико. Пусть, глядишь отвлечётся от дел государственных. Главное, чтобы эта сука не залетела. Бастарды трону не нужны.

Настоятель кивнул сам себе, а потом вытянул руку:

— Анонимка…

— Одну минуточку.

Кун порылся в бумагах, замечая, что Георг даже не пытался скрыть того, что шарился у него на столе.

— Прошу.

Настоятель пробежался взглядом по неровным строчкам. Поднёс лист к носу, понюхал, покрутил, скомкал.

— Интересно… Что ж, прикажи Чону отпустить монахов.

— Король…

— Что? — напрягся настоятель.

— Армией командует король.

Георг тихо прорычал, но быстро взял себя в руки.

— Так, вот-вот прибудут фаритхцы. Смотри за принцессой в оба. У меня есть сведения, что она куда-то сбегает по ночам. Как бы кого-нибудь в подоле не принесла.

— Вы думаете…

— С мужчинами её пока не видели, но нужно быть на чеку. Эта чертовка может пойти на многое. Я, конечно, сомневаюсь, что она раздвинет ноги перед первым встречным, все-таки статус, но всякое может быть.

— А если… — осторожно начал Кун. — Если принцесса не пройдёт проверку и правитель разорвёт помолвку, оставив нас опозоренными?

— Ну, насколько мне известно, на процедуре будет не так много народа. Если эта шлюха под кого-то ляжет, договориться я сумею, но дальнейшая её жизнь превратиться в ад.

Георг довольно потёр руки, а Кун поёжился. Нужно было что-то придумать. Фаритхцы не должны были подвергнуться внушению. Нужно было поговорить с Чонин. И как бы сильно сейчас не хотелось дать в морду этому уроду, Кун старался сохранить лицо.

— Вы всё ещё считаете, что Фаритх сможет стать нам надежным союзником? Мы потеряли своих ставленников уже в двух странах, — осторожно начал Кун.

— Что значит в двух? — возмутился Георг. — Луксор этой выскочке не достанется. Сиумин скоро пересмотрит своё мнение, а Дун Сычен… У неё много врагов. Пусть попробует продержаться на своём троне хотя бы полгода. Её раздавят. Я сделаю для этого всё. Даже если мне придётся стравить два государства. Кажется, в прошлом у Квинтоса и Северных королевств был конфликт. Делили они, кажется землю. Нужно им о нём напомнить. Глядишь сами подерутся.

Георг довольно потёр ладони.

— Ладно, надеюсь, что больше сюрпризов не предвидится. Не забывай о том, что в монастыре подрастает новое поколение. Я легко смогу найти тебе замену. Тебе хочется кончить, как Шезар? Людвиг был умным политиком, но недальновидным. А ещё очень мнительным. Он медленно свихнулся…

Кун лишь отвёл взгляд от пристального внимания настоятеля.

— Если так тянет на приключения, найди себе бабёнку и трахни хорошенечко, да не путайся у меня под ногами.

— Как скажете, святой отец, — поклонился Кун, подавив улыбку. Ну вот и благословение получено. Георг ещё не догадывался на что дал добро.

— Ладно, я к королю. Хочу понять, чего это его вдруг потянуло на подвиги. Госпожа, поди, постаралась, но и на неё я управу найду.

Кун сделал вид, что последнее предложение не услышал. Он же наивный дурачок. Марионетка. Скулу саднило, поэтому лёд, что протянул ему вошедший Чанёль был, как никогда кстати.

— Его не волнует девственность Донхёк, — приложив холод к щеке сказал Цянь. — Он планирует «договориться», а ещё как-то подставить Бэка с Янян и стравить Квинтос с Северными королевствами.

— Ну, Сычен уже давно далеко не девочка, — заметил Пак. — Тем более в её руках Книга Бытия и она, должно быть, уже в курсе о планах настоятеля. Что касается Бэкхёна с Янян, то фактически именно Фаритх первым признал их право на Луксор, дав им убежище. Янян полноправная королева, но у неё нет армии, чтобы прийти и вернуть себе трон, и здесь нужно действовать очень аккуратно, чтобы никто не заподозрил Даксвуд и Квинтос в попытке перетянуть одеяло на себя. Никакой армии, только диалог с теми, кто там, внутри борется с захватчиками. У королевы Вин есть в этом опыт, и надеюсь, она не откажет девочке в помощи. Нам туда соваться не стоит, ведь именно здесь сгорел Бён старший. Бэкхён простил это Сиумину, но народ вряд ли будет так милосерден. Что касается Донхёк… Я понимаю, что сейчас скажу вещь, что тебя взбесит, но девочка должна потребовать, чтобы на процедуре присутствовали свидетели мужского пола, например Сиумин и отец жениха или же ты и визирь. Ни на тебя, ни на короля сила Георга не подействует и причём прямо там на месте вы сможете принести свои извинения и предложить альтернативу.

— Какую? — сдержанно спросил Кун.

— Договор о сотрудничестве. Фаритх хочет сделать Даксвуд своим вассалом. Георг мечтает подчинить себе гордую страну, так не проще ли объединиться на равных? А ещё не мешало бы намекнуть этим уважаемым господам о том, что Боги вот-вот вернутся и их покровитель будет очень недоволен тому, что так продвигаемое ими равенство поругано.

— Ты думаешь, они поверят?

— Покажешь им монету. Многие годы она была спрятана в сокровищницах правителей Фаритха. У них есть легенда, что если монета исчезнет, значит Бог выбрал для себя женщину, в чреве которой он вернётся на этот свет. Братья как могли оставляли подсказки, но раньше, видимо, не было тех, кто смог бы их разгадать. Можно незаметно провести Тэиль в замок и показать фаритхцам. Так Донхёк сможет избежать позора и свадьбы.

— Но это не спасет её от Георга. Холод… Сегодня она почти заледенела. Если… Донхёк забеременеет и божественная сущность покинет медальон, моя девочка перестанет мерзнуть?

— Я не знаю!

— Ты… Чёрт возьми, именно ты создавал этот медальон! Почему ты не знаешь?

— Потому что когда я, как ты говоришь, создавал эту вещь, в мире и в помине не было такого зла, как Георг. Племянник не был и в половину так силён, а Георг… Он…

— Одержим? — застыл на месте Кун. — Но как? Демоны… Они много лет уже не покидали Ад.

Лёгкий шелест нарушил тишину, а Кун обернулся, цепенея. Напротив него стояла высокая фигура в чёрном балахоне с капюшоном. Лица гостьи видно не было, лишь бледные худые руки с длинными, украшенными перстнями с морионами, пальцами.

— Сестрица, ты не могла бы появляться не столь эффектно? — проворчал Чанёль.

— Прости, — прошелестел потусторонний голос. — Я не хотела никого напугать, но твой мальчик подошёл слишком близко к сути.

— Вы… Вы про Ад? — попытался взять себя в руки Цянь.

— Да, дорогой. Мне довелось общаться с племянником дольше остальных. Я пыталась выяснить о Георге как можно больше. Жрец нашёл его на пепелище. Деревня была сожжена дотла, жители мертвы, а он… На мальчике не было ни одной царапинки. Тебе должно быть известно, сынок, что помимо дочерей у меня есть и сыновья. Их мало, но они являются к людям в миг великой скорби. В миг, когда число жертв превышает десяток. По словам Жреца деревня была большая. Вот только ни один из моих сыновей не был на пожарище, в котором выжило всего одно дитя. Души тех людей ушли не за грань.

— А в Ад? Кто-то практиковал вызов демонов и перестарался?

— Не кто-то, Кун, — усмехнулся Чанель. — А семейка тех самых магов Слова, жрецов нашего брата, что поселили в его сердце ненависть к семье и людям. Видимо, не получив благ от своего Бога, они обратились к Дьяволу и породили чудовище.

— Бэкхён говорил что-то о том, что, если Георг соберёт все сущности, его тело разорвёт и откроется портал в Ад.

— Это сущность привратника, — кивнула Смерть.

— Значит, мы боремся не с человеком, а с демоном? Эти твари… Их вряд ли даже поцарапать получится.

— Пока сущности в безопасности, Георг смертен. Иначе я бы сюда не пришла.

— И венок на него подействует?

— Да, Магии в нём больше. Всё-таки его родители были людьми, хоть в чрево он попал с паразитом. У нас ещё есть шанс, но свою девочку береги.

Костлявая рука дрогнула, а потом Госпожа стянула с пальца один из своих перстней.

— Надень ей на палец. Холод перестанет её тревожить, но будет у этой защиты и своя цена. Вы отдадите мне одного из своих детей в услужение.

Кун сжал кулаки и громко выдохнул.

— Не нужно, Госпожа, — сказал он. — Мы справимся сами. Я не хочу подвергать своё дитя таким мукам. Да и Хёк этого не заслужила. Первого своего ребёнка мы отдадим во благо мира на континенте. Он будет Богом и не будет принадлежать нам до конца, второго ты предлагаешь отдать тебе, а значит, придётся увидеть, как на твоих руках умирает невинное создание и даже если в будущем мы сможем подарить жизнь ещё одному малышу, терзания, пережитые за эти годы, омрачат нашу радость. Нет, Госпожа, я не могу обречь свою жену на такие страдания.

— Но холод убьет её быстрее…

— Нет. Если понадобиться, я запру её в келье, как монашку, лишь бы она лишний раз не пересекалась с этим дьяволом, а потом мы избавимся от него. Мир расцветёт и холод больше нас не потревожит. Я верю в это.

Смерть тихо хмыкнула, а потом всё же положила перстень на стол. Морион в нём в момент сменился на бирюзу. Чанёль подскочил, шокировано глядя на кольцо.

— Это… Откуда он у тебя? — посмотрел на сестру Бог.

— Я сняла их с каждого из вас, — хмыкнула Госпожа, а на её пальцах сверкнули шесть чёрных перстня. — Это было единственное напоминание о том, что когда-то мы были семьёй.

— Не знал, что ты так сентиментальна, сестра.

— Увы, какая есть. Твоя внучка и её муж, думаю, смогут применить силу этого кольца по назначению, а мне, я думаю, пора.

— Ты отдаёшь его просто так? Ничего не требуя взамен? — спросил Чанёль.

— Он ведь принадлежит тебе. Я просто взяла его на хранение. Надеюсь, что когда-нибудь, я смогу вернуть их и остальным владельцам.

Фигура исчезла так же бесшумно, как и появилась. Кун, наконец, смог выдохнуть. В присутствии этой сущности, он даже дышать боялся.

— Что всё это значит? — спросил он, посмотрев на старшего. — Что это за перстень?

— Чистая концентрация магии, — с какой-то грустью в голосе сказал Чанёль. — Именно с помощью этих колец Боги когда-то наделили своих жрецов великой силой. Я понимаю, почему она отдала кольцо тебе именно сейчас, а не дождалась рождения вашего сына. В отличии от других стихий, магов воды больше не осталось.

— И что даёт мне это кольцо?

— Ты сможешь поделиться магией с тем, с кем захочешь. Смотри, ваши с Хёк дети будут магами, но если они выберут в спутники жизни магов других стихий и их потенциал окажется выше, рано или поздно, маги Воды снова окажутся на грани. Это кольцо даёт тебе возможность выбрать соратников для своего сына. Стоит лишь пожелать, и магия проснётся даже в самом обычном человеке. Но увлекаться не стоит. В мире должен быть баланс. Думаю, пары десятков хватит, а там они сами размножатся.

— Хм, — прочистил горло Кун. — А как… Как это сейчас поможет Хёк?

— Ну это же концентрированная сила. Одно прикосновение к этому кольцу с дурными намерениями убивает. Этой концентрации вполне хватит для того, чтобы убедить сущность внутри медальона, что она в безопасности. Холод станет едва ощутимым. Они уравновесят друг друга, а изумруды верните Сяоджун. Они ей сейчас пригодятся.

— Да, я уже сказал Хёк об этом, — сказал Кун, осторожно потянувшись к перстню. — А я… Я могу с помощью этого кольца вернуть магию тебе?

— Если посчитаешь нужным, — отвёл взгляд Пак. — Но я бы на твоём месте всё хорошенечко обдумал. Я… Я ведь был среди тех, кто подвёл мир к катастрофе.

— Но ты это осознал. Прошёл через муки, восстанавливая тело, подарил мне семью, дал знания, не раз спасал жизнь. Да к тому же нашим детям будет нужен сильный наставник, ведь никому из нас не довелось быть Богом.

— Кун, я…

Чанёль смотрел на младшего, а в его глазах сверкали слёзы.

— Я так решил, — сказал Цянь, надевая кольцо на палец. — Что я должен сделать?

— Вытяни руку вперёд.

Кун подчинился. Пак опустился перед ним на колени, а потом склонился к большому камню.

— А теперь пожелай.

Кун всем сердцем желал отблагодарить этого человека за его доброту, самоотверженность, за строгость, предприимчивость, за тепло, что он ему дарил. Бирюза чуть заискрилась, а Чанёль коснулся её губами.

— Благодарю вас, мой господин, за доверие и столь щедрый подарок. Клянусь до последнего вздоха служить вам верой и правдой.

Кун чувствовал, как потоки силы связывают их. Пак поднял взгляд, лишь на мгновение цвет его глаз сменился на бирюзовый, а потом в них вернулось такое знакомое тепло.

Пак свернул ладонь лодочкой и смотрел, как увеличивается в ней маленькая лужица. По щекам мужчины текли слёзы, а Кун… Он думал о том, что всё сделал правильно, а там, глядишь, Чанёль ещё и брата ему заделает. Не так уж он и стар по меркам магов.